Слухи о поганости китайских поездов сильно преувеличены. Например, между Си"анем и Пекином ходит такой навороченный экспресс, что лежа на полке обычного спального вагона можно смотреть фильмы на специально встроенном экране. Но это специально для туристов, предполагается, что в этом поезде много иностранцев и новых китайцев. Обычные регулярные поезда гораздо скромнее, но кур и баранов, привязанных в проходах между кресел мне видеть не случалось, хотя, не исключено, что в глухоманях Уйгурского района или в Тибете такое встречается.
Прежде всего, чистота в китайских вагонах хоть и не швейцарски стерильна, но как-то поддерживается. В европейских экспрессах подметают и моют пол только на конечных станциях, поскольку пассажиры практически не сорят, в России с ее громадными расстояниями проводники подметают по мере скопления грязи и пыли, т.е нерегулярно. В Китае ожидание конечной станции для работы с веником чревато перманентной загаженностью. Мусорят материковые китайцы всегда и везде, а уж в замкнутом помещении эта привычка гипертрофируется. Вспоминается, как в VIP-зале Новосибирского аэропорта задержавшиеся на три часа в связи с задержкой рейса на Москву сорок китайцев из разряда Homo musorens уделали этот шикарный зал шелухой и фантиками под завязку. Уборщица, видавшая виды из новых русских, даже руками развела, хотя и давно привыкла к соответствующей росту их ВВП производительности мусора гражданами Поднебесной.
Так что в китайском поезде главная задача проводника пожалуй сходна с той, что мучает его российского коллегу, - как не допустить критического уровня захламленности. Проводники, несмотря на престижность работы и ношение формы, обречны убирать массу хлама за пассажирами, своеобразное noblesse oblige любой сервисной професии в Китае. При мне за 7 часов езды от Гуанчжоу в переполненном вагоне, где многие стояли в проходах между креслами, один из проводников появлялся с мокрым веником ежечастно. В почти пустом вагоне на Шантоу за три часа проводник с метлой не появился, в семичасовой поездке до Шэнчжэня он пару раз легко промел, в целом, с задачей справился.
В переполненном поезде на Мэйчжоу проводник помогал расставлять вещи на багажных полках и запихивал подальше опасно свисающие сумки, а еще развлекал публику продажей каких-то сверхпрочных носков, которые он саморучно подпаливал зажигалкой и на которых даже по несколько секунд свисал с багажной полки. Это не считая регулярных проходов поездного буфетчика по рядам с закусками, напитками, фруктами и какими-то безделушками. В принципе, несмотря на явную перенаселенность вагона, атмосфера была достаточно радушной и, если не обращать внимание на привычку перманентного мусорения, путешествие можно назвать приятным. Я обменивался с соседями купленной у проводников едой и, пожалуй, под моим влиянием, они пытались собирать шелуху и обертки в пакетики и отдать постоянно шныряющему мимо проводнику. Кажется, там, где не было соседей-иностранцев, народ мусорил прямо на пол.
При этом я не заметил полиции в вагонах, которая у нас появилась в поездах с началом перестройки, когда общество пошло вразнос. Видимо, в Китае, с его так и неперестроившимся на западный образец обществом, полицейским почему-то, именно как на Западе, достаточно пройти по вокзалу и оставаться в нем, нежели топтаться по вагонам с проверками документов. Впрочем, террористу и наркокурьеру в китайский поезд пройти сложно. По словам И.Чудновой, после грандиозного пожара в поезде в 1993 году аэропортовские рентгеновские аппараты установлены на основных станциях для проверки багажа. Это именно то, к чему в России мы постепенно приближаемся, хотя для настоящего террориста-смертника рентген при входе на перрон не помеха, ведь просвечивает он только багаж. В Китае такие аппараты нужны скорее для отпугивания нелегальных или слишком ретивых торговцев, потому что и без них в поездах багажа больше, чем людей. Зато никто не торгует хрусталем или платками, как случается в наших поездах, поскольку сами многочисленные китайские проводники покупают у железной дороги право на распространение любых товаров в вагоне от носков до аккуратно упакованных ломтиков дыни. Платят начальству фиксированную сумму и толкают все, что покупается, имея солидную прибавку. Почти как проводники в каком-нибудь Тбилиси-Москва в мандариновый сезон, когда им ни пассажиры, ни даже зарплата не нужны.
