Аннотация: Приятнейшее место на Нижнем Рейне. О грустном в конце
Этот городок отмечен всего одной звёздочкой в "Мишлене". Он не исторгнет возгласов восхищения из тех, кто побывал в Брюгге, Сан-Джиминьяно или орлиных гнёздах вроде Сен-Поль-де-Ванса над Лазурным берегом.
Однако не всё же восторгаться. Бывает любовь и без восторга.
А если в январе дневное светило озарит угрюмые вётлы (ивы? ракиты?) и они разом воссияют, что и попытался запечатлеть горе-фотограф? А напротив мрачной средневековой башни обнаружится итальянский ресторан, где подадут чесночный суп, какого ты не едал ни в каких Италиях - и ничего, что ты нечаянно подслушаешь, отправившись помыть руки, что персонал общается друг с другом по сербско-хорватски, суп от этого разве станет менее замечательным?
Не столь многочисленные по нынешним временам туристы налегают на глинтвейн и сосредоточенно гуляют по прилегающим окрестностям.
Называется Цонс. Будто птичка цвиринкнула - отчётливо, но не очень громко. 5 тысяч жителей.
Этимология неизвестна. Примерно тысячу лет назад где-то упомянули крепостцу zuonizo, потом zuonice, потом уже явно на немецкий лад - Zunce.
Ни на что не похоже. Не исключено, что какой-то летописец страдал дислексией, половину букв перепутал, а ученым филологам мучиться.
Это особенность номер один. Силюсь вспомнить хотя бы один населенный пункт, где по поводу названия даже версии нет, и не могу.
В XIV веке здесь была таможня и не меньше 150 домов. Очередной епископ даровал разросшейся деревеньке статус города, и вроде бы стало все как у людей. Памятник моложавому епископу-основателю - рядом со старинной таможенной башней.
Но шло время, город хирел (почему и сохранился так хорошо) и постепенно превращался в пригород. В конце концов в 1992 году формально один из районов Дормагена, каким является сегодня Цонс, получил право называться городом. Своей администрации нет, своего бюджета нет. Нравится вам называться городом? Ну и ладно, называйтесь.
Это особенность номер два. Что-то тут с диалектикой общего и частного не в порядке. Один город в городе могу назвать - Венеция. Но там другое: часть (остров) и целое (остальной архипелаг и кое-что на континенте) имеют, соответственно, свои отдельные администрации, просто они одинаково называются. Опять не нахожу аналогов, может, подскажет кто?
Тут и древние римляне побывали, судя по выкопанным обгорелым костям в глиняных урнах.
Лет 500 назад за какие-то недоимки жадный феодал - архиепископ Кёльнский отобрал у горожан всё имевшееся у них в наличии поголовье свиней. Город не смирился с такой вопиющей несправедливостью. Свиньи - по другой версии, их денежный эквивалент - вернулись законным владельцам. Имеется фонтан в память об этом достижении. Дети и многие взрослые с удовольствием фотографируются верхом на парнокопытных.
Метки, где стояла вода, напоминают, что главный кормилец - батюшка Рейн - бывал и опасен, даже после того, как изменил русло и отдалился от городских стен на добрый километр.
Пасхальный заяц с морковкой наперевес.
Маленький уютный орган в церкви.
Мельница. Однажды ураганом ей снесло крылья. Кое-как восстановили.
На фасадной бронзовой доске - железнорукий Гёц фон Берлихинген, возглавивший когда-то крестьянское ополчение (XVI век) и воспетый Гёте. Забияка и храбрец, каких было мало. Что удивительно, умер своей смертью в возрасте 82 года. Воевал где-то поблизости, хотя где он только не воевал.
Не то он и вправду ответил на чей-то ультиматум встречным предложением - поцеловать (полизать) тыльную часть его тела, не то соответствующее высказывание вложил ему в уста великий Гёте, но и сегодня в похожей ситуации можно услышать в качестве интеллигентного эвфемизма полное имя славного рыцаря.
