Медведев Михаил: другие произведения.

Рыбинск (Тутаев, Мышкин, Ярославль) 2008

Сервер "Заграница": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 41, последний от 11/08/2024.
  • © Copyright Медведев Михаил (medvgrizli@yandex.ru)
  • Обновлено: 19/02/2018. 232k. Статистика.
  • Дневник: Россия
  • Иллюстрации: 43 штук.
    • Оценка: 4.95*17  Ваша оценка:

    Путешествия
    Гризли и Паумена

    Коктебель (2017)
    ~~~~~
    Русский Север (2016)
    ~~~~~
    Рыбачье (2016)
    ~~~~~
    Калининград (2015)
    ~~~~~
    Тихвин (2014)
    ~~~~~
    Псков, Пушгоры (2014)
    ~~~~~
    Анапа (2014)
    ~~~~~
    Балаклава (2013)
    ~~~~~
    Нижний Новгород (2012)
    ~~~~~
    Судак (2012) (Коктебель, Новый Свет)
    ~~~~~
    Старая Русса (2012)
    ~~~~~
    Байкал (2011)
    ~~~~~
    Ярославль и Владимир (2011)
    ~~~~~
    Крым (2010)
    ~~~~~
    Новгород (2010)
    ~~~~~
    Тверь (2009)
    ~~~~~
    Рыбинск (2008)
    ~~~~~
    Выборг (2008)
    ~~~~~
    Новгород (2007)
    ~~~~~
    Агой (2006)
    ~~~~~
    Тула (2005)
    ~~~~~
    Вологда (2005)
    ~~~~~
    20 часов в Харькове (2004)
    ~~~~~
    От Дагомыса до Нового Афона (2004)
    ~~~~~
    От Туапсе до Адлера (2003)
    ~~~~~
    Смоленское путешествие (2002)
    ~~~~~
    Два дня в Петрозаводске (2002)
    ~~~~~
    Один день в Москве (2002)
    ~~~~~
    Псковское путешествие (2001)
    ~~~~~
    Белое путешествие (Архангельск, Северодвинск 2001)
    ~~~~~
    Анапа (2000)
    ~~~~~
    Ейские записки (1997)
    ~~~~~

    Фотоальбомы
    с описаниями

    Внимание, трафик!
    Соловки (2016)
    ~~~~~
    Из Петрозаводска в Кемь (2016)
    ~~~~~
    Кижи (2016)
    ~~~~~
    Петрозаводск (2016)
    ~~~~~
    Калининградский зоопарк (2015)
    ~~~~~
    Калининград (Светлогорск, Зеленоградск, Янтарное, Балтийск) (2015)
    ~~~~~
    Тихвин (2014)
    ~~~~~
    Пушгоры (2014)
    ~~~~~
    Псков (2014)
    ~~~~~
    Анапа (2014)
    ~~~~~
    Балаклава (2013)
    ~~~~~
    Н.Новгород (зоопарк) (2012)
    ~~~~~
    Нижний Новгород (2012)
    ~~~~~
    Судак (2012) с оглавлением
    ~~~~~
    Коктебельский дельфинарий и Кара-Даг (2012)
    ~~~~~
    Арпатский водопад и Веселовская бухта (2012)
    ~~~~~
    Меганом, Гравийная бухта, купание в открытом море (2012)
    ~~~~~
    Новый Свет и тропа Голицына (2012)
    ~~~~~
    Генуэзская крепость и тропа на горе Алчак (2012)
    ~~~~~
    Старая Русса (2012)
    ~~~~~
    Ярославский зоопарк 2011
    ~~~~~
    Ярославль, Владимир (2011)
    ~~~~~
    Байкал, Ольхон, мыс Хобой (2011)
    ~~~~~
    Байкал, Ольхон (2011)
    ~~~~~
    Байкал, дорога на Ольхон (2011)
    ~~~~~
    Кругобайкалка (2011)
    ~~~~~
    Байкал, Листвянка (2011)
    ~~~~~
    Байкал, Большие Коты (2011)
    ~~~~~
    Иркутск (2011)
    ~~~~~
    Новгород, Старая Русса, Валдай 2010
    ~~~~~
    Алушта и Крым от Малоречки до Севастополя 2010
    ~~~~~

    Походы
    Гризли и Паумена

    Маршрут 3: Приозерский плес (2004 год)
    ~~~~~
    Маршрут 2: По озерам и порогам Выборгской погранзоны (2003 год)
    ~~~~~
    Маршрут 1: По разливам Вуоксы (2002)
    ~~~~~
    Походные тезисы
    ~~~~~
    Автор заранее предупреждает, что данные заметки является наблюдениями непосвященного, и ни в коей мере не должны обижать местных жителей или знатоков края при неточностях, недомолвках или даже злонамеренном искажении информации об описываемых местах.
    Я не претендую на звание краеведа или беспристрастного исследователя, а лишь излагаю свои впечатления, которые могут быть бесконечно далеки от объективной реальности.

    Рыбинское путешествие (2008)

    0 | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | ссылки

    0. Дорога в Рыбинск

    Ехали мы поездом "Санкт-Петербург - Ярославль". В пути запомнились два события.
    1. Серьезно не повезло с попутчиками. Хоть я (Гризли) и мой друг (Паумен) ехали на боковухе (верхнее и нижнее места), вся молодежь нашего вагона собралась в купе напротив. Там шумная компания пила пиво вплоть до полшестого утра. Особенно нас раздражал полукриминальный тип из республики Саха, описанию которого даже не хочется уделять внимание. Скажу кратко: будь ты проклят, человек "от сохи"! Ты позоришь далекую, но прекрасную, Якутию!
    Из разговоров полупьяных юношей и девушек я выяснил, что Ярославль называют "Яриком" (название мне не понравилось, и я его отмёл), а также, что слово "жесть" приобрело размеры национальной катастрофы. Второй смысл появился и у ценника в магазине: "Пиво "Балтика". Жесть". Кстати, традиционный вопрос у молодежи при знакомстве: "А ты есть на вконтакте.ру?"
    2. Мы стояли полчаса на технической остановке "Остолопово". Из окна я разглядел несколько остолопов. Произвело впечатление и селение "Красный Холм". Ни одного холма, тем более, красного: зато почти все проходившие и проползавшие мимо вагона люди были в стельку пьяны. Требую переименования "Красного Холма" в "Пьяную Долину"!
    И впечатления одной строкой:
    Попутчики рассказали, что в Рыбинске был страшный ливень, несколько раз по всему городу вырубало электричество.
    Последние километры пути - одноколейка, по обе стороны которой - поваленные столбы.
    Поезд медленный, почтовый - стоял на каждой станции.
    Станция "Волга" - широкий разлив могучей реки.
    Тип из Саха: "В Рыбинске люди простые: можно стрельнуть мобилу и позвонить".

    1. Знакомство с Рыбинском. 16 июля, пятница

    Путешественники (так я буду иногда называть себя и Паумена, дабы не употреблять постоянное "мы") благополучно доехали до станции назначения. Высадились из поезда прямо на железнодорожные пути. Перелезли через стоящий рядом пассажирский состав и устремились в город.
    - Узнаю родной забор, - первым делом сообщил Паумен.
    Цитирую: "Покинул вагон, вышел на привокзальную площадь, внешний облик которой меня порадовал слабо. Само здание Рыбинского вокзала довольно интересно, но вид портит совершенно ненужный забор из бетонных плит, примыкающий к вокзалу. К тому же на привокзальной площади сильно намусорено, видимо еще с вечера, а дворников пока не наблюдалось".
    - Блин, Конь Педальный! - вмешался Гризли. - Забор здесь построили, потому что вокзал собрались ремонтировать! А потом деньги закончились.
    - Их хватило только на забор, - поправил мой товарищ.

    []

    Фото N1
    Действительно, Рыбинский жэде-вокзал представлял собой жалкое зрелище. Мало того, вызывал сочувствие. Здание, построенное в 1904-1906 годах, находилось в аварийном состоянии. И сама площадь выглядела не лучше. Первое впечатление сформировалось моментально: Рыбинск - город провинциальный и заброшенный. Но только с первого взгляда.

    []

    Фото N2
    Тут же сообщу и о Коне Педальном. Это вовсе не лошадь, а уважаемый нами автор. Его сайт - http://www.gaper.narod.ru/; там вы найдете много отчетов о путешествиях и фотографий. А мы прозвали автора (в шутку, конечно!) "Конем Педальным" из-за его склонности к продолжительным пешим прогулкам по новым местам...
    Путешественники пересекли вокзальную площадь и подошли к остановке автобусов. Путь лежал в гостиницу "Рыбинск" по адресу: Крестовая улица, дом 120. В названии улицы ударение ставится на последний слог. Пропустив набитый автобус N1, мы сели в загадочный N16-Э и не прогадали: там было куда меньше пассажиров.
    - Как проехать до гостиницы "Рыбинск"? - спросил Паумен у кондукторши.
    - На следующей остановке выходите, - ответила женщина, не преминув взять с нас по десятке за проезд.
    На выходе из автобуса я ощутил дружелюбие местных жителей. Две крепких тетки чуть не сбили меня с ног. Но я был с тяжелым рюкзаком за спиной, поэтому сумел удержать равновесие.
    - Вот это жесть! - воскликнул я, наслушавшись попутчиков в поезде.
    - Пешком до универмага, дальше увидите! - напутствовала нас кондуктор.
    И мы потопали, осматриваясь по сторонам. Увиденное уместилось в одном емком слове - "провинциальность". Она просматривалась в каждом новом доме и читалась в каждом встречном лице. Друзья (так я тоже буду иногда называть себя и Паумена) миновали универмаг; справа остался Сенной, он же Центральный, рынок. Путешественники дворами вышли к гостинице. Меня поразила надпись на одном из зданий: "С Новым годом!"
    - Сегодня какое число? - спросил я.
    - 16 июля, - ответил мой друг. - Через пять с половиной месяцев надпись станет актуальной.
    Мы зашли в здание (его фотку можно посмотреть в отчете молодого ученого). Пересекли холл. Внутри гостиница выглядела солидно: евроремонт не прошел бесследно.
    - У вас есть двухместный номер с удобствами? - спросил Паумен в окошко, пока я скидывал с плеч тяжеленный рюкзак.
    - Со старой мебелью - 1200, - ответила девушка-администратор. - С новой - 1800.
    - Берем за 1200, - моментально сориентировался Паумен.
    Мы заполняли регистрационные бланки (номер паспорта, цель приезда), когда к окошку подошел мужчина лет пятидесяти.
    - Мне двухместный за 1800, - пробурчал он.
    - Подойдите позже, - любезно ответила девушка. - Их всего пять штук.
    Заполнив бланк, я изучил гостиничный прейскурант. 3800 рублей стоил номер люкс. Он был в гостинице один. Два полулюкса стоили по 2800 рублей каждый. Много одноместных номеров за полторы тысячи. Наверное, с новой мебелью. Без удобств - двухместные номера по 800 рублей с человека. Вывод: в гостинице сделали ремонт, но только в половине помещений. Отсюда и разные цены.
    Мы заплатили за два дня вперед.
    - Ваш номер 543, - сказала девушка. - Отдадите карточки охраннику, он выдаст вам ключ.
    На вахте чрезвычайно важный человек с повадками, как минимум, премьер-министра, протянул нам ключи. Путешественники зашли в лифт и поднялись на четвертый этаж. Дежурная куда-то ушла; вместо нее несла службу табличка с надписью: "Внимание! Ведется видеонаблюдение". Внутри гостиница была похожа на все остальные: длинный коридор, однотипные закрытые двери по обе стороны. Мы долго шли, пока, наконец, не добрались до нужной.
    Мой товарищ открыл дверь. Администратор не обманула: мебель оказалось старой. Сантехника тоже. На потолке - подтеки. Зато в коридоре имелся большой шкаф, куда свободно поместились все наши вещи; а большой стол в комнате идеально подходил для того, чтобы вести на нем писательские записи.
    - Мы - люди бывалые, - изрек Паумен. - Будем обживаться.
    "Бывалые" по очереди помылись, разобрали и разложили вещи, а затем и позавтракали (в поезде есть совершенно не хотелось).
    - Выдвигаемся? - спросил я.
    - Потопали, - ответил Паумен...
    Первой целью стал автовокзал - на следующий день путешественники собирались ехать в Тутаев. Из сведений, почерпанных в Интернете, мы знали, что автовокзал находится на улице Батова.
    - Сейчас купим карту города, - сообразил Паумен, - и быстренько найдем этого Батова.
    Но не тут-то было. В ближайших ларьках карта не продавалась. Мало того, одна из продавщиц сделала чрезвычайно удивленное лицо, услышав мой вопрос.
    - Карта Рыбинска? - словно проверяя незнакомое словосочетание на вкус, спросила она. - Конечно, нету!
    Что-то это напоминало. Ах, да, Ейское путешествие! В далеком 97-ом году мы тоже не могли купить карту южного города.
    Пришлось расспрашивать население. Оно оказалось отзывчивым. Первая встречная девушка сказала, а вторая подтвердила, что к автовокзалу идут автобусы номер 3 или 12. И главное, нам указали верное направление! Вскоре подошел 12-ый. Мы забрались в салон и помчали вперед. Народу было довольно много, поэтому мы стояли.
    Кондукторша попалась суровая. После одной из остановок она закричала: "Эй, на задней площадке, лица кавказской национальности! Платить надо за проезд!" В этот момент мы как раз проезжали дом с надписью на стене: "Советская Россия - фронтовая газета".
    "В Рыбинске сильны патриотические настроения" - решил я.
    Впоследствии этот тезис не подтвердился.
    12-ый маршрут проехал жэде-вокзал, там я обнаружил примечательный дом с синими крышами, одно из немногих новых зданий в Рыбинске; комфортабельное и высотное.

    []

    Фото N3
    После вокзала автобус хитрым макаром развернулся около железнодорожных путей и покатил на окраину. Мы проскочили, мельком увидев, речку Черемуху, военный гарнизон и представительное кафе "Офицерское собрание", и очутились в районе повышенной поселковости. Пятиэтажки стояли друг от друга на расстоянии ста метров, что создавало простор.
    Именно здесь пассажиры начали выходить. Паумен сел на освободившееся место. Еще через две остановки мы прибыли на автовокзал. Там бывалых путешественников поразили толпы народа. Садоводы атаковали автобус на Переборы.
    - Как же мы уедем в Тутаев? - расстроился я.
    - Сегодня пятница, все рвутся на свои участки! - догадался Паумен. - Завтра будет полегче.
    Я тут же начал, с писательской внимательностью, оглядываться по сторонам. Хотелось заметить что-нибудь неординарное. Натренированный взгляд вычленил из общей массы человека бомжатского вида. Тот приставал к молодому парню с просьбой - оставить пива. Парень отказался. Тогда бомж попросил докурить сигарету. Любитель пива нехотя согласился оставить хабарик.
    ("Кому это интересно? - думается мне сейчас. - Но оставлю для истории!")
    Мы направились прямиком в здание вокзала. Выбрали рейс на Тутаев, отправлением в 12-30. Заплатили по 43 + 15 (комиссия за предвариловку) = 68 рублей за человека. Вышли назад к автобусам и оттуда дотопали до оживленного проспекта. Он носил имя Батова. И не просто Батова, а генерала Батова.
    - Друг Бербатова из Тотенхема, - схохмил я.
    - Что за чушь? - возмутился Паумен.
    Рыбинск поначалу не вызывал у моего товарища положительных эмоций.
    - Вот бы выпить! - мечтательно произнес он. - Я так привык пить в путешествиях.
    - Лучше перепоручи свою жизнь Богу! - выпалил я. - Бог, он ведь наглядно показывает...
    За последнее время мое сознание стало более религиозным. Я только и делал, что поминал имя Господа всуе...
    - Пойми, Бог специально демонстрирует нам жесть, - начал разглагольствовать я. - Потому что здесь всё жестко!
    Разговоры попутчиков не прошли бесследно, ужасная "жесть" крепко прилипла к моему языку.
    - Итак, о жести! - продолжил я. - Надо ее узреть! Ведь мы с тобой, Паумен, толком провинции и не видели. Когда еще представится такая возможность? Во всех городах, где мы путешествовали, настоящей глухоманью даже не пахло. Разве что Дорогобуш...
    Паумен проникся моей мыслью.
    - Я тоже иногда думаю, как плохо живет Россия! - горько посетовал он. - Сколько таких городов! Потрясающая бедность. Мы в Питере об этом даже и не знаем!
    - Появился шанс узнать! - сказал я.
    - Все-таки, я приехал на отдых, - вздохнул Паумен, - а не только на изучение провинции...
    Кстати, карта Рыбинска нам так и не попалась. На автовокзале ее не продавали.
    - Если нет на автовокзале, значит, всё, - сказал я.
    - Может, в книжном продают? - предположил мой товарищ.
    Путешественники, тем временем, топали по улице Горького. (Можно воспользоваться этой картой Рыбинска, или более подробной - http://www.blazhin.spb.ru/Rybinsk/mapryb.htm).
    Впереди показались собор и большая колокольня.
    - Это еще что? - спросил я.
    - Деревенщина! - ответил Паумен. - Это Спасо-Преображенский собор.
    - А колокольня?
    - Тоже к нему относится, - пояснил мой друг.
    Тут мы увидели кафе "Фишка".
    - Раз нельзя выпить, пошли в кафе, - постановил Паумен.
    "Фишка" являлась чем-то вроде фаст-фуда. Народу в кассу - человек пять.
    - Я сяду, - решил мой товарищ, - а ты возьми мне кофе и пирожное "Птичье молоко".
    Очередь двигалась медленно. Девушка передо мной заказала картофель фри. Продавщица, выкладывая на поднос бумажный пакет, просыпала половину картофельных ломтиков на прилавок. Я приготовился к громкой ругани. Однако покупательница не оскорбилась, а стала собирать картофель обратно в пакет.
    "Непритязательное", - просек я фишку кафешки, рассматривая пластмассовые миски с салатом оливье.
    Очередь дошла до меня.
    - Кофе по-восточному, - сказал я, - капучино и два пирожных: "Птичье молоко" и "Зимняя вишня".
    Кофе по-восточному вызвало трудности: видимо, его редко заказывали.
    - Люба, по-восточному! - крикнула продавщица своей коллеге.
    Люба, тяжело вздохнув, схватила чашку и подошла к кофейному агрегату. В лице девушки проступила обреченность: она включила аппарат, подставила кружку и адская техника, брызгая кипятком в разные стороны, начала варганить (иного слова и не подберу!) кофе. Сотрудница "Фишки" морщилась, но чашку держала.
    "Вообще-то, кофе по-восточному готовят в песке, - подумал я. - Да, здесь еще тот сервис. Рыбинск - жесть. Я бы даже сказал, жестянка!"
    - 80 рублей, - сказала продавщица.
    "Еще и считать не умеют!" - Мне стало неловко за рыбинский сервис.
    - Девушка, мне еще пирожные, - тактично повторил я. - "Птичье молоко" и "Зимнюю вишня".
    - Я посчитала, - ответила продавщица.
    Теперь настал мой черед удивляться. 80 рублей, в лучшем случае, могли стоить кофе плюс капучино. Да и то, в Питере один кофе потянет на сотню. Я заплатил требуемую сумму, взял поднос и потопал (именно потопал, я настаиваю на этом глаголе!) к Паумену. Уже за столиком изучил чек.
    Привожу для истории:
    Кофе "Капучино" - 30 рублей, Кофе "По-восточному" - 20 рублей, Пирожное 2х15 - 30 рублей. Итого: 80 рублей.
    - Да здесь смешные цены! - воскликнул Паумен...
    После "Фишки" мы сели на скамейку перед кафе и закурили. Вернее, курил мой друг, а я на него с завистью смотрел, ибо семь месяцев назад бросил эту вредную привычку, но затянуться иной раз по-прежнему хотелось.
    - Ты в отчетах никогда не указываешь адреса кафе, куда мы заходим, - назидательно произнес мой товарищ. - А это важно! В "Фишке", например, можно пообедать.
    - Я знаю, что кафе находится на улице Горького, - ответил я. - А номера домов здесь не пишут.
    (Как мы потом выяснили, адрес "Фишки": улица Горького, дом 1. Рядом находится универсальный магазин "Копейка". В Питере их почти полностью вытеснила "Пятерочка").
    Пока товарищ курил, я изучал странный феномен, замеченный еще перед гостиницей. Вдоль дорог по всему Рыбинску стоят информ-столбы, похожие на светофоры. На них с интервалом в двадцать секунд зажигались четыре цифры, и всегда разные. Никакой логики в этом процессе я уловить не мог.
    - Они фиксируют скорость потока, - затянувшись, объяснил мой друг.
    - Какого потока? - спросил я.
    - Разбирайся сам, - махнул рукой Паумен.
    - Ну и разберусь, - надулся я.
    Друзья встали со скамейки и отправились в сторону Черемухи. Эта речка впадает в Волгу, но перед этим знаменательным событием много петляет. Чтобы зайти на мост через Черемуху, надо было перейти дорогу. Светофора в ближайшей перспективе не обнаружилось.
    - Не бойся! - утешил я Паумена. - Это же провинция: тут пешеходов пропускают!
    И, действительно, в Рыбинске машины тормозят перед двуногими "переходчиками". Здесь вообще мало светофоров. И машин. Это, кстати, приятно.
    Мы пошли по мосту.
    - Видишь, фонари? - спросил Паумен, указывая вправо.
    Я присмотрелся. Вдоль речки тянулась линия фонарей. Их установили еще во времена застоя и даже сделали аллею, но последние лет двадцать фонари не включали, а дорожки заросли травой.
    - Ведь делали что-то до распада Союза! - стал сокрушаться Паумен. - Было место для прогулок! А после перестройки всё захирело.
    - Горбачева надо повесить на одном из этих фонарных столбов! - внес я радикальное предложение.
    - Поздно, - вздохнул мой товарищ. - После драки кулаками не машут.
    - А лапами? - поинтересовался я.
    - Маши! - разрешил Паумен.
    Путешественники подходили к центру города. Колокольня и собор становились всё ближе. Друзья перешли улицу Горького. Паумен указал на табличку, воткнутую в газон. Надпись гласила: "Обработка территории от клещей".
    - Пойдем отсюда! - сказал я. - Здесь в центре города водятся клещи!
    Тут настала пора обратиться к вдумчивому и любознательному читателю с первым вопросом. Уважаемый, вы никогда не сталкивались с таким феноменом в своем родном городе? Если сталкивались, расскажите в коммах к этому тексту - что еще за обработка территории от клещей?
    Мы пересекли улицу Крестовую и тут же устремились к Волге.
    - А как же собор? - воскликнет читатель.
    - Волга важней! - запальчиво отвечу я.
    Для таких путешественников, как я и Паумен, природные явления интересней шедевров архитектуры. В этом смысле, мы - полная противоположность Коню Педальному. Но, все же, скажу пару слов о Спасо-Преображенском соборе, крупнейшем в Рыбинске. Его отличительная особенность - три маленьких купола вместо четырех. Почему? Ответов в Интернете я не нашел. А вы что скажете, вдумчивый читатель?
    Колокольня внушала особое уважение. Она - огромных размеров и напоминает Петропавловскую крепость в Питере. Впрочем, вернемся к великой русской Волге.
    - Я видел Волгу у Самары, - начал объяснять я. - Там поезд идет...
    - При чем тут Самара? - перебил Паумен. - Смотри сюда!
    И мы увидели ее. Волгу. Самое яркое впечатление от рыбинского путешествия. Это - красивейшая река, с которой сравнятся лишь Нева и Ока. Мать-Волга! Я почти буквально воспринимаю эти слова.
    В районе Рыбинска река - весьма широкая. Тут же возведен внушительный мост. На середине Волги летали чайки и ловили рыбу.
    - Значит, купаться можно, - постановил я.
    На другом берегу, по обе стороны от моста, шла песчаная коса, но ни одного человека, плавающего или загорающего, мы не заметили.
    - Может, и нельзя, - ответил Паумен.
    Путешественники спустились к набережной.
    - Помнишь, как Гинзбург писала про запах Волги? - спросил мой друг. - Чувствуешь?
    (Евгения Гинзбург, автор книги "Крутой маршрут", которую советую прочитать как любознательным, так и вдумчивым читателям).
    Действительно, у великой реки - особый запах. Я его различил, но ни с чем сравнить не могу. Почему-то он ассоциируется у меня с далеким детством, хотя раньше на Волге я не был. Еще могу сказать, что этот запах - стойко природный. Короче, приезжайте на Волгу - сами понюхаете!
    - Набережную недавно построили, - заметил я. - В каком-то отчете читал.
    - Наверное, в этом, - предположил Паумен. - Photo Stranger, "Страничка путешественника".
    - Точно-точно! - вспомнил я.
    Верхнюю набережную сделали раньше. А нижнюю чуть ли не в 2008-ом году. Даже еще не достроили.
    Я вспомнил цитату из какой-то статьи: "В Рыбинске за последние 11 лет количество туристов увеличилось в 8 раз". Это был один из аргументов в пользу Рыбинского путешествия.
    - Теперь мне ясно, откуда взялась эта цифра! - воскликнул я. - За счет теплоходных туристов! Для них и набережную сделали, чтобы с воды Рыбинск красиво смотрелся. А для местных жителей жедэ-вокзал отремонтировать не сообразили!
    - А местные, по-твоему, по набережной не гуляют? - насупился Паумен.
    - Гуляют, - пришлось признать мне. - Но от этого жедэ-вокзалу не легче!
    По набережной мы направились к центру. Увидели представительное, парадное здание. Это - Новая Биржа, ныне музей. Особенно красив его высокий гранитный цоколь, выходящий прямо на Волгу. На бирже висел огромный плакат: "Вас приветствует музей-заповедник".
    - Что за бред? - удивился я. - Как может музей, пусть и заповедник, кого-то приветствовать?
    Путешественники дошли до причала. Перед ним стояло два теплохода. Мы сели покурить. Женщина, продававшая сувениры, говорила по мобильнику:
    - Ну, что ты, Саша? Только не сегодня! Сегодня же целых три теплохода! Вот, стою, торгую. Нет, сегодня не могу...
    "Значит, три теплохода в день для Рыбинска - много", - сообразил я.
    Друзья поднялись на причал. Под крышей висело объявление: "Метеоры на "Кирпичный завод" и "Дружбу" отправляются с пирса номер 2".
    - Это перед мостом, - догадался Паумен. - Потом туда сходим.
    На тему морских прогулок мы читали в записках молодого ученого. Этот восторженный юноша изобразил Рыбинск позитивно, но не совсем объективно. Зато рисунки города - замечательные!
    На причале стояли тетушки, торгующие рыбой. Но дары моря (вяленые и копченые) выглядели неаппетитно: друзья даже не стали прицениваться, а поспешили на берег. Там мы обнаружили странный памятник. Бронзовый человек в очках стоял на смотровой площадке. Его можно было запросто принять за туриста.
    - Кто это? - спросил я.
    - Его каждый камень, как Ленина, знает, - ответил Паумен. - Вот никакой таблички и не установили.
    - Пушкин? - предположил я.
    - В таких очках? - хмыкнул Паумен.
    Позже, из описания Коня Педального, мы узнали, что памятник на набережной стоит в честь поэта-песенника Льва Ошашина. Вот что написано об этом человеке в энциклопедическом словаре: "ОШАНИН Лев Иванович (1912-96), русский поэт. Популярные патриотические, лирические песни (сб. "Дети разных народов", 1950, "Стихи о любви", 1957, "Шел я сквозь вьюгу...", 1970, "Островитяне", 1972, "Издалека - долго", 1977, "Пока я дышать умею", 1985, "Баллады", 1987). Государственная премия СССР (1950)". Благодаря Сети я узнал, что бронзового Ошанина установили не так уж давно, 2 августа 2003 года.
    - Ты слышал хоть одну песню "Ошани"? - спросил я. - Например:
    Шел я сквозь вьюгу,
    Шел сквозь небо,
    Но до тебя я дойду все равно...
    - Нет, - признался мой друг.
    - Я тоже. - Мне сделалось грустно от собственной невежественности.
    - А может, это - вовсе не Ошанин? - предположил мой товарищ.

