|
|
Путешествия
Луга (2020)
~~~~~ |
Белое путешествие. Двадцать лет спустя. Архангельск (2021)
-1 | 0 | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | Пр.1
Оглавление:-1. Перед поездкой 0. Дорога 1. День 1 - Знакомство 2. День 2 - Природа Северного края 3. День 3 - Малые Корелы 4. День 4 - Суровое Белое море 5. День 5 - Столица Поморья 6. День 6 - Холмогоры 7. День 7 - По Архангельску 8. День 8 - Ласковое Белое море 9. День 9 - Конецдворье 10. День 10 - Прощание 11. Эпилог -1. Перед поездкойЯ (Гризли) и мой друг (Паумен) - широко известные в узких кругах путешественники. Предлагаю вам рассказ о нашей очередной поездке. Состоялась она спонтанно. Мы только вернулись из Судака, поспали часок после поезда, встали и... - тут же решили ехать в Архангельск! Ведь мы там не были с 2001 года! Потом уже, с билетами на руках, стали думать: "А на какие деньги там жить? А вдруг там будет холодно?" В итоге, поездка получилась бюджетной. И немного рискованной. 0. Дорога. 11-12 августа, среда-четверг.После июньской поездки в Крым железка воспринималась более спокойно. Хотя, по сравнению с "Таврией", поезд "Питер-Архангельск" оказался, мягко говоря, замшелым. Но тихие северные люди, дисциплинированные проводницы и бдительный начальник поезда почти сгладили все минусы. По пути имелась часовая остановка в Бабаево. Сначала мы любовались зданием вокзала и водонапорной башней, а затем - работой шпалоукладчика. Прошу прощения, укладочного крана. Когда бульдозер ударял отвалом по звену железной дороги, только что уложенной на землю, у всех закладывало уши. Вот это технологии! А еще я видел из окна грибы! Не грибников с корзинами, а самые настоящие волнушки! Ибо скорый поезд иногда шел очень медленно. Почти за сутки мы добрались до Архангельска. И даже полюбовались панорамой на город с железнодорожного моста. Здравствуй, Русский Север! Принимай гостей! 1. Знакомство. 12 августа, четвергВылезли из вагона. Как обычно, с тяжелым багажом. С трудом спустились по длинной лестнице в город. На видном месте, впереди других машин, стояло такси. - Северная Двина, 96, - произнес Паумен. Шофер задумчиво взглянул на нас. - Вызовите такси, - наконец, изрек он. - Дешевле будет. И мы отошли. * * * - Что за дела?! - возмутился Паумен. - С каких пор таксист отказывается везти? - Северная гостеприимность, - предположил я. - Другой бы содрал втридорога, а этот не стал. Видимо, "дальнобойщик". Ждет рейса в Северодвинск или Холмогоры. Совет дальнобоя оказался ценным. Спустя пятнадцать минут мы уже сидели в обычном такси. А вскоре доехали до цели всего за 120 рублей. * * * Владелец квартиры Антон огорошил нас дважды. Во-первых, он постирал чехол от дивана, и тот сушился на кухне. - Еще дня два будет сохнуть, - уточнил Антон. - А потом я приеду и вдену. Или вы сами? Во-вторых, владелец квартиры обнаружил, что унитаз и раковина в ванной подтекают. Поэтому вызвал сантехника, принимать которого придется нам. Но друзья и путешественники в одном лице (то есть мы) на всё согласились, ибо какие еще были варианты? * * * Зато у квартиры имелся сказочный плюс - окна на Северную Двину! К тому же сталинский дом - высокие потолки, просторные кухня и комната. А еще и центр города. В общем, есть за что платить 1600 рублей в сутки. * * * Но, если честно, мы отдали эту сумму за водонагреватель. Точнее, бойлер. Агрегат в ванной нагревает 75-литровый бак. На двоих этого вполне хватает. Во всем Архангельске с 12 по 17 августа - отключение горячей воды. А город северный. При плохой погоде еще и без горячей воды? Нет уж, увольте! Поэтому мы искали квартиру именно с водонагревателем. А так вполне могли бы снять и дешевле. * * * Дабы здесь же и закончить с Антоном, расскажу о последнем его косяке. Я пытался подключить наш нетбук к вай-фаю. Пароль, который дал владелец квартиры, не подходил. Я бился над проблемой минут двадцать. Затем позвонил Антону. - Не знаю, в чем дело! - искренне удивился тот. - Просто перегрузите роутер. Но если в сантехнике я ничего не смыслю, то в компьютерах чуть-чуть разбираюсь. Разумеется, перезагрузка не помогла. Я снова позвонил. - Придется вызывать техподдержку, - обреченно произнес Антон. - Вызывайте, - хладнокровно ответил я. - Постойте-постойте! - воскликнул злополучный владелец. - Вроде бы там другой пароль! Через пять минут он скинул мне нужные цифры. И мы стали с вай-фаем. * * * Сантехника, явившегося к нам в половине девятого, тоже звали Антон. В отличие от своего тезки, он вел себя безукоризненно. Быстро всё починил, а меня лишь спросил: - Первый раз в Архангельске? - Да, - соврал я. - Тогда поезжайте на центральный рынок. Купите там копченую треску и мезенскую семгу. * * * В первый день иногда так случается - бытовые детали вылезают на передний план, мешая насладиться свежими впечатлениями. Перейдем, наконец, к Архангельску. Первым делом друзья выкупались в Северной Двине! * * * Согласно прогнозу, каждый следующий день будет холоднее предыдущего. Поэтому мы решили сразу взять быка за рога. - Какой огромный песчаный пляж прямо под окнами! - воскликнул я. - Но почему никто не купается? - засомневался Паумен. - Это же Север! Согласитесь, убойный аргумент! * * * Через пять минут мы были на пляже. По пути обнаружили странный памятник. - Похож на медведя, - сказал я. - Это лопасть винта, - с видом знатока заявил Паумен. Оказалось, это - юнга, склонивший голову. Просто он стоял к нам спиной. * * * - Здесь можно купаться? - спросил я женщину с собакой. Ее черный ретривер был идеален. - Купаются, - уклончиво ответила она. - Но, по моим понятиям, нельзя: нет ни переодевалок, ни спасателей. [Чуть раньше мы прошли указатель "Купаться запрещено". Но ведь в России такая надпись еще ничего не значит!] - А вода чистая? - уточнил я. - Наверное. Хотя, чуть дальше, впадает ливневка с Воскресенской. Но холерой вы точно не заболеете! Большего мне и не требовалось. * * * - Ну, ты как знаешь! - сказал я Паумену и отправился в воду. Был отлив, поэтому пришлось долго идти по щиколотку в воде. Метров через тридцать стало по колено. Сделав еще шагов пятнадцать, я окунулся. Не могу сказать, что вода была чистейшей. Двина цвела, но как-то вяло, "на излете". Зато оказалась изрядно холодной. Но ведь это так важно - искупаться в Северной Двине! Чуть позже моему примеру последовал Паумен. * * * Затем мы вернулись в квартиру, помылись горячей водой и выдвинулись в город. Путь лежал в "Большой куш". Это дешевое кафе я разыскал в интернете. Адрес - Воскресенская, дом 7. - Может, сначала стоило взглянуть на достопримечательности? - спросит возмущенный читатель. - Или важнее всего пожрать? - Война войной, а обед по расписанию! - объясню я. Воскресенская - центральная улица Архангельска. Идет от автовокзала до набережной, разделяя город пополам. В историческом плане - почти непримечательная. Широкая. Большая. - Главное достоинство - Куш! - воскликнул я. - Большой! - усилил Паумен. Отличное кафе, где мы вкусно поели за пятьсот рублей на двоих. - И собираемся питаться в будущем! - добавил мой товарищ. * * * Далее друзья направились на улицу Чумбарова-Лучинского. В простонародье, Чумбаровка. Возникает вопрос: почему не Лучиновка? В свое время сюда свезли все достойные деревянные дома из Архангельска и окрестностей. И заодно сделали улицу пешеходной. Это, конечно, очень украсило город. А двадцать лет назад никаких пешеходных улиц и в помине не было. - А вспомнилось ли вам что-нибудь из первой поездки? - спросит любопытный читатель. - Практически ничего, - банально отвечу я. Разве что иногда у Паумена всплывало в памяти: - Знакомое здание! Мы здесь пили коньяк! * * * Брякну пару фраз и о местном Ленине, которого я красочно описал в 2001 году. Оказывается, "глыба" - самый молодой Ильич во всем СССР! Памятник установили аж в 1988 году. - И Ленин - такой молодой! - с воодушевлением пропел я. - Вечно молодой, вечно пьяный, - отозвался мой друг, вспоминая события двадцатилетней давности. * * * Чумбаровка произвела хорошее впечатление. Приятная атмосфера. Симпатичные деревянные дома. Оригинальные скамейки. Много уютных кафе. Имелись и минусы. Некоторые строения разваливались прямо на глазах. Казалось, ну хотя бы на Чумбаровке позаботьтесь о старинных постройках! Но не тут-то было. Один бревенчатый дом пришел в совсем плачевное состояние. Что же предприняли местные власти? Обнесли бедолагу забором. Мол, пусть тихонько умирает. А какой-то сердобольный энтузиаст на этом заборе накарябал: "Спаси и сохрани". Универсальный архангельский рецепт - все беды и заботы перекладывать на Господа Бога. * * * А мы заглянули в приятное заведение "Кофейня на Чумбаровке". Как мало посетителей! В двух просторных залах сидело всего три человека. Взяли по американо и одно пирожное с клюквой на двоих. Очень вкусно! Имелись и приятные северные особенности. Например, на каждом столике стоял букетик из веточек брусники с ягодами. - Настоящая! - оценил мой друг. Воодушевившись, мы купили в кофейне бутылку клюквенного морса. * * * Весь день прошел в ожидании дождя. Согласно прогнозу, он должен был начаться в шесть вечера. Затем дождь перенесли на девять, к программе "Время". Чуть позже - на самый вечер. А потом и вовсе на завтрашнее утро. В общем, дождь так и не начался, зато я исправно носил в рюкзаке зонтики. * * * Дальнюю часть Чумбаровки, к сожалению, перерыли. Вы будете смеяться, но, да, именно так - меняют тротуарную плитку! Кажется, что в России одна половина населения эту плитку выкапывает, а вторая - тут же на это место кладет новую. Процесс бесконечен и бесполезен... Мы приехали из Питера, где вокруг нашего дома уже выкопали траншеи, готовясь к плиточной кампании - и тут то же самое! Правда, новую плитку еще не кладут, но старую уже сняли. - Улица должна смириться с потерей, - предположил я. - На это уйдет не меньше месяца, - добавил Паумен. * * * К концу Чумбаровки мой друг устал. К тому же плохо спал в поезде. И мы закончили осмотр, свернув в сторону Троицкого проспекта. - Назвали в честь Артемия Троицкого, - соригинальничал я. - Не люблю его, - нахмурился Паумен. - Чем плох Троицкий? Он открыл нам Башлачева! - Бывший комсомольский лидер. Скорее всего, был стукачом. - Зато - единственный, кто купил альбом "Треугольник" у БГ в Москве! - Потому и купил! * * * Пересекли Троицкий и вышли на набережную Северной Двины. Открылась просто изумительная картина! Чуть-чуть не добрались до собора Михаила Архангела, возведенного всего год назад. Собор так органично вписался в городской ландшафт, словно стоял на этом месте веками. Теперь он - визитная карточка города. - Надо было только сделать его больше! - воскликнул я. - Как Исаакиевский собор! - Архангельск - провинция, - пояснил Паумен, - здесь нет столько денег. * * * От Михаила Архангела в сторону нашего дома построили очень красивые высотные здания. Прямо на берегу Северной Двины. Элитное жилье. - А там можно пройти? - задумался я. - В Питере было бы нельзя, - ответил Паумен. Здесь оказалось можно. Вскоре мы очутились на набережной. И тут нам открылось всё - далекий мост, величественные корабли, могучие причалы, широченная Северная Двина и даже призрачный просвет на небе. Друзья добрались до шестого причала, изучили расписание и... вновь свернули на Троицкий. * * * Широченный Троицкий впечатлял. По нему резво бегали маршрутки. Мы прошли метров пятьсот до ближайшей остановки. Но на каком автобусе возвращаться домой? По мобильному телефону маршруты толком не посмотреть. Мы пропустили три или четыре автобуса, пока одна кондукторша не сжалилась над нами. - Вам куда? - Набережная Северной Двины, 96. - Садитесь! Выйдите через остановку! Еще один пример северной гостеприимности. * * * Вышли возле танка времен Первой Мировой. Весьма странная конструкция - одна большая гусеница, внутри которой - экипаж машины боевой. - Почему под стеклом? - возмутился Паумен. - Рядом не сфотографироваться! - Защита от коррозии, - предположил я. - Вряд ли от вандалов. Миновав символ победы Красной Армии над интервентами, мы устремились в "Магнит". * * * Тут же вякну пару фраз о памятниках. Их в Архангельске полно. Большинство на Чумбаровке. Сначала сказочный персонаж на налиме, а затем и сам сказочник - Борис Шергин. Далее - Козьма Прутков, а также русская женщина с младенцем и котом. Есть и памятник жителям военного Архангельска. - Мы приехали в город памятников! - воскликнул я. - А мне предстоит создать о нем памятник литературный! - Дерзай! - напутствовал Паумен. * * * Из магазина друзья отправились домой мимо прекрасной лютеранской кирхи. - Жаль, что в лесах, - заметил я. - Хорошо, что вообще сохранилась, - парировал мой товарищ. * * * Паумена заинтересовал закат на Северной Двине, поэтому мы вышли на набережную. Там нас ждал неприятный сюрприз. Выглядел он так: парень с микрофоном, а рядом - магнитофон с колонками и шляпа для пожертвований. - Здесь же не юг! - возмутился Паумен. - Зато набережная, - объяснил я. * * * Отвратительный концерт пришлось слушать до десяти вечера. Окно не закрыть, так как сразу станет душно. Под конец завываний мы всё же поняли, что тишина важнее духоты. Но этим выступлением история не закончилась. * * * В час ночи я проснулся. И ясно осознал, что на диване спать не могу. Спина не позволяла. Но разбудило меня не это, а... пение! - Сколько времени? - пробормотал я. - Час ночи, - ответил Паумен. - А кто поет? - Пьяная молодежь... * * * Я перенес свою постель на пол. Лег. Молодежь не унималась. До двух часов ночи я слушал пьяный хор, ибо другого выхода просто не было. Запомнилась песня "Районы, кварталы" группы "Звери", остальные композиции были незнакомы. Я лежал и вспоминал, сколько раз в молодости портил нервы гражданам Питера. Чем? Таким же пением. А теперь обратка прилетела... Однажды, будучи студентами, мы выпивали на квартире моего друга. В шесть утра не придумали ничего лучше, чем поставить колонку на подоконник, открыть окно и включить на полную мощность песню Майка: Серый туман и дождь. Светает. Шесть утра. Вот и наступило то самое завтра, О котором я что-то слышал вчера... * * * Воспоминания о шумной юности проносились в моей голове под бренчание гитары. "Хорошо, что не магнитофон, - подумал я. - Хотя, с другой стороны, какая разница?" Вот вам и минусы окон, выходящих на Северную Двину. Которые, тем не менее, не затмевают плюсов. Я уснул, не дождавшись окончания концерта. 2. Природа Северного края. 13 августа, пятницаПроснулся по будильнику в девять утра. Обещанного дождя не было. Серое небо, безветрие. Сделал зарядку, выпил кофе, кое-что записал в нетбук, а затем проснулся Паумен. Мы скромно позавтракали и выдвинулись на прогулку. * * * Но до этого вышли во двор, чтобы выкинуть мусор. Мне показалось, что стало холодней. Я надел теплую футболку и куртку, и положил в рюкзак куртку для друга. А еще мы взяли зонтики. * * * Жить на набережной Северной Двины - хорошо. Не надо никуда идти в центр. Вышел из дома, и ты уже в центре! Через сто метров мы дошли до памятника павшим на войне. Какой? У нас одна война - Великая Отечественная, и одна Победа - за ценой не постоим. * * * Памятник не отличался оригинальностью, ибо был возведен в советское время. Солдат, девушка и матрос застыли в скорбном строю. Рядом - Вечный огонь. Сурово, масштабно и печально. Зато весьма оригинальным оказался памятник Тюленю на набережной. * * * "О, сколько ты народа спас от голода и холода..." Неоднозначные чувства испытываешь, читая эти строки. С одной стороны, спасибо тюленям. С другой - жалко их. Но памятник, в любом случае, хорош. Чем? Человечностью. * * * Стояла очень странная погода. Шел мелкий, почти незаметный дождь. Всё небо затянуло серыми облаками. Сначала казалось, что скоро пойдет настоящий ливень, но потом мы привыкли к мороси. И прошли под мелким дождем немалое расстояние. * * * Самая красивая часть города, на мой взгляд, - набережная. В Архангельске она растянулась на семь с половиной километров. Мы увидели Пур-Наволок отель, который был прекрасен в 2001 году, а теперь смотрелся слегка невзрачно. Миновали памятник архангельским рабочим. Один мужик нес на плече доски, другой катил бочку. - Трудяги! - оценил Паумен. Видели на пляже указатель "Купаться запрещено". На нем сидела ворона. Кругом ни души. И даже вороне не хотелось купаться. * * * В итоге добрались до Гостиных дворов. Так называется местный краеведческий музей. Но наш путь лежал в его филиал "Природа Северного края". Повернули от набережной к центру. Видели вдалеке колесо обозрения. - У нас бюджетное путешествие, - напомнил я. - С колесом повременим. * * * Вскоре очутились на площади Ленина. Благодаря Яндекс.