Subject: Российские мифы и американская действительность
Юрий Нестеренко
РОССИЙСКИЕ МИФЫ И АМЕРИКАНСКАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
http://yun.complife.ru/miscell/usa.htm
Мне периодически приходят письма с просьбами "рассказать, как оно там, в Америке". Обычно я отвечаю, что в интернете можно найти множество иммигрантских заметок, как литературно оформленных, так и в виде сообщений на форумах, и вряд ли я смогу добавить к ним что-то новое. Но, раз уж такие вопросы продолжают приходить, все же внесу свой вклад в развенчание мифов, заменяющих среднему россиянину информацию о США. Тем более что в большинстве своем эти мифы настолько далеки от реальности, словно обитатели России до сих пор живут в глубоком средневековье и черпают сведения о заморских странах исключительно из деревенских баек и рассказов приблудных странников про псоглавых людей. Вот по таким байкам и пройдемся; замечу, что не все они выставляют американцев в негативном свете - но все не соответствуют действительности.
Юрий Нестеренко.
Дорогие труипенсы (кто ещё по малограмотности не знает этого слова, введённого мной в Великий и Могучий - то вот вам: трудящиеся и пенсионеры)! Особенно жители Великой России! (Хей! Не подумайте плохого - и здесь и выше я употребил слово "Великий" безо всякого присущего мне стёба, а на полном серьёзе!). Очень вам рекомендую прочесть прилагаемую статью Юрия Нестеренко. Несмотря на маленький стаж американской жизни (ещё нет и двух лет), он острым оком настоящего писателя хорошо просёк американскую жизнь. Поверьте мне, коренному американцу с моим 32-летним стажем! Я, комсомольский энтузиаст и неистребимый оптимист, в корне расхожусь с чёрным пессимистом Юрием по вопросу оценки будущего России и русского народа. Наверное, многие из вас уже слышали от меня и сами по себе о Юрии Нестеренко (http://yun.complife.ru/1st.htm), поэте и писателе-фантасте, ненавистнике нашей родной советской власти, любимой коммунистической партии и всех без исключения её дорогих генеральных секретарей. В 2010 году он эмигрировал в Америку. На этой ненависти моё с ним сродство и кончается. Юра терпеть ненавидит Россию и призывает всех честных совтрудящихся рвать когти из неё, пока она вконец не издохнет, распространяя зловоние. Я в этом плане не такой радикал, как он. Я считаю, что все многовековые беды русского народа связаны не с его ущербным генетическим устройством и не с тем, как полагают наши сермяжно-посконные патриоты, что в истории России всё пошло наперекосяк от жидо-масонов. Представляете - зачинатель Руси, Святой Равноапостольный Киевский князь Владимир Красное Солнышко был галахический еврей по жидовке маме Малке! Ну, тут уж рукой подать до мацы, настоянной на крови христианских младенцев! Пойдите на интернет, и вы убедитесь, что чуть ли не 80 процентов советских людей свято верят, что все беды нашего доброго, духовного и самого читающего в мире народа, уж не говоря о том, что а также в области балета, связаны со злыми кознями жидо-масонов на протяжении всей истории от Красного Солнышка до Дмитрия Медведева включительно. Я стою на другой позиции - все беды России связаны с многовековой историей рабства в этой стране. В Англии-то Иван Безземельный даровал трудящимся (ну, ладно, не придирайтесь, баронам, какая разница?) Магну Карту аж в 1215 году. Скиньте лапти, если пальцев не хватает, сосчитайте, сколько веков англичане, а вскорости и другие европейские народы, жили, хоть и при царе, но без рабства? А мы чего? Вот то-то! (Кстати, мой прадед по мамочке, Антон Степанович Кладницкий, Витебский предводитель дворянства и мировой судья, освободил своих рабов, наделив их землёй и хуторами, ещё до реформы Александра Второго. Были и без моего прадедушки случаи освобождения крестьян, но