Я пошел в 1-й класс в 1954 г. В том году произошло объединение мужских и женских школ (раздельное обучение, в подражание гимназиям, существовавшим до 1918 г, было введено в 1943 г.). В нашем районе было 2 школы: 117 мужская и 49 женская и ввиду объединения я мог пойти в любую из них.
Обе школы находились рядом, в квартале ограниченным улицами Ришельевской, Полицейской, Екатерининской и Жуковского и имели общий двор, в центре которого высилось здание костела (использовалось как спорт зал, кажется спортобщества "Авангард").
Меня определили в 49-ю, очевидно потому, что там училась моя старшая сестра.
Объединение произвели так: часть мальчиков из 117-ой перевели в 49, а девочек наоборот, причем коснулось это всех классов сразу, поэтому, начиная с учебного года 54/55, все классы с 1-го по 10-ый стали смешанными. После объединения еще несколько лет на знамени школы, которое выносили по торжественным случаям, красовалась надпись: "Средняя женская школа Сталинского района г. Одессы номер 49".
Если 117-я размещалась в довоенном типовом школьном здании, то 49-я в старых, приспособленных для нужд школы нескольких двухэтажных флигелях. Главный вход находился со стороны Полицейской, но обычно пользовались входом с Ришельевской через двор, куда ученики выбегали на переменах порезвиться. В школе были длинные темные коридоры, разнокалиберные классные комнаты, и множество лестниц. Школа работала в 2 смены из-за нехватки помещений: 1- 2-ой и 8-10 -ый классы на первой смене с 8 часов утра, 5-7-ой на второй с 14 часов и 3-4-ый на подсмене (так называли смену начинающуюся в 12 часов, после окончания уроков в 1-2 классах, где было 4 урока). Я прошел через все смены, проучившись в этой школе от 1-го до последнего звонка в "б" классе (всего было две параллели: "а" и "б").
В годы учебы в начальных классах для письма еще пользовались простыми ручками (деревянная палочка с металлическим наконечником, куда вставлялось перо) со стальными перьями, которые макали в чернильницу - невыливайку. Перья были нескольких типов, и каждый тип имел свой номер. Например, в начальных классах писали номером 11 или 86 т. к. эти перья были устроены так, за счет формы и пружинистой стали, что давали возможность писать каллиграфически: с нажимными и волосными линиями - так тогда учили писать в соответствии с Прописями (утвержденными образцами рукописных букв).
В средних классах писали более жесткими перьями с меньшими требованиями к толщине линий и, наконец, в старших - перьями, дававшими однообразную линию, но зато процесс письма шел намного быстрее.
В то время уже давно пользовались перьевыми авторучками, но писать ими категорически запрещалось даже в старших классах и только где-то в начале 60-х, когда я учился в 6-7 классе начали разрешать писать авторучками (но не новинкой - шариковыми ручками).
Ученическая ручка с пером
Тетрадь первоклассника в частую косую линейку. Красными чернилами -отметки учителя: оценки и образцы написания. Как видим требования к письму высокие - учитель поставил 3 за приличное , без клякс и исправлений написание.
Вначале появились заграничные шариковые ручки, которые привозили моряки загранплавания. Иметь такую ручку считалось престижно. Особенно ценились ручки с пружинкой т.е. когда шарик выдвигается и прячется при нажатии на кнопку. Однако высший класс - ручка с изображением на корпусе девушки в купальнике - когда ручку переворачивали, купальник сползал. Стоили эти ручк очень дорого: от 1,50 руб.за самую простую до 5-10 руб за престижную (цены после 1961г, для сравнения: тетрадь ученическая - 2 коп., ручка перьевая 15-20 коп. , перо стальное - 3 коп.).
