Кутолин Сергей: другие произведения.

Киксовая мелодия кларнета(рефлексия на мотив апокалипсиса-памяти Дж.Колтрейна)

Сервер "Заграница": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Кутолин Сергей (kutol@narod.ru)
  • Обновлено: 03/05/2004. 15k. Статистика.
  • Стих: Россия
  •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "подняв рукой единый глаз"

  • 
    
    Приступая к речам, 
    еще раз обратимся с молитвой 
    к спасителю, 
    дабы он указал нам 
    счастливый путь от странного 
    и необычного 
    повествования 
    у правдоподобному выводу.-ПЛАТОН."Тимей".
    
    I.ОСОЗНАНИЕ
    Горят огни за чёрным перелеском,
    Дома, как души, не уложишь спать,
    они тревожатся и полны тихой страсти,
    в них сущностью день с ночью говорят.
    А утром мат под окнами серчает
    и в анекдоте свежая молва
    шершавым языком паскудного мычанья
    троит. В рабочем дне
    ещё начало утра голубого;
    отбойным молоткам, лебёдкам
    петь и ныть.
    В подъёмных кранах
    тихая тревога.
    Но вот в работе все. И руки говорят.
    Посёлок пуст,
    а где-то сосны валят.
    И этот стон столетних стариков
    стоит в бору сосновом,
    а тракторы хрипят,
    на разворотах пни корчуя.
    Щепа шуршит, как мышцы, извиваясь.
    Вот звук грудной охватывает лес,
    по просекам стволы
    могучих мёртвых елей
    на лесопилку в грудах
    волокут. Хохочут пилы, мерзко улыбаясь,
    во влажной радуге опилочной муки;
    вот  строят штабеля из досок-тел
    распластанных стволов,
    как будто кости сортируют.
    У леса спит река,
    безлика  и послушна
    она в осенний томный период.
    В низовьях хлюпают гудки
    и тащатся до пристани на биржах.
    Горбатый, желто-серый лесовоз
    толкает к пристани открытую платформу,
    вода не суетится, к причалу
    баржи мирно пропуская.
    Вот встали все, к погрузке
    изготовив плечи. Движение
    огромных механизмов.
    В движенье всё в единоравной цели.
    И в этот миг всё мертвое живому в сути
    равно или подобно, восхищая нас. 
    Ах, как нам хочется, 
    не двигаясь, столетьями 
    стоять как сосны-исполины и видеть время.
    Сознавать как всё меняется вокруг 
    и провожать врагов в последний путь.-
    Пускай износят облик человека. 
    Но в этом труд, искусство 
    и наука секрет свой общности творят. 
    Так в кибернетике машина 
    лишь интеллект всё силилась понять. 
    А красок парадокс и формы у ваянья 
    стремятся уловить из мира у сознанья,
    одушевить и вычеркнуть себя из мёртвых 
    и бездумных созерцаний. 
    Не то же мы. Мы
    люди, стремимся всюду 
    и везде себя овеществить. 
    Как будто дух нас к этому влечёт. 
    Не в этом смысл ли творчества горенья, 
    не в этом суть пророческая слов, 
    сжигающих как пламенем поэтов
    и окрыляющих философов-
    -творцов? Чем гуще лес, -
    стройней и звончей ели, 
    чем дальше глухомань, 
    тем сутью механизмов жизнь 
    проще открывается тогда, 
    и нет уютности вещей, 
    в которых мы как будто механизмы, 
    Но нет тогда и помыслов 
    О смерти. Ведь , если сам поэт 
    её пророчит словом для себя, 
    как Пушкин, Лермонтов и многие другие, 
    он смертен уж тогда, когда замыслил слово,
     а в нём самоубийство. 
    Избрать судьбу так может лишь поэт.  
    Ведёт нас к истине наш облик богоравный 
    Всего и Целого, где часть от части мы.
    Вот почему в пути многострадальном 
    солёней смерть в объятиях судьбы. 
    Вот почему
    и в сущности материй 
    все свойства ощущения живут, 
    вот почему в поэзии, искусстве
    одушевляем мы затраченный наш труд.
    
