Как мы съездили в Прагу

Как мы съездили в Прагу

Содержание

В Прагу

Герцлия, Бен-Гурион.

13 августа

Дождь, Бистро, приезд Лены, ночное кафе, психолог.

14 августа

Старый Город, Wax Museum, богослужение у Св. Людмилы.

15 августа

Софья Львовна, Замок Kanapište, концерт при свечах, Jama, французы.

16 августа

Pra~sky Hrad, Орган, Requiem.

17 августа

День напрягов, джаз в кафе, весёлое пьянство с салфеточками.

18 августа

Лес.

19 августа

За покупками, аэропорт.

Краткий разговорник

В Прагу...

Вечером, 12 августа 2002 года, когда я собирал сумку, чтобы отправиться в Прагу, погулять, стали поступать сообщения о готовящемся там наводнении... Несмотря на это, сборы продолжались. В 23 за мной заехал Шимон, на своей новенькой хорошенькой Ibiza, и быстро, с музыкой из динамиков, мы очутились в Герцлии, в полутемной сонной квартире. Пока Шимон вопросительно собирал вещи и предметы, были Eugy и я на Балконе.

В аэропорт, нагрузившись, и на long-term parking. Оттуда - на внутреннем странном автобусе, который назывался вээыЙ, и у которого спустило правое заднее колесо.

Потом - очередь с багажом, прыгающий иногда от нетерпения Шимон, паспорт-контроль (который, кстати, всегда у всех нас в этом путешествии проходил удачно - а ты боялась!), и, наконец, второй этаж.

Залезли в Duty-Free, а там мучительно размышляя, что нам надо, купили шоколадок, сигареток, три Aftershock-а, не удержались от Кеглевича за 2 доллара... в ожидании самолёта и в желании покурить, забрели в дальний угол, в та-акую хай-тек супер-пупер Курилку 21-го века, фантастическую, KENT.

Спецавтобус доставил нас к трапу нашего небольшого чешского самолёта. Мы сели и полетели. Непонятно куда. Там - наводнение, здесь - уже от земли оторвались и не в Израиле мы уже.

13 августа

По пути из окошек виднелись острова, снежные вершины, море, облака, и много-много солнца. В Прагу садились из солнца сквозь слой белоснежных облаков. А там - погода прекрасная, серая, прохладная, ветер с редкими каплями дождя - чудесное утро! Нас отвезли в гостиницу, на автобусе, с девушкой на ломаном иврите... "Там затоплено, здесь закрыто..." Но ее плохо слушали, пальцы тыкали в окно, а рты кричали "смотрите!" и "вау!", ибо там были другие здания, надписи, машины и Трамваи!

Нас вынули из автобуса возле гостиницы (и предоставили самим себе). В номера! 107 - я, Eugy и Стелла, 2 кровати (одна нормальная и одна широкая), кухня, ванная. Чисто, приятно, светло и просторно. 109 - Шимон, большая кровать, напротив зеркало, душ. "Комната, чтобы трахаться". Кажется, открыли Aftershock, который с тех пор сопровождал нас в номере каждый вечер, пока не кончился (дня за 4).

Мы вышли из здания, на улицу нового, неизвестного города. Шел дождик, было свежо, ездили автомобили... На ведрах надпись "smešny otpad" Перестукивались светофоры... С нашей горы открывался вид на каскады города... Он был влажен, м всюду звучали сирены, веселая тревога царила в воздухе... Мимо с удовольствием проезжали полиции, и пожарные, и скорые амбулансы... На местной модернистской церкви запел колокол... Мы шли и пришли к домику с надписью "Бистро". О! Это стало нашей меккой, нашей опорной точкой, эта большая полутемная квартира, с пожилым хозяином-чехом, обоями, коврами, и пивом. Гуляш! Салатик! Свиные отбивные! Пиво! Сигареты! Пожалста! Дешево! Но сначала - с дождя, с прохлады - Чай с Лимоном! Четыре чая с лимоном... и к нему - сахар-рафинад... Читатель! Давно ли ты кидал в чай кубики сахара?..

А вокруг посиживали чехи - советские дяди, мужчины, мужики, и пили пиво, и смотрели телевизор, на котором монотонно-взволнованно вещала дикторша на фоне реки.

Позвонила Лена, сообщила что она "в гостинице". Смотавшись туда, Шимон вернулся без неё и в недоумении. Связи не было - телефонизированны мы были лишь частично и односторонне.

Вернувшись в светлый номер, мы поняли, мы догадались, что Лена, может быть, ждет нас в гостинице "Аполлон", в то время, как мы сидим в "Аполло". Позвонив туда, и обнаружив там сердитую Лену, мы с Шимоном пошли ее забирать, заодно оставив Стеллу с Eugy наедине. Мы мокли под дождём, долго, долго ждали трамваев, гудели сирены, лилась вода а такси не ловилось. Как раз в это время перестали ходить трамваи в этом районе, и не ходили еще 5 дней. Поэтому мы по телефону уломали Лену приехать самой на таксо. Тем временем, мы с Шимоном опять в бистро, пьём чай с лимоном и дождём за окном, и ждём Лену. И Говорим. О ней, и не только о ней. Вернулись в гостиницу, и ждём её появления внизу. В Праге курят все, и много, поэтому ждать = курить. Но, чудесным образом выясняется, что Лена уже внутри, в комнате, и мы поднимаемся, и Лена желает воды, но вода в гостинице не продается, поэтому появляется белое вино. Рассерженая на всю дорожную путанницу Лена; Шимон, рассказывает нашу сторону событий, и про гениальную догадку про "Аполлон", и про честные попытки уехать её забрать, и Лена садится на кровати по-турецки, и рассказывает про поезд из Германии, про дожди и затопленные поля, про жизнь в Германии. И вьётся дым, и в тёмной бутылке светлое вино, и уютная Л., и красивый Шимон, или наоборот, и мне становится слишком хорошо, чтобы там оставаться, и я ухожу в счастливый дождь, оставив Шимона и Л наедине.

Я иду по улице, со склона горы я вижу затопляющийся город, я иду по зеленому летнему холодному дождливому пустому парку. Я выхожу на улочку, спускающуюся круто вниз, с трамвайными рельсами посередине, и частными домиками, городскими избушками, с палисадниками, клумбами, дровами, заборами, надписями "pozor na psa!". Я вижу старые "Шкоды", "Жигули", я вижу черную "Волгу" (Газ-24), каким шиком это виделось мне тогда, и какой ностальгическим и старым сегодня, в 2002 г.! Среди них новые блестящие "Шкоды" и "Ford-Focusы". Я иду под дождём, и вдыхаю цветы, и смотрю вокруг, а в это время в комнатах... Но я черный монах, я всё знаю и благословляю, и радуюсь своей вышине...

Позже мы все опять встретились... Нас стало полных 5 человек...

Добра девица из reception сообщила нам, что весь транспорт в городе бесплатен, по причине потопа. Но у нас не ходили трамваи, зато обнаружился автобус Х-10, который замещал трамвай и привёз нас на... Пальмовку!!! О! О! Пальмовка - это ещё более чем бистро, это отсчет всего, это перевал, это наш транспортный узел, куда всё приходит, это полярная звезда, это метка на карте, это зарубка на дереве нашего ориентирования.

И есть еще таинственный 31-ый трамвай-призрак. Он попадался нам в районе Пальмовки, а также в центре города, но его не было ни на картах, ни на расписаниях и планах на остановках. Однако он приходил неожиданно, всегда ехал в нашу сторону, временами не так, как он ехал вчера, и иногда мы осмеливались на нём проехать, и выходили там, где подсказывал инстинкт. В первый вечер мы поехали в город, куда-то. Это был не туристический центр, но один из центральных районов... Мы долго шли вниз по улице. Часов 7, начало темнеть, погода очень промозглая... Хотелось купить одежду и обувь Стелле... Когда мы зашли в одну гостиницу, и Eugy спросил "Where can we buy some food and warm clothes?", мне стало нас жалко... Мы спустились до перекрестка, на котором стояла полиция, солдаты в плащах размахивали руками и не пускали редкие машины. Повернув назад, мы дошли до ресторанчика, теплого, сухого, с сумеречными лампочками, сели у окна, на подоконнике (!) стояла машинка печатающая древняя, лежали книжки и т.п. И мы пили чай с лимоном, и смеялись, и курили, и ели! ели! Тепло... Ночь... Кирпичный бездумный уют в центре неизвестности, далеко от Пальмовки и от дома...