    []

    Фото N3А (не мое, украдено из Сети)
    Действительно, друзья мои, кто из вас слышал об Ошанине? Вот, допустим, поэт Батюшков - известен во всей Вологде, там есть даже его музей. Поставьте Батюшкова в Вологде без памятной таблички - его и так все узнают. А вот Ошанин, решили мы с Пауменом, лишь прикрытие. На самом деле, памятник установили "Туристу-теплоходнику". Зачем? Чтобы каждый гость Рыбинска, спускаясь по трапу на бренную землю, видел и узнавал... себя, увековеченного в бронзе!, и тут же проникался любовью к незнакомому городу: тратил деньги направо и налево, принося Рыбинску прибыль. Огромные очки "Туриста-теплоходника" свидетельствовали о его интеллигентности, странной формы пиджак - о возможном иностранном гражданстве. А что? Ведь большинство "теплоходников" - иностранные туристы! Так что всё сходится!
    Оценив по достоинству памятник, мы захотели в туалет.
    Тут позвольте небольшое отступление. Масса недоброжелателей обвиняет меня в том, что в своих записках я слишком много внимания уделяю этой щекотливой теме. Отвечу так: "Если вам приспичило по-большому или маленькому, вы будете наслаждаться достопримечательностями или разыскивать сортир? Найдется немало туристов, для которых туалет куда важнее памятников архитектуры". "Позор ханжам! - добавляет Паумен. - Да здравствует вечно актуальная туалетная тема!"
    В Рыбинске, в центре города, никакими туалетами и не пахло. В прямом и переносном смыслах. Поэтому мы решили разведать зеленые насаждения на берегу Волги. Пошли по тропинке. Тут я заметил двух купающихся мужиков и указал Паумену.
    - Да они пьяные! - заявил мой товарищ.
    Впереди шли три девицы. Они забурились куда-то в кусты и стали переодеваться.
    - Тоже пьяные? - спросил я.
    Мой друг не ответил. Он наблюдал за двумя тетками, плескавшимися в воде.
    - Не нравятся мне эти трубы, - после паузы изрек Паумен. - Спроси, можно ли купаться?
    На берегу сидели два мужика и пили портвейн. Я подошел к ним.
    - Конечно, можно, - отозвался один из любителей бормотухи на свежем воздухе. - Правда, Волга цветет, но в газетах писали, что можно...
    Мнение пьяного человека убедило моего товарища. В интернетовских статьях мы читали другое. Например, "Рыбинские пляжи завалены мусором. Официально разрешённых мест для купания и отдыха в нашем городе нет, поэтому и в порядок пляжи никто не приводит. Грязевые ванны по-рыбински. Лечебного эффекта точно не имеют... Обёртки, бутылки, пакеты, прочий мусор - вперемешку с речным песком - так выглядят все городские пляжи, на которых каждый день отдыхают сотни рыбинцев".
    - Купаемся! - постановил мой друг.
    И мы по очереди окунулись. Головы решили не мочить. Вода оказалась теплой. Течение около берега - слабым.
    - Да здравствует первое купание в Волге! - воскликнул я.
    Друзья оделись и огляделись по сторонам. В двадцати метрах от нас в реку выходила подозрительная труба. Мы подошли ближе. Из трубы слабой струйкой текла прозрачная жидкость.
    - Вот видишь, - приободрился я, - просто какие-то ручьи. Уверен, здесь можно купаться.
    Мы повернули к Ошанину и бирже.
    - Просто чистейшая вода! - восторгался я, но внезапно замер...
    Впереди имелась еще одна труба: внезапно из нее в Волгу потекла какая-то гадость. Цвет реки изменился на светло-серый и запахло чем-то неприятным.
    - Это ниже по течению, - стал успокаивать я друга. - И вообще, Волга - широкая и глубокая, в ней всё моментально растворяется.
    Мои уговоры были напрасны.
    - Больше купаться здесь не будем! - твердо решил Паумен...
    Путешественники (они же - друзья, они же - Гризли с Пауменом, они же - "мы") двинулись в направлении улицы Крестовой. Кто не знает, это - центральная магистраль Рыбинска. Старые дома, половина из которых - в аварийном состоянии. С левой стороны - памятник адмиралу Ушакову.
    Паумен никак не мог расстаться с мечтой о карте города. По пути нам попался книжный магазин. В продаже имелись карты Парижа, Лондона, Вены, Мадрида, но даже самой захудалой схемы Рыбинска не было!
    - Безобразие! - возмутился мой друг.
    - Здесь всё жестко! - завел я старую пластинку. - Просто такая жесть...
    - Заткнись! - перебил меня Паумен. - Чтобы больше я от тебя этого слова не слышал!
    Я заткнулся на тему жестянки, и начал глазеть по сторонам. Возле книжного магазина красовалась надпись "Sekend Hend". Автор вывески был уверен, что в английском языке существует только одна гласная - "е".
    На Крестовой нам почти не встречались прохожие, хотя часы показывали только полвосьмого.
    - Может, после восьми по Рыбинску гулять опасно? - предположил я.
    Путешественники миновали туристическое бюро. Возле входа установили стенд с надписью "Экскурсии в Мышкин, 500 рублей".
    - Поехали! - зажегся Паумен.
    - Дорого! - ответил я.
    Мы немного поспорили, но исключительно ради любви к словесным баталиям: экскурсионное бюро было уже закрыто. Зато впереди маячило кафе под названием "Фаэтон". Не скажу точный адрес; приблизительно на углу Крестовой и Румянцевской. На этот раз визит в кафе обошелся нам в 50 рублей. Я снова взял "Зимнюю вишню", фирменное пирожное города Рыбинска, а Паумен ограничился кофе.
    - Почему "Фаэтон" работает только до восьми? - спросил я. - Они бы делали вечером большую выручку!
    - Это - одна из тайн города Рыбинска, - глубокомысленно ответил мой друг.
    К сожалению, она так и осталась нераскрытой.
    Отлично перекусив и отдохнув, путешественники продолжили движение. Улица Крестовая практически вымерла. На очередном перекрестке (улица Бородулина) Паумен предложил свернуть направо. Мы вышли к Волге и тут... открылась прекрасная набережная.
    - А что тут удивительного? - спросит читатель.
    - Ни в одном из отчетов по Рыбинску про набережную не сказано! - негодующе воскликнул я.
    Хотите фактов? Их есть у меня! Берем отчет из Photo Stranger, "Страничка путешественника". Цитата: "От здания биржи можно совершить небольшую пешую прогулку по Волжской набережной. Лично мне она доставила несказанное удовольствие, несмотря на неухоженность территории и полное отсутствие набережных как класса, даже в центре города".
    Полная клевета! В Рыбинске есть отличная набережная, а надо верить не отчетам, а собственным глазам. Мы пошли вдоль Волги, удаляясь от здания биржи. Миновали кафе.
    - Здесь здорово пить, - заключил мой товарищ.
    Я хотел вновь завести речь о Боге, но ограничился недовольным сопением.
    - Что сопишь, Гризли? - спросил Паумен. - Хочешь рассказать о Боге? Нетушки! Сопи дальше.
    Но скоро настроение моего друга улучшилось, ибо стали открываться красивые панорамы. Кстати, народу на набережной было куда больше, чем на Крестовой. Рядом находился парк; количество сломанных веток и поваленных деревьев впечатляло.
    - Видать, неслабый был ураган, - заметил я, - если до сих пор убрать не могут.
    Об урагане мы слышали еще на Исторической Родине, по телевидению. Теперь наблюдали последствия.
    - Это для нас оставили, - предположил Паумен, - чтобы ты эту информацию занес в свои записки.
    Мы любовались рыбинскими пейзажами. Вокруг было достаточно чисто. Народ - весьма приветливый. Некоторые гуляли с собаками, мне запомнился симпатичный резвый сеттер.
    - Что пишут эти рыбинцы на своем сайте? - стал возмущаться я. - Рыбинск у них, видите ли, ассоциируется с мусором! Город, понимаете ли, грязный. И набережной, мол, нет! Что за чушь? Зачем они всё врут?!
    Для подтверждения своих слов приведу пару ссылок.
    Темы с форума сайта Рыбинска:
    - http://forum.rybinskcity.ru/topic/53.0. Мусорные свалки Рыбинска и менталитет его жителей
    - http://forum.rybinskcity.ru/topic/52.0. С каким запахом у вас ассоциируется город Рыбинск?
    Еще один сайт и форум http://forum.myrybinsk.ru/forum4. Названия тем: "За Рыбинском закрепляется слава города наркоманов"; "Рыбинск - почетное 8 место среди 50-ти самых криминальных городов России".
    А вот это сообщение местного поборника чистоты я хочу привести целиком:
    "С тоской вспоминаю 70-е годы. Тогда любой дед был для нас, пацанов, авторитетом и если замечал какое то безобразие, мог подойти и дать затрещину. Попробуй потом пожаловаться родителям, они ещё добавят. Я много раз замечал, ребенок мусорит, бабушка или дед еще выказывают беспокойство, а родители безразличны, вот оно поколение, воспитанное на жвачке и пепси. За всякое деяние должно быть и наказание. У меня одна из квартир на первом этаже, вышел как-то на лоджию, а там куча окурков, пока стоял, прилетает ещё. Посмотрел наверх, на меня смотрит рожа, с похмелья не обдрищешь. На замечание ответил довольно грубо, предложил подняться, если не боюсь. Конечно я поднялся, с первого удара сломал ему нос. Сосед наверно сразу проникся любовью к чистоте, т.к. окурков на лоджии я больше не находил. Признаю что поступил не правильно но действенно".
    Впечатляет комментарий, не правда ли? После прочтения в Рыбинск ехать не хочется. Но мы поехали и не прогадали. А вы, местные жители, не возводите напраслину на свой город!
    - Просто многие хотят переехать в Ярославль, - объяснил мой друг. - Вот и ругают Рыбинск, хотя здесь так красиво!
    Мы вышли на берег Волги. Открылся замечательнейший вид: река, мост и здание биржи вместе со Спасо-Преображенским собором образовали маленький красивый город. Восхитительная панорама. По Волге шел теплоход. Проходя мимо биржи, он издал зычный гудок и последовал дальше, под мост.

    []

    Фото N4
    Путешественники продолжили свой путь. Впереди открылся памятник "человеку с винтом" в духе социалистического абстракционизма. Стела метров двадцать высотой, а наверху - авиастроитель держит над собой на вытянутых руках, как штангу, огромный самолетный винт.
    - Памятник немного глуповатый, - мягко заметил я. - Винт весит килограмм триста. Да и зачем его поднимать над головой? Зато аллея хорошая: чисто и скамеек много.

    []

    Фото N5
    - И есть Дворец спорта! - добавил Паумен.
    К дворцу мы подошли поближе и даже заглянули внутрь. На наше удивление, там оказались не казино, не вещевой рынок и даже не сеть промтоварных магазинов, а спортивные секции.
    - Работает, - удовлетворенно отметил мой друг. - Спорт - посол мира!
    Я понимающе кивнул.
    - Стелу, дворец, аллею и набережную построили в годы застоя, - добавил Паумен. - А с тех пор, как грянула перестройка, ничего не сделали...
    Значительно позже, изучая застойную карту Рыбинска, скачанную в интернете, я обнаружил, что парк носит название "XXII-го съезда партии". Всесоюзный сбор коммунистов проходил в октябре 1961-го года. В это время и заложили парк, разбили аллеи, возвели стелу и построили Дворец спорта.
    Пребывая в отличном настроении, друзья прогулялись по красивой аллее до Крестовой улицы и очутились на площади с фонтанами и красным кирпичным зданием конца 19-го века с надписью "Рыбинский авиационный техникум".
    Фонтаны работали, перед ними стояли скамейки.
    - Да здравствует Рыбинск! - провозгласил я.
    - Ура! - поддержал Паумен.
    Друзья направились в гостиницу. Напротив располагалась "Дружба", центральный магазин Рыбинска. Я расскажу о нем подробно, но завтра-послезавтра. Пока лишь сообщу, что мы набрали салатов, колбасной нарезки, соков и сыра (знаменитой агойской плетенки) и потопали в номер. Да, еще купили две бутылки безалкогольной "Балтики"!
    Спустя двадцать минут путешественники сели за стол. Разлили пиво.
    - Попробую-ка открыть балкон, - сказал я, глотнув нулевки.
    Рванул дверь на себя: и тут случилось самое настоящее чудо. Балкон открылся настежь, пустив в номер струи свежего воздуха. Мы распахнули дверь, приперли ее столом, занавесились - и, обложившись вкусной и полезной пищей, устроили трапезу, наблюдая за центром города.

    []

    Фото N6
    Это было отличное времяпровождение!
    Да здравствуют путешествия!
    Да здравствует Рыбинск!

    2. Тутаев. 17 июля, суббота

    Проснулся я по будильнику. Пока делал зарядку, на улице шел ливень и гремел гром. Когда же с физическими упражнениями было покончено, гроза превратилась в мелкий дождик. Тут и Паумен проснулся. Друзья позавтракали купленным вчера провиантом (я съел творожную массу, а мой товарищ - хитро-продвинутый йогурт). Когда мы вышли из гостиницы, дождь и вовсе прекратился.
    На автовокзал путешественники по обыкновению прибыли раньше времени. Пришлось гулять. Перейдя по мосту через Черемуху, последовали по улице Блюхера. Наткнулись на удивительное здание XIX века - завод из красного кирпича. Оказалось, бывший пивоваренный, что там делают сейчас - неизвестно, ведь собственного пива в Рыбинске нет. (Вот что пишет на эту тему Конь Педальный: "Напоследок по пути мне попались старинные корпуса какого-то завода - массивное сооружение из темно-красного кирпича с трубами и прочими надстройками, ужасно люблю такие".
    За заводом, на той же Блюхера, обнаружился любопытный парк: остатки старинной ограды и несколько деревьев. Больше ничего не сохранилось. Бьюсь об заклад, ограду построили в позапрошлом веке, но уже вряд ли восстановят.
    - Вот так гуляешь по незнакомому городу, - начал теоретизировать я, - и даже не догадываешься, где и какой сюрприз тебя ожидает.
    - Но точно знаешь, что рядом будет Гризли, - добавил Паумен.
    Впереди показался магазин. Мы зашли, чтобы иметь представление о местном ассортименте продуктов.
    - Выбор хороший, - одобрил мой товарищ. - Не то, что в застойные годы.
    Друзья купили в поездку питьевой йогурт "Кампина". На обратном пути повстречали бордосского дога. Величавое животное куда-то неспешно вело своего хозяина.
    Путешественники вернулись на вокзальную площадь и стали ждать автобуса. И вот, он подошел. Это был ПАЗон, весьма изношенный. Нам достались места 9 и 10 на разных сиденьях. Я тут же впал в глубокую тоску. Почему? Не хотелось больше часа ехать поодиночке!
    Паумен силой усадил меня рядом с собой, на восьмое место.
    - Сейчас попросят пересесть, - обреченно прошептал я.
    В салон вошла женщина, у которой было восьмое место и, по просьбе моего друга, села на десятое.
    - Вот видишь, глупый Гризли, - объяснил Паумен, - надо развивать способности к коммуникации!
    - Но почему билетерша не могла продать билеты на места рядом?! - возмутился я.
    - Потому что в "Икарусе" другая разметка мест! - Паумен сразил меня наповал своей осведомленностью.
    В салоне ПАЗона было очень душно. Я встал и открыл форточку на потолке. Знатоки автобусов поднимут меня на смех с такими определениями, но большинству читателей ясно, о чем идет речь. Пассажиры отнеслись к моему поступку с пониманием, хотя никто и пальцем не пошевелил, чтобы самостоятельно открыть люк.
    Водитель закрыл двери и рванул в Тутаев. Я тут же достал писательский блокнотик и стал пунктуально записывать достопримечательности, мимо которых мы проезжали. Сначала автобус рассекал по улице Захарова. Затем за окнами слева проплыл мукомольный комбинат. За ним второй, более современный. Такие в Питере мне не встречались.
    - Рыбинск - столица мукомольни! - запальчиво провозгласил я.
    Автобус промчал станцию "Рыбинск товарная". К тому времени в салоне осталось пять свободных мест. По обе стороны дороги потянулись заброшенные производственные площади. На одном из пустырей пышным цветом разросся борщевик. Паумен рассказал мне жуткую историю об этом растении...
    Оказывается, борщевик вывели как новый корм для скота. Его отличительная особенность - неприхотливость. Борщевик растет, не требуя ухода, ударными темпами. Изобретателю борщевика, опытному селекционеру-генетику, вручили денежную премию и грамоту; его, можно сказать, детищем засеяли поля и вдруг... Новое растение оказалось горьким на вкус, но самое главное - у коров, питавшихся борщевиком, горчило молоко. Вот так облом! От борщевика пришлось отказаться. У генетика-селекционера отобрали грамоту (а деньги он уже потратил), поля с борщевиком нещадно вырубили и забыли об этом неудачном опыте, как о дурном сне. Но не тут-то было! Изобретатель борщевика не зря сделал свое детище неприхотливым - растение выжило вопреки массовым репрессиям. Мало того, борщевик разросся по всей стране - на пустырях, обочинах дорог и садовых участках. А ведь он еще и жжется! В итоге, ошибка селекционера обернулась сплошным бедствием, новым бичом современной России.
    - В Ленобласти уже бьют тревогу, - сообщил Паумен. - Я видел по телеку демонстрацию против борщевика.
    Увы, в Рыбинском крае с ожоговым монстром не борются. Пользуясь возможностью, обращаюсь со страниц своих записок с пламенным призывом: "Уважаемые друзья и враги! Все на борьбу с борщевиком!"
    (Моя трактовка событий - весьма вольная, даю ссылку на более научную информацию о борщевике).
    Продолжу разбирать свои записки в блокнотике. Читаю: "Березовая аллея. После нового элеватора выехали на трассу. "Рыбинск" - гласил небольшой постамент. С другой стороны - громадный указатель, раза в три больше. На нем изображен крупный бурый медведь, почему-то с лыжами".
    Представьте себе, что вы въезжаете в Москву или Питер. Что вы видите на обочине? Огромную надпись "Москва" или "Санкт-Петербург". А тут - указатель "Рыбинск" затмевает медведь неопределенной ориентации и назначения.
    Позже выяснилось, что так рекламировали магазин спортивных товаров. Несмотря на то, что развитие спорта в нашей стране - дело государственной важности, подобную рекламу считаю чрезмерной. Поставив чиновникам на вид, мы помчались по трассе. Впрочем, скорость не превышала сорока километров в час. К тому же, автобус тормозил у каждого столба.
    Народ подсаживался и высаживался. Справа показалось акционерное общество "Ярославский бройлер". Солидное хозяйство: нескончаемое количество одноэтажных строений занимали площадь размером с несколько футбольных полей. Кстати, перед АО мы проезжали поселок, где на одной из улиц стоял автобус с надписью "ЯБ" - развозка на предприятие.
    Затем по обе стороны дороги потянулись поля. Заодно выглянуло солнце.
    - Это дали? - спросил я.
    - Не без того, - ответил Паумен. - Типичные рыбинские дали.
    Иногда они сменялись перелесками. Много лиственных деревьев, но не хватает хвойных. Сосны встречались крайне редко и росли обычно стройными рядами, словно кто-то специально их высаживал. Эту версию я долго обмозговывал в своей башке. "Возможна ли такая массовая высадка сосен?" - вопрошал я себя, будто от решения этой задачи зависело наше с Пауменом будущее. В итоге, пришел к выводу, что сосны сами так выросли.
    Что было дальше? Памятник на трассе, с краткой и ёмкой надписью - "Алексею". На следующей остановке в салон зашла ветхая старушка. Перед собой она тащила стул. Больше вещей у бабушки не было. Как я и предполагал, старушка поставила стул посередине салона и, с довольным видом, на него уселась.
    Слева показался поворот на селение Дюдьково. С другой стороны открылся указатель.
    - Винокомплекс, - радостно прочел Паумен. - Вот я и думаю: надо бы выпить!
    - Хватит уже о вине! - раздраженно перебил я. - Тут главное - перепоручить...
    - Свинокомплекс, - поправился мой друг.
    - Вот, видишь! - восторжествовал я. - Господь - всё видит, и куда надо - направляет!
    Паумен насупился и уставился в окно. Но ненадолго.
    - Глупый Гризли плавал в Волге,
    Жаль, заплывчик был недолгий,
    - повернувшись ко мне, выдал мой друг.
    - Ах, так! - насупился я. - Ну, погоди!
    Несколько минут я подбирал рифму к слову "Волге". Ничего путного в голову не приходило.
    - Паумен купался в Волге,
    Он туда приехал в "Волге",
    - косолапо выкрутился я.
    Уважаемые читатели! Если кто-нибудь придумал оригинальный вариант, оставляйте его в комментариях.
    Путешественники въехали в Дюдьково.
    - Не хотел бы я здесь жить, - произнес Паумен.
    Нашим взорами предстали - унылая площадка-кольцо автобусов и покосившиеся деревянные дома.
    - Глушь и провинция, - обобщил я.
    Справедливости ради сообщу, что позже по карте изучал это селение. Дюдьково выходит на Волгу; есть пристань и даже церковь. Но со стороны автобусного кольца поселок выглядел убого. Три местных мужика в ожидании автобуса глушили крепкое спиртное. Когда ПАЗон подошел, два сильно пьяных взяли под руки третьего, который и вовсе лыка не вязал, и втолкнули в салон. Я ожидал какого-то конфликта, но чрезмерно пьяный нашел в себе силы заплатить, а затем мирно заснул на сиденье, а два его товарища, покачиваясь, отправились в Дюдьково. Кстати, в этом поселке вышло пол-автобуса. Салон разгрузился, и ПАЗон поехал назад на трассу.
    Четыре слова о самой дороге: скромная двухколейка, машин мало.
    Вскоре после Дюдьково я обнаружил новую достопримечательность. На остановке красовалась вырезанная из дерева фигура красного медведя. Топтыгин получился со свирепой мордой, а еще ему в передние лапы поместили корзинку. Тоже красную.
    - Почему медведь такой злой? - возмутился я. - Вечно на косолапых напраслину возводят!
    - По замыслу автора, медведь съел Красную Шапочку, заработал диатез, потому и покраснел, - предположил мой друг.
    Перед нами сидела тетушка с увесистыми сумками. Они были забиты хлебом и булкой. Пассажирка сошла где-то в глухомани.
    - Неужели там совсем хлеба нет? - спросил Паумен.
    - Наверное, есть, но слишком дорого, - ответил я.
    - Здесь народу мало, - стал рассуждать мой товарищ. - А в Питере - чересчур много. Вот бы половину жителей из культурной столицы загнать сюда. Посмотри в окно, на дороге почти нет автомобилей. Зато в Питере - сплошные пробки!
    - Народ тянется туда, где лучше, - объяснил я.
    - Здесь не так уж плохо, - возразил Паумен.
    Мы проехали новую часовню у деревни Артемьево. Рядом стояли дома с резными наличниками. Меня поразил телефонный аппарат, установленный прямо на березе.
    - Это еще что за чудо техники?! - воскликнул я.
    - Раз новые автоматы стоят, значит, пользуются спросом, - исчерпывающе объяснил Паумен.
    Стоит признать, что мобильных телефонов у пассажиров ПАЗона не замечалось. Это в питерской маршрутке у каждого - мобильник, а то и два.
    И вот радостный момент настал! Далеко впереди показались многоэтажки.
    - Тутаев! - обрадовался я.
    Вместо города путешественники увидели огромный овраг. Внизу текла маленькая, но бурная речушка, со звучным названием Рыкуша. Рядом стояло несколько автомашин, из чего мы сделали вывод, что купаться в Рыкуше можно.
    Перед въездом в город поставили трехметровый крест.
    - Чтобы меньше несчастных случаев было на дороге, - пояснила женщина из автобуса.
    - И чтобы город был освящен, - добавила ее соседка.
    "Закусочная у Галины," - прочел я.
    - А Конь жаловался, что пожрать негде, - вспомнилось мне.
    - Потому что он педалил по берегу! - объяснил мой друг.
    - Надо бы Коня как-то по-другому назвать, - задумался я. - Иначе обидится.
    - Давай назовем его "Пешеход", - предложил Паумен.
    - Великий Пешеход, - уточнил я.
    Итак, за полтора часа мы добрались до Тутаева. Местный автовокзал - типовой; красное кирпичное двухэтажное здание. Практически такой же, как и в Алексине (Тульская область) и также вынесен за черту города. Похоже, оба здания построены по программе поддержки малых городов. Билеты на обратные рейсы продаются за полчаса до автобуса, заранее не купишь. Почему? Маршруты - проходящие.
    Мы зашли в туалет. Плата - 4 рубля, тетушка выбивает чек на эту сумму. В Питере так никто не делает, хотя цена куда выше - 15 рублей.
    Надпись на стене автовокзала - "Рабочий квартал"; сверху нарисованы серп и молот.
    - Коммунисты в Тутаеве? - предположил я.
    - Мимо проезжал нацбол из Ярославля, - ответил Паумен.
    Путешественники вышли на улицу. Рядом с вокзалом - маленький, но современный, недавно построенный стадион.
    - Рыбинск - нелюбимый пасынок Ярославля, - заключил я, - а до Тутаева деньги доходят. Не знаю, завод здесь какой-то расположен или просто мафия...
    - Тутаев - маленький туристический город, - высказал Паумен свою версию. - 40 тысяч человек. Сюда и вкладывать надо меньше, и сделать это проще. К тому же, туризм частично окупает вложения. А в Рыбинске живет более двухсот тысяч человек. И в Ярославле считают, что рыбинцы сами должны зарабатывать...
    Рядом с автовокзалом - высотное здание. На нем надпись "Романов-Борисоглебск". Почему? Читайте "Великого Пешехода": "само название, кажущееся древним, на самом деле город получил лишь в 1918 г. в честь погибшего при подавлении контрреволюционного мятежа красноармейца Тутаева - уроженца здешних мест. До этого назывался город Романовым-Борисоглебском. Двойное название - из-за того, что образовался он путем объединения в 1822 г. двух независимых городов с соответствующими именами. Исторически Борисоглебск древнее (13 в), но эта половина Тутаева сейчас практически полностью застроена современными многоэтажками, а дух старины в большей степени сохранился в чуть более молодом (основан в 14 в.) Романове".
    Автовокзал находился в Борисоглебске. Кстати, самое время для небольшого отступления. Наше путешествие пришлось на места, активно посещаемые "турьем". Информации в Сети по этим городам - предостаточно! Я буду, в основном, излагать собственные впечатления, а всякого рода историческую информацию - опускать.
    Мы перешли улицу 50-летия Победы. Миновали молодежный центр "Галактика". Там находился центр занятности для юношей и девушек.
    - Перед вами - сорокалетний подросток, - заканючил я. - Найдите мне работу!
    - Начинание хорошее, - сказал Паумен о "Галактике", - но неизвестно, как это выглядит на практике. Какую работу они могут найти молодым?
    Главная улица Тутаева носила сложное название "Моторостроителей". Людей, которые строят моторы. Через пару кварталов она плавно переходила в Соборную (местом перехода являлся городской рынок). И уже на Соборной, сразу за парком, стояли одни деревянные дома. Для лучшей ориентации дам ссылку на карту Тутаева (левобережная часть города).
    Путешественники двигались по Моторостроителей. Впереди красовалась пятиглавая церковь зеленого цвета. Однако, чем ближе мы к ней подходили, тем труднее было ее разглядеть. Возле рынка церковь и вовсе исчезла. Вот такой странный рельеф местности!
    По пути нам встретилась маршрутка с надписью "До переправы".
    - Зря ты назвал Моторостроительную улицу главной, - заметил Паумен. - Центральной является улица 50-летия Октября. А у Моторостроителей напрочь разбит асфальт!

    []

    Фото N2.1
    С правой стороны возвышался многоэтажный дом с солидной надписью "Мировой".
    - Действительно, дом мировой, - согласился я.
    - По тутаевским меркам - супермировой, - добавил мой товарищ.

    []

    Фото N2.2
    Оказалось, "Мировой" - сеть магазинов. Один "Мировой" мы видели и в Рыбинске. Правда, в Дели, Сан-Франциско и Нью-Йорке магазинов с таким названием не зафиксировано. Значит, налицо местная гигантомания.
    На полпути к рынку произошло историческое событие: путешественники встретились с Тутаевским Котом. Грациозное животное лежало на пне и грелось.
    - Кот миролюбиво спал на пеньке спиленного дерева, - поправил меня Паумен.

    []

    Фото N2.3
    Пожелав хвостатому тутаевцу приятных сновидений, мы вышли на Соборную улицу. Началась деревня. Нам понравился дом с надписью "1928" - настоящий шедевр деревянного зодчества. Миновав памятник архитектуры, друзья приблизились к пятиглавой церкви, которая вновь показалась на горизонте. Называлась она Воскресенский собор. Очень красивый. Действующий. Воскресенский собор функционировал всегда - даже в годы атеистического застоя. Этот факт вызывает уважение.
    Перед воротами храма стоял священник и, как мне показалось издали, сурово на нас поглядывал. Служитель церкви был похож на Устина из фильма "Тени исчезают в полдень".
    - Сейчас не пустит нас внутрь, - занервничал Паумен.
    - Пустит как миленький, - слегка заносчиво ответил я. - У меня сейчас с Богом - полная гармония. Как он может не пустить?

