Аннотация: Не отпускает Гаага. На этот раз о памятниках и городской скульптуре. Название отсылает к Ветхому завету. Об этом в тексте.
Вы загрузились в отель за полночь, к тому же лило как из ведра. Отоспавшись и отогревшись, смотрите в окно. Под вами расстилается город, вполне вроде бы оправдывающий репутацию большой деревни.
Гаага и была деревней. Но ведь это нормально, и многие города так.
Не торопитесь.
В непонятку со столицами королевства мы уже пытались вникнуть.
Ещё одна, в общем, известная фишка - два разных слова и почти абсолютные синонимы чуть ли не на всех европейских языках. Почти - в официальном тексте предпочтительнее всё-таки "нидерландский", а не "голландский". При этом в современном голландском (нидерландском) языке эта дуаль как раз отсутствует. Там только Nederlands. Это потому что у них есть пара провинций - Noord-Holland и Zuid- Holland, и как бы не возникала путаница.
Но у нас-то с вами она не возникнет.
Что-то мне попадалось по поводу поликорректности. Ну, не знаю. Я с голландцами общаюсь по-английски. Могу употребить и Netherlands, и Holland, имея в виду всю страну. Никто не обиделся ни разу. А иначе, чем Dutch, и вовсе не скажешь.
Может, обиделись, но промолчали? Э, плохо вы голландцев знаете. Не промолчали бы. Нет тут никакой неполиткорректности, и всё тут.
Что до деревенского статуса - первое упоминание относится к 1242 году. Но и через сколько-то веков, когда народу в данном населенном пункте прибавилось многократно, городом он не считался.
Ссылаются на отсутствие городских стен. В самом деле, что это за город такой, который не может себя защитить. Непонятно другое - почему главная резиденция тогдашних правителей не обзаводилась обязательной по тем временам защитой.
Я не нашёл объяснения. Какой-то переходящий из поколения в поколение бзик.
Аж только в 1806-ом, когда у них врио монарха был Луи Бонапарт, тот соизволил даровать городской статус.
Но тяга к чему-то особенному сохранилась. Правильнее с артиклем - Den Haag. И второе, более развёрнутое название имеется. 's-Gravenhage - "графский лес" то есть. Оно постепенно выходит из употребления, но пока не вышло. Можете блеснуть этим знанием в разговоре с местным. Ему будет приятно - но не обижайтесь, если услышите радостный смех. Кто же не знает: чтобы говорить по-голландски без акцента, надо набить рот горячей картошкой и космической пылью. Картошка еще туда-сюда. Где взять пыль, вот вопрос.
Попробую скопировать слово-шиболет в комментарий. Наслаждайтесь.
Исследовал открывшийся сверху парк. Зеленые насаждения, водоем, гуси-лебеди само собой. Памятник жертвам гомофобии.
Памятник королеве Юлиане - бабушке нынешнего монарха. Прошлой осенью композицию открывала экс-королева и мама Вильгельма Александра.
Уходящая на пенсию получает титул принцессы. Это нашему уху непривычно, что принцессе 87 лет, а голландцам и самой Беатрикс хоть бы что.
Все ужасно рады, что пришла своим ходом, хотя и опиралась на палочку.
Юлиана в окружении простого народа. Надпись на пьедестале переводится: "Кто я такая, чтобы это сделать".
Не станем гадать, обратимся к контексту. Произнесено в инаугурационной речи (1948 г.): "Позавчера меня призвали к задаче настолько трудной, что никто из тех, кто хотя бы на мгновение вообразил себе это, не захотел бы её решать, но и настолько прекрасной, что я могу только сказать: кто я, что я могу это сделать?".
Cтоит развернуться к отелю-башне и вокзалу передом, как становится ясно, что ты отнюдь не в деревне. Башни не до неба, но стоят плотной группой и смотрятся очень и очень неплохо. В Гааге все есть.
У двойной башни с островерхими крышами по идее имеется имя - Касталия. Немногие вспомнят аллегорический кастальский ключ и тем более нимфу, которая в этот самый ключ (в смысле родник) превратилась, убегая от распаленного страстью Аполлона.
В городе здание получило прозвище Tieten - "сиськи". Просто и хорошо.
Погуляем еще. Довольно пухлый блокнот получился.
***
Нам уже попадались памятники разным деятелям и прочая городская скульптура.
Отец-основатель Вильгельм Оранский-Нассау.
Говорят, жизнь не роман. Справедливо. Эта жизнь не поместилась бы и в десяток полноценных романов - авантюрных, любовных, военно-исторических.