После, мы дооолго шлиии наверх, дождь, зонтик один (маловато), зашли в магазин (часов 10 ночи) - такой, знаете ли, почти вонючий гастрономушко, с неприветливыми мужиками-продавцами... Среди прочего пива и колбаски купили Actimel - и полюбили его в последующие утра.

Стояли под одним зонтиком, пришёл трамвай (кажется, 31), поехал к Пальмовке. Мы были в вагоне одни. Посреди абсолютно черного места вагон остановился, лысый водитель вышел аки Фантомас, с монтировкой, перевёл стрелку, и поскрежетали дальше. Высадил нас этот маньяк на Пальмовке, всем своим видом и возгласами сообщив, что - всё! Больше - никто никуда никогда не поедет.

На Пальмовке стояли трамваи. В другом её конце они ездили, но не туда. На карту лил дождь. Было темно и страшно и непонятно.

Но в темноте светились два огонька такси, которые спасли нас, и домчали до Аполло, получив по 200 корун каждая...

Радость, облегчение, свет, комната, душ... Мы собрались, отведали воды "минеральной". Оказалось мерзкой и газированой. Общественный разговор перешёл в весёлую игру "психолог", в ходе которой, в силу её специфики, люди смеялись, персаживались с места на место, и выяснились разные интересные вещи, как-то: что Eugy делает маникюр, педикюр, я вожу 10-ый трамвай, Шимон приехал на поезде в Прагу, у всех есть детей по 6, а также подтвердилось, что сегодня трахались все, кроме меня, который забыл когда уж в последний раз... :) Афтершок... Тающие сигареты... "передай пепельницу"...

Потом - спааать...

14 августа

Мы проснулись в своих кроватках и проследовали вниз, на завтрак. Было утро. Бодрые, мы вышли из гостиницы (и, наверное, закурили). Дойдя до нашей остановки Ke Stirce, мы обнаружили, что в этом месте улицы раскинулся маленький рынок, которого там раньше не было. Продавалась зелень, овощи, дешевая одежда и ты пы. Продавали китайцы или вьетнамцы или ты пы. Светило солнце и было людно и оживлённо. Помня о вчерашних дождях, я приобрёл два зонтика, на всех нас. С тех пор в Праге установилась солнечная погода без дождей, которая там стоит и по сей день.

Оторвавшись, наконец, от брожения по рынку, мы сели в Х-10, потом Пальмовка, потом трамвай в город. Это наша первая поездка днём в центр города, с туристической целью что-то посмотреть, и мы смотрели, смотрели из трамвая, и читали всё новые и новые надписи.

Увидев, что мы проезжаем мимо некоего величественного собора на некоей площади, мы выскочили из трамвая. Здравствуй, Прага, мы - туристы! А это, товарищи, собор св. Людмилы... Ничего себе, красивый, но вот только сейчас он закрыт, служба начинается в 16:30... Мы зашагали по улицам в сторону центра. Мы шли по Праге, и смотрели, и разговаривали... Любой дом, там, в центре города, обладает такими фасадами, и такой, блин, архитектурой, что будь этот дом в Израиле, он бы стал образцом и культурным центром. Любой дом. А их много, и все разные.

И мы дошли до Национального музея. Который закрыт. Но величественен. У его подножия в тротуар вделан изгибающийся крест. Это в память о защитниках Праги от советских танков.

От музея начинается широченный бульвар - Вацлавски Намести. Это - центр, это средоточение всех людей; туристических и любых магазинов, одежда, fast-food, рестораны, сверкающие магазины стекла и хрусталя, куда мы заглядывали, чтобы ослепиться... Мы шли по бульвару и были в весёлом центре мира, мы купили ягоды малины, шли и ели, радовались как дети малые, и было ослепительно-голубое небо над этим городом. Солнце, ласково светя, бла-бла-бла-бла... В общем, мы двигались по бульвару, и было замечательно.

И я увидел: два молодых человеческих создания (лет 16 от роду), шли передо мной, вместе. Они - он и она - были друзьями, и они, не зная и не задумываясь ни о чём, шли, болтали, смотрели друг на друга. Они были одето обычно, кажется какой-то рюкзачок, длинные рукава (погода ведь не балует в эти дни солнечной постоянностью...) Они держались за руки. Они говорили и улыбались. Кроме них, на бульваре не было никого, всё остальное было пестрым человеческим фоном, шумом, гамом, пузырьками жизни.

Они приостановились, пространство между ними сжалось упруго, неторопливо, медленно, их губы соприкоснулись, улыбаясь; глаза полузакрыты, два стоящих среди толпы человека. Я там был. В этот момент не существовало никаких слов, логики, мыслей и памяти, в голове моей стоял лёгкий гул. Не существовало никаких мыслей о любви, сексе, измене, хитрости, недоверии. Они упали друг в друга, они были прозрачными, они были одним объектом, они были гармонией, это факт, потому что во всей вселенной (планета и прилегающий к ней бесконечный черный космос) не было ничего, кроме гармонии, и были только они, следовательно... Они, блаженно улыбаясь, взявшись за руки, пошли дальше, меня двинуло вслед, меня - била - дрожь - электричество - волны, где-то впереди или позади были мои спутники, глядели на витрины... Как щепку ветром меня несло вслед за Ними, они и мы подходили к концу бульвара, они двинулись через площадь - пёструю, с разноцветными вывесками, как в магазине игрушек, где много народу и всё мирно и безопасно, и всё это сладкая мечта из детства, необъяснимая словами, когда всё замечательно, и впереди только хорошее - неизвестно что, но хорошее. Мои спутники, по именам Стелла, Лена, Шимон, Женя, шли дальше, уводя меня от Них, я должно быть, выглядел совсем никаким, иногда в ужасе от счастья закрывал лицо руками, на мне лица не было, меня даже, кажется, спросила участливо Лена или Стелла "что с тобой?", но я только издавал какое-то жалкое бульканье и постепенно приходил в себя... Я шёл вслед за всеми, но был вдвое богаче (или загруженней), потому что я видел реальный мир, и плюс к этому в голове всё покрывала толстенная завеса счастливого дымчатого смятения... Мы двинулись по направлению к театру восковых figurin... Wax museum. Я шёл, и чувствовал каждый свой шаг, и положение своих рук, и отвесность лучиков солнца...

Я начал оценивать со стороны, и думать словами, примерно так: "мне лучше всех, я всё видел идеальным, я всё это придумал, всего-то впечатлений из реальности только на одну минуту, может всё и не так. Мне, может, даже лучше, чем Им, может они обычные lovers, и у них есть все сомнения, мысли и интриги, может, повернув за угол, они обыденно скучают, может у них по ночам обычный страстный хищный секс - вещь в себе, и потом серое утро, но я-то этого не знаю, и для меня одну, пять минут светила вечная лампочка такого счастья, которое не бывает осуществлённым..." Мне было хорошо. Я был чист. Меня, в общем, не было - я весь превратился в зрение, слух, осязание. Я только воспринимал. Я был гораздо выше наших пар: Ш и Л, Е и Ст. и их возможных недоумений, страданий, и мыслей "а то ли это?", я был абстракцией. В моём лице человечество на миг обрело величайшего молчаливого монаха, священника, постигшего такие высоты, с которых всё, что можно описать словами, кажется очень мелким, и неважным, и в мировом эфире только любовь. Потом я заметил у себя все эти мысли, в сущности пошлые и печальные, потому что само присутствие таких мыслей уже говорит о том, что всё оцененно (может и неверно), разложено по полочкам, препарировано и убито, мёртво и сухо, дез-ин-те-гри-ро-вано. Что я бездельник, и всё, что я делаю, это только думаю такие думы, что увиденного счастья мне не достичь, что детство прошло, впереди только обыденные свары и проблемы... Но, в общем, мне всё ещё было лучше всех, и мы ходили по полутёмному музею восковых фигур, и видели ленинов, майклов джексонов, принцесса Диана выступала из темноты, и плавно превращалась в стул, Стелла зачем-то захотела сфотографироваться возле Политбюро ЦК КПСС (суета сует!), и так и сделала (а я парю высоко, и мне никакой Сталин или Молотов в подмётки не годится!), и мы вышли из музея на белый свет, на улицу.

