От Туапсе до Адлера (2003)

Путешествия
Гризли и Паумена

Коктебель (2017)
~~~~~
Русский Север (2016)
~~~~~
Рыбачье (2016)
~~~~~
Калининград (2015)
~~~~~
Тихвин (2014)
~~~~~
Псков, Пушгоры (2014)
~~~~~
Анапа (2014)
~~~~~
Балаклава (2013)
~~~~~
Нижний Новгород (2012)
~~~~~
Судак (2012) (Коктебель, Новый Свет)
~~~~~
Старая Русса (2012)
~~~~~
Байкал (2011)
~~~~~
Ярославль и Владимир (2011)
~~~~~
Крым (2010)
~~~~~
Новгород (2010)
~~~~~
Тверь (2009)
~~~~~
Рыбинск (2008)
~~~~~
Выборг (2008)
~~~~~
Новгород (2007)
~~~~~
Агой (2006)
~~~~~
Тула (2005)
~~~~~
Вологда (2005)
~~~~~
20 часов в Харькове (2004)
~~~~~
От Дагомыса до Нового Афона (2004)
~~~~~
От Туапсе до Адлера (2003)
~~~~~
Смоленское путешествие (2002)
~~~~~
Два дня в Петрозаводске (2002)
~~~~~
Один день в Москве (2002)
~~~~~
Псковское путешествие (2001)
~~~~~
Белое путешествие (Архангельск, Северодвинск 2001)
~~~~~
Анапа (2000)
~~~~~
Ейские записки (1997)
~~~~~

Фотоальбомы
с описаниями

Внимание, трафик!

Соловки (2016)
~~~~~
Из Петрозаводска в Кемь (2016)
~~~~~
Кижи (2016)
~~~~~
Петрозаводск (2016)
~~~~~
Калининградский зоопарк (2015)
~~~~~
Калининград (Светлогорск, Зеленоградск, Янтарное, Балтийск) (2015)
~~~~~
Тихвин (2014)
~~~~~
Пушгоры (2014)
~~~~~
Псков (2014)
~~~~~
Анапа (2014)
~~~~~
Балаклава (2013)
~~~~~
Н.Новгород (зоопарк) (2012)
~~~~~
Нижний Новгород (2012)
~~~~~
Судак (2012) с оглавлением
~~~~~
Коктебельский дельфинарий и Кара-Даг (2012)
~~~~~
Арпатский водопад и Веселовская бухта (2012)
~~~~~
Меганом, Гравийная бухта, купание в открытом море (2012)
~~~~~
Новый Свет и тропа Голицына (2012)
~~~~~
Генуэзская крепость и тропа на горе Алчак (2012)
~~~~~
Старая Русса (2012)
~~~~~
Ярославский зоопарк 2011
~~~~~
Ярославль, Владимир (2011)
~~~~~
Байкал, Ольхон, мыс Хобой (2011)
~~~~~
Байкал, Ольхон (2011)
~~~~~
Байкал, дорога на Ольхон (2011)
~~~~~
Кругобайкалка (2011)
~~~~~
Байкал, Листвянка (2011)
~~~~~
Байкал, Большие Коты (2011)
~~~~~
Иркутск (2011)
~~~~~
Новгород, Старая Русса, Валдай 2010
~~~~~
Алушта и Крым от Малоречки до Севастополя 2010
~~~~~

Походы
Гризли и Паумена

Маршрут 3: Приозерский плес (2004 год)
~~~~~
Маршрут 2: По озерам и порогам Выборгской погранзоны (2003 год)
~~~~~
Маршрут 1: По разливам Вуоксы (2002)
~~~~~
Походные тезисы
~~~~~

Автор заранее предупреждает, что данные заметки являются наблюдениями непосвященного, и ни в коей мере не должны обижать местных жителей или знатоков края при неточностях, недомолвках или даже злонамеренном искажении информации об описываемых местах.

Я не претендую на звание краеведа или беспристрастного исследователя, а лишь излагаю свои впечатления, которые могут быть бесконечно далеки от объективной реальности.

От Туапсе до Адлера 14-25 июля 2003 года

(О Туапсе 2006 самая свежая информация СМОТРИ ЗДЕСЬ)

Вступительное слово профессора Цыцарского

8. Пляж, морская прогулка

Приложения: N1 Ссылки по Туапсе

N2 Реклама гостиницы "Приморская"

N3 Полезные советы

Вступительное слово профессора Цыцарского

Здравствуйте, уважаемые друзья!