Воспитанник и выдвиженец испанского короля. Мятежник и полководец. Хитрый переговорщик. Четырежды женатый.
Вот кто верил в победу.
После открыто объявленной на него охоты убит в Дельфте. Перед смертью будто бы произнес по-французски: "О Боже, сжалься над моей душой... Сжалься над этим несчастным народом".
По-французски - потому что для истории. Тогда это был международный язык. Хотя родным был немецкий.
Ни на каком не произнёс на самом деле. Апокриф.
10 июля 1594 года расстрелян в упор и умер мгновенно.
Но я же и написал: будто бы.
В ногах любимый мопс Помпей. Будто бы отказывался принимать пищу после смерти хозяина и от тоски помер.
На привокзальной улице обнаруживаем здание странной конфигурации. Оно украшено гербом династии. Девиз Je maintiendrai обычно переводят как "Я буду упорствовать" - имея в виду вошедшее в поговорку упрямство...виноват, упорство голландцев. Это отчасти верно, но изначально подчёркивалось стремление удержать - очевидно, герцогоство Нассау к северу от Майна и доставшийся по наследству Оранж в Провансе.
"Я буду удерживать". Так точнее.
Удержать удалось нечто большее - независимую республику.
Hofleverancier - поставщик королевского двора. Сейчас кафешка и пара небольших офисов. А когда-то да, были поставщиками.
Выясняем, чего именно.
Сигар.
Еще один герб, но двойной.
Palma sub pondere crescit. Пальма растет под грузом. Латинская поговорка.
Иносказание понятно. Сила вызывает противодействие. Через тернии к звездам. Что-то в этом роде.
Кстати, вопрос к ботаникам - не по жизни, а настоящим. Что, правда? Если на саженец пальмы прицепить гирьку, он быстрее вырастет?
Это герб другого затерянного на германских просторах владения - Вальдек-Пирмонт. Юную герцогиню Эмму выдают замуж за короля Нидерландов Вильгельма III. На свет появляется дочь Вильгельмина. Вскоре супруг занемог, что и неудивительно при разнице в возрасте 40 лет. Больше детей у них не было. После смерти мужа при малолетней до поры Вильгельмине Эмма была регентом.
Всё сошлось у нас. Эмма родила Вильгельмину, Вильгельмина родила Юлиану, Юлиана родила Беатрикс. Потом мальчики пошли, и на троне оказался нынешний монарх - Вильгельм Александр. Однако бабье царство не прервалось навек, отнюдь. Заело уже у Вильгельма Александра с его очаровательной аргентинкой. Три замечательные девчонки. Дай Бог всем здоровья, но, когда закон жизни исполнится, следующим монархом станет старшенькая - Катарина Амалия.
По-моему, она очень похожа на свою...сейчас...на свою прапрапрапрабабушку Эмму. Немного полненькая, миловидная, умная и образованная девушка. Вместе с папой заседает в Государственном совете на правах первой в линии наследования. Пока не замужем. Друг есть.
Памятник Вильгельмине я увидел впервые лет тридцать назад и, прямо сказать, оторопел.
C тех пор усиленно занимался самообразованием, усердно посещал музеи и выставки с концептуальным искусством и как-то смирился. Видимо, отсутствие лица должно символизировать слияние монарха с народом. Учли и мнение очередной королевы. Юлиана сказала, что предложенный Шаpлоттой ван Палланд проект - лучшая память о матери.
Помнят и любят. В то, что Нидерланды не ввязались в Первую мировую войну, есть ее вклад. Покинула страну и символически возглавила Сопротивление в 1940-м. Другой альтернативой стало бы фактическое сотрудничество с оккупантами, как в соседней Бельгии.
Была человеком, напрочь лишённым позы, примером для подражания. Я серьезно.
Рядом сидит на лошади - кто бы вы думали? Уже знакомый нам Вильгельм Оранский.
То есть два памятника одному и тому же деятелю в одном городе. Мало того, они были поставлены в середине 19 века практически в одно и то же время
Пишут, что тот, кто на лошади, ближе монархической идее. Он и смотрит на королевский дворец, требовательно взыскуя со своих потомков, но как бы и одобряя превращение Нидерландов сильными мира того в монархию (1815 г). А тот, что пешком, олицетворяет будто бы республиканское начало и смотрит на праздношатающийся и выпивающий на площади люд.
Может, это и было актуально когда-то. Сегодня мы усматриваем здесь еще одно городское чудачество - вполне безобидное, надо сказать.
Рядом с дворцом - дворик, куда стоит заглянуть. Там несколько скульптурных композиций - милых и без претензий. Выберу одну вот для настроения.