В спальных вагонах между Гуанчжоу, Шеньчженем и Мэйчжоу мне ни разу не приходилось покупать постельное белье, оно обычно уже застелено, да и непонятно, как я застилал бы его на третьей полке без специальных навыков. Видимо, по причине такого сервисного подхода цена спального вагона плацкартного типа в Китае чуть не в два раза дороже сидячего вагона, пусть даже с приличными креслами. Такого удвоения на сервисе в России я не замечал, даже с учетом растущих со скоростью побегов бамбука цен на постельное белье.
В немыслимо перенаселенном вагоне туалет выглядел сносно, не грязнее обычного российского, пованивало, правда, намного сильней, но и жара была за тридцать. Мыла и бумаги там, конечно, не было, что сродни ситуации в СССР, но этих благ цивилизации и в современных рыночных российских плацкартах запросто может не быть, так что обижаться не на кого, разве что на то, что в Европе эти дела почему-то всегда есть, может, потому что там расстояния короче и люди не столь часто этим пользуются. Хорошо, что хоть вода в кране не переводилась, а питьевая в титане заботливо пополнялась тем же проводником.
Интересно наблюдать эту смесь нормальной, ориентированной на сервис психологии человека, в сфере сервиса работающего, и не очень нормальным, а на взгляд иностранца, вполне пренебрежительным отношением пассажиров к этой сервисной психологии. Коммунизм и китайская уравниловка отбили привычку улыбаться и угождать клиенту, точно так же, как в СССР, но постепенно эта привычка восстанавливается. И в поездах тоже. Китайские проводники помогают пожилым войти в вагон и выйти, помогают подтащить вещи к выходу, не запирают туалет на остановках. Очевидно, что они уже лишились всесильного статуса традиционной работницы совсервиса, регулярно запирающей сортир перед носом посетителя и назойливо будящей всех по утрам с требованием сдавать белье. Но еще не приобрели достаточное уважение как работники сервиса, чтобы пассажиры не сплевывали шелуху на пол через секунду после того, как проводник прошелся с веником.
Привычка мусорить имеет некое обоснование в китайской культуре. Население далеко не европейски урбанизовано, большинство китайцев в поездах - это, в лучшем случае, первое поколение городских жителей, а то и сами деревенские. А поскольку бросание на пол остатков пищи на подхват собакам, кошкам и домашней птице в деревнях никак не возбраняется, то и привычка искореняется медленно. Многочисленные упаковки товаров, бессознательно выбрасываемые китайцами прямо под ноги, неважно, в помещении или на улице, сивдетельствуют о том, что привычка искать взглядом урну не выработалась, поскольку урн нет. Да и все эти упаковки появились не столь давно, и люди, да и власти, еще не решили, как это все надлежащим образом утилизировать.
В давно урбанизованных странах с китайским населением, вроде Сингапура и Гонконга, привычка мусорить искореняется лишь с помощью драконовских штрафов. В самой же Поднебесной до штрафов еще не доразвились, к тому же наличествует масса деревенских, желающих работать в городах и различных сервисах уборщиками, и им нужно обеспечить занятость. Так что в небольших городах никто особо не озабочен установкой урн на улицах. Бесчисленные уборщики мусора проезжают регулярно с тележками и все вычищают. А в продвинутых малых городах сплошь и рядом можно видеть, как мусор аккуратно скапливается возле урны, а не в ней самой. Сложнее в сельской месности, где скопления мусора могут лежать годами на самом видном месте, где их, по иронии, куры клюют.
Видимо, уровень урбанизации современного общества, даже в условиях древности и богатства его культуры никак не влияет на уменьшение замусоренности и грязи: соотечественники хоть Толстого, хоть Конфуция, по статистике мусорят много больше, чем соотечественники того же Ибсена или Сибелиуса, и причина не в том, что культура этих обществ беднее (она наоборот, богаче той же Скандинавской) а в том, сколько поколений затронуло современное развитие в смысле европейского Нового времени и европейской же урбанизации. И здесь Китай с его 25 годами политики открытости, а Россия и того меньше, находятся еще только на подступах к модернизации повседневной жизни.