Читателю придется простить мне, старому болтуну, тот слишком пространный предыдущий абзац, в котором речь идет в основном о тех двоих, которых заметил только я, а мои спутники и понятия о них не имели, и в котором совсем немного о том музее Wax, который сразу за этим последовал, и был доступен всем нам. Читателю придется простить мне всё это, ибо пишу эти строки я, а это именно то, что я и видел...

Итак, мы вышли на улицу, бульвар закончился, и мы пошли дальше, углубляясь в старый город. На его узких улочках тоже было много людей, сверкали сувенирные магазинчики: куклы, марионетки, поделки, стекло, сувениры. Стояли столики кафе. Вывески "Change - no commission". И дошли мы до знаменитых астрономических часов. Перед ними мы долго не стояли, они кажется, не шли (говорят, остановились в момент потопа - не из-за воды, их не затопило, - а мистически), м вот мы вышли на Тын. Это площадь, в центре старого города. А там - "сказочный" собор Марии над Тыном. На площади лежат тут и там мешки с песком - следы подготовки к наводнению, которое сюда всё-таки не дошло. На мешках у нас привал. Мы начинаем слегка уставать.

Позже поход продолжается - опорные точки : пороховая башня - Общинный Дом - там, внутри, зал им. Смтаны, рисунки и фрески Альфонса Мухи; всё это мы увидим позже, а пока мы проходим мимо, направляясь к вокзалу. Hlavne Nadra~i стоит посреди зелёного парка, а сам из себя представляет обширное тёмное шумное душное помещение, c'est tout. В парке у нас привал, и вот, мы напрвляемся назад, к св. Людмиле, откуда мы начали поход, к 16:30, на богослужение.

Идём долго, и, зайдя под затемнённые своды, с наслаждением плюхаемся (чинно опускаемся) на скамьи, готовясь услышать и увидеть. Пока что ничего не происходит. Сидящие люди, прихожане, слаженно поют какие-то псалмы... Ждём-с...

Из глубин храма деловито вышел священник, ни на кого не глядя, затеплил шесть свечей на алтаре, красивом, золочёном, и одну свечу на столе перед публикой. Священник был в богатой красной рясе.

Вдруг! За спиной! Ка-ак грянул торжественный аккорд органа! И полились мощные звуки. Вышел ещё священник - молодой, в белом. Это был певчий. И ещё один - пожилой. И пошло:

Красный священник, очень гордый, важный, торжественный, высокомерный, напыщенный, что-то читал по книжке, воздев руки ввысь, в то время как молодой почтительно держал перед ним книгу. Иногда он садился на трон. Иногда пел певчий и играл орган. Иногда пели все прихожане, и восклицали "Аминь!" Иногда пожилой грустно и смиренно звонил в звоночек (наподобие велосипедного), который он держал в руке. Иногда все становились на колени (ну, или почти все). Потом пожилой взгромоздился на башенку у одной из колонн, и прочёл длинный отрывок из книжки, усталым, но мудро-строгим голосом. Потом туда залез главный, в красном, и стал проповедовать от себя, очень пламенно, назидадельнно, с выразительными паузами, во время которых верующие должны были задуматься, и проникнуться риторической истиной. Он явно победил всех воображаемых оппонентов, иронично и гневно описав все возможные мирские грехи. Все говорилось в микрофон, эхо разносило усиленный голос по сводам, и слов мне было почти не разобрать. Потом опять пели. Вдруг, как по команде все начали поворачиваться к своим ближним и радостно пожимать друг другу руки, улыбаясь. Я лично удостоился рукопожатия около трёх стоящих рядом старушек. На миг я действительно ощутил искреннее братство всех людей, и любовь к ближнему своему, как к самому себе.

Потом началось Действо: священник подошёл к столу, и, с ловкостью фокусника, очень деловито и быстро, достал белоснежную салфеточку, разложил, поставил серебряную чашу, накрыл салфеточкой, переместил блюдо, отпил глоток вина из чаши, вытер её тут же насухо, сложил салфеточку, накрыл ею чашу, разгладил, натянул. Руки мелькали, факир был на высоте.

Но вот предметы успокоились. Две тёти из публики встали и поднесли священнику корзиночку с хлебцами, до того ожидавшую своего череда на столе посреди храма. Возвращались тёти на места очень гордые, голову несли прямо, взгляд приглушённо светился сознанием важности выполненной миссии. Потом люди - практически все - выстроились в очередь к священнику. Каждый(ая), подходя, приседал в поклоне, что-то говорил, и ему в рот клали этот хлебец. И, вкуся Тело Христово, он отходил, освобождая место следующему. В эту очередь встала и Стелла, и подойдя к священнику, замешкалась, но всё же взяла хлебец, и священник пожал плечами и улыбнулся, мило разрешив это недоразумение. Потом все вернулись на места свои, и к микрофону вышла тётя из публики, и стала что-то взволнованно рассказывать, наверное про важные дела того добровольного общества, коего она координатор, и которое в эти тяжелые дни всенародного бедствия и наводнения бла, бла, бла... В общем, это было непонятно, и очень нудно, и после долгих сомнений и внутренней борьбы мы покинули помещение...

По плану был ужин, и вечерние развлечения. (Jazz? Театр? Концерт? Дискотека?) Решили заглянуть в Интернет, чтобы достать информацию про развлечения. Долго шли по улицам, и страдали, не зная куда податься, где найти Интернет и ресторан. Наконец-то, случайно, набрели на полуподвальное замечательное заведение, которое совмещало стирку (прачечную (Laundromat)) и платный доступ в Интернет (по минутам). Дорвавшись до консоли, мы стали искать и записывать адреса развлечений и концертов в Праге на сегодня. Девушки, тем временем, отдыхали за столиком.

Закончив с Интернетом, и отвалив Х крон милой молодой хозяйке заведения, мы узнали от нее, что недалеко "хороший недорогой ресторанчик "Na Mlate"".

Туда мы и пришли. Грубый стиль, под потолком висят лопаты, санки и мотыги. По углам горшки и швейные машинки. Хозяин и официант в одном лице - странновато-приветливо принял от нас заказ, запомнив его. Ели, ели, супчик, мясо свиное, ножки куриные, картошку такую и сякую, пиво, много, тяжело. Эта трапеза нас просто убила, встать было невозможно, а настроение было никакое. Стало ясно, что сегодня развлечений не получится. И мы поехали домой - путь не близок.

Шимон очень хотел, грезил идеей создать в номере чай, и пить его. Но не было возможности. В номере была плитка, но не в чем было кипятить воду. Это была сложная логическая задача, мощный и достойный challenge. Мы смотрели в магазинчиках кастрюльки, но в столь поздний час в Праге невозможно купить кастрюльку.

Ночью Шимон выпросил на пять минут под честное и благородное слово простой электрочайник у гостиничной работницы из reception. В бутылке из-под вина была заварена заварка, которая в ней и простояла благополучно до нашего отъезда. Потому что все пошли с п а т ь .

15 августа

А на утро... Женя позвонил Тёте, и договорился, что мы с ней поедем (она нам проведёт экскурсию) в замок Kanapište. Место встречи - Пальмовка. Приехав туда, мы долго высматривали тётю в белой шапочке. Мы знали её только по фотографии. Но вот мы все удачно встретились и ждём трамвайчика N3. На вокзал. Тем временем тётя, которая оказалась Софья Львовна, начала энергичный рассказ про историю Чехии, Фердинандов, и т.п. Всё это пересыпалось выражениями "ну вы конечно люди подготовленные, вы же знаете, что...". Из всех нас только Лена выглядела подготовленной, и вставляла осмысленные ответные реплики, а все мы просто утвердительно мычали и кивали головами с понимающим видом.

Но вот и трамвай подошёл, и покатили мы на нём, под плавную беседу с Софьей Львовной про всё, что есть вокруг, Чехию и чехов, наводнение и Прагу, туристические места, и так далее. Необходимо заметить, что в течении двух дней общения с ней мы узнали и увидели много интересного, необычного и познавательного, как про Прагу, так и про саму Софью Львовну.