Будут у нас и с претензиями, еще какими.
***
Колонна Независимости.
В 1813 году окончательно прогнали Наполеона. С востока шли Блюхер и Бернадот, их встречали местные патриотические формирования. Надо бы вспомнить и уроженца Таллинна полковника Бенкендорфа. Освобождал Амстердам. Тот самый, да.
Cвобода со знаменем. Пучок стрел в правой руке - символ единства. По бокам в образе прекрасных дам истинные ценности - История и Религия (sic!).
Центральная фигура - первый король Нидерландов присягает народу и парламенту. Прощай, республика. Хотя по совести мало что изменилось.
Большие черные буквы позади у основания я прощелкал. Не буду сваливать на дождь. И ведь знал о них раньше. Просто забыл, шляпа.
Посему фото из сети.
Первая Книга царств(гл.7, стих 12-13):
"И взял Самуил один камень, и поставил между Массифою и между Сеном, и назвал его Авен-Езер (Камень памяти), сказав: до сего места помог нам Господь.
Так усмирены были Филистимляне, и не стали более ходить в пределы Израилевы; и была рука Господня на Филистимлянах во все дни Самуила".
Эта отсылка к Ветхому завету, причем на языке оригинала, используется в названии школ и церквей. Чтут первоисточник и черпают оттуда правильные установки. Нечего непрошеным всяким-разным ходить в пределы.
Парадно-скучный обелиск на широченной Lange Voorhout. Наёмный воевода из немцев Карл фон Саксен-Веймар в возрасте 17 лет отличился в победном для Наполеона сражении при Ваграме. За проявленное мужество получил орден Почетного легиона из рук императора. Потом воевал уже в рядах коалиции.
Тут претензий нет. Сменил место службы, бывает.
Не всё так однозначно складывалось в 1830, когда он громил бельгийских повстанцев.
И совсем неоднозначно - с позиций нашего времени, конечно - когда усмирял рабов на Индонезийском архипелаге.
Неприятное напоминание. Были когда-то чуть ли не первыми работорговцами и заправской колониальной империей.
Обелиск в полном порядке тем не менее. Бесноватые политкорректоры не прибегают сюда, чтобы свести счеты с фон Саксен-Веймаром.
Я не зря назвал улицу. Там отель des Indes(в списке знаменитых постояльцев среди прочих Мата Хари, умершая здесь от воспаления легких Анна Павлова, Черчилль и Эйзенхауэр) и множество укромных располагающих к ничегонеделанию уголков.
Йохана Торбеке с полным основанием называют отцом голландской демократии и архитектором Конституции 1848 года. Строгий реформатор взирает на парламент, расположившийся на другом берегу озера. Тут же переносимся в более или менее наше время. Люди разного пола и возраста обсуждают, что бы ещё такое реформировать.
Зеркальная поверхность - чтобы каждый мог подойти и почувствовать себя частью процесса.
Вот вам напоследок чудный мальчишечка неподалёку. По всему, оторвался от мамок-нянек и собирает что-то в свою корзинку. Обеспокоенные прохожие спрашивают: "Ты где живёшь?" - и он показывает, где.
На другом берегу. Там замок его родителя - графа Флориса.
Зовут молодого человека Янти. Янчик то бишь. В бронзе он здесь уже лет 50 как. Реальный Янчик, говорят, жил в 13 веке.
Про него и песенка есть. Народная. Не то считалка. В моём высокохудожественном переводе примерно следующее.
- Мальчик, мальчик, где твой дом?
- Видишь замок за прудом?
Там живет мой папа - граф.
Нет вопросов. Мальчик прав.
Полагается спеть, погладить указующий пальчик и загадать желание.
Исполнится обязательно.
***
Необычный триптих сподвиг давеча на легкомысленный стишок.
Подлинное же проникновение в авангард предполагает знание того, как называется то или иное произведение. Кто автор - желательно, а без названия порой никуда.
Пояснений нигде на Grote Marktstraat, где подобные произведения выстроились в длинный ряд, не было.
Присмотревшись, обнаружил, что какая-то, не побоюсь этого слова, падла, очевидно, под покровом темноты скрутила бронзовые диски, находившиеся на тротуаре - своеобразные музейные таблички. Хорошо хоть не отпиливали фрагменты скульптур по живому .
Скрутить проще. Скрутили и слиняли с добычей.
Впрочем, несколько погодя я набрел на сетевой каталог, где представлены чуть ли не все памятники и скульптуры Гааги. С фотографиями не чета моим.
Дай ссылку и отстань, слышу я.
