Кажется, все поняли, что у меня бзик, и больше не указывают, о чем мне писать или, наоборот, не писать.
Но бзик на этом не успокоился. Он рыщет. Он отмечает, что гордые признания по типу я, мол, не смотрю всякую муть сильно преобладают над отзывами всё же её посмотревших и плюющихся уже предметно, а не исходя из общих соображений.
И вот, вместо того, чтобы пожалеть несчастных, но и поблагодарить их, к ним тоже пристраиваются сверху. Зачем вы.
Значит, смотреть - это "зачем вы". А спрашивать "зачем вы" - зачем?
Сейчас в одну секунду вернется бумерангом. Зачем я сижу и спрашиваю кого-то, зачем он спрашивает, зачем?
Дурная бесконечность сделала пару витков.
Между тем я пощелкал с десяток обозревателей (не буду писать, каких именно, а то у нас начнется) и почитал сколько-то иностранных обзоров. И вот, представьте, серьезные аналитики не гнушаются. Они копаются. Они выуживают из пустопорожней болтовни и фигур умолчания определенную затекстовую конкретику, оценивают по ним расклад перспектив - как с позиций режима, так и объективно, в целом.
Так что затем. Изучение бреда и вообще девиантного поведения приносит пользу.
А сам-то смотрел?
Сам-то как раз и не смотрел, если не считать видеоцитат в обзорах:) Но и не учу союзеров, что им смотреть и слушать, а что нет.
Это всё шутки отчасти. Если есть силы шутить накануне годовщины подлого вторжения.
Вот еще подтемка - лица. Скажем, передние части голов собравшихся.
Старик Ломброзо прав и не прав.
Корреляция существует. Не одно-однозначное соответствие; нет-нет да и попадается интеллигентный с виду карманник или добряк с внешностью громилы.
Корреляция.
Не прав же великий физиономист, как мне кажется, в том, что усматривал предрасположенность, в то время как вектор причинно-следственной связи следовало развернуть в обратном направлении.
Вот сидит глава внешнеполитического ведомства. Когда его затащило в преступную воронку и зеркало души стало отображать то, что в этой самой душе накопилось: откаты, наркоторговлю, наглое безудержное вранье? В каком виде плешивый человечек с глазами убийцы вознаграждает за лояльность - акциями Газпрома, переводами в африканские авуары? Что будет с детьми и внуками, если промахнувшегося Акелу заменят не на другого в стае, а, сломав систему, на какого-нибудь ретивого оппо из табакерки?
Попытка изобразить - нет, не верноподданичество, это сейчас не ко времени и может оказаться даже опасно - хотя бы внимание.
Лицо сильно нашкодившего уголовника. Ну, и самого большого лузера в профессии. Давно переплюнул Риббентропа.
Красивая вроде бы, ухоженная дама. В возрасте, ну и что. Поблескивает стеклами очков.
Выступает тот, кто возглавил преступную банду, с тем чтобы и даме перепало. Не за зарплату же она трудилась. Разница между зарплатой и реальными благами жизни конвертировалась из жизни и здоровья миллионов. Поможет ли ей в ходе дерашификации, что она не особенно ярилась на публике, а только кивала красивой головой?
Страх скрыть непросто. Это страх хипесницы, которая всю жизнь обманывала распалившихся дураков, а теперь ее саму обложили и вот-вот поймают на живца. Страх подпольной миллионерши, Корейко в юбке. Страх за безмятежную "жизнь при коммунизме", как говорили в старину о высшей партийной номнклатуре.
Учителя жизни, я вас боюсь. Поэтому спешу заверить, что эти наблюдения тоже основаны на беглых выхваченных из зала заседания кадрах.
Явно ритуальные, дежурные рукоплескания я тоже слышал. И один раз видел, как вставали в знак одобрения шизофренического выхода из договора START. По спинам угадывалось, что вставать неохота, а надо. Пока надо. Кто-то кряхтел. Мысленно матерились многие, ясное дело.
В чем-то настораживающая, но с учетом всех обстоятельств скорее обнадеживающая картина, не находите?
Быть циником и любить Диккенса
Литература никого не исправляет.
Это банально. И это очевидно.
Но требуется точность. Не вообще не исправляет, а не исправляет в конечном счете. Так сказать, по итогу.
Изложенное хорошим языком нравоучение может корректировать чье-то поведение в нужную сторону. Правда, не всегда понятно, нужная сторона - это куда? Например, хорошо ли это - силой отбирать собственность? Нас когда-то учили, что это хорошо и правильно. Вся т. н. революционная романтика - об этом.