Вскоре появились отечественные шариковые ручки со сменными стержнями, но стержней не было в продаже, поэтому появились пункты заправки стержней чернильной пастой. Заправщик вынимал стержень из ручки, вставлял в открытый конец стержня длинную тонкую жесткую проволоку и выталкивал пишущий шарик из наконечника. Затем вставлял наконечник стерженя в специальное отверстие цилиндра с пастой и вращая сверху винт, под давлением вгонял пасту в стержень. Затем ставил наконечник стержня на шарик, лежавший на ровной твердой поверхности и легким нажимом вгонял шарик на место. После этой процедуры ручка писала, но зачастую начинала течь т.к. нарушалась точность запрессовки шарика в наконечник. Но выхода не было - сменных стержней не достать (8 коп.), новая ручка довольно дорогая (70 коп.), а заправка 12 коп.
В годы моей учебы в начальных классах, ученики приобретали учебники в школе. В конце августа в школьную библиотеку завозили книги, каждому классу назначали день, когда нужно было придти в школу и купить комплект новых учебников на предстоящий учебный год. В то время подержанными учебниками в школах не пользовались. Позже, в начале 60-х, учебники начали продавать в книжных магазинах. С одной стороны стало удобней, не нужно было ждать определенного дня, но с другой не всегда в одном магазине был весь комплект и приходилось бегать по магазинам.
Еще позже, 70-е -80-е, книги стали выдавать в школах бесплатно, но одна книга переходила из рук в руки 4-5 раз и можно себе представить их состояние на 5-й учебный год, ведь не все ученики отличаются аккуратностью. На последней странице учебника даже печатали табличку : имя ученика , уч. год, состояние учебника в начале и в конце года.
Главным "врагом" ребенка учившегося писать была клякса. Техника письма пером довольно сложная и требует длительного навыка. Количество чернил набираемое пером при каждом макании должно быть достаточным, чтобы написать несколько слов и в то же время чернила не должны стечь на бумагу в виде кляксы. Особенно трудно научиться выводить волосные и нажимные линии, меняя давление на перо : малейший "перебор" и - клякса.
Другая причина клякс - волосок. Так называли любой мелкий посторонний предмет попавший на кончик пера. Чаще всего это была ворсинка бумаги соскобленная пером при слишком сильном нажиме да и качество бумаги часто оставляло желать лучшего. Для борьбы с этим явлением существовало специальное приспособление - перочистка в виде двух-, трехслойного небольшого войлочного кружка скрепленного в центре. Для очистки перо вставлялось между слоями, снаружи обжималось пальцами и вытаскивалось с трением. Такими перочистками пользовались в основном девочки- аккуратистки, а мы чистили перья кусочками бумаги, а то и пальцами...
Чернила изготовлялись на водной основе ( в отличие от спиртовых для авторучек) и поэтому долго сохли: только что написанное часто смазывалось, поэтому под рукой всегда находилась "промокашка" - листок гигроскопичной бумаги прилагавшийся к каждой тетрадке.
Небольшие кляксы удавалось вывести с помощью т.н. чернильной резинки, в отличие от обычной карандашной, более жесткой или в, особо трудных и ответственных случаях, соскоблить лезвием для бритья.
Особенно придирчиво учительница проверяла написанное на уроках чистописания. Это был для меня самый трудный предмет в начальной школе, да и, пожалуй, в школе вообще. В средних и старших классах учителя-предметники мало обращали внимания на само письмо, а больше на содержание написанного.
Вообще в то время было много странностей, например, ученикам категорически запрещалось носить часы. Считалось, что знать, сколько времени осталось до конца урока может только учитель. Помню, как классный руководитель иногда делал неожиданные проверки: требовал посреди урока поднять левую руку и закатать рукав - обнаруженные часы отбирались и в лучшем случае возвращались после уроков, а в худшем вызывались родители.
Интересно, что в 70-е концепция поменялась, и большие часы даже вывешивали в классе над доской.
Несколько слов об учителях. Первые 4 года класс вела одна учительница, преподававшая все предметы. Ольга Васильевна, так ее звали, была, как я понял позже, молодая женщина (в то время все люди делились для меня на детей и взрослых) родом из России с соответствующей речью и манерами, резко контрастирующими с одесской спецификой. В Одессу она попала с мужем- офицером получившим сюда назначение. Учила она неплохо - читать и писать я научился довольно быстро, но была одна проблема: она по понятным причинам не знала украинского языка, однако проводила уроки "мовы" и это был "смех и грех" т. к. многие дети знали предмет лучше учительницы. К 4-му классу администрация, наконец, поняла что к чему и к нам стала приходить профессиональная "украинка".
