(Не сочтите такое обращение за амикошонство. За 35 лет жизни в США я привык, что все мои корреспонденты, включая Барака Обаму, обращаются ко мне просто "Вадим").
Я хочу сделать замечание по поводу Вашего ответа Ольге Романовой (http://grani.ru/opinion/podrabinek/m.216437.html), восторженно описавшей встречу с "красавцем" Виктором Красиным. С ним я не был знаком, зато с его подельником, Петром Ионовичем Якиром, а встречался многократно (по данным КГБ 8 раз, но на самом деле не менее 12 раз). При допросах в 1972 году в "Большом Доме" в Ленинграде и Лефортовском СИЗО в Москве, майор КГБ Геннадий Васильевич Кислых, следователь по ОВД (особо важным делам) заявлял мне, что я буду главным свидетелем на процессе Якира-Красина. Потому что при обыске у Якира нашли письмо к нему лауреата Сталинской премии Н.Н. Самсонова, отсидевшего 8 лет в ЛСПБ (ленинградской "психушке"), в котором Николай Николаевич рекомендовал меня Якиру с самой положительной стороны и просил передавать со мной в Ленинград весь самиздат и все "Хроники" (см. мою фото-документальную байку "Обыск и допросы (Самсонов. Якир. Буковский)" ( http://world.lib.ru/l/litinskij_w_a/obyskidoprosy.shtml).
Вот что говорил Якир своим нескольким гостям за скромным столом при моём первом посещении его квартиры на Автозаводской улице:
- Господа. У нас здесь сегодня есть новые люди. - Пётр взглянул на меня. - Повторю для них свою обычную застольную мантру. Конечно, моя квартира у них на прослушке. (Большой палец указал на потолок). Я на всякий случай зафиксировал вертушку телефона карандашом - говорят, что в этом случае по телефону услышать, что говорят в комнате, нельзя. Но я думаю, что это всё херня. Конечно, у наших славных органов (Якир сделал галантный поклон с широким жестом руки) есть технологии, чтобы слышать сейчас каждое наше слово. Так что мотайте на ус. И ещё одно постоянное для всех предупреждение. Кто приходит ко мне - берёт на себя огромную ответственность перед собой и своей семьёй. Если КГБ возьмёт меня за жопу и применит ко мне методы дознания, которые они использовали на мне раньше - я расколюсь быстро и назову всех вас, кого смогу вспомнить. Так что примите это к сведению. В демократическое движение никого силком не затягиваем. Если вы уйдёте - значит это ваше правильное решение. <...>
На все последующие гостевания у Якира я приносил бутылку водки или вина и грамм триста-четыреста колбаски, или копчёную рыбу, или коробку конфет, или тортик. Предупреждение-мантру о том, что он сможет "заложить" своих гостей, если КГБ применит к нему соответствующие методики, Пётр произносил за столом не каждый раз, наверное, только когда было один или несколько неофитов. И ещё одно правило конспирации он соблюдал неукоснительно. На столе стояла большая деревянная коричневая лакированная "тарелка", выдолбленная из нароста на берёзе, полная бумажного пепла. Часть приносимого ему ходаками материала он сразу передавал определённым людям для помещения в "Хронике" или для передачи куда-то ещё. А некоторые бумаги, видимо типа моего рекомендательного письма от Самсонова, он тут же поджигал над "тарелкой" и старательно разминал пепел...
Но вот письмо Самсонова он при нашей первой встрече не уничтожил, а оставил как реликвию на память истории, что и послужило основанием следствию признать меня в качестве главного свидетеля.
Я не знаю, делал ли подобное предупреждение Виктор Красин своим посетителям. Я не знаю, какие методы дознания применяли наши славные органы к Якиру и Красину, или это они сами из любви к предательству раскололись ниже пупа (я сам категорически не верю в этот вариант). На самой первой очной ставке Якира, каковой я был удостоен в Лефортово (из-за чего я поверил заявлению майора Кислых, что именно я буду главным свидетелем на этом процессе), Пётр при перечислении антисоветских материалов, которые он передавал мне для доставки в Ленинград, продемонстрировал отличную память. Но и допустил ошибки - некоторые материалы из его списка я не получал от него. Майор Кислых тщательно записывал его показания и мои возражения.
Тем не менее, Якир для меня - выдающийся человек, одним из первых ставший у истоков демократического движения в СССР. Раньше, чем А.Д. Сахаров и многие другие честные люди. Значит, родные органы сумели взять Петра за жопу и применить к нему методы дознания, которые они использовали на нём раньше, во время его 17-летнего скитания по лагерям и тюрьмам, начиная с 14-летнего возраста.
О том, как я, по независящим от меня обстоятельствам, не смог попасть на процесс Якира-Красина в качестве свидетеля, заинтересованные лица смогут прочесть в моей другой фото-докубайке "Побег от КГБ в лес за грибами с сиамским котом и собакой" (http://world.lib.ru/l/litinskij_w_a/pobeg.shtml). Конечно, здесь не обошлось без тлетворного влияния зарубежной закулисы, как говорят теперь, или жидо-масонов, как с большевистской прямотой говорили коммунисты и патриоты в старое доброе советское время. В качестве жидо-масонки (имена Юдифи и Олоферна говорят вам что-нибудь?) выступила моя любимая жена Мина Ратнер. Не хотела она, вишь, мужа-героя далеко на холодных нарах, а хотела тёплого муженька под бочком - "хучь сопливенький, да свой". Красиво жить не запретишь. Вот я и не смог.
Я полностью солидарен со следующим документом:
ЗАЯВЛЕНИЕ ИНИЦИАТИВНОЙ ГРУППЫ ПО ЗАЩИТЕ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА В СССР
На судебном процессе над П.ЯКИРОМ и В.КРАСИНЫМ, а также в публикациях советской прессы Инициативной группе по защите прав человека в СССР инсинуируется клевета на советский строй.
Инициативная группа не разделяет позиции, занятой на суде бывшими ее участниками П. ЯКИРОМ и В.КРАСИНЫМ, и считает нужным заявить следующее:
<...> 7. Мы протестуем против таких методов воздействия, которые ломают человеческую личность, вынуждают оговаривать свои деяния, деяния своих товарищей, самих себя.
Мы отмечаем недопустимые условия ведения следствия.
Длительные сроки заключения в следственных изоляторах-тюрьмах, запрещение свиданий и переписки (за исключением тех случаев, когда это выгодно следствию), отсутствие права пользоваться услугами адвокатов - все это ставит подследственного в положение полной беззащитности от злоупотреблений следственных органов.
Инициативная группа по защите прав человека в СССР:
Т. Великанова, С. Ковалев, А. Левитин-Краснов, Г. Подъяпольский, Т. Ходорович.