    
    II.ВЫБОР ПУТИ 
    Пройдя свой путь, 
    оглядываясь, новое увидишь. 
    И с этого момента всё:
    цветение, дыхание и
    смертность,
    все запахи, походки, встречи,
    сны
    приобретают смысл
    и множество значений.
    Посеев жизнь,
    пожнёшь её характер,
    а в зёрнах выберешь
    зерно
    И в нем УВИДИШЬ
    всё своё. 
    Так на полях
    дыханье сенокоса 
    свободой наполняет грудь.
    Роса и влажность.
    Замирает сердце,
    как будто что-то тут
    должно произойти.
    Сбор урожая.
    Отлитое зерно ,-
    начало умирания и жизни.
    Вот хор токов замолк, замолк. И
    осень просится
    с порога в дом.
    цветение, дыхание
    и смертность.
    Так пламя искры
    зарождают и
    торжеством оно живёт,
    мохнатой ночью
    тает, тает,
    с восходом солнца
    пропадёт.
    Пройдут года, 
    но память держит 
    все эти случаи всегда. 
    Природа наше дарованье 
    несет наш луч от света в тьму.
    В аудиториях и залах,
    в прохладных комнатах учебных,
    в глазастых  выпученных окнах
    и в дробном шуме перерывов
    мы зреем, словно
    в инкубаторе яйцо.
    Пусть существа от сути Бытия,
    но Бытие есть целое в причине,
    есть собственное следствие,
    а Целое есть время, альфа и омега,
    начало и конец в отличие  Всего.
    Всё - вечность составляет и
    не имеет ни начала,ни конца.
    Ведь глупость философская незрима,
    она в пузырчатых словах профессоров
    играет догмой вечного начала. 
    Вот почему долой от размышлений 
    стремится ум у бедного студента, 
    вспотевшего от истин разных измов. 
    Холуи рядом тут. Они за рок-н-роллы, 
    они за бред из чувственных словес, 
    они за сапоги проваренные всмятку, 
    они за смысл того  
    чего в природе нет. 
    Но час мышления придёт, -
    он контрапункт - многоголосье 
    душевно - внутренний переживаний. 
    Его зовут, и он придёт.
    Тот труден путь.
    Безмыслие спокойство порождает.
    И чувство слушать,но не понимать,
    желание внимать.
    И в этом суть от наслаждений
    любого телевизорного стона,
    отсюда разговор весь
    ради разговора,
    отсюда хохот норма
    всяких знаний,
    отсюда сам себе
    вседневный враг.
    По сути дел от
    этого начала
    путь к травоядным,
    путь к стадности
    бессмысленных животных.
    Мы суть движений
    можем осознать,
    предназначение и
    значимость их тоже,
    но если смысла нет, то
    в жизни нет и
    цели.
    В чем связь меж словом,
    чувством
    и желудком?
    В уподоблении
    общественным животным,
    мычащим в сладости
    сегодняшнего
    дня и
    жаждущим все новых развлечений.
    Ведь, если ценности для наслаждений создавать
    копить весь жир для тучного желудка,
    похабным станет мир тогда, а всем живущим
    жутко.
    