В 50-е гг. школьная система предусматривала второгодничество - ученика не переводили в следующий класс, а оставляли на второй год в том же за плохую успеваемость и поведение, причем второгодничество носило массовый характер: в каждом классе, начиная с первого(!), оставляли по 2-3 ученика, что составляло несколько десятков человек по школе каждый год. Некоторые ученики оставались по нескольку раз, в результате получалось, например, что в 4-м классе среди 10-ти летних детей в классе сидели 13-14 летние подростки, мягко говоря, не самого лучшего поведения и успеваемости. Понятно, что ничего хорошего это не приносило ни детям, ни второгодникам. Помню как эти ребята, обычно сидевшие на задних партах (их сажали туда из-за роста, чтобы не заслоняли остальным доску), делали там что угодно, только не слушали урок. А чему переростки учили малышей на переменах, так и вспоминать не хочется.
С 60-ых гг., хотя официально второгодничество не отменяли, практически это явление исчезло: в конце года неуспевающих пугали, но, в конце концов, всех переводили (иногда, в назидание другим, оставляли на второй год одного ученика на всю школу).
С пятого класса по каждому предмету появился свой учитель. У большинства детей это вызвало сильный стресс - если в 4-ом примерно четверть класса были отличниками и больше половины училась без троек, то в 5-м отличники стали "четверочниками", а все остальные, в лучшем случае, троечниками. К 8-му классу положение улучшилось, а в старших, несмотря на сложность материала, успеваемость сильно поднялась, очевидно, из-за появившейся мотивации к учебе (многие хотели поступать в ВУЗы). Учителя-предметники были разные - одних я запомнил навсегда, несмотря на то, что учился у них один учебный год, а то и меньше, других забыл напрочь.
Например, не могу вспомнить имя "химички"(7-10 класс), но хорошо помню историка Товье Ароновича Фукса (6-ой класс), "русачку" Александру Михайловну Пахомову(5-6 и 9-11), физика Григория Рафаиловича Лернера (8), " англичанку" Софью Дмитриевну Тюнееву(5-6). Очевидно я помню тех учителей, которые сами хорошо знали свой предмет и умели заинтересовать и научить других.
В младших и средних классах, во время летних каникул, я посещал дневной пионерский лагерь при школе. Работал он так: дети приходили утром в школу, завтракали и затем расходились для развлечений и отдыха. Чаще всего наш отряд водили в парк Шевченко в
детский городок, через вход с Маразлиевской, ближе к Троицкой. Проводили мы там часа 3: лазили по лесенкам и перекладинам, играли в настольные игры - брали в игротеке, бегали по аллеям. Затем возвращались в школу, обедали, спали (в классах вместо парт ставили раскладушки), полдничали и шли домой.
Напротив школы, по Ришельевской, находился большой книжный магазин "Два Слона" с писчебумажным отделом. Название "Два Слона" - неофициальное, но все его так называли за барельефы двух слоновьих голов выступавших из стен в торговом зале. В писчебумажном отделе я регулярно покупал ручки, перья, тетрадки, карандаши и прочее. В 50-е,60-е в магазине продавали художественную, техническую, научную, учебно-педагогическую литературу. Я покупал там в августе учебники на следующий учебный год. Позднее магазин стал специализированным по продаже технической литературы, а слоны после очередного ремонта исчезли.
49-я, как и большинство городских школ, была полной средней школой- десятилеткой (существовали еще семилетки, в основном в сельской местности). В самом начале 60-х, в связи со школьной реформой (неполная средняя - 8, полная - 11 лет), школа стала восьмилеткой, и мой выпуск стал последним с аттестатом зрелости. Еще через несколько лет, где-то в середине 70-х, школу расформировали, помещение передали какому-то НИИ. К тому времени расширили 117-ю, использовав часть территории двора. А где-то в районе новостроек появилась новая школа под номером 49.