Картам быстро нашли филиал музея. Заплатили по сотне и прошли в зал. Он был один, зато большой, - там и разместилась вся экспозиция. Как я уже писал, стояла странная погода. С неба чуть-чуть капало, ветер отсутствовал. Было парно, а в музее и вовсе царила духота. * * * Поэтому осмотр поначалу не задался. Кроме нас в зале было три женщины и два ребенка. Дети бегали и шумели, сбивая с мыслей. Поэтому я просто сел на стул и уставился на морские водоросли, губки, звезды и крабов, пока Паумен осматривал другие экспонаты. Затем постепенно пришел в себя. И огляделся. * * * На меня смотрели многочисленные чучела. Слева - звери Севера: медведь, кабан, северный олень и лось. Справа - звери Арктики: белый медведь, тюлень, нерпа. Все они были не добрые, как в мультиках, а какие-то тощие и суровые. - Такие они и есть в реальности, - пояснил Паумен. - Помнишь белого медведя в зоопарке Питера? Он раза в полтора толще, чем это чучело. А всё почему? Кормят питерского на убой, а этот сам добывал себе пищу. * * * Мы взяли с собой на прогулку Ежика. Он с любопытством высунул мордочку из сумки Паумена. - А где чучело ежика? - спросил я. - Еж - теплолюбивый зверь! - возмутился Ежик. - Для ежей здесь слишком холодно. "А все-таки жаль, что нет полярного ежика, - подумал я. - Крупного, с белыми и длинными иголками". * * * Мы изучили экспозицию досконально. Росомаха, песец, заяц-беляк, рысь, глухарь, беркут и многие другие. Среди рыб почему-то не обнаружили семги. Напоследок долго разглядывали прекрасные срезы агата. И закончили осмотр. * * * А затем направились в "Большой куш". И вновь кафе не подкачало, а два салата с овощами и семгой придали северный колорит полноценному обеду. - Поехали в Соломбалу, - предложил Паумен. - Посмотрим лесосплав. - Сейчас найду маршрутку, - ответил я, уткнувшись в мобильник. * * * Оказалось, туда идет шестерка. Остановка под боком. Мы ждали маршрутку около десяти минут. Сначала сидячих мест не было, но на Троицком люди стали выходить. А мы сели. И с комфортом промчались до улицы Гагарина. Стадион, деревянные дома, красивые новостройки и просто многоэтажки. А затем нам предстала Кузнечиха, один из рукавов Северной Двины, шириной с Неву. - Какие же здесь масштабы! - восхитился я. * * * Архангельск находится в уникальном месте. Именно здесь Северная Двина разливается на несколько рукавов, образуя широченное устье перед впадением в Белое море. Оно вполне сопоставимо с устьем Волги. Кузнечиха - широкая река с островами - всего лишь, грубо говоря, одна десятая русла Северной Двины. Поверьте, это очень зрелищно! * * * Мы вышли, переехав через мост. Увидели большие желтые буквы "Соломбала". На этом знакомство со старинным районом Архангельска благополучно завершилось. Друзья поспешили к мосту, но никакого лесосплава на Кузнечихе не обнаружили. Что-то здесь кардинально изменилось за последние двадцать лет. - Просто нельзя дважды вступить в одну и ту же реку, - пояснил Паумен. * * * Когда мы вышли на середину моста, засветило солнце. А ведь Яндекс обещал целый день дождь! - Нельзя верить этим прогнозам! - с жаром воскликнул Паумен. - Завтра едем в Малые Корелы! * * * А пока что и в Архангельске впечатлений хватало. Перешли Кузнечиху, затем пересекли улицу Гагарина. И отправились в сторону центра по набережной Северной Двины. Добрались до красивой Троицкой церкви. Я вновь попытался заговорить об Артемии Троицком, но безуспешно. Что же, значит надо закрыть эту тему навсегда. * * * А мы после церкви вышли на Троицкий проспект. На попутной маршрутке быстро добрались до знакомых мест. Купили в нашем "Магните" продукты и были дома около половины шестого. А когда мой товарищ засел за нетбук, началась самая настоящая гроза! * * * Гремел гром. Сверкали молнии. Дождь с яростью обрушился на город. Я смотрел в окно и видел, как ворона пытается укрыться от дождя в ветвях деревьев. Представляете, как поливало?! Не хотел бы я попасть под такой дождь! Промокнешь однозначно! Но мы всё же решили завтра ехать в Малые Корелы. * * * А сейчас за окном тихо. Дождь прошел. Снова воцарилось безветрие. Я заканчиваю записи и прощаюсь с вами до утра. * * * Но не тут-то было! В три часа ночи я проснулся. За окном свирепствовала непогода. Ветви деревьев раскачивались как бешеные, всё гудело и завывало, а по реке гуляли неслабые волны. Светает здесь как раз около трех. Я долго наблюдал из окна за разбушевавшейся стихией. "Что мы будем здесь делать в такую погоду?" - пришло мне в голову. Затем я лег и услышал, как капли дождя с силой застучали по нашему окну. Вот он, Русский Север. Самый настоящий Русский Север. 3. Малые Корелы. 14 августа, субботаСегодня с утра - значительно спокойней. Небо по-прежнему затянуто, дождь пока не идет, а волны гуляют по широкому разливу реки, но не такие сильные. Даже луж нет - всё высохло под ураганным ночным ветром. Яндекс показывает дождь, хотя сухо, а Гисметео я и вовсе не стал смотреть. Внезапно открылась простая истина - в Архангельске нет смысла изучать интернет-прогнозы, они не справляются со столь изменчивой погодой. Как в старые добрые времена, надо смотреть на небо, готовиться к худшему и надеяться на лучшее. * * * Немного о приливах. Ну и отливах, разумеется. По-научному, периодических колебаниях мирового океана. Они вызваны воздействием Солнца и Луны на нашу планету. Северная Двина впадает в Белое море, которое является составной частью Северного Ледовитого океана. Вот вам и приливы с отливами. Они происходят дважды в сутки. Дважды камень, возле которого мы позавчера купались, виден из нашего окна. И дважды - не виден. Сейчас он скрыт водой. Значит, прилив. Таким образом, мы, можно сказать, живем на самом берегу Северного Ледовитого океана. Не хватает только белых медведей и полярных волков. * * * - Почему нет Южной Двины? - спросил я вчера. - Люди решили, что Северной и Западной достаточно, - ответил Паумен. А ветер за окном всё усиливается. Что принесет нам этот день? Об этом вы скоро узнаете на страницах "Белого путешествия II"... * * * Пока я писал утренние строки, погода менялась. Сильный ветер постепенно раздувал облака. Появлялись и исчезали фрагменты голубого неба, на которые я не обращал внимания, напуганный ночной стихией. Но постепенно ясного неба становилось всё больше! И перед самым нашим выходом из дома облаков почти не осталось. Тем не менее мы взяли два зонтика, накидки, а также серый свитер - не одному, так другому обязательно понадобится. Почему всего один? Лишнего таскать с собой тоже не хотелось. * * * На улице оказалось более чем тепло. От жары спасали лишь сильные порывы ветра. - Надо было ехать в шортах! - воскликнул я. - В Малых Корелах полно комаров, - утешил Паумен. * * * Кратчайшим путем друзья устремились к знакомой остановке на Воскресенской. Оттуда вчера отправлялись в Соломбалу, а сегодня на 104-м планировали уехать в Малые Корелы. Добрались до остановки. Я глянул Яндекс.Карты. Ни одного 104-го! - Он ходит раз в полчаса, - пояснил Паумен. - Всё равно хоть один должен быть, - ответил я. * * * С этим маршрутом приключился технический казус. По нетбуку выходило, что автобус проходит мимо Воскресенской по Троицкому проспекту. А мобильный телефон утверждал, что по улице Ломоносова. И та, и другая информация - из Яндекс.Карт. Видимо, в мобильном приложении прошло обновление (перенос маршрута в связи с ремонтом), а в веб-приложении - нет. Я слегка опасался, как бы 104-й не прошел по Троицкому, пока мы ждем его возле Ломоносовской. * * * Наконец, автобус появился в моем мобильнике зеленой кляксой с номером "104". Стало немного спокойнее. Всё это время нещадно палило солнце. Спасало лишь то, что мы сидели в тени остановки. - Ругать такую погоду я не стану! - пришло мне в голову. - Даже если будет плюс сорок. - Это неожиданный подарок, - поддержал Паумен. - Так бы каждый день! И тут подъехал 104-й. В нем даже оказались свободные места. Воистину, сегодня нам улыбалась удача! * * * И мы помчались вперед. Мимо величественного собора Михаила Архангела. Вблизи он оказался огромным. Куда уж крупнее! Так что забираю назад свои слова об Исаакиевском соборе. Раньше на этом месте стоял памятник "Доблестным защитникам Советского Севера". Этот нелепый образчик соцреализма я описал двадцать лет тому назад... "Три фигуры: солдат, матрос и партизан-железнодорожник подняли длинные винтовки вверх, дабы произвести залп памяти по погибшим. В такой позе, с неестественно вытянутыми руками, и изобразил их местный скульптор". Несмотря на протесты общественности, памятник перенесли. Теперь он стоит перед Дворцом спорта. Хотелось бы взглянуть на этот памятник! * * * Далее последовал огромный морской вокзал. Затем потянулась набережная перед железнодорожным мостом. Залитая солнцем панорама выглядела празднично. Местные жители высыпали на улицу, радуясь нежданному подарку природы. А 104-й резво мчал дальше. - Надо обязательно пройти по мосту! - настаивал я. - Двадцать лет назад не сумели, а сейчас просто должны! Паумен неопределенно пожимал плечами. * * * Автобус наполнялся пассажирами. Так как мы сидели не рядом, то вскоре общаться стало невозможно. Далее я уже смотрел в одну сторону, а мой товарищ - в другую. Впереди показался второй мост. Затем мы проехали Александровский сад. "Территория трезвости" - было написано на плакате. Утверждение Николая Второго с соседнего плаката: "Только трезвая Россия станет великой" наводило на мысль, что величия не достичь никогда. * * * За вторым мостом открылся бесконечный Ленинградский проспект. И здесь хотелось прогуляться по набережной, любуясь Северной Двиной, которая ослепительно сверкала на солнце. Затем началась территория лесокомбината. Никогда в жизни я не видел столько спиленных стволов в одном месте - горы леса простирались на несколько сотен метров. * * * Позже Паумен объяснил, что лесосплав - не удобная форма доставки древесины, как считал я, а сложный технологический процесс морения, от которого отказались в связи с высокими рисками. Поэтому мы и не видели лесосплава в Соломбале. * * * Затем потянулись окраины. И тут автобус стал активно заполняться пассажирами. С каждой остановкой их становилось всё больше. В какой-то момент люди начали натурально давиться. При этом на меня светило раскаленное солнце. Сдавленный телами и истекая потом, я продолжал мужественно изучать окрестности. * * * Сразу за Факторией, одним из районов города, речка Юрас впадает в Северную Двину. В этом месте открылся шикарный вид. Это было нечто неописуемое! На крутом повороте великая северная река необычайно разлилась. На другом берегу показался огромный завод. Выяснилось, что это - город Новодвинск, где два промышленных гиганта - ЦБК и Архангельский фанерный завод. "Портят экологию они изрядно", - подумал я. Разумеется, заводские трубы не украсили пейзаж, но такую прекрасную картину даже им было не испортить. * * * А мы в переполненном автобусе неслись в Малые Корелы. Основной контингент составляли не туристы, а дачники, рвущиеся на участки в связи с субботой и хорошей погодой. На очередной остановке многие стали выходить. Я увидел, что Паумен встает. Краем глаза приметил церковь и надпись: "Малые Корелы". - Приехали! - воскликнул я и поспешил на выход. - Ты уверен, что это Корелы? - спросил мой друг в самый последний момент. - Корелы - конечная! - объяснила кондуктор. * * * Так, из-за моей глупости, мы могли испортить всю поездку. - Но ты же встал! - оправдывался я. - Я пропускал женщину, которая выходила, - объяснил Паумен. * * * Впрочем, лучше расскажу об одной архангельской особенности. Если на ближайшей остановке никто не собирался выходить, кондукторша кричала водителю, допустим: "В Вязниках не выходят!" И шофер, не сбавляя скорости, мчал мимо. Если, конечно, на остановке не было людей. Тандем "кондуктор-шофер" работал безотказно, являя собой образец северной смекалки. * * * Последние километры пути прошли комфортно - многие пассажиры вышли, в салоне стало просторно. Запомнилась фраза одной из попутчиц: "Дочь позвали замуж в Питер. Она тут же собрала вещи и уехала". Видимо, если зовут в Северную столицу, отказываться нельзя, какой бы ни был жених. Архангельск производит впечатление развивающегося города, а население всё равно сокращается. В чем тут дело? * * * И вот мы прибыли. Музей "Малые Корелы" в деревне Малые КАрелы. Исторически верно - "Корелы", но местному населению всегда ласкало слух произношение через "а", в котором чудилась таинственная Карелия. Рядом, кстати, протекает речка Корела. И тоже не имеет к карелам никакого отношения. * * * Итак, куда нас занесло? Малые Корелы - огромный музей под открытым небом. Один из лучших в России. Создан в 1967 году. Именно тогда с разных районов Русского Севера стали свозить сюда лучшие образцы деревянного зодчества. Здесь их "с толком, чувством, расстановкой" распределили по четырем секторам (Двинский, Пинежский, Мезенский и Каргопольско-Онежский). Планировали создать еще два сектора. Работы наметили на 1988 год. И тут грянула Перестройка. С тех пор музей не расширялся. * * * На огромной территории разместились деревянные церкви, дома, мельницы, скотные дворы и колокольни. В некоторые постройки можно войти. Имелись также качели, журавель для набора воды, искусственный пруд. Для перехода через ручей сделали добротные спуски и подъемы. Разумеется, из дерева. Самой древней считается Вознесенская церковь 1638 года, а наиболее впечатляющей - Георгиевская, 1762 года. * * * Мы подошли к входу. Пока мой друг покупал билеты, я изучал прейскурант. Один из пунктов: "Встреча хлебом-солью - 1200 рублей". "Недешевые здесь хлеб и соль! - подумал я. - Это сколько же буханок можно купить за такую сумму?!" * * * А еще Малые Корелы очень любят молодожены. Они приезжает сюда, дабы причаститься сермяжности и исконности. Когда мы уже собрались домой, к музею подъехал большой свадебный кортеж. - Может, в их честь разогнали облака? - предположил я. * * * В Вознесенской церкви мы вдумчиво осмотрели иконостас. - По праздникам здесь и молебны проводятся, - важно заметила смотрительница. Мы оставили пару домов на потом, а сами устремились к далекой колокольне. * * * Во мне всё восставало против "музейного". Я и сам толком не мог этого объяснить. - Необходима свобода! - пытался сформулировать я. - Когда мне говорят, что надо идти туда-то и смотреть то-то, хочется сделать наперекор. Я сам решу, что смотреть, а что нет! Лично мне в Малых Корелах больше всего понравились переходы через ручей. Воистину масштабная и безупречная конструкция. Величественные деревянные лестницы буквально очаровали меня! * * * Погода стояла отличная. Светило солнце, поэтому всё выглядело нарядно. Посетителей было не очень много. С холма возле деревянной колокольни открылся прекрасный вид на Северную Двину. Мы долго любовались семейством островов, образованных разливом великой реки. * * * Добравшись до Каргопольско-Онежского сектора, решили перекусить. В Малых Корелах для этого имелись все условия. Удобно расположившись за деревянным столиком, мы вытащили термос и заранее приготовленные сосиски с хлебом и сыром. И просто замечательно заморили червячка, при этом любуясь Георгиевской церковью! * * * Вдруг на тропинку вальяжной походкой вышел черный кот. Этот зазнайка даже не попросил у нас еды. Котяра сделал несколько шагов по тропинке и разлегся в полный рост. - Очевидно, директор музея, - предположил Паумен. - В обеденный перерыв, - добавил я. Кот немного полежал на солнышке, а затем отправился дальше. * * * Вскоре нам встретился еще один кот. С деловым видом он пробирался куда-то по траве. - Коты здесь - главные животные, - заключил я. - Малые Котелы, - добавил Паумен. - Большие Кошаки! - усилил я. * * * Возле каждого строения, открытого для осмотра, сидела смотрительница. Не стал исключением и дом старообрядца. Он находился на Двинском, самом дальнем, секторе, где почти не было посетителей. Мы решили зайти. Смотрительница в национальной одежде встретила нас как родных. - А люди спали на печке? - спросил я для приличия. - На полатях, - поправила женщина, - на печке - только дети. - А как называлась пристройка? - уточнил Паумен. - Сени? - Нет, поветь. На этом наши вопросы закончились. И мы оставили женщину в одиночестве. * * * Углубились в изучение Двинского сектора, где были представлены огромные дома-дворы. - Аналоги современных многоэтажек, - предположил я. Запомнились концы бревен в форме лебедей, толстенные стволы в срубах амбаров. А главное - ушедшая от нас навсегда основательность, серьезный подход к делу. - На Севере одного мужества мало, - пояснил Паумен. Это цитата из книги Лесли "Медведи и Я". Почитайте, не пожалеете! * * * За Георгиевской церковь находился пруд. Мы с большим трудом его обнаружили. К сожалению, он зарос и не представлял интереса. Тем не менее, на скамейках возле водоема сидели две больших компании туристов. - Зачем? - удивился Паумен. - Там же комары! - Чтобы стать их пропитанием, - объяснил я. * * * На берегу, со стороны Каргопольско-Онежского сектора, стояла водяная мельница. - На воду больше надежды, чем на ветер, - заявил я. - Для этих мельниц устраивали запруды, поэтому образовалось много новых озер. - Если сделать мельницу на холме, где постоянно дует ветер, - ответил Паумен, - она даст фору водяной. Разгорелся нешуточный спор, какая мельница популярней. Выяснилось, что ветряные появились гораздо позже водяных. - Зато в Корелах больше ветряных! - парировал мой друг. * * * Под конец осмотра мы зашли в дом, оставленный на потом. Узнали об искусстве владения топором. Меня поразили фотографии северных деревень, сделанные в 50-х годах прошлого века. - Они сохранились только на снимках, - предположил я. Все эти постройки уводят нас в далекое прошлое. Вскоре их можно будет увидеть лишь в музеях. Сегодня это - элементы искусства и культуры, а для наших предков они являлись основой основ. Ведь что может быть важнее теплого жилища? * * * Пришло время возвращаться в Архангельск. Я покачал Паумена на качелях, издававших ужасные скрипы. Затем мы осмотрели два амбара и три ветряных мельницы. И отправились восвояси. Рядом с выходом из музея обнаружилась целая коллекция зонтиков. Видимо, их в непогоду выдают посетителям. Замечательная традиция, не правда ли? * * * Прошлись немного по красиво петляющему шоссе. Кстати, километра через три находится деревня Большие Карелы. Это я к тому, что слово "Малые" в названии глубокого смысла не несет. Добрались до речки Корела. Она сильно заросла, но купаться там было можно. Правда, по-настоящему хороших подходов мы не нашли, поэтому отказались от этой затеи. * * * Обратная дорога прошла без приключений. Разве что долго ждали автобуса. Людей на остановке скопилось прилично, и мы беспокоились, что будет не сесть. Но всё разрешилось самым благополучным образом. Автобус распахнул двери прямо перед Пауменом, и мой друг занял отличные места. - Всегда бы так! - воскликнул я. * * * По приезде в город друзья устремились в "Большой куш". Замечательно пообедали. А затем посетили "Пятерочку" на улице Свободы, которая не порадовала ассортиментом. - Почему в Архангельске только "Магниты" и "Пятерочки"? - спросил я. - И ни одного супермаркета! - На Севере всё должно быть единообразно, - предположил Паумен. * * * А нам еще предстояло познакомить Белячка с Северной Двиной! Для этих целей я поднялся домой, уложил продукты в холодильник и вместе с другом вышел на улицу. Возле памятника Тюленю нас ждал Паумен. Набережная, залитая солнцем, преобразилась. Была суббота, поэтому многие архангелогородцы отправились на променад, наслаждаясь неожиданно теплым днем. * * * Белячок радостно приветствовал Северную Двину. Преисполненный восторгом, наш друг решил сплавать на Кегостров, но затем благоразумно передумал. Прекрасно смотрелась Успенская церковь, до которой нам никак не дойти. * * * Мы спустились к воде, сели на берегу. И долго-долго любовались закатом. По нашему опыту, такое здесь увидишь нечасто. Слава богу, певец первого дня сегодня отсутствовал. Мы решили, что он - случайный гастролер, так как местный точно бы воспользовался погодой. * * * Вернулись домой в половине десятого. И запланировали завтра ехать на Белое море. Если, конечно, не будет сильного дождя. 