    III.ВООДУШЕВЛЕНИЕ
    Пусть тысячи миров фантазий 
    во сне и на яву 
    придут навстречу нам.
    Что в том того? Пустое развлеченье.-
    Потешат,разбегутся. 
    Ведь,если дух наш спит, 
    не связывает мёртвое 
    с живым в единый 
    тесныйй узел таковой, 
    то грани мёртвого - живого исчезают.
    Куда бы ты не шёл и где бы не смотрел:
    вот мёртвое,но нет
    оно живое!
    Так в чём же
    смысл фантазий
    таковых?
    Лишь в хаосе сознаний;
    рассеяв тёплый свет,
    они в душе являют
    способность во-
    - одушевлений.
    Душа в душе
    фантазией
    поёт.
    Вот город спит,
    Но утро распахнуло
    и чистоту,
    и розовый уют,
    омывший стёкла,улицы,
    дома.Но грохот встал.
    На дыбе заорали
    троллейбусы,автобусы,
    трамваи.
    И чёрный вал
    обрушился
    в работу.
    Мгновения сливаются в секунды,
    секунды разжижаются в часы.
    И только мозг в своих преодоленьях
    готов обнять,
    соединив и хаос,и
    порядок
    в неизмеримо малом
    временном пространстве,
    и всё понять,
    осмыслив
    чувства дня:
    в рябине розовой так много бытия,
    а в этой капле сложного раствора всё солнце
    растворилось вдруг, 
    в ковшах расплав кипящего металла,-
    в нём воля множества людей;
    в прокатной
    чистозвонкой стали -улыбка мастерства. 
    И в сущности всё просто.
    Но простота ведь правдой не бывает. 
    Вся простота
    из сложных парадоксов. 
    А  в парадоксе гения начало. 
    Себя же гений объяснить не может. 
    Поэтому не в сути он просиженных штанов
    и не в количестве
    процеженных бумаг,
    грызущей критики мышей,
    не в коллективе милых любомудров.
    Не вспыхни лампочка,
    фонограф не возникни,
    на серебре не будь изображений,
    как долго ждать пришлось бы
    нам новых,новых во-
    - одушевлений,
    соединив мир хаоса
    с порядком.
    Оно как чёрный острый лом
    бьёт стену в опыте,
    экспериментом,
    пробивая брешь
    в неведомую пустошь
    вдохновенья.И вот
    вдруг польза в острие.
    И в эту брешь неведомой природы
    уже спешит поток чернорабочих
    как в проходную утреннею сменой.
    Познание в незнанье рождено.
    Но,если знание
    как пламя разгорелось,
    то в топке разума
    и хаос,и порядок в один поток
    сливаются всегда и,
    пожирая тело вдохновенья,
    дают нам лёгкость во-
    - одушевлений.
    Вот почему фантазия
    есть топка без огня.
    Красивой формою своей
    она влечёт себя потрогать,
    мудрёные
    пощупать изразцы
    и загадать
    все качества изделий.
    Как хорошо
    за пивом помечтать
    в удобной позе,
    шлёпанцах,халате,
    когда домашняя
    умученная рать
    храпит по комнатам,
    фантазией свистя.
    Им снится ветка
    сакуры японской,
    пустыни Гоби
    жёлтые пространства
    или укусы комаров,
    сбор ягод и грибов,
    а может быть
    рабочие семестры,
    колхоз и
    коллективный труд,
    или китайский
    император.
    Так сдвиньте  истин
    столп.
    К нему мы,
    припадая,
    хотим вскарабкаться,но
    с гладкости его
    скользим
    в незнание
    под тяжестью своей.
    Какая суета,
    вот тут
    столпотворенье!
    Но раз ум,вера в во-
    одущевленье немногих
    на столп истины возносит,
    а призрачность тождественности
    истин откроется тем столпникам
    тогда.Вот почему в конце пути
    все мудрецы
    не открывают рта.
    