Жизнь состоит из сплошных этических дилемм. Нравственно ли хранить верность мужу-гуляке? А не гуляке, просто набрыдшему? И как в таком случае быть с классическим недаванием поцелуя без любви? Выходит, при наличии штампа в паспорте следует таки давать без любви, но это спорно.
Назидательность русской литературы XIX века происходит, как мне кажется, из дичайшей поляризации в обществе. Литературно одаренным представителям господствующего класса было ужасно стыдно перед остальным народом, который так толком и не выбрался из узаконенного рабства, и это сказывалось.
"Мадам Бовари" не могла быть написана по-русски.
Независимо от наших с вами конфессиональных предпочтений и даже при отсутствии оных мы, наверное, сойдемся на том, что Евангелие - как минимум литературный текст. Это в том числе альтруистическая программа, никаких приписываемых данному тексту нехороших измов там нет. Мне отвечали, что данный текст тем не менее использовался в сильно неблаговидных целях.
Это правда. В имманентном тексте нет, но использовался по полной. Аутодафе, "Молот ведьм", нынешняя позорная позиция РПЦ. И всё со ссылками на Святое писание.
Но и в очевидно благовидных ведь использовался. Кого-то получалось усовестить. Кому-то облегчить экзистенциальные страдания.
Язык - система знаков, в принципе безразличная к содержанию текстов на этом языке. Но, оказывается, и текст в каком-то смысле не задан однозначно. Опытный пропагандист извлечет из него нужное, даже если этого там нет.
И использует, будьте уверены.
Как прикажете бедной литературе управляться со всем этим и воспитывать нравы?!
Но есть и еще один момент - как будто не такой заметный, но, может быть, решающий.
Нельзя быть циником и любить Диккенса. Это цитата. Не помню, откуда.
Диккенс стоит особняком в европейской беллетристике. Он как раз скорее нравоучителен. Не случайно именно он упомянут.
Но только это утверждение неверно.
Образованный и начитанный потребитель хорошей литературы вдохновляется высокими иделами и ценит писателя за то, что тот облекает их в совершенную форму. Он, потребитель, прекрасно видит разницу между осязаемой реальностью и реальностью художественной, "выдуманной из головы". Ребенка в театре успокаивают: людоед не настоящий. Примерно так же, только, конечно, неосознанно, успокаивает свою совесть просвещенный читатель. В тексте наверняка есть какие-то подпорки, позволяющие не узнавать себя в негодяях или оправдаться перед собой высшей необходимостью, средой, кто-я-тварью-дрожащей, чем угодно.
Получается парадокс. Литература может иметь и самые благие намерения, но она, сама того не желая, дает целый арсенал средств для самообмана. В результате то и другое взаимно уравновешивается и "воспитательное воздействие" на выходе становится близким к нулевому.
Всегда можно найти исключение к чему угодно, и вроде бы оно находится.
Экзюпери. Я, правда, лет 30 не перечитывал. Осталось ощущение всепоглощающей любви к человечеству. С какими-то слабостями у отдельных человеков, не без этого, но эти слабости пустяковые. Ни одного плохого слова ни о ком, а читалось запоем. Я не о "Маленьком принце" в первую очередь. О крупных вещах.
Экзюпери показал нам, как это хорошо и правильно - любить человечество - как взятое в целом, так и его отдельных представителей в ближайшем окружении. Но он не научил нас этому. Мы полюбовались прекрасному идеалу и вернулись в реальный мир такими, какими были.
Настоящих высот литература достигает, когда резонерство искореняется напрочь - явное или тайное. Роман Флобера я уже называл, а другой, равнозначный пример что-то не приходит в голову.
Но тогда выходит, что и кэнселинг литературы не очень-то осмысленное занятие?
И не в языке дело. В конце концов, можно и в переводе почитать тех же "Толстоевских".
Конечно. Можно и в переводе. Всю мировую классику можно в переводе. То есть не всю, понятно, а лучшее в ней.
Но это другая и очень чувствительная тема. Не готов ее сейчас обсуждать. Вряд ли нужно объяснять, почему не готов.
И долго еще будет чувствительной.
Cтупени постижения
Цитата из Солженицына. Да, из него.
"Это волчье племя - откуда оно в нашем народе взялось? Не нашего оно корня? не нашей крови? Нашей. Так чтобы белыми мантиями праведников не шибко переполаскивать, спросим себя каждый: а повернись моя жизнь иначе - палачом таким не стал бы и я? Это - страшный вопрос, если отвечать на него честно".
