Это итальянский священник, то ли капуцин, то ли францисканец, оказался не просто учтивым, а даже слишком. И все ему было обо мне интересно - и как я, и почему , и зачем приехал в Рим, и насколько там, в России плохо.
А мне хотелось, чтобы ему было хорошо, и поэтому я подробно рассказывал все, что его грело. Священник было доволен. Я вписывался в его представления о жизни.
И он, в той еще позе миссионера, объяснял мне, что Россия-де при коммунистах отвергла Бога, и поэтому Господь от нее отвернулся. А теперь все изменилось...
Он читал мне настоящую проповедь, словно политрук в сутане, прямо на улице. Мы случайно разговорились у витрины большого магазина книг, где все, что надо, уже было сказано. Только купи.
Но его несло словом Божьим, и я представлялся ему одним из тех богокопателей, которые, нагрешив вдоволь за неделю, приходят в храм по воскресеньям, чтобы покаяться и получить прощение. Что конечно на порядок дешевле, чем платить психотерапевту. Но тоже - не подарок.
Лучше бы священники списывали налоги, а не грехи.
Он явно нацелился направить меня на путь истинный, прямо здесь, стоя, и полагал, что, что это можно сделать бесплатно. А я хотел пить и даже есть, и размышлял о своем, бездуховном.
Денег было мало, но достаточно, чтобы как раз задуматься о жизни. И отнюдь - не вечной.
Господи, научи меня беречь то, что у меня есть и делиться с теми, без кого это не имеет значения.
Мы сообщались духовной пищей уже почти час, прогуливаясь по Вечному городу, когда он вдруг вспомнил, что к ним вскоре должна прибыть какая-то высокопоставленная делегация служителей культа личности Христа из России. То есть конкурентов.
И они будут здесь, в Риме, обмениваться опытом и искать свои неисповедимые пути на Голгофу.
- Я бы хотел - пояснил священник - Ваших русских братьев и моих, которые во Христе, порадовать парочкой знакомых им фраз. Людям всегда приятно, когда иностранец говорит на их языке.
- Конечно, приятно, - постыдно подумал я - Но наличными все-таки теплее, Душевнее.
- А что вы хотите им сказать? - безнадежность этой животной, от слова "живот", жизни стала очевидной даже мне.
- Поздравить как-то, поприветствовать. Мы устроим в честь дорогих русских гостей прием, где будут представители посольства, слависты и политологи, говорящие по-русски. Что мне произнести, подняв заздравный бокал солнечного итальянского вина? Как говорят в таких случаях русские?
Мы, наконец, присели, но на скамейку и я, по его просьбе, вырвал из своего единственного блокнота с адресами целую страницу.
Святые люди ходят по миру ни с чем. Им все дает Бог. Чьими-то грешными молитвами и руками.
- Так как говорят русские на вино или, гы-гы, водку? Он хмыкнул, полагая , что знает о русских многое.
- За баб! - сказал я, потому что как раз о них думал. Это выдавливало чувство голода.
- Забаб? - с интересом повторил священник - Совсем просто.
И я почувствовал себя Учителем.
- А как сказать " приятного аппетита?"
Это был уже перебор. Мало того, что час кормил проповедями, но еще и дай.
Если поднять глаза к небу, то думается легко, прозрачно. Словно записываешь за кем-то, оттуда.
- Вы должны сказать " жри, собака...".
- Как? - священник аккуратно записывал латиницей - Zjri, so - ba-ka... Не сомневаюсь, что они обрадуются, услышав родную речь.
Я вывалил ему весомый набор армейского народного сленга, не поскупившись на еще один листок из блокнота. Впереди у священника,словно светлая будущность,маячили две недели, чтобы вызубрить все нужнее ему слова и фразы. Было очевидно, что он справится.
Он закатывал глаза. Как солнце, которое тоже катилось, но к его ужину.
- Сын мой, - растрогался наконец чей-то святой отец, прощаясь, - Я подарю тебе самое ценное. То, что тебе особенно пригодится в новой жизни и необходимо уже сейчас.
- Неужели лир подкинет? - чувствуя, что порю чушь, подумал я.
Иногда так хочется верить в чудо или во что-то хорошее. Светлое.
Правда при этом почему-то ощущаешь себя глупцом, а затем - и становишься...
- Вот вам, - Он радостно, как высшую награду, протянул мне, вытащив из складок сутаны, издание библии, почти карманного формата, на итальянском - И да поможет вам Бог!
- Спасибо, падре - проникновенно, ни в одном глазу, ответил я, физически ощущая,насколько все-таки разные в этом мире пути Господни - До свидания. Арриведерче...
Священник долго смотрел мне вслед, видимо, медитируя на добро.
Затем встрепенулся, заглянул в листок с записями и, сияя, прокричал на всю его и Отца , и Сына, и Святого духа римскую улицу - " Сдохни, паскуда".
Что в моем переводе означало "счастливого пути, дорогой друг".