    []

    Фото N2.4
    И вправду, священник не стал чинить нам препятствий. На подходе к храму закрапал дождик: словно сам Господь призывал нас посетить свою обитель. Две старушки с религиозным рвением мыли совершенно чистую лестницу на входе. Настроение у меня было возвышенное, я ощущал прямую связь с Богом, поэтому решил не шутить на эту тему. Мы поднялись и очутились в церковном помещении.
    Пахло ладаном. Было довольно душно.
    "Почему в православных храмах такой спертый воздух?" - вспомнил я фразу то ли с форума, то ли из чужого отчета.
    "Моя голова - не помойка, оставьте меня в покое!" - тут же пришла на ум строчка из песни Борзыкина, лидера рок-группы "Телевизор". Выкинув из башки чужие мнения и суждения, я сосредоточился на собственном мировосприятии.
    Первым делом друзья остановились у церковного ларька. Я начал разглядывать книги. Нашел отличное издание для детей за 39 рублей и решил купить Паумену.
    - Надо тебе воцерковляться, - объяснил я.
    На этот раз мой товарищ не возражал.
    Мимо прошла девушка в весьма короткой юбке.
    - Я понял, почему в Воскресенском соборе церковники не злобствуют, - догадался я. - Рядом пристань, там останавливаются теплоходы. Кучи турья сюда заходят и многие жертвуют деньги; вот священники и закрывают глаза на нарушение формы одежды.
    И вправду, храм был похож на музей. Можно свободно гулять по помещениям. Мы дошли до конца коридора. Там стояла большая, старинная и очень ценная, икона.
    "Прикладываться через стекло" - гласила надпись рядом с иконой. Я присмотрелся. Нижняя часть иконы была закрыта стеклом.
    - Что значит "прикладываться"? - не понял я.
    В голове возник образ алкоголика, который приложился к горлышку бутылки.
    - Целовать, - объяснил Паумен.
    - Пожалуй, прикладываться не буду, - решил я. - Это негигиенично.
    Зашли в молельный зал. Долго разглядывали иконостас. Богатый. Очень красивый. Добавлю, что здание изнутри и снаружи расписано яркими фресками. Сколько на это ушло времени и сил!
    - Хороший храм! - оценил Паумен.
    - И демократичный! - добавил я.
    Путешественники вышли на свежий воздух и отправились к Волге, на паром. Город Тутаев совершенно превратился в деревню.
    - Ярославская, - пробубнил Паумен, уткнувшись в карту. - Нарисована широкая магистраль, а на деле - узкая улочка.
    Мы разглядывали местные избы. Многие стояли заброшенные и покосившиеся. Я обратил внимание на украшения вокруг рам. Это - характерная особенность рыбинских построек.
    - Как это называется? - стал я мучить Паумена. - Рамы? Изразцы? Элементы декора?
    - Ты, что, не слышал песню Розенбаума? - спросил мой друг и запел:
    А на окне - наличники,
    Гуляй да пой, станичники!
    - Понял, - угрюмо отозвался я. - А где станичники? Народу вообще нет!
    И, действительно, мы шли по пустой улице. До гостиницы, где останавливался Великий Пешеход, не добрались. Свернули направо. Там, внизу, открылся причал. С правой стороны находилось здание суда, перед входом стояли два милиционера. Не обращая внимания на представителей власти, путешественники спустились к Волге. Почти тут же в сторону Рыбинска проследовали два теплохода. В Тутаеве они останавливаться не стали.

    []

    Фото N2.5
    - Может, искупаемся? - предложил мой друг.
    - Не знаю точно, как выглядит зверек Паумен, - изрек я, - но он наверняка водоплавающий!
    - И с большим хвостом, - добавил мой товарищ.
    Паром недавно отошел, до следующего оставалось минут пятьдесят. Перед пристанью мы заметили надпись: "Проезд запрещен. Река Волга".
    - Для слепых? - предположил я.
    - Для зимы, - ответил Паумен. - Чтобы по льду никто не ездил.
    Купаться нам быстро расхотелось: на берегу лежало чье-то неподвижное тело. Очевидно, местный алкаш переоценил свои силы.
    - Лучше поехали на моторке! - предложил Паумен.
    Я посмотрел налево и увидел рядом с паромом - моторщиков. Несанкционированная пристань функционировала на полную катушку. Сверху на дороге стояли "Газели", они подвозили туристов от автовокзала до парома. Снизу туда-сюда сновали четыре моторных лодки, переправляя через Волгу всех желающих. Мы поспешили к "левым" перевозчикам.

    []

    Фото N2.6
    Пока друзья добирались, прибыла очередная "Газель" и на посадку образовалась очередь. Но двигалась она быстро; минут через пятнадцать нас переправили. Механизм простой: по шинам заходишь в лодку, водитель берет на борт ровно трех человек. Почему не четырех? Парень в очереди объяснил: "Так положено!" Кстати, Великий Пешеход писал, что на его глазах у моторки заглох мотор, и пассажиры застряли на середине Волги. Нам повезло больше.
    Влезли. Сели. Моторка рванула. Паумен фотографировал с борта, но красивых видов не вышло - слишком большая скорость. Вдобавок на середине реки моторка резко развернулась, и нас обдало водой.
    Оказавшись на другом берегу, мы отправились купаться. Перед этим я заплатил лодочнику по 20 рублей с носа.
    По пути к пляжу я настороженно осматривался. Рыбинские форумы http://forum.myrybinsk.ru/ и http://forum.rybinskcity.ru/ вселяли опасения. При всей нелюбви к родному городу, рыбинцы считали Тутаев и вовсе исчадьем ада, и даже завели отдельную тему "Негатив о Тутаеве". Кое-какие подтверждения таким настроениям имелись. Например, пока мы стояли в очереди на переправу, сзади пристроились два парня с дегенеративными лицами и несколько минут что-то выясняли между собой, пользуясь исключительно ненормативной лексикой.
    Но на пляже было спокойно. Рядом купались детишки. Путешественники переоделись и по очереди залезли в Волгу. Настроение тут же сделалось отличным, ибо вода была замечательной. В придачу ко всему выглянуло солнышко.
    Оставшиеся минут сорок мы провели на берегу, в созерцании, ничегонеделанье и расслабоне. Как же был сладок и безмятежен этот отдых! Правый берег (Романов) друзья не осмотрели, только с берега поразглядывали Казанскую церковь.
    Некоторые читатели, возможно, нас осудят. Отвечу так: "Мы выбрали главное. А именно - Волгу".
    - И еще подчеркни, - попросил Паумен, - что наши путешествия носят природно-краеведческий, а не музейно-исторический характер.
    Любителей карабкаться по склонам отправляю к Великому Пешеходу - он облазил весь Романов и даже обнаружил там памятник Ленину. А что увидели мы?

    []

    Фото N2.7
    Мужик в высоких сапогах, слева от нас, удил рыбу. Детишки справа кричали что-то свое, наивное и незамутненное. Солнце осветило золотом купола Воскресенского собора. В сторону Рыбинска прошел "метеор". Видимо, маршрут - "Ярославль-Рыбинск". Судно сделало остановку на пристани перед паромом и через пару минут отправилось дальше. Двигался метеор куда быстрее пассажирских теплоходов.
    - Теплоходы специально тормозят, - прокомментировал Паумен, - чтобы пассажиры могли вдумчиво обозревать окрестности.
    После долгих обсуждений мы отказались от идеи смотать на метеоре из Рыбинска в Ярославль, а затем обратно. Во-первых, дорого: 110 рублей - билет в один конец. Туда и обратно на двоих - получается 440. Во-вторых, на дорогу уйдет уйма времени. В-третьих, на такой скорости из метеора ничего не увидишь. Представьте себе: полтора часа мчишь в одну сторону, а затем столько же - в другую. Это утомительно и нерационально.
    К сожалению, прекрасное созерцания Волги и Тутаева подошло к концу. Искупавшись по второму разу, друзья поспешили на паром. Успели. Заплатили по 12 рублей в кассу, что значительно дешевле моторки. Любопытно, что с 2007-го (если верить Великому Пешеходу) цены на автобус остались прежними, а стоимость парома выросла на рубль. Инфляция, однако!
    Поездка на пароме понравилась нам больше, чем на моторке. Сиди себе на скамеечке и смотри по сторонам! Рядом с нами ехал человек, неуловимо напоминавший таможенника. Обветренное лицо с глубокими морщинами свидетельствовало о многочисленных жизненных потрясениях.
    "Наверное, перебрался в Тутаев, - подумал я. - И по-прежнему пьет!"
    Друзья высадились в Борисовске и, игнорируя "Газели", отправились пешком вдоль берега. Времени до автобуса на Рыбинск было хоть отбавляй. Солнце окончательно выбралось из-за туч и запекло. Сделалось жарко.

    []

    Фото N2.8
    Вскоре мы добрались до настоящего пляжа - с двумя переодевалками и песчаным берегом. Выяснилось, что путешественники шли к парому неправильным путем. Следовало сразу после Воскресенского собора свернуть к реке: там есть специальный спуск - лестница со скамеечками.
    На пляже малочисленный народ лениво загорал, хотя погода стояла такая, что весь Тутаев должен был сбежаться к реке.
    - Не любят наши люди купаться! - посетовал Паумен. - Лезут в воду, только когда страшная жара.
    Друзья по лестнице забрались наверх. Ступенек сто; семь или восемь пролетов. Пока достигли Воскресенского собора, изрядно вспотели. Затем мы долго спорили, когда построили эту лестницу: в застой или после перестройки? Пришли к выводу, что недавно - в годы советской власти религия была не в почете: спуск к Волге возле церкви оскорбил бы чувства коммунистов...
    Путешественники потопали вверх по Соборной улице. Дошли до парка аттракционов. Я совсем разомлел от благостного визита в провинцию.
    - Проклятые дезинформаторы! - ругал я вслух рыбинский форум. - Поклеп на Тутаев зачем возводить? Мирнейший город, все жители - милейшие люди, и...
    Слова застряли у меня в горле. Навстречу шли четыре тутаевца. Голые по пояс. Один держал в руке пятилитровую канистру с пивом. Название от страха я не запомнил. Тутаевцы имели крайне зловещий, я бы сказал, опасный вид. Молодые, лет по восемнадцать, с накачанной мускулатурой. Первый парень с канистрой улыбался и сильно покачивался. Мы безмолвно уступили ему дорогу. Следом два "качка" вели под руки третьего, который от переизбытка спиртного в организме не мог передвигаться самостоятельно. Лица у всех были совершенно вырожденческие.
    Особенно меня поразило, что тутаевцы имели очень короткие стрижки, а также - столь рельефную мускулатуру, словно занимались спортом с раннего детства.
    "Берут пример с люберов?" - подумал я.
    Впрочем, кто из молодежи помнит теперь это движение? В любом случае, констатирую: в три часа дня в Тутаеве мы повстречали четверых пьяных отморозков. Правило это или исключение? Не берусь судить. Хотя подозреваю, что найдется доброхот, который напишет мне оскорбительный комментарий: "Всё сказанное здесь - лажа! В Тутаеве таких людей нет".
    - В чем дело, Гризли? - возмутится вдумчивый читатель. - С каких пор у тебя появилась боязнь тупых комментариев?
    А вот с каких - недавно я получил комм на Вологодское путешествие: "Всё, что здесь написано про Вологду полная лажа. Вологда нормальный город, в нём до хрена туристических фирм, больших магазинов, кафе с РАБОТОЮЩИМИ кондиционерами. Из крана течёт нормальная вода, и горячую воду во всём городе одновременно отключить не могут. А в во всех банях есть котельные... Короче говоря пиздеть не вредно, вредно не пиздеть".
    Уважаемые читатели! Я пишу, что видел. А выводы уж делайте сами. Одно лишь подчеркну - в моих записках нет выдумки и лжи, тем более, злонамеренного охаивания. Как беспристрастный наблюдатель, заявляю: в Тутаеве много "качков" и людей с татуировками. Таков фирменный знак этого города.
    Стоит еще отметить, что Тутаев ориентирован на Ярославль. Еще бы: до столицы края - 45 минут езды. От автовокзала ходит много рейсов, а на улице 50-летия Победы находится целый парк маршруток-газелей, готовых, по мере заполнения, мчать в Ярославль. Проезд - 40 рублей.
    Но нам надо было в Рыбинск. И мы потопали на вокзал. Старушка в платном туалете опять выбила чеки. На этот раз она ела рыбный паштет: вилкой, прямо из банки, не отрываясь от своих обязанностей.
    "Вот он, звериный оскал капитализма, - подумал я. - Тяжела жизнь в провинции!"
    Путешественники взяли билеты на 17-15. Погуляли возле вокзала. Оценили тутаевский стадион.
    - Зачем Аршавин гадает, за какой клуб ему выступать? - возмутился я. - Выбирает, понимаешь, между "Интером", "Барселоной" и "Реалом"! Пусть едет в Тутаев и выступает за местное "Динамо". Здесь он точно шороху наведет!
    Ровно в четверть шестого мы рванули в Рыбинск. Автобус оказался куда комфортней, чем тот, на котором мы приехали. Скажу больше: до Тутаева мы добирались полтора часа, а обратно - хватило сорока пяти минут. И вот что самое удивительное: когда разглядываешь окрестности из окна современного быстроходного автобуса, они кажутся более интересными и ласкающими взор, чем из окна "ПАЗона" или "Львовича".
    Паумен устал от разговоров, поэтому путешественники сели на разные места и уставились в окна: я - с левой стороны, а мой друг - с правой. Я снова отметил малое количество автомобилей на трассе, нехватку сосен в лесах и огромную территорию "Ярославского бройлера". Еще я долго разглядывал черных птиц, паривших в вышине над полями. Скорее всего, это были вороны с ударением на первый слог.
    В Рыбинск мы буквально прилетели, даже не заезжая в Дюдьково. На 12-ом автобусе добрались до гостиницы и зашли в магазин "Дружба". Самое лучшее место для закупки в номер.
    Как и обещал, расскажу подробней о супермаркете. Это - центральный маг города, заведение для состоятельных (по здешним меркам) людей. Тележки на колесиках; выставленные товары, которые можно брать в руки, выбирать и рассматривать; богатый ассортимент - всё это для местной публики в диковинку. Покупателей немного, вот только сегодня, в связи с субботой, побольше. Многие рыбинцы рассматривают поход в "Дружбу" как культурное мероприятие, выход в свет, основное событие дня. Администрация, в свою очередь, старается не ударить в грязь лицом, поэтому в магазине ввели новшество, так называемых "упаковщиков". Роль их проста: когда вы пробили в кассе товары, молодые люди от 15-ти до 17-ти лет, почти все - школьники, упаковывают купленное вами в полиэтиленовые пакеты.

    []

    Фото N2.9
    - Излишний сервис, - пробурчал я, впервые столкнувшись с такой принудиловкой.
    Подобное насаждение капитализма, да еще и в провинции, выглядит особо гнусно. Во-первых, обидно за молодежь: кому охота начинать трудовую деятельность с упаковки чужих товаров? Во-вторых, лично мне такая услуга не нужна, куда легче самому уложить. Но находятся "новые рыбинцы", которым упаковщики крайне импонируют.
    Так при мне один мужик с огромным пузом обстоятельно учил подростка, как тот должен упаковывать ему товары.
    - Вот, жлоб! - высказался Паумен о "новом рыбинце".
    - Его самого надо упаковать и отправить на мусорку! - поддержал я.
    Заработки у упаковщиков - нищенские. На входе в "Дружбу" висит объявление: "Требуются упаковщики. Смена (6 часов) - 300 рублей". Вот и подсчитайте, сколько получается за месяц.
    В остальном, нам "Дружба" нравится. Мы уже привыкли к супермаркетам, и отвыкать не собираемся.
    На этот раз путешественники вместо нулевой "Балтики" купили б/а "Старый Мельник", а взамен колбасы - буженину. В 20-00 начинался матч "Зенит"-"Амкар". "Старый Мельник" оказался лучше "Болта", а "Зенит" - "Амкара". Питерские футболисты выиграли 2-0. А после футбола я стал составлять записки путешественника.
    Только дошел до поездки в Тутаев, как меня отвлек Паумен.
    - Глава Рыбинска - за решеткой! - заявил мой друг.
    Я не сразу понял товарища. Как можно обезглавить город, а потом еще и посадить эту главу за решетку?
    - Пиши, Гризли! - скомандовал Паумен и я, прикипая к перу, застрочил под диктовку друга:
    "Газета - "Рыбинские известия" от 16 июля 2008 года. Статья "Суд идет!"
    На прошлой неделе в Ярославском областном суде началось слушание уголовного дела, возбужденного в отношении главы Рыбинска Евгения Сдвижкова, по факту получения взятки от владельца торгового центра, расположенного по улице Герцена, который в течение длительного времени не мог получить разрешение на ввод в эксплуатацию законченного строительством здания. В этой ситуации владелец торгового центра был вынужден искать другие пути для решения своего вопроса. Дальнейшая история, которая произошла 6 июня 2007 года, хорошо знакома нашим читателям..."
    - Что за галиматья? - возмутился я. - Не буду больше писать, пока не объяснишь, в чем дело?!
    - Сдвижникова арестовали за получение взятки, - объяснил Паумен. - Суд состоится со дня на день, а исполняющий обязанности Хмелев Владимир Юрьевич руководит Рыбинском.
    - Ах вот отчего все беды города! - Я покачал головой. - От коррупции! Деньги из федерального центра выделяются, но разворовываются чиновниками!
    - Выделяется тоже мало, - поправил Паумен.
    Ближе к ночи балкон пришлось закрыть. Во-первых, активизировались комары: они залетают в номер, несмотря на фумигатор. Во-вторых, после одиннадцати активизируется молодежь. Правда, в номер залетает не она, а ее крики. Сегодня я проснулся в два часа ночи от чьих-то душераздирающих воплей. Угол улицы Кирова и Крестовой - чрезвычайно шумный, ночью там постоянно кто-то тусуется.
    Паумен вспомнил рассказ Лема из серии "Дневники Йона Тихого". Приведу цитату: "Работа наша состояла в изготовлении статуй рыб из семейства пышноусых. На моей памяти выдолбили мы их около 140 000. По утрам мы плыли на работы, распевая песни, из которых я лучше всего запомнил одну, начинавшуюся словами: "Ой, ты доля, моя доля, ой-ой, силы для ваяния удвой".
    - Рыбинск не похож на Свободную Рыбицию Пинты, - заключил я. - Местные жители опровергают пословицу "Нем как рыба".
    В подтверждение моих слов с улицы раздался чей-то крик. За ним последовал дружный хохот...
    Кстати, я вспомнил, что, когда мы возвращались в гостиницу (решили прогуляться, но не обнаружили ничего интересного), по противоположной стороне улицы плелись два молодых рыбинца, изрядно нагрузившиеся пивом. Но они шли так медленно и столь сильно шатались, что не представляли никакой угрозы.
    - Большое количество пьяных связано с выходными! - догадался Паумен. - И в Тутаеве, и в Рыбинске!
    Еще пару слов скажу о нашей гостинице. У входа, рядом с лифтом, сидит представительный охранник в костюме. Ему мы сдаем ключи, когда выходим на улицу, и получаем обратно, в обмен на карту гостя. Неподалеку от стража порядка расположен современный телевизор, плазменная панель. Охранник с очень важным видом смотрит "ящик". Правда, рядом с ним установлен монитор с камерами наблюдения (экран разбит на восемь частей), но туда охранник глядит значительно реже.
    - Чем там они занимаются? - возмутился мой друг.
    Я отвлекся от своих записок, встал и глянул в окно. Угол "зажигал". Стояло несколько иномарок, а их владельцы, выйдя из авто, о чем-то болтали. Из салонов неслась разухабистая музыка.
    - Молодежь тусуется на иномарках, - сообщил я товарищу.

    []

    Фото N2.10
    В этот момент на улице что-то прогремело.
    - Салют? - предположил я.
    - Бандитские разборки, - выдвинул свою версию Паумен.
    Честно говоря, по вечерам на улицу не тянет. Не знаю, насколько криминализирован Рыбинск, но нам и дневного времени хватает.
    Паумен подошел ко мне. Мы стали вдвоем рассматривать угол.
    - Гризли, я догадался! - внезапно воскликнул мой товарищ. - Там героиновая точка!
    И тут всё встало на свои места. На углу Кирова и Крестовой находится павильон "Цветы", где еще продают билеты на Москву. Ларек работает круглосуточно, что уже странно. Удивляет и тот факт, что ночью у "цветоводов" посетителей больше, чем днем. Видимо, ночью торгуют героином, а в оставшееся время суток - цветами и билетами.
    - Проклятые героинщики! - Я погрозил кулаком в сторону ларька. - Скромнее надо себя вести.
    - Они бы еще оружием в центре города начали торговать, - добавил Паумен...
    (Нижайшая просьба к работникам Госнаркоконтроля - отнеситесь к данной информации с надлежащим чувством юмора).

    P.S. 7 февраля, не в силах дописать это путешествие из-за экономического кризиса, я смотрел передачу "Неделя" по РенТВ. Там был репортаж из Тутаева. "Рабочий квартал" - оказался названием местной рок-группы. Еще в Тутаеве есть градообразующее предприятие "Тутаевский моторный завод" (ТМЗ). Поэтому центральная улица и называется "Моторостроителей". До экономического кризиса (во время нашего путешествия) завод был прибыльным, а, начиная с 2009-го года, загнулся. В январе рабочих перевели на простой, и люди сидели по домам. В начале февраля трудящиеся ТМЗ провели митинг, и в знак протеста перекрыли трассу Рыбинск-Ярославль. История получила широкую огласку, и с 6-го февраля народ вновь вышел на работу. Вот так кризис меняет городские реалии!

    3. Осмотр города. 18 июля, воскресенье

    Проснувшись в 10-15, я почувствовал накопившуюся за два дня усталость. После зарядки стало лучше. Ближе к 11-ти пробудился мой друг. Мы позавтракали. Предусмотрительный Паумен вчера купил себе йогурт, а мне - два таких внушительных творожка, что я еле-еле их съел. Вышли из гостиницы мы около 12-ти: по графику у нас был музейный день.
    Долго искали переулок Преображенский, там находится музей Мологи.
    - Что еще за Молога?! - воскликнет неискушенный читатель.
    Поясню: в процессе создания Рыбинского водохранилища были затоплены огромные территории, в том числе и город Молога, где проживали шесть тысяч человек. Адрес музея Мологи мы нашли в путеводителе, но карты города не имели. Пытались отыскать по карте в холле гостиницы, но безрезультатно.
    И тогда мы направились в биржу, где расположен главный музей Рыбинска. Там нам объяснили, как добраться до музея Мологи, но вскрылась новая неприятная деталь - по субботам и воскресеньям он закрыт. Пришлось отложить мероприятие до вторника.
    И мы сосредоточились на бирже, музее-заповеднике. Заранее решили, что нет смысла тратить время на историю, архитектуру и живопись, и взяли билеты на экспозицию "Природа края". Увы, она не впечатлила, хотя и стоила 25 рублей. Самая бедная "природная" выставка из всех, что мы посетили за время наших путешествий!
    В центре зала стояло чучело бурого медведя. Надпись снизу гласила: "Вес - 80-100 кг".
    - Медведь весит больше, - засомневался я.
    - А чучело, которое тщательно выпотрошили, как раз потянет на сто килограмм, - пояснил Паумен.
    В углу зала разместили другой экземпляр - чучело кабана. Его вес я не запомнил. Кроме этих двух животных смотреть было не на что. Организаторы выставки, очевидно, это прекрасно понимали, и, в качестве поощрительного приза, прямо под брюхо медведю установили два красных гриба, а под брюхо кабану - один.
    - Другого места не нашли! - возмутился Паумен.
    - Не особо старались, - уточнил я.
    Смешанные чувства от выставки: смех и разочарование.
    - Даже в Анапе музей был лучше! - подытожил мой товарищ.
    Заодно мы прогулялись по экспозиции, посвященной истории Рыбинского края. Не буду отнимать у читателей драгоценное время, скажу лишь, что первоначально город основали в устье реки Шексны - там селились люди еще до нашей эры. После Смутного Времени (конец 16-го - начало 17-го веков) город переехал. С тех пор месторасположение Рыбинска не менялось, чего не скажешь о названии. Многие знают, что после смерти генсека Андропова город переименовали в Андропов. Новое название продержалось несколько лет (1984-1989). Но, оказывается, Рыбинск переименовывали еще и в "Щербаков" (так город назывался с 1946 по 1957 годы) - в честь советского партийного деятеля, который умер 10 мая 1945 года от обширного инфаркта. Чем был обусловлен инфаркт? Очевидно, победой Советской Армии в Великой Отечественной войне.
    Мы вошли в один из исторических залов.
    - А что здесь делает медведь? - спросил Паумен, указывая на герб Рыбинска. - Он же изображен на гербе Ярославля!
    Не успел я ответить, как со стула поднялась смотрительница зала.
    - Медведь сверху у всех городов Ярославской области, - разъяснила она. - А снизу у Рыбинска - лестницы и стерлядь.
    Эту историю я читал в путеводителе. Стерлядь и лестницы означали приезд Екатерины в Рыбинск. Цитирую: "В 1778 году был утверждён герб города. В верхней части герба изображён медведь с секирой, а в нижней - пристань с двумя лестницами. Согласно легенде, по одной из этих лестниц входила в рыбную слободу Екатерина II во время своей поездки по Волге в 1767 году. По второй лестнице она спустилась к Волге и продолжила свою поездку по России".
    - А стерлядь-то в Рыбинске есть? - спросил Паумен.
    Мой товарищ вспомнил фразу из Довлатова: "Где стерлядь? Где кокошники?", но смотрительница "Заповедник" не читала.
    - Какая стерлядь? - всплеснула руками женщина. - Ее и раньше-то не было, но, помню, когда-то муж приносил налимов. А сейчас и вовсе нет никакой рыбы. Если где и осталась, так в Пошехонье.
    [Пошехонье в планы путешественников не входило. Далеко и никаких достопримечательностей, кроме природы. Хотя есть прекрасное сочинение "Вокруг Рыбинского водохранилища", где написано и об этом городе (даже есть карта)].
    - А купаться в Волге можно? - спросил Паумен.
    - Нельзя! - замахала руками музейщица. - У меня сын служит в милиции, так он говорит: "Мама, теперь за купание будут брать штраф - несколько тысяч".
    Я невольно усмехнулся. Сначала вспомнил, что мы уже купались. Потом - статью, которую друзья скачали из Интернета накануне поездки. Женщина явно пересказывала ее содержание. Вот, кстати, и сама статья. Приведу избранные цитаты.
    "Теперь купание в Волге в черте города будет платным. От 2 до 5 тысяч рублей нужно будет заплатить в виде штрафа за нарушение запрета на плавание в грязных водах омывающей город реки. Впрочем, даже сами исполнители нового требования сомневаются, что такие меры остановят желающих окунуться.
    Парадокс - но в Рыбинске, как и во всей области, есть такое понятие - официальная длительность пляжного сезона - с 15 мая по 15 сентября. И парадокс даже не в том, что природа из этого срока выделяет недели две, а в том, что пляжей в городе нет. О том, что в Волге в городской черте даже ноги мочить не желательно, говорится из года в год. Но людям делать нечего - чистая вода далеко, пользуются той, что рядом"...
    - Мы плавали в Волге, и всё было нормально, - пробурчал я, когда мы отошли от смотрительницы.
    - Больше не будем! - заявил Паумен. - По крайней мере, в черте города.
    В историческом зале путешественники ознакомились с материалами о Михайловском имении. Я лишь запомнил, что Никиту Михалкова просили поучаствовать в восстановлении, но актер и режиссер в одном лице отказался. Из всех достопримечательностей нас больше всего поразил балкон. Это - нечто! С балкона открывается красивейшая картина на Волгу: мост, город, левый берег. Мы долго наслаждались пейзажем.
    Паумен вспомнил материал из сети (2003 год): "С начала 20 века в центре города стоит монументальное здание новой хлебной биржи. После революции, в пылу демагогии и популизма, туда, в неприспособленное здание, была поселена больница. Выздоравливающие, в застиранных пижамах, шлялись по чахлым окрестным скверам, в окружении алкогольных соблазнов. В 90-х годах больницу выселили, а в отлично отделанное большое помещение въехал музей...
    У этого здания в сторону Волги на уровне второго этажа вынесена широкая и длинная открытая площадка с подпорной стенкой, упирающейся в берег (или в дно во время половодья). Раньше с площадки купцы и маклеры хлебной биржи разглядывали прибывающие пароходы и баржи, сидя за столиками и употребляя разные напитки. Служительницы пустили меня на этот "балкон" и, как я всегда и предполагал, обзор Волги оттуда великолепный. В экспозиции он не используется - там директор музея накрывает столы, принимая спонсоров и разное начальство. И правильно делает - открывающаяся панорама располагает к безудержной трате денег и вообще к разгулу..."
    - Ну что это за описание музея? - всерьез расстроится вдумчивый читатель. - Где интересные исторические факты и любопытные рассказы о музейных экспонатах? Халтурный отчет!
    - Никак нет, - отвечу я, приложив руку к пустой голове. - Халтурная композиция. Было бы о чем писать, написал бы!
    В подтверждение собственных слов сообщу, что нам очень понравилась бесплатная фотовыставка, организованная на первом этаже в коридорах музея. Вот где настоящее искусство! Самые хорошие фотографии были сделаны, кстати, авторами из Рыбинска. У меня до сих пор перед глазами стоит такой фотокадр: Ошанин, в простонародье "Турист-теплоходник", в одиночестве застыл на берегу. Всё вокруг занесло снегом, рядом - ни души, только замерзающая Волга и молчаливый бронзовый наблюдатель. Отличная работа! Или, допустим, снимок под названием "Из жизни пузырей". После дождя на лужах появляются пузыри, их под любопытным ракурсом мастерски заснял талантливый фотограф.
    Я столь подробно остановился на снимках, чтобы читатели не возмущались: "Гризли и Паумен - малограмотные, ничего не смыслят в музейных тонкостях". Всё мы понимаем! Просто экспозиция была убогая. В интернет-отчетах советовали посетить картинную галерею, взглянуть на творения Шишкина и Айвазовского. Что же, наверное, надо было пойти туда, что и рекомендую сделать будущим посетителям музея-биржи.
    В глубокой задумчивости путешественники вышли на улицу. Засветило солнце.
    - Рыбинск - не туристический город, - заключил мой товарищ.
    - Раньше было хуже, - добавил я.
    Вспомнилась информация от Фотостранника о Спасо-Преображенском соборе: "в 1929 году ... был закрыт, в 30-х г.г. были разрушены барабаны глав, а интерьер разделён на два этажа и приспособлен под конторские помещения".
    Город развивается благодаря авиационным двигателям, спроектированным ведущим научно-производственным объединением "Сатурн", а туризм прибыли не приносит. И это чувствуется до сих пор. Что и говорить, если карты города в продаже нет! Не было ее, кстати, и в бирже-музее...
    А друзья, согреваемые ласковым июльским солнышком, рванули на осмотр новых достопримечательностей. Перед музеем, ближе к улице Крестовой, обнаружился весьма известный памятник Ленину. О нем писали многие, в частности Великий Пешеход: "Рыбинский Ильич выглядит совершенно уникально. Это тот редкий случай, когда на голове у вождя не каноническая кепка, а натуральная шапка-ушанка. Да и одет вождь с учетом сурового северного климата - в добротную дубленку. На постаменте у ног Ильича табличка с замечательной цитатой, пугающей своей откровенностью - Пусть господствующие классы содрогнутся перед коммунистической революцией".
    Я уставился на вождя мирового пролетариата, стремясь отыскать в фигуре что-то свое. Рука за пазухой - чисто сталинский жест: чтобы это значило? Может, симбиоз Ульянова и Джугашвили? Я поделился соображениями с моим другом.
    - Просто это памятник 30-х годов, - просветил меня Паумен. - Тогда еще не существовало строгих канонов "Ленино-зодчества": ноги слона, торс борца, кепка в руке. Поэтому и памятник получился человечным!

