Конкурс по Пушкину Александру Сергеевичу.
(дискриминация и пытки художника англией)

"...скучая, может быть над Темзою скупой..."

Скучал,
я над ней, несколько позже.
А сейчас,
в 93 году,
стоял, в зале досмотра международного аэровокзала "Шереметьево",
в СССР.

Нервным не выглядел, но и спокойным не был,
В чёрной кожаной китайской куртке, семьдесят четвёртого размера, был вшит второй, шёлковый подклад.
Съёмный, на молниях.
Там, было зашито, тридцать две картины.

Я, уже проходил, через арку-металлоискатель, в аэропорту "Алыкель",
в Норильске.
Причём,
по блату проходил, много раз, экспериментировал.
Куртка, вела себя великолепно.
Ни трезвона, ни звоночка, ни шороха.

Ещё,
рядом со мной, в Шереметьево, располагался ящик, с пятью иными картинами,
которые не поддавались курточно - подкладочной,
экзекуции.
Их пришлось, тупо купить, через Министерство культуры СССР,
у себя же.
Обошлась эта покупка, двухнедельной очередью в культуру
и по двести пятьдесят,
за каждый культурный объект,
да пара шампанских с набором конфет "красная шапка".

Недорого.

Но, по странным законам Советского Союза и России,
мне отдали право (ох уж эти права),
вывезти за границу, только пять своих картин.

А так, как, в 92,
меня пригласили,
намёком,
через зам. Директора, по внешним сношениям, Норильского металлургического комбината,
Кислицина Юрия Ивановича.
Для экспозиции, своей выставки, в галерее "Натали",
что на Челси, Фулхамулице.
То ничего не оставалось, как нарушить, мне,
мои права.
За счёт, их прав;
Прав, инако двёрдомыслящих.
Хотя, виноватым, себя, не числю.

Но и спокойным, последним, в очереди досмотра, я тоже не был.
Кто его знает, как? где? да за что?

И это, как где!
Произошло.
Зазвонил клятый металлоискатель, Шереметьевский,
затрезвонил. З-зараза.

До отлёта самолёта в Хитроу, в лондон, в англию,
как пить дать, девять минут.

- Что у тебя в куртке? - спрашивает плечистый, рослый, погонный капитан.
В зелёной форме погранвойск, с зоркими коричневыми глазами.
- Да-а, это, наверное, молния
металлическая, и кнопки. Давайте, я, сниму куртку.
- Нет, кнопки не звонят.
- Ну-у, как же не звонят, металл ведь - говорю, ударяя на "металл" и раскнопывая куртку.

- Ты, мне мозги не пудри,
что у тебя в куртке? - голос стал напоминать сам, металлоискатель.

Тащу куртку с плеч.
- Стоять!
Капитан начинает, тщательно, неделикатно, медленно, прощупывать куртку.
Что там щупать, ощупывать,
когда подклад, толщиной шесть сантиметров, и весь из сорокатрёх слоёв ткани.

- Что у тебя в куртке? - звучит уже не хуже трезвона арки, но гораздо пренеприятнее.
- Ткань! - выпаливаю.
- Что за ткань?
Беру двумя руками, тяжеловатую, скрипучею, кожаную, левую полу и начинаю мять, перед капитаном.
- Ну, ткань! Ткань!

Мандраж.
Кровь отхлынула от подкожных лицевых сосудов.
Напряжённо задрожали твердеющие ноги.
Дёрнулся и подвис, в пустых глотаниях, кадык.
Мелко, заходило, в тике, левое веко.

Звучит сигнал к окончанию посадки.

Уж не помню, какой он был; и был ли он. Не до того было.
Но вроде был.

Капитан, смотрит, на свои ручные часы, с чёрным циферблатом. Потом,
на полу куртки, в моих руках.
Потом мне в глаза.

В моём мозгу, заходил тугой маятник - бум, бум.
Будет, бум. Бум, бум, будет..

- Иди...

Лишь,
много лет спустя,

осознал я,
что произошло,
тогда,
в московском аэропорту, при досмотре.

Много, много, лет позднее.

Ведь если б он,
в 93, меня арестовал,
не скучать, над Темзою скупой навсегда.
Так как, в компьютере великобритании, против фамилии шляхов, стояло бы красное словцо - криминал.
И вообще быть мне не выездным, в перестроечные времена.

Чем рисковал капитан,
Окажись, я,
подставным.

Карьерой,
звёздочками, работой.
Автоматом уйдёт и жена, кому нужен мужик, без денег и погон.

Но, почему прозвучало - Иди -

... не понять, никогда...

www.auau.tv

Связаться с программистом сайта

"Заграница" Путевые заметки Это наша кнопка