4. Суровое Белое море. 15 августа, воскресеньеВ половине пятого, как по заказу, я проснулся. Опять бодрые архангелогородцы начали горланить песни! Что за странная традиция - ни раньше, ни позже, а именно полпятого утра, выйти на набережную с гитарой и голосить куплеты на всю округу! Паумен воспользовался берушами, а я к такому не привык. В нашей квартире стеклопакеты, поэтому я закрыл окно, откинул створку (иначе станет очень душно) и стал слушать дружный хор, стараясь при этом уснуть. Странно всё это. Кому охота голосить в пять утра? Тем более, в северном городе с молчаливыми жителями. * * * И у меня родилось две гипотезы. Первая - поют фантомы. Почему? Объясняю - так как архангелогородцы славятся своей сдержанностью, Темные Силы каждую ночь посылают им бурю эмоций в виде разнузданного пения с криками и воплями. Мол, если вам такое недоступно, так хоть послушайте! Вторая - так были наказаны особо буйные студенты. Господь покарал этих гуляк за беспробудное пьянство и прожигание жизни. Теперь каждую ночь бедняги собираются на набережной и горланят песни из-под палки, мечтая при этом тихо и мирно спать. В любом случае, без мистики здесь точно не обошлось. * * * С утра я сел, дабы составлять записки. Чуть подвинул стул, и из него вылетел винт, а сиденье упало на пол. Пришлось вкручивать винт обратно. Еще один упрек владельцу Антону, который за квартирой, конечно, не следит. Мы, правда, весьма непритязательны. А вчера Паумен заглянул в микроволновку. И обнаружил там блюдо из мяса и макарон. Видимо, сделали совсем недавно, поэтому еще не завоняло. Подарок от предыдущих жильцов я спешно вынес на помойку. * * * Пока писал, погода за окном хмурилась. Но было сухо, дождь не шел. И вот, за полчаса до пробуждения Паумена, закрапал дождик. Яндекс, как обычно, обещает дождь на целый день. Поедем ли мы сегодня в Ягры? Пока не знаю. * * * Паумен встал. Мы позавтракали. Погода за окном оставалась неопределенной. А минут за пятнадцать до выхода пошел сильный дождь. Я наблюдал в окно, как он приближался. Слева быстро потемнело. Двина вдалеке стала серебряной (по ней лупил дождь), а буквально через минуту - лило и у нас. Но через десять минут всё прекратилось. * * * По мокрым тротуарам друзья дошли до площади Павлина Виноградова. - Какой еще Павлин? - удивится неосведомленный читатель. - Герой Гражданской войны, - отвечу я. - Погиб в бою. Ему даже памятник установили. А наш путь лежал на морской вокзал. * * * Подъехал 43 автобус. Мы вошли. Паумен нашел сидячее место, а я встал на задней площадке. - Мужчина! - обратилась ко мне кондукторша. - За меня заплатили, - пояснил я. - Наденьте маску! * * * На морвокзале было пусто. Стояли маршрутки. В частности, и наш 150-й, отправлявшийся только через полчаса. - Что будем делать? - Осмотрим Архангела! По пути к собору, в величии которого я еще раз убедился, мы изучили береговую линию. Там стояли могучие корабли. - А это что за судно? - спросил Паумен. - Не знаю. - А это? - Тоже не знаю... - Да, из тебя еще тот моряк, - скептически заметил мой друг. И тут закапал дождик. * * * - Я узнал это здание! - вспомнил Паумен. - Мы здесь садились на трамвай! - Точно! - поддержал я. - Ты еще в Соломбале пел: "А мы пойдем с тобою, погуляем по трамвайным рельсам..." Ныне трамваев в Архангельске нет. Совсем. И по рельсам не погуляешь... Раньше в этом кирпичном доме находилось подворье Иоанно-Богословского монастыря, а сейчас - военкомат. Какая причудливая судьба у здания! * * * Мы же вернулись на исходную позицию. Слава богу, автобус подали заблаговременно. И друзья, уже из салона, стали следить за моросящим дождичком. Через пятнадцать минут автобус тронулся. В отличие от вчерашней поездки в Малые Корелы, ехать в Ягры оказалось очень удобно. Комфортабельный автобус и мало пассажиров. - Благодаря погоде, - уточнил Паумен. - Только безумец поедет сегодня на Белое море, - добавил я. * * * Пересекли Северодвинский мост. Еще раз полюбовались Михаилом Архангелом. Чем больше на него смотрю, тем больше он мне нравится. Выехали на почти пустое шоссе и помчались в направлении Северодвинска. Пересекли много рек - Долгушу, Заостровку, Исакогорку. Последняя по ширине не уступала Неве. Во всем ощущался северный размах - природа здесь гораздо масштабней, чем под Питером. * * * - Где зона? - возмущался я. - Покажите мне хоть один лагерь с заключенными! Наш общий друг служил в этих местах. "Между Архангельском и Северодвинском, - заявил он, - одни только лагеря да воинские части". К сожалению, мы не увидели ни тех, ни других. Возможно, их хорошо замаскировали. Или перенесли в более отдаленные места. Двадцать лет назад я видел зону по пути в Куртяево. А в этот раз - только зону отдыха! * * * Миновали Лайский док. В 2001 году там ремонтировали огромное судно. Сейчас док был пуст. - Будь осторожен! - предупредил я Паумена. - Док лает при приближении автобуса. А еще он - лайский дог, значит, где-то рядом ходит лайский сенбернар. * * * Здесь вообще много интересных названий. Например, Цигломень. Мне это слово напоминает циклопа. - Вот такая Цигломень! - задумчиво произнес я. - Ну просто полная, не побоюсь этого слова, Рикасиха! А следующей остановкой была деревня Шихириха. С прекрасным висячим мостом. - Вот бы здесь выйти и пофотографировать! - воскликнул Паумен. - Только не сегодня, - угрюмо буркнул я. * * * - Откуда угрюмость? - озадачится восторженный читатель. Поверьте, есть отчего! Как раз возле Шихирихи автобус въехал в неслабый дождик. И это еще мягко сказано. В какой-то момент ему пришлось даже сбавить ход. Дождь хлестал с умопомрачительной силой! Вскоре стало темно и ничего не видно, а по лобовому стеклу текли сплошные потоки воды. - Под такой дождь попадешь, и сразу надо возвращаться, - оценил я. - Промокнешь до нитки, - подтвердил Паумен. * * * Километров через десять дождь закончился. Впереди показался Северодвинск. Судя по лужам, здесь такого вселенского потопа не было. Наш путь лежал на остров Ягры, где находится один из районов города. А еще там есть пляж у Белого моря. Поэтому в сам Северодвинск мы даже не заехали. Лишь до безымянной площади, откуда по Ягринскому шоссе повернули направо, в то время как Архангельское шоссе (на Северодвинск) шло прямо. * * * Вскоре перед нами открылся промышленный пейзаж. Огромные цеха, высоченные трубы, железнодорожные пути и доки - всё это и составляет Северодвинск - город прославленных кораблестроителей. Затем мы добрались до улицы Мира. Там у 150-го было кольцо. * * * Вышли. Огляделись. Здание перед нами называлось "НТЦ Звездочка". Рядом установили памятник корабелам "Звездочки". Чуть поодаль висел плакат, прославлявший предприятие "Звездочка". - Здесь каждый камень "Звездочку" знает! - пришло мне в голову. - А почему одна, а не пять? Или, по крайней мере, три? * * * Через безымянный парк и далее по улице Северной, - таким путем друзья устремились к Белому морю. - Если пойдет дождь, надо где-то спрятаться, - рассуждал я по пути, - иначе сразу промокнем. - Это и ежу понятно, - отвечал Паумен. - Если бы мы приехали в город, то всегда смогли бы забежать в магазин или кафе, - продолжил я. - А на набережной от дождя не спрятаться... - Кончай ныть! - перебил мой друг. * * * Но мне было не остановиться. - В Конаково мы переждали дождь в магазине "Магнит", - вспомнил я, - а второй дождь - в кафе. А зачем мы сейчас идем на открытое место? На этом вопросе закапал дождь. - Договорился, - буркнул Паумен. * * * Пережидая дождь, мы встали под аркой пятиэтажки. Но он "не пережидался". То мелко капал, то становился сильней. В какой-то момент нам показалось, что небо просветлело. - Пошли на набережную! - воскликнул я. Мы отдалились от заветной арки метров на сто. И только вышли на просторы, как увидели страшную серую тучу, которая неслась прямо на нас. Дождь тут же усилился. - Бежим! - воскликнул я. И помчал назад. За мной, чертыхаясь, последовал Паумен. - Ты уж определись! - кричал он на ходу. - Выходим или стоим? * * * Мы еще минут пять постояли под аркой. Дождь то усиливался, то ослабевал. - Надо идти! - наконец, сказал Паумен. - Доставай всё, что у нас есть, и пошли. * * * Тогда я вынул из рюкзака дождевики. Надел на себя оранжевый, а Паумену предложил синий. Мой друг отказался. - Толку от него никакого! - объяснил он. Затем мы достали зонтики, и уже были готовы ринуться в бой, как дождь припустил с жестокой яростью. Почти так же, как на трассе возле Шихирихи, но более длительно. При этом небо совершенно не менялось. Ветер нес издалека какую-то серую хмарь, из которой лило, как из ведра. * * * Сразу стала ясна ценность нашего убежища. Спрячься мы под деревом или даже под козырьком магазина, - давно бы промокли. Ибо дождь оказался из разряда ливней. Вместе с нами под аркой приютилось еще несколько северодвинцев. * * * - Где купили дождевик? - обратился ко мне местный парень. - Не в этом городе, - ответил я. Потом подошла девочка лет шести и стала трогать мой дождевик руками. Похоже, она видела такой первый раз в жизни. - Мы же не в глухой африканской деревне, - пробурчал я. - Блеск и нищета Северодвинска, - пояснил Паумен. * * * Ожидание затянулось. Пожалуй, за все наши путешествия мы не попадали в такую засаду. - Еще часик постоим и будем возвращаться в Архангельск, - печально заключил я. - Всё к тому идет, - угрюмо добавил Паумен. Дождь хлестал вовсю, и не было ему конца. А мы стояли в подворотне, не зная, что же предпринять. А еще было холодно. * * * В какой-то момент дождь слегка ослаб. - Давай всё же выйдем на набережную! - воскликнул Паумен. - Сделаем хотя бы несколько снимков и поедем в Архангельск! - Давай, - без энтузиазма согласился я. Паумен - под зонтиком, а я - в дождевике, устремились к заветной набережной. Ноги тут же промокли, ибо по земле текли бурные потоки. * * * Мы вышли на пустую набережную. На небе буквально громоздились серые тучи. Я сделал несколько снимков, ощущая, как промокает хваленый дождевик. Капли стекали за шиворот, в ботинках хлюпала вода. - Выйдем к морю! - предложил Паумен. И только тут я осознал, что мы находимся на берегу Белого моря! А я не видел его целых двадцать лет! * * * Первое впечатление: мы - совершенно одни на огромной набережной и песчаном берегу. Только я, Паумен и несколько чаек. Идти по мокрому песку оказалось удобней, чем по мокрому асфальту - там ручьями текла вода, а здесь песок был твердым. - Укрытие! - увидел я. - Пошли туда! * * * Через каждые сто пятьдесят метров были установлены смотровые площадки, вдающиеся в море. Под каждой из них - бетонный навес, где можно спрятаться. Мы вышли на берег в момент максимального отлива. Вода отошла метров на пятьдесят, поэтому набережная казалась могучей постройкой, никак не связанной с морем. Просто рядом с берегом возвели каменный променад для прогулок. * * * Мы забрались под бетонный козырек. Почти везде было мокро, но небольшое пространство все же оставалось сухим. Наш фотик очень чувствителен к влаге, - при съемке под дождем на снимках появляются белые пятна, поэтому я лишь сделал несколько кадров из-под навеса. * * * - Хоть Белое море увидели, - произнес Паумен. - Давай выпьем чай и съедим бутерброды, - предложил я. - Зачем их таскать? И мы, устроившись поудобней, стали пить горячий чай с бутербродами. Тут небесная картина стала меняться. * * * Сначала возник небольшой просвет. Потом их стало несколько. А далее произошло и вовсе невероятное - на небе развернулось настоящее буйство красок. Светлого, яркого и голубого становилось всё больше, но и дождь не прекращался. * * * Мы вспомнили о Мишутке, которого взяли с собой. Достали друга из рюкзака и показали ему Белое море. - Какое же оно белое? - удивился Мишутка. - Оно стальное и сверкающее! * * * И всё же постепенно дождь закончился. Но у нас уже не осталось сил на прогулку вдоль моря. К тому же, было холодно. Поднялся ветер, раздувая облака. И мы приняли решение возвращаться. * * * Как описать могучее Белое море? Пожалуй, мне не хватит таланта. Это было масштабно, зрелищно и сурово. А еще размашисто и величественно. Что мы увидели сейчас и не смогли двадцать лет назад - так это мощь стихии! * * * Немного погуляли по кромке воды. На песке валялись ракушки. Пронзительно кричали чайки. Люди с зонтиками стали выходить на берег. А мы, по улице Северной, отправились назад. * * * - Может, еще сюда приедем? - спросил Паумен. - Вряд ли, - ответил я. Но надежда умирает последней. В этом северном путешествии на всё не хватает времени. А еще и погода ставит палки в колеса. Но впечатлений по-настоящему много! И все - очень яркие! * * * Долго ждали автобуса. Бродили по близлежащим улочкам. Затем мой друг устал. Тогда мы встали на площади и выпили чаю из термоса. А потом снова пошел дождь. - Хорошо бы автобус подъехал, - мечтательно произнес Паумен, - и пустил пассажиров в салон. - Не положено, - ответил я. - Суровые северные традиции. - Тогда хотя бы сделали крытую остановку! - продолжил мой друг. - Или это непозволительная роскошь? * * * Минут за десять до отправления автобус всё же подъехал. Кондуктор стала обилечивать пассажиров, уж простите мне этот ужасный глагол. Цена - 141 рубль до Архангельска. Вскоре мы тронулись в путь. Минут через двадцать выглянуло солнышко, да так и светило всю дорогу. - Странная здесь погода! - воскликнул Паумен. - В Питере так не бывает! У нас, если дождь, то на весь день. Или солнце с утра до вечера. А тут - сначала гроза, затем - солнце, а вечером снова польет... В солнечных лучах замечательно смотрелся Михаил Архангел, в которого я влюбился совсем как девчонка. * * * Вышли на морвокзале. Подкинулись на автобусе до Высотки. Так здесь называют самое высокое (24 этажа) здание в городе. Ныне там офисный центр. Замечательно поужинали в Большом куше. В ближайшем магазине купили продукты. И далее пешком, с заходом на набережную, вернулись в квартиру. * * * - На день рождения Довлатова в Питере, - сообщил Паумен, когда мы возвращались из Северодвинска, - планируется Рюмочный ход. Эту информацию мой друг нарыл в интернете. - Что это значит? - не понял я. - Во всех барах на улице Рубинштейна будут продавать коктейль "Сережа". Всего по сто рублей. Надо только сказать бармену кодовую фразу "Выпьем за Сережу". - Прекрасная затея! - воскликнул я и добавил: - Учитывая, что Довлатов умер от алкоголизма. * * * Затем, когда мы шли по набережной, мой товарищ вспомнил фильм "Сережа". - Его все смотрели, кроме тебя, - добавил он. - Про деревню? - Не без этого. Паумен стал пересказывать содержание, а я всё думал: "Как же этот фильм связан с Довлатовым?" Оказалось, что Сергей Донатович здесь совершенно ни при чем. Просто мальчик Сережа в конце фильма восклицает: "Ура, мы едем в Холмогоры!" Послезавтра и нам представится такая возможность. * * * Дома я перекачал на нетбук фотографии. Потом сходил в "Магнит" за канистрой с водой. Паумен в это время разбирал вещи. Затем я вернулся, мы выпили чаю. Я помылся и лег. А мой друг остался сидеть за нетбуком. * * * В десять вечера я уже спал. Перед сном не читал, не пялился в телевизор, не смотрел мобильный телефон. Мне это напомнило наши байдарочные походы из прошлого тысячелетия. Всё-таки мы здесь сильно устаем. Но оно того стоит. 