    []

    Фото N 3.1
    Путешественники пересекли Крестовую и дошли до закрытого музея Мологи (убедиться, что на бирже нас не обманули), и направились в сторону железнодорожного вокзала. У нас был план поехать в село Каменники, оттуда открывался прекрасный вид на Рыбинское водохранилище.
    - Нельзя побывать в Рыбинске и не увидеть водохранилища! - втолковывал мне Паумен.
    - Говорят, там водятся метровые щуки, - отвечал я. - Они даже могут укусить человека.
    - Тебе-то что? - спросил Паумен. - Ты же медведь!
    Мы топали по незнакомому городу. Светило солнце, дул ветер - отличная погода для путешествий. Впереди показался городок аттракционов. Больше каруселей меня поразил мужчина, попавшийся нам навстречу. На лацкане его пиджака висела табличка с короткой и ёмкой надписью "Директор".
    Забавы, были, в основном для детей. Народ присутствовал. Цепочки спросом не пользовались, а колесо обозрения и вовсе отсутствовало. Мы прошли насквозь эту развлекаловку. Хит сезона - двухметровый полиэтиленовый шар, в который непонятным для меня образом помещали человека. Затем этот шар (с мальчиком или девочкой внутри) ставили в центр небольшого бассейна. Вспомнив закон Архимеда: "Тело, брошенное в воду, не теряет в весе сроду, его прет из-под воды масса выпертой воды", становится ясно, почему шар с человеком держался над водой.
    - Всего за сто рублей каждый может почувствовать себя Иисусом Христом, - заявил я.
    - Так идет твое воцерковление, - посетовал Паумен.
    Родители запихнули в шар своего ребенка. Но ходить по воде у мальчика не получилось: через каждые три секунды он падал.
    - У Христа получалось лучше, - заметил я.
    Мы покинули парк. Дальше, мимо старого, изрядно потрепанного жизнью, здания городского военкомата. Вдоль железнодорожных путей, к дому с синими крышами. Рядом приметили симпатичный двухэтажный особняк с резными куполами и балкончиком.

    []

    Фото N 3.2
    А около железнодорожного вокзала находилось кольцо автобуса номер 101.
    Бас подошел быстро. Ужасно старая модель. Слава богу, Паумен занял мне место. И вот на 101-ом мы потащились вперед. Шпарило солнце, и друзья в очередной раз убедились, как трудно путешествовать в жаркую погоду. Кстати, "сто первый" прибыл к начальной остановке строго по расписанию, в 14-05.
    - Автопарк в Рыбинске - ужасен, а сам город - прекрасен! - продекламировал я.
    101-ый неспешно катил по мостовой. Выехал на Крестовую. За гостиницей и фонтанами открылся район желтых сталинских домов. Около него мы остановились минут на десять. Стало и вовсе невыносимо.
    - Водитель хочет, чтобы мы насладились пейзажем, - пояснил Паумен.
    Затем 101-ый проследовал мимо НПО "Сатурн" - шикарного, по рыбинским меркам, здания. Чуть дальше - несколько новых и комфортабельных многоэтажек. Наверное, самое престижное жилье в Рыбинске. Мы тащились и тащились по необъятному городу. Крестовая плавно перешла в проспект Ленина. Затем 101-ый свернул. Потянулись деревянные строения, какая-то лесозона, где было много поваленных деревьев, последствия недавнего урагана.
    Тут я почувствовал, что мои штаны намокли.
    - Неужели?! - воскликнет невежливый читатель.
    - Каждый судит в меру своей испорченности, - отвечу я.
    Просто у меня в рюкзаке пролилась бутылка с водой, я её плохо закрыл. Пока я выжимал рюкзак и пытался понять, какие вещи промокли, раздался выстрел.
    "Бандитские разборки? - с надеждой подумал я. - Будет о чем написать!"
    Увы, это лопнула шина нашего автобуса-ветерана. Водитель довез пассажиров до ближайшей остановки и открыл двери.
    Плыли, плыли: вдруг остановка.
    Скажем прямо: очень неловко,
    - вспомнил я древний стишок.
    Народ повозмущался и вышел. Дед, бывший пассажир, с важным видом достал из кармана тонкую мятую книжечку. Оказалось, это расписание местных автобусов: видимо, по блату распространяется среди рыбинцев.
    - Следующий будет через полчаса, - торжественно объявил дед.
    Публика реагировала спокойно. Люди, ворча и кряхтя, уселись на скамейку под крышей остановки, и принялись ждать. В этом момент пошел сильный, но кратковременный дождь. Паумен углубился в изучение карты, а я смотрел на странный указатель, точь-в-точь как около кафе "Фишка". Четыре цифры постоянно менялись, в зависимости от проезжающих машин. Наконец, я осознал, что это - средняя скорость потока. Но зачем, для чего она нужна? Этого мой мозг переварить не мог. И лишь потом, на Исторической Родине, я узнал, что благодаря таким указателям составляют карту города, где отмечают (в режиме реального времени!) пробки. Правда, на мой скромный взгляд, Рыбинску в ближайшие двадцать лет автомобильные пробки не грозят.
    - Похоже, Бог не очень-то хочет, чтобы мы ехали в Каменники, - заявил Паумен, оторвавшись от карты.
    - Поехали в другое место! - предложил я.
    - А вдруг Бог нас испытывает? - засомневался мой товарищ.
    - Вот и я понять не могу, - пожаловался я. - Легко сказать: "Перепоручи свою жизнь Богу!" Я не против. Но как это сделать? Как узнать Божественные Волю и Желание?
    Ожидание сто первого автобуса затянулось. И мой вопрос завис без ответа. Мимо прошла куча 16-Э и других маршрутов.
    "Тяжело жить в провинции! - подумал я. - Ведь у них практически нет маршруток. Хорошо еще, по сравнению с Питером, небольшие расстояния".
    Мы все-таки дождались рейса. Забрались в салон. Свободных мест, разумеется, не было. Проехали метров сто, повернули - и почти сразу показалась Волга. В этом месте построили дамбу. Красотища! За дамбой последовали шлюзы.
    - Вот бы здесь походить! - мечтательно сказал Паумен.
    - Мы ведь собрались в Каменники, - ответил я.
    - Может, на обратном пути? - предположил мой товарищ.
    Следующая остановка называлась "Дивизион". Затем объявили "Сады".
    - Сады здесь означают "Парк", - авторитетно заявил я. - А где парк, там должен быть проход к водохранилищу. Давай выйдем!
    Мои разглагольствования услышала молодая женщина.
    - Сады - это садоводства, а не парк! - возмутилась она. - Нет там никакого выхода к воде, вдоль берега стоят участки. А пляж вы проехали!
    - Как проехали? - расстроился Паумен.
    - А вы сейчас выходите! - посоветовала женщина. - Пройдете назад, тут не очень далеко. Сейчас, сейчас выходите!
    Подгоняемые опытной садоводкой, мы вышли из автобуса. Пассажиры дружной гурьбой отправились на участки, а мы - назад по шоссе, откуда приехал 101-ый.
    - Это километра два, - напутствовала нас женщина. - Там еще статуя, это - не так уж и далеко.
    И мы потопали по пустынной дороге. Я был не слишком доволен; все-таки, договаривались ехать в Каменники.
    - Значит, Бог этого не хотел! - объяснил Паумен. - И нечего бычиться!
    Бычиться, действительно, не следовало. Однако прогулка невесть куда тоже не вдохновляла. Мы медленно приближались к остановке "Дивизион". Постепенно стало ясно, что это - зона. Иными словами, тюрьма или лагерь. Путешественники увидели колючую проволоку и вышки.

    []

    []

    Фото N 3.3 и 3.4
    - Бог специально высадил нас здесь, - догадался я. - Он хочет показать, что наши переживания и проблемы - ерунда по сравнению с тюрьмой. Мы отдыхаем, у нас всё хорошо. Как можно расстраиваться тому, что сломался автобус? Какая разница, где выйти? А вот когда сидишь в камере...
    - Ты, что, сидел? - язвительно спросил Паумен.
    Разговор от Бога плавно перешел к тюрьмам.
    - Эта зона красная или черная? - спросил я.
    - Красная, - ответил мой друг. - Черную не сделали бы так близко к дамбе, стратегическому объекту...
    Через километр нам повстречалась женщина.
    - Не подскажете, как пройти на пляж? - спросил я.
    Тетушка скривилась, словно ей предложили задорого купить какую-то тухлятину.
    - Зачем вам пляж? - брезгливо спросила она. - Неужели обязательно купаться? Это же черт знает где!
    Конечно, садоводам всё свободное время надо проводить на грядке в скрюченном виде. А кто купается - тот лентяй и бездельник!
    - Ну, и где, все-таки? - стал допытывать я.
    - Надо идти до "бабы"! - тетка махнула рукой в нужном направлении.
    В этом слове "бабы" было столько презрения! Посчитав тему исчерпанной, почетная садоводка заспешила по своим делам. Мы остались одни на дороге.
    - Это удивительно, - сказал я, - но мне известно, что значит "до бабы". Мы проезжали мимо шлюзов, там была огромная статуя. Это и есть "баба"!
    - До нее километров пять, а то и семь, - нахмурился Паумен.
    - Придется идти! - постановил я.
    Огромный монумент высотой в сорок метров, на входе теплоходов в шлюзы, в свое время построили заключенные. Издалека было не понять, что это. Скорее всего, симбиоз Родины-матери и Волги-матушки. В простонародье, "баба".
    Мы свернули с шоссе. Дальше шла проселочная дорога. Впереди показалось озеро. Чуть позже выяснилось, что это - глубокая бухта Рыбинского водохранилища. К сожалению, там было негде купаться: берег оказался заросшим.
    Друзья потопали дальше. В конце концов, ноги привели нас к косе - с одной стороны которой была уже упоминавшаяся бухта, с другой - вход в шлюзы. Только до "бабы" было никак не добраться, она стояла с другой стороны канала.
    Место, я вам скажу, примечательное. Коса являлась границей одного из двух каналов, по которым теплоходы заходят в шлюзы. Узкая полоска земли глубоко вдавалась в водохранилище. Путешественники прошли по косе до самого конца, где сделана красивая панорамная площадка. Вот только купаться там невозможно: в воду зайдешь, а обратно не вылезти - коса с обеих сторон выложена камнями, под углом в шестьдесят градусов уходящими вниз.
    Мы пару минут постояли, разглядывая открывающиеся водные просторы. Паумен вспомнил статью о Рыбинском водохранилище. Она слегка занудливая, но информативная. Приведу избранные цитаты:
    "Рыбинские известия" от 16 июля. Статья ко дню рыбака "Ждут у моря не погоды".
    "В акватории нашего водохранилища работают более сорока рыбодобывающих организаций. Одних только рыбаков в них 600 человек. Однако официальных поздравлений и победных рапортов сегодня не слышно...
    Уже четыре года как вышел в свет федеральный закон о рыболовстве и столько же времени в рыбной отрасли Ярославской области происходит то, что иначе как чехардой не назовешь. Законопослушные рыбаки, для кого лов рыбы стал делом их жизни, сидят без работы... Конкурсы по распределению участков лова так и не были проведены...
    Руководитель рыбопромыслового предприятия "Курс-2000" Николай Кисленков: "Победителями предстоящих конкурсов могут оказаться так называемые денежные мешки".
    Не скажется ли этот процесс на подорожании рыбы, и не будет ли она полностью вывозиться в другие регионы, например в Москву? - такой вопрос задают обыватели.
    Рыбинское водохранилище - лакомый кусок для всех тех, кто имеет средства и желание застолбить себе во владение на береговой и прибрежной зонах участки. А частная собственность, как известно, предполагает запрет на то, чтобы сюда вторгались посторонние. На практике запрет этот принимает облик высокого забора. Стали недоступными привычные для населения Рыбинска места отдыха. Но одно дело отдых и совсем другое - рыбная ловля, ставшая смыслом жизни сотен наших земляков.
    Рыбаки, можно сказать, в отчаянии. Больших надежд на то, что проведение конкурсов всё расставит по своим местам, они не питают. А нам, обывателям, остается надеяться на то, чтобы в результате всех этих перипетий не остаться без рыбы на столе".
    - Да, картина вырисовывается пессимистическая, - вздохнул я.
    - Хорошо хоть, шлюзы нормально работают! - ответил Паумен.
    Мы еще поглазели на красоты - и повернули назад. Нашли небольшой пляжик, где плескалась местная публика. Мне пловцы не шибко понравились, но другого места для купания не было. Да и подходов мало.
    - У меня от ходьбы спина разболелась! - пожаловался я. - Не буду купаться!
    - Ну, как хочешь, - ответил мой товарищ.
    Я еще что-то ворчал, а Паумен уже полез в озеро. Пока мой друг плавал, я дулся и хмурился. Потом тоже отправился в воду. Она была холодной.
    Когда мы оделись, над нами сгустились тучи. Запахло грозой.
    - Как будем возвращаться? - спросил я.
    - Давай попробуем через шлюзы! - предложил Паумен.
    Путешественники дотопали до полянки. В кусты, к шлюзам, уходила едва заметная тропинка. Только я сделал шаг в ее направлении, как из-за кустов раздался грозный и неразборчивый крик. Я застыл на тропинке.
    "Засекли! - мелькнула пронзительная догадка. - Охрана! Сейчас стрелять будут!"
    Оставалось лишь стоять, ожидая выстрелов. Тут Паумен, которому надоело мое молчание, обогнал меня и пошел вперед. Затем обернулся:
    - Что ты стоишь, Гризли?
    - Кто-то нам что-то кричал, - прошептал я.
    - Это на шлюзах рабочие перекрикиваются! - рассмеялся мой товарищ.
    Так я совершил самую большую глупость Рыбинского путешествия.
    По сильно заросшей тропе, параллельно шлюзам, мы держали путь в сторону шоссе. Небо стремительно затягивали тучи. В тот день царила самая, что ни на есть, переменная облачность: то светило солнце, то лил сильный дождь.
    Перед выходом на шоссе потребовалось преодолеть крутейший подъем. Слава богу, нам это удалось. Только мы вылезли на асфальтовую дорогу, как закапал мелкий дождик. С другой стороны шоссе находилась крытая автобусная остановка, которую путешественники заметили еще из салона 101-го маршрута. Не долго думая, друзья там спрятались. И тут хлынул настоящий ливнище! Земля моментально превратилась в грязь.
    - Везет нам сегодня с дождем, всегда начинается вовремя! - воскликнул я.
    - По грязи и мокроте мы бы на дорогу не выбрались, - подтвердил Паумен.
    Что верно, то верно. В тот день Бог был на нашей стороне.
    Путешественники переждали кратковременный ливень. Друзья сидели на остановке и наблюдали, как шлюзы омывают струи дождя. На лужах появились пузыри. Я вспомнил фотографию "Из жизни пузырей" в бирже-музее.

    []

    Фото N 3.5
    - Хорошо путешествовать! - заявил Паумен. - За день можно столько всего увидеть!
    - Мы просто обязаны каждый год посещать новые места! - поддержал я товарища.
    Дождь прекратился. Друзья вышли из остановки, и потопали через шлюзы. Пешеходной дорожки там не было, мы двигались вдоль края дороги, держась за поручни. А когда вышли на мост, к ближайшему шлюзу подплыл теплоход. На борту находились одни иностранцы. С видеокамерами в руках, эти люди с любопытством рассматривали конструкцию, которую в далекие 30-е годы сделали заключенные. А ведь эта махина до сих пор поражает своей величественностью!
    - Дорогие эти речные круизы, - посетовал мой друг. - Нашим соотечественникам недоступны.

    []

    Фото N 3.6

    []

    Фото N 3.7
    Мы дождались, пока теплоход зашел в шлюзы. Я вспомнил учебник по физике шестого класса: там подробно объяснялось, как работает система. Сооружение впечатляет. Вдоволь наглядевшись на могучую конструкцию, путешественники последовали дальше. Мимо дамбы, по железнодорожным рельсам. Везде висели надписи "Проход воспрещен", а мы, дети своей нелогичной Родины, действовали по понятиям: "Если "Проход воспрещен", иди безбоязненно", и "Правила существуют, чтобы их нарушать".

    []

    Фото N 3.8
    Так считали не мы одни. Сзади раздался визг тормозов. Мы обернулись. Автобус налетел на велосипедиста. К счастью, не сильно. Велосипедист поднялся, сел на своего железного коня, и покрутил педали под витиеватые матюги водителя.
    Перейти через дамбу оказалось непросто. Машины проносились со свистом, а пешеходам совсем не было места на узкой дороге. Мы прождали несколько минут, а потом двинулись вперед: другого пути все равно не было. С дамбы открылся красивый вид на Волгу и Рыбинск. А друзья вышли на берег, где вдали, на охраняемой территории стояла многократно упоминаемая "баба". Ее вблизи могут видеть только пассажиры теплоходов. Это, конечно, Матушка-Волга, а не Родина-Мать.

    []

    Фото N 3.9
    - Матушка для теплоходчиков, - уточнил Паумен.
    На узкой трассе вдоль границы водохранилища автобусы не останавливались. Пришлось "пешкодралить" дальше. Впереди открылся небольшой пляжик. Мы хотели искупаться, но потом передумали. Очень мелко. Людям, которые на пятьдесят метров отошли от берега, вода была по колено. Я так и не дождался, пока они дойдут до глубины. У одной компании на пляже был щенок ротвейлера. Мы сразу вспомнили Малыша.
    Путешественники порядком устали. Вдобавок выглянуло солнце и стало печь. Но мы продолжали нелегкий путь, пока не очутились на той самой остановке, куда нас высадили из 101-го автобуса после прокола шины.
    Вскоре подошел 111-ый маршрут, от судоверфи. Мы сели. Это оказалась тэшка, маршрутное такси. 15 рублей вместо стандартной десятки. В тэшке было гораздо меньше народа. 118-ый резво рванул с места и полетел вперед. Он доехал до остановки у гостиницы в два раза быстрее, чем 101-ый. Надо, все-таки, пользоваться комфортным транспортом!
    - Выйдем у кафе "Мельница", - предложил Паумен. - Это следующая остановка. Я давно хочу поесть в приличном кафе.
    - Почему бы и нет? - ответил я.
    Издалека "Мельница" производила хорошее впечатление. Путешественники зашли внутрь. Вблизи всё оказалось значительно хуже.
    Во-первых, в кафе находились сплошь мрачные и неприятные личности. "Криминалы в черных кожаных куртках" - охарактеризовал их Паумен. Но это еще что! Мы вошли в зал, на нас никто не обратил внимания. Друзья взяли меню, сели за столик и принялись ждать. Прошло минут пять. Нас по-прежнему игнорировали. Тогда путешественники встали и вышли из этого чванливого заведения.
    Все, читающие в данный момент мои записки! Совет дня: Не ходите в кафе "Мельница"! Позор чванству официанток и высоким ценам! "Мельнице" - бойкот!!! (Кстати, бойкот - это кот мужского рода, практически мальчик (бой)).
    Мы посидели в следующем кафе, расположенном на другой стороне Крестовой, ближе к нашей гостинице. За 81 рубль друзья купили: мне - кофе и мороженое, Паумену - кофе и молочный коктейль. Что еще нужно для счастья? Потом путешественники ненадолго свернули на набережную. Прогулялись, сделали отличные снимки. Рыбинск с воды выглядит восхитительно.
    Наткнулись на памятник генералу Батову. Чем-то этот человек важен для рыбинцев. Вот краткая информация из Сети: "БАТОВ Павел Иванович (1897-1985), дважды Герой Советского Союза, генерал армии. Родился в деревне Филисово ныне Рыбинского района Ярославской области. Почти 4 года воевал на фронтах Гражданской войны, участвовал в подавлении восстаний в Рыбинске, Ярославле, Пошехонье. Войска под командованием Батова отличились в Сталинградской и Курской битвах, в сражении за Днепр, в боях при освобождении Белоруссии и т.д. После ВОВ занимал различные руководящие посты, награжден многочисленными орденами и медалями". Короче, Батов как Батов, разве что уроженец земли Рыбинской.
    Пока мы сидели рядом с монументом, мой товарищ сделал неприятное открытие - у него разрядился мобильный телефон. Друзья срочно отправились в гостиницу. Мимо здания из красного кирпича с надписью "Рыбинский авиационный техникум". Кстати, фонтаны не работали.
    - Только по выходным, - догадался я.
    Через магазины "Книжный мир" (вечно закрытый, когда мы проходили мимо) - в универмаг "Дружба". Закупились продуктами, и - домой. Поели, я заклеил отвалившуюся заплатку на ботинке, в очередной раз обругав сапожника с перебитыми пальцами. Впрочем, это лишняя информация, простите...
    И принялся за записки путешественника.
    - Сколько здесь можно всего посмотреть! - мечтательно произнес Паумен. - Переборы, Рыбинское водохранилище, Пошехонье, Углич.
    - Не хватает на всё времени, - уныло пробубнил я.
    - А ты написал, что мы, вернувшись из Тутаева, взяли билеты на понедельник в Мышкин?
    - Забыл! - спохватился я.
    - Так пиши быстрее! - заторопил меня Паумен.
    Я писал и думал, что, все-таки, очень дорого стоит гостиница. 1200 рублей! Больше, чем мы тратим в день на всё остальное. Такие огромные деньги берут за номер, где мебель и сантехника - старая. Только телик с 30 каналами, а зачем?
    - Не стоит, в конце концов, жадничать, - объяснил Паумен.
    Пришлось согласиться с товарищем. Комары активизировались, я закрыл окно. Ну, вот, стало душно! Устал, мыслей больше нет. На этом заканчиваю. До завтра!

    4. Мышкин. 19 июля, понедельник

    Я встал в восемь, сделал зарядку. В половине девятого проснулся Паумен. За окном хлестал дождь. Всё время, пока я совершал различные гимнастические упражнения, дождяра лил как из ведра под несмолкающие раскаты грома. Когда мы стали завтракать, гром смолк. Но к девяти утра дождь так и не прекратился.
    - Не люблю я эти зонтики! - поморщился я, глядя в окно. - И ходить под ними неудобно, и таскать с собой.
    В тот же момент ливень грянул с утроенной силой.
    - Придется взять, - печально заключил я и положил зонтики в рюкзак.
    С утра было не только мокро, но и прохладно. Паумен надел черный свитер. Под потоками дождя мы добежали до автобуса N3 и рванули на автовокзал. Тут и случилась первая неприятность. Туалет на вокзале был закрыт.
    "Санитарный перерыв с 9-40 до 10-40," - гласила надпись на двери.
    - Нонсенс! - возмутился Паумен.
    Я возбужденно кивал, разделяя мнение товарища. Пришлось идти в кусты, которые от дождя были чрезвычайно мокрыми. Старый завод на улице Блюхера скрыл нас от посторонних глаз. Почти вприпрыжку, путешественники вернулись на автовокзал. Там всё было по-прежнему. Знакомый бомж отсутствовал. Кто забыл о нем, смотрите сюда.
    В последний раз мы видели бомжа у ларька. Я думал, он возьмет себе "Красную Шапочку" или, в лучшем случае, пива. А бомж купил... никогда не догадаетесь, что... мороженое! И, устроившись на скамейке, стал его поглощать. Странно, не правда ли? Но иногда и пути бомжа иногда бывают неисповедимы.
    Даже и не знаю, чего меня потянуло на бомжатину? Говорил я об автовокзале и Мышкине. Около половины одиннадцатого утра дождь закончился; я все-таки зря взял зонтики. Странная погода в Рыбинске! Уже не первый день с утра идет сильнейший дождь, который вскоре прекращается.
    Итак, путешественники ждали автобус на Мышкин. Рейс в 10-40. В 10-30 терпеливая очередь уже приняла, если вспомнить Довлатова, свои очертания. Мы стояли вторыми, после энергичной и толстой женщины. В 10-40 очередь превратилась в монолит. Люди сомкнули ряды.
    А в 10-45 противный голос из динамика сообщил: "Рейс задерживается. Автобус выехал из парка".
    - Почему у диспетчеров такие голоса? - спросил я. - Видимо, по городу расклеивают объявления: "Автобусному парку срочно требуются гнусы".
    - Не нравится мне фраза "Автобус выехал из парка", - загрустил мой друг. - Он, что, застрял в пробке? Пробок в Рыбинске не бывает!
    Очередь, тем временем, гудела и роптала.
    - На этом направление всегда что-то случается! - заявил тщедушный гражданин в очках.
    - На паром не успеем, - сокрушалась тучная женщина.
    - Я однажды так три часа простоял, - поддержал беседу розовощекий толстяк.
    - А я два, - добавил пенсионер с тростью.
    День начинался не лучшим образом. Простояв еще минут пять, я сел на скамеечку. Мой друг терпеливо стоял. Бедный, ответственный Паумен! Я почувствовал укоры совести и встал рядом.
    - Пойдем, посидим, - уговаривал я товарища. - Может, автобус через два часа пойдет. Что, два часа стоять будешь?
    - Мне так удобней! - отказался Паумен.
    - Может, это Божий промысел? - завел я любимую пластинку.
    - Иди, ты, Гризли, со своим промыслом! - отозвался Паумен и был совершенно прав: - Не упоминай имя Господа всуе!
    Автобус подошел только в 11-25. Да и то другой. А наш, видимо, выехал из парка, но по дороге сломался.
    "Хорошо, что по дороге, - подумал я, желая, все-таки, узреть промысел Господня. - А если бы сломался в пути? Тогда бы мы встали ни туда, ни сюда - между Мышкиным и Рыбинском. Нет, все же, Бог заботится о нас!"
    Итак, подъехал ПАЗон. Мест едва хватило на всех. В салоне царил ужасный духач. Для тех, кто не знает, что это за слово, поясняю "страшная духота". Я снова открыл люк в салоне.
    - Качество автопарка оставляет желать лучшего, - отозвался мой друг о здешней технике.
    И мы рванули. В сложных условиях, но только вперед! Проехали насквозь весь Рыбинск и очутились на трассе. Опять было очень мало машин. Зато встречались деревянные дома с наличниками.
    - Ты заметил, что почти нет новых построек? - спросил Паумен. - Я читал чей-то отчет; люди пишут, что в деревнях наблюдается упадок.
    Готов подтвердить такие наблюдения. Характерная особенность местных домов - сени. Значит, в этих избах живут круглый год. Много очень старых домов. Кажется, они пережили не только Великую Отечественную, но и Гражданскую войну.
    Проехали Покров. Красивая церковь, а рядом - большое кладбище. Миновали разрушенную церковь в селе Никольское. А потом - выехали к Волге. Картина за окном тут же изменилась. Где Волга, там и процветание! Появились новые дома: двухэтажные, деревянные, вальяжные и нарядные. По обе стороны дороги возникли турбазы и пионерлагеря. Волга вдыхала жизнь в эти места; берег великой реки привлекал населения. А еще здесь росли сосны. За несколько минут я полюбил Волгу еще сильней.
    Некоторое время мы ехали вдоль русла. Видно было плохо, урывками, через дома. Не везде Волга красовалась синим рукавом, кое-где разлилась на широчайшие просторы, образовав камышовые заросли. Всё это - результат образования Рыбинского водохранилища. Раньше Волга в этих местах имела более узкое русло, а потом затопила окрестные берега. Через какое время русло восстановится? Говорят, на это уйдут столетия.
    - А то и тысячелетия, - добавляет Паумен.
    Мы отъехали от Рыбинска километров на пятнадцать, когда пошло совершенно сухое шоссе. Дождя в этих местах сегодня вовсе не было. А ближе к Мышкину с неба опять закапало. Дело в том, что мы ехали от Волги к Волге: река после Рыбинского водохранилища разворачивается чуть ли не на сто восемьдесят градусов. Возможно, такие капризы с осадками обусловлены причудливым изгибом реки.
    - Между реками меньше падает дождя! - косолапо объяснил я свою мысль Паумену.
    Путешественники приближались к Мышкину. Переехали весьма широкую речку Юхоть. Перед ней, справа, в первый раз открылся город, куда мы держали путь. Вскоре ПАЗон затормозил.
    Народ дружно прогалопировал на паром, который терпеливо дожидался автобуса. В этом стремительном броске мы еще успели посмотреть обратные рейсы (15-25, 16-35 и 19-10), а затем и обогнать наиболее медлительных пассажиров. На остановке также были указаны маршруты, проходящие из Углича (город выше по Волге, на правом берегу, крупнее Мышкина). Тоже нам подходят, но мы не успели списать.
    И вот друзья стояли на пароме.
    - Странно, - сказал я Паумену. - В Рыбинске Волга течет в одну сторону, а тут - буквально через сто километров - в другую.
    Поэтому мы шли от левого берега к правому, хотя в Рыбинске было бы всё наоборот.
    В Мышкине, в отличие от Тутаева, в качестве парома используется баржа, у которой значительно больше вместимость. Левый берег - высокий и обрывистый, сделался таким из-за Рыбинского водохранилища. Поразила надпись рядом с причалом "Купаться запрещено".

