Раннее, раннее летнее утро. Постоялый двор под Потсдамом. Гася автобанную скорость, сворачивает на стоянку "Calibra". Парочка "наших"(видно, русские прибалты - перегонщики; здесь: столбовая дорога Запад-Восток, автобан Nr. 2) поворачивает как по команде башни; хмуро уставились. "Calibra" на самом деле неплохо выглядит, к тому же купил её у любителя(любители - народ широкий, цену неплохо снижают), поэтому она "стриженная"(индивидуально отделанные авто называются либо проанглийски: "getünt", либо "frisiert": "стриженная"): низко посажена, широкая резина, металлик "Cascad", спортивный маленький стальной руль и т. д.
Петер, подобранный, свежий, как будто сам в такую же рань не поднялся, критически смотрит на часы. Вот это зря: я вовремя! То, что Петер прибыл пунктуально - без сомнений(в отличие от Мартина - нашего шефа. Петер: "Что ж это за пруссак такой!"). Опять же, Петер - потсдамский, ему рядом; мне же: по Берлину пилить! Здороваемся, перебрасываю в багажник петькиной машины сумку(поездка служебная, по работе на личном авто не катаюсь принципиально; вообще стараюсь, - для шефа, в первую очередь, чётко отделить службу от моих внутренних дел. А то этим буржуям пальчик позволишь, - по шею отхватят! Начнётся: "А может, сможешь в воскресенье выйти..."; "Надо бы подольше задержаться..."). Вперёд!
Сегодня: не очень далеко, в Бранденбург; будем помогать тамошней психиатрической клинике переорганизовывать противопожарную защиту, распределение патиентов, управление парковками и т. д. Всё, что Петеру удастся местных убедить, что это не в полном порядке.
Клиника, как и многие больницы и почти все психушки БРД, построена в конце XIX - начале XX веков. Оригинальные планы 1913 г. - готический шрифт: "Irrenanstalt" ("Съехавшая управа"), "Abteilung für Verblödete und Idioten" ("Отделение тупиц и идиотов"). Да-а-а, в начале прошлого века не очень-то стеснялись...
Больница - поодаль от города, в сосновом лесу, территория просторна, ~ 25 уютных двухэтажных(+этаж: под крышей) краснокирпичных домиков с полисадничками, спортзал с кегельбаном, загон с живностью, которую можно гладить; посредине: острошпицная церковь + 3 здания побольше: прачечная, котельная и клуб со столовой для персонала и гостей.
Приличные порции и дёшево, для своих: ещё дешевле. Рыжий юнец на кассе: "Вы работники клиники или гости?" Петер: "Само собой, свои!" (юнец своих знает, конечно, всех, но переспросить у деловито-самоуверенного и дружелюбно-вежливого Пети духа не хватает!) За столом соратник смеётся: "На глупый вопрос - глупый ответ! Эти деревенские черезчур тупы, чтобы накалывать!"
Проходим отделение гериотрии. Бабка, совершенно никакая, воет дурным голосом в полисадничке. Петер заметно прочувствован: "Не дай Бог, чтобы я своим детям таким достался! Хотя эта дама сейчас - абсолютно счастлива..."
Педиатрия: ох, это лучше не вспоминать...
Отделение алкоголиков и наркоманов, - коллега: "Сначала квасят в своё удовольствие, потом здесь оттягиваются на мои налоги!"
Клиника заполнена примерно на треть: 100 лет назад всех подряд закрывали. Сейчас неопасные и вообще калеки - часты на улицах, участвуют в жизни. Немцы со "слабым звеном" обращаются милосердно. Со стариками тоже.
Сделав дело, отравляемся под вечер назад. По дороге влипаем в пробку, - настроение падает с каждой минутой нудного ожидания.
По радио: в новостях уже которую неделю обсасывают немецкого торгаша, нарвавшегося в Персии: за внебрачную связь с иранкой грозит смертная казнь. Петер: "Секс - это ж самое лучшее, что есть в мире! И для неё тоже!" - пыхтит: "А им значит здесь всё можно. Эти иностранцы!"
В первый же день на работе первый, кто пришёл ко мне в бюро знакомиться, - Петер. После расспросов заявил: "Ты для меня всё равно русский!" - мой обычный в таких случаях(редкие, кстати, случаи) ответ: "А ты для меня всё равно немец!" заменил: "Хоть кастрюлей назови, только на огонь не ставь!" Петер хохотал, отношения с ним сейчас хорошие, особенно поначалу помогал, если что.
"Точно", - рьяно вступаю в разговор: "эти иностранцы достали уже!!" - Петер(про себя, конечно): "Вот б... !!!"
...Затыкается...
Через минутку, отойдя от моего сарказма, переключается на нейтральную тему.
"Лет 10 назад поехал с семьёй и семьёй друга на Балтику. У меня тогда уже 'Wartburg" был, у кореша: 'Trabant". 'Trabant" по дороге загнулся, само собой. Набил баб и детей в 'Wartburg", доехал до Хайлигендама, выгрузил на пляже, еду назад: на помощь. У того ремень полетел. Мне сразу подозрительно показалось, что у него, - 'трабанщика" со стажем, - ремня с собой не было. Дотащил назад: в Крампниц, в мастерскую. Ночь возились, сделали. А кореш - к своей любовнице! Меня отослал, чтобы я его жену успокоил. Запчасть вроде бы ждёт, через день-два приедет. Через день-два! Под конец отпуска приполз, - морду хотя бы озабоченную сделал! Весь сияет! Вот гад! А меня его баба и моя вместе с ней весь отпуск: 'Эти мужики - кобеля!" Сидят только под тентом, обиженные. А я: им сосики гриль, кофе поднеси, за детьми по морю бегай!"
За разговором выползаем из пробки, долетаем до постоялого двора. Парочка "наших", будто с меня не сдвигались, таращатся на "Calibr"у. Перекидываюсь прощальными фразами с Петькой; перед тем, как плюхнутся в низкое спортивное сиденье, - нашим: "Чего ждём-с? Первой звезды-с?" Стремительно уменьшающиеся в зеркале фигуры, - уже в абсолютном ступоре...