5. Столица Поморья. 16 августа, понедельникС утра небо светлое, но обещают дождь на весь день. Ну, вот, сглазил! Он полил как раз, когда мы собирались на улицу. * * * Дождь пятнами разливался по Северной Двине. Сначала я думал, что там лишь вода и ветер, а вскоре выяснилось - еще и град! Мощнейший дождь пролился буквально минут за пять, при этом в другой части неба так и остались просветы. Здесь даже дождь идет иначе - с яростью обрушивается с небес и лупит по асфальту гораздо сильней, чем в Питере. Чудеса, да и только! * * * Сначала мы хотели поехать в Александровский парк. Зачем? Ознакомиться с православной трезвостью. Но затем трезво взглянули на вещи и передумали. Лучше осмотреть красоты Архангельска, упущенные в предыдущие дни. И друзья под дождем отправились к Успенской церкви. * * * Первое время было не до осмотра. Мы шли вдоль набережной, и я всё посматривал на воду - когда же грянет очередной ливень? В итоге, мы решили переждать непогоду под прекрасным деревянным балконом дома Суркова. Лучший резной балкон во всем Архангельске, да еще и надежная защита от дождя! Простояли минут пять. Капать перестало. Большая темно-серая туча ушла в сторону Белого моря. * * * Добрались до Успенской церкви. Полюбовались грозными разливами Северной Двины. Осмотрели памятник князю Петру и княгине Февронии Муромским. - Святые покровители семьи, - пояснил Паумен. - Это святое! - согласился я. И по улице Логинова (ранее Пролетарская, а до этого Успенская) отправились к Троицкому проспекту. * * * - Не так быстро! - вклинится педантичный читатель. - Что представляла из себя Успенская церковь? - Уютная обитель с колокольней светло-серых тонов, - отвечу я. - Построена в 2003-2007 годах на месте ранее разрушенной церкви. - Великолепно выглядит на фоне реки, - добавил Паумен. * * * На Троицком нас заинтересовал деревянный дом. Настолько, что мы решили пойти на другую остановку. Табличка гласила: "Особняк Рени-Шарвина, вторая половина 19 века". И пояснение: "Здание отреставрировано благодаря депутатам Архангельского областного собрания 4 созыва. 2007-2009". - Не так-то просто здесь хотя бы один деревянный дом восстановить! - воскликнул я. - Целое собрание потребовалось! * * * Миновав добротный стадион "Динамо" 50-х годов, мы добрались до остановки. Тут мой друг решил купить газету "Правда Севера". И напрасно! Правда заключалась в том, что перед ним в очереди стояла большая поклонница печатного слова. Бабуля минут десять выбирала прессу, заплатив за нее, в итоге, 563 рубля. В Питере таких читателей уже не осталось. Вот какие бывают продвинутые архангелогородцы! * * * А мы вскочили в маршрутку N9 и понеслись к Петру Первому. Тому, что изображен на купюре достоинством в 500 рублей. Честно говоря, к купюрам я обычно не присматриваюсь. И сейчас бы не взглянул. Просто прочел об этом в интернете. * * * Вышли на остановке "Петровский парк". Стали спускаться к набережной. И первым делом увидели Нулевую версту, начало всех начал Архангельска. На памятнике указаны расстояния от Нуля до разных городов. Так, до Питера - 1149 километров. А до Москвы ровно 1234 километра, что просто удивительно. - Не хватает 567 метров и 89 сантиметров, - заметил я. - Архангельск почти равноудален от Питера и Москвы, - добавил Паумен. - Не каждый город может этим похвастать! Памятник открыли в 1999 году. Значит, мы его уже видели, но не запомнили. * * * Друзья продолжили спуск. Справа показался городок аттракционов "Потешный двор". Колесо обозрения крутилось, но без людей. - Кому охота? - пояснил я. - Поднимешься наверх, а тут хлынет дождь. Промокнуть до нитки, да еще и на такой высоте? Нет уж, увольте! - Уволить - не уволят, но посадить могут, - предупредил Паумен. - Это еще как? - удивился я. * * * И обнаружил здание управления МВД. С двух сторон от входа - по барельефу. Первый - усатые жандармы, лошадь и трогательная надпись: "Блюстителям порядка, тишины и благочиния в Архангельской губернии". Второй - суровые полицейские и спецназовцы (один даже в маске), собака и пояснение: "Защитникам прав, безопасности и общественного порядка в Архангельской области". - Конь не укусит, - прокомментировал Паумен, - а собака задержит преступника. - Зато лошадь осуществляет бесплатную доставку, - пояснил я, - жандарма к нарушителям правопорядка. Затею финансировал личный состав областного управления. Барельефы открыли 11 июля 2016 года. * * * И тут внезапно сделалось жарко. А я был в сером свитере и куртке. И то, и другое пришлось срочно снимать. В течение дня я то надевал свитер с курткой, то оставался в футболке, потому что погоду лихорадило. Повторю фразу, которой уже утомил: здесь всё совсем другое - и погода, и природа. Просто невероятно! * * * Вскоре мы вышли на набережную. Памятный знак "400-летие лоцманской службы" установили в 2013 году. - А где Петр-то? - спросил, озираясь, Паумен. - На возвышении, - указал я. - Такой маленький? И это символ города? - Он, вроде, создан известным архитектором. Моего друга такое объяснение не впечатлило. * * * Памятник Петру Первому установили в 1914 году. Как пишут в Википедии: "Самая знаменитая (благодаря Центральному банку Российской Федерации) уменьшенная копия памятника М.М. Антокольского". Иными словами, если бы не купюра, об этом памятнике никто бы не знал. Губернатор Архангельска - городскому голове: "В настоящее время представляется редкий случай приобрести за ничтожную сравнительно цену превосходную бронзовую статую Императора Петра I в натуральную величину по модели знаменитого (ныне покойного) скульптора". Так, за ничтожную цену, город приобрел самый известный ныне памятник! * * * Мы поднялись на возвышение. Изучили императора вблизи. - Подкупает, что он выполнен один к одному, - поделился я. - А Ильича напротив Совета депутатов во сколько раз увеличили? Неподалеку стояла деревянная беседка в китайском стиле. В Яндекс.Картах она значилась как "Беседка Грина". - Автора "Алых Парусов"? - заинтересовался я. * * * И вот что выяснилось: "С июля 2020 года на берегу снова красуется резная "беседка Грина". В 1910-1912 годах писатель-романтик отбывал на севере ссылку. Современники утверждали, что часто видели его в живописном павильоне, установленном в конце XIX века. В советские годы беседку снесли. Новую построили мастера из колонии города Вельска. Всю работу делали вручную, с помощью лобзика и ножовки. В Архангельске живет легенда: именно на Северной Двине Александр Грин увидел окрашенные закатом алые паруса, которые вдохновили писателя на создание знаменитого произведения. Грин был романтиком, ему нравилось участвовать в революционном движении. За эту деятельность его сослали в Архангельскую губернию. Большую часть ссылки супружеская чета провела в деревне Великий Двор на Пинежье. Затем Грину разрешили поселиться на Кегострове, что напротив Архангельска, а последние два месяца перед отъездом супруги жили в самом городе". * * * Друзья поднялись еще выше, где стояли красивые скамеечки. Погода была странной - то дул ветер, то шпарило солнце, поэтому вокруг не наблюдалось ни одного человека. Рядом находился симпатичный домик. Его стены украшали разноцветные картины. Например, Александр Грин из беседки взирает на целое море "Алых Парусов", внезапно пришедшее в Архангельск. Рядом фотограф, готовый запечатлеть это чудо на пленку. А на соседней стене изображена женщина, ибо возможна ли хоть какая-то фабула без нее? - Нет! - твердо ответил Паумен. А как вам такая фабула? "Домик" - будка вентиляции бомбоубежища! Воистину, фантазия архангелогородцев безгранична! * * * Внизу, прямо под беседкой Грина, располагался ресторан "Ковчег". Ближе к порту, под 90 градусов к "Ковчегу" - "Пеликан". Там играли в боулинг. - Неужели боулинг здесь окупается? - удивился я. - Это же центр города! Оказалось, "Пеликан" - не столько боулинг, сколько ночной клуб. И все вопросы сразу отпали. * * * Неподдельный интерес вызвали "Окна в Арктику"! Ни в одном городе, включая славный Ярославль, я не видел такого многообразия памятников! Представьте - стена дома из пяти окон. А за ними - настоящая Арктика! Голубые льды и северное сияние. Человек встает у окошка, другой его фотографирует... И получается, что житель Арктики смотрит на фотографа из окна своего дома, за которым - бескрайние льды. * * * А мы вышли на причал, что возле "Пеликана" и за "Ковчегом". Открылись прекрасные виды на Кегостров. На причале установили много скамеек и даже лежаков. Кстати, там не было ни одного человека. - В такую погоду не позагораешь, - объяснил я. - Зато в жару, возможно, здесь толпы, - предположил Паумен. В любом случае, скамейки и лежаки, а также разнообразные деревянные скульптуры очень украшают город! Спасибо за них!!! * * * А друзья переместились на Красную пристань. Раньше она называлась Соборной. Многие считают это место сердцем набережной. Обнаружили великолепный памятник мореплавателю Георгию Седову. И просто замечательных деревянных собак! Приведу полный текст с памятной доски. * * * Экспедиция Георгия Седова. 1912-1914. Имя Георгия Яковлевича Седова навсегда связано с Архангельском: именно отсюда в августе 1912 года с Соборной (ныне Красной) пристани отправилась его экспедиция к Северному полюсу на судне "Святой великомученик Фока". Эта история полна трагедии, рока и героизма. Вдохновленный Арктикой морской офицер Седов наспех собрал экспедицию и, несмотря на объективные сложности, отправился покорять Северный полюс. Первая зимовка на Новой Земле прошла удачно, но зимовка на архипелаге Земля Франца-Иосифа поставила экипаж на грань выживания. Несмотря на нехватку топлива и продовольствия, цингу и непростые отношения с командой, Георгий Седов и два матроса отправились покорять Северный полюс на собачьих упряжках. При прощании с экипажем шхуны Георгий Яковлевич сказал: "Наша цель - достижение полюса; всё возможное для осуществления ее будет сделано". Поход Седова на Северный полюс закончился неудачей: он погиб в марте 1914 года и был похоронен на острове Рудольфа архипелага Земля Франца-Иосифа. В 1938 году зимовщики полярной станции нашли флагшток и флаг, которые Георгий Яковлевич мечтал установить на Северном полюсе. На медном конце древка была надпись латиницей "Sedov Pol. Exped. 1914". В 1977 году участники похода атомного ледокола "Арктика" установили это древко на Северном полюсе. Благодаря жажде открытий и непоколебимой воле Георгия Яковлевича сегодня мы знаем полярника Седова как верного рыцаря Арктики. * * * Пространные цитаты - не моя стезя, но тут исключительный случай. Вы заметили, как искусно оттеняются минусы верного рыцаря Арктики? "Наспех собрал экспедицию", "несмотря на объективные сложности", "непростые отношения с командой". Почему непростые? Покорение Северного полюса - дело прекрасное, но что мешало тщательно подготовиться? Зачем всё делать наспех, рискуя жизнями людей? Об этом подробно рассуждает корреспондент "Правды Севера" Евгений Тенетов. Название статьи говорит за себя: "Арктическое самоубийство Георгия Седова". Из нее следует, что к Северному полюсу морского офицера гнали огромные долги. Но образ арктического романтика, конечно, - ближе и приятней! - А какие замечательные собаки! - добавил Паумен. - Почему о них ничего не написали? * * * Далее мы хотели свернуть на Троицкий. Но передумали. Ибо количество достопримечательностей на квадратный метр зашкаливало. Тут же пожалуюсь - не хватает времени, чтобы всё осмотреть! Перечислю лишь малую долю планов: съездить на теплоходе в Конецдворье и на Кегостров, изучить Старый Северодвинск, полюбоваться мостом в Шихирихе, исследовать деревянные дома в Архангельске, пройтись по Северодвинскому мосту, осмотреть Александровский парк, а также посетить музей Архангельского пряника, Гостиные дворы и музей Северного флота. А у нас осталось всего три дня, не считая завтрашних Холмогор! * * * Заключительную часть прогулки освещу менее подробно. Проигнорировав памятник Фонарщику, судно "Коммунар", памятник полярникам и даже музей Северного флота (на всё не хватает времени!), мы поднялись по лестнице на улицу "Набережная Северной Двины". Именно здесь находились самые старые городские постройки. * * * Начну с церкви Зосимы и Савватия. Ее возвели на территории подворья Соловецкого монастыря. Была освящена 17 сентября 1898 года. Рядом бывший коммерческий банк - ныне там разместилась музыкальная школа. Далее - подворье Николо-Корельского монастыря, а затем - великолепная Никольская церковь. * * * До революции монастыри в больших городах всегда имели свои представительства-подворья. Обычно в самом центре, у всех на виду. К сожалению, многие из этих построек ныне находятся в запущенном состоянии. Казалось бы, самый-самый исторический центр! Но так сложилось, что сюда почти не заходят туристы. Поэтому и восстанавливать здания никто не спешит. Поторопитесь! Как бы не было поздно! * * * А мы проследовали в сквер Молодежный. Я бы назвал его Обителью громадных муравьев. Миновав сомнительную инсталляцию, друзья спустились к набережной. И подошли к пирсам 6, 7 и 8, где побывали в самый первый день. * * * Изучили рейсы. - Так откуда отходят теплоходы? - спросил я. - От одного из трех причалов, - ответил Паумен. - Здесь написано: "От набережной Северной Двины, дом 71, корпус 1". Вскоре выяснилось - такой дом существует, но никаких причалов перед ним нет. Вот уж воистину разгул партизанщины! * * * А наш путь лежал на автовокзал за билетами - ведь завтра мы собрались в Холмогоры. Друзья вышли на Троицкий к впечатляющему центру "Гранд Плаза". Вскоре уже ехали на железнодорожный вокзал. - Вам ведь надо на автобусный! - удивится внимательный читатель. - Всё верно, - отвечу я, - но автовокзал не пользуется спросом. Туда почти не ходит транспорт, в отличие от железнодорожного. * * * Мы в первый раз проехали по Воскресенской от начала до конца. Первая остановка была хорошо известна. Длинное здание, где разместились магазины "Океан" и "Орбита", а также наш "Большой куш". За ним следовали новые красивые здания. В 2001 году здесь еще стояли деревянные дома. Некоторые, правда, до сих пор уцелели, но находятся в плачевном состоянии. Особенно один, доживающий свои дни прямо на Воскресенской. Рядом - покосившийся сарай с дровами. Только представьте - главная магистраль города, современные высотные здания, а перед ними - сарай, разваливающийся на глазах! * * * Немного домов 50-х годов. Затем типовые панельные многоэтажки. Вскоре мы очутились возле жеде-вокзала. Напротив стояла церковь со странным названием - в честь Новомучеников и Исповедников земли Русской. Оказалось, в этих местах было расстреляно около полутора тысяч человек. Красный террор. Затем, спустя полвека, здесь начали строить Привокзальный район. Так вот, при возведении фундаментов для многоэтажек рабочие нередко натыкались на расстрельные рвы. В память о погибших и была возведена эта церковь. Ее открыли в 2015 году. * * * Автовокзал не порадовал - апофеоз провинциальности. Зал ожидания напоминал вещевой рынок. Мы купили билеты в Холмогоры. Рейс в 9:30 утра. И снова отправились на железнодорожный вокзал. А уже оттуда - в "Большой куш". * * * В кафе я поступил нестандартно - взял суп и два оливье. Каждый салат стоит 66 рублей, поэтому получилось сытнее и дешевле. А Паумен заказал пикшу по-северному. 147 рублей за порцию свели всю мою экономию на нет. - В следующий раз ты возьмешь рыбу, а я салаты, - утешил мой товарищ. * * * Привычным путем добрались до знакомого "Магнита". Рядом - памятник Детям войны. - Сделан красиво и с душой, - оценил мой друг. - Как и большинство памятников здесь, - добавил я. В этот момент какой-то малец бросил голубям хлебные крошки. Что тут началось?! Настоящее голубиное сражение! Птицы так яростно набросились на пищу, что пух и перья полетели в разные стороны! - Это - Север, - глубокомысленно произнес я. - Тут иначе не выживешь. - Кому крошек не достанется, тот зимой не жилец, - подтвердил Паумен. * * * Вскоре вернулись домой. Много впечатлений и нехватка времени. Но ведь это хорошо, не правда ли? Отдохнуть мы всегда успеем... Красивым закатом на Северной Двине закончился день. До завтра! 6. Холмогоры. 