Регенсбургский концерт
Сервер "Заграница":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Помощь]
Слава Нургалиев
Регенсбургский концерт
Cinema
Утробный мрак лакал из кубков бра
Густую карамель.
За чёрный полог шторы
Седой портье проворно убирал
В осколки острые рассыпавшийся город.
В дремучем зале стало слышно пыль
И тень застрявшую в углу,
но, вот, лавиной
Вдруг сдвинулась портьера,
и слепым
Лучом холодный
лёд экрана проломило
Пластмассовое солнце.
В сотни брызг
Взорвалась темнота, и
кадров кавалькада
Вдруг понесла, переходя на рысь,
В мир сладкого огня
и воспаленья взгляда.
Abendland
Не по-домашнему, безброво
Готический отточен Запад,
Как будто когтем процарапан
Средневековый лик Европы.
В насмешку будто бы над вздохом
Под контрабас щелей и лилий
Резцы и камни поделили
В наём им отданного Бога.
И Реймсы, Шартры здесь лишь рыбы,
Что виснут на костлявых рёбрах,
Дослуживая полумёртвым
Напоминанием прорыва.
За остролистый неба вымпел,
За сон в базальтовых ресницах,
В слепых здесь застревая птицах,
С ножом соперничает вимперг.
Не умещается в два глаза
Готическая перестрелка,
И в сердце трудится линейка
Над постиженьем Ренессанса
1999
Поединок
Где профилей и слёз лишённый облик
В единоборства таинстве отлит,
Два человека, самых непреклонных,
Вступают в долгожданную из битв.
Идут, толкая небо друг на друга,
В тяжёлом рту похоронив слова,
Чтоб в рукопашной исповеди духа
Стяжать все тайны пляшущего льва.
В их сердце правит гладиатор Рима
И сладкая арены кабала,
Когда решают квадратуру ринга
В стремительном порыве их тела.
Два человека, непреклонных, сильных,
Спеша понять, кто больше одинок,
Вступают в бой, не зная, где застигнет
Их колокол Валгаллы, словно гонг.
2002
В завалах хвои, урожае крепа
Нет никого. Один лоскут и свечка, -
Есть юноши, врастающие в небо
И их любви достойна только вечность.
В дыму Отечеств тлеет жар столетья,
Меняются герои на экране,
Меняются солдаты в лазарете
Своими неисправными ногами.
Сухие губы слизывают страстно
Запёкшуюся кровь c пустых бокалoв,
И веют в растопыренных пространствах
Цветные флаги мёртвых идеалов.
Египет
Где в губы целуются целые материки,
Где снам не хватает одних только сомкнутых век,
Где солнце смакуют и смоквами кормят с руки,
Мы станем с тобой продолжением неба и нег.
За пристанью пристань, и пристально ловит зрачок
Слепых, но всегда провожающих бабочек тень,-
Прощай, мой Египет, мой Рим, флорентийский смычок-
Беспечный кутила, жуир канифольных страстей.
Нас ждет расставанье, раскаянье, высохший снег.
За мужество слов под могильными плитами букв,-
Египет, прощай, мы сгорим с тобой, как фейерверк,
Как спелые смоквы в языческом пламени губ.
Ливерпульский стипль-чез
Напряженный до всех тазобедренных мышц,
Ливерпульский танцующий стипль-чез
Учащенными чашечками копытц,
Ах, какой удивительный мир исчез.
Как жокейский был люб дирижерский стек,
Как горела в огромных глазах слеза,
Как елозил в коленях от счастья бег,
Когда грозный борьер оставался "за".
Ни о чем не расскажет выносливость мышц,
И британская выправка больше не в счет, -
Бог покинул пустые тела божниц
И остался от мира лишь конский пот.
Ливерпульский танцующий стипль-чез
Через сотни построенных врозь фигур,
Ах, какой удивительный мир исчез, -
А его еще ждал аллюр.
Муза
За руку непослушную взяла,
Вплела мне в чуб классические розы,
В глухой, дремучий воздух повела
Чужим созвездьям на съеденье бросить.
Немые тайны открывала вслух,
Глаза манила к их сестрицам-звездам,
Как манят одинокую весну
На мировую ассамблею вёсен.
И я вступил туда. Упрямый шаг
Мне не дал оглянуться. Милый призрак
Остался только словом на губах,
Чуть вдохновеньем и чуть-чуть капризом.
...
Размашистых крыльев
лёт,
Стремительный воздух
смят,
Плавится неба
лёд,
В землю - последний
взгляд.
Света грудная
клеть
В ночь отпускает
звук -
Птицу,
стрелою спеть
Про тетиву и лук.
Взмах -
потерян след,
Вздох -
и короткий миг
Cквозь миллионы
лет
Вечность, увы, настиг.
Футбол 89 года
Футбол. Незавершенность линий
Полетов крапчатых мяча,
Непредсказуемость Феллини,
Разыгранная сгоряча.
Красив стремительный обычай,
Мяч избивается не зря:
Он драгоценною добычей
Становится для вратаря.
Недолог плен, - разжат перчаток
Чуть прорезиненный капкан,-
Пятнистому зверьку так сладок
Ошеломительный канкан.
Под кожей воздух снова весел,
И выпуклость опять резка,-
Ах, как ещё б накуролесил,
Когда б не чопорность свистка.
Питерский док.
Кормить с руки ленинградских блядей,
Предаваясь бессонной забаве,
До утра, до утра потеряв свою тень,
Обрести этот город ногами.
Хорошо быть вожатым больших фонарей
В костяной темноте Петербурга,
Когда воздух отчетлив, но много грубей
Без московской игры переулков.
Петропавловка неанонимный донос
На проспавших кукушек отправит,
И с коня, монархический высморкнув нос,
Ухмыльнется торжественный прадед.
Не ему терпеливым врачом разминать
Позвоночники улиц ногами,
Под собою услышав, учуяв, унять
Трехсотлетнюю кость или камень.
Манхэттэн
В ком-то - с приторным тоником джин или ром,
Лёгкий бриз дорогой сигареты,
А во мне проливной зазвучал саксофон,
Словно вишня в коктейле "Манхеттен".
Словно одурь Америки, вишня зажглась
В моем теле, холодном бокале,
Чтоб звучать, пока не израсходован джаз
Золотыми, как солнце, глотками.
Свежевыбритый бармен, холёный лакей,
В чёрном смокинге бледный барышник,
И- к чему это только - возьмёт за коктейль
И за aлoгo Армстронга в вишне.