В XII веке на какое-то время населенный пункт стал владением польской королевы Рыксы. На что-то поменялась с местными феодалами, да и было ей чем меняться. По мужьям она становилась королевой Кастилии и графиней Прованса.
В XVIII веке кое-какой недвижимостью владели здесь графья Нессельроде - как раз та ветвь, которая дала России главу МИДа при Александре I и Николае I - Карла Васильевича Нессельроде. Карлик Нос, как его называли за глаза, родился на корабле. Куда он плыл и откуда, известно - в Петербург из Лиссабона.
Три больших пожара. Трижды приходила чума. Не раз подвергались агрессии и оказывались французско-подданными. В Первую мировую войну здесь поочередно сменялись французские, британские и бельгийские оккупанты. 6 марта 1945-го в город вошли американцы.
Почти все изложенное я вычитал потом.
Какой же это кайф - просто гулять, любоваться пригожими домами, совсем не депрессивными, чуть-чуть не настоящими укреплениями и до поры вообще ничего не знать.
***
Цонс расположился аккурат посередке между Кёльном и Дюссельдорфом.
Кто же не знает, что в Кёльне пьют "Кёльш", а в Дюссельдорфе "Альт" или "Пильс". Если, забывшись, вы перепутаете при заказе, кельнер станет злобно вращать глазами и делать угрожающие движения руками, а в руках у него тяжеленные пивные кружки. Вроде бы дань традиции и входит в стоимость, но я вас предупредил.
Старая песня. Соперничество двух городов. Еще и волею судеб после войны столицей земли Северный Рейн -Вестфалия стал далеко не такой древний и уступающий народонаселением Дюссельдорф.
Обычно пивную, где и писсуары разведены и соответствующим образом поименованы, народная молва размещает на полпути от одного города к другому по автобану. В данном случае они вполне э...вписываются в Цонс. Правда, кого ни спросишь, сам там не бывал, а точный адрес запамятовал.
Совершенно достоверная история приключилась с Голубой Мадонной. Её разместили в церкви в 1813 году. Она там находилась лет 10, и всё было нормально. Но тут на город обрушилась страшная засуха. Еще и нашествие крыс, которые, казалось, дочиста уничтожили посевы.
Будучи в полном отчаянии, местные ночью отправились в храм бдеть и молиться. И произошло чудо - Мадонна засветилась внутренним светом. Это повторилось несколько раз подряд. Цонсцы ободрились, бросились спасать от голодных грызунов то, что еще можно было спасти, а там и дождик пролился.
Последовали также исцеления.
Потянулись паломники.
Архиепископ присылает из Кёльна комиссию. Комиссия вникает и приходит к выводу, что никакого мистического свечения нет, а есть отблеск, который дают свечи. Исцеления же, мол, простая случайность. Викария, который без дозволения церковного начальства поддержал почин, сослали в дальний приход. Мадонну велели отнести в подвал.
Как-то не ожидаешь от иерархов такого. Прямо-таки обскурантизму бой. На самом деле всё просто и грустно. Паломничество в Цонс могло бы отразиться на налаженных и приносивших стабильный доход маршрутах поклонения к другим местам по Нижнему Рейну. Убоялись конкуренции.
Богородица давным-давно извлечена из подвала, правда, переместилась не в главный храм, а в небольшую часовню рядом с Таможенными воротами. Время от времени ее украшают и проносят по городу. Заявку по поводу чуда никуда отправлять не стали.
Часовня была закрыта, так что фото из сети.
Казалось бы, крохотный пятачок, а экскурсоводу есть где развернуться. В отличие от больших городов, набитых достопримечательностями, здесь можно углубиться в простые и понятные вещи - чем люди кормились, как сватались, из чего строили. Публика это обожает.
Электричество провели в 1910 году, водопровод - в 1935-ом.
В тесном антураже вселенские катаклизмы обретают конкретику. Европу в 1618 - 1648 годах потрясла самая настоящая мировая война. Цонс подвергся осаде. Так ли важно, кто напал; все тогда воевали со всеми.