про наделении их при этом землёй - я не знаю). За короткий период от отмены крепостного права в 1861 году до установления свирепого коммунистического рабства в 1917 года прошло слишком мало времени, в течение которого рабская психология народа не успела измениться. А затем снова началось в сто раз худшее кровавое рабство большевиков на 75 лет - на три поколения, когда рабская психология только наращивалась, сдабриваемая всеобщим пьянством, воровством и доносительством... И только кратковременный приход к власти Михаила Великого ОРРК (Освободителя Рабов, Разрушителя Коммунизма) дал волю русскому народу - прежде всего свободу слова и возможность выезда за границу. Я верю, что через 3-4 поколения ближайшие потомки продажных и беспринципных лицемеров-коммунистов, жестоких и наглых кагебешников, и тупых и вороватых вертухаев, зараженных рабством, вымрут, и рабско-воровская психология россиян сойдёт на-нет, и Россия Рабов войдёт в семью свободных народов. И, следовательно, я не считаю, как Нестеренко, что Россию ждёт смрадная смерть. Я считаю, что, когда вымрет последний раб, оставшийся русский народ покается в своём преступном прошлом, как это сделали немцы, и будет жить честной и достойной жизнью свободных людей. В этом моё главное расхождение с Юрой Нестеренко (см. организованную мной по наводке всё того же Димы Клейна "Интернет-Дискуссию: Юрий Нестеренко: Скажи России - Сгинь, Проклятая!" http://world.lib.ru/l/litinskij_w_a/nesterenko.shtml). Несмотря на наши с ним принципиальные расхождения о дальнейшей судьбе России, я восхищён его точным описанием деталей Америки и американской жизни. Я очень жалею, что через год после приезда в эту страну 17 января 1980 года, я не поместил на интернете мои первые свежие впечатления. Правда, 24-летний сэр Тим (Бернерс-Ли) в ту пору ещё и не думал о создании Всемирной Паутины. Зато я, как заядлый графоман, в первые годы после приезда написал многие сотни писем в Ленинград своей дочери Алле, её маме Ире, отцу-в-законе (шурину? тестю? деверю? - всё время путаюсь!) по второй жене Мине и друзьям (копий у меня - полный чемодан!), в которых я детальнейшим образом описывал свои первые американские впечатления. Вот ужо, в оставшиеся мне 45 лет жизни, напишу полсотни фотодокументальных баек о моих арктических экспедициях, и засяду за описание американской жизни, основываясь на этих письмах и дневниках (графоман я или хрен с бугра, как говаривал Тимур Великий Шаов). Эссе-байка "Русские - хамы. Американцы - нет (http://world.lib.ru/l/litinskij_w_a/russkiekhamy.shtml) написана была уже рассудочным языком через много-много лет после приезда в эту прекрасную страну, когда мой взгляд уже замылился от хорошей американской жизни и от забывчивости о Софье Власьевне.
Приведу лишь пару пустяковых замечаний к очерку Юрия. Он пишет, что нет буйков на пляжах, запрещающих дальний заплыв. Ну, это, вероятно, только Нью-Йоркская заморочка. У нас, в Денвере, везде на водоёмах есть эти буйки, туды иха в качель, и спасатели на пляжных "башенках" начинают орать в матюгальник (которыми, согласно Юре, не оснащены нью-йоркские спасатели), чтобы пловец вернулся обратно за буйки.
Второе замечание - мол, нигде нет турников. Злостная клевета на мою любимую Америчку! Когда я отвозил свою малолетнюю Таньку в начальные школы (она последовательно училась в трёх разных), я всегда 20 раз подтягивался, подогнув ноги, на турниках на пришкольных игровых площадках. А вот в средней школе (8-9 классы) и в хай скуле (10-12 классы) турников уже не было. Хочешь подтягиваться - иди в школьный спортзал. Так что у меня произошла полная растренировка - сейчас, наверное, и трёх раз не подтянусь. (Не знаю, не пробовал). Теперь пробиваюсь только ежедневными пуш-апами (отжимание от пола) - 40 раз.