    []

    Фото N 4.1
    - Это минус, - расстроился я.
    - Зато паром бесплатный, - ответил Паумен. - Это плюс.
    И действительно, деньги берут только с автомобилистов.
    - У причала нет туалета, - заявил я. - Это минус.
    - Зато есть урны, - ответил мой друг. - Это плюс.
    Подсчитывая минусы и плюсы, мы приближались к удивительному Мышкину. Читатель спросит: "Чем же он так удивителен?"
    Для начала дам несколько ссылок. Во-первых, сочинение Великого Пешехода. Две статьи о Мышкине - одна хуже другой, но просто для интереса: "Город Мышкин и его обитатели" - полный отстой, "Мышкин: город русской души" - более информативная.
    Во всех статьях утверждалось: Мышкин - один из редчайших примеров, когда инициатива местных жителей позволила превратить неприметное селение в туристический город, пользующийся заслуженной славой по всей России. Великий Пешеход выразился так (пусть не по отношению к Мышкину, а к музею Валенков): "Товарищ, если тебя одолели жизненные невзгоды и депрессия, приезжай на денек в Мышкин, сходи в Музей валенка - и все печали как рукой снимет". Я читал и другие отчеты Великого Пешехода и нигде не встречал столь категорично положительных отзывов. Естественно, мы решили поехать в Мышкин, чтобы получить эти самые положительные эмоции!..
    Вскоре друзья поднимались по лестнице в сам город. В Мышкине царил строительный бум. Рядом с памятником Ленину стоял огромный кран. А еще с парома было видно, что в самом центре города, у реки, возводят что-то большое и внушительное.
    Мы прошли через рынок.
    - Здесь торгуют кавказцы! - удивленно заметил я.
    К слову, в Рыбинске мы не видели ни одного представителя этой "национальности". Тут я должен ознакомить вас с приметой, которая недавно пришла мне в голову: "Если в городе есть кавказцы, значит, он развивается".
    Миновав торговцев, путешественники увидели автовокзал. Маленький и уютный; оттуда ходили автобусы до станции "Волга". Увы, нам с Пауменом предстояло стартовать с другого берега. Затем мы очутились перед огромным, лубочным, почти достроенным зданием.
    - Музей Мыши, - с ходу узнал я.
    - А почему там ведутся работы? - спросил Паумен.
    - Не знаю, - легкомысленно отозвался я. - Но нас-то туда пустят.

    []

    Фото N 4.2
    Уверенный, что в славном городе Мышкине туриста пропустят везде, я закосолапил к зданию. У входа возились строители.
    - Это музей Мыши? - спросил я у одного из них.
    Работяга нехотя кивнул.
    - А можно пройти?
    - Нельзя, - ответил мужик. - Через пару месяцев заходи, когда всё доделаем.
    Озадаченные путешественники, то бишь мы, отошли. Что за напасть? Ехали в Тутаев, боялись провинциальности - всё оказалось очень здорово. Ехали в Мышкин прогуляться по музеям, а главная достопримечательность - закрыта!
    В задумчивости мы отправились дальше по улице. Город словно вымер. Впереди показалась лавка с сувенирами. Мы подошли глянуть на всевозможных мышей. Старик-продавец оказался единственным человеком, у кого можно было что-то спросить.
    - А музей Мыши, что, не работает? - начал Паумен.
    - С утра был один теплоход, с восьми до двенадцати, - ответил сувенирщик. - А теперь все уехали; сейчас уже почти два часа дня. Вот музей и закрыли.
    - А как же быть простым посетителям? - удивился я.
    - Да им плевать на посетителей! - с нескрываемой тоской отозвался продавец. - Им главное - теплоходы.
    Вот это да! Мы силой своего воображения создали радужную картину процветающего тургорода, а тут...
    Из печальной речи продавца мы узнали, что с тех пор, как Музей Мыши приватизировали, всё в городе пошло наперекосяк.
    - Валенки нынче с Мышами не ладят, и публику друг к дружке не водят, - доступно объяснил пенсионер.
    Валенки (музей Валенков), по мнению продавца, еще ничего. Они хоть связаны с администрацией города, и туристическое агентство у них - муниципальное. А вот "Мыши" - совсем зазнались!
    - Они предлагали мне работать под теплоходы, - поведал торговец. - Но я отказался; график очень неудобный. Так они теперь туристов и вовсе сюда не водят!
    К нашему разговору подключилась женщина, рассматривающая выставленные товары.
    - Ваши сувениры - красивее и дешевле музейных, - заявила она. - Я тут накупила всякой ерунды и теперь жалею.
    Продавец кивнул, словно подобная похвала являлась чем-то само собой разумеющимся.
    - Здесь на 30-40 процентов дешевле, - ответил он. - Только туристов я почти и не вижу. Понимаете, музей Мыши раньше всем городом поддерживали. Предприниматели переводили деньги на нужды музея, жители приносили туда свои игрушки. Это же был народный музей! А теперь его приватизировали и мышкинские традиции нарушены.
    Сувенирщик был глубоко разочарован сложившейся в городе ситуацией.
    - Хотите, я покажу вам работы гончара? - сменив тему, предложил он.
    Мы вместе с женщиной прошли в мастерскую. Работы гончара нам понравились, но были слишком дорогими. Ограничившись глиняным магнитом на холодильник с гербом города (сверху медведь, снизу мышь), путешественники направились к музею Валенков. По дороге не встретили ни одного человека. Мы поднялись на возвышенность мимо музея Льна и - по плитке наверх - вышли к Валенкам. Несмотря на заверения Великого Пешехода, музей нас не вдохновил.
    Какая-то девица взяла с нас по 25 рублей, выдала билеты и исчезла. Друзья приступили к осмотру. Но для этой выставки необходим объясняльщик, этакий тамада-зазывала, способный оживить висящие на стенах экспонаты, а мы оказались наедине с сотнями валенков. Музейная тишина давила.
    Конечно, путешественники осмотрели экспозицию. Был маленький зал со старой обувью. Мне показалась эта выставка бедной. Имелся центральный зал с крайне разнообразными валенками. Особо порадовали сделанные из войлока забавные зверушки, занавески и утюг. Упоминания заслужила и картина "Валенки", выполненная в стиле Сальвадора Дали.
    Рядом с выходом на улицу продавали валенки. Вот что надо было покупать: большой выбор, низкие цены! Но мы, к сожалению, проследовали мимо.
    Около музея, под навесом, находилась бесплатная выставка фотографий. Мы устремились туда.
    - Это мне нравится больше! - заявил Паумен.
    Странная вещь: в Рыбинском путешествии бесплатные выставки произвели на нас куда большее впечатление, чем платные.
    Мы рассматривали старинные фотографии: Мышкин раньше был крупным городом с огромным количеством церквей и соборов.
    - Почему берег такой обрывистый? - рассуждал Паумен. - Раньше там стояли дома, а потом все ушли под воду.
    Мы продолжали неторопливую прогулку по Мышкину. Спешить было некуда. Маленький город; следующий паром - через полтора часа; смотреть особо не на что. Вышли на Успенскую площадь, в центре которой красовался одноименный собор. Очень большой даже для Мышкина. На каждом доме в центре города, как и утверждал Великий Пешеход, висели пояснительные таблички. Но их сделали много лет назад - теперь они выцвели настолько, что не все надписи можно прочесть.
    Вскоре путешественники наткнулись на фешенебельное здание, где находились гостиница "Мышеловка" и ресторан "Бесплатный сыр".
    Забыл сказать, что в центре города, на берегу, между "Мышью" и "Валенками", строят гостиницу на двести номеров. Это нам совсем не понравилось.
    - Одно дело - историческое здание или церковь восстанавливать! - в запальчивости воскликнул Паумен. - А отель испортит облик города.
    - Все равно, что снести Петропавловскую крепость в Питере, - поддержал я, - а вместо нее возвести пятизвездочный гостиничный комплекс.
    - Просто люди решили извлечь сиюминутную прибыль, - сказал мой друг. - Им представили несколько бизнес-планов развития Мышкина. И выяснилось, что если построить гостиницу, то за ближайшие несколько лет она принесет максимальную выгоду по сравнению с развитием музеев, восстановлением церквей или еще бог знает чем.
    - Но ведь гостиницу можно и на окраине города построить, - заспорил я.
    - Именно в центре, - подчеркнул Паумен. - Если здесь каждый день будут ночевать около трехсот людей с толстыми кошельками, это даст сильнейший толчок для развития инфраструктуры города. Появятся ночные клубы, рестораны...
    - Сиюминутная прибыль! - горько посетовал я. - Но отель исказит внешний вид города! Старый Мышкин будет безвозвратно утрачен.
    - Это потери не материального характера, - объяснил мой товарищ. - В бизнес-планах они не прописываются...
    Во время беседы мы прошли "Бесплатный сыр". С другой стороны улицы открылся небольшой парк и в нем - кафе с отдельно стоящими столиками. Там еще имелся и туалет, куда мы и зашли, благо, сортир - бесплатный. Затем дотопали до монастыря под названием Никольский. И на одноименной площади, дом 5, увидели надпись "Музей "Православный Мышкин".

    []

    Фото N4.3
    Мы зашли внутрь. В музее уже находились мужчина и женщина, тоже посетители.
    - Кому и сколько платить? - спросила нас женщина.
    В ответ я пожал плечами. В этот момент неизвестно откуда возник невысокого роста мужчина с бородой. Бегло взглянув на нас, и осознав, что перед ним - четыре человека, бородач принял решение.
    - Стоимость билета - сорок рублей, - сказал он. - Перед вами - единственный частный музей города Мышкина, поэтому приходится так много собирать с посетителей. Я вам немного расскажу...
    "Блин, чего так дорого? - мелькнула в моей голове алчная мысль. - Зря мы сюда зашли!"
    Но отступать было некуда. Пришлось платить.
    "Мели Емеля, твоя неделя", - подумал я, и начал слушать бородача-музейщика.
    - Меня вообще-то здесь быть не должно, - словно разговаривая сам с собой, заявил незваный экскурсовод, - но сегодня люди обещали придти. Я с ними договаривался, но они всё не появляются. Итак...
    Седая борода дрогнула. Музейщик переключился на посетителей.
    - Куров Сергей Васильевич, - представился он.
    Мы молча приняли эту информацию к сведению. И тут Куров начал говорить. Это оказалось чрезвычайно интересно. Его лекция длилась около часа; пересказать всё практически невозможно; остановлюсь лишь на самых любопытных моментах.
    Сначала мы увидели коллекцию монет и кулонов, которые энтузиаст музейного дела почти все сам отыскал в Мышкине. После открытия Рыбинского водохранилища город был частично затоплен, но в некоторые годы Волга мелеет и открываются пласты берега, где можно найти много всего интересного.
    Кстати, Куров сообщил, что раньше Волга иногда пересыхала (летом, разумеется) и была несудоходна.
    "Значит, имелась настоятельная потребность в водохранилище, - подумал я про себя. - Это что же такое: Волга, да еще и несудоходная?"
    Но вслух такую крамолу произнести не решился. А наш неожиданный экскурсовод всё сыпал занимательными фактами и комментариями. Разговор зашел о Мологе. На стенке висели фотографии посещения затопленного города группой энтузиастов в 1999-ом году. Среди смельчаков был и наш бородач-музейщик.
    - В тот год была низкая вода, - объяснил Куров. - Причем, это зависит не от природных факторов, а как спускают воду на дамбах. Вы же знаете, что на Волге - огромное количество водохранилищ. Если бы сейчас там была низкая вода, я бы с вами не разговаривал, а был в тех самых местах.
    - Произвела на вас впечатление Молога? - неожиданно спросила женщина, стоявшая рядом с нами. - По-моему, это такая трагедия!
    - Какую книгу вы читали? - отозвался Куров.
    - "Молога - русская Атлантида", - сказала женщина.
    - Самая страшная книга - вот эта, - произнес Куров и указал на книжку под стеклом: - Юрий Нестеров, "Молога - память и боль". Я был знаком с его племянницей.
    Взгляд энтузиаста-музейщика затуманился.
    - Я жил Мологой восемь лет, - с чувством сказал он. - После 99-го немного отпустило.
    Тут я, на всякий случай, повторюсь. Мологский край - огромная территория, затопленная в результате образования Рыбинского водохранилища. Подробности читайте в Википедии, есть масса информации и в Интернете. Кстати, книги Нестерова я там не обнаружил.
    - А туда можно попасть? - стала допытываться женщина; видно эта тема ее сильно беспокоила.
    - Конечно, - с видом знатока Рыбинского водохранилища, ответил Куров. - Мы добирались до места под названием Остроги. Оттуда шли пешком, в резиновых сапогах, вдоль реки Мологи.
    - Ее же затопило! - воскликнула женщина. - Надо было идти вдоль острова Святовский Мох.
    Теперь, уважаемые читатели, я вам советую взглянуть на карту Рыбинского водохранилища.

    []

    Фото N4.4
    - Нет, нет, - забеспокоился Куров. - Около острова идти нельзя! Там можно завязнуть, дно илистое. Мы шли вдоль русла Мологи, она после затопления стала подводной. Там, где раньше были берега реки, лежит песок и дно ровное. Так и вышли к самому городу.
    - И что там осталось? - с придыханием спросила женщина.
    - Ничего, - печально ответил энтузиаст. - Голый берег. Вот, взгляните на снимки. Но мы обнаружили кирпичи. Вот, смотрите. Такие же есть и в музее Мологи в Рыбинске.
    "Надо обязательно туда сходить!" - тут же решил я.
    - А вообще, понять что-то трудно, - задумчиво добавил Куров. - Двое участников нашей экспедиции, уроженцы Мологи, заспорили, где находились их дома. Так и не пришли к единому мнению...
    Затем музейщик продолжил рассказ об экспозиции. Когда речь зашла о современном Мышкине. Куров раскритиковал администрацию города.
    - Нынешний глава Мышкина - не местный, - с горестной усмешкой произнес экскурсовод. - Вот он и продал всё, что мог, бизнесменам из Москвы. Здесь теперь правят деньги.
    Не обделил вниманием Куров и Гречухина (директор Музея Мыши, энтузиаст, с которого пошло возрождение Мышкина. Главной заслугой Гречухина считается присвоение Мышкину статуса города).
    - Он же - журналист, - презрительно отозвался Куров об известной личности. - Не историк. Он и сам это признавал. Ведь вы только посмотрите - какой колоссальный перебор с Мышью в нашем городе! До смешного доходит! Вы знаете, что Гречухин утвердил Орден Мыши? А знаете, как он выглядит? Вифлеемская звезда, восемь лучей, а в центре - Крыса! И этой Крысой теперь награждают всех, кого могут! Губернатора Ярославской области, известного московского журналиста, а теперь хотят посмертно и Лихачева наградить. Ведь это надругательство над православием!
    В нашем экскурсоводе проснулись старые обиды.
    - Губернатор собирается продавать московским бизнесменам Бор, - с дрожью в голосе заявил Куров. - Наш Бор.
    Энтузиаст горестно всплеснул руками.
    - А еще Гречухин сделал на сайте карту города Мышкина, - с долей злорадства продолжил он. - Этот музей вы там не найдете. Он не включил туда еще два здания, которые стоят, зато занес дом своего тестя, не имеющий никакого исторического значения.
    (Кстати, вот эта карта - http://myshkinmr.ru/rus/map/).
    - А что с названием города? - спросила активная женщина.
    Мы уже выяснили, что она и ее муж приехали из Москвы.
    - О чем вы? - не понял Куров.
    - Верна ли легенда о названии? - спросила москвичка.
    Бородач фыркнул в ответ.
    (Быстро перескажу легенду. Князь с дружиной шел вдоль Волги-матушки. Утомился, сел передохнуть - тут сон одолел князя. Проснулся он оттого, что мимо пробежала мышь и коснулась княжеского лица хвостиком. Князь вскочил на ноги, рассердился на мелкое серое существо, и тут... обнаружил рядом с собой гадюку.
    "Ах вот почему меня мышка разбудила! - доперло до князя. - Эх, молодца! Повелеваю назвать это место Мышкиным!"
    В легенде, даже при примитивном пересказе, обнаруживается неувязка. Гадюка не будет кусать спящего человека. Змеи не нападают на людей, только защищаются).
    Куров криво усмехнулся.
    - Город назван в честь Мышкина, московского архитектора, который строил Палаты в Москве, - сказал он. - А с этой Мышью Гречухин просто фальсифицирует историю!
    Заодно Куров сообщил, что мышкинские земли скупила Батурина, жена Лужкова. Услышав фамилию "Батурина", москвичка понимающе закивала. Экскурсовод добавил, что строительство в центре города отеля и универмага не одобряет. Тут же выяснилось, что мышкинские власти собираются строить новую пристань, как раз в том месте, где обнаружено большинство исторических находок музея "Православный Мышкин". Словом, картина вырисовывалась удручающая.
    - А вы были на выставке "Тайны XVIII века"? - спросил Куров.
    - Нет, - ответила за всех москвичка.
    - Рекомендую, - заявил энтузиаст. - Зайдите к Александру, монаху из Никольского. Он всё покажет.
    О Никольском соборе наш экскурсовод сказал, что раньше там проводились дискотеки, но он, Куров, в знак протеста в 2002 году закрыл свой музей, и только тогда собор передали церкви. Впоследствии священник Александр так развил эту тему: "Они танцевали прямо на иконах".
    Это, конечно, преувеличение: с такой трактовкой событий можно далеко зайти. Например, в Зеленогорске (город под Питером) есть кирха, в которой в советское время (и вплоть до 2000-го года) находился кинотеатр. И мы с Пауменом ходили туда смотреть фильмы. Значит ли это, что я и мой друг глумились над церковными ценностями? И было бы легче Никольскому собору, если бы вместо клуба там организовали склад?
    Еще немного о музее "Православный Мышкин". Четыре зала, много личных вещей конца 19-го - начала 20-го веков. Куров рассказал, что многие экспонаты ему принесли местные жители. Сам музей, а в особенности, его директор произвели на нас неизгладимое впечатление.
    А теперь поделюсь информацией о Курове, которую собрал в Сети после возвращения на Историческую Родину.
    Сайт музея - www.kurovcenter.ru
    Статья о биографии Курова - http://osi.amursu.ru/press/2003/10/14.doc
    Статья Курова в соавторстве с Ольгой Кирьяновой http://russk.ru/st.php?idar=5816, (фактически - интервью).
    Музей Николы (Куров центр) http://www.myshkin.ru/frameset.htm
    Ну и главная ссылка - http://myshkin.2bb.ru/viewtopic.php?id=27&p=2. (форум Мышкина, тема "Музей Курова", есть и высказывания самого Курова С.В.)
    Кто заинтересовался, кликайте! "Музейщик-бородач" запомнился нам благодаря своим энциклопедическим знаниями и фанатичной увлеченности. Побольше бы таких энтузиастов рождалось на земле русской!
    И еще ссылки - официальный сайт Мышкина - http://www.myshkinmr.ru/, Фестиваль Мыши - http://myshkinmr.ru/rus/mysh/.
    А я расскажу об Александре, молодом человеке с типично православной бородой. Узнав, что мы прибыли от Курова, монах ушел к себе, а затем вернулся со связкой ключей. Александр подвел нас к двери в подвал, на которой висела табличка "Тайны XVIII века". Оказалось, это тоже экспозиция, только для избранных.

    []

    Фото N4.5
    Никольский собор построили в начале 18-го века. После Октябрьской революции к власти пришли большевики, и церковь закрыли. Затем наше с вами поколение, а также наши папы и мамы, (равно как дедушки с бабушками) плясали на дискотеках в Никольском соборе, пока храм не вернули священнослужителям. Православные граждане начали разбирать подвалы и наткнулись на уникальные экспонаты. Кому-то пришла в голову гениальная мысль: оставить всё, как есть и сделать в подвалах музей. Таким образом мы увидели место, сохранившееся нетронутым с начала 20-го века.
    В подвальном помещении имелось четыре закутка (по углам здания), соединенные между собой центральным коридором. В самом ближнем к лестнице, стояли бутыли и бочки из-под вина. В следующем - стол и сейф. Много лет назад там хранили государственные сбережения. Осмотрев два закутка, мы прошли вперед по коридору. Два дальних угла предназначались - первый для дров, а второй являлся комнаткой истопника: там стояла кровать. Из-за того, что под землей всегда одна и та же температура (около 12 градусов), всё прекрасно сохранилось. Вдобавок мы осмотрели старинную кирпичную кладку и сложные вентиляционные ходы.
    Заканчивая небольшую экскурсию, Александр начал пространно рассуждать о том, что храм испытывает финансовые трудности. Прежде всего, необходимы дрова для протопки помещения зимой. Женщина из Москвы тут же полезла в кошелек за деньгами. Для пожертвований, рядом с входом, имелась специальная баночка. Паумен сунул туда сто рублей.
    - Зачем так много?! - накинулся я на друга после окончания экскурсии.
    - Мельче денег не было, - объяснил мой товарищ.
    - Ладно, - после долгой паузы произнес я, - для церкви не жалко. Не зря же я на старости лет поверил в Бога!
    Нам еще очень повезло, что вместе с нами в музее Курова оказалась энергичная москвичка с молчаливым супругом. Именно благодаря ее вопросам Сергей Васильевич разговорился.
    - Хотели осмотреть музей, а занялись благотворительностью, - подвел промежуточные итоги Паумен.
    Расставшись с Александром, суждения которого были слегка наивны и категоричны, мы немного пообщались с москвичами. Они путешествовали по Волге: приехали из Углича, где переночевали, и спрашивали, есть ли смысл останавливаться в Рыбинске. Мы порекомендовали Рыбинск, но без энтузиазма. В Золотое Кольцо этот город не входит (в отличие от Углича или Ярославля) и туристическим, по большому счету, не является. Зато там низкие цены в магазинах и кафе.
    От москвичей мы узнали, что Музей Мыши, на самом деле, работает, а помпезное здание, куда нас не пустили, откроют в этом году под названием "Туристический комплекс Мыши"; при этом старый музей останется. Сердечно попрощавшись с москвичами, мы потопали к Мышам.
    То ли под воздействием речей Курова, то ли от чрезмерного количества мышиной информации, музей произвел среднее впечатление. Пожалуй, он был интересней, чем Валенки. В немногочисленных залах собраны самые разные фигурки-игрушки. В первой же комнате, на самом видном месте стояли мышки-иностранки с красочными надписями: "из Германии", "из Англии", "из Италии". Всё это сопровождалось бодрыми цитатами в стиле сайта http://www.mouseland.ru/ (Например: "Мыши - самые верные друзья. Поэтому абсолютно неважно какая Вы мышь: домовая, лесная, летучая, полевая, городская или дикая".)
    - Сюда приезжает масса иностранцев, и им приятно видеть в музее своих мышей, - догадался Паумен.
    - Низкопоклонничество перед Западом, - проворчал я.
    Цены на сувениры были завышенными. Экспонаты вызывали амбивалентные чувства. Путешественники смотрели на забавные игрушки, а в памяти всплывали фразы Курова об "Ордене Крысы" и архитекторе Мышкине, незаслуженно забытом историей. Дошло до того, что служители музея стали напоминать мне мышей, а под ногами, казалось, сейчас забегают крупные крысы. Напоследок всё происходящее сделалось похожим на мышиную возню: махнув рукой, мы вышли из помещения.
    - В центральный краеведческий музей не пойдем, - постановил Паумен. - Хоть Великий Пешеход и хвалил его.
    - На сегодня финансовых затрат достаточно! - поддержал я.

    []

    Фото N4.6
    Рядом с Музеем Мыши стоял туалет. Надпись рядом гласила: "На сыр - 10 рублей!"
    - Поставили убогий биотуалет и еще десятку требуют! - возмутился Паумен.
    - Прикрываются мышами, - поддакнул я.
    В итоге, друзья сходили в заведение бесплатно, обманув жадных музейщиков на двадцатку. И потопали на паром. Правда, перед этим Паумену удалось выкупаться в Волге. Я следил за товарищем с берега.
    Вскоре мы стояли на барже, исполняющей роль парома. Народу было много, а еще больше - автомобилистов. Наблюдая за удаляющимся городом, путешественники рассуждали, чья правда нам ближе: Курова или Гречухина?
    - После речей Курова кажется, что здесь все поражены "мышиной болезнью", - произнес Паумен. - Бесовская Мышь правит бал: какая может быть историческая или краеведческая работа в примитивном собирании игрушечных мышей?
    - Мышь - блестящий маркетинговый ход, - возразил я. - Серая мышка понятна и доступна каждому. Большинству людей, путешествующих по Волге, не нужны подлинные предметы быта, собранные Куровым. Им плевать на букварь начала 20 века. Туристам куда интересней поглазеть на всяких мышек, накупить сувениров и составить прекрасное впечатление о городе Мышкине.
    Долго мы еще рассуждали на тему: как изначально здравая, новаторская идея, с энтузиазмом поддержанная горожанами, породила бренд "тургород Мышкин", и как это бренд на корню перекупили расчетливые московские бизнесмены.
    - Централизованный туризм только набирает обороты, - подытожил Паумен. -. Вскоре Мышкин станет городом для богатых. Туристы будут посещать только "Комплекс Мыши", этот лубочный дворец, где разместят и кафе, и музей, и кинотеатр, и лавки с сувенирами. Теплоходным экскурсиям даже не понадобится выходить на свежий воздух.
    - Конечно, коренным мышкинцам обидно, - добавил я, - что они вкладывали душу и деньги в народный музей, а он стал коммерческим проектом.
    Мне сделалось грустно.
    - Караван идет, щепки летят... - объединил я две разных пословицы.
    - Но пусть читатели делают выводы сами, - закончил Паумен.
    Возвращались мы в Рыбинск на каком-то древнем и вонючем "Львовиче".
    К тому же, водитель оказался убежденным хамом: ему не понравилось, что у меня нет мелких денег, и я с ним даже поругался. А разозлить Гризли ой как непросто! Зато мы ехали с ветерком. Шофер "Львовича" врубил громкую музыку, по салону летали осы, а мы глядели по сторонам.
    Уже в Рыбинске путешественники добрались до "Дружбы", закупились продуктами и отправились в гостиницу. Отказались от прогулки перед сном, чтобы сэкономить силы на завтра.
    Вечером я писал записки, а Паумен читал местные газеты. Мой товарищ сообщил, что глава Рыбинска Сдвижников еще не осужден, но суд скоро состоится. Исполняющий обязанности Хмелев внешне похож на Степашина. Средние зарплаты в городе: фельдшер со стажем получает 4.5 тысячи рублей плюс 3.7 тысяч - надбавка, главврач - пятнадцать тысяч, а дети летом подрабатывают - 2000 рублей в месяц на озеленении.
    Затем мой друг углубился в статью о клубе "Рыбинск"; речь шла о мини-футболе.
    - Знаешь, кто у них аутсайдер? - спросил Паумен.
    - Понятия не имею, - ответил я.
    - Держись крепко, - попросил мой товарищ. - На последнем месте - "Реал" из Твери!
    Я от смеха чуть не свалился со стула.