    IV. ФЕНОМЕН ЧЕЛОВЕКА
    Одушевление природы, 
    овеществление себя 
    нам дарит чувство вдохновенья 
    в тропинках стоптанных фантазий, 
    куда нас сущее ведёт. 
    И даже космос с воинством сверхзвёздным, 
    мерцающий над нашею судьбой, 
    не дышит
    человеческим сознаньем. 
    Он с завистью глядит 
    на розовые зори, на глухариный ток,
    на свадьбы лошадей в малиновом закате, 
    на чудаков,
    наполненных сознаньем 
    извечной единичности своей. 
    Как море ртутное весомо 
    в седой расплавленной игре,-
    пространство дышит разговором, 
    понятным небу и луне, а тени скал,
    перемещаясь, всё шепчут вечности о том, 
    что вся земля кусочек рая 
    в пространствах космоса пустых,
    а на земле зелено-голубой
    жизнь  уникальна, единична. 
    Пускай
    в планетных мирозданьях 
    Земля теряется
    в тумане себе подобных тел как твердь, 
    пускай
    Коперника система верна по
    точности своей, но и тогда
    система Птолемея
    вею Землю видит
    центром для живого,
    ведь живы мы и
    только мы одни.
    Мы центр
    для Духа притяженья.
    Пускай
    все солнца
    совершают путь
    в фигурах сложных геометрий
    бесчисленных
    тяжёлых атмосфер,но
    жизни центр был,есть и
    будет в нас,мельчайших
    проблесках ноогенеза,
    а центр его-
    зелёная Земля.
    Духовное из космоса
    начало
    в нас отдыхает,
    чувственно резвясь
    и наполняясь жизнедейством.
    Как емкости сознании духа
    мы
    чувственной природою своей
    осмысливаем смысл
    при родного начала:
    бегущих рек поток
    и солнца свет,
    и жгучее тепло и превращаем их
    на пользу бытия или во вред.
    Добро и зло.
    Они основы
    механизма,движущего дух. Но
    в смысле смысл рождая,
    мы. совершенствуем
    у духа механизм,в незнании
    познанье извлекаем и,
    отрицая
    в творчестве живое,
    всей бестелесностью
    рассматриваем Дух
    как новых истин
    откровенье.
    Мы,в зеркало глядясь,
    себя себе уподобляем.
    Но сущностью мы мнимы.
    И отразившись
    в зеркале природы
    мы
    в ней уже не мы,
    а мнимость геометрий.
    В подобии себе
    мы не равны
    себе подобным.
    Итак,
    в походе век
    от века
    рождаем мы
    феномен человека,-
    среди живых
    единого творца.
    В нём всё и ничего,
    чего бы он не знал,
    О чём бы представлений
    в непостижимой прелести природы
    не имел.
    В своём пути от чувственных исканий
    свободен в них единственный
    один.
    В своём пути он
    и добро,и зло.
    С зеркальной
    глянцеватости озёр,
    из радуг
    водопадов,
    от тяжести
    морей,от
    городов гремучих его
    единственность-феномен,
    как эхо
    грохнувшего грома
    уходит молнией из
    тучи к
    сияньям звёзд,
    к тем далям необъятным,
    в которых воинство небес
    хранит из мыслей
    озаренье и
    дарит нам
    своим мгновеньем.
    Так звёздный блеск
    мчит
    в отражённости
    своей
    в небесный свод
    феномен человека,
    рождённого
    из истин
    на Земле как центре жизни,
    месте
    для дерзаний.
    феномен -
    как загадка-идеал
    живого,мыслящего
    тела ,
    Движенье Солнца и
    Луны
    всем поколениям
    известны
    как время,отмечающее
    путь,события из жизни
    человека.
    Он черпает себя
    в не времени  своём,
    у будущего века,у прошлого затем,-
    и так живут они
    вдвоём.
    V.ХАРАКТЕР  ТВОРЧЕСТВА
    Пусть
    здравомыслие
    как мера -эгоизма,
    налитое в кувшин озлобленного я,
    плодит простых людей.
    Пускай  со смехом чувства превосходства
    они все истины
    считают за собой.
    Пусть впляс идут
    навстречу водопою,
    пусть
    порождают собственность
    в инстинкте бытия.
    Что нам до них.
    Наш путь иной
    под этими плевками.
    Их творчество
    в экстазе Эроса поёт.
    Любовь
    вне вечности идей,
    а ложный путь
    для вдохновенья;
    не та Любовь,
    что к богу нас зовёт,
    а та,
    что ложь и самомненье.
    Объятье злых и
    холеных самцов,
    продажные объятия Далилы...
    Напиток Эроса-
    горение в пустом;
    свеча,-
    истлевшая в слезах из парафина.
    В каком  энтузиазме
    творчество дано?