Неисповедимыми путями пишущий и читающие эти строки оказались не богобоязненными гражданами Парижа накануне Варфоломеевской ночи и не хуту, вооружившимися мачете. Тем не менее и сегодня кто-то находится сегодня по одну сторону, а кто-то по другую, и всем понятно, о чём мы.
Нас забрасывают, не спросясь, в существование. В том или ином отечестве огромное большинство с малолетства тоже оказывается не по своей воле.
И вот в один непрекрасный день вы просыпаетесь с осознанием того, что родимое отечество совершает преступление. Оно и раньше совершало, но осознание пришло только сейчас.
И опять вас не спросили.
Вроде бы коллизия не такая жестокая, как в приведенной выше цитате. Не обязательно каждого делают палачом. Да и среди палачей есть иерархия: кто-то, выполняя приказ, бежит по чужой земле, чтобы убить или быть убитым. Кто-то этот приказ отдает. И так далее, до самого верха.
Но и до самого низа. Тот, кто вяжет бегущему теплые носки. Но и немножко тот, кто выпекает пирожки тому, кто их вяжет.
Каково это - жить при тоталитаризме, как бы он ни назывался?
Но стоит кому-то запричитать, как будет одернут гневной репликой. И совершенно справедливо. Западня, в которой оказались заложники квази-фашистской диктатуры - я о не о том, увы, большинстве , которое и слушать не хочет, что они какие-то там заложники - куда меньшее горе и куда меньшая несправедливость, чем то, что обрушилось на украинцев.
Весь фокус в том, однако, что реплика раздается из Венеции. Катя Марголис, совершенно верно.
Сейчас мы вернемся в самый удивительный на свете город. А пока давайте вспомним, кто в России когда-то вполне солидаризовался с Польшей, когда ее тиранили и рвали на части по приказу из Санкт-Петербурга.
Я могу вспомнить только Герцена и Бакунина. Причем последний высказался весьма недвусмысленно, пожелав своему отечеству полного и окончательного военного поражения. Оба были в эмиграции. Заметим между прочим, что Герцен еще и в сытой эмиграции, буквально.
Я не силен в истории революционных движений в Восточной Европе. Буду благодарен за поправку. Как будто до большевиков толком никто своему правительству поражения не желал. Но там другое. Они ее никакому правительству не желали, а желали сплошной гражданской войны везде как пролога к мировой революции.
Но и с возможными поправками вряд ли где бы то ни было желающих поражения своему отечеству окажется много. Наоборот. Их везде окажется очень мало даже среди сумевших вырваться на свежий воздух, не говоря об оставшихся.
Людям настойчиво предлагают не только ощутить свою причастность к злодейству, но еще и реально помогать Украине. Между тем реально помогать - это и есть способствовать скорейшему поражению своего отечества в развязанной им грязной войне. Можно и яснее сказать - это значит, среди прочего, желать большей убыли на поле боя "своим", раз уж никто пока не отводит их назад с оккупированной территории.
Я вот думаю, что вряд ли удастся перевоспитать многих и даже сколько-нибудь заметное количество из числа тех, кого Катя называет "хорошими русскими" (терпеть не могу эту формулировку, цитирую вынужденно). Но мало ли что я думаю. Венецианка думает иначе. И напирает, как танк (а здесь я заменил тяжелую лексику на более учтивую).
Слышен ропот, даже гул недовольных. Венецианский обком. Белое пальто. Приезжай в Россию и ощути.
Знать ничего не знает. Продолжает взывать, обвинять и напирать. Как мне кажется, пренебрегает полутонами и порой злоупотребляет риторикой в ущерб сути. Иногда отвечает отрывисто, можно было бы и помягче.
Подставляясь столь дерзко, она вроде бы даже облегчает жизнь оказавшимся в экзистенциальной и этической ловушке. Они могут отвлечься на всю эту замечательную и во многом заслуженную персонализацию.
Но этот защитный ресурс не бесконечен. И, глядишь, наступит следующая ступень постижения. Если не получается возразить по сути (а это означало бы переставить местами агрессора и жертву) - так, может, хотя бы смолчать?
Она часто не права.
Но она права в главном.
Эти заметки - отклик на пост Александра Морозова, аналитика многоопытного и весьма читаемого. Не уверен, что нам с вами стоит торопиться с обсуждением преамбулы к перепосту. Есть смысл сперва почитать собственно пост и многочисленные комментарии к нему.
![[]](/img/j/jurij_j_b/prawlistariklombrozo/9781909606289.jpg)