    5. Последний день в Рыбинске. 20 июля, вторник

    Эх, ребятушки мои, читакушки! Так я обращался к читающей братии много лет назад. И вот сегодня опять не удержался: потому что в конце каждой поездки возникают одни и те же эмоции - жаль уезжать! Но таков удел всех путешественников, в том числе и Гризли с Пауменом! С утра, не завтракая, друзья отправились в музей Мологи на троллейбусе номер один. Почему не ели? Решили хоть раз пообедать в рыбинском кафе, а для этого следовало нагулять аппетит. Дотопали от центра города до Стоялой улицы. Зашли в небольшое здание музея, и сразу попали на экскурсию. Заплатив по двадцать рублей, присоединились к трем женщинам, благоговейно слушавших экскурсовода. Последняя, с указкой в руке, стояла перед картой затопленного города Мологи.
    - Как видите, здесь практически не было производства, - говорила она, - зато большие деньги тратились на благотворительность. И еще было построено очень много церквей.
    - Не то, что сейчас! - ахнула одна из женщин.
    - Храмы-то какие красивые! - поддержала другая.
    Мы скептически взглянули на аудиторию: нам попалась "святая простота".
    Экскурсовод добавила, что музей находится в подворье женского монастыря Мологи, и поэтому здесь можно поставить свечку за упокой душ мологчан.
    Узнали мы и историю возникновения музея. Его открыли в 1987-ом году, а говорить на тему затопленных территорий разрешили только в 1984-ом. Когда в Рыбинске появился музей Мологи, оставшиеся в живых переселенцы стали собираться здесь каждый год, второго августа, в день, когда вышел указ о принудительном выселении с территорий затопления.
    - Сейчас остались только дети, - добавила экскурсовод. - Они плохо помнят Мологу, но, такова особенность детской памяти, что затопленный город представляется им самым прекрасным местом на земле. Они вспоминают о нем только хорошее и, когда собираются вместе, предаются ностальгическим воспоминаниям. А почти все, кто был на момент переселения взрослыми, уже умерли - но они относились к этой истории совсем иначе: для многих это стало жизненной драмой.
    "Зачистка" территорий под Рыбинское водохранилище осуществлялась около десяти лет. Затопили огромные пространства в 1941-ом году, незадолго до войны. Хорошо, что успели. Готовились к операции тщательно. Все деревянные дома в Мологе раскатали по бревнам и перевезли в Рыбинск и ближайшие села. Все каменные строения, в том числе и церкви, взорвали, дабы они не мешали судоходству. Выселенцам были выплачены мизерные компенсации, которых не хватило даже на переезд.
    На территории нынешнего Рыбинского водохранилища находилось несколько монастырей и 126 деревень. Каменные строения вне Мологи не взрывали, поэтому некоторые колокольни еще долгое время торчали из воды. На сегодняшний день ни одной не осталось: последняя ушла под воду в 1997-ом году. По официальным данным, 130 тысяч человек перебрались с затопленных территорий в Рыбинск. Экскурсовод рассказала, что, когда она была маленькой, многие деревянные дома назывались "мологовскими", но почему - она узнала только в 84-го году.
    Я вспомнил отзыв из интернета "Калязин-Углич-Рыбинск-Тутаев-Мышкин-Мартыново": "Вначале мы на автобусе проехали плотину, ГЭС, бывшие лагеря (нам рассказали ужасную историю, как при строительстве плотины в апреле 1941 произошел прорыв и затопило котлован, где в это время было 18 тысяч зэков-политзаключенных и потом долго еще по всей Волге вылавливали их тела...)"
    И еще:
    "...пошли в музей Мологи - богатого края, затопленного Рыбинским водохранилищем. Музей занимает несколько комнат в обычном доме. В нем собраны вещи, фото и много других материалов жителей этой края. ... Этот маленький музей оставил самое сильное впечатление из всего, что мы видели в Рыбинске и возможно во всей этой поездке. В купленном там буклете прочитал рапорт местного начальника НКВД, который сообщал о 294 местных жителях (он их назвал умалишенными), которые отказались покидать свои затапливаемые дома и даже приковали себя, чтоб их не могли силой вывезти и тем самым обрекли себя на смерть. Все это (как и 18 тысяч погибших в котловане зеков) оставело жуткое впечатление".
    Я спросил экскурсовода насчет 18 тысяч погибших заключенных и о прикованных мучениках.
    - Факт незапланированного прорыва плотины был, и он зафиксирован, - ответила женщина. - Но точной цифры погибших никто не знает, ни в каких документах она не фигурирует. В архивах НКВД указано, что в работах по созданию Рыбинского водохранилища участвовали 150 тысяч заключенных, но считается, что эта цифра в два-три раза занижена.
    Посетительницы-простачки возмущенно заохали.
    - Теперь насчет заживо утопленных, - продолжила экскурсовод. - Действительно, имеется рапорт местного начальника НКВД, где фигурирует рассказ о 294-х "умалишенных", но этот документ вызывает массу сомнений. Сейчас стало модно утверждать, что во время затопления территорий погибло огромное количество местных жителей. Что в монастырях священники с иконами в руках встречали мученическую смерть от бушующих волн. Но факты говорят об обратном. Во-первых, к 1941-ому году на территории нынешнего водохранилища не осталось ни одной действующей церкви; всех священнослужителей либо этапировали в лагеря, либо расстреляли. Во-вторых, на территориях, подлежащих затоплению, службами НКВД проводились мероприятия по вывозу местного населения. В те суровые годы никто и подумать не мог о сопротивлении властям. Кроме того, как жители могли себя приковать? Чем? И почему НКВД-шники не могли их расковать?
    Женщина-экскурсовод обвела взглядом притихших посетителей.
    - Сейчас говорят - "Молога - русская Атлантида", - добавила она. - Но это спекуляции на исторических фактах. Конечно, насильственное переселение людей - всегда трагедия, но по сравнению с расстрелами и арестами миллионов, она меркнет.
    Мне понравилась позиция экскурсовода. Редко в наше время услышишь правду! Кстати, даже о крупных животных при создании Рыбинского водохранилища позаботились: сделали специальные мостки, по которым живность могла перебираться с острова на остров при постепенном затоплении местности. Но как быть насекомым? Например, муравьям? Вот кто больше всех пострадал!
    Заканчивая свои записки, я набрал в Яндексе "Молога - русская Атлантида". Как вы думаете, что пишут в Сети?
    "Город, которого больше нет, был затоплен при образовании Рыбинского моря. Местные жители не хотели уходить. Многие так и погибли в своих затопленных домах. Говорят, Молога время от времени показывается из-под воды".
    Воистину, мистификаций на эту тему будет еще предостаточно!
    В экспозиции на втором этаже музея наибольшее впечатление произвели фотографии: гнездо аиста на затопленном дереве; колокольня, торчащая из воды.
    По окончанию экскурсии путешественники слегка задержались. Оказалось, в музее можно купить карту Рыбинска! Мы приобрели ее всего за 35 рублей. Кстати, там осталось еще две карты: так что, спешите! Может быть, вам повезет. (Для тех, кто не успел, я ее отсканировал). За сорок рублей предлагали путеводитель "Волга", который в музее Мыши стоил целую сотню. Таковы мышкинские накрутки!
    Покупая карту, друзья пожаловались, что нигде в городе ее не купить.
    - Хорошо еще, сам музей работает, - ответила экскурсовод с первого этажа. - Держимся на голом энтузиазме.
    - А сколько у вас зарплата? - спросил Паумен.
    (На Западе неудобно спрашивать, сколько человек зарабатывает. В России подобный вопрос - в порядке вещей).
    - От 2400 до 4000 рублей, - ответила музейщица со второго этажа. - Если большой стаж работы в этой области, примерно четыре. Если нет, около трех.
    Пожилые женщины признались, что для них работа в музее - прибавка к пенсии. Пусть скромная, но хоть какая-то.
    - А ведь могут и в выходные вызвать, - пожаловалась экскурсовод с первого этажа, - или попросят задержаться.
    Да, друзья! Грустно до слез. Запущено музейное дело в России, не финансируется. А если чья-то идея (пусть, "мышиная") начнет приносить доход, ее тут же перекупят, и прибыль пойдет в чей-то широкий карман.
    Мы вышли на улицу.
    - Хотелось бы что-нибудь еще узнать о Рыбинском водохранилище, - сказал Паумен.
    - Дома в Сети посмотрю, - ответил я.
    (И посмотрел, но не нашел ничего особо интересного: фотографии погибшего города, остальные материалы).
    А путешественникам предстояло в последний день завершить изучение Рыбинска. И мы приступили к делу.

    []

    Фото N 5.1
    Для начала посетили единственный платный туалет в городе. Он находится на улице Крестовой, почти напротив Спасо-Преображенского собора. Затем отправились в сам собор. Он действующий, но реставрация еще не закончена. Имеется огромный иконостас, а остальные стены - лишь побелены, да и то не все.
    - Рыбинск - город нетуристический, - обобщил я. - Предстоит еще много работы.
    - А где взять средства? - спросил Паумен.
    Путешественники вспомнили статью из "Рыбинских известий":
    "Протокол заседания комиссии. г. Рыбинск. 18.07.08
    1. Наименование предмета открытого аукциона - ремонт тротуара в районе историко-архитектурного и художественного музея г. Рыбинска.
    Начальная (максимальная) цена контракта (цена лота) - 1 282 136.46 рублей
    (Читая эти строки, я подумал: "Какая точность, сорок шесть копеек!")
    Сроки выполнения работ - с 31 июля по 5 октября 2008 года.
    Место выполнения работ - ул. Волжская набережная в городе Рыбинске (район историко-архитектурного и художественного музея)
    2. Муниципальный заказчик - Муниципальное автономное учреждение городского округа город Рыбинск "Управление городского хозяйства".
    3. Извещение о проведении аукциона было размещено в газете Рыбинские известия и на официальном сайте www.rybinsk.ru
    (Далее указаны - заседание комиссии, кто присутствовал и прочая информация. Самый важный пункт - ниже!)
    6. В указанный в извещении о проведении открытого аукциона срок, в 16 часов 30 минут заявок на открытый аукцион не поступило.
    7. Комиссия единогласно признала аукцион несостоявшимся".
    Всё ясно, уважаемые читатели? Рыбинская администрация с трудом изыскала деньги на реставрацию центра города. Объявила лот на данные работы, но не нашлось желающих эту работу выполнить! Вывод: очень трудно что-либо развивать в Рыбинске.
    А друзья, выйдя из Спасо-Преображенского собора, отправились на пирс номер 2. Мы думали о нем с первого дня путешествия, но не хватало времени туда дотопать. Забрались на причал. Паумен долго изучал расписание.
    - Рейсы на Кирпичный завод только по четвергам, пятницам, субботам и воскресеньям, - наконец, изрек мой мудрый друг. - Можно прокатиться туда-сюда. Либо до какой-то "Дружбы". Полчаса на допотопном метеоре.
    - Меня поражают эти партизанские традиции, - недовольно пробурчал я. - Что еще за "Кирпичный завод"? На карте я такого не нашел.
    Подумав, путешественники решили, что завод находится ближе к Ярославлю, а "Дружба" (до сих пор не ясно, что это - турбаза, пионерлагерь или фабрика?) - к водохранилищу.
    На речную прогулку у нас не хватило времени, но всем читателям рекомендую. Можно прокатиться до Дружбы минут за тридцать, и, не вылезая, вернуться обратно. Билет в одну сторону - 9 рублей. Или отправиться в сторону неведомого Кирпичного завода. Это займет у вас три часа в обе стороны. Подробности читайте у молодого ученого.
    А друзья пошли искать Бурлака. За предыдущие дни мы его ни разу не видели, хотя этот памятник является символом Рыбинска (неудачным, на мой взгляд, как и фраза "Рыбинск - столица бурлаков").
    Путешественники прогулялись по красивой набережной. Ее сделали недавно, даже скамейки не везде поставили, но это - важная веха в сложном процессе превращения города из провинциального в туристический.
    - Им бы еще железнодорожный вокзал отремонтировать! - размечался я.
    - Не все сразу, Гризли, - опустил меня с небес на землю Паумен.
    Бурлак обнаружился за зданием биржи. Маленький, примерно в человеческий рост. Не удивительно, что мы его пропустили в первый день путешествия.
    - Нет в нем значительности, - заметил я.
    - Харизмы, - поправил мой товарищ.
    - И еще монументальности, - добавил я.
    Куда больше Бурлака нас поразило, что рядом с историческим памятником, метрах в трех, лились по тротуару потоки воды. На них никто не обращал внимания. Наконец, возле "ручьев" появились заспанные рабочие. Выяснилось, что рядом с символом Рыбинска прорвало трубу, но ликвидировать аварию никто не собирался. Вот вам еще одна зарисовка, свидетельствующая о бедственной ситуации в городе.
    Мы же зашли на Мытный рынок: он располагался поблизости, во дворе одного из домов.
    - Зачем? - спросит любознательный читатель.
    - Оценить ассортимент, - важно отвечу я.
    Ведь вопрос "Есть ли рыба в Рыбинске?" до сих пор оставался открытым. На рынке был получен ответ - рыба есть. Меньше, чем в Архангельске, но имеется. В основном, продавалась вяленая - нам понравились крупные судаки по 250 рублей за штуку.
    Но самое яркое впечатление оставил ларек "Ярославского Бройлера". Туда, хоть время было и не рыночное, стояла внушительная очередь. Люди брали рулеты из курятины.
    - Ничего подобного раньше не видел! - поразился я.
    - "Ярославский Бройлер" спасет отечественную пищевую промышленность, - заявил Паумен. - Обязательно, Гризли, отрази это в своих записках.
    Затем друзья прошлись по ларькам.
    - Цены здесь ниже, чем в Питере, - заметил мой товарищ.
    Проведя независимое исследование, мы отправились в кафе "У причала" (адрес: угол Волжской набережной и сквера Ушакова).
    - Надо хоть раз пообедать в центре города! - аргументировал этот шаг Паумен.
    Заведение оказалось кафе-столовой. Время стояло обеденное, у прилавка образовалась очередь с подносами. Но мы не сильно задержались. Через десять минут за 238 рублей друзья купили: два вторых блюда (мясо с овощами и ежики с гречей), бутылку безалкогольного пива "Балтика" и две порции блинов. Всё очень вкусно, сытно, по питерским меркам - дешево. В итоге, отлично перекусили.
    После еды путешественники сели на скамеечку и устроили перекур. То есть, Паумен курил, а я на него взирал.
    - Хочешь курить, Гризли? - спросил мой товарищ.
    - Я бросил, - пробурчал я.
    - Тогда не смотри на меня с завистью! - попросил Паумен. - Не покуришь с тобой нормально.
    Я отвернулся и стал рассматривать монумент Ушакову. Мысли от адмирала перешли к вождю мирового пролетариата.
    - Памятников Ленину в Рыбинске - три, - заявил я. - Один - с шапкой, наиболее известный, напротив биржи, второй - мозаичное панно "Ленин-монгол", недалеко от центрального рынка, и еще один "Ленин-застойный", бюст-глыба, находится в новых районах.
    - Лениных - три, а я - один, - заявил Паумен, закончив курить. - Пора в путь-дорогу!
    С Волги дул прохладный ветер, поэтому мой друг надел свитер. А затем мы направились к мосту.
    В Рыбинске только один мост через Волгу. Ближайший, если верить карте, находится в Ярославле. Друзья вдохнули полной грудью и потопали по левой стороне, чтобы видеть биржу и весь город. Мост оказался куда выше, чем питерские - внизу открылась потрясающая панорама.
    - Даже немного страшно, - признался Паумен.
    Если мост впечатлял, то автомобильное движение оставляло желать лучшего.
    - Не люблю выхлопные газы, - стал разглагольствовать я, - но, все-таки, машин могло бы быть больше. Ведь это - единственный мост на сотню километров. Неужели никому не надо на тот берег?
    - Здесь люди живут бедные, машин - мало,- ответил Паумен, - вот никто и не катается.
    - С такими темпами нескоро новый мост построят, - закручинился я.
    - Зато экологии меньше вреда будет, - нашел плюс мой товарищ.
    Наш путь лежал в сторону ГЭС. На "Фотостраннике" мы прочли: "..очень запомнилась поездка на такси до Рыбинской ГЭС. Комплекс рыбинской плотины на Волге находится за городом. Сюда можно доехать на городском автобусе, но мы предпочли такси, благо поездка туда и обратно обошлась относительно недорого: на двоих было заплачено 100 рублей.
    У самой плотины шоссе круто поворачивает вправо и везде стоит знак "остановка запрещена". Поскольку осмотр ГЭС из окна автомобиля не входил в наши планы, мы, несмотря на запрещающий знак, решили остановиться. Выйдя из машины, я, было, направился к зданию ГЭС, но тут вдруг услышал странный звоночек. Через некоторое время выбежала пара солдат с автоматами Калашникова, причём, самой последней модификации. Пришлось срочно ретироваться в машину и на всех парах мчаться обратно, благо никакой погони за нами устроено не было, хотя водитель такси всю дорогу сильно переживал по поводу этого инцендента".
    После такого комментария хотелось увидеть ГЭС вживую. Туда от центра города шел пятый автобус. Хоть его кольцо было на улице Крестовой, мы решили сначала перейти мост, а потом уже сесть на пятерку.
    Друзья дошли до остановки автобуса на левом берегу. Сели на скамейку.
    - Не нравится мне кровать в номере, - пожаловался мой друг. - Из-за нее болит спина и сны дурацкие снятся.
    - Прими "Найз"! - посоветовал я. - Хорошие таблетки. Если спина болит, я всегда их принимаю.
    - Только не вздумай вставить наш диалог в записки путешественника, - нахмурился Паумен. - Иначе читатели скажут, что мы - не отважные туристы, а престарелые доходяги.
    - А мне кажется, что этот диалог важен, - заупрямился я. - Как писатель-реалист, отображающий подлинную правду...
    - Ерунда! - перебил мой товарищ. - Кому нужны неинформативные беседы, дискредитирующие героев?
    И мы начали спорить, в то время как секунды и минуты плавно текли в реку Лету.
    Первым это занятие надоело Паумену.
    - Когда же придет этот автобус? - спросил мой друг. - Мы здесь уже двадцать минут сидим.
    - Может, вообще никуда не ехать? - Я поддался пораженческим настроениям.
    К остановке подошел мужик с тяжелым рюкзаком.
    - Вы не знаете, когда подойдет "пятерка"? - спросил я.
    - Через сорок минут, - с готовностью ответил мужик. - Я просто раньше пришел.
    - А следующая остановка далеко? - заинтересовался Паумен.
    - Метров восемьсот, - ответил мужчина.
    Друзья вскочили с насиженного места и, забыв о споре, потопали вперед. Наш путь лежал вдоль левого берега Волги, в сторону дамбы. Кто-то может считать этот район городом, но я бы назвал его поселком. Деревянные дома за заборами, частный сектор, приусадебные участки. Всё это гордо именовалось "улицей Коллективизации".
    - По-моему, жестокую коллективизацию 1929-го года все уже осудили, - сказал я. - В каком году дали улице такое название?
    - В 1930-м, - предположил Паумен. - А если оно историческое, его менять нельзя.
    - А если улица Гитлера? - спросил я.
    Паумен не ответил; моего товарища занимали другие заботы.
    - Гризли, мы успеем дойти до следующей остановки? - задал он встречный вопрос. - Вдруг пятерка проедет раньше?
    - Дойдем! - уверенно ответил я, хоть остановка никак не приближалась.
    С левой стороны улицы потянулся парк. На входе красовалась надпись "Интернат N2".
    - Вспомнил! - обрадовался Паумен. - Когда я искал в Сети информацию о Рыбинске, мне всё время попадались отчеты об этом интернате. Многие приезжают сюда, чтобы оказать помощь детям. И всё же, где остановка?
    Чтобы понять наш маршрут, удобно всего воспользоваться картой http://www.perebory.rybinskcity.ru/karta.jpg. Кстати, ее, но только распечатанную в черно-белом варианте, путешественники держали перед собой. Удобная вещь, указаны все маршруты городского транспорта.
    Минут через двадцать я и Паумен добрались до улицы Зеленой (именно там находилась остановка) - и принялись ждать неуловимую "пятерку". Но если вы думаете, что там имелся какой-то указатель или расписание транспорта, то глубоко заблуждаетесь. Пришлось, как обычно, расспрашивать местных жителей.
    Остановки, как таковой, тоже не было - лишь вытоптанное место около шоссе. Кроме пятерки, здесь ходили городские автобусы 19 и 20. Они круговые, переезжают через мост на правый берег, в центр Рыбинска, только один слева направо, а другой - справа налево. Поэтому местные жители, направляющиеся в город, стоят возле шоссе и смотрят в обе стороны - с какой подойдет автобус, на том и едут.

    []

    Фото N 5.4 (фрагмент из схемы)
    Наша пятерка никак не хотела приходить. Зато подъехал 19-ый. Оттуда, среди прочего люда, вышел совершенно пьяный мужик. Выписывая забавные кренделя, он отправился к своему дому. Хижина стояла близко, и мы с Пауменом видели, как мужик вошел во двор, закрыв за собой калитку. Уже через минуту его обратно выгнала жена: да не одного, а вместе с тремя козами.
    - Тяжело быть пастухом, - патетически произнес я.
    - Он сейчас где-нибудь ляжет, и заснет, а козы будут мирно пастись, - добавил Паумен.
    Наконец, прибыл автобус номер 5. Он был изрядно забит: рыбинцы ехали на свои садоводческие участки. Снова смотрим на схему. Видите "Селишки-Окороково, 5 километр, 7 километр"? Там и расположены садоводства. С каждой новой остановкой "пятерка" пустела. Паумен занял свободное место, я встал рядом. За окном потянулся густой и темный лес.

    []

    Фото N 5.5 (фрагмент из схемы)
    - Блин, долго как едем! - поразился я.
    - Пешком бы не дошли, - согласился мой товарищ.
    И тут открылось самое главное; то, чего я не нашел ни на одной из карт, а именно - Рыбинское водохранилище! В последний день пребывания в городе мы все-таки сумели рассмотреть его в полный рост. Лучше всего это место видно в атласе - несколько километров вдоль водохранилища проходит трасса; берег укреплен массивными валунами. Впереди открывается морская гладь. Великое дело - Рыбинское море! Хоть его создание и привело к экологической катастрофе, рукотворное чудо, над которым трудились сотни тысяч людей, вызывает восхищение. Вот такие, противоречивые (или, как говорят некоторые умники, "амбивалентные") чувства мы испытали.
    В конце пути нас ждала ГЭС. Не удивительно, что на автора заметок "Столица бурлаков" наставили дула автоматов. Везде были надписи "Не выходить и не останавливаться!" Автобус на полной скорости пересек ГЭС (действительно, очень красивое здание, напоминающее дворец 19-го века), и вскоре мы очутились на кольце "пятерки", остановке под кодовым названием "п. ГЭС-14".
    Отсюда, на 14-ом автобусе мы планировали добраться до Переборов. В последний день друзья затеяли "Большой круг" по Рыбинским окрестностям: по мосту - на левый берег; затем через ГЭС - вдоль всего берега, потом по дамбе - на правый берег и оттуда - к Переборам.
    14-ый маршрут мы ждали не дольше десяти минут. Место, где находится кольцо, трудно назвать "городом". Вспомнилось, что кто-то на форуме говорил: "Рыбинск образовался слиянием нескольких поселков". Так оно и есть! Эти окрестности стоит перечислить. Поселок Слип (Вы спросите: "Откуда пошло название?" Ответ прост: от английского глагола "to sleep" - спать, засыпать, то есть, "спальный район"), поселок Волжский (через него лежал наш путь до дамбы), поселок Переборы (туда мы направлялись после дамбы, вот адрес сайта - http://www.perebori.narod.ru/), поселок Веретье (по пути от Перебор к центру города по правому берегу Волги). Все эти названия удалось почерпнуть из карты, купленной в музее Мологи. Переиначив любимое выражение Довлатова, можно сказать, что Рыбинск приобрел очертания.
    - Очертился, - поправил Паумен.
    И путешественники снова рванули вперед, но теперь уже на 14-ом. Паумен занял сидячие места, поэтому поездка получилась комфортной. Хоть через окно и палило солнце; было крайне любопытно глазеть по сторонам. Пассажиры то входили, то выходили, а мы ехали от кольца до кольца. Мимо проносились жилые районы (слева) и заводы (справа). Зоркий Паумен узрел ДК "Волжский".
    - Я читал интервью с исполняющим обязанности Главы Рыбинска Хмелевым, - сообщил мой товарищ.
    - Пьяная фамилия! - перебил я. - Небось, не просыхает!
    - Хмелева спрашивали об этом ДэКа, - продолжил Паумен. - "Волжский" давно стоит заброшенный; возле него образовалась настоящая помойка. Читатель возмущался: "Доколе?!", а Хмелев даже и не знал, в чьей собственности ДэКа находится.
    - Хмель в голову ударил! - Мне было всё ясно.
    - Разорили страну в перестройку, - привел свой довод Паумен. - И мы до сих пор залечиваем раны.
    Впереди показался знакомый "Дивизион", красная зона. Оказалось, тюрем там две. Мы проскочили шлюзы, мимо памятной остановки, где пару дней назад прятались от дождя, а потом миновали дамбы. Вновь полюбовались "бабой" на горизонте. Затем 14-ый направился не в город, а повернул к Переборам.
    - Может, там живут одни гитаристы? - спросил я. - Они перебирают струны музыкальных инструментов, и над поселком разносятся душевные и романтические мелодии.
    - Там живут алкаши, - ответил Паумен. - Они перебирают спиртного и целыми днями ходят пьяные.
    14-ый автобус промчал мимо гостиницы "Волга", единственной альтернативы нашего "Рыбинска".
    "Альтернатива - так себе", - решили путешественники.
    Возможно, номера там и лучше, но географическое положение - аховое. Вот отзыв о "Волге" за 2004 год: "Мы две ночи ночевали в Рыбинске в гостинице "Волга". Это современная небольшая 5-ти этажная гостиница примерно на 40 мест, относительно недорогая. Главный ее недостаток (для меня по крайней мере), это то что она находится на окраине Рыбинска в районе с названием Переборы - это около плотины (минут 10-15 от центра на автомобиле). А хотелось бы вечером погулять по городу, но не в новостройках, а в центральной части. Да и ехать до гостиницы надо было по окружной дороге вокруг Рыбинска, а на это каждый раз уходило лишних минут 20. Эта гостиница считается лучшей в городе (в центре есть другая гостиница, более старая и менее комфортабельная). Но во 2-й день вечером в нашей гостинице не было горячей воды. Номера маленькие, почти вся обстановка - отечественная . Есть телевизор Витязь (10 программ ), телефон, бар-холодильник, душ. Самое неудобное - это кровати (неровный матрац) и малепусенькая подушка. Хоть гостиница и новая, но палас на полу менять уже надо. На три звезды гостиница если и тянет, то с трудом".
    А мы доехали до кольца. Вышли и огляделись. Где пляж, которым так хвастался Переборский сайт? Увы, никаких указателей не было.
    - Вам на пляж? - Из окна автобуса высунулась кондукторша. - Пройдите чуть назад, там дорога направо от шоссе.
    - Спасибо! - поблагодарили путешественники.
    Сами бы мы дорогу точно не нашли. Идти - метров шестьсот. Несмотря на теплую погоду, народ отсутствовал. Зато имелись переодевалки. Значит, это все-таки был пляж! Об этом свидетельствовал и песок на берегу.