    В поэзии,религии,
    основе философий, 
    в научном осознании всего.
    Религия-
    как звёзды братства,
    открытого с небесной вышины.
    Блаженных сердцем
    радует она.
    Она в приливе
    океана
    нисходит в душу созерцаньем;
    отхлынув вдруг, 
    безумство оставляет и хохот оболваненной толпы. 
    Её волна в тысячелетьях, 
    её волна духовная в пустынях,
    в которых дух безбрежности витает. 
    Кто верит,- сердцем сознаёт 
    её божественные тайны;
    кто верит -чувствами живёт;
    кто верит, полнотою счастья
    содержит внутренний свой мир.
    Пускай тогда плетут
    о коллективном целовании креста
    как о вреде санитарии.
    А больше ничего?
    Понятия поэзии-объятья слова,
    проникающего в душу,
    объятья смысла
    трепетности трав в осенней чувственности
    плачущей природы,
    метелей зимних в сказках зла,
    весенней синевы
    озёрного молчанья.
    Поэзия
    в таинственности слов
    метафорического,  яркого начала,
    в согласных звуках 
    боевых бряцаний
    и в нежной гласности "е", "о" и "и"
    а в знаках препинаний -
    солдатская муштра.
    И вместе всё-познанье откровений,
    вневременных сокровищ языка
    и сложности логических мышлений.
    Так путь поэзии,
    От символа ступая,
    нас движет к сложности сознаний,
    открывших  грусть в
    сердечной тишине,
    страдания в безумстве
    духа
    и смысл глубинности
    в обычном сером дне.
    Раскрыв объятия,
    идём навстречу слову,
    в новый мир познаний,
    в доходчивую простоту
    ритмических дерзаний.
    А философия? 
    Как знание всех знаний.
    Нам к ней идти или
    бояться всех её воспламенений?
    как физикам 
    от метафизики бежавшим?
    Бояться логики,
    сознательности слов?
    самих себя
    бояться невозможно.
    Всё откровение
    осмысливает разум,
    хотя
    даётся нам оно во сне,
    в смятенье духа,
    шепоте безумства,
    Но озарением
    встаёт оно в сознанье
    как утро прожитого детства.
    Так свет и тень
    нам на листе бумаги
    объёмное
    пространство отражают.
    Осмыслим же его. 
    Всё, что дало
    нам в ощущении природы, 
    то вовсе не осмыслено, 
    не понято сознаньем, 
    и в сущности открытых оснований 
    нам цель искать и мыслить, и страдать.
    Осмыслить сущность 
    духом в дерзновенье, 
    понять природу, 
    мир и осознать, 
    что наша воля есть всегда стремленье 
    не потушить божественный пожар, 
    горящий в нас 
    из мыслей философий. 
    В познании себя 
    вся собственно наука. 
    В познании себя- 
    так отражается объемлющий нас мир. 
    Взгляните в зеркало природы. 
    Его мы видим в нас, 
    в себе. 
    Когда в себе увидим 
    мы восходы солнечного дня,
    когда природа отразится в нас 
    сиюминутным чувством озаренья, тогда
    узнаем мы себя, 
    как извлекая смысл, запечатлеть
    всю сложность бытия, 
    абстрактностью обычных математик, 
    словесной кодовой игрой,
    дающей в чувственности 
    разума начало.
    Всё наше в нас, но не для нас, -
    для мира воплощение находит.
    И снова мы, себя  овеществляя,
    одушевляем видимый нам мир. 
    Прекрасное в прекрасном, 
    а переплавив всё в себе, 
    в природу вносим ясность.
    
    ЭПИЛОГ
    Ловлю насмешку глупых взглядов, 
    мычащий тон нравоучений, 
    В зубастой пасти плотоядной 
    нас оживают раз влеченья.
    
    Как здравы мысли зубоскала, 
    о, сколько желчи, сколько яда 
    на языке из измов жала 
    его нутро аптеке дало!
    
    Пускай орут. В душе теснины, 
    от горя грозное злосчастье. 
    Как растопить на сердце льдины, 
    из духа вытопить напасти?
    
    Пусть жизнь встречает нас в седле, -
    Тем лучше, большие тревоги, 
    но, если заперты дороги, 
    как трудно в сером бытие.
    
    Всмотрись, всмотрись и в цвете сером, 
    насторожи свой чуткий слух, 
    Твое измученной тело, 
    встречает новый светлый дух.
    
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Кутолин Сергей (kutol@narod.ru)
  • Обновлено: 03/05/2004. 15k. Статистика.
  • Стих: Россия
  •  Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта
    "Заграница"
    Путевые заметки
    Это наша кнопка