И третье замечание - американцы, мол, ходят в спортзалах на "бегущих дорожках" - чего бы ради просто не пробежаться вокруг этого здания? Отнюдь нет! Коли ты попал в дорогостоящий спортзал - выжимаешь за свои кровные всё, что можно: все десятки спортивных машин и снарядов, включая классы аэробики и йоги, бассейн и сауну. А на ходильной машине устанавливаешь скорость и автоматический или само-запрограммированный переменный наклон, как будто то в гору лезешь, то с горы спускаешься. Нешто сравнишь это с ходьбой вокруг дома! Я теперь в спортзалы редко попадаю, только по гостевому пассу (10-разовому пропуску), а, в основном, быстро хожу вдоль нашего придворного ручья 30 минут. Но для плохой погоды у меня в бейзменте (третьем, подвальном этаже) есть ходильная машина, купленная за тридцатку на гаражном сейле. На ней установишь скорость 3.5 мили в час (5.6 км/час) - и жмешь, устал - не устал, не считается, иди, давай! Ну, правда, всегда при этом смотрю телевизор.
Вот видите, я уел Юру. Пустячок, а приятно!
И ещё небольшое добавление к Юриному описанию Нью-Йорка. Он рассказывает, что в метро чистенькие вагоны. Ой-ёченьки, а что было в старое доброе время, в 1980 году! Ни внутри, ни снаружи на стенках вагонов не было свободного места от граффити! Да в Ленинграде, когда я был последний раз в 2008 году, туземцами на домах был нарисован детский лепет (причём, в основном, на безграмотном английском языке) (смотри картинки в "В Ленинград через 30 лет, или я к вам пришёл навеки поселиться" http://world.lib.ru/l/litinskij_w_a/wleningradcherez30letilijakwamprishelnawekiposelitxsja.shtml) по сравнению с Нью-Йорком, а особенно с его подземкой! Толпы молодых негров, обуреваемых творческим порывом, по ночам пробирались под землю в депо, обременённые рюкзаками с множеством баллончиков с краской, и разрисовывали отдыхающие вагоны логами своих банд. А конкурировавшие с ними банды латиноамериканцев делали то же самое, пытаясь закрасить лого противников. Так что вагоны выглядели - тихий ужас! Смыть эти народные малеванья чрезвычайно трудная и трудоёмкая задача, тем более что совершенно бесполезная - сегодня смыл, а за ночь весь вагон будет разукрашен снова! Подземному творчеству майноритей (афро- и латиноамериканцев) был положен конец только тогда, когда муниципалитет заказал дорогостоящие вагоны в Японии, покрашенные внутри и снаружи специальной краской, к которой краска из баллончиков совершенно не пристаёт! Вот где пролегомены науки и победа разума над сарсапарилой! Художники (от слова худо) помалярничали раз-другой и поняли, что бледнолицые применили нанотехнологию, с которой низко-айкьюшным расам не справиться, только бесполезный перевод денег, заработанных тяжёлым трудом по продаже наркотиков, на приобретение бесполезных баллончиков. То же самое произошло и в метро нашей столицы, Вашингтон ДиСи. Сейчас там в плане граффити полная Божья благодать, хотя майноритей там в несколько раз больше, чем в Нью-Йорке.
И ещё одно добавление к Юриному рассказу об Америке. О Харлеме (Гарлеме, по-русски). Напомните мне потом как-нибудь написать байку о том, почему в русском языке мы пишем Гитлер, Гудзон, Багамы, и кучу других слов, в которых на языке оригинала используется буква h, которая звучит, как почти чистое "х". Хорошо хоть, что слово "отель" мы не произносим, как "готель". Ориентировочное название байки будет: "Пушкин в юности hекал, как хохол"). В один из первых дней после нашего (жена Мина, 12-летний сын Женя и я) прилёта в Нью-Йорк, Миша Федермессер, родственник нашего ленинградского друга, повёз нас на своей машине знакомиться с городом. Миша - бывший москвич, бывший израильтянин и бывший офицер ЦАХАЛ'а, принимавший участие в войнах с арабами.
