Я почти ничего не знаю о непривилегированных иностранцах в Поднебесной, всяких там беженцах из Северной Кореи, вьетнамских и среднеазиатских гастарбайтерах в южных и западных районах Китая. Те нации, что в китайской иерархии стоят ниже самих китайцев, как-то особо и не засвечены в местной жизни. Другое дело - иностранцы из наций наделенных ореолом превосходства хоть в чем бы то ни было перед китайцами. Американцы, англичане, канадцы, австралийцы - за то что говорят по-английски и имеют хорошие и дорогие университеты, или японцы - за технологические достижения и организацию жизни, нсмотря на проигрыш китайцам в последней войне. Европейцы из ЕС - за то, что являются soft great power, покупают китайские товары и неплохо живут, корейцы - за то, что инвестируют в Китай деньги, и наконец, русские - бывшие старшие братья, и, что более актуально, пример, как не надо проводить серьезные реформы, а также источник оружия, сырья, технологий и знаний, которые трудно еще где-то раздобыть так дешево.
Как известно, немногочисленные народы типа киргизов или лаосцев китайцы не очень-то замечают. Как и у русских, если дело не касается СНГ, в гамбургский счет идут только большие нации, так что все представители достопочтенных народов уже перечислены. Все они, за исключением, может быть, хорошо владеющих английским филиппинцев, и некоторых африканцев, индийцев и тайцев с хорошими степенями, дающими им шанс найти место преподавателя английского, составляют касту иностранных специалистов в Китае.
Начнем с самых многочисленных и вездесущих - американцев. Несмотря на то, что половина американского Конгресса хвастается отсутствием у них паспортов (в нашем понимании, загранпаспортов. Интересно, какой процент неопаспорченных в Госдуме?) и довольно распространенное в Америке мнение, что за их границей и жизни-то нет, американских гастрабайтеров на преподавательских должностях китайских университетов явное и подавляющее большинство. Поскольку наверно 99 процентов из них попадают под планку минимального дохода в 1000 долларов в месяц, не облагаемого в Штатах налогом, то уже сама возможность пожить, на платя налоги и работая на непыльной и престижной должности, могла бы привлечь десятки миллионов. Но таковых иностранцев, очевидно задетых комплексом Наполеона, т.е. желающих просто так быть на виду и притягивать внимание, я заметил, меньшинство.
Впрочем, насчет психологических мотиваций обобщающие суждения делать трудно, а прекрасно известно, что иностранец автоматически оказывается в Поднебесной в центре внимания, будь у него хоть самые скромные планы. Так что наверно, некая скрытая мания величия есть у всех, кто заключал контракт с китайским учебнаым заведением или приезжал туда всего на пару дней погостить. Все таки хоть в Америке, хоть в России, нечасто рядовому гражданину этих стран приходится раздавать автографы или позировать на фото с первым встречным. А в медвежьих углах Китая это вполне возможно. В российских деревнях, насколько я помню по своим фольклорным и диалектологическим практикам, явному чужеземцу, даже всего-навсего из областного центра, еще и хорошо назюзюкаться можно за счет самогона и щедрости местных мужиков.
Самый распространенный тип американского преподавателя в Китае - убежденный миссионер или человек, к этому склонный. И все это несмотря на строгий запрет заикаться о религии, который черным по белому вписан в любой контракт с иностранцем. Обычно также подразумевается запрет говорить о политике и, если учесть, что в наше время нет ничего вне политики, то у власти всегда есть хороший повод выдворить любого. Практически каждый американец первостепенной мотивацией работы в Китае назовет служить Богу, китайскому народу и нести Божье слово китайцам. Что называется, не мытьем, так катаньем.
Вторичные американские мотивации - помогать людям, нуждающимся в помощи; для студентов и выпускников колледжей - приобрести ценный социальный опыт и посмотреть мир. Бывает, что в семье не без урода - познакомиться с китайскими девицами в самом Китае со всеми вытекающими, поскольку китаянки слывут в Америке добротными женами. Пожалуй, большинство с подобной мотивацией заканчивает все-таки в полном свободной любви Таиланде. Кто-то стремтся ненадолго отдохнуть от Америки, или опробовать какую-либо новую идею на местной бизнес-практике, или просто не хочет жить в Америке, как один встретившийся мне ветеран Вьетнама, уже тридцать лет скитающийся по разным странам от Турции до Японии и создавший наконец в Китае вторую семью.