17 августа, вторникСамое раннее пробуждение в поездке - половина седьмого. Согласитесь, это стоит отметить в записках. А еще Паумен с утра обнаружил отмель на Северной Двине. Почти на середине русла. Значит, мы встали во время максимального отлива. * * * Замечательно жить в доме, окна которого выходят на реку! За 52 года жизни мне это удалось впервые. Я знал, что многие мечтают жить возле реки. И что окна на воду - это престижно. Но никогда не предполагал, что это еще и восхитительно! Каждый день видишь совершенно новую панораму. Краски меняются волшебным образом. В разные стороны проходят суда, парусники и лодки, а тут еще и приливы с отливами! С таким видом из окна вы не пропадете! Если, конечно, умеете ценить прекрасное. А нам сегодня предстояло оценить Холмогоры. И проверить себя на выносливость. * * * Начало получилось прозаичным. Вызвали такси по тому же номеру, что и в первый день (на конце 27-27-27). Машина подъехала вовремя. За 130 рублей и десять минут таксист подвез нас к автовокзалу. Промчались по утреннему Архангельску. Люди шли на работу. Я отметил, что никакой давки в автобусах и маршрутках не наблюдалось. - Здесь не бывает пробок, - заключил Паумен. * * * Автовокзал по-прежнему находился в "убитом" состоянии. Я присмотрелся к мозаичному панно над входом. Какого только горбатого не лепили в советское время! И всё сходило с рук! Указатель четырех сторон света. Лошадь. Колесо. Ну, это еще куда ни шло... А слева и справа - по плечистой фигуре. Один человек держит над головой лодку, второй - рыбу. Размеры лодки и рыбины - одинаковые. - Это вообще что?! - возмутился я. - Новая реальность? Параллельная вселенная? - Просто халтура, - объяснил Паумен. * * * Мы, как обычно, приехали рано. Сели на скамейку. Было весьма прохладно. - Зря я свитер не взял! - расстроился Паумен. Вскоре к нашей платформе подошел микроавтобус. На его торце стояло "502" (на Холмогоры), а сбоку - "525" (до Вельска). - На Вельск, - заключил я. - На Холмогоры, - возразил Паумен. Тут водитель снял вывеску "Вельск" и повесил "Холмогоры". * * * - Что еще за "торец"?! - поморщится любитель изящной словесности. - С каких пор Гризли так выражается? - Тому есть причина, - важно отвечу я. Ибо на автовокзале висело объявление: "Туалет с торца здания". - Знаю выражение: "Дам в торец!", - задумался я, - что означает - в морду... - Торец - от слова "торчать", - пояснил Паумен. - То, что торчит! И всё сразу встало на свои места. Правда, туалет вовсе не торчал из здания автовокзала. * * * Мы сели в микроавтобус. Пассажиров было мало. На двадцать мест - всего пять человек. Зато сиденья оказались крайне неудобными - узкие проходы между рядами, ноги не вытянешь. - Наденьте маски, - сказала кондуктор. - На трассе контроль. Все послушно натянули привычные намордники, которые меня в последнее время раздражают. Кому охота полтора часа сидеть в маске? Паумен снял ее минут через пятнадцать, я - спустя полчаса. Остальные пассажиры так и ехали в намордниках, которые болтались у них где-то в районе шеи. Современная мода, которой следовал и водитель. * * * От автовокзала обходными путями выехали на Северодвинский мост, а на левом берегу почти тотчас помчали по трассе, где с обеих сторон - сплошные леса. - Мы же заедем в Холмогоры с другой стороны! - запоздало сообразил я. - Значит, можно было ехать рейсом в 11 часов! * * * Этот момент объясню подробней. Сегодня нам предстоял большой пешкодрал. От автовокзала Холмогор до парома - 3 километра. Затем на пароме через реку. Оттуда до Ломоносово - еще 2,7 километра. А потом также в обратную сторону. То есть, в общей сложности 12 километров пешком. Паром ходит пять раз в сутки. Нам подходил рейс в 13:30. Теоретически можно было сесть на автобус отправлением в 11:00, приехать в Холмогоры в 12:30 и за час успеть до парома. Но пришлось бы спешить. А раз мы заезжаем в Холмогоры с другой стороны (ближе к парому), то можно выйти раньше, до автовокзала, и за полчаса успеть на паром! Но история не терпит сослагательного наклонения. И мы в дальнейшем не пожалели, что поехали более ранним (9:30) рейсом. * * * По дороге видели грибников. А также два красивых озера с неприглядными названиями Среднее и Заднее. "Переднего" на карте не обнаружилось, зато чуть дальше находилось озеро Смердье. "Неужели так ужасно пахнет?" - задумался я. * * * Трасса была великолепной. Судя по всему, ее недавно отремонтировали. - Бывают же на Руси хорошие дороги! - воскликнул Паумен. - Зато нет мест без дураков, - печально добавил я. И мы тут же свернули на Холмогоры, где трасса была уже, мягко говоря, не очень. * * * Следующие 14 километров пролегали через деревню Харпово, протоку Буяр-Курья и красивую Воскресенскую церковь в удалении. В Харпово в салон вошли новые пассажиры. Все в масках. Видимо, в провинции масочная дисциплина куда крепче, чем в городах. А главным разочарованием стал борщевик. Это гад добрался и до Русского Севера! Ни в Архангельске, ни в Северодвинске мы его не встречали, а тут он рос. Немного, на паре пустырей. - Если местные всерьез не возьмутся за борщевик, потом будет поздно! - предупредил Паумен. Далее показались Холмогоры. Вскоре мы пронеслись через всё село и вышли на автовокзале. * * * Вокруг было хмуро и безлюдно. Временами дул ветерок. В такие минуты становилось прохладно. Нам предстоял долгий пеший путь. - Может, мы слишком много на себя берем? - спросил Паумен, который ночью спал всего два часа. - Давай не будем жаловаться на усталость до того, как устали, - витиевато выразился я. И друзья, не торопясь, направились в сторону парома. Спешить было совершенно некуда. * * * В Холмогорах обнаружилась масса примечательностей. Особенно для села с населением в 4334 человека. Например, широкая набережная вдоль безымянной протоки. - Почему безымянной? - удивится читатель. Сейчас объясню. В этих местах широко разлилась Северная Двина. Настолько, что даже трудно себе представить. Великая река распалась на три огромных рукава - Курополку, Богоявленку и основное русло - Северную Двину. Максимальная ширина разлива - 14 километров! На этой площади образовалось огромное количество островов, на которых построили немало деревень и сел. Из этих мест родом Михайло Васильевич Ломоносов. Ради него мы и приехали сюда. * * * Холмогоры находятся недалеко от Курополки. Которая, в свою очередь, имеет множество безымянных проток. На одной из них, по границе поселения, и возвели масштабную набережную. Такой не каждый город может похвастаться. И ей здесь по праву гордятся. * * * Мы шли вдоль берега, когда Паумен приметил около домов какой-то памятник. - Пошли, посмотрим! - загорелся мой друг. (Он вообще в Холмогорах раскрылся как пытливый исследователь, вдумчиво изучив стенд "Разыскиваются" возле отделения полиции.) Я отнесся к предложению скептически: - Зачем? Там просто кто-то похоронил своего пса. И жестоко ошибся. Приведу поэтические строчки с монумента: "На двинских просторах В Холмогорах рожденная, Студеными ветрами закаленная, По праву народа кормилицей названная, СЛАВА ТЕБЕ НА ВСЕ ВРЕМЕНА!" Да, да! Это оказался памятник холмогорской корове! - Здесь до сих пор есть племенной завод, - сообщил Паумен, - где разводят эту редкую черно-белую породу. - Еще немного постараются и выведут цветную! - оценил я. - Чем корова хуже телевизора?! * * * Остальные достопримечательности просто перечислю, иначе не хватит времени на Михайло Васильевича: - краеведческий музей в деревянном доме 1910 года; - "Цветок верности" - с замочками-сердечками молодоженов; - памятный камень в честь поэта-земляка Жернакова, большого знатока северной деревни; - Никольская церковь 1660 года, отреставрированная в 1908 году. Всё это - яркие камни в ожерелье Холмогор! * * * Не стоит забывать и о местном Ленине. Памятник вождю вышел примечательным. Ильич в Холмогорах скорбит. - На похоронах, - предположил я. - Готовится выступить с надгробной речью. * * * А самое главное - деревянные дома всех сортов и мастей! И в каждом - мезонин с тремя окошками, "светелка". [- Я пойду его стеречь, - сказал Левченко о Шарапове. - В светелке покемарит. Я его уж не просплю. Из фильма "Место встречи изменить нельзя".] Мезонин - надстройка над средней частью жилого дома. Иными словами, маленький второй этаж. Выходит на улицу тремя оконцами, над которыми - козырек крыши. И пространство под козырьком - всегда с выемкой: в форме трех лепестков, купола или полукруга. * * * Вскоре набережная закончилась. Впереди показалась развилка. С левой стороны открылся Холмогорский маяк, а с правой - Спасо-Преображенский собор. - Не подскажете, сюда идти к парому? - спросил меня человек-колобок. Лет сорок пять. Лысина. Низкий и коренастый. Незнакомец был удивительно похож на нашего старого знакомого Костю Алмазова. Просто хирургическая точность образа! - Да, именно туда, - ответил я. И "Костя" бодро зашагал в указанном направлении. А мы осмотрели издалека огромный собор в лесах, а также две церкви рядом с ним. - Если будут силы, на обратном пути сюда заглянем, - решил Паумен. И друзья двинулись вслед за "Костей". * * * Тут на наших глазах человек-колобок сел в джип-иномарку и помчался к пристани. - Значит, его здесь ждали? - предположил я. - Не знаю, - ответил Паумен. Нас, в любом случае, никто не ждал. И мы пошли пешком. * * * Сначала осмотрели Маяк, напоминавший Нулевую версту в Архангельске. Метров через триста обнаружили катер. Удивительная картина - растут деревья, рядом поле, а среди кустов - покореженное судно. - Холмогорские парадоксы! - оценил я. * * * Парадоксов и впрямь хватало. Высоко над полем кружили большие и хищные птицы, а воробьиные стаи демонстрировали чудеса слаженного пилотирования. Когда говорят "облако птиц", мне это кажется художественным преувеличением. Но только не сегодня. Стая воробьев выглядела именно облаком, совершая удивительные пируэты над полем. * * * А мы всё шли к парому. Путь был неблизким. - Я понял, зачем это! - внезапно пришло мне в голову. - Столь долгий переход покажет ленивому туристу, как нелегко было Ломоносову добраться до Москвы! Вам ведь известно, что Михайло Васильевич родился в деревне Мишанинской? Туда и лежал наш путь. В юношеском возрасте вместе с рыбным обозом Михайло пешком отправился в Москву. 1200 километров преодолел меньше чем за месяц. Убыл 15 декабря, а уже 15 января 1731 года был зачислен в Славяно-греко-латинскую академию. * * * Мне кажется, этот пеший переход - не более, чем миф. Основную часть пути Ломоносов проделал, сидя в телеге. И питался, скорее всего, вместе с рыбным обозом. Но образ Великого Пешехода куда более привлекателен. Ныне история трактуется так - Ломоносов чуть ли не возглавлял обоз, пешком прокладывая ему дорогу. Прижав к груди несколько книжек, будущий ученый так и шел - днем и ночью без сна - целый месяц, пока не добрался до столицы. Вот что значит - любовь к знаниям! И что по сравнению с этим наш большой пешкодрал? * * * Мы вышли на берег широкой реки. - Сопоставима с Невой! - оценил я. - Тут всё сопоставимо с Невой, - отозвался Паумен. - А это, между тем, протока Курополка. Иногда мне хотелось назвать ее Куропаткой. А чаще всего - Косорыловкой. Помните бессмертную фразу из Шинкарева: "Косорыловка или смерть? Косорыловка!" * * * На высоком берегу Курополки было замечательно. Открывались прекрасные дали. Песчаные берега указывали на отлив. - Насколько далеко от Белого моря Северная Двина подвержена приливам и отливам? - задумался я. - В Котласе они есть? - Думаю, очень небольшие, - ответил Паумен. - Зато там есть мост через Северную Двину. Северодвинский и Краснофлотский - в Архангельске, а потом, только через 600 километров, - мост по Восточному шоссе в городе Котлас. Вот так у нас обстоят дела с мостостроением! * * * Паром оказался на месте. Рядом стоял паромщик. Вопреки интернет-байкам, он не был в запое в связи со свадьбой или похоронами. От парома зависит всё село Ломоносово, так что вряд ли на такую работу наймут пьяницу. Хотя возможно, нечто подобное и происходило в 90-е годы. Рядом с паромщиком сидел наш Костя, двойник Алмазова. А мы разместились на бревнышке у высокого бережка. И с удовольствием попили чайку, да еще и с бутербродами. Что бы мы делали без термоса в этой поездке?! * * * В 13:15 на дороге появились местные женщины. Через пять минут они сходу вошли на паром, переступив цепочку с надписью: "Проход воспрещен". За ними последовал Костя, затем - компания молодых людей, а потом и мы. На верхней палубе имелись скамейки, где все удобно разместились. На тот берег переправлялось около двадцати человек и четыре машины. * * * Весь путь занял не более пятнадцати минут. Паром совершил сложный крюкообразный маневр. Судя по всему, из-за рельефа дна. В некоторых местах было очень мелко. К тому же требовалось учитывать отливы. Погода к тому времени стала меняться. Серая однородная хмарь разбилась на отдельные облачка, между которыми начали возникать просветы. Временами даже выглядывало солнце. Всё это создавало сложную небесную картину, причудливым образом отражавшуюся в воде. На наших глаза родилась волшебная палитра серо-синих оттенков во весь горизонт. * * * Вскоре мы сошли на берег. И, в духе Михайло Васильевича, то есть на своих двоих, бодро направились в краеведческий музей. Правда, до него было еще топать и топать. - А что знал Гризли о Ломоносове до посещения Холмогор? - спросит дотошный читатель. - Почти ничего, - честно признаюсь я. - Фразу из Довлатова: "Ломоносов был похож на свинью". Считал, что его отчество - как у Михал Иваныча из "Брильянтовой руки". Разве что был на могиле ученого в Александро-Невской лавре. * * * Сначала километр пешкодрала по безлюдной дороге. За нами шла лишь компания молодых людей, тоже туристов, - а всех остальных увезли на машинах. Затем впереди показались дома. Указатель гласил: "В сторону училища, музея, церкви и мельницы - около 15 минут". Метров через пятьсот мы увидели другой указатель: "До музея - 20 минут". - Похоже на математику Лобачевского! - сказал я. - Пешкодрал Ломоносова, - уточнил Паумен. * * * Село Ломоносово образовалось из нескольких деревень. Мы проследовали мимо Демушино и Красного Села и вышли в деревню Ломоносово. По пути видели всё те же дома с мезонинами. И три оконца в каждом из них. Но здесь они выглядели гораздо краше и живее, чем в Холмогорах. - Вот что значит дух Михайло Васильевича! - проникновенно воскликнул я. * * * Одно лишь огорчало - нехватка времени. На знакомство с музеем у нас оставалось чуть менее пятидесяти минут. Вдобавок вдалеке обнаружилась прекрасная церковь, поэтому музейное время пришлось сократить вдвое. * * * Впрочем, обо всём по порядку. Сначала памятник Ломоносову и новая школа. Затем здание старого косторезного училища. Резьба по кости - профиль села, главное занятие местных умельцев. И вот впереди показалось большое здание - новое косторезное училище. А сразу за ним - краеведческий музей. Место наших устремлений. * * * Перед музеем обнаружился пруд, который собственными руками вырыл отец Ломоносова. Стоит сообщить, что Михайло был родом из зажиточной семьи. Отца своего он характеризовал, как доброго, но "в крайнем невежестве воспитанного" человека. - Совсем помешался на науках, - оценил я. И тут же вспомнил стих, который мы учили в школе. "Науки юношей питают..." Это же Ломоносов, не путать с Державиным! - Пушкин минус Павлов равно Ломоносов, - вывел я оригинальную формулу. * * * А мы вошли в музей. Были первыми. Нам в спину дышала молодежь, шесть человек. Требовалось их опередить, чтобы не толкаться в залах. Друзья заплатили по сто рублей и приступили к осмотру. * * * И сразу увидели Костю. "Меня зовут Семен Николаевич Баев! - пришло мне в голову. - Какой я вам Костя, в конце концов?!" Условный Костян внимательно изучал экспонаты. Он надолго застыл перед генеалогическим древом Ломоносова. Нам столь углубленный подход был не по плечу. Поэтому мы изучили музей галопом. * * * Но и на бешенном скаку удалось кое-что понять. Первый зал был посвящен быту деревни Мишанинской. Чуть позже она объединилась с деревней Денисовкой. Возникло село, которое в 1911 году, в двухсотлетие Михайло Васильевича, назвали Ломоносово. - В честь пятисотлетия Холмогоры переименуют в Ломоносов, - предположил я. * * * - А что там было представлено? - спросил любопытный читатель. - В чем, собственно, заключался быт? Национальные костюмы, прялки, посуда, украшения, рыболовные снасти и многое другое. Всё, что удалось откопать в селе и окрестностях, разместили в первом зале. Он произвел на нас самое сильное впечатление. Запомнился портрет внучатой племянницы, А.