Ссылку даю, но так просто не отстану. Я всё ж таки ходил, запечатлевал.
Ограничусь еще десятком.
Christien Rijnsdorp. De Hef.
De Hef - псевдоним темнокожего урожденного голландца. Папа с острова Кюрасао в Карибском бассейне. Мама из Суринама.
Поначалу трудный подросток. Потом стал петь и танцевать рэп. Снискал популярность.
Загадочная композиция оказалась в меру фигуративным дружеским шаржем. Вот тебе и авангард.
Ingrid Mol. Боги города.
Деткам старшего дошкольного возраста было предложено изобразить сказочных богов - покровителей города. Каждый бог отвечает за свой участок - транспорт, торговлю и так далее. После чего скульптор изучила сотни рисунков и на их основе создала данную красочную многофигурную керамику.
Такое спорное многобожие. Но получилось симпатично. Детский рисунок отображает реальность, так ведь? Вот тебе и концептуальное искусство.
Folker de Jong. Голландские механизмы.
Угадал без пояснений. Cкелеты - братья де Витт. Я уже писал здесь о зверском убийстве. Высунутый из черепа язык - единственное, что осталось от младшего после учиненного над ним акта каннибализма. Нет, еще палец.
Страшная, постыдная страница в истории страны. При чем тут механизмы?
Имеется в виду жёсткое воздействие на массовое сознание. Популизм. Лживая пропаганда.
Де Йонг голландец, и он самокритичен. Имеет право. На самом деле эти механизмы были и есть везде.
Tony van de Voost. Подруги.
Туристки скорее всего. Любознательные и дружелюбные. И кто бы возражал, если бы. Но что-то не хочется развивать здесь и сейчас это если бы.
Maria Rosen. Без названия.
То есть это у композиции название такое.
Сросшиеся кувшины. Контраст блестящей хитроумной поверхности с заскорузлым стволом. Это, трактует упомянутый сайт, некоторым образом противопоставляет природу цивилизации. В этом есть юмор и немного эротики.
Не перестаю умиляться попыткам вербализовать подобную пластику.
Но да, непонятка. Концепт, если угодно.
А почему пока только одна такая работа, а остальные более или менее предметны,?
Автор не навязывает ли свой вкус?
Отчасти да, мой вкус, но я его ни в коем случае не навязываю. Да и сам часто с живым интересом разглядываю подобное. Хотя катарсиса не испытал ни разу и, думаю, никто не испытал.
В данном случае это по всей видимости вкус тех, кто заказывет скульпттуры для города. На самом деле соотношение навскидку 1 к 10, и я ему следую.
Ingrid Rollema. Adriana Wereldwijf.
Бедновато одетая женщина в уличной толпе. Скульптору приглянулось что-то неуловимо величественное. Не отказалась позировать.
Название - имя и фамилия. Собственно, всё. Очень мало кому известный обыкновенный человек.
Крылышки в прическе и на обуви сзади. Или мне показалось? Надеюсь, что нет, не показалось. Не разубеждайте. Пусть неожиданная ассоциация с посланцем богов останется при мне.
Karel Appel. Лягушка под зонтиком.
Гуру авангарда, создатель школы. Прославился произведениями из мусора и прочей хозяйственной всячины.
Слон сейчас затрубит. Свинтус захрюкает. Лягушка заквакает.
Никакого подтекса, никакой зауми. Малые дети не ищут подтекст, когда разглядывают зверюшек на картинках.
Давайте и мы так.
На заднем плане мэрия. Находят ли гаагцы удовлетворение в том, что этот зверинец разместился на фоне огромного чиновного здания?
Peter Otto. Искривленный тотем.
В сетевом каталоге сказано, что ваятель вдохновился т. н. говорящими скульптурами Рима. Они там были и есть не для прославления того или иного деятеля, а дабы сообщать согражданам новости. Каждый может написать и разместить что-то обидное про власть.
Может, и так. По мне, данный тотем исключительно зловещ, и самовыражение здесь ни при чём.
Очень субъективно, само собой.
Вроде бы некто грузный и пожилой присел, опираясь на палку и неловко подвернув ногу.
Присмотревшись, различаем раздавленного нищего и уже бесхозное блюдечко для подаяния.
Венчает всё это нечто бесформенное с фаллическим символом наперевес.
Упивающееся своим триумфом насилие.
Femmy Otten. And Life Is Over There.
И жизнь заканчивается там.
Это строка из стихотворения великой американки Эмилии Дикинсон I cannot live with You - одного из самых трагических и прекрасных в мировой поэзии.