Приехали на вокзал, где встретились с двумя Мальчиками - нашими коллегами-туристами-клиентами-Софьи-Львовны. Это были Молодые Симпатичные Русские Мальчики из Израиля. А ещё на следующий день они стреляли из арбалетов. Вот и всё, что мы вам расскажем про Мальчиков.

Софья Львовна шустро поговорила по-чешски в кассе, и купила нам всем билеты. Вошли в поезд, где нам было предложено вести себя культурно и тихо. В этом месте мы узнали про отнюдь не восторженное отношение аборигенов к русским людям, по разным причинам: как историческо-политическим так и современно-криминальным. В нашем небольшом вагоне сидел рядом с нами простой рабочий угрюмый одинокий не совсем трезвый чех, который поначалу был тих, но по мере нашей оживлённой беседы на русском языке стал возмущаться. Софья Львовна с ангельским видом тихо втолковывала ему что-то хорошее про нас, и пыталась успокоить, но чех остался недоволен происходящим. Но ничто не вечно и почти ничто не страшно, и наконец мы приехали и вышли на перрон.

Дорога в замок пролегала через посёлок, и парк. В посёлке мы зашли в сельпо*, и купили там яблочек, для медведя, и груш и персиков для людей. Пройдя посёлок, и перейдя "оживлённую" трассу, мы вошли под своды замечательного парка, и неторопливо продвигались по нему в сторону замка, беседуя о том и о сём. Это был очень приятный парк. Нам там было очень хорошо идти. Я очень плохой писатель.

Во рву у замка действительно жил медведь, напророченный Софьей Львовной, и он действительно любил яблоки. Мы кидали ему (в него) яблоки. Медведь ел наши яблоки. Медведь - очень симпатичная и уютная штука.

В замке мы встретились с павлинами, и другими совами, и орлами, и ястребами. Какие потрясающие совы!

По замку Фердинида у нас было две экскурсии. Первая - нижний круг. Тысячи рогов и чучел невинно убиенных Фердинандом животных. А также приёмные и гостевые залы и покои. Воображение, подпитанное роскошными картинами, играло, представляя себе живую жизнь в этих залах и комнатах, среди этих печей, мебели, посуды, люстр, слуг...

Вторая экскурсия - верхний круг - личные покои, опять роскошь, а также первые в Европе выключатели, паровое отопление, лифт... А также большая коллекция оружия, из гермА-ании, из итА-алии, и других стран, и конечно, незабываемая "тётя из португА-алии".

После посещения замка мы спустились к местному озеру... О, это весьма живописные места... Стояла осенняя погода... Рыбаки удили... Наша общественная жизнь била ключом. Мальчики шли парой и разговаривали. Лена и Стелла шли парой и разговаривали. Шимон и Eugy носились туда и сюда. Была середина второй половины дня. Мы шли в рекомендованный Софьей Львовной ресторан, отведать дичь. Ресторан был большой, тихий, пустой, деревянный, стеклянный, из треугольников. Конечно же, в нём можно курить! Пришла еда, пиво. Был отведан фазан.

Но нас ждал поезд! Поэтому вскоре, чуть оправившись от еды, спортивным шагом мы направились в обратный путь, через парк, посёлок, пропуская по пути велосипедистов, и беседуя с Софьей Львовной о религиях, сектах и электронно-вычислительном Святом KYištofe. А ещё Софья Львовна рассказала о себе: журналист, массажист, йог, о своём муже любимом и известном (журналист), о своей собаке замечательной и исключительной, о гонорарах за статьи...

На перроне нас порадовало, что скорый поезд называется "рыхлик", а скорость - просто "рыхлость". Рыхлик довёз нас до Праги за каких-нибудь 40 минут времени.

До свидания, Софья Львовна! Здравствуй Прага, старый город! Мы ходили по тебе в поисках развлечений на вечер. Organ, St. Nicholas church - "Today's concert is cancelled". Уже ночь. Нам в руки - рекламка концерта песен из рок-опер и мюзиклов. Ф-но, певец и певица. Мы - туда. Мы - студенты, и билеты по 300 крон. В одном из переулков - вход в здание, тёмная лестница со свечами, на второй этаж. Небольшой сумрачный зал Baroque Library, наполненный ожидающими людьми.

Сели в первый ряд. Вышел юноша пианист. Вышла девушка певица (Алёна), в красивом тёмно-изумрудном платье. Westside story. Репертуар отчасти знаком мне и любим мною. Воспоминания о школе, Аньке, Технионе, музыке, молодости, роке 60-х. Вышел юноша певец, как Иисус (Martin). Hair. Jesus Christ - superstar. Это было неописуемо. Это было волнующе. За окнами темнело. В зале горело четыре свечи на сцене, всё погружалось в сумерки, и лилась современная живая рок-музыка, в зале Баррочной библиотеки, в центре старой Праги, в скромном минималистском красивейшем фортепианном переложении... В свете свечей блестели глаза исполнителей, и глубокие тени ложились на лик прекрасно поющего Иисуса, с гривой длинных волос. Проносились секунды... Концерт закончен. Публика, шурша, встаёт, и, как в воронку, устремляется в двери...

Покинутый разгорячённый черный рояль сверкает в свете свечи в тёмном зале. И, вместо того, чтобы влиться в выходящий народ, меня несёт к нему (сладкий вкус шалости, возбуждение "нельзя"), и я подхожу, сажусь, несмело нажимаю клавишу, пробуя... Моя свита, мои спутники столпились вокруг рояля. Я тихо начинаю самое простое и прекрасное - прелюдию до-мажор Баха. Я играю, и ничего не вижу вокруг, только ощущаю краем сознания положение вещей - я извлекаю звуки из прекрасного рояля, в тёмном зале со свечами, в этом Городе, в дни наводнения, и тайны и любовь всех веков касаются меня, и наведён прямой мост к И.С.Баху... Сердце бьётся, наверное, под 120 об/мин. ... Ну, конечно, в середине этой простейшей пьески я забываю, что там дальше, путаюсь, и конечно, заканчиваю её рок-н-ролльным пассажем... Н-да... позор... :) Поднимаясь из-за рояля, вдруг замечаю, что последние пол-минуты в зале стояла тишина, что люди перестали выходить из дверей, и замерли на местах, что они даже чуть-чуть поапплодировали и посмеялись в конце...

Совершенно не в себе, иду за всеми, выходим из зала, спускаемся по тёмной лестнице в свечах... Старый город, огни, люди.

Идём по записанному вчера адресу в Jazz-клуб, через Вацлавский бульвар, потом по пустынной улице. Не находим его, добредаем перекрестка, светофора. Уставшие и зависающие... Куда идти? Объявляем официальное зависание - первое за сегодня. Садимся (ложимся) на мостовую. На ночном перекрёстке в центре Города. Стучат светофоры. Висим. Лена, Стелла, Шимон, Eugy, я.

Поднимаемся, доходим до паба в полуподвале - "Jama". Заходим - шумно, музыка, дым, множество постеров на стенах, куча народу. Мы остаёмся здесь! Мы выпьем! Садимся в углу, 3 и 2. Заказы - Margarita, Finlandia, Baccardi. B-52. Становится очень весело. Ещё! Baccardi, B-52, Captain Morgan! Хохот, поцелуи, Лена, бутылочка, постеры, музыка, дым, кольца, деревянные столы, прикуривание от свечки, рассыпание соли, всяческий визг... Там очень хорошо.

Наконец, расплата, выход - и потеря сумочки Стеллы. Кинулись назад - нет! Нигде нет. Спросили барменш. Ничего нет. Что там было важного? Виза, телефон. В принципе, пустяки. Хотя и жалко весьма, конечно, и неприятно. Стелла в ужасе. Бредём на остановку трамвая - Eugy "поговорил" со Стеллой, до страшной (фатальной) обиды, и убежал. "Не ждите, приду в гостиницу сам". Сидим на углу, ждём. Говорю с Леной. Говорю со Стеллой. Шимон ходит кругами и лучами. Возвращается Eugy. Все на взводе (кроме меня, конечно :). Полночь+. Наконец, приходит трамвай. Едем.