С волнением, обычно мне несвойственным, хочу представить на суд читателей новую книгу путешествий Гризли и Паумена. На этот раз неразлучные туристы исследуют Черноморское побережье Кавказа. Выхода в свет этого сочинения поклонники дневников ждали давно; долгие осенние, зимние, да и весенние месяцы... Впрочем, лучше скажу о себе...

Ведь, что присутствует в моей домашней библиотеке? Что аккуратно расставлено на полочке "Избранное"? Разумеется, последние сочинения о походах и поездах моих друзей (Выборгская погранзона, Смоленск, Петрозаводск), и старые, потрепанные записки о южных путешествиях 1997-го и 2000-го годов. Так, "Анапское путешествие" я буквально зачитал до дыр, а Гризли на все просьбы прислать мне новый экземпляр, отвечает вежливым отказом: "Мол, Базен Базенович! ... Нет лишней копии, скачайте себе через Сеть".

Но ведь я какой год нахожусь в Японии! Не мне объяснять, какие здесь трудности нынче с бумагой! Наболевшая проблема спорных территорий, четырех жалких островов окончательно подорвала джапанизскую экономику! Теперь каждый лист бумаги на счету! А я за свои неполные сорок лет так и не научился чтению с экрана монитора. Поэтому, каждый раз перечитывая Анапские заметки, я мечтал о том времени, когда Гризли напишет новое южное сочинение!

Ведь яркое солнце, прозрачное море, буйная растительность, разнообразные пейзажи, высокие горы, галечные и песочные пляжи, экскурсии - что может быть интересней? Как это, все-таки, увлекательно и познавательно!

И вот, моя мечта сбылась. Перед майскими праздниками я получил от автора короткое послание.

"Туапсе, слава богу, практически готово", - писал Гризли. - "Базен Базенович! Может, напишите предисловие, как в "Ейских записках (1997)"?

Разумеется, я согласился. И тут же сочинил этот весьма спонтанный текст, ибо эмоции переполняют меня. Ведь ужасно хочется побыстрей получить качественную бумажную копию туапсинских записок с автографом автора! Поэтому буду закругляться...

Уважаемые читатели! Я сам еще не читал, но точно знаю - сочинение отличное! Скучно не будет! Дело в том, что Гризли не выкладывает в Сеть некачественных произведений! Это - не его стиль!

И, не желая далее загружать читателей рассуждениями о важности путешествий и необходимости новых впечатлений для каждого разумного существа, поздравляю всех с выходом новой книги.

Всем желаю увлекательного чтения!

Ура! Читайте и путешествуйте вместе с Пауменом и Гризли!!!

4 мая 2004 года. Резиденция Цыцарского. Киото. Япония.

Вместо предисловия

Дорогие интернет-читатели!

Приношу извинения за столь позднюю публикацию записок. На то было множество причин. Загруженность на основном месте работы (тур-дурбюро "Медведев и К"), поддержка раздела "Актуальное Интервью" и титаническая, но бессмысленная активность на сайте "Героев.Нет" совсем лишили меня свободного времени.

В феврале, собравшись с силами, я подналег на этот фундаментальный описательный труд - и... признаюсь честно, Туапсинские записки отняли столько времени! Одно хорошо - мне его было не жалко.

Представляя сочинение, предупрежу лишь об одном - некоторые главы полностью написаны на Исторической Родине, а часть материала - прямо на месте событий. А все потому, что в номере, который мы снимали, оказались плохие условия для письма, а именно - не было ни тумбочки, ни столика для ведения записей. Поэтому я писал на чем только мог и, увы, очень медленно...

В связи с этим особо педантичным, возможно, бросятся в глаза некоторые переходы от размеренного повествования к рассуждениям и назад. Тщательно обдумав этот вопрос, я, в итоге, решил оставить все, как есть. В конце концов, главным достоинством моих дневников является правдивость, а не феноменальная гладкость изложения.

Напоследок хотел бы сказать огромное спасибо всем, кто просьбами, уговорами, а иногда и угрозами вперемешку с пинками принуждал автора к терпеливому труду над данным сочинением.

Это, в первую очередь, мой ближайший друг и соратник Паумен, знаменитый профессор Б.Б. Цыцарский, отважный мореплаватель Алексиус Смоуль, филигранный ювелир Тимохес Раскинов, главный менеджер проекта "Чиним все!" Деметрий Громов, а также коллега по перу и Самиздату Ал Алустон.

Еще раз спасибо!

Всего наилучшего и приятного прочтения!

3 мая. Историческая Родина.