Здесь находилась 49-я школа. Главный вход с Полицейской ул. (снимок 2011 г.)
Школа 117 первоначально состояла из 2-х четырехэтажных флигелей расположенных в виде буквы "Г": короткий по ул. Жуковской, длинный по Ришельевской, примерно до середины квартала в сторону Полицейской. В начале 70-х в фасадной стене (по Ришельевской) образовалась вертикальная трещина через все этажи и флигель снесли. На его месте построили новый корпус, занявший весь квартал (удлинение произошло за счет спортплощадки на углу Ришельевской и Полицейской, построенной в50-е гг. на месте разрушенного в войну дома). Кроме того, перпендикулярно к этому новому корпусу со стороны двора пристроили еще один флигель.
Ришельевская уг. Полицейской, забор спортплощадки во дворе школы 49(кадр из к/ф "Неподдающиеся" 1959г)
К концу 50-х гг. широкое распространение получили вечерние школы (школы рабочей молодежи). Теоретически целью таких школ было дать возможность работающим молодым людям, в свое время по каким - либо причинам бросивших учебу, получить аттестат зрелости. Тогда же ввели новые правила поступления в ВУЗы: для абитуриентов имеющих трудовой стаж не менее 2-х лет предусматривалось поступление вне общего конкурса. Декларированной причиной нововведения было привлечение на учебу людей имеющих опыт работы на производстве, из которых должны получиться специалисты лучшие, чем из молодежи "прямо со школьной скамьи". В результате многие подростки после 8-го класса начали устраиваться на работу и переходить в вечерние школы, хотя в большинстве случаев никакой необходимости в этом не было, кроме желания приобрести заветный стаж.
Замечу, что качество обучения в вечерних школах, по разным причинам, было значительно ниже, чем в обычных: это и состав класса (среди 15-16 летних были 20-25 летние "дяди") и сокращенное количество учебных часов и учеба в вечернее время после работы, когда ослаблено восприятие и более слабый преподавательский состав (хорошие учителя работали, как правило, в обычных школах.). "Хотели как лучше, а получилось как всегда". Тогда еще не было этой поговорки, но она "сработала". Уровень подготовки снизился.
Все это я знаю не понаслышке - моя старшая сестра пошла таким путем и наученный ее опытом я остался в обычной школе.
СТРОИТЕЛЬСТВО
В главе посвященной коммуналкам я коснулся, насколько это было связано с темой, также истории жилищного строительства. Здесь я попробую рассказать вообще о строительстве в городе.
Строительным материалом служил камень- ракушечник,
который добывали тут же в подземных каменоломнях. Так образовались катакомбы, на которых стоит весь центр. К достоинствам этого камня можно отнести его относительно малую плотность за счет пористости, и как следствие, хорошую тепло- и звукоизоляцию, а так же легкость обработки. К недостаткам - малую прочность, крохкость. Поэтому при добыче камень нарезали крупными блоками с длинной стороной 50см или 70 см (пятерик и семерик - названия связаны со старыми русскими мерами), что соответствовало толщине стен домов. В то время стены были также несущей конструкцией здания, поэтому, учитывая свойства камня, дома в городе, вплоть до начала применения железобетона, не строились выше 5-ти этажей (правда по высоте 5 эт. соответствовали современным 8-9 этажным домам).
камень-ракушняк,подпорная стена на Польском спуске.
Для междуэтажных перекрытий применяли деревянные балки, лаги, доски. Вяжущие материалы для кладки камня, штукатурка, красители изготовлялись на основе извести, производимой из того же известняка путем обжига. Для внутренних перегородок использовали плетенные камышовые маты, которые после установки оштукатуривались с двух сторон.