И через две остановки начинается четвёртый основной потрясающий event этого дня. Начинается он так: в наполненный трамвай заходит группа юных французов. Они поют, едя в трамвае. Они поют, красиво: Она, и парень - ритм, и другие. Веселеет. Мы с Шимоном начинаем прищелкивать и прихлопывать в такт. Веселеет. Разрастается. Группа прекрасных буйных сумасшедших и мы едем в трамвае по ночным улицам Праги. О, чудо! Они тоже выходят на Пальмовке! Идём с ними к Х-10... Поём и бесимся от души. Приходим все вместе на черную и страшную остановку, на которой стоит ждёт Х-10 тёмная толпа горожан и гостей столицы. И тут эти французы (в основном две девушки), начинают дикую пантомиму. Они прыгаят, кривляются, изображают, ритмично звучат, издают звуки, вокруг зрители, иногда вскакивают в круг, и присоединяются. У нас на лицах - эйфория и состояние перманентной улыбки.

Приходит Х-10, в который мы все погружаемся, и в котором мы продолжаем Петь. Спели даже "Болеро". Потом пошли какие-то неизвестные нам французские песни. Автобус, поя, подходит к Ke-Stirce, и - ещё одно чудо: французы выходят с нами! Но - увы - идут в другую сторону. Мы кричим "bye!", мы орём "We love you!", мы расходимся...

Пристанище - Аполло, нервы - вымотаны. Усталость.

Спать. Полный ОТРУБ.

16 августа

Наутро, конечно, Стелла не разговаривает с Женей (а огрызается), никуда идти не хочет. Происходит завтрак. Нас ожидает Софья Львовна (с Мальчиками), на вокзале, куда мы все впятером и приезжаем. И - о, чудо социологии, филологии и прикладных наук! - краем глаза замечаем Стеллу и Eugy в обьятиях, воркующих...

Едем в Hrad any (Pra~sky Hrad), на очередном бесплатном трамвае, который иногда ездит по газонам. Подходим. Клумбы, вид на собор св. Вита. Рассказ про упавший месяц назад колокол - плохой знак - наводнение... Подходим. Стоят гвардейцы, живые, возле будочек. Манекены, только глаза двигаются. Подходим, занимаем место на площади, ждём смены караула и передачи президентского Штандарта. Действие Андерсеновско-сказочное. И духовая музыка, почему-то с уклоном в модерн...

Подходим. На улице играют три музыканта: контрабас, аккордеон и флейта. Это замечательно! Это весело. Это очень виртуозно. Слушаем. Софья Львовна что-то упорно вещает про историю и архитектуру, но в этот момент нам не хочется её слушать, нам хочется слушать музыкантов, и воспринимать происходящие в данный момент события и образы. Кидаем монетки музыкантам, идём дальше. Рассказ про кардиналов и светскую власть. Идём дальше. Потрясающий собор Святого Вита. Лене, наверное, это будет интересно. Слушаем про Карла, его правление, его любовь к народу, который отвечал взаимностью, его плохих наследников, молодых невест-принцесс, мрущих, как мухи, из-за смерти своих чад, золотую корону... Сидим на площади возле собора. Замечательное место. Спокойное чувство. (Бодрая, энергичная, эрудированная Софья Львовна). Заходим в собор. Софья Львовна ведёт моих спутников, и что-то объясняет, объясняет... Я отдаляюсь, чтобы не слышать эти факты, эти цифры, эти имена и даты. Я смотрю на витражи. Я освещён витражами. Но не одна Софья Львовна шумит. По собору носятся группы туристов со своими фотокамерами и гидами (факты, имена, даты на русском, факты, имена, даты на японском...) Местами горят электрические лампочки... В одной из ниш - какие-то хай-тек супер-пупер стенды, которым место на выставке Computer's world, а не здесь... Ужасная, невыносимая, досадная суета... В таком месте! Большая часть собора отгорожена канатами - посещение платное! Стоят охранники... Шимон интересуется, как же такие тяжелые структуры оконных фигурных переплётов держатся на таких тоненьких столбиках? Я вижу деревянные врата со надписями на кириллице. Я вижу витраж Альфонса Мухи. Мы выходим из собора, и с говорящей Софьей Львовной идём дальше, на Златоулочку. Вход - 40 крон. Очень солнечно, цветасто, людно, летне, туристически... Здесь жил Кафка с сестрой (комната 4х5 метров). Магазинчики сувениров, поход внутри стен, очень много магазинчиков сувениров, "средневекового" оружия, кукол, фигурок, чашек, тарелок, игрушек... Комната пыток. Яма-тюрьма. Выходим из улочек. Опять сидим на камнях и смотрим на св. Вита. Пъём воду. Опять спокойно-хорошо. (Иногда впечатление, как будто прекрасный летний туристический день в Израиле).

Идём дальше. Какой-то летний сад. Спрашиваю Софью Львовну про Индию и Йогу. Нам открывается ещё несколько страниц из её советской, индийской, оккультной жизни. А над больным местом надо повертеть половинкой лимона (по часовой стрелке (если спереди)- так закручены чакры), и всё пройдет. А после еды для улучшения пищеварения посидеть на свежем воздухе, закрыв левую ноздрю пальцем левой руки, и подышать пять минут.

Идём дальше. Летний "роскошный дворец". Фонтан, гудящий, если к нему приложить ухо. Солнечное сплетение Лены (пупок (?!)). (Да неважно, где там солнечное сплетение, не будем спорить, лишь позволь ещё несколько секунд видеть... "Пупок твой - круглая чаша, в которой не иссякает ароматное вино; живот твой - ворох пшеницы, окаймленный лилиями" (Песнь песней, 7:3). Ещё по Davidoff.

Идём дальше, в ресторацию, рекомендованную Софьей Львовной. Там - супчик, vepYego koleno у Eugy, смажный сыр у меня... Пиво... После обеда Стелла вышла подышать правой ноздрей, и я с ней.

Но нам ещё надо успеть на дешёвый (120 K ) концерт органной музыки, и мы идём к трамваю. И мы его ждём, на залитой солнцем остановке, окруженной советскими домами, и очень жарко, и нудно, и трамвай всё не приходит, и постоянно приходят не те, и мы сидим на ограде... И вот он, тесный и набитый, везёт нас на Namesti Respubliki, к Общинному Дому.

Заходим в зал им. Сметаны... Роскошный пустой зал, с фресками А.Мухи... Зрителей - человек 15. И на сцене - два органных пульта (рубка звездолёта?). Выходит органист, с ним человек в зелёной рубашечке - переворачиватель страниц и нажиматель на кнопки. Мощные звуки органа давят на стены зала. Играют произведение Листа, затем некоего современного композитора. Вот это бред! Terrific! Звучит орган, и поражает мощью звука, но в мыслях сомнения относительно содержания этого звука... В общем, не то. Не Бах. А жаль. И всё.

Выходим из зала им. Сметаны... Я всё ещё озираюсь, задерживаюсь, и, выйдя, обнаруживаю нас, сидящих в кафе в этом самом Общинном Доме. А в кафе, в огромном, сверкающем позолотой, стеклом, кожей, зале, играет джаз-ансамблик. Рояль, бас, саксофон... Обычный пошлый вялый ресторанный "джаз". Видно, что музыкантам скучно. Они, играя, переговариваются. Но несмотря ни на что, мы с удовольствием пьём там кофе, Ice-Tea, и, заодно, решаем пойти на Реквием, там же, в том же зале, через час. Выходим, возле кассы нам подворачивается некая агентша Вера, которая нам продаёт билеты дешевле чем в кассе... Покупаем, гадая о смысле Веры в круговороте билетов, и идём пока погулять на мост над Влтавой (до концерта ещё час).

Влтава высока, некоторые деревья на набережной - в воде. Плавают лебеди и утки. Наблюдаем. Лебеди иногда выворачивают шеи, ноги, иногда гордо расправляют огромные крылья. С моста кидают хлеб. Утки проворно его выхватывают из-под носа у лебедей. Лебеди пытаются что-то ухватить, иногда мстя наглым уткам. Садится солнце...