После поездки по красивым центральным частям Манхэттена - острова, который и является собственно Нью-Йорком (адрес домов на Манхэттене - New York, N.Y.), Миша привёз нас в Харлем, сказав только название этого известного нам по литературе района в северной части Манхэттена. Ой-ёченьки! (Или как теперь говорят все в России - вау!). Перед нами предстал Сталинград! Натуральный Сталинград сразу после сдачи армии Паулюса! Нам показалось, что по крайней мере половина домов - только обгорелые стены с дырами окон, через которые просвечивало небо! А вся середина дома обрушилась! И так мы, поражённые увиденным, ехали через весь этот район в самом центре Нью-Йорка, ещё, по незнанию английского языка, не догадываясь, что нам нужно было каждые 20 секунд говорить "вау!". Миша сказал нам, чтобы мы обратили внимание на трудящихся. Мы обратили и с удивлением обнаружили, что попали в Африку - везде сновали только чернокожие африканцы! Но стоило нам покинуть пределы Харлема и пересечь 110-ю стрит на траверсе соседнего Центрального Парка, как вдруг неожиданно сталинградский кошмар кончился так же неожиданно, как он начался, когда мы въехали в него. И улица вдруг оказалась заполненной бледнолицыми братьями. Поражённые, мы потребовали объяснений. Довольный произведенным эффектом, Миша припарковал автомобиль и рассказал нам следующее.
Когда-то, в конце 19-го и начале 20-го веков, этот район был оккупирован бедными иммигрантами, преимущественно евреями и итальянцами. Около 1915 года был пик этой иммиграции, когда в Харлеме жили 200 тысяч евреев и 150 тысяч итальянцев (последних было в три раза больше, чем в Сицилии!).
Евреи поначалу пооткрывали свои лавочки-магазинчики, портняжные и сапожные мастерские-парикмахерские, школы хедеры-ешивы, синагоги и прочее, что нужно бедному еврею для проживания. Стали постепенно вживаться в американскую жизнь, богатеть, появились даже свои еврейские гангстеры, в ходе длительной войны разгромившие и вытеснившие из района сицилийских мафиози. Постоянные еврейско-сицилийские разборки с применением автоматов Томми сделали Харлем опасным для проживания местом, пока сицилийская мафия не была изгнана. В своё время первый премьер-министр Государства Израиль Бен-Гурион сказал, что еврейское государство будет настоящим государством тогда, когда в нём будут свои еврейские воры и проститутки. Если учитывать упомянутых еврейских гангстеров, то можно сказать, что впервые эта доктрина по созданию еврейского государства была опробована в Харлеме.
Но пронырливые евреи на этом не остановились. В Харлем в 1907 году перевели Нью-Йоркский Городской Университет (City College of New York). И пошло-поехало! Родной коммунистической партии большевиков в ту далёкую пору ещё не было, процентную норму для евреев при приёме в университет установить было некому, и 90% университетских студентов были евреями! А до обязательной процентной нормы приёма негров (affirmative actions) тогдашние еврейские либералы ещё не додумались! Вот почему негров в американских университетах тогда почти не было. Да ладно бы ещё только это! Дело дошло до того, что из 11 лауреатов Нобелевской премии - выпускников этого университета - все 11 были евреями! Десять из них получили премии по излюбленным еврейским гешефтам - физика, химия, экономика, медицина. И лишь один - Генри Киссинджер - как какой-нибудь низко-айкьюшный араб - получил премию мира (http://en.wikipedia.org/wiki/List_of_City_College_of_New_York_people).