Строительный бум, о котором я упомянул выше, окончился с началом мировой войны в 1914 г. и до конца 20-х годов в городе ничего не строилось, а все только ветшало и разрушалось. В дальнейшем, в соответствии с курсом на индустриализацию, начали строить заводы, фабрики, общежития для рабочих, школы, техникумы, технические ВУЗы. Образцы типовых школьных зданий 30-х г: бывш. школа 116 на Греческой уг. Канатной, школа 117 (старый флигель по Жуковского), 119 на Александровском пр-те и др.
типовое школьное здание (шк. 90)
Тогда же построили здания консервного института (ОТИПиХП) на Дворянской, строительного института на Староинституцкой, Технологического института на 2-ой ст. Б. Фонтана, в то же время не было построено ни одного театра (если не считать Зеленого театра в парке Шевченко), библиотеки, музея, памятника. Небольшое количество жилых домов того времени выдержанные в стиле конструктивизма, были лишены какого-либо декора, напр. дом на Ланжероновской угол Гаваной (плиткой облицован в 70-е гг.) или на Преображенской уг. Малого пер.
Мой отец, по профессии инженер-строитель, как-то рассказал мне такую историю: " Где-то в середине 30-х годов, я работал в строительной организации. Я только окончил институт и был молодым специалистом. Там же работал прорабом один пожилой человек, который строил еще до революции. Однажды я спросил его, почему раньше строили добротно и красиво, а теперь просто, без всяких украшательств и с низким качеством? И он объяснил мне, что тогда строили: во-первых, казна - строила немного, но солидно, вкладывая большие средства, т.к. эти здания должны были символизировать величие и незыблемость самодержавия; во-вторых, дворяне - как люди государственные, старались не отстать от казны и тоже строили дорого; и, наконец, купечество - сословие лишенное привилегий дворянства, но обладающее большими средствами, тем более пыталось перещеголять дворян роскошью построек.
Теперь же заказчик один - государство, которому нет дела до качества, а о красоте и говорить нечего. Требование одно: дешевле, закончил прораб"
После войны и до конца 50-х уже упоминавшиеся жилые дома, строившиеся на месте разрушенных, имели довольно разнообразную архитектурную отделку; снова начали применять лоджии (Ришельевская, 7), угловые башенки (Ришельевская уг. Греческой) и другие элементы (правда, значительно уступавшим по сложности дореволюционным) придающие зданиям нарядный вид. Эти 4-5 этажные дома еще строились по традиционной местной технологии из ракушечника.
Жилой дом на Греческой уг. Ришельевской 1954 ( фото 1976)
Из общественных зданий в это время возвели ж. д. вокзал (на месте разрушенного), обл. отд. Госбанка на Дерибасовской уг. Ришельевской, институт связи и др.
В целом постройки этого периода имеют ярко выраженный характер, легко отличимы от построек других периодов и в то же время органично вписались в "классическую" городскую застройку.
Следующий этап (с1959 г) ознаменовался возобновлением курса на удешевление строительства и борьбой с " архитектурными излишествами" (популярный термин тех лет). Такой курс принес, несомненно, большие положительные результаты, дав возможность развернуть массовое строительство жилья и других объектов, в то же время проводимый прямолинейно, привел к большим градостроительным издержкам, последствия которых ощущаются по сей день.
Жилая 5-ти этажка 60-х ( на вторам плане дом башенного типа улучшенной конструкции 70-х)
Так в историческом центре появились дома совершенно не гармонирующие с окружающей застройкой. Наиболее характерный пример, жилой дом на Дерибасовской уг. Гаваной. Этот 5-ти этажный блочный дом без всякого декора, абсолютно плоский и серый (во всех смыслах) уродует главную улицу города. Сам по себе дом не так уж плох для спального микрорайона (отдельные квартиры с удобствами), но не для Дерибасовской. Впоследствии были попытки что-то подправить - дом красили, облицовывали, но это ничего не дало.
Где-то в 70-х руководство города, наконец, поняло, что в центре нужно строить по особым проектам с учетом окружающей застройки, а типовые хороши для новых районов. Правда, к тому времени почти все военные "пробоины" в центре были застроены.