В принципе, мотивы гораздо реже встречающихся в Китае британцев, канадцев, австралийцев схожи с американскими. Есть, правда, люди, которым ну просто интересно поработать здесь (хотя это правило универсально и применимо ко всем), есть британские, канадские, австралийские, южно-африканские и т.д. иностранцы китайского происхождения, которые просто вернулись на историческую родину. Мне встречался один такой, убежденный, что в Лондоне ему уже не интересно преподавать английский для новых эмигрантов, а куда интересней привить лондонский стиль преподавания в Поднебесной и работать для соотечественников его дедушки, китайцев. Ну почти как недавно убитый в Москве несчастный Пол Хлебников. Денежная мотивация сведена практически к нулю, хотя многие признают, что в Китае статус университетского иностранного преподавателя не в пример выше, чем в их собственных странах, пусть и в абсолютном в денежном выражении доходы несопоставимы. И с этим я должен согласиться, зная свой статус на родине по собственной зарплате и шкуре. Так что не Божьим словом единым. Статусные, профессиональные и экзотические мотивации тоже присутствуют.
Дошла очередь до неанглоязычных иностранцев. Вот пример японской преподавательницы английского. Получить у себя на родине, где пропахала двадцать лет в школе, статус преподавателя с международным стажем, а стало быть шанс на продвижение: если возьмут учиться в Австралию, то на докторскую степень, а если нет, то хотя бы устроиться в школе куда-нибудь поближе к Токио. Денег она в Китае не заработает, особенно для учебы в Австралии, но шансы попасть туда все равно будут выше.
Девушка из Кении, насмотревшись на мыканья своего брата по бгатым арабским странам, где его с дипломом повара брали в рестораны только мыть посуду, решилась довериться китайким рекламам и проделала ужасно дорогой для нее путь в Чунцин. Если учесть, что не так давно в Кении двое согласились за плату слазить в выгребную яму, куда хозяйка сортира уронила сотовый телефон ценой 73 доллара. Лезли с риском для жизни, как оказалось, поскольку оба они там задохнулись, можно представить себе уровень отчаяния и доходов в Кении. Этот случай был описан в некоторых англоязычных газетах мира, включая выходящую в Китае The 21st Century. Мои китайские студенты удивлялись и прикидывали, в каком медвежьем углу их страны можно найти таких смельчаков. Я на всякий случай сказал, что у нас такое трудно вообразить, но если где-то и остались выгребные ямы (ха-ха, теперь сижу и думаю, ближайшая деревня километрах в пяти, скорее всего, там и есть), то найдутся "специалисты по решению проблем", которые долларов сто возьмут за двухминутное погружение. Тогда мне так казалось. Проведя дома месяц, я понял, что цену "специалистов" надо снижать, а в глубинке даже и до бутылки водки. Впрочем, слава Богу, ни о чем подобном я в России не слыхал. Применяя толстовский самый трезвый реализм, рискну предположить, что для Нижнего Новгорода, за какой-нибудь навороченный телефон долларов за 300 и награду за 100 кто-нибудь и полез бы, только после кенийского случая, надев противогаз.
Так что можно понять эту девушку, получавшую здесь почти 500 зеленых в месяц. Точно также филиппинцы, с их среднемесячным доходом на родине в пределах 150 баксов работа в Китае представляется манной поднебесной. Проблема лишь в том, что выглядят они уж слишком по-китайски, и не очень котируются как иностранцы.
Встречались мне братья-славяне из Польши, у которых оказалась сходная с моей, половинчатая, мотивация. Денег в Речи Посполитой они заработали бы чуть больше, чем в Китае, особенно если бы подрабатывали во всю прыть, но и потратились бы больше. Плюс редкая экзотика, опять же международное признание, статус и возможность, преподавая в университете, пожить на широкую ногу, чего им на родине не светит. Впрочем, так же как и мне, и поэтому мы очень легко нашли общий язык.