1. Прибытие

Слава богу, до Туапсе мы добрались более-менее прилично. Это значит, что окно нашего купе - открывалось. Эта деталь, кажущаяся некоторым читателям малозначительной, на деле - весьма важна; закрытое окно может испортить любое путешествие. Но у Паумена и Гризли окно работало исправно, поэтому жаловаться было не на что.

Сообщу, что мы тщательно подготовились к поездке. Паумен даже купил в "Доме Книги" два тома путеводителя по Черноморскому побережью: один от Адлера до Туапсе, второй - от Туапсе до Анапы. В поезде, лежа на верхней полке, я попеременно читал обе книжки и заряжался полезной информацией о новых местах.

Нашими попутчиками оказалась молодая пара: парень - лет двадцати пяти и девушка - лет двадцати трех. Мы-то с Пауменом - бывалые: и путешественники, и люди, поэтому для нас данный возраст - молодые "сокупейники". А вот соседка очень хотела познакомиться и поговорить... Мы, с некоторым сомнением в правильности такого поступка, пошли на контакт.

Дабы не утомлять читателя лишней информацией, расскажу про попутчиков коротко.

В этой паре царил настоящий культ еды. Похоже, пища была основным стимулом, темой, предметом, который объединял юношу и девушку. Ели они часто, помногу и очень любили об этом поговорить. Вскоре выяснилось, что пара тоже едет в Туапсе, да еще и второй раз, поэтому я начал расспрашивать их о незнакомом городе.

Но тут подтвердилась печальная истина: не доверяй чужому мнению, особенно, обывателей и ограниченных людей! Самой ценной новостью от попутчиков стала такая - в Туапсе есть хорошая колбаса, она продается в магазинах "Торес".

- А вот... Там порт есть, да? - пытался я вывести собеседников на интересующие меня факты.

- Порт? Да! - энергично отвечала девушка. - А рядом - очень вкусное мороженное продают. Мы ели.

- Да, мы ходили в отличный ресторан, - перебивал ее молодой человек. - Там очень качественно готовят рыбу...

И разговор привычно соскакивал на еду.

Кроме пищи, о Туапсе я еще узнал, что по городу пешком не пройти и надо постоянно пользоваться такси. Забегая вперед, сообщу - это оказалось полной чушью. Так мне и надо! Незачем спрашивать кого ни попадя!

Вот читателя, который найдет в себе силы изучить эти заметки от начала до конца, ждет отличное вознаграждение за нелегкий труд - он, действительно, станет специалистом и по Туапсе, и по Черноморскому побережью Кавказа. Если вы собираетесь в следующем году на море, и хотите узнать действительно свежую, правдивую и полноценную информацию о курорте - читайте новые записки Гризли. (То бишь, эти!)

Если не хотите - насильно принуждать не буду. Это ведь не реклама, а просто - добрый совет.

Довольно рано, около восьми утра, мы прибыли в Туапсе. Разумеется, первым делом друзья сдали вещи в багаж.

В багажном отделении стоял какой-то важный абрек, и с суровым видом взирал на путешественников. Принимая наши вещи, абрек поинтересовался - на сколько времени мы их сдаем? Эта излишняя определенность всегда меня напрягала.

- Тебе-то какая разница? - хочется сказать в ответ. - Откуда мы можем знать, как быстро снимем жилье?

Но врожденная вежливость заставила ответить что-то неопределенное.

Путешественники вышли из здания вокзала и очутились на площади. Куда идти? Хотя бы, в какую сторону?

- Надо перекурить, - наконец, сообразил Гризли.

Я отвел Паумена в небольшой закуток и мы закурили, рассматривая незнакомую панораму. Но мой товарищ заметно нервничал (предстояло ответственное дело - съем жилья), поэтому перекур получился слишком коротким и не успокоил друзей. Я было ринулся куда глаза глядят, как вдруг Паумен заметил надпись на стене какого-то магазинчика "Частная гостиница "Приморская" и телефон.

- Гризли!!! - воскликнул мой друг. - Именно эту гостиницу я видел в Сети!

Он зашел в магазин и начал беседовать с продавцом. Я же, с сигаретой в руке, остался на улице.

- Ну, что? - спросил я, когда Паумен вернулся.

- Напротив - гостиница, - ответил он.

- Что, так близко? - удивился Гризли.

- Нет, но там есть телефон, - пояснил Паумен. - Оттуда позвоним в "нашу" гостиницу.

И мы отправились в гостиницу "Туапсе", чтобы оттуда звонить в гостиницу "Приморская".