Тогда же, в 70-е, осуществлялся еще один " гениальный" проект: некоторые старые жилые дома надстраивались и становились на один этаж выше. В этих надстроенных этажах устраивали самостоятельные квартиры со всеми удобствами и, учитывая, что они находились в центре города, а не в районах новостроек на окраинах, получить такую квартиру могли только большие начальники (как говорили в народе - шишки или, в крайнем случае, прыщики).
Как правило, такая надстройка уродовала дом т.к. нарушала все пропорции и вносила полный диссонанс в архитектурный облик здания. Обычно наружные стены дополнительного этажа были гладкими или имели упрощенный декор и контрастировали с богатой лепниной основных этажей.
Примеры: дом на Пушкинской уг. Ланжероновской (нечетная сторона), Гаваная уг. Горсада
ТРОТУАРЫ, МОСТОВЫЕ
История мостовых началась в 20-е г 19 в.: " но уж дробит каменья молот и скоро звонкой мостовой покроется спасенный город как будто кованой броней". Однако еще долго многие улицы оставались без твердого покрытия. Во 2-ой половине 19-го в. большинство улиц замостили гранитной брусчаткой, а кое- где, на окраинах, булыжником. Булыжник - необработанный, бесформенный камень, ходить и ездить по нему очень неудобно. Брусчатка - камни обтесанные в форме параллелепипеда - плотно укладывается на утрамбованную " подушку" рядами или в елку, мостовая получается ровной и при езде по ней почти не трясет. На Деребасовской была деревянная торцовая мостовая, сложенная из коротких толстых досок поставленных вертикально - торцом. Экипажи катились по ней мягко и бесшумно, однако такая мостовая недолговечна и ее заменили каменной.
Для мощения тротуаров использовали итальянскую лаву, которую привозили корабли, приходившие за зерном, в качестве балласта. Из глыб лавы вытесывали квадратные плитки темно-серо-голубоватого цвета (прибл. 40*40 см) из которых выкладывали пешеходные дорожки. Эти дорожки, шириной в 3 -4 иногда в 5 плиток, прокладывались посередине тротуара, а остальная часть замощевалась небольшими камнями из твердых пород ракушняка уложенных торцом - их называли "сухарики" за форму и желтоватый цвет. Я помню такие тротуары на Греческой и Полицейской. Очевидно местное название тротуара - "плитуар" восходит к тротуарам такого типа. К концу 50-х все тротуары заасфальтировали, а лавовыми плитками выложили дворы.
1956 г. Традиционное одесское мощение улицы: тротуар - лава и сухарики, мостовая - гранитная брусчатка, гранитный бордюрный камень.
Тротуар из "сухариков" (кадр из к\ф "Повесть о первой любви").
В то же время небольшие участки асфальтовых тротуаров существовали еще в19 в. Тогда применяли натуральный асфальт, привозимый морем из-за границы, который был очень дорог. Массовое применение асфальта в качестве покрытия тротуаров и мостовых началось после изобретения асфальтобетона - смеси битума с песком и щебнем.
Небольшой отрезок ул. Пушкинской, в самом ее начале, на углу Ланжероновской, выложен специальным прочным желтым кирпичом. Этот участок сохранился с конца ХIХ века, когда городские власти экспериментировали с разными материалами для мощения улиц. Этот кирпич обладает большой твердостью, поэтому хорошо работает на истирание, но при этом, как и всякий твердый материал - хрупок. Многие кирпичи сегодня с трещинами и сколами. Кроме того он оказался для города слишком дорогим и дальше пробного участка дело не пошло.
Искусственный камень - "клинкер".
Где-то в середине 70-х, тротуары нескольких улиц в центре выложили цементной плиткой. Эксперимент оказался неудачным т. к. плитка была слишком тонкой, быстро перекосилась и потрескалась.
Цементная плитка на Пушкинской
Аллеи Бульвара на моей памяти несколько раз меняли покрытие. Первоначально они были посыпаны мелкой морской галькой, и я помню себя там ребенком, собирающим красивые камешки. Затем все аллеи закатали асфальтом, а в самом начале 90х асфальт заменили плиткой.