Идём назад, в зал. Теперь уж зал полон. На сцене оркестр, хор, солисты. Для разогрева - W.A. Mozart. Ave Verum. Затем -

W.A. Mozart. Requiem

Впечатлённые, выходим. Неторопливо идём по вечерней современной центральной Праге. Eugy&Sh убегают купить пиво, а мы-3 присаживаемся послушать уличных Гитариста и Саксофонистку (которая рулит!). Затем приходит пиво, саксофонистка заявляет, что им нужен singer, и я провожу несколько приятных минут, издавая звуки в микрофон. Всё это немножко омрачается тем, что гитарист наотрез отказался дать гитару... Послушали... Пошли дальше...

Дальше было: поездка домой; Шимон, говорящий "Стелла, иди в ванну!", разговор втроём (Шимон_Лена_Серёжа). Очень Умный Разговор, затронувший такие вещи, как смысл жизни, уровни сознания и восприятия (напр. коровы воспринимают людей подобно тому, как мы воспринимаем стихию), определение понятия "объективность". В какой-то момент, есс-но, кончились сигареты. Было решено спустится вниз, и купить на reception. Но там никого не было... Решились на честную кражу: взять сигареты самим из витрины, оставив там 100 крон (чтобы не будить бедную девушку). В разгар операции девушка разбудилась автоматически, и кража была застукана. Надеюсь, мы смогли её убедить в нашей благородности...

Потом мы ещё поговорили с Леной на вечные темы, а потом - сон.

17 августа

Мы спали долги и упорно. Мы встали поздно (10), не зная, что же будем делать и куда пойдем. Решили - Технический музей, а там посмотрим. Покинули Аполло. Знакомый перекрёсток, тикающие светофоры, на "завтрак" - пошли в наше бистро, к чеху. Для Лены - это первое посещение легендарного бистро. Пиво, гуляш для дам, свиные стейки... Ничего себе завтрак.

Приехали на Пальмовку, долго ждём трамвая. Делать нечего. На троутаре мусор. Собаки. Люди. Полдень.

Ехать нам неблизко - два трамвая, на другую сторону реки. В трамвае Лена стояла в центре душного вагона, а все остальные мы - возле водителя, смотрели на его работу, кнопочки, звоночки и приборы. Там есть амперметр, который поднимается и при разгоне и при торможении. Забавно, обсуждаем... Приехали, выходим. И тут... После пары фраз между Шимоном и Леной она берёт у меня про запас две сигареты и уходит вдаль по улице. Мы удивлённо глядим вслед. Возвращается Шимон: "Всё, Лена ушла. Нет больше Лены". Стелла идёт вслед, посмотреть что к чему. Мы тем временем зависаем здесь же в кафе, сидя у окна и надзирая за улицей. Шимон не имеет понятия, отчего ушла Лена. У него есть два предположения, но они невнятны, и в последствии оказываются неверными. Реальная причина (субъективная причина Лены) прояснится позже, но её подробности не имеют отношения к нашей прогулке в Праге, и к этому тексту... Теперь ухожу я, посмотреть что к чему, кто где. Иду по советскому каменному просторному городу: квадратные дома, трамваи, газоны. Время течёт медленно и напряжённо. Люди приходят и уходят. Лена, оказывается, засела в парке неподалёку, Шимон отправился к ней, я пошёл следом. Они сели разговаривать под сенью древ на траве, в большом светло-зелёном парке. Я лежал в отдалении, наблюдая небо, город, наши трамваи... Курил в небо. В конце концов и мне надоело, и я пошёл назад в кафе. Eugy пошёл проведать, собственно, сам музей. Мы со Стеллой остались сидеть в кафе, за стойкой. Пили воду. Она мне излагала взгляд Лены. Я ей излагал свой взгляд.

Все вернулись, сошлись в одной точке, Eugy сообщил, что музей закрыт. Мы пошли в тот самый парк, и неторопливо пересекали его, проходя газоны, аллеи, каменные ступени. Лена была всё ещё загружена. Шимон побежал фотографировать летающий пакет (American Beauty), но пакет летал быстро и высоко... С пригорка в парке открывался вид на реку и полуденный город. С абсолютно голубого неба при ярком солнце начал накрапывать дождик (оттого, что именно в этот день я не взял с собой ни одного зонтика). Дождик слегка оживил нас, и быстро прекратился. Мы спустились через парк к мосту.

Перешли реку, вошли в еврейскую часть города. Я наметил по карте вялый план - пройти по таким-то улицам, взглянуть на такие-то синагоги. Шимон кружился в отдалении и молчал. Они с Леной не разговаривали. Здесь со всей ясностью мне стало ясно, что Генерал Шимон является активизатором, направителем и живой силой наших прогулок (особенно в отсутсвии Софий Львовн). Мы вяло прошли по каким-то улицам, повернув на ходу головы в сторону Испанской синагоги. Радиус нашей разрозненной компании иногда достигал пол-километра.

Мы видели залитые водой подвалы Праги. Мы зашли в слишком дорогой магазин сувениров, и купили там немножко слишком дорогих сувениров. В магазине не было электричества. Вечерело. Мы кружили по тем же самым грязноватым полупустым улицам. Местами неприятно жужжали компрессоры, выкачивая воду из подвалов и помещений. Степень зависания и мрачной неопределённости была весьма высока. Сквозь узкие шумные улочки дошли до Карлова Моста - впервые. Сам мост закрыт. Перестало вечереть. Жужжали компрессоры; на набережной мы лицезрели пострадавшую известную 4-х этажную дискотеку "Лавка". Прибрежные улицы были пустынны и закрыты для транспорта, по ним иногда проезжали пожарные машины и полиция.

Мы расположились на лавочках, на набережной. Сидим, лежим, молчим, бегут минуты. Степень зависания достигла дневного предела. Продолжало вечереть, солнце садилось, в красноватых тонах есс-но.

Наконец, Шимон чуть-чуть оживился, и мы решили пойти в Jazz-клуб, местоположение которого я себе четко представлял. Пошли через знакомый тын, потерявшись там, и поискав друг друга, что не добавило нам бодрости, и не подняло настроение. Клуб не очень близко, шли-шли: старый город, Вацлавские Намести, широкая улица, мимо большого блестящего открытого (в 20:30!) супермаркета, и вот - кафе, в котором живой джаз, громкий, классический - самбы, румбы, песни. Пианист, певец-саксофонист, бас, ударник, перкуссия. Обрадованные таким оживлением, тем, что можно сесть, и что-то наконец делать (слушать, например), зашли, сели за большой круглый стол. Цены очень высокие (ну дык, центр, вечер, Jazz, кафе богато отделано в корабельно-морском стиле (включая туалет).

Играет хорошая музыка! Пианист просто бесится! Надо выпить! Но дорого! Всем по текиле и два Baccardi! И тут - мысль. Пойти в тот супер, купить бутылку Baccardi... Но ведь очень неудобно её приносить и пить в кафе! И вообще выгонят нафиг! Сидим, думаем, печалимся... Идея. Купить и выпить на улице, что ли? Каждый по очереди будет выходить, и там того. Решено. Снабжаюсь деньгами, отправляюсь в супермаркет в минуте ходьбы. Но я опоздал на 1 минуту! Он был закрыт, охранники вежливо меня не пустили, за стеклом толпа последних посетителей расплачивалась в кассах. На полках стройно стояли ряды разнообразных бутылок, и больно ранили душу. Я был зол и разочарован очень!

Вернулся в кафе... Еще круг текил, и два спрайта. Путём хитрых переливаний мы создали себе ьГыэт этГДФт. Постучали и опрокинули. Мимо ходили неприветливые официанты, и публика удивлённо посматривала в нашу сторону. Ещё по текиле! Становится лучше. Читатель, не подумай! Порции дорогущие и малюсенькие, мы не алкоголики, мы гуляем! Сидим. Слушаем. Фотографируем. Хорошо.

Встаём, расплачиваемся (2000+ K ) и выходим. Танцуем с Леной пару минут у входа в кафе, под джаЗ. Из кафе мы прихватили салфеточки. Элегантным движением я промокнул (вытер) Шимону губки салфеточкой. И наоборот. Начинаем загибаться от хохота. Мы движемся к трамвайной остановке. Мы пьяны. Продолжаем загибаться от хохота. Салфеточки используются вовсю. Восторгу нет предела...