К. Ефимовой. Огромная круглолицая баба. Ломоносов и сам обладал лунообразным лицом и был похож на женщину. - А не на свинью, - уточнил Паумен. * * * Следующий зал я бы назвал "Ломоносов и химия". За ним - "Ломоносов и книги". На этом экспозиция, посвященная великому земляку, закончилась. И начался выставочный зал. Не без Ломоносова. * * * На одной из картин Михайло Васильевич с лицом Павки Корчагина ведет рыбный обоз в светлое будущее. На другой - в образе Илья Муромца, плечистого двухметрового гиганта, - стоит около лодки на фоне волн. На третьей, в правдоподобном женском обличье, прощается с Родиной. Рядом его терпеливо поджидает кучер, словно Ломоносов в те годы был крайне важной персоной. На всех картинах ученый изображен с книгами. И в красном камзоле, который не всегда его красит. Впрочем, это уже относится к московскому периоду. * * * Ломоносова, уже весьма известного ученого, в 1740 году "пруссаки едва не забрили в рекруты". Михайло чудом избежал военной службы, сбежав в Амстердам. Узнаю психологию студента! А еще он подделал документы, представившись "сыном холмогорского дворянина". Во всем остальном - безупречная биография! * * * Ломоносов считается универсальным ученым, обогатившим своими трудами множество наук. Он преуспел даже в риторике. Михайло Васильевич любим россиянами за то, что вышел из простого народа, выбрался из самой глубинки. Не про него ли поется в Интернационале: кто был никем, тот станет всем? * * * Теперь позвольте цитату из "Собачьего сердца". - Филипп Филиппович, а если бы мозг Спинозы? - Да! - рявкнул Филипп Филиппович. - Да! Можно привить гипофиз Спинозы или еще какого-нибудь такого лешего и соорудить из собаки чрезвычайно высоко стоящего. Но на какого дьявола? - спрашивается. Объясните мне, пожалуйста, зачем нужно искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может родить его когда угодно. Ведь родила же в Холмогорах мадам Ломоносова этого своего знаменитого! * * * Ломоносов не только ломал носы тем, кто покушался на рыбу из обоза. Не только продемонстрировал всему миру пешкодрал в валенках. Он сформировал российскую науку, воспел ее и служил ей верой и правдой всю жизнь. Умер от банального воспаления легких в 54 года. Навечно стал гордостью России. После посещения музея Михайло Васильевич стал мне ближе. Он превратился в живого человека из устойчивого штампа "наше всё". * * * - А сколько человек живет в Ломоносове постоянно? - спросил Паумен у продавщицы билетов. - Около пятисот, - ответила она. - А где они работают? - Кто-то едет каждый день на пароме в Холмогоры. Кто-то здесь, - в школе, училище или в детском саду. Косторезам нет нужды часто выезжать на Большую землю. Вот, так и живем. * * * А мы покинули гостеприимный музей, оставив Костю изучать генеалогическое древо. Нам очень хотелось осмотреть церковь. Минут через пятнадцать она открылась во всей красе. Церковь Дмитрия Солунского смотрелась великолепно! Салатного цвета купола делали ее просто божественной! * * * Какое счастье, что ее восстановили! Это случилось в 2014 году. Через три года на колокольне установили новые колокола. - Чем-то напоминает церковь Покрова на Нерли, - сказал я. - Потому что стоит в удалении от построек, - объяснил Паумен. Церковь в естественном обрамлении природы выглядит вдвойне привлекательно! Насладившись прекрасными видами, мы повернули назад. И тут встретили Костю - он тоже шел полюбоваться удивительной красотой. * * * На этом наши приключения не закончились, просто день необычайно растянулся. Пока мы были в музее, выглянуло солнце. Вскоре стало тепло, а временами - даже жарко. Друзья неспешным шагом побрели к парому. Вновь мимо Ломоносово, Красного села и Демушино. * * * А еще мы умудрились искупаться! Точнее, окунуться, ибо вода была холодной. Пару гребков туда и обратно - вот и всё купание. Зато так бодрит! - Вам бы лишь купаться, - ворчал Ежик, которое мы взяли в Ломоносово. - Наука и музеи вас не привлекают. Что может дать уму купание? Лучше бы изучили генеалогическое древо! Наш колючий друг проникся великой фигурой Михайло Васильевича и всю дальнейшую поездку пребывал в раздумьях. - Я похож на Ломоносова, - наконец изрек он. - Книги мне важнее жизни. Пока Ежик вынашивал новую всеобщую теорию о книгобытии, мы доели бутерброды и допили чай. И тут показался паром. * * * Обратный путь по Курополке прошел хорошо. Светило солнышко. Голубое небо заманчиво отражалось в воде. Мы чувствовали себя превосходно - природа здесь затмевала музейные экспонаты. Вышли вместе со всеми и приготовились к очередному марш-броску. Четвертый пешкодрал. Он же последний. * * * И вдруг... - Ребята, садитесь! Это воскликнул Костя, выскочив из иномарки. - Спасибо! - ответили мы. И сели. Костя в кавычках проявил чудеса любезности. Видимо, он договорился с шофером заранее, а заодно решил и нас подвезти. Наверное, мы ему чем-то приглянулись. Быстрее чем за минуту мы пронеслись мимо полей. И попросили высадить нас возле Холмогорского якоря. Дело в том, что Костя возвращался в Архангельск через Новодвинск рейсом в 17:00, а наш автобус отправлялся только в 18:00. * * * По совету Паумена я протянул нашему новому знакомому сто рублей за проезд. - Забей! - махнул рукой Костян. На том и расстались. Таким нам и запомнится Костя Холмогорский, получивший бессмертие благодаря этим запискам. Незнакомец сыграл важную роль в нашей поездке. Он сделал возможным осмотр Спасо-Преображенского собора. * * * Эта церковная постройка воистину восхищала. Поражала мощью и размерами. Очень хочется, чтобы когда-нибудь Спасо-Преображенский собор все же отреставрировали. Хотя бы к девятисотлетию Холмогор, которое будут отмечать в 2038 году. Не уверен, что мы доживем до славной даты, но пусть хоть потомки порадуются! * * * Стоит немного рассказать и о заточении Анны Леопольдовны. О печальной судьбе незаконного царевича Ивана. Их хотели сослать на Соловки, но они туда не добрались. Почти четверть века провели в Холмогорах под домашним арестом. Потом несчастного Ивана всё же умертвили, а великую княгиню Анну Леопольдовну вместе с дочерью Екатериной Антоновной отпустили в Данию. В августе 1803 года Екатерина Антоновна прислала Александру I письмо, где умоляла забрать её в Россию, домой. "Я плачу каждый день, - заканчивала она письмо Екатерина, - и не знаю, почему так долго живу на свете. Я каждый день вспоминаю Холмогоры, потому что там для меня был рай, а здесь - ад". Ответа от государя не последовало. * * * Архиерейские палаты, где томились несчастные, восстановлены. Равно как Духовская церковь. А церковь Двенадцати Апостолов - и вовсе действующая. Теперь очередь за Спасо-Преображенским храмом. Оценивая его масштабы, понимаешь, каким могучим городом были Холмогоры три века назад. * * * И еще. Холмогоры - не смесь холмов и гор. Изначальное название - Колмогоры. Одна из версий, что "колмо" - смерть. Разумеется, многим такая трактовка не понравилась. Тогда историки еще немного покопались в архивах и выдали новую версию: "колмо" - три. Дословно - Третьи Горы. Село и впрямь находится на горе, а Спасо-Преображенский собор хорошо виден даже с другого берега Курополки. Но я бы сказал, что слово "Колмогоры" уходит в глубину веков. Его смысл навеки стерт временем. Звучит гораздо поэтичней. И правдоподобнее. * * * Рядом с церковью Двенадцати Апостолов установлен Памятный крест. На нем надпись: "В память жертв лагеря принудительных работ, действовавшего в г. Холмогоры в 1920-21 гг., чьи останки собраны в этом месте". - Неспроста в 1925 году Холмогоры из города вновь стали селом, - заметил я. - Многих священников и зажиточных людей расстреляли, а остальных - сослали в лагеря. Хоть я и не склонен во всех бедах винить большевиков. * * * А мы задумались о перспективах. - Надо в Ломоносово открыть хорошую гостиницу, - предложил я. - Это бы послужило толчком для развития туризма. - Для начала надо построить в Холмогорах хотя бы один толчок! - воскликнул Паумен. - А то без сортиров никаких туристов не будет! И почему ветхая изба здесь называется автовокзалом? В то же время в Судаке - автостанция. Которая раз в пять больше, чем холмогорский автовокзал. * * * Коротая время в ожидании автобуса, мы обнаружили прекрасный образчик соцреализма, воплощенный в камне! Девушка с мячом над головой куда-то резво бежит. За ней по пятам - юноша-физкультурник. Всё бы ничего, но юноша своей вытянутой рукой упирается в мяч над головой девушки, что делает скульптуру сюрреалистичной. Может, скованные одним мячом? Колорита добавляют раскрашенные лифчик и трусики девушки, а также отломанная рука юноши. - Бегство от однорукого насильника-баскетболиста! - предположил Паумен. * * * Микроавтобус набился под завязку. И снова чрезмерное внимание уделили маскам. Пришлось и нам на короткое время их надеть. Мимо борщевика и добротных домов с мезонинами. Навстречу хорошей трассе, грибникам и озерам со странными названиями. Усталость всё накапливалась. На обратном пути я думал об одном: "Поскорей бы вернуться в город!" Но не тут-то было. На Северодвинском мосту мы встали в пробку. Оказалось, в Архангельске они всё-таки бывают. Хоть и не такие лютые, как в Питере. * * * Далее кратко - автовокзал, площадь 60-летия Октября, маршрутка номер четыре. Путь до "Орбиты". "Большой куш". Несмотря на позднее время, в кафе было много посетителей, ведь с 20:00 до 21:00 - скидка 30%. После Куша - магазин. А потом... мы очень классно прогулялись! * * * По Воскресенской дошли до Нулевой версты. Вновь полюбовались барельефами у здания МВД. Затем миновали Потешный двор с колесом обозрения. И очутились на великолепной набережной! Обнаружили небольшой участок, где раньше не были. * * * Стояла прекрасная погода. Наблюдался отлив. Вдоль Северной Двины неспешно прогуливались люди. Нас привлек деревянный памятник - фотограф снимает семейство. В фоторамке начала ХХ века любой прохожий может запечатлеть себя на камеру. В Архангельске немало памятников на самый взыскательный вкус. Этот назывался "Городской голова Яков Лейцингер. Знаменитый фотосалон". * * * Любовались разливами великой реки. Строили планы на будущее. - Хорошо бы приехать сюда еще раз, - предложил Паумен. - Или в Северодвинск, - добавил я. Что и говорить, Архангельск дал мощный толчок для новых поездок! * * * Да, здесь многое нужно восстановить и отреставрировать, улучшить и доделать, привести в порядок и облагородить. Но налицо стремление жителей и власти сделать город лучше. И это главное! - Налицо вектор развития! - глубокомысленно воскликнул я. - Иными словами, тренд на улучшение инфраструктуры туризма и привлекательности города! С таким подходом к жизни можно добиться многого! 7. По Архангельску. 18 августа, средаОбещали дождь и не подвели - с утра всё затянуто. С неба то капает, то льет. Сегодняшний день смело можно назвать разгрузочным. Или передышкой перед новыми испытаниями. После Холмогор мозги с трудом ворочаются, на чем-то сосредоточиться сложно, мысль уходит. Слишком много впечатлений, с которыми психика не справляется. Необходим отдых. И мы сегодня его получили. Впрочем, обо всем по порядку. * * * Вышли в 13:40. Помянули недобрым словом соседей - кто-то шумел аж до трех часов ночи. Откуда такая точность? Я ходил ночью в сортир и слышал. На лестничной площадке открылась дверь и мужской голос произнес: - Имейте совесть! Сейчас три часа ночи! После этого шум прекратился. Понятия не имею: кому вчера понадобилось ночью пить на лестнице? Надеюсь, сегодняшний вечер пройдет тихо. * * * Вышли и направились к ближайшей остановке на Троицком. - Смотри! Памятник Павлину, - указал я Мишутке, которого мы взяли с собой. - Это не павлин, а человек, - ответил наш друг. - Павлину, - повторил я. - У павлина - хвост разноцветный, а этот - с пистолетом, - упорствовал Мишутка. - Да просто зовут его Павлин, - наконец объяснил я. - Павлин Федорович Виноградов... Тут же всплыла в памяти фраза товарища Сухова: - Павлины, говоришь... Хе-х! * * * Резво заскочили в 60-й автобус. И понеслись к остановке "Театр Кукол". Сегодня предстояло закончить с достопримечательностями Архангельска. С теми, что успеем осмотреть. Тут же скажу, что дождь прекратился. Но небо так и осталось серым и безрадостным. Вышли. Пересекли Троицкий. Открылась центральная площадь города. Площадь Профсоюзов. * * * Порадовал военкомат - старинное здание из красного кирпича. Прекрасно смотрелся собор Михаила Архангела. А возле Дворца спорта обнаружились победители интервентов. Старые знакомые с винтовками, направленными в небо. Изучив памятник еще раз, я окончательно убедился в бездарности его создателей. Кто возражал против переноса этого убожества? Гротескные винтовки невероятной длины направлены в небо. Герои стоят в таких позах, что и ребенку понятно - стрелять при этом в воздух невозможно. А коль так - где художественность памятника? По-моему, это халтура. И самое место ей возле Дворца спорта. * * * На другой стороне улицы Выучейского открылось симпатичное здание. Бывший дом судовладельца Якова Беляева, образец архитектуры начала ХХ века. К сожалению, его серьезно подпортили надписи "Кулинария" и "Вкусно и дешево". - Я бы запретил на таких домах размещать рекламу! - возмутился Паумен. - Яков Беляев это бы точно не одобрил! - поддержал я. * * * Миновали офис Северного морского пароходства. Осмотрели Никольскую часовню. - Типичный новодел, - оценил я, - взгляду не за что зацепиться. И направились на городской рынок, дабы прицениться к рыбе... Долго и бесцельно ходили по торговым рядам. В итоге, по совету сантехника Антона, купили мезенской семги. Кстати, она продавалась лишь в одном месте. А в целом насчет рыбы: выбор богатый, но всё очень дорого. Для нашего кошелька. Та же мезенская семга холодного копчения - 2500 рублей за килограмм. Космические цены! - А сколько вы купили? - спросит читатель. - Грамм двести, - отвечу я. - На пробу. * * * И поспешили на Чумбаровку. Оказалось, мы в первый день не осмотрели всего один квартал. Но вся пешеходная улица была перерыта, поэтому и осмотр получился скомканным. На наших глазах клали плитку, трамбовали песок, резали поребрик. То шел дым, то доносился рев. Не лучшие условия для прогулки. * * * - После Ломоносово иначе воспринимаются эти дома, - признался Паумен. - Ведь это не только образцы деревянного зодчества, но и жилища людей. Нас заинтересовало строение по адресу - Чумбаровка, 15. "Поморская АРТель", дом Ананьевой. И как только мы туда устремились, из здания вышел Костя! Тот самый Костя, что подбросил нас вчера до Холмогор! Вот тебе и встреча! * * * Мы с удовлетворением пожали друг другу руки. - Здесь отличная сувенирная лавка, - поведал Костя. - Вход прямо с крыльца. - Мы туда и направляемся! - ответил я. - Желаю хороших покупок! - напутствовал Костя и предупредил: - Завтра уже не увидимся, я сегодня вечером уезжаю. Пожелав Костяну всех благ, мы распрощались. Если при помощи совпадений Бог сохраняет анонимность (так считал Альберт Эйнштейн), то наша встреча с Костей - именно тот случай. Этот человек стал для нас символом доброжелательности. Будь здрав, Костя! Успехов тебе! * * * А мы, воодушевленные встречей, вошли в лавку. Вот только денег в карманах было немного. Поэтому приобрели лишь большой магнит Архангельска да пару "козюль" - фигурных пряников в форме ежика и северного оленя. Тут мое внимание привлекли красивые фигурки из каменной крошки. Особенно мило выглядел ежик. Я взял его в руки, чтобы рассмотреть подробней. - Это каргопольские сувениры, - пояснила продавщица. - А сколько стоит? - Посмотрите внизу, на каждом указана цена. Я перевернул ежика. 420 рублей. - Мы не можем себе этого позволить, - сказал Паумен. И я поставил сувенир на место. * * * Мы почти вышли из "Поморской артели", когда мой товарищ остановился. - Надо всё же купить ежика! - решил он. - Всего 420 рублей, а память на всю жизнь, - согласился я. Таким образом, мы обрели нового друга. Он и вправду очень хорош. * * * С утра мы собирались в музей Архангельского пряника. Затем передумали. Почему? Там запрещена фотосъемка. Мы посчитали это нарушением прав путешественников. К тому же музей дорогой - двести рублей за билет. - Ежик покрыл музей Пряника, как бык овцу, - посчитал я, - и на двадцать рублей вылез наружу. - Сравнили тоже! - насупился Ежик из Каргополя. - Пряник съел и забыл, а я навечно! Видимо, в музее Пряника опасаются, что кто-то украдет их уникальные рецепты. Других причин для запрета съемки мне в голову не приходит. * * * Рядом располагался литературный музей. Туда бы мы зашли! Ведь литература - это наше всё. К тому же он бесплатный. Но литературный музей оказался закрыт. Мы сделали всё, что было в наших силах, для посещения музеев. Но ограничились природой Северного края, Малыми Корелами и краеведческим в Ломоносово. Ибо Бог троицу любит! * * * И направились в магазин "Альбатрос". Не могу удержаться от неуместной цитаты из БГ: У императора в гостиной Изрядно отдавало псиной. При чем тут пес? Оставь вопрос. Спешит к восходу альбатрос... Кстати, это песня из альбома "Треугольник", который в свое время купил у БГ лишь Артемий Троицкий. И снова цифра три! А Колмогоры - Третьи Горы. Вам не кажется это символичным? * * * В "Альбатросе" тоже было много рыбы. А также пряники-козюли в два раза дешевле, чем в "Поморской артели". - Но ведь каргопольских ежиков там не было? - спросит доброжелательный читатель. - Ни одного! - радостно отвечу я. - Только семга, форель, палтус, ерш и другая рыба. * * * Имелась и тресковая печень. В банках. С пояснениями "Сделано в открытом море" и "Архангельский траловый флот". Вот только стоила печень дорого - 420 рублей. Я долго вертел в руках заветную банку. - Купим в субботу на рынке за 380 рублей! - решил Паумен. * * * Стоит только начать покупать сувениры или деликатесную рыбу, как всей экономии наступает хана. Поэтому мы умерили амбиции. И направились в "Большой куш". На этот раз по улице Ломоносова. * * * Обнаружили интересное здание. Ломоносова, 126. Дом Н.А. Калинина. Прекрасный образец деревянного зодчества! Сначала мы и вовсе решили, что дом из камня. И лишь потом выяснилось, что из дерева - просто покрыт штукатуркой. - А как вы догадались? - спросит пытливый читатель. - Здание в аварийном состоянии, - поясню я. - Штукатурка частично отвалилась, а под ней - доски. * * * Очень жаль этот прекрасный дом. Не меньше Спасо-Преображенского собора в Холмогорах. Но если у того есть в запасе еще лет тридцать, то дом Калинкина не протянет и пяти. - Спасите уникальное здание! - слезно обращаюсь к общественности. - Не дайте пропасть памятнику архитектуры! Я обнаружил свежую (7 мая 2021 года) интернет-публикацию. Процитирую маленький фрагмент: "Зыбкая надежда между тем остается: в городской администрации сообщали, что имеют "некий проект на консервационные работы" особняка Калинина, а жильцов расселить должны якобы в рамках региональной программы... ". Архангелогородцы, вставайте на защиту особняка Калинина! Это один из самых красивых домов в вашем городе! * * * А мы осмотрели еще одно "убитое" деревянное здание. Воскресенская, 37. Дом С.