Неприятель боеприпасов не пожалел, и разрушения были большие. Вот над этими стенами ядра и свистели.
Держались две недели, пока помощь не подоспела. Проявили героическое упорство и убереглись от ужасов Тридцатилетней войны.
Упомянутая ранее в связи с итальянским рестораном напротив башня называется Juddenturm. С двумя "d", вот именно.
Странное название.
Вообще-то есть такая фамилия - Judde. И будто бы было такое знатное семейство в Кёльне. Происходит от искаженного названия реки Иордан, где крестоносцы совершали очистительное омовение. В Англии и Франции обладателей этой фамилии не так мало, а в Германии всего 18. Возможно, потому что в не столь отдаленном прошлом фамилия Judde казалась явно неблагозвучной, а менять назад после войны уже не стали.
Или в честь чьей-то дамы сердца, которую звали Юдифь.
Или потому что в башне томились те, кто не ладил с правосудием, а judex на латыни значит "судья".
Ну, или какой-то еврей угодил-таки за решетку и Башню назвали в честь этого еврея, но с двумя "d" почему-то. Может, он заикался. Или озноб его бил.
А как здесь вообще с евреями дело обстоит?
Сегодня никак. Были, а теперь нет.
Да, чтобы не забыть. У Цонса есть герб - святой Мартин разрубает плащ мечом на две половинки. То есть делится с нищим. Аллегория христианского альтруизма.
***
В начале XIX века Цонс насчитывал до 50 приверженцев иудейской веры. Имелась и синагога. К 1925 году остались всего 2 семьи, 15 человек. Синагога была почти все время на замке, а в 1936 году и вовсе разрушена.
О временах нацизма и "окончательного решения" напоминают так называемые Stolpersteine - камни преткновения. Их 39 в Дормагене, в том числе 2 в Цонсе.
Библейская аллюзия и метафора. Прохожий, остановись на минуту, прочти имя того или той, кто никогда не вернётся.
Не только еврейский проект. В ночь и небытие отправляли всех, кто мешал новому порядку.
Эрнст Юнгханс был ненавистен нацистам и как еврей, и как антифашист.
Родом он из Померании. В 1918 году возвращался из французского плена. Здесь встретил девушку своей мечты, женился на ней и остался в Цонсе.
Токарь высокой квалификации. Активный борец за права рабочих. Снискал уважение земляков, избирался членом городского совета. Коммунист.
В январе 1933 года Гитлер назначен канцлером Германии. 3 февраля 1933 года бандиты из СА расстреливают Эрнста в упор. Он умирает на следущий день.
Первая жертва нацистского террора в этих местах.
Семья Франкен была многочисленной, но потом кто-то уехал в другой город, а кто-то еще дальше - в Америку, кого-то убили на фронте в Первую мировую войну.
Берта Франкен, вдова мясника, проживала в Цонсе вместе с сыновьями и дочерью. Она содержала в образцовом порядке доставшееся ей хозяйство, ее продукцию ценили и рестораны, и обычные покупатели.
В 1936 году она умерла. Ей было 70 лет. Собралось довольно много людей, чтобы проводить покойную.
Совместное захоронение Берты и её мужа сохранилось, как и все небольшое еврейское кладбище в Цонсе. И многие в Германии. Если где-то и оскверняли при Гитлере, это была инициатива снизу. Руководство охотилось за живыми, а не за мертвыми.
Говорят, фюрера удерживали какие-то оккультные химеры, терзавшие его увечный мозг, но в точности мы знаем только сам факт - кладбища почти не трогали.
Погромной ночью 9-10 ноября 1938-го года нацисты и сочувствующие им энтузиасты ворвались в дом и стали выбрасывать из окон мебель. Лавка была разгромлена.
Сыновьям удалось эмигрировать. Дочь Иоганна, несмотря на уговоры соседей, осталась: "Буду с мамочкой до конца".