И надо же было такому случиться - на нашем пути возник McDonald's! Мы зашли туда за мороженным... Мы стояли у стойки, и давясь от сдерживаемого хохота, и ежесекундно используя салфеточки, пытались культурно сделать заказ. Культурно не получалось. Мы заказали много храчки. И жрали. Мальчикам по Big-Mac-у. Но Стелла обездолила Женю. Ещё храчки! Передвигаемся в конвульсиях по McDonald'sу. Редкие посетители и работники бог знает что о нас подумали, и использование каких наркотиков нам мысленно приписали, но это были всего лишь салфеточки (и чуть-чуть текилы). Жрём-с, вытираем друг другу губки бантиком. Речь состоит из междометий, восклицаний, слова "храчка" и спазмов смеха.

Выходим, садимся в трамвай. На следующей остановке в трамвай заходит большая собака, в наморднике. Её морда, с губами, оказывается в зоне моей досягаемости, и я, смущаясь и хихикая, молниеносно выхватываю салфеточку и промокаю собачке губки. Всё! Поездка до Пальмовки удалась!

Потом был Х-10, в котором Шимон читал через через плечо книгу девушки, сидящей рядом. Мимика его лица была чрезвычайно динамична, иногда шли в ход салфеточки. Девушка старалась занимать возможно меньший объём.

Итак - гостиница, небольшие вечерние посиделки-полежалки, и всё.

18 августа

Утро, завтрак в гостинице - сыр, масло, ветчина, булочки, чай, кава... Вышли на улицу, за белые столики, на зелёном коврике искусственной травы. Сигареты, кава. Сидим,размышляем, куда пойти. Сегодня - наш предпоследний день здесь. Генерал Шимон говорит, что пойдём в лес! Заманчиво. Решено. Находим на карте зеленое пятно возле Праги, там населённый пункт Uezd N. Lese. Нам туда. Собираемся и выходим.

Начинаем спускаться по улицам-лестницам к реке. Идём по пустому (закрытому?) шоссе в городе, Eugy и Шимон мчатся впереди. Пустынно и приятно, солнечно и советско-урбанистично. Переходим по автомобильному мосту, через реку. Вокзал, на который мы метили, грязен и закрыт (был затоплен). И только мужики-рабочие скребут по тротуару, счищая засохшую корку серой грязи.

Доходим до выставочного комплекса - vystavište. Там же находятся "поющие фонтаны". Но всё закрыто, и фонтаны вычеркнуты из списка наших предполагаемых вечерних аттракций. Там же - тенистая роща, в которой пасутся трамваи перед выездом на дело. Сели на трамваи, и (с небольшими зигзагами и пересадками) доехали до моста в районе старого города. Перешли его, направляясь к центральному вокзалу. Но по пути нам встретился другой вокзал, поменьше, и посимпатичнее, и мы узнали, что именно с него нем надо уехать. Для этого мы поговорили с доброй чешской тётей из Информации, пытаясь объяснить, что нам в Уезд На Лесе. Она пыталась объяснить, куда нам надо, и в конце концов, мы договорились, узнав что там "všude les". На вокзале мы обнаружили наши родные советские автоматические камеры хранения, с четырёхзначным кодом! И решили их использовать. Положили внутрь нечто незначительное, кинули монетку, набрали код снаружи, и закрыли.

Затем мы втроем пошли на главный вокзал, купить провизии для пикника, оставив девушек на исходном месте. Мы купили вина, в том числе и в картонных коробках, Ice-Tea, воды, сыра-рокфор, пирожных, шоколадки и пр. Ах, да, и пакетики, чтобы это всё нести. Затем, взглянув на часы, помчались назад.

Поезд! Мы зашли, и он поехал, чух-чух, и это была Железная Дорога! И мы высовывались в окна, и мимо проносились деревья, поезда, объекты, и ветер трепал волосы одного из нас... Мы ехали в поезде с Большим Удовольствием.

Через минут двадцать мы вышле на полустанке. Там было две полосы рельс, два перрона, и маленькое здание станции. (Хорошо в деревне-посёлке городского типа летом!) Пройдя сквозь здание, мы оказались в посёлке, состоящим из частных вилл, или дач. Всё дышало деревенским спокойствием. Проехала девочка-подросток на велосипеде, с косичками. Сорвали пару яблок со свесившейся через ограду чьей-то яблони. И постепенно приблизились к краю посёлка, и вошли в лес.

Читатель! Бессмысленно описывать это! Я не Пришвин ; а ты знаешь русский язык ; следовательно, тебе легче вспомнить ЛЕС, чем мне попытаться описать его.

На низеньких кустиках возле земли попадалась сладкая черника (или что-то вроде). Были подобраны палки-посохи. Была лесная тень. Были запахи, которым лет по десять-пятнадцать, у кого как. Небольшой привал на скамейке (мы ещё не очень удалились от цивилизации). Там мы пили Ice-Tea , и обсуждали возможности встречи с медведями или кабанами. Но нам попадались только пугливые люди. Пошли дальше, с посохами, и вином. Мы шли по тропинке, и восторгались, и ожившие детские ощущения стучались к нам в память. Встретили много мухоморов, и других грибов, самых разных. Собрали их в пакетик. Мы шли, смотрели, и чувствовали. Иногда дорога выходила в поле, и через несколько сот метров возвращалась в лес. По одну сторону иногда был сосновый лес, и паутина в воздухе задевала лица и руки. В одном месте мы встретили избушку возле тропинки, на веранде сидели человеки. Мы отклонились в сосновую чащу, без тропинки, но там было сложно продираться сквозь ветки, холмы и паутину, и мы вернулись на тропинку, чуть не заблудившись в трёх соснах. Пройдя ещё немножко, решили совершить Генеральный Привал. Опустились на мягкую траву, на окраине леса, к которой примыкало поле высокой травы.

Итак, мы расположились. Было открыто вино, хлеб, сыр, зубами разорван пакетик со странной мясной массой, как из фильма про пришельцев, и мы ели. Из посуды у нас были пакеты, на которых лежала еда, и пальцы. Мы ели в лесу, и было вкусно и замечательно. Потом настала очередь шоколада с вином и Davidoff. Мы разлеглись на мягкой траве возле тропинки, и болтали о том и о сём, и по полю мимо нас проехала стройная девушка на стройной лошади, говорящая по мобильному телефону. Кстати, качество приема там было самое высокое, и невдалеке торчала какая-то вышка, наверное GSM-антенна...

Затем раздался, собственно, звонок. Звонила И.К., просила Sh. Шимон ушёл говорить в чащу, а на чело Лены набежала грозовая туча. Вернулся Шимон бегом, весёлый, полез на дерево, и лез, лез высоко и увлечённо. В это время я обращался к загруженной Лене, и говорил, говорил какие-то вечные истины, какие-то мудрые мысли, описывал какие-то отвлечённые глобальные взгляды на вещи, и стало лучше. Шимон на дереве был запечатлён дигитальными картинками.

И затем мы опять валялись на траве, и вливали вино в пасть Лены :), и разговаривали, о телах и их особенностях, и пр., и валялись рядом, и чуть не раздели(сь) Стеллу и Лену. Эти минуты ТАМ - из особенных event-ов в жизни, таких есть всего десятки, единицы на все годы Жызни.

Затем... мы собрались в обратный путь. Прошли по тому же посёлку, дождались поезда, поехали. Стояли сумерки, в поезде, и на небесах. Под мерное покачивание поезда я вёл летопись вчерашнего дня. И вот - вокзал. Наведываемся в камеру хранения, и нас постигает жестокий облом. Закрывая её, код надо было набирать изнутри! Но мы его там толком не заметили, и не поняли.

Едем домой. Приехав на Пальмовку, мы направились на остановку Х-10. А там надпись, что-то вроде "Х-10 не ходит. Jezde tramvai". И мы поняли, что всё; что восстановили трамваи на ранее затопленной улице, и мы пошли впервые на остановку наших трамваев, и доехали на трамвае до нашего Ke Stirce. Зашли в Lahudku, купили припасов, воды, сигарет, и пришли домой.

Дома все посетили душ, потом долго кричали о том, кто, что, почему Стелла - толстая корова, и кто кого обидел, и что имелось в виду, и кто чего желает. Затем мы повели лежачую беседу, совмещенную с обширным массажем ступни. Беседа затронула такие вещи, как отличие израильской, канадской и чешской Кока-Колы, превосходство израильской молочной продукции, и др. Также мы услышали зарисовки Лены о прогулках по Советскому Союзу с пересечением границ, страшными быдлами-таможенниками и жлобами-милиционерами.