В. Овчинникова. На мой взгляд, у этого деревянного страдальца и вовсе нет шансов. Власти ждут не дождутся, когда дом развалится, чтобы снести его к чертовой матери. "Пристрелите меня!" - всем видом говорит несчастный бедолага. * * * Рассуждая о судьбах деревянных домов, мы пообедали в Куше. А затем отправились домой. Были еще мысли посетить Петровский парк, но так и остались мыслями. Есть такое понятие - психологическая усталость. Мы слишком много всего увидели за последние дни. Сознанию требуется отдых, чтобы снова стать восприимчивым. * * * Присели на скамейку возле памятника Ленину. Каменный вождь выглядел грозно. Метрах в пятидесяти от нас сидела женщина. В руках она держала Андреевский флаг с Георгием-Победоносцем. Нам показалось это необычным. Чуть позже к женщине присоединился странный бородач. Маска с завязками из Георгиевской ленточки находилась у него прямо на лбу. Кроме того, за ним плотной стаей следовали голуби. - Бог голубей? - предположил я. - Или от него пахнет хлебом? * * * Бородач подошел к женщине с флагом. Они обменялись приветствиями. После этого мужчина принялся кормить голубей. Он щедро сыпал им крошки из своего безразмерного пакета, так что голуби аж дрожали от счастья. Когда ритуал был закончен, мы обнаружили, что странных людей возле флага уже трое. И тут (больше трех не собираться!) к ним направилось два полицейских. * * * Что они обсуждали, мне неведомо. Я и так слишком много внимания уделил этим персонажам. Моя версия - это была несанкционированная акция "Голуби-архангелогородцы". Ведь всё происходило под окнами городского Совета депутатов. - Накормите нас, как я кормлю голубей! - вот что хотел сказать бородач своими действиями. - Будьте щедрее! Не скупитесь! Впрочем, это лишь мои фантазии. * * * А мы еще немного посидели на скамейке. И отправились в магазин. А затем домой. Этим и закончу. Отдых есть отдых. 8. Ласковое Белое море. 19 августа, четвергСегодня мы снова отправились в Ягры. Накануне, уже от настоящего Кости Алмазова, который там жил, узнали - ударение ставится на первый слог. - ЯгрЫ - говорят только приезжие, - поведал Костя. С этими ударениями не так-то просто разобраться. Так, в Шихирихе оно приходится на третий слог, а в Рикасихе - на последний. Кстати, в Ягры мы поехали с заездом в Шихириху. * * * Добрались до морвокзала. Вышли из автобуса и увидели отходящую маршрутку 138Э. Не знаю, что именно значит "Э". Видимо, то же, что в Питере "К" - коммерческий рейс. - В Шихирихе остановите? - уточнил я. - Где скажете, там и высажу, - ответил шофер-мигрант. Мне показалось, он и сам не знал, где находится Шихириха. * * * Отъехали от кольца. Метров через сто водитель остановился и полез в салон - собирать плату за проезд. - Два до Шихирихи, - произнес я. - У нас цена по маршруту одинаковая, - объяснил шофер. - А можно выйти, где хочешь. И мы выложили по 155 рублей за человека. - Я же говорил, не надо спешить! - воскликнул Паумен. - Сели бы на обычный 138-й автобус! - Этот идет быстрее, - объяснил я. Надо же было хоть что-то ответить! * * * Автобус выехал на Троицкий. Тут его основательно тряхнуло. - Еще и трясет, - добавил мой друг. - Зато идет быстрее! - повторил я. * * * В какой-то момент тряска прекратилась. Микроавтобус помчал. Он пролетал мимо остановок, не притормаживая. А кто в здравом уме согласиться платить 155 рублей, если можно доехать дешевле? В общем, если вам очень надо быстрее добраться до Северодвинска, садитесь на 138Э. И считайте, что "Э" - экскурсионный. * * * Перед нами сидел натурального вида бандит. Я таких уже давно не видывал. Мужчина беззастенчиво рассматривал в своем мобильном фотографии девиц в купальниках и без оных. - Это что, признак бандита? - хмыкнет искушенный читатель. - Нет, конечно, - отвечу я. - У него еще были очень колоритные наколки. Впрочем, возможно, пассажир и не был бандитом. Просто прикидывался. * * * Микроавтобус резво мчал вперед, а мы смотрели по Яндекс.Картам, когда выходить. На такой скорости можно пропустить не только Шихириху. Проехали Лайский Док. Там я немного полаял. Затем проскочили Рикасиху. Она оказалась весьма крупным селом. Выходит на Северную Двину. - Я бы и здесь погулял, - сказал Паумен. - И в Новодвинск можно съездить, - добавил я. - Там, несмотря на плохую экологию, целый парк вдоль реки отгрохали. Увы, нельзя объять необъятное. Как невозможно облаять весь Лайский Док. * * * И вот впереди показалась родная остановка. - Здесь! - воскликнул я. Шофер нажал на тормоз. Потом открыл переднюю дверь. И мы вышли. * * * Деревня Шихириха известна уникальным мостом через реку Малкурья. Он появился здесь неслучайно. Когда предыдущий смыло паводком, все жители деревни оказались отрезаны от Большой земли. И вот тогда один зажиточный человек, проживающий в Шихирихе, сделал широкий жест - отгрохал на собственные средства прекрасный деревянный мост. За что все ему сказали: "Огромное спасибо!" И мы в том числе. * * * Длина моста - 112 метров, если верить Яндекс.Картам. Ширина - не больше двух. Одна опора, стоящая на дальнем берегу. А от нее - длинный пролет во всю ширину реки. От качки мост фиксируют два троса, закрепленных на ближнем берегу, но они мало помогают. Достаточно технических деталей? * * * Когда идешь по мосту, ощутимо качает. Надо держаться одной стороны, чтобы демпфировать качку. - При желании можно так раскачать мост, что он обрушится, - заявил я. - Кто в здравом уме будет это делать? - спросил Паумен. - А кто здесь вообще находится в здравом уме? - парировал я. - Ну, точно не ты, - сделал вывод мой друг. * * * И мы приступили к осмотру деревни. Идея принадлежала Паумену. Мне же вовсе не хотелось беспокоить местных жителей. - Кто-нибудь выглянет в окошко, - рассуждал я, - а тут какие-то городские снимают его жилье. Так даст оглоблей, что мало не покажется! - Не говори глупостей, - отвечал Паумен. - Мы же просто фотографируем. * * * Еще я опасался, что как только мы ступим на берег, сразу залают все местные собаки. Но ни одного цепного пса в деревне не обнаружилось. Сразу за мостом паслись две холмогорских коровы, что следовало из их черно-белого окраса. Вдалеке пастух выгуливал стадо из двадцати голов. Нам встретился лишь спокойный белый алабай. Он сунул нос под хозяйские ворота и с интересом нас обнюхал, при этом не издав ни звука. - А зачем им цепные псы? - спросил мой друг. - Ведь здесь все свои. Деревня насчитывает, дай бог, пятьдесят домов. А зимой население сокращается раз в пять. Скорее всего, здесь не воруют. Вот и собаки на привязи не нужны. Тут же добавлю, что алабаи очень популярны в Архангельске и области. Мы видели их и в столице Поморья, и в Северодвинске, и даже в Холмогорах. - Потому что северная порода! - пояснил Паумен. * * * Дома в Шихирихе не отличались разнообразием, зато выглядели крепкими и основательными. У многих имелась "пятая стена", "сени" или "поветь", прилегающая к дому - холодное помещение под крышей. Приведу определение из Википедии: "Поветь - нежилая пристройка к деревенскому дому (в основном на Русском Севере (Архангельская область)) сзади над хлевом, для хранения корма для скота, земледельческих орудий, дровней, телег и других хозяйственных принадлежностей". * * * Мы обнаружили и паром, который ныне не работал. - Может, иногда его и используют, - предположил Паумен. - Ведь габаритные вещи по мосту не пронесешь. - А лодки на что? - Не у всех есть лодки. Да и машину с помощью лодки не переправишь. Правда, если взглянуть на карту, станет ясно - на автомобиле в Шихирихе особо не разъездишься. Некуда. И еще. Помните протоку Буяр-Курья и реку Малкурья? В русских народных говорах "курья" означает "залив реки, старое русло". * * * А мы вновь перешли через Малкурью. На берегу, недалеко от остановки, Паумен обнаружил четыре подосиновика. - Пошли грибы! - воскликнул мой друг. - И под Питером тоже! - ответил я. Была у нас идея сходить здесь за грибами, но слишком много сложностей. Надо знать грибные места, иметь резиновые сапоги. Да и с приготовлением возникнут проблемы. * * * Вскоре подъехал 150-й. Мы сели. На остановке Лисьи Борки вошел мужчина с коробом, полным грибов. Он возвращался в Ягры. А мы во все глаза смотрели по сторонам. В прошлый раз, когда здесь ехали, шел такой сильный дождь, что ничего вокруг не было видно. * * * Вскоре показался Северодвинск. Автобус свернул на Ягры. Мы миновали переправу. Справа - залив Крестовая, слева - Никольское устье. Туда выходят доки Севмаша и Звездочки. Если смотреть внимательно, можно разглядеть корпуса подводных лодок. Паумену удалось, а мне нет. - Там очень небольшой док, - пояснил мой друг. - И осадка у подлодок низкая, только рубки торчат. * * * Нельзя не отметить и скромный памятник жертвам Ягринлага. Одна из трагических страниц в истории Русского Севера. Много тысяч людей погибло при закладке города, строительстве порта и железной дороги. Сколько косточек русских покоится здесь! И не только русских. * * * С переправы виден и Николо-Корельский монастырь. Пять куполов Никольского собора - четыре голубых и большой золотой - установили в 2009 году. Судьба монастыря парадоксальна. Хотя часть его зданий еще в 90-е годы передали церкви, верующие лишены возможности свободно посещать храм, так как предприятие "Севмаш" - режимное. Чем всё это закончится? Мне кажется, Севмашу надо выделить какую-то тропу по территории завода для прохода верующих к храму. В конце концов, оградить ее забором с двух сторон. * * * Подробности о монастыре можно прочесть здесь. Я приведу лишь маленький фрагмент, чтобы вы могли оценить те нравы. "В 1936 году на место, где стоял монастырь, прибыли строители будущего Северодвинска. В это время были уничтожены остатки уникальной стены, опоясывавшей монастырь, исчезли церковные колокола. Сами постройки первоначально служили в качестве общежития и отдела кадров огромного строительства. Через некоторое время заводские постройки вплотную подошли к монастырю, в связи с чем было решено его снести. Однако попытка разрушить толстые церковные стены привела к тому, что от сотрясения пошли трещины по соседнему цеховому зданию. Было решено, что дешевле приспособить монастырь под нужды завода, чем продолжать разрушение". * * * А мы прибыли на кольцо 150-го. И знакомым путем отправились на набережную. - Очень странно в этой поездке идти по одним и тем же местам, - признался я. - Погода другая, - ответил Паумен. * * * Изучили памятник Ричарду Ченслеру. Этот мореплаватель более пяти веков назад вместо ожидаемой Индии достиг берега Белого моря. Тем самым открыл морской торговый путь из Англии в Московское государство. Затем направились в сторону Соснового бора. Сделали то, что не смогли четыре дня назад. Набережную в Яграх возвели в 1982 году. По инициативе Зрячева, генерального директора "Звездочки" с 1972 по 1992 годы. Он оказался воистину зрячим человеком. Когда всех беспокоило лишь выполнение плана, Александр Федорович заботился о горожанах. Благодарные северодвинцы назвали набережную в его честь. * * * Пока мы приближались к Сосновому бору, погода менялась. В Шихирихе всё небо было затянуто. Около Северодвинска появились голубые просветы, а затем, в какой-то момент, на полную мощь засветило солнце, чудесным образом преобразив пейзаж. Показалось, что мы на Финском заливе. Только карликовые березы, изогнутые из-за сильных ветров, напоминали о Русском Севере. Да приливы с отливами. * * * Об этом явлении расскажу подробней. Ибо всё сложнее, чем я предполагал. В то же время постараюсь не залезть в дебри. Всё обусловлено вращением Земли вокруг своей оси, взаимным положением нашей планеты, Луны и Солнца, а также рядом менее важных факторов. Именно поэтому время приливов и отливов каждый день меняется. Есть специальные посуточные таблицы для разных географических мест. В частности, для Архангельска и Северодвинска. И еще - в Белом море приливы значительно короче отливов. Почему? Из-за большого количества мелководных участков, влияющих на состояние речных устьев. Глубже копать не буду, и не уговаривайте! Так что, приливы и отливы - штука очень сложная и изменчивая! * * * А мы... надумали окунуться. Момент оказался самый подходящий! Кто знает, может, дальше будет совсем мелко? Поэтому решение приняли верное! И замечательно искупались в Белом море! Вполне комфортная вода (куда теплей, чем в Курополке). К тому же светило солнце, а ветер был слабым. * * * Народ на пляже имелся, но почти никто не купался. Все лишь прогуливались вдоль берега. Некоторые сидели на бревнышках, принесенных морем. Мы тоже разместились на одном из таких полешек. Достали из рюкзака Белячка. * * * - Я на Белом море! - воскликнул наш важный друг. - Долгие годы ждал этого события! Где же мои родственники-тюлени? Готов с ними сплавать наперегонки! Белячок так разошелся, что собрался уплыть от нас чуть ли не в Северный Ледовитый океан. Потом всё же передумал. - Привык я к вам, - объяснил он. - Да и в Архангельске меня Мишутка с Ежиком дожидаются. Кто им расскажет о Белом море, если не я? * * * Конечно, в Яграх - мелко. Я вошел почти по пояс, обрадовался и зашагал дальше. Но вскоре обнаружил, что мне снова по колено. Тогда просто плюхнулся в воду и, иногда задевая дно руками, поплыл назад. Вода держит замечательно. И она соленая! Так что это настоящее Белое море, а не подделка! Спасибо огромное погоде за столь щедрый подарок! Это был один из самых теплых дней августа на Русском Севере. Можно сравнить лишь с поездкой в Малые Корелы. * * * Мы выпили горячего чая с бутербродами. Еще раз помянули добрым словом термос. А затем углубились в бор, который поначалу состоял лишь из карликовых берез. Чуть дальше обнаружились и сосны. Приятно идти и по берегу моря, и по сосновому бору. И тут мы увидели белку! * * * Да, мы читали, что их здесь много. И что даже можно кормить их с рук. Но одно дело - прочесть, а другое - увидеть своими глазами. - Решил нанести ответный визит белкам, - произнес я, вспомнив шутку об алкоголике Степане. И принялся фотографировать пушистого зверька. Долго мне не удавалось сделать хороший кадр, но затем белка села за задние лапы и принялась что-то грызть. Вот тут и удалось полноценно заснять ее. * * * Я никогда не видел белку столь близко! Удалось разглядеть даже тонкие и длинные пальцы на ее передних лапах! А в них - орешек! Рыжий, прыткий и очень странный зверек! Северодвинские белки - самые фотогеничные в мире! * * * Затем мы нарвались еще на одну белку. Шли по бору и вдруг услышали громкий треск. Остановились. Тут с дерева спустилась белка. Она оказалась пугливее предыдущей. Но один удачный кадр всё же вышел - зверек в профиль с шикарным золотистым хвостом! * * * А мы вновь вышли к морю, в дюны. Наступило время отлива. Пейзаж сменился. Теперь мы любовались величественными соснами. Долго брели вдоль берега, но никакого кладбища военных моряков и обелиска экипажу подводной лодки "Курск" не обнаружили. Кроме того, не могли определить свое местоположение по Яндекс.Картам. Может, из-за близости сверхсекретной "Звездочки"? * * * Вдалеке показался поселок Рыбачий. - Может, будем возвращаться? - предложил я. - В конце концов, мы видели эти памятники двадцать лет назад. - А опоздать на последний рейс в Архангельск не хочется, - добавил Паумен. * * * Мы сели на бревнышко. Допили чай. Бросили прощальный взгляд на Белое море. И устроили настоящий пешкодрал, ибо забрались весьма далеко от кольца 150-го. Сначала шли по бетонной дорожке. Потом шагали по бору. Затем вновь по бетонке. Видели множество домиков для белок. Вокруг валялись скорлупки от орехов. - Белки прикормлены, - диагностировал Паумен. * * * А далее вышли к многоэтажкам. И тут - то ли от искажения геолокации, то ли из-за усталости - я запутался в Яндекс.Картах. Ягры - район Северодвинска, который тянет на отдельный город. Если верить интернету, там проживает 45 тысяч человек. Многоэтажные дома расставлены в произвольном порядке. Никаких ориентиров. Куда идти?! - Может, прибегнуть к дедовскому методу? - предложил Паумен. И я спросил дорогу у первого встречного. Им оказалась миловидная девушка. Она внятно и толково разъяснила нам маршрут. Вскоре мы уже шагали по самому началу улицы Мира. * * * Около 18:00 вышли на кольцо 150-го. Посидели пятнадцать минут на скамеечке. Тут подъехал и сам автобус. Вскоре мы понеслись в направлении Архангельска. Кстати, все места в салоне постепенно заняли. Вновь перед глазами промелькнули знакомые пейзажи, на этот раз - залитые солнцем. * * * - А Старый Северодвинск мы так и не увидели, - подытожил Паумен. - Можно завтра сюда поехать вместо Конецдворья. - Надо хоть раз пройти по Северной Двине, - возразил я. Каждый день из окна съемной квартиры мы видим сухогрузы и танкеры, прогулочные кораблики и теплоходы, буксиры, катера и парусники. Надо и самим взглянуть на берег с воды! А довоенный Северодвинск с его двухэтажными домами подождет. Верю, мы сюда еще вернемся! 9. Конецдворье. 