Ну, таким образом в начале века все еврейские детишки пошли в университеты, стали адвокатами, крупными бизнесменами, физиками, математиками - ну, вы знаете весь этот еврейский гешефт. Ну, ессесно, разбогатевшим евреям стали тесны харлемовские хрущёбы. Народ стал переселяться на окраины Нью-Йорка, в "субёрбы", где они стали приобретать богатые индивидуальные дома - ну, то же самое, что делают наши теперешние процветающие еврейские иммигранты, вы знаете. И к 1930 году в Харлеме из прежних 200 тысяч евреев осталось только 5 тысяч. Итальянцы были более стойкими, чем хилые евреи, и следы их популяции прослеживались вплоть аж до 1970 года (http://en.wikipedia.org/wiki/Harlem).
Но, как вы знаете, свято место пусто не бывает. Опустевшие квартиры стали занимать другие иммигранты, поначалу пуэрториканцы. Оставшаяся немногочисленная еврейская мешпуха перетрухала растущей преступности и довольно быстро смылась из Харлема в другие состоятельные белые районы мегаполиса Большого Яблока. Итальянцы тоже проявили трусость. На место евреев и итальянцев пришли негры и иммигранты победнее. С неграми обильно появились наркотики и, соответственно, широко распространённая преступность. Наступила очередь линять от такого соседства остальным трудолюбивым иммигрантам. Район катастрофически чернел за счёт совсем бедных чернокожих. А, кстати, стоимость аренды жилья в Харлеме была самая высокая в Городе Большого Яблока. Домовладельцы всполошились - пролетарии не могли регулярно оплачивать счета не только за жилплощадь, но и за "ютилити" - воду, отопление и электричество. Чтобы выжить нахлебников, домовладельцы стали отключать злостным неплательщикам эти самые ютилити. Квартиры одна за другой стали превращаться в "Вороньи слободки", каковая самая первая под номером 3 была гениально описана в "Золотом телёнке". Освещались керосиновыми лампами, как это делала ничья бабушка в "Телёнке", похлёбку варили на костерках, разложенных на кирпичном основании на полу. Костры также служили способом отопления в холодное время года. Домовладельцы увеличили страховки за свои дома. Говорили, что после этого, чтобы не тянуть кота за хвост, домовладельцы сами, начитавшись "Телёнка", нанимали чернокожих трудящихся в качестве поджигателей войны и снабжали их канистрами бензина. Но может быть были случаи и стихийного самовозгорания - ну, кто-нибудь из обкуренных или с перепоя мог же упасть в костёр, верно ведь? Или по пьяне уронить керосиновую лампу? Я не исключаю и такой вариант, а не только возгорание, как в квартире номер три в "Телёнке", сразу в шести местах. А что, вы считаете, что во всех случаях только сразу в шести местах? Это ещё надо доказать!
Короче, вот вам ключ к пониманию того, как когда-то приличный еврейско-итальянский район предстал перед нашими очами в 1980 году, как разгромленный Сталинград.
Миша предупредил нас, что белым людям категорически не рекомендуется появляться в этой части Манхэттена, к северу от 100-ой улицы. Могут ограбить и убить.