БАНИ
Как я отметил в главе посвященной жилищному вопросу, до 70-х г в большинстве квартир действующих ванных комнат (с горячей водой) не было. Все население ходило в баню.
В этом доме на нижних этажах была баня ном. 1 , входили с моста по лесенке.
В центре города было несколько бань. Баня номер 1 на Жуковского под мостом через Левашовский спуск. Говорят, что туда ходил еще Пушкин, когда жил на Итальянской (Пушкинской), 13. На Гаваной была баня, которую почему-то называли Дворянской, а на Преображенской баня Исаковича, которая в советское время называлась Гарнизонной. Бань не хватало - там всегда, особенно к концу недели, наблюдались большие очереди и в 60-е г построили большую баню на Ришельевской, между Еврейской и Троицкой (баня ном. 14), а в 70-е - возле Нового базара.
В бане было общее отделение (отдельно для мужчин и женщин) и ванное отделение. В новых еще и душевое отделение.
Вот как функционировала баня (на примере бани ном. 14). Вначале посетитель попадал в вестибюль 1-го этажа, где располагались кассы, гардероб верхней одежды, киоск по продаже мыла, мочалок и т.п. Сдав пальто в гардероб и получив металлический номерок, посетитель приобретал билет ( 14 коп. в общее отделение, 25 коп. в душевое, 35 - в ванное). В ванны и души билеты продавали "по сеансам" на определенное время, которое кассир надписывал на билете. Дело в том, что в общем отделении можно было мыться без ограничения времени, а в ванной или душевой кабине 40 мин. В ванно-душевом отделении на первом этаже в длинном коридоре стояли стулья для ожидающих очереди. По обе стороны коридора за рядом дверей распологались небольшие комнатки с душем ( ванной) и скамеечкой для переодевания, отделенной небольшой перегородкой от собственно душа - чтобы вещи не промокли. На каждый "сеанс" касса продавала билеты соответственно количеству кабинок, а уж обладатели билетов на одно время входили в кабинки по мере их освобождения и окончания уборки банщицей. Две или три женщины производили уборку кабинок после каждого клиента. Некоторые клиенты задерживались в кабинках - тогда банщица стучала в дверь напоминая, что время вышло.
Купив билет в общее отделение, клиент поднимался по лестнице на 2-ой (мужчины) или 3-ий (женщины) этаж в зал, вдоль стен, которого сплошным рядом стояло несколько десятков стульев, на которых сидели ожидающие своей очереди на "помывку" (официальный термин тех лет). Новоприбывший садился на крайний свободный стул. Периодически из дверей предбанника выходил банщик (трапанист) и выкрикивал: "Трое" (или другое числительное), тогда соответствующее число людей вставало с ближайших к двери стульев и заходило, наконец, собственно в баню. В ту же секунду очередь приходила в движение напоминающее волну: все поочередно пересаживались на освобождающиеся стулья, приближаясь к заветному входу.
Общее отделение состояло из предбанника и мыльной.
Предбанник - большое помещение с рядами фанерных шкафчиков (штук 200). Посетитель занимал свободный (открытый) шкафчик, раздевался, складывал вещи и запирал дверцу (дверца захлопывалась, и открыть ее мог только банщик своим ключом). Затем нужно было взять тазик (шайку) который стоял на шкафчике и на котором был выгравирован тот же номер, что и на шкафчике. Таким образом решалось две задачи: обеспечить каждого клиента шайкой и " несмываемым " номерком. Эффективность такого порядка становиться понятной, если вспомнить рассказ М. Зощенко " Баня", где герой рассказа тщетно ищет шайку (некоторые посетители моются сразу в 3-х), а картонные номерки некуда девать - " кругом живот да ноги" - к концу совершенно размокают.
Раздевшись, посетитель проходил в мыльную - зал с бетонными скамьями и полом и установленными в нескольких местах кранами с холодной и горячей водой. Краны эти, большие медные, открывались поворотом рукоятки на четверть оборота и давали большой напор воды, так чтобы быстро наполнить шайку. В мыльной посетитель находил свободный участок скамьи, окатывал его пару раз горячей водой из шайки и начинал мыться. Вдоль торцевых стен зала было несколько(10-12) открытых душевых кабинок, где можно было ополоснуться в конце мытья и обычно к ним выстраивалась очередь из намыленных фигур.