20 августа, пятницаВышли из дома около половины второго. От Павлина поехали на морвокзал. Взяли с собой Ежика. Наш колючий друг по пути рассказал, как общается с Ежиком из Каргополя. Сообщил, что до сих пор находится под впечатлением от поездки в Холмогоры. А главное, в восторге от масштабной фигуры Ломоносова. - Подготовлю для зверей рассказ о Михайло Васильевиче! - проникновенно воскликнул Ежик. - Мы так похожи! Узнаю себя! * * * А мы заглянули на пристань возле морвокзала. Неоднократно проезжая мимо, видели там большой теплоход на приколе. Настало время узнать - что за зверь? Подошли. И узрели ретро-пароход "Николай Гоголь". Искусно восстановленный, ныне он используется для речных прогулок. Разумеется, на причале ни цен, ни расписания не было. * * * Но у нас под рукой мобильный интернет! Выяснилось, что двухчасовые прогулки обычно проводят по выходным. Стоят они для Архангельска немыслимую сумму - 2000 рублей за билет! Заклеймив позором жадных владельцев "Гоголя", которых Николай Васильевич уж точно не похвалит, мы отправились на речной вокзал. * * * Миновали бывший церковный приход, а ныне военкомат. Затем театр кукол. Далее открылся торговый центр "Европарк", в который был органично вписан двухэтажный деревянный дом. Такое архитектурное решение делает "Европарку" честь! [Правда, есть и изъяны: сохранен лишь вид фасада, да и то - всего с одной стороны. На мой взгляд, это тот случай, когда лучше синица в руках.] * * * Вскоре мы были в районе причалов. Наш теплоход, который я обычно именую катером, уже подошел. Пассажиры сошли на берег и расходились в разные стороны. А мы отправились на посадку. Оказавшись на борту, поднялись к местам на открытом воздухе. И стали любоваться Архангельском с воды. * * * К сожалению, было холодновато. Наблюдалась привычная хмарь во всё небо. Это правда, что в Архангельске хватает серых дней. К этому просто надо привыкнуть. Обычно такая серость - кратковременна. Так случилось и на этот раз. Вскоре небо заполнилось облаками и тучами. * * * Наш корабль назывался "Леонид Марков". - Хорошо, что не Леонид Ильич Брежнев, - прокомментировал Паумен. Я глянул интернет. Там "Марков" фигурировал как "прогулочное судно" или "теплоход". Значит, так и буду его называть. Переименован из "Москвы-224". Следовательно, типичная "калоша" - речной теплоход. На мой взгляд, в слове "калоша" нет ничего обидного. У теплоходов этого класса - низкая осадка, что для Северной Двины (не забывайте о приливах и отливах) как нельзя кстати. * * * Перед самым отправлением до нас добралась кондуктор. Мы заплатили 190 рублей на двоих до Конецдворья. - А зачем вам туда? - спросит любопытный читатель. - Там церковь шестнадцатого века, - отвечу я. - Вернее, точная копия. - В точности которой некоторые сомневаются, - добавил Паумен. * * * Теплоход отчалил. Пассажиров было немного. Наверху - всего шесть человек. Архангельск стал удаляться, а я - лихорадочно фотографировать. Город с воды смотрится замечательно. Как обычно, великолепен Архангел Михаил. Прекрасно выглядит Высотка. Да и в целом, линия набережной хороша! Только с воды понимаешь, что город вписан в Северную Двину тупым углом, а его вершина - аккурат возле Гостиного Двора. А Воскресенская - биссектриса (такая крыса, которая бегает по углам и делит углы пополам). * * * "Марков" прямиком отправился к Кегострову, одному из районов Архангельска. Двадцать лет назад мы туда выбрались, а в этот раз - не успели. Выяснилось, что на Кегострове - сплошь деревянные дома. Кроме того, что там жил Александр Грин, я ничего об этом острове не знаю. * * * Самый длинный переход в маршруте - от Архангельска до Цигломени. Занимает более половины пути. Кстати, Цигломень находится на Большой земле. К моменту прибытия туда мы уже сидели на нижней палубе, наблюдая панорамы через стекло. Ибо наверху было очень холодно. - Если бы мы взяли свитера... - лязгая зубами, начал я. - Всего не предусмотришь! - перебил Паумен. - Давай-ка лучше выпьем чайку. * * * Ощущалась усталость - и после вчерашней прогулки в Яграх, и от поездки в целом. Нечто подобное было и в прошлом году. Не верите? Ловите цитату из Луги-2020! "Если бы я писал художественную повесть о приключениях в Луге, - пришло мне в голову по пути, - то сегодня бы был самый увлекательный день! Мои герои, Гризли и Паумен, забрели бы в удивительные дебри, где с ними случилось бы что-то очень запоминающееся". Но реальность имеет мало общего с художественной литературой. И сегодня, к сожалению, на нас с Пауменом накатила тупость и усталость, а всё потому, что все дни путешествия были заполнены событиями. Конечно, это была не парализующая усталость, а эмоциональная пресыщенность, которая нет-нет, да появляется во время активных поездок". - Но ведь что-то сегодня с вами всё же случилось? - спросит почти разочаровавшийся читатель. Конечно! Не разочаровывайтесь! * * * После Цигломени теплоход остановился в большом селе Воскресение. - Вознесение! - поправил Паумен. Ах, да! Вечно путаю. Буду называть его Субботой, чтобы впредь не ошибаться. Позже выяснилось, что и в Вознесении полно достопримечательностей. Но сегодня наш выбор - Конецдворье. - А как зовут жителей деревни? - заинтересовался я. - Концы дворов? Концодворяне? - Правильно - жители Конецдворья, - объяснил Паумен. * * * Деревня приняла нас сурово. Дул сильный ветер, было весьма прохладно. - Значит, к церкви пойдем через дома, а не по берегу, - решил Паумен. К тому же в Конецдворье не работала геолокация. То есть улицы и дома мобильник исправно показывал, а наше местоположение - нет. Согласно телефону, мы застряли где-то в Северной Двине возле Архангельска. - Непривычно идти без геолокации, - признался я. - Вспомни молодость, - посоветовал Паумен. * * * Конецдворье чем-то походило на Шихириху. Только дороги значительно хуже. Давно я не видел луж по колено. Писали, что несколько лет назад по деревне прошел паводок. Что может быть губительней для островов? Плиты на дорогах, установленные еще во времена Советского Союза, перекосило. А назад их, конечно, никто ставить не собирается. * * * - Архангельск как-нибудь выживет, - рассуждал я, пока мы обходили лужи. - И в Холмогорах найдут финансы для развития. А кто поможет Конецдворью? Этим уж точно не дождаться помощи от властей! - Есть и более запущенные деревни, - возражал Паумен. - Посмотри! Здесь некоторые дома в прекрасном состоянии! * * * Мы вышли на небольшую площадь-пустырь, которую можно назвать и поляной. Посередине стоял вагончик-магазин. Напротив - кладбище ржавой техники. Чуть поодаль - большие качели. Как писали в "Правде Севера", это - единственная отдушина, способная порадовать немногочисленных туристов. Например, общественного туалета в деревне нет. Зато есть 166 домов с местными жителями. * * * Я покачал Паумена на главном развлечении для туристов. Мой друг полюбовался коровой. Типично холмогорской. Через пятьсот метров мы вышли к Никольской церкви. * * * Это и есть главная ценность! Церковь с колокольней были видны издалека, но вблизи выглядели просто потрясающе. Одно дело - музей в Малых Корелах, а совсем другое - церковь в деревне! Если помните, был такой Вешняков - председатель Центризбиркома еще до Чурова. Только не путайте Чурова с Дуровым! Так вот, этот Вешняков родился и вырос в Конецдворье. * * * Благодаря известному земляку церковь отстроили заново. Это случилось в 2004 году. Теперь кажется, что никакой реставрации вовсе не было, а Никольская так и стоит здесь с 1769 года. Бревна потемнели и потрескались из-за влаги и ветров. - Какой же дерево недолговечный материал! - с досадой воскликнул я. - А может, следовало возводить более грамотно? - предположил Паумен. - Ведь церкви в Малых Корелах не темнеют. * * * Из старинных построек сохранились лишь ворота от забора, который раньше ограждал церковь. Наверное, простоят еще с полсотни лет. Но самое удивительное - рядом никого! Мы были возле Никольской церкви совершенно одни! Это и стало самым ярким впечатлением. Величественная церковь и могучая колокольня застыли на фоне мрачного неба. * * * Мы еще немного прошлись по деревне. Пару раз видели местных жителей. Муж и жена собирали на участке черную смородину. Из соседнего дома неслась песня группы "Любэ" - "Агония". Три старушки медленно шли по улице. Я на всякий случай поздоровался. - А, молодежь! - отозвалась одна из них. * * * Лишь раз в одном из дворов залаял пес. А в целом было тихо. Островитяне живут спокойно - ни чужих людей, ни шумной молодежи. Одним сюда не добраться, другим было бы здесь скучно. Спокойствие и умиротворение царят в Конецдворье. Вместе с гроздьями бытовых проблем. * * * Даже Ежик притих, пораженный величественными церковными постройками. В тишине мы продолжили осмотр. Дошли до улицы, где обнаружили настоящий парад мезонинов. - Такого и в Архангельске не увидишь, - произнес я. * * * А потом начался дождь, немного подпортив настроение. Пришлось возвращаться к теплоходу под зонтиками. По пути назад мы осмотрели памятник погибшим в Великую Отечественную войну. Среди фамилий нашли Вешнякова. Место вокруг памятника заросло травой. - Последний раз здесь были 9 мая, - предположил Паумен. * * * С неба закапало еще сильней. Мы вышли на открытое пространство. Отсюда было хорошо видно строение на берегу. Там уже стояли жители Конецдворья, собравшиеся в Архангельск. Нам надо было, кровь из носу, уехать этим рейсом, ибо других в этот день больше не предвиделось. * * * И тут дождь закончился. Типично северный расклад. Затем на небе засияла радуга. Через минуту она стала полной. Радуга вслед за ненастьем - прекрасный символ! Сама природа показала нам - после плохой погоды, дурного настроения или черной полосы в жизни - всегда наступают перемены к лучшему. Не надо поддаваться грустным мыслям! Пусть наше путешествие и заканчивается, но впереди ждут новые приключения! * * * На горизонте показался "Марков". Совсем не с той стороны, откуда мы ожидали. В этих местах теплоход крутит-вертит, причаливая то к одному, то к другому острову. Как только капитан не запутается! "Никогда не ожидай, что всё будет так, как ты ожидаешь". Еще одна универсальная формула. * * * Поднялись по трапу. Сели возле окна. Началось медленное возвращение в Архангельск. Разумеется, настроение было прощальным. - Тихий здесь народ, - поделился Паумен. - Почти не разговаривают. Всё же северный климат влияет на менталитет. - Много чего повидали, - согласился я. - Вот только кто горланил по ночам на набережной? - Воистину мистическая история! - заключил мой товарищ. * * * - Чтобы полноценно познать Русский Север, - пришло мне в голову, - надо приехать сюда зимой. - Можно съездить в Малые Корелы, - продолжил Паумен. - Они зазывают. Там зимой всё освещено. - Заодно осмотреть Старый Северодвинск, - добавил я, - и взглянуть на замерзшее Белое море. Мы строили планы, хотя и понимали - для зимней поездки не хватает главного. Денег. А если они и появятся, мы, скорее всего, отложим их на лето. * * * Долго ли, коротко ли, "Леонид Марков" причалил к набережной Архангельска. Там уже выстроилась внушительная очередь. Пятница. Вечер. Лучшее время, чтобы ехать на острова. Мы покинули гостеприимное судно, а нам на смену ринулись толпы архангелогородцев. Счастливого пути! * * * Прощальное настроение не отпускало. Решили напоследок прогуляться. Сначала по набережной, затем по Троицкому и Чумбарова-Лучинского. В начале Чумбаровки зашли в книжный магазин. Добрались до отдела "Краеведение". - У вас есть книга об Ягринлаге "Мы строили необычайный город"? - спросил я. - Какой город? - переспросила продавщица. Было заметно, что вопрос застал ее врасплох. - Она даже не знает, какие книги продает! - возмутился Паумен. - Не судите, да не судимы будете, - ответил я. * * * Мы бегло осмотрели книги по краеведению. Ни одной дешевле четырехсот рублей! И сувениры оказались дорогими и неинтересными. Например, срез пня размером со спичечный коробок и словом "Архангельск". 250 рублей. Ну куда это годится? Пожав плечами, друзья отправились в "Большой куш". * * * Вкусно пообедали. Вышли. Тут подул ветер и стало холодно. - Здесь всегда так, - заметил я, - погода меняется моментально. - А ведь пять минут назад было жарко, - добавил Паумен. На следующей неделе обещают похолодание. Днем воздух прогреется лишь до двенадцати градусов. - Мы бы в нашей одежде здесь замерзли, - сказал я. - Всё равно не хочется уезжать, - ответил мой друг. * * * Напоследок прошлись по набережной. Показали Ежику разливы Северной Двины. - Вот это размах! - оценил наш колючий друг. - Чувствуется силища! В связи с холодной погодой гуляющих было мало. А мы еще долго сидели на скамейке. * * * - Жизнь не заканчивается, - произнес я. - В сентябре нас ждут грибы и красивые желтые листья. Тяжело будет лишь с середины ноября до конца декабря. Но это время надо просто пережить. Хорошо, что мы вообще выбрались в Архангельск. Я перед поездкой боялся, что будет холодно или дождливо. А всё вышло просто замечательно! - Три важных дня - Малые Корелы, Холмогоры и Ягры - светило солнце, - подтвердил Паумен. - Зато в дождь мы смогли оценить всю мощь Белого моря. * * * Я так и оставлю нас в том дне, сидящими на скамейке. Считайте, что мы до сих пор беседуем. Рядом течет могучая Северная Двина, а Ежик восхищается ее величием. Пусть жизнь течет дальше, а мы еще немного полюбуемся закатом. Это так волшебно! Так прекрасно! Встретимся в следующем дне, читатель! 10. Прощание. 21 августа, субботаДолгие проводы - лишние слезы. Как же это верно, черт возьми! Поэтому постараюсь кратко. * * * С самого утра светит солнце. Северная Двина - более синяя, чем обычно. Наступил день сборов и покупок. Побывать в Архангельске и уехать без рыбы? Нет уж! Но как довезти ее в целости и сохранности? Мне посоветовали купить термопакеты. Где? Конечно же, в супермаркете! По Яндекс.Картам я обнаружил "Макси" на Воскресенской. Туда мы и устремились. * * * Так получилась прогулка "Архангельск деревянный". - Который мы теряем, - добавил Паумен. Большинство построек доживает свой век. Особенно печально выглядит дом С.П. Корельского начала ХХ века. Некогда прекрасный второй этаж вскоре неминуемо рухнет на чью-то голову. На улице Выучейского - полно умирающих домов. Много нежилых, но есть и обитаемые. Целый парад сгнивших и обвалившихся балконов. А кое-где - пустое место от бывших деревянных построек. Вскоре здесь возведут многоэтажки. * * * - Я бы заклеймил позором местные власти, но не стану, - пришло мне в голову. - Их можно понять. Где взять деньги на реставрацию всех домов? - Некоторые восстанавливают, но большинство погибает, - уточнил Паумен. Заслуживает внимания деревянная мечеть на Карла Маркса. Я впервые увидел минарет из бруса! Думаю, лет через тридцать от деревянного Архангельска почти ничего не останется. Это печально, но неизбежно. * * * А вот Архангельск рыбный, надеюсь, будет процветать. Мы взяли на рынке копченую треску - большую толстую рыбину, семгу слабой соли на 800 грамм и банку тресковой печени. - Термопакет? - переспросила продавщица. - Ни в коем случае! Я вам заверну всю рыбу в пищевой пергамент. Он пропускает воздух, но удерживает влагу. И мы по Чумбаровке с добычей отправились домой. * * * Светило солнце. Стоял прекрасный день. Русский Север категорически не желал с нами расставаться. Но я, памятуя о краткости, плавно опущу плотный занавес. Конец повествования. Остался эпилог. А затем - долгое ожидание новых поездок. 11. ЭпилогАрхангельское путешествие получилось впечатляющим. Мы очень многое увидели. И всё это надолго останется в памяти. Русский Север поражает масштабами. Природа здесь могучая - и, чтобы выжить в таких условиях, необходимо быть крепким. Требуются теплые жилища, сила духа и выносливость. Одного мужества мало. * * * Очень хочется сюда вернуться. Может быть, зимой? Почему бы и нет? Чтобы Белое путешествие Три стало по-настоящему белым. Посмотреть на эти места, занесенные снегом. Случится ли такое в нашей жизни? Как бы то ни было, спасибо! Всем, кто прочел эти строки до конца. * * * Архангельск. Волшебные дни-сны, На широких просторах Северной Двины. За отливом последует новый прилив. Сердце Севера бьется. А значит, я жив. Приложение 1. Двинское стояниеФрагмент из дневника Реджинальда Оубера Джоветта, служившего на борту британского гидроавианосца HMS Pegasus во время экспедиции на Север России летом 1919 года. Перевел Алексей Сухановский. Журнал "Поморская столица", N06, 2020 год. 20 июля, воскресенье Я впервые сошел на берег в Архангельске. Прекрасный вид, который имеет городская панорама со стороны реки, едва ли соответствует тому, что открывается взгляду в упор. Здания здесь в основном деревянные, с некоторыми попытками продемонстрировать симметрию и архитектуру. Есть одна длинная бугристая улица, называемая Троицкий проспект, по которому тянутся трамвайные линии, идущие от Смольного Буяна до Соломбалы. Все улицы Архангельска вымощены диким булыжником. Ехать на телеге, в экипаже или в дрожках по такому покрытию, действительно, очень неудобно. Только трамвайные линии дают вагонам ровный и плавный ход. Это достаточно быстрый и эффективный вид городского транспорта. Стоимость проезда в трамвае составляет около 1 русского рубля за милю. Прогулка по Архангельску показывает, что здесь есть общественные парки и сады с дорожками и тропами для прогулок вдоль берега Северной Двины. Дома занимают территорию вглубь от речного берега примерно на километр, резко обрываясь на крайней улице, за которой начинается чудесная лесистая местность. Почти единственными каменными зданиями в городе являются кафедральный собор с фресками из жизни Христа и прочие многочисленные церкви, которые построены из кирпича и густо облицованы известью. Тротуары всех дорог состоят из 3-4 деревянных досок, положенных параллельно друг другу бесконечным помостом, тянущимся с одной стороны улицы. Такие деревянные мостовые просто необходимы в сырое время года, так как немощеные дороги превращаются в болота грязи. |
|
|
|