19 августа

Этот день - последний наш день в Праге. Мы посвятим его походам по магазинам и покупкам. Узнали у Софьи Львовны по телефону, как добраться до большого торгового центра в районе "Черный Мост". Выйдя из гостиницы, мы опять попали на тот самый вьетнамский рынок, и покрутились там, покупая дешёвые вещи.

Затем мы поехали на трамвае по указанному маршруту, до отдалённой станции метро. И в этот последний день транспорт всё ещё бесплатный - мы так и не купили ни одного билета на городской транспорт за всё время!

И вот - метро. Подземные знакомые вагоны мытищинского комбината, знаменитое "просИм, закончите выступ а наступ, двержици завирае", три станции метро, и мы выходим. Типичные советские новостройки, какие нибудь "черёмушки". Проходим через пустыри к Торговому Центру - большой типа ГЮыуъ, со множеством магазинов, банком, ГАДучь-ом; стекло, мрамор, кондиционированная атмосфера. Разбрелись по магазинам, кто за одеждой, кто за обувью, кто за сумками, я - в детский мир. Надо купить куклу. В ассортименте - или стандартные Барби, или кошмарные уродцы. Наконец, нашёл что-то нормальное, более-менее человечское.

Затем мы все попали в огромный супермаркет, внутри этого центра. Там мы долго бродили, нагружая телегу, там продаётся всё, кроме автомобилей: одежда, диски, компьютеры, велосипеды, посуда, сувениры, книги, ЕДА. Мы там даже потерялись ненадолго, и нашлись с помощью Eugy Orange GSM Cellcom GSM я.

Затем наш путь лежал опять в Старый Город, на Тын, за Сувенирами. Поехали туда, через весь город, с множеством сумок и пакетов в пальцах рук. На Вацлавских Наместях начали покупать сувениры. Затем девушек усадили в некое (дорогущее) кафе на улицах старого города, и разбрелись за сувенирами. В какой то момент я очутился с ноль K в кармане, и тут же поменял $50 на 1550 K . Затем я присоединился к девушкам в кафе, и имел там пиво и кофе, дожидаясь Eu&Sh.

Прощай, Старый Город! Трамвай, гостиница, последний ужин в Бистро. Трогательное прощание с чехом-хозяином, для которого мы уже стали постоянными клиентами. На задворках бистро обнаружился двор, заросший травой, на которой мы лежали наш ужин в желудках.

Стемнело. Вернушись в гостиницу, паковали сумки в таинственном подземелье. Ждём машину в аэропорт, душа прощается с Прагой, впереди - полёт домой - в Израиль. В руках пакет с семью бутылками бутылками пива, которые мы купили, и теперь не знали, что с ними делать.

Приехала машина, повезла нас по ночной невидимой Праге, играло бодрое радио на чешском, исполняя чешский рок... По дороге подобрали ещё израильтян из других гостиниц, и нам поплохело - такой шум в таком маленьком микроавтобусе, в таком городе; такая суета; такой БяХыЙ...

Аэропорт, в котором мы предоставлены сами себе, и вылет на два часа позже, чем предполагали наши билеты. Делать было нечего, и мы бесились от скуки - покупали на последние монеты cold drinks в автоматах, получали возврат налогов, проиграли пару монет в HERNA - "казино" с игровыми автоматами, катались на тележках для багажа, фотографировали тётю на рекламе, наблюдали надпись о том, что человек, оборачивающий ваш багаж в целлофан, ушёл на перерыв на 24 минуты, курили, лицезрели потрясающе вежливого уборщика мусора и странного пожилого индейца, покопавшегося в пепельнице возле нас, но гордо отказавшегося принять подаяние. Шимона мучила мысль, что же делать с пятью бутылками пива, и кому его подарить, не обидев. Пиво улетело с нами в Израиль.

И вот, простояв нервную ("вас здесь не стояло!") багажную очередь, полную израильтян, и пройдя паспортный контроль, поднялись на этаж ожидания и Duty-Free. Все Duty-Free были закрыты, кроме одного, небольшого, видимо дежурного, но там не было Baccardi. На последние-последние деньги купили что было, в том числе Absinth (70% спиртааа). Курительной зоны не нашлось, и мы отправились в туалет - покурить, и отведать каплю Absinth-а. Оооон жжёт губы и мозги! Совершенно дымный туалет, тайком, с алк#о%голем - ощущение подростковой шалости и запретности.

Сквозь стеклянные стены и рентген ручной клади проследовали в самолёт. Ночь за иллюминатором. Чешские стюардессы. Абсолютно невнятный английский голос капитана с невероятным акцентом. Улетание. На сиденьях мы втроем - Шимон, Лена, я; происходит задорная агрессивная возня с насильственным стаскиванием обуви с Лены, и молниеносным обсуждением некоторых философских принципов. Полёт, за окном темно и неинтересно, по салону ездят тележки с едой, и периодически падают на пол, с чертыханием несчастных стюардесс, пытающихся при этом сохранить подобие вежливости.

Светает, и за окном - Тель Авив, поля, шоссе 1,и в сердце - сдержанная радость, смешанная с досадой. На выходе из самолёта - влажное дыхание душного знакомого, но подзабытого воздуха. Очередь-толпа в паспорт контроль, утрясение разнообразных дел вернувшихся туристов (возврат телефонов, получение Duty-Freeных товаров), ожидание на солнце Шимона с машиной. Parliament! Родимый Parliament! Как мне тебя не хватало там! И как мне здесь будет не хватать трамваев (которых с частичным успехом заменят поезда, но как быть с противными автобусами?)

И наконец, набившись в машину под потолок, меня отвезли по утренним израильским дорогам с указателями на еврейском, и высадили у ворот военной базы чвЮт ФХыДыъ, возле ИБХ ыДу!

Через час я уезжал в пустыню Негев...

Краткий разговорник

Kava	Кава	Кофе
Po ita	Почитач	Компьютер
Vypo etna tehnika	Выпочётна техника	Вычислительная техника
Po ita eva hra	Почитачева хря	Компьютерная игра
Hra ka	Храчка	Игрушка
Všude lese	Вшюде лес	Всюду лес
Ryhlik	Рыхлик	Скорый поезд
Mobily	Мобилы	Мобилы
Pra ki, My ki	Прачки, Мычки	Стиральные, посудомоечные машины
PYiški zastavka	Пжишки заставка	Следующая остановка
Dobre drug	Добре друг	Аферист
Bespe nost	Беспечность	Безопасность
Dobre voda, perliva/neperliva	Добре вода, перлива/неперлива	Вода, минеральная, газированая/не газированая
Sleva	Слева	Скидка
Pozor!	Позор!	Внимание!
Totalny vyprode~	Тотальный выпродёж	Тотальная распродажа
erstve hleb	Чёрстве хлеб	Свежий хлеб
Zmerzlina	Змерзлина	Мороженное
Djekuje	Дьекуй	Спасибо
Smešniy otpad	Смешный отпад	Смешанный мусор (на мусорных баках)
Hlavny vypina	Главны выпинач	Главный выключатель
Jezdenki, Letenki, Vstupenki	Езденьки, летеньки, вступеньки	Билеты на транспорт, авиабилеты, входные билеты.
Vstup zakazan	Вступ заказан	Вход воспрещён
Sma~ny syr	Смажный сыр	Жареный сыр
Vozidlo	Возидло	Транспортное средство
Brambarak	Брамбарак	Картофельные оладьи
Zdarma	Здарма	Бесплатно

Lahudka, Biskupcova, Palmovka, Krejcarek, Herna, brzda.

Gospodi, uletuj nas!

Комментарии: 3, последний от 04/03/2003. © Copyright Пашкевич Сергей (serp_@mail.ru) Обновлено: 17/02/2009. 66k. Статистика. Дневник: Чехия		Оценка: *4.1011** Ваша оценка:
Аннотация: Довольно большой (семидневный) дневник одной поездки в Прагу пятерых молодых людей. Аккурат во время знаменитого наводнения августа 2002 года. Кайф!!!

Пашкевич Сергей: другие произведения.

Как мы съездили в Прагу