Но держи карман шире. Не на такого напали! Я не из трусливых. Недаром я в юности чуть не стал отважным советским разведчиком (см. "Эволюция от дятла к человеку..." http://world.lib.ru/l/litinskij_w_a/evolyutsia.shtml). А до того, ещё в 12 лет я на спор со своими пацанами-детдомовцами пошёл в полночь на деревенское кладбище в селе Плоское Курганской области. В доказательство того, что я был на кладбище, я принёс солдатский котелок, вырванный из рук покойника-нищего, которого мы, пацаны, нашли замёрзшего между могил. В 14 лет, в 1944 году, вернувшись из эвакуации в Ленинград, я трофейничал с пацанами из нашей ремеслухи при заводе имени Сталина в Райволе (Рощино). Мы до посинения плеча стреляли из найденной трёхлинейной винтовки, бросали гранаты, и не погибли от разрыва одной из них в пяти метрах от нас только благодаря моему неукоснительному требованию по соблюдению правил техники безопасности. В том же году в седьмом классе я предотвратил тяжелое ранение нашего преподавателя математики, доктора математических наук Б.В. Журавлёва, оттолкнув его от дверцы горящей печки, в которую я заложил 5 винтовочных патронов. Несмотря на мой героический поступок и на то, что я был единственный на всю 157 школу круглый отличник, директор Исаев выпер меня из школы. На втором (или третьем?) курсе Горного института на военных сборах я предотвратил взрыв построенного нами и заминированного деревянного моста, когда, если бы взрыв произошёл, молодые тестикулы и глазные яблоки всех курсантов нашего подразделения пришлось бы выковыривать из ёлок в радиусе ста метров от этого моста. Все эти мои героические поступки подробно описаны в докубайке "О положительном влиянии алкоголя на кучность стрельбы" (http://world.lib.ru/l/litinskij_w_a/alkogol-1.shtml). Так что вы понимаете, что, казалось бы, вполне зрелый 50-летний русский иммигрант, совсем слабо знающий английский язык, не должен был ввязываться в эту авантюру. Но я же "сумочка с блохами", как определила мою сущность моя первая жена Ира Чернова. Благоразумно ничего не сказав своим родным, вооружившись финкой, я отправился на метро в Харлем. Чтобы доказать самому себе, "что горилка нэ сквиснэла пока мы пиеми, и что Польска нэ сгинэла, пока мы живэми". С колотящимся сердцем, потной рукой сжимая рукоятку любимой финки, я вышел на поверхность и решительным шагом отправился по какой-то крупной улице на юг, в сторону примыкающего к Харлему Центрального Парка. Хотя накануне во время автомобильной экскурсии мы не заметили ни одного белого лица, сейчас я видел отдельных бледнолицых, разговаривающих с чёрными. Вот на уличном "развале" какой-то китайско-кореец торгует овощами-фруктами. Вот ещё какой-то азиат управляет медленно едущим фургончиком. А вот даже какой-то пейсатый в чёрной униформе - шляпе и пальто и с толстым портфелем в руке - быстро идёт мне навстречу! Я перестал сжимать рукоятку финки в кармане моего пальто, вытащил на воздух вспотевшую руку и пошёл медленнее, разглядывая прохожих. Вполне нормальные люди, но уж больно чёрные лица! Попадаются ну совершенно чёрные, как голенище сапога! В кино таких негров не показывают! И девушек красивых что-то не попадается, а всё какие-то сильно губастые... Да и сгоревших зданий что-то не так много, как нам показалось вчера из машины. Может быть Миша для демонстрации выбрал ну уж самую сталинградскую улицу... На меня никто внимания не обращает... Но тут вдруг какой-то молодой негр, отделившись от стены, обращается ко мне. Я не понимаю его совершенно (потом я узнал, что необразованные негры говорят на эбонике - негритянском диалекте, который нормальные американцы тоже почти не понимают). Единственное слово, которое я уловил, было "куота" - квортер, 25 центов. Значит, негр просил у меня денег. Я честно сказал: "Ай донт хэв мани". Перед походом в Харлем я выложил бумажник и выгреб из кармана мелочь, оставив во внутреннем кармане пиджака только мой единственный документ - советскую визу в Израиль с приколотой к ней белой бумажкой - разрешением на въезд в Америку. Негр не сказал мне вслед фак ю, а спокойно снова прислонился к стене, причём, по-моему, даже пробурчал тенк ю. Я даже не успел сунуть руку в карман за финкой, как инцидент оказался исперчен. И я, весело посвистывая, как пташка, продолжал свой путь, озирая окрестности, пока не вошёл в Центральный Парк, где соотношение белых и чёрных резко сменилось на обратное.
Так что вот! А вы говорите, мол, не ходите, дети, в Африку гулять! Вовсе и нет!
Надо будет попросить Юру Нестеренко съездить в Харлем и описать его современное состояние. Но, даже не дожидаясь этого, прочитайте его "Российские мифы и американская действительность".