Некоторых посетителей мыл банщик. Клиент ложился на скамью, и банщик мылил его, тер мочалкой, окатывал водой и так довольно долго до полной чистоты клиента. Не знаю, была ли эта услуга официальная и оплачивалась через кассу, либо совершалась частным образом.
Помывшись, человек возвращался в предбанник, ставил тазик на свой шкафчик и громко восклицал: "сто пятый, пожалуйста", или что-то в этом роде. Банщик подходил, бросал взгляд на номер тазика и отпирал дверку.
Там же, в предбаннике, можно было взвеситься за 2 коп. - весовщик зазывал клиентов, время от времени громогласно провозглашая: " Проверяйте свой точный контрольный вес до бани и после бани!".
Еще там можно было "освежиться". Опустив 2 коп. в щель ящика висевшего на стене, клиент получал порцию одеколона выстреливающую из распылителя, установленного в верхней части ящика, примерно на уровне головы.
Много лет в 14-ой бане в вестибюле првого этажа на стене висел лозунг написанный крупными буквами " Позор тем кто дает чаевые и тем кто их берет". Несмотря на это многие , особенно в ванно- душевом отделении, давали банщице несколько монет, с тем чтобы она лучше убрала номер после предыдущего посетителя.
Обычно при банях были парикмахерские, в 14-ой их было 2: мужская и женская на соответствующих этажах.
2007 год
Полный вариант воспоминаний об Одессе, с дополнениями и уточнениями, размещен на моем сайте https://sites.google.com/site/odessaxxvek2/
Приложение
В этом приложении я буду отмечать сайты , использовавшие материалы моих "Воспоминаний"( ссылки, цитирование).
![Ручка с пером []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/55-3.jpg)
Ученическая ручка с пером![Так писали в 1-ом классе. []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/56-3.jpg)
Тетрадь первоклассника в частую косую линейку. Красными чернилами -отметки учителя: оценки и образцы написания. Как видим требования к письму высокие - учитель поставил 3 за приличное , без клякс и исправлений написание.![Учебник []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/11-3.jpg)
![Здесь была49-я школа []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/img_0054.jpg)
Здесь находилась 49-я школа. Главный вход с Полицейской ул. (снимок 2011 г.) ![Забор школы []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/n-6c.jpg)
Ришельевская уг. Полицейской, забор спортплощадки во дворе школы 49(кадр из к/ф "Неподдающиеся" 1959г) ![ракушняк, подпорная стена на Польском спуске []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/29-1.jpg)
камень-ракушняк,подпорная стена на Польском спуске.![типовое школьное здание (шк. 90) []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/30-1.jpg)
типовое школьное здание (шк. 90)![Жилой дом Греческая уг. Ришельевской 1954 ( фото 1976) []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/27-1.jpg)
Жилой дом на Греческой уг. Ришельевской 1954 ( фото 1976)![Блочная 5-ти этажка []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/28-1.jpg)
Жилая 5-ти этажка 60-х ( на вторам плане дом башенного типа улучшенной конструкции 70-х)![Тротуар []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/1956_0004f.jpg)
1956 г. Традиционное одесское мощение улицы: тротуар - лава и сухарики, мостовая - гранитная брусчатка, гранитный бордюрный камень.
Тротуар из "сухариков" (кадр из к\ф "Повесть о первой любви"). ![Плитки из лавы []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/32-1.jpg)
![Желтый кирпич на Пушкинской []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/57-2.jpg)
Искусственный камень - "клинкер".![Плитка на Пушкинской []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/33-1.jpg)
Цементная плитка на Пушкинской![В этом доме находилась баня ном. 1 []](/img/s/shtern_l_i/odessaprod2-1/banya-1.jpg)
В этом доме на нижних этажах была баня ном. 1 , входили с моста по лесенке.