Сохранилось любительское фото - мать и дочь в окне. Рука фотографа дрогнула. Нечаянное зловещее сфумато.
На исходе 41-го за ней пришли. Депортация и смерть в душегубке где-то под Ригой.
Давайте ненадолго вернемся в сентябрь 1936 года. Судя по фото, день стоял погожий, солнечный. Снимал, однако, недоброжелатель. Снимок был прикреплён к доносу. Всё это обернулось фельетоном в печально известном "Штюрмере".
Воспроизвожу.
"Еврейские похороны в Цонсе. 1 сентября в Цонсе хоронили еврейку Франкен. Повод сам по себе ничтожный, но в похоронах приняли участие не только принадлежащие к той же расе, что и мёртвая еврейская мясничиха, но также и множество людей нашей с вами крови (Volksgenossen). В основном отдавали последние почести еврейке, отправившейся к праотцам, немецкие женщины. Может быть, они это делали из благодарности - за то, что им в течение многих лет было дозволено покупать и есть кошерные колбасы из падали, которые скармливала им эта самая еврейка Франкен. Товарищи из Цонса, видимо, не знали, что, согласно секретным наставлениям Талмуда, протухшую падаль и потроха полагается не выбрасывать, а продавать неевреям (акум). Иначе как понять, что большинство из 11 гостиниц Цонса и многие домохозяйки предпочитают покупать мясо у мясников-евреев, когда кругом достаточно немецких поставщиков.
Многие гости, из года в год посещающие Цонс, проводили бы свой отпуск где-нибудь в другом месте, если бы знали, что в большинстве гостиниц им всучивают "кошерное мясо". Среди безутешных неевреек, которые шли за гробом и прославляли доблести еврейской колбасницы, были замечены некая Дерикс, жена плотника Рихрат, жена члена совета фрау Гёргенс, фрау Флик, фрау Либертус, фройляйн Ленден и фрау Шрайнер.
Местные организации НСДАП и "Зимней помощи" (бедным. - ЮБ) должны как-то поощрить тех, кто проводил в последний путь еврейскую колбасницу. Пусть и мэр подумает, как отметить своих общеcтвенниц за дружбу с евреями. По поводу других женщин, смирившихся с тем, что они будут дышать одним воздухом с евреями, "Штюрмер" предлагает записать их обмывальщицами еврейских трупов и плакальщицами. Может быть, тогда их симпатии к "избранному народу" мало-помалу поубавятся".
Прошу у читателя прощения за затянувшуюся неаппетитную цитату. Привел без купюр ради документальности. Подумать только, опытные хозяйки и повара в ресторанах не в состоянии отличить доброкачественное мясо от тухлятины. На кого это рассчитано?
Покойная, очевидно, была, как сейчас говорят, популярна. В маленьком провинциальном городке все как на ладони. Мы не так наивны, чтобы предполагать отсутствие предрассудков. Но не пойти и не проводить на кладбище добрую многолетнюю знакомую - это выглядело бы поступком низким, недостойным.
В 1936 году уже действовали Нюрнбергские законы и было известно, кто правит бал. Женщины понимали, что неприятностей не миновать. Но надели на себя траур и пошли за гробом.
Потом их заставят подписать покаянное заявление и обязательство никогда больше ничего не покупать у евреев. Иначе райком НСДАП при поддержке "Штюрмера" организовал бы бойкот Цонса туристами. Новые хозяева жизни включали коллективную ответственность, и пострадали бы уже все.
Документальность и в именах. Не могу отказать себе в удовольствии еще раз перечислить тех, кто пусть и не великий подвиг совершил, но поступил мужественно и честно.
Некая Дерикс.
Жена плотника Рихрат.
Жена члена совета фрау Гёргенс.
Фрау Флик.
Фрау Либертус.
Фройляйн Ленден.
Фрау Шрайнер.
Маленькая сага о героях в маленьком Цонсе. Точнее, героинях.
Не всё сводится к размерам геройства, оно может быть не таким уж и большим. Но и о нём забывать не стоит.