Аннотация: Воспоминание об отмене рейса, записанное под Exile Энии.
Я никогда не забуду это чувство, которое сейчас вызвала у меня песня Энии. Когда-то я слушала эту мелодию, и то были вечера. Но я даже забыла о ее существовании, и не знаю, как она зовется - просто трек номер двенадцать.
Мы сидели весенним, хмурым вечером в зале ожидания мюнхенского аэропорта. За нами, внизу, под эскалатором, люди подходили к ларьку фаст-фуда. Слева за большими стеклами виднелись современные части строения аэропорта и, кажется, какая-то дорога.
Толпы пассажиров редели. Объявления сменялись одно за другим, и все больше было спешивших на закрывающуюся регистрацию, и все реже объявляли новые рейсы. Семенили, как на поезд, пассажиры рейсов Люфтганзы. Справа, в глубине зала, рассеивались очереди на восточные направления. Перед нами был пустой стенд Аэрофлота.
Наш рейс был отменен. Annuliert, Cancelled.
Далеко позади остались гостиницы, кафе, электричка. Чуть жалко было покидать этот серьезный, печальный, но немного пряничный город. А теперь еще обидней было повиснуть между эскалатором и большими окнами, терять время на пятачке - перекрестке путей и народов, когда по-прежнему горят теплые огоньки в Хофброе, когда самое время гулять возле неоготической Ратуши, по старым улочкам, по помпезным имперским проспектам. И когда душа уже готова вернуться домой, хочет вернуться домой. Здесь уже вовсю цветут каштаны, а у нас они еще будут цвести...
Позже нас поселили в гостинице, и я удивлялась себе самой - зачем манило меня вернуться в город на зеленом Изаре? Чтобы провести там несколько часов и снова покинуть его? Нас посадили на большой объединенный рейс в обед на следующий день... Зеленая ухоженная страна быстро скрылась за серыми облаками, и глаза слепило затуманенное, бело-голубое небо цветов баварского флага.
Дома зацвела сирень, зацвели каштаны и жасмин. Радость и грусть сменяли друг друга, как белые и голубые ромбики...
И все по-другому, и все хорошо, и даже нет причин для ностальгии ни по сирени, ни по каштанам, ни, тем более, по ночной гостинице в пяти километрах от аэропорта. След ее - название на фирменной папке, где я храню редкие материалы к диплому.
Но почему-то кольнуло в сердце при воспоминании о минутах неизвестности, о темнеющем небе за окнами аэропорта.
Мне даже показалось на миг, что мы все в похожем состоянии - когда в аэропорту ждешь свой рейс, но его отменили. На самом деле, прекрасно знаешь, что не останешься тут навсегда, и уж тем более не будешь возвращаться из аэропорта в город. Но какую тоску будит это воспоминание о мюнхенском аэропорте - воспоминание не о том, как кто-то улетает, а ты - нет. А о том, как все больше регистраций закрывается, и все меньше новых рейсов в объявлениях на разных языках.