    []

    Фото N 5.6
    С пляжа хорошо смотрелась "баба". Справа находилась пристань, с которой теплоходы ходили на остров Юршинский. Вот откуда прекрасно видно Рыбинское водохранилище! Если у читателей будет лишний день в городе, рекомендую посетить остров. С нашей обзорной площадки открылся и вид на Каменики, весьма большой поселок, куда мы позавчера не добрались. Вновь пришлось пожалеть об упущенных возможностях.
    - Рыбинск - отличный город для разнообразных путешествий! - торжественно и немного грустно провозгласил Паумен. - Обязательно напиши об этом в своих заметках.
    Выполняю поручение моего товарища. Друзья, очень много всего интересного можно посмотреть в Рыбинском крае; нам, к сожалению, на всё не хватило времени.
    Осознав сей факт, путешественники бросились в воду. Причем, на этот раз первым был я. Паумен же сидел на берегу и разглядывал пейзажи. Потом он пошел купаться, а я занялся созерцательством.
    Неподалеку от нашего места стояла машина. Рядом с ней находились местный парень и две, не менее местных, девицы.
    "Ребята с машинами в Рыбинске высоко ценятся, - подумал я. - Настолько, что по две девицы на каждого".
    Парень придерживался того же мнения. Он был неказист, некрасив и вдобавок с прыщами, но держался с девушками весьма надменно. Из окна его тачки звучала песня Тимоти "Ты готов для Москвы".
    - Вот что слушает молодежь, - заявил я, когда Паумен вышел на берег. И напел: -
    Моя Москва - это зона спроса
    И любая телка - лишь цена вопроса...
    И если ты думаешь, так же, как мы,
    Ты готов для Москвы!
    - Раньше говорили: "В борьбе за дело коммунистической партии будь готов!" - отозвался мой товарищ, - а теперь... "для Москвы".
    - Я не собираюсь быть готовым для столицы, - заворчал я. - Подобные песни только подчеркивают неравенство между Москвой и провинцией. Послушав эту композицию, десятки тысяч юношей и девушек попрутся в этот город. Они, может, для него и готовы, но только там их никто не ждет. Блин, дурная Москва, чтоб ей пусто было! Уж ведь писал о ней...
    - Уймись, Гризли, - одернул меня Паумен. - Москва - хороший город.
    - Ах так?! - возмутился я, и запел что-то из детсадовского фольклора:
    Москоу, Москоу - закидаем бомбами,
    Будет вам Олимпиада, о-хохо-хохо!
    Паумен внимательно взглянул на меня, и резюмировал:
    - Ты готов для Москвы.
    - А картошку еще готовить надо! - воскликнул я, вскинув руку в пионерском салюте...
    В Переборах мы замечательно покупались. Затем отправились на автобусную остановку. В город шел маршрут номер три. Друзья долго ждали его, сидя на скамейке напротив какого-то универмага.
    - Когда нахожусь в провинции, - признался я, - мне часто вспоминается фильм "Облако-рай".
    - Прекрасная картина, - согласился Паумен.
    - А если бы тебе предложили здесь жить? - задал я свой любимейший вопрос. - Согласился бы?
    - И не работать? - уточнил Паумен. - Конечно. Вот только как быть с родными людьми в Питере?
    Родные люди в это время стерегли не менее родного Малышкаса породы "ротвейлер"; известного читателям по предыдущим путешествиям.
    - И все-таки жаль, что кончилось лето, кончилось лето!
    - внезапно пропел я, впадая во временное помешательство.
    - Время проходит - не удержать,
    - подхватил Паумен.
    - Дело не в этом!
    - затянули мы вместе.
    Среди взволнованных людей и в блеске мокрых площадей!
    Все-таки жаль, что кончилось лето, кончилось лето!!!
    Весь поселок Переборы вместе с нами исполнял известную песню Юрия Кукина. В этот момент подошла "тройка". Мы умудрились, несмотря на толпу, сесть на задние сиденья, и поехали в центр.
    Миновали, кстати, район новых домов. Какое-никакое, а ведется строительство даже в провинциальном Рыбинске. За три-четыре остановки до центра, "тройбан" свернул с Крестовой (на окраине она называется "проспект Ленина") и путешественники очутились в микрорайоне сталинских пятиэтажек, неподалеку от Авиационного техникума. Люди там живут в аварийных условиях. Мы ехали как раз, когда рыбинцы возвращались с работы. Пролетариат и техническая интеллигенция разъезжались по домам. Не могу сказать, что я им позавидовал - хотя расстояния и несравнимы с питерскими.
    А закадычные друзья вышли у Соборной площади, откуда стартовали несколько часов назад. Таким образом, круг замкнулся. Но нам же хотелось еще немного погулять по Крестовой, отметив таким образом прощание с городом.
    Что можно сказать о центральной магистрали Рыбинска? Улица для прогулок до шести вечера. Затем здесь остается слишком мало народа, и чувствуешь себя неуютно. Отреставрированные здания соседствуют с разваливающимися, тоже можно сказать и о мостовой. Всё зависит от того, что в конкретном доме находится. Если магазин или контора занимают только первый этаж, он покрашен и отреставрирован, а остальные - два, три, четыре, а также крыша - скоро рухнут. Изредка встречаются новые постройки. Количество отреставрированных и ветхих домов - пятьдесят на пятьдесят.
    Напротив Новой Биржи - здание, похожее на Гостиный двор. Его бы отреставрировать, но руки пока не дошли - поэтому развалина, как бельмо на глазу, портит центральную часть Рыбинска. Когда-нибудь Гостиный двор отреставрируют, но вот когда? Здесь всё делают очень медленно. Вот набережную возвели совсем недавно, и то - не до конца. Но это - прорыв по рыбинским меркам. А цоколь Новой Биржи, самого красивого здания в городе, в одном месте зарос травой. Биржа с моста выглядит красиво, но не помешало бы ее помыть.
    Друзья заскочили в кафе "Фаэтон"; мы здесь были в первый день путешествия.
    - Всего четыре дня прошло, - заметил Паумен, - а уже чувствуешь себя, как дома.
    По прежнему радовали низкие цены: "Зимняя вишня" (классическое рыбинское пирожное) - 17 рублей, две чашки кофе - 36 рублей. Мы перекусили, отправились в "Дружбу" и домой, в гостиничный номер.
    После вкуснейшего ужина я взялся за записки путешественника и сейчас, на скорую руку, хочу записать общие впечатления от Рыбинска.
    Итак, перед нами - город средневолжской провинции. Неспешно течет здесь жизнь. После посещения микрорайона сталинских пятиэтажек (запущенность жилищного сектора бросается в глаза), я вдруг задумался: как бы рыбинцы восприняли тот факт, что на месте строительства Охта-Центра (бывшее название "Газпром-Сити") в центре Санкт-Петербурга снесли современные здания "Паллада-Центра", которые украсили бы центр Рыбинска? Думаю, рыбинцам не понять такой архитектурный подход, да и я его противник. Но, как петербуржец, рад тому, что в малых городах образ врага ассоциируется только с москвичами и не переносится пока на жителей Питера.
    А в том, что все москвичи - враги, и строят козни против российской провинции, мы убеждались неоднократно. Вот вам примеры.
    1. Мышкин. Куров говорил о жене Лужкова, Батуриной, которая "все скупила" в городе. "Московские риэлторы", - с презрением произнес Сергей Васильевич.
    2. Рыбинское водохранилище. Газетная статья про распределение квот на рыбную ловлю. Главная мысль: москвичи скупят все квоты и оставят рыбинцев без работы и рыбы.
    3. По местному телевидению мы смотрели репортаж про поджоги рыбинских домов в садоводствах. Ведущий задавался вопросом: кто поджигает? Ответ нашли быстро: плохие люди из Москвы.
    4. Ярославское телевидение, репортаж из Углича. В центре города поджигают дома. Кто? Конечно, злобные москвичи.
    Жители столицы - заклятые враги всех провинциалов. У них слишком много денег и власти. А вот каламбур от Сергея из Тулы: "Москва - золотые пукала". И кто тогда, спрашивается, готов для Москвы?
    Кстати, сегодня на Крестовой произошло событие вселенского масштаба: столкнулись две иномарки. Водитель троллейбуса, стремясь избежать затора, начал объезжать одну из машин, и застрял на встречной полосе. Горлышко бутылки закупорилось. В безмашинном городе образовалась пробка.
    Теперь, в рамках краткого анализа Рыбинска, перейдем к достоинствам города. Их немало. Во-первых, доступные кафе, коих в центре - превеликое множество. Во-вторых, дешевые продукты. Кроме того, в Рыбинске есть, где погулять. И по той же Крестовой, и по набережной, и по прекрасной аллее от Авиационного Техникума, и по набережной на правом берегу, возле моста. Город - не грязный, что бы ни писали о нем в интернет-форумах! Правда, после десяти вечера лучше сидеть дома. Вот сейчас я пишу эти строки, на часах - около одиннадцати, а такой пьяный базар царит под окнами!
    Но мы говорим о плюсах. Продолжаю: удобное географическое положение. Из Рыбинска есть, куда съездить. Не только в ближние места: в Каменники или на остров Юршинский, но и в Углич, Пошехонье. Несколько дороговатая гостиница, но в Ярославле цены в два раза выше. Кстати, по местному телевидению показывали рекламу нашей гостиницы.
    Раньше, судя по отзывам, Рыбинск был совсем плох в плане туризма. Мне рассказали такую байку: мол, в застой, когда рыбинцы ходили в кинотеатр, в зале при просмотре фильма ноги задирали на верхний ряд. Зачем? По проходам бегали крысы! Не знаю, правда ли это, но слышал собственными ушами. Сейчас ситуация медленно меняется к лучшему. Ключевая роль здесь принадлежит Волге. Рыбинск волей-неволей вовлечен в теплоходно-туристическую индустрию и под нее подстраивается. Поэтому морской вокзал выглядит куда лучше железнодорожного. Но надо отремонтировать и жэде!
    Уважаемые рыбинцы! У меня есть к вам ряд претензий, которые не терпится высказать. Во-первых, сделайте в своем городе достойный пляж! Достройте, наконец, очистные сооружения, и, еще, очень вас прошу, не сливайте в Волгу отходы производства. На левом берегу мы видели кабинки для переодевания. Значит, там был пляж. Сейчас же власти не хотят с ним делом возиться. Но почему? Кто дал им такое право?
    Нельзя поганить Волгу! Необходимо запретить слив отходов! Поймите, выше по течению только Рыбинское водохранилище. Если рыбинцы сами себя не загадят, их никто не загадит. Важнейшая вещь для Рыбинска - экология. Ведь что является супербрендом этого края? Волга. Эта река - национальное достояние и относиться к ней следует соответствующе. Пусть символ города - Бурлак, но он - лишь производное от Волги. Даже название "Рыбинск" - производное от Волги. Все на спасение знаменитой реки!
    Еще одна проблема - общественный транспорт. Нет среднего класса, поэтому нет и маршруток. Только автобусы с троллейбусами и такси. Богатым предлагают перемещаться на машинах в клеточку, а остальным - давиться в автобусах. Непорядок, друзья мои! Такси в Рыбинске - очень много; наверняка оно не слишком дорогое. Но мы с Пауменом принципиально отказались от этой услуги. "Наши люди в булочную на такси не ездют!" Если бы рыбинцы, в основной массе, чуть больше зарабатывали, маршрутки бы моментально вытеснили такси. Ждем этого светлого часа.
    Еще один факт - в Рыбинске почти нет "кавказцев". Значит - город бедный, слабо развивающийся. Я - противник насильственного переселения кавказцев, да это и не поможет. Может, стоит разводить кавказских овчарок? Но с породистыми собаками в городе всё в порядке.
    А вообще Рыбинск нам очень понравился. Его недостатки вызывают сожаление, но никак не раздражение. Приятна дешевизна, Волга, набережная, просторы и размах. Здорово здесь и уезжать не хочется!
    Сейчас без десяти двенадцать. Паумен читает. Я всё пишу. Будильник стоит на 9-30. Завтра мы уезжаем в Ярославль. Кидаю прощальный взгляд на ночной Рыбинск. Спите спокойно, горожане. Искренне ваш, медведь Гризли.

    6. Ярославль. 21 июля, среда

    С утра всё прошло без сучка и задоринки. Я встал в 9-30, сделал традиционную зарядку. Тут же поднялся и Паумен. Мы провели последние сборы, и сдали номер без всяких проблем. Сказали горничной: "До свидания!", она что-то пробурчала в ответ. Друзья отдали ключи грозному вахтеру. Человек с лицом премьер-министра, оторвавшись от просмотра телика, пожелал нам удачи.
    Путешественники в последний раз вышли на Крестовую. В набитом 12-ом добрались до железнодорожного вокзала. Там - автобус "500Т", транспортная услуга города Ярославля. Уходит в 20 и 50 минут каждого часа. Мы уехали на 11-50. Правда, продавщица билетов в кассе что-то напутала и стала заполнять две ведомости. В итоге, у половины людей оказались двойные места.
    Мы уже сидели в салоне, когда к нам подошла молодая женщина.
    - У нас места 9 и 10, - с претензией заявила она.
    - У нас тоже, - ответил Паумен, показывая билеты.
    Недовольная женщина удалась. Затем контролер-посадчик усадила даму в конец автобуса. Женщина никак не могла успокоиться. Сначала она бросала на нас злобные взгляды, потом подошла и заявила:
    - Я раньше вас билеты купила! Мы с сыном должны были здесь сидеть!
    Знаменитые путешественники только пожали плечами, и расстроенная дама удалилась ни с чем.
    - Можно было бы проявить христианское всепрощение, - после паузы заметил я, - и поменяться с ними местами.
    - Мы первыми пришли, первые - сели, и по праву занимаем лучшие места, - возразил Паумен. - Я всегда говорил тебе, Гризли: "В автобус и на экскурсии надо приходить заранее!"
    - Если бы она меня вежливо попросила, - сбавил я обороты, - может, я бы и согласился.
    - Сиди и смотри вперед! - закончил разговор Паумен.
    И я уставился вперед. Когда автобус тронулся, свободных мест практически не осталось.
    Прекрасно помню свое настроение перед отправкой в Ярославль. Я напоминал себе ракету с заданной траекторией, быстро и верно летящую навстречу выбранной цели. Хотел бы подчеркнуть, что этому способствовал трезвый образ жизни, который друзья вели в Рыбинском путешествии. Мы конструктивно и без проволочек совершали перемещения из одного города в другой, не отвлекаясь на всякие пустяки типа женщины-истерички или тяжелого рюкзака, который я засунул в багажник автобуса.
    Теперь - внимание! Всем советую добираться в Ярославль именно на 500-ом маршруте. Он идет быстро, комфортный, попутчиков не берет, и остановок не делает. Единственный раз 500-ый затормозил в Тутаеве; на улице Победы вышел один пассажир. Кстати, на тутаевский автовокзал мы не заехали.
    До бывшего Романова-Борисоглебска друзья домчали за сорок пять минут. После бурной Рыкуши пошла холмистая местность, и на проезжей части появилось больше машин. Трасса сделалась лучше, и автобус, словно сбросив тяжелые оковы, прибавил ходу. Можно констатировать, что за Тутаевым провинция закончилась.
    Панорама менялась у нас на глазах. Автомобилей становилось больше, их внешний вид улучшался. Иномарки вытесняли отечественные модели. Дома преображались, делались новее и солиднее. Наконец, появилась надпись "Ярославль". После этого трасса и вовсе стала идеальной.
    - Рыбинск - нелюбимый пасынок Ярославля! - произнес я.
    - А Ярославль - один из благополучных сыновей Москвы, - добавил Паумен.
    Вскоре показался сам город. Шестнадцатиэтажные дома Ленинградского проспекта, огромный магазин "Перекресток" (таких больших я и в Питере не встречал): всё выглядело очень представительно. Посередине проспекта установили забор с решеточкой - не перепрыгнешь. Таким образом в Ярославле дисциплинируют пешеходов. Проспект - очень широкий, сбоку - два ряда деревьев. Правильная политика для новых районов, надо оставлять пространство для зеленых насаждений.
    Мы въехали в центр. Пошли сталинские дома, и меня накрыла целая лавина впечатлений. Минут через пятнадцать 500-ый оказался на железнодорожном вокзале "Ярославль-Главный". Еще в городе есть Московский вокзал, откуда ходит скоростная электричка ("попугай", как называет ее Великий Пешеход) на Москву; время в пути - ровно пять часов. А Ярославль-Главный - здание сталинской конструкции, с характерной звездой на шпиле. Вокзал находился в состоянии перманентного ремонта, но, тем не менее, функционировал.
    Выяснилось, что Ярославль уже не первый год готовится к великому празднику - 1000-летию города. Согласно программе, которая намечена лет на десять, администрация методично реставрирует все достопримечательности. Кстати, круглая дата наступит в 2010 году, так что ждать осталось недолго.
    Путешественники интуитивно выявили камеры хранения, сдали рюкзак (60 рублей) и поехали на маршрутке (уже 15 рублей, вот что значит - ярославские цены!) на площадь Богоявления.
    - Зачем? - спросит любопытный читатель, о существовании которого я уже стал забывать.
    - Всё узнаете в свое время! - сходу отвечу я, но затем добавлю: - В заповедник собрались.
    Итак, друзья помчали по улице Свободы, с любопытством уставившись в окно. После Рыбинска было особенно заметно, что Ярославль - большой город с множеством кафе, стадионом, новыми строящимися домами. Кстати, карты города вы можете посмотреть здесь (http://www.ontour.su/downontour/russia/yarik/maps/) - первая, вторая и третья. Мне больше всего понравилась третья.
    Ехали путешественники минут пятнадцать, после Свободы свернули на Комсомольскую, и оказались на Богоявленской площади. Вышли и уставились на Спасо-Преображенский монастырь, самое старинное здание города, датированное аж 11-ым веком. Монастырь окружала высокая крепостная стена с внушительными башнями. Это и был заповедник.
    Мы пересекли площадь и прошли внутрь. 20 рублей за вход. (Я пытался пройти бесплатно, но не удалось. Из будки вышла тетушка и начала меня подозрительно рассматривать, в то время как Паумен стоял в очереди за билетами). Ни в какие музеи путешественники не пошли. (Особенно нас хотели затащить на выставку "Слово о Полку Игореве", но я прикрылся активным нигилизмом и полнейшим невежеством).
    Друзья посетили только самый успешный бизнес-проект под названием "Медведица Маша", который в Ярославле куда популярней созвездий Большой и Малой Медведиц. Проект "ММ" приносит в казну немалую сумму: ведь вы платите 35 рублей только за то, чтобы увидеть одного живого медведя.
    Я очень ревностно отношусь ко всему, что касается косолапых; но здесь могу отметить положительный момент - медведица выглядит очень ухожено. Наверное, есть человек, который чуть ли не ежедневно Машу расчесывает. Я видел медведей в питерском зоопарке - разница очевидна. Ну и клетка у медведицы - весьма просторная; жаль только, что пол - цементный. Конечно, его проще мыть, но хотелось бы для Маши более комфортных условий.
    Рядом с клеткой разбили декоративный цветник с рекламой производителя.
    - Лучше сделали бы что-нибудь для медведицы, - заворчал я.
    Сбоку от цветника организовали композицию из березовых досочек, но Маше-то какая от этого польза? У медведицы в клетке висела традиционная резиновая покрышка от колеса. Иными словами, шина. Может, в честь местного "Шинника"?
    Нам Маша очень понравилась. Особенно, как медведица лазала по прутьям за очередным лакомством. Происходило это так: девица из обслуги накалывала яблоко на длинную палку и подносила к решетке. Маша некоторое время смотрела на еду, затем понимала, что само яблоко к ней в лапы не упадет и лезла по решетке за добычей.
    - Физические упражнения ей полезны, - одобрил Паумен.
    Затем путешественники устроили фотоохоту. За съемку платить (то ли 50, то ли 100 рублей), не было желания, поэтому мы забрались на крепостную стену и оттуда караулили Машу. Но снимки получились неважнецкими.

    []

    Фото N 6.1
    Зато друзья вдоволь находились по галерее. В один из проемов в толстой каменной стене мы увидели пляж. Там текла речка Которосль, а на берегу загорали люди. Потом я снял вполне сносную композицию из куполов и крепостной стены.

    []

    Фото N 6.2
    Весьма поверхностно мы осмотрели заповедник. Много красивых старинных церквей. Везде ремонт в рамках программы: "Готовимся к тысячелетию Ярославля ровно тысячу лет!"
    Затем путешественники наткнулись на сувениры. Паумен долго выбирал какую-нибудь безделушку, а потом спросил меня:
    - Может, лучше футболку купить?
    - Это будет весьма практично! - одобрил я.
    Мой друг выбрал оранжевую футболку с медведем на спине и надписью "Ярославль" на груди. Если в Питере увидите человека в таком одеянии, знайте - перед вами Паумен собственной персоной. Футболка стоила 300 рублей. С одной стороны, дорого, с другой - где еще такую достанешь?
    Рассматривая музейные достопримечательности, путешественники обнаружили ворота из заповедника. К нашей радости, они вели прямо на пляж. Здорово! Потрясающе! Грандиозно! В каком бы городе России мы не были, уважаемые друзья, нигде еще не встречали такого великолепия. (Исключением является Архангельск, но он - весьма северный город). Итак, прямо в центре Ярославля находится пляж! Эту полезную инициативу советую подхватить всем мэрам и губернаторам российских городов.
    С самого утра день выдался жарким, поэтому на пляже (подчеркну для любознательных - бесплатном!) лежало, сидело и купалось немало народу. В основном, молодежь, но имелись и люди в возрасте. Сколько раз я бывал на пляже, и мне всегда удивительно сознавать, как люди с огромными и некрасивыми животами любят выставлять свое непотребство напоказ! Я стараюсь не рассматривать публику, лучше смотреть на воду.
    Которосль впадает в Волгу. Речка - весьма чистая, вода - достаточно холодная. Я, искупавшись, долго не смог согреться, поэтому второй раз в воду не полез. Зато мой друг искупался дважды.
    На пляже есть переодевальные кабинки и буйки в воде, ограничивающие заплыв. Почему-то мы наткнулись на табличку "Купаться запрещено", валявшуюся на траве. Путешественники решили, что это - какое-то недоразумение.
    Основательно взбодрившись, друзья оделись и отправились на осмотр Ярославля.
    - Только учти, - сказал я Паумену. - Ярославль - город большой, за один день его не осмотришь и, стало быть, не поймешь. Поэтому я не буду ничего советовать читателям.
    - В каком смысле? - не понял мой друг.
    - Ну, говорить: "Приезжайте в Ярославль" или "В Ярославль? Ни за что!" - стал разъяснять я. - Приведу лишь поверхностные впечатления.
    Однако в течение длинного дня я пересмотрел свои позиции и теперь заявляю: "Я оказался полностью очарован Ярославлем. Приезжайте в этот город, не пожалеете!"
    Покинув пляж, мы прошли по набережной Которосли, увидели еще пару красивых церквушек, а затем - место, сильно напомнившее питерский ЦПКиО. На середине реки располагался остров, где находился парк аттракционов. Туда шел вполне симпатичный мост.
    - На аттракционы не пойдем, - постановил мой друг.
    - Времени нет, - согласился я. - Но можем рекомендовать это занятие читателям.

    []

    Фото N 6.3
    Наш путь лежал дальше. Мы шли по левому берегу реки Которосль, который со временем плавно переходит в правый берег Волги. Места открылись самые наикрасивейшие. Берег высокий, и вдалеке виднелась известная церковь с множеством куполов. Чуть дальше, где Которосль впадает в Волгу, строители возводили памятник, посвященный 1000-летию города. И правильно! У ярославцев нет иных праздников, кроме очень круглой даты!
    А путешественники добрались до беседки. Это архитектурное сооружение 19-го века (высокая, белая, метра четыре в высоту, со столбами-колоннами) всколыхнуло во мне какие-то неясные воспоминания. Когда мы уже шли по набережной Волги, они оформились в кадры из фильма Рязанова "Жестокий романс", но изначально, я полагаю, во мне проснулось коллективное бессознательное. Беседка, берег Волги, разлив великой реки - всё это я видел раньше - в фильмах, кинохронике или в прошлой жизни. Я ощутил нечто, что чувствуешь, глядя на звезды или костер: приобщился к силе, более могущественной, чем я. Поэтому прогулка по набережной надолго врезалась в память.

    []

    Фото N 6.4
    - Не зря мы сюда приехали! - воскликнул Паумен, разглядывая речные просторы.
    - Ярославль - это нечто! - восторженно подтвердил я.
    Высокий правый берег. Там царила полная тень, из-за благоразумно высаженных вдоль Волги деревьев. На другой стороне раскинулся частный сектор.
    - Здесь хорошо пить! - не удержался Паумен.
    - Не только пить, но и жить! - добавил я.
    Уважаемые читатели! Если будете в Ярославле, советую повторить наш маршрут: доезжайте до площади Богоявления, идите в музей, а потом - топайте к Волге. Возможно, в этот момент Бог явится вам.
    Впереди показался пароход, словно из фильма "Жестокий романс". При ближайшем рассмотрении он оказался трехзвездочной гостиницей "Волжская жемчужина". Вдалеке виднелись два моста - автомобильный, а сразу за ним - железнодорожный.

    []

    Фото N 6.5
    - Нам по нему не ехать, - заключил я. - Мы направимся в другую сторону.
    Тенистая аллея километра на два закончилась, и друзья вышли на открытое пространство. Гигантскую территорию занимало заведение под названием "Ванильное небо". Целый армейский плац, где разместились не менее ста столиков, пока пустовал.
    - Кому охота сидеть под палящим солнцем? - вздохнул Паумен. - Зато вечером, когда стемнеет, здесь так прекрасно распивать коньяк или шампанское!
    - Дороговато будет, - пробубнил я, пытаясь отвлечь друга от алкогольной темы. - Лучше посмотри, какие просторы открываются.
    За "Ванильным небом" располагался речной вокзал, на приколе стояли красивые теплоходы. Дальше вдоль набережной - прекрасно отреставрированное здание городской администрации.
    Уважаемые читатели! Это следует увидеть собственными глазами! В Ярославль надо мчать, преодолевая тысячи километров. Необходимо приехать сюда летом, и в ясный солнечный день выбраться на набережную. Выйти к реке, чтобы слева был речной вокзал, а справа - ресторан "Ванильное небо". Встать на смотровую площадку, оглядеться по сторонам, и прокричать: "Это просто бесподобно!"
    Насладившись прекрасной панорамой, мы свернули к центру города.
    - Если нельзя пить, - глубокомысленно заявил Паумен, - надо поесть.
    - Надо-то надо, - подтвердил я, пытаясь "завести рака за камень".
    Этим выражением мы называем пустую болтовню, уводящую собеседника от сути проблемы.
    "Поесть-то здесь будет очень дорого!" - вертелась в моей голове скупердяйская мысль.
    Потом я вспомнил, что нам с Пауменом никоим образом нельзя быть голодными и усталыми.
    "От путешествия мы все равно устанем, - подумал я, - но голодать не должны!"
    Эти мысли вихрем пронеслись в сознании, и я заявил:
    - Согласен на денежный выброс.
    И это было правильно! В незнакомом красивом городе при ограниченном количестве времени крайне неразумно тратить его на поиски дешевого кафе: и кафе не найдешь, и город не увидишь.
    По аллее Первомайской мы вышли на площадь. Она называлась Красной.
    - Как банально! - воскликнул мой друг. - Нет, чтобы Зеленой или, на худой конец, Желтой.
    Зато справа от аллеи красовался, в высшей степени самобытный, Ильич. Вождь мирового пролетариата, запечатленный в камне, указывал правильный путь. Причем, делал он это столь экспрессивно, что Ульянову пришлось перегнуться, выставить как можно дальше свою руку-клешню, дабы путь был виден всем, в том числе и слепым.
    - Ильич напоминает рэпера, у которого взбесилась правая верхняя конечность, - витиевато выразился Паумен.
    - Не захочешь, но пойдешь правильным путем, - согласился я.
    Вскоре выяснилось, почему так кипятился Ульянов. Вождь указывал на кафе "Комбат". Заведение ресторанного типа находилось в Доме Офицеров.
    - Есть будем здесь! - постановил мой друг.
    Мы вошли в помещение и сели за столик. Затем долго изучали меню.
    - Надо поесть сытно, но и не очень дорого. - Так Паумен определил нашу стратегию.
    Мы заказали три разных салата, два супа и два кофе, что обошлось ровно в 650 рублей. Сделав заказ, друзья надолго заскучали.
    - Что за манера у этих кафе-ресторанов? - наконец, спросил я. - Зачем мариновать посетителей в ожидании еды? Может, они думают, что люди проголодаются и закажут больше?
    - Здесь готовят, а не разогревают, как в большинстве кафешек, - объяснил Паумен.
    Пока комбатовцы готовили, мы рассматривали интерьер. Кафе имело, пусть и слабо выраженный, но стиль. Правда, особых денег на полет фантазии не выделили. Пластмассовый автомат Калашникова, рядом со стойкой - гильза от артиллерийского снаряда, неизменный противогаз и неизбежная каска, а также целая коллекция пустых бутылок из-под крепких спиртных напитков - на каждой имелась пятиконечная звезд; этим нехитрым набором армейских аксессуаров должна была, по мнению стилистов, исчерпываться в массовом сознании фигура комбата.
    - Не хватает песни: "Комбат-батяня, батяня-комбат" - заявил я.
    - И официантов, марширующих с подносами, - добавил Паумен.
    Но вот нам принесли салаты, а потом и суп. Всё, как и ожидалось, было очень вкусно. В таких заведениях меня всегда радует посуда - из основательных емкостей приятно кушать. А вилки, ложки и ножи? Всегда блестят, завернуты в салфетки. Все-таки, есть определенный шик в ресторанах!
    Перед нами в "Комбат" вошли два молодых человека.
    - Что значит "молодых"? - спросил проницательный читатель.
    - Поймал на слове! - спохватившись, рассмеюсь я.
    Действительно, мы с Пауменом уже в таком возрасте, когда надо конкретизировать понятия. Этим людям было лет по двадцать восемь. Привлекли они наше внимание тем, что заказали на двоих бутылку водки.
    - Вот, алканы, - злобно зашипел я, наблюдая, как крепыши ловко уминают пузырь.
    - Просто нормально сидят, - возразил Паумен. - Раньше и для нас выпивка за обедом ничего особенного не значила.
    - Из-за бутылки "Столичной",
    Лишился я жизни личной,
    - воскрес в моей памяти давно забытый каламбур.
    На этом алкогольная тема была исчерпана. Мы перекусили на славу. Кошелек полегчал, зато желудки наполнились. Почувствовав прилив бодрости, путешественники расплатились, встали из-за стола и поспешили навстречу новым приключениям.
    Я особо не "привязывал", куда мы идем. Друзья еще в Питере купили карту Ярославля; она была огромная, с отдельной схемой центра, всегда у Паумена под рукой, и мне оставалось лишь слепо следовать за товарищем.
    После прогулки по набережной я сделался убежденным поклонником Ярославля.
    - Буду теперь болеть за "Шинник"! - провозгласил я. - Кстати, его хотели переименовать в "Ярославль 1000", но общественность воспротивилась.
    - Хорошо, когда город живет одной идеей, - задумчиво произнес Паумен. - Но светлая дата пройдет, отгремят залпы салюта... Трудно будет горожанам найти новую объединяющую концепцию!
    В этот момент путешественники вышли к церкви Ильи Пророка на Советской площади. Храм произвел неизгладимое впечатление. Это одна из самых красивых церквей, что я когда-либо видел. Поражает не размерами, а оригинальностью формы.
    На Советской площади много пространства, вымощенного брусчаткой; из-за этого Илья смотрится более выгодно. Народу почти не было; только вдалеке стояло два интуристовских автобуса. Мы подошли ближе.
    "Дуэли запрещены по субботам и воскресеньям, а также по всем будним дням", - вспомнилась мне шутка из французского фильма "Три мушкетера". Почему? На ограде висело объявление "Музей открыт во все дни недели, кроме среды. По средам - только групповые экскурсии".
    Я попытался хотя бы мельком оглядеть внутреннее убранство храма, сделал два шага вверх по лестнице, и тут же был встречен в штыки бдительными музейщицами.
    - Что, не видишь? - закричала одна. - Нельзя!
    - Только с группой! - вторила ей другая.
    - Я, может, всю жизнь мечтал сюда попасть! - в сердцах солгал я и ретировался с видом оскорбленной добродетели.
    Нет, только представьте себе: вы в незнакомом городе, ярко светит солнце; вокруг замечательные пейзажи, и вдруг на вас грубо орут совершенно незнакомые вам женщины. Безобразие!
    - Какой все-таки прекрасный Илья! - Я загляделся на церковь, освобождаясь от негативных эмоций. - Куда двинемся дальше?
    - На улицу Кирова, - ответил Паумен. - Это что-то вроде местного Арбата.
    - Ах, Арбат, мой Арбат,
    ты - мое призвание,
    - затянул я песню Окуджавы, и друзья (они же - неразлучные товарищи) двинулись на местный арбайтен (что по-немецки означает "работать", но фонетически похоже на слово "Арбат").
    Однако судьба занесла нас на более широкую улицу Чкалова. И тут в мою голову пришла блестящая мысль.
    - Мы уже были на одном пляже? - спросил я. - Поехали на другой!
    Во время прогулки по высокой набережной путешественники видели пляж на левом берегу. День выдался жарким, друзья основательно взмокли, и снова окунуться не помешало бы.
    - А успеем? - засомневался Паумен-перестраховщик.
    - Конечно! - успокоил я (тоже перестраховщик, но иногда скрывающий этот факт от товарища).
    Спросив у трех девиц: "Как доехать до пляжа на той стороне Волги?", мы получили исчерпывающий ответ, и почти сразу сели на маршрутку 67. Для пущей историчности сообщу, что это случилось на перекрестке Чкалова и Жукова.
    "Газель" помчала нас по длинной Чкалова, свернула на проспект Октября, а потом по улице Победы выехала на Октябрьскую площадь. Далее нас ждал Октябрьский мост. Перед ним образовалась пробка.
    Часы показывали семь вечера. Солнце пекло, и народ тянулся к воде. Нашими попутчиками в "Газели" были три подвыпивших ярославца: два мужика и девушка. Всю дорогу к пляжу они глушили водку, запивая ее вермутом. При этом самый пьяный приговаривал:
    - Почему у нас мало выпивки? Так ведь завтра на работу!
    "Мало" - это бутылка водки, литровый вермут и еще какая-то спиртосодержащая жидкость в красивой коробке.
    - Купание для них не причина, а повод, - резюмировал Паумен.
    Переехав мост, мы выскочили из маршрутки, и, оставив попутчиков далеко позади, устремились на пляж. Панорама открылась запоминающаяся. Красиво смотрелся речной вокзал, и теплоходы на другом берегу. Вода оказалась холодной.
    - Это же не озеро, - объяснил Паумен, - а великая русская река с сильным течением.
    Я быстро замерз и снова ограничился одним заходом, а мой товарищ окунулся дважды.
    Мы долго сидели на берегу и любовались городом. Туда-сюда сновали теплоходы. На наших глазах от речного вокзала отправились два судна: сначала "Михаил Фрунзе", а потом "Ленин".
    - Почему "Фрунзе" в два раза больше "Ленина"? - спросил Паумен.
    - Налицо оголтелое нарушение субординации! - ответил я.
    Позже мы видели теплоход со странным названием "Габдулла Такай". Кто такой? Пришлось рыться в интернете. Оказалось, Тукай Габдулла Мухаметгарифович (1886-1913) - поэт, зачинатель революционно-гражданской лирики и реалистической критики в татарской литературе.
    - У меня есть дома "Рислинг",
    И "Токай",
    - затянул я песню Наутилуса-Помпилиуса.
    - "Такай" - это не "Токай"! - оборвал меня Паумен. - Это всё равно, что спутать "Гризли" и "грызли"!
    Мы рассматривали пляжную публику. Вечерело. Становилось прохладно, но ярославцы до последнего наслаждались заходящим солнцем.
    - Славно здесь! - произнес Паумен.
    - Отлично! - подтвердил я.
    - На следующий год надо приехать сюда дня на три, - заявил мой товарищ.
    И друзья стали строить планы, с которыми не буду знакомить читателей. Почему? Чтобы не сглазить!
    Разговор зашел о памятниках Ленину.
    - Я заметил по пути на пляж еще одного Ильича, - сообщил мой друг. - Полный антипод Ульянова на Красной площади. Тот из кожи вон лез, указывая правильный путь, а этот спокойно сидел на скамеечке, и отдыхал, закинув ногу за ногу.
    - Он писал, - поправил я. - Наверное, "Апрельские тезисы".
    - Тогда назовем его "Вождь-писатель", - постановил Паумен.
    С пляжа в центр города мы решили идти пешком, через мост. С него открылась самая красивая картина за всё Рыбинское путешествие. Захватывающее дух зрелище! Перед нами раскинулся огромный город, великая Волга, речной вокзал и бескрайнее голубое небо. В этот кульминационный момент мы почувствовали себя очень счастливыми людьми и твердо решили: грядут новые путешествия!
    Я, наконец, сообразил, почему здешние мосты такие высокие: они же, в отличие от питерских, не разводятся!
    Ровно посередине Волги, в самом высоком месте, к ограде были прикреплены несколько венков.
    - Самоубийцы, - предположил Паумен.
    Я со страхом взглянул вниз. Не знаю, сколько метров было под моими ногами, но версия товарища показалась правдоподобной. К сожалению, в нашем фотике закончились кадры, и мы не смогли запечатлеть это восхитительное зрелище. Но существует интернет с его миллионами снимков; можете набрать в поисковике "Ярославль мост через Волгу фото" и убедиться в правоте моих слов.
    (Последовал собственному совету, меня закинуло в yourtube.ru на видеоролик, как парень прыгнул с этого моста, причем спиной, и разбился насмерть. Как легко наткнуться в интернете на всякую гадость! Но я верю, что если выйти на середину моста в тот день, когда по нему шли путешественники, откроется такая замечательная картина, что прыгать поневоле расхочется).
    Было около восьми вечера. Солнце медленно садилось. Друзья перешли Волгу, оставив в памяти самую красивую картину путешествия, и потопали по набережной в направлении речного вокзала. Еще с пляжа мы видели, как оттуда отходят теплоходики класса "Москва" с часовыми прогулками по великой реке.
    - Может, и нам прокатиться? - предложил я.
    - Слишком мало времени, - ответил Паумен.
    - Оставим это на следующее путешествие, - согласился я.
    Друзья шагали вдоль старинных зданий, треть из которых реставрировалась. Возле одного дома копошились рабочие-строители. Трое из пяти оказались таджиками.
    Вскоре мы добрались до речного вокзала. К этому моменту захотелось в туалет.
    - Здесь должен быть сортир, - глубокомысленно заключил я.
    - Не уверен, - засомневался мой товарищ.
    Путешественники приступили к исследованию. Здание вокзала поражало своими размерами. Сначала мы увидели большую табличку "Гостиница "Парус". На входной двери висело объявление от руки "Туалета нет".
    - Не мы первые, кому приспичило, - мрачно изрек Паумен.
    Следующая дверь, метров через сто, открывала путь к кассам и служебным помещениям. Мы зашли. Время было позднее, работники расходились. Слабо надеясь на успех, я спросил у одной тетушки:
    - Не подскажете, где здесь туалет?
    И тут произошло чудо.
    - Вниз на один этаж и прямо по коридору, - последовал ответ.
    Воспользовавшись информацией, мы обнаружили вполне приличный тубзик! Он был огромный и абсолютно пустой. Видимо, его построили в годы застоя, когда на речном вокзале циркулировали толпы "водных" пассажиров. Кстати, и умывальники функционировали. А народу не было еще и потому, что вокзал закрывался.
    Паумен задержался в кабинке, а я ждал товарища в безлюдном павильоне. Прохаживаясь туда-сюда, я обнаружил бесценную надпись на стене, которую не преминул занести в свой писательский блокнотик. Итак, вот она:
    гей-интим
    услуги
    8905-136-84-56
    жел.авто
    Ценнейшее объявление! Главное, что оно не выдумано: кому нужно, звоните.
    - Жаль, что я не гей, - посетовал Паумен.
    - А я - не интим, - добавил я.
    Затем мы прокричали: "Гей, гей! Э-ге-гей!" и покинули уборную.
    Заканчивая сортирную тему, замечу, что в центре Ярославля много биотуалетов: зеленых кабинок, за посещение которых берут пять рублей. Но раковины там нет, руки не вымыть, бачки обычно переполнены, поэтому пользоваться такими удобствами следует лишь в крайнем случае.
    Напоследок друзья заглянули в кассы вокзала, и мельком посмотрели расписание круизов. Увы, для наших кошельков это было чересчур дорого. Кроме того, круизы по Волге имеют ряд недостатков.
    1) Медленный проход вдоль берегов может надоесть, ибо панорама неизбежно повторяется.
    2) Каюты на теплоходе - обычно четырехместные и тесные. Находиться долгое время на ограниченном пространстве, да еще и с незнакомыми людьми - дискомфортно.
    3) Ироничный вопрос "Куда он денется с подводной лодки?" встает перед пассажирами теплохода в полный рост. Предположим, вам надоело на корабле. А что делать? Придется торчать на палубе до очередной остановки.
    Выйдя на набережную, мы почувствовали усталость. Всплыл дежурный вопрос-предложение от Паумена:
    - Может, выпьем?
    Я реагировал сдержанно:
    - Минералки или кофе?
    - Тогда уж безалкогольного пива, - ответил мой друг.
    Ресторан "Ванильное небо" заполнялся народом. Со всех сторон неслась музыка. Кто-то собирался сидеть здесь до самого утра. А мы, решив, что на сегодня Волги достаточно, знакомым зеленым путем направились в город. И снова вышли на Красную площадь.
    - Теперь понятно, почему мы забрели в "Комбат", - сказал я. - Все пути с набережной ведут к этому кафе.
    Мы проследовали мимо ларька с пивом. Его атаковала молодежь.
    - Неохота стоять, - признался Паумен. - Потопали на местный Арбат.
    Друзья вышли на Кирова около половины десятого. Но и здесь народ расходился по домам. Большинство заведений закрылось; оставалось лишь два-три кафе под открытым небом. Тут-то мы и осознали, как рыбинские цены выгодно отличаются от ярославских.
    Тон задавало "центровое" заведение, с огромной надписью "Пиво Туборг 0,5 литра - 100 рублей". Праздную публику такая цена устраивала: покупаешь два пива, и сидишь, сколько душе угодно. А какая прибыль организаторам! Но нам пивной вариант не подходил. Путешественники зашли в кафе за центровой пивнухой. Там цены были еще выше. Взяли: капучино (90), кофе (80) и пирожное (70) - всего на 240 рублей.
    Паумен предлагал перекусить по полной программе (это обошлось бы рублей в 500-700), но я стал активно скупердяйничать:
    - Я лучше съем перед загсом свой паспорт!
    В итоге, мы, с кофе и капучино, посидели минут двадцать за столиком под открытым небом: наблюдая, как праздный люд тратит свои кровные. В основном, гуляла молодежь. Я на их фоне ощущал себя пенсионером.
    - Потому что не пьешь! - подлил масла в огонь Паумен.
    - Да, не пью! - заявил я. - Потому что свое отпил...
    Назревала продолжительная дискуссия на тему алкоголя, но мы благоразумно обошли вопрос стороной. Мой друг углубился в изучение карты, а я следил за голодной собакой, которая надеялась, что ей подбросят что-нибудь съестное со стола в кафе напротив. Но не тут-то было. Собаку отгонял мерзкий пухлый мальчик (его родители сидели за столиком и что-то жрали), затем мама мальчика пожаловалась на собаку одному из работников кафе, и тот спугнул пса громким свистом. Мне эта сцена показалась отвратительной.
    Мое мнение - бродячих собак быть не должно. Собак с улиц надо брать в приюты и о них заботиться. Вот уж на что не жалко денег! Может, их следует стерилизовать, но в любом случае нельзя позволить четвероногим братьям замерзать на улицах и попрошайничать. Во всех проблемах собак виноват человек, те люди, которые бросили своих питомцев. Значит, люди должны взять на себя заботу о собаках. Почему-то эта простая истина не доходит до большинства моих соотечественников.
    Наконец, капучино и кофе были выпиты. Путешественники покинули местный Арбат.
    - Я не наелся, - сообщил Паумен.
    Тут, на наше счастье, обнаружилась пиццерия, работающая до 11-ти вечера.
    - Вот чем Ярославль выгодно отличается от Рыбинска! - заметил мой товарищ.
    Пиццерия называлась "Мама мия". Адрес - Комсомольская, дом 3, а вот - месторасположение. Надеюсь, эта ссылка еще долго будет живой. Сначала друзья забрели в зал, где продавалась выпивка, развернулись и потопали обратно.
    "Мама мия" устроена так: справа - зал с пиццей, слева - что-то типа ресторана, а посередине - дополнительное помещение для посетителей. Там веселилась золотая молодежь Ярославля. Совсем еще дети, лет по семнадцать, юноши и девушки пили дорогое шампанское, заедая красной икрой и прочими деликатесами. Меня поразило, что молодые люди ушли, оставив больше половины еды в тарелках, а недопитое шампанское - в бокалах и бутылках. К опустевшим столикам с хищными глазами бросились официанты.
    - Почуяли добычу стервятники, - пробурчал я.
    - А ты бы как поступил на их месте? - спросил Паумен, и, не дожидаясь ответа, добавил: - Не суди других, Гризли!
    Мы сделали заказ. Выбор был огромный, но, в связи с поздним временем, слегка сократился. Путешественники взяли одну пиццу на двоих за 152 рубля и две бутылки пива "Балтики нулевое" по 55 рублей. Вскрылся обиднейший факт, позорящий компанию "Ярпиво": у них нет ни одной безалкогольной марки. Стыдоба, пивовары-ортодоксы, побитые молью ретрограды!
    Друзья подкрепились, и отправились пешком по улице Свободы прямо к железнодорожному вокзалу. Часы показывали половину одиннадцатого, поезд уходил около часу ночи, поэтому у нас имелась еще куча времени, но совсем закончились силы.
    Если у вас есть возможность, взгляните на карту Ярославля. Видите, где начинается улица Свободы? Вот-вот, с площади Волкова, где стоит Знаменская башня. А где заканчивается? Правильно, на вокзале Ярославль-Главный. Опережая развитие событий, сообщу, что мы прошагали всю улицу с начала до конца, постигнув величие конного педализма.

    []

    Фото 6.6
    Сначала дотопали до стадиона "Труд". Сделали привал на скамеечке. Выпили последнюю банку "Балтики". Уже стемнело, поэтому проблема с туалетом решилась сама собой. Друзья еще долго сидели, переваривая впечатления от огромного, бесконечно растянувшегося дня, и любовались скульптурной композицией (к тому же - фонтаном!), посвященной футболу. Вратарь и нападающий, в высоком прыжке, сошлись в схватке за мяч. Мне стало жаль каменных футболистов - как они мучаются из-за того, что по их плечам и головам постоянно течет вода.
    Паумен пожаловался, что у него болят ноги и неохота никуда идти.
    - Зато мы очень много сегодня увидели, - ответил я. - Усталость пройдет, а впечатления о Ярославле останутся на всю жизнь.
    - Это - верно! - приободрился мой друг.
    Мы продолжили долгий путь по Свободе. На другой стороне улицы увидели пятизвездочный отель. За ним располагался "Макдональдс".
    - Есть идея! - воскликнул Паумен. - Закупиться в поезд бигмаками!
    И мы заглянули в заведение, столь нелюбимое антиглобалистами и сторонниками здорового образа жизни. Макдональдс работал до половины двенадцатого.
    Я занял очередь в кассу, а Паумен пошел в туалет. Потом мы поменялись. Затем стояли в кассу вдвоем, но очередь словно застыла. Знаете, как тяжело топтаться на месте, когда до этого несколько часов ходил?
    В качестве утешительного приза мы наблюдали за толстяками. Казалось, всё бигмак-зависимое население Ярославля в этот поздний час приперлось в Макдональдс. Один, внушительных размеров толстяк, купил себе столько бигмаков и чизбургеров, что еле-еле дотащил их до выхода. Другая, не менее полная тетка, приобрела еды на две тысячи рублей. А путешественники после утомительного стояния взяли бигмак (60 рублей) и двойной чизбургер (55 рублей)...
    Ближе к двенадцати ночи мы добрались до Ярославля-Главного. Оттуда, через час, предстояло отправиться на Историческую Родину. Последнее пожелание ярославцам - лучше освещайте свой город! Один парк был совершенно затемнен: выражение "хоть глаз выколи" идеально подходило для данной местности. А пару кварталов до вокзала мы преодолели на ощупь...
    Наступил конец путешествия. Чтобы не было так горько, друзья купили еще несколько бутылок безалкогольного пива. В торговом павильоне, кроме нас, трезвых людей не осталось. Я положил бутылки в рюкзак, и.. нас поглотило здание вокзала.
    Стоп.
    Точка.
    Финиш.
    Конец.
    P.S. В вокзальном туалете я имел честь лицезреть двух милиционеров. Оба были пьяны. Первый еще вполне стоял на ногах, только ощутимо покачивался, зато второй без посторонней помощи и вовсе не мог передвигаться. Два стража порядка, находившиеся при исполнении, весьма удивили меня. Проводив шатающихся фигуры недоуменным взглядом, я подумал: "Воистину, и Ярославль - город контрастов!"

    "По следам Рыбинского путешествия"

    Обсуждение нашей поездки состоялось на одном из форумов Рыбинска: см http://forum.myrybinsk.ru/theme3867
    Избранные моменты я решил опубликовать ниже:

    ZA:
    Цитата: "Четыре цифры постоянно менялись, в зависимости от проезжающих машин. Наконец, я осознал, что это - средняя скорость потока. Но зачем, для чего она нужна? Этого мой мозг переварить не мог. И лишь потом, на Исторической Родине, я узнал, что благодаря таким указателям составляют карту города, где отмечают (в режиме реального времени!) пробки".
    Эх... Гризли, Вы на самом деле не знаете для чего это табло? В Рыбинске пробок отродясь не было.. Табло стоят по автобусным/троллейбусным маршрутам и контролируют их.. Водитель, подъезжая к точке - записывает код. Код привязан ко времени. Т.о. можно контролировать маршруты

    Blackman:
    Три главки у собора и "Слип" от "to sleep" - это меня повеселило, это, конечно, "жесть", как говорил Гризли :) ЗЫ. Порадовало, что жителю мегаполиса наш город пришелся по душе. Местами было как-то даже странно, что некоторые вещи путешественники оценили выше, нежели я сам, как коренной рыбинец :) Спасибо за тёплые слова о городе.

    Чингачгук:
    - про табло с контрольными цифрами /скорее всего водитель не сверяет их, а записывает и сдаёт диспетчеру; а тот и говорит: ты, милай, на 5 минут раньше проехал контрольный пункт - получи промеж роги;
    - человек с винтом (кстати, он появился не сразу, а в 1977 - лет 10 обелиск стоял без него) аффтар скульптор Г. Постников (Москва). Местной наименование: памятник Карлсону. Версия: памятник рыбинским бракоделам (потерпевший пилот демонстрирует дефективную деталь)
    Фонари в долине Черемухи появились лишь лет 5 назад. Глава Сдвижков замыслил сделать там новую городскую лыжню. Их поставили, целую зиму они горели, освещая пустынные сугробы (люди обычно катаются в др. местах, где фонари исчезли, действительно, с сов. властью). В феврале администрация даже обновила "лужню". Потом Сдвижкова посадили. И всё...
    В музее, явно после Вашего отзыва, обновили часть экспозиции (см. на первом листочке портала). Теперь там есть даже информационный киоск. Но звери остались те же. Никого не отстреляли.
    А Слип - это от названия приспособления для спуска кораблей на воду (типа рельсы и пр.) Кстати, есть и еще одна мотивация для названия: липкая глинистая грязюка.

    Blackman:
    Чингачгук, интересные версии про "человека с винтом", только вот потерпевший пилот вряд ли что-то уже продемонстрирует :)
    А я слышал, что это "непьющий мужик" - руки-то заняты ;)

    Kontrass:
    хм, про памятник с винтом я писала в декабрьском номере своего журнала :) И только узнала, что это, оказывается, памятник моторостроителям, погибшим в годы Великой Отечественной войны. Что же касается "народного названия", слышала вариант "Карлсон"))

    Хряк:
    Медведь держал лыжи и была надпись "ДЁМИНО". Дёмино - это лыжная база на левом берегу Волги, где проводятся международные лыжные состязания. Построена местным олигархом Ласточкиным на деньги, которые он не доплачивал своим работникам-моторостроителям.

    Чингачгук:
    Да, забыл, пивзавод-то работает!!!!!! А вообще наш завод - родной брат вашего питерского Калинкина. Принадлежал представителям того же семейства Дурдиных и здание строилось тем же архитектором Геккером.

    Хряк:
    Как-то вяло он работает. Полки в рыбинских магазинах от рыбинского пива не только не ломятся, его в магазинах совсем не наблюдается.

    Шалость:
    Хряк, Гризли, Рыбинский пивзавод ещё работает, но, как изволили заметить, очень вяло. Объёмы выпуска пива очень невелики, предприятие выживает только за счёт реализации кваса в весенне-летний период. Причина - рыбинское пиво неконкурентоспособно на рынке по ряду причин, некоторые - вкусовые качества, небольшой срок реализации, отсутствие рекламы. На полках ряда торговых точек города его всё таки можно встретить, основные потребители - люди старшего поколения, которых привлекает невысокая цена и такая характеристика пива, как "живое", да и привыкли люди именно к этому пиву с его специфическим вкусом. Молодежь его не пьёт. Также присутствует рыбинское пиво на рынках Иваново, Костромы, Вологды, Пскова, Ярославля в разливном или бутылочном виде.

    Микола:
    Сотню лет на стене пивзавода со стороны Пироговки висела почерневшая табличка овального размера, весьма высоко. Я с бинокля смог прочесть последнюю строчку"..общество". Пока выяснял и выянил что верхняя надпись "Акционерное" а посерёдке "Богемия", как эта табличка исчезла. Хорошо, если в музей, а то на медьлом..

    P.S. Кроме всего прочего, состоялось и мое общение с Куровым Сергеем Васильевичем.
    Плодотворным его назвать нельзя, но желающие могут сходить вот по этому адресу и сами почитать: http://myshkin.2bb.ru/viewtopic.php?id=27&p=3

    Полезные ссылки

    Отсканированная карта Рыбинска (эксклюзив!) (она очень большого формата, поэтому просто скачивайте себе на комп)
    Конь Педальный или Великий Пешеход: http://www.gaper.narod.ru/
    - отчеты о поездках: http://www.gaper.narod.ru/tales.htm, Мышкин, Рыбинск, Тутаев, Ярославль.
    - фотоальбом: http://www.gaper.narod.ru/fotoalbum.htm
    gaper@narod.ru - обратная связь

    Рыбинск - три странички с фотками, 2003 год. Хороший отчет, ошибка только с набережными
    http://www.photostranger.com/journyes/journyes_russia/rybinsk/rybinsk.htm
    Еще с этого сайта отчеты о путешествиях по городам России
    Сайт Переборы - карта, схема автотранспорта - очень полезная вещь
    http://www.perebori.narod.ru/
    переехали - http://www.perebory.rybinskcity.ru/
    http://www.perebory.rybinskcity.ru/karta.jpg - сама карта, только надо распечатывать в цвете
    Путешествие вокруг Рыбинского водохранилища в июле 2003 года
    http://www.skitalets.ru/trips/2003/rib_fedosov/index.htm - из-за вот этого куска
    Кстати, у этого автора есть много карт городов - некоторые нарисованы от руки, например, Пошехонье - раритет!
    http://www.georfed.narod.ru/maps/maps.htm
    Путешествие Мышкин-Ярославль-Рыбинск
    (Сергей Васильевич Куров)
    http://www.matiz.narod.ru/poezdka6.html
    отзыв о музее в Мологи - с неточностями
    http://www.otzyv.ru/read.php?id=3282
    Школа-семинар молодых ученых "Молодой ученый"
    http://hotlinks.ru/hadpress/rybinsk/ - начало
    http://hotlinks.ru/hadpress/rybinsk/page0001.html - первая страница, всего их пять.
    череcчур восторженный и временами неверный наивный отчет молодого ученого
    Заметка "Рыбинск пляж"
    Купаться пока можно, но не желательно (про штрафы)
    Подробная карта Рыбинска - http://www.rubinsk-city.msk.ru/overview/map/
  • Комментарии: 41, последний от 11/08/2024.
  • © Copyright Медведев Михаил (medvgrizli@yandex.ru)
  • Обновлено: 19/02/2018. 232k. Статистика.
  • Дневник: Россия
    • Оценка: 4.95*17  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта
    "Заграница"
    Путевые заметки
    Это наша кнопка