Выяснилось, что в "Туапсе" сдают номера только на сутки - такова принципиальная позиция администрации. Вообще, данный случай - хороший пример, как на юге стараются делать деньги буквально из воздуха.

Представьте себе - стоит совершенно обыкновенное здание - грязное и безликое, типа общежития. Зато - оно расположено в центре курортного города! Что делают предприимчивые местные жители летом? Пытаются из этого общежития выжать как можно больше денег.

Во-первых, гораздо выгодней сдавать номера только на один день - иначе постоянные посетители могут начать качать права и требовать улучшения условий проживания. Удобней иметь дело с "однодневщиками". Кроме того, с них за несколько часов берут как за полные сутки, а цены - немаленькие, начинаются от 300 рублей за человека.

Во-вторых, у администрации находится телефон. И везде в районе вокзала написано: "Вам нужно позвонить? Это удобно сделать из гостиницы "Туапсе". Звонок, разумеется, не бесплатный - а пять рублей. Бизнес? Бизнес!

Существует в гостинице и туалет. С этого тоже хотелось бы содрать деньги. Вот и дерут: для постояльцев - бесплатно, для желающих со стороны - плати три рубля. И иди! Милости просим! Окончательно добила меня надпись в туалете: "Бережно относитесь к воде. Помните, что каждая бутылка воды стоит "... и далее следовала какая-то астрономическая цифра...

- Выходит, мы еще и обязаны администрации, за то, что нас пустили в туалет, - сообщил я Паумену после посещения сортира. - Столько воды тратим, что они за всю жизнь не расплатятся! Ну, ты дозвонился?

- У них есть номера по 120 рублей, - ответил Паумен. - Хозяйка сказала, пока - свободны. Надо срочно туда ехать.

- 120? - переспросил я. - По нашим меркам, это - чрезвычайно дешево. А там жить-то можно?

- Поехали, Гризли, - вновь занервничал Паумен. - Иначе займут.

До гостиницы, действительно, следовало доехать. Но как? Тетка по телефону сообщила номер автобуса, но такой на площади перед вокзалом не останавливался.

- Возьмем такси! - решительно заявил Паумен.

Я был против.

- Так всегда получается! - стал доказывать я товарищу. - В первый день мы тратим кучу денег неизвестно на что, а потом всю поездку экономим.

Тем временем, Паумен остановился перед группой мужчин. Судя по всему, это были таксисты.

- Нам надо на Приморскую, дом 13, - сообщил Паумен.

Мужчины недоверчиво уставились на путешественников. Затем начались странные вопросы.

Первый таксист:

- Вас много? Вы с рюкзаками?

Выяснив, что - мало и без рюкзаков, он тут же потерял интерес к беседе. Да и другие, честно говоря, не рвались в бой. Только один, хитроватого вида старец, вступил с нами в переговоры.

- Приморская? - переспросил он и состроил важную мину. - О, ... это - очень далеко!

- Да, не обувай ты их, - посоветовал кто-то из компании. - Возьми сто рублей...

Похоже, такой расклад старикана не устраивал...

- Понимаете, - важно начал объяснять "старичилла", - дорога туда плохая... Но недалеко и крюк не сделать...

Мне до смерти надоели таксисты.

- Пошли, Паумен! - дернул я за руку товарища. - Сами найдем дорогу!

И мы решительно удалились...

Лично я вообще не люблю кого-либо о чем-либо спрашивать. Так как предложение Паумена взять такси с треском провалилось, инициатива перешла в мои руки. И я, без лишних вопросов, просто пошел напрямик.

Ситуация вырисовывалась странная. Друзья шли и шли, но вокруг были лишь сплошные торговые ряды: продавали фрукты, овощи, а также шляпы, пляжные зонтики, плавки; но больше всего - различных летних тапок.

- Когда же это закончится? - думал я. - Неужели Туапсе - сплошной рынок для пляжников?

Однако любому безобразию приходит конец. Вот и мы постепенно вышли на какую-то улицу, кого-то спросили и, через некоторое время, оказались на Карла Маркса или Платановой Аллее (так называют ее туапсинцы). Платановая Аллея - своеобразный Невский проспект города Туапсе, о чем я еще расскажу позже.

Переходя дорогу, я заметил фонтан - девушка с дельфином. Он был аляповатый и неинтересный, но я его, на всякий случай, запомнил.

- Чтобы было, о чем писать, - важно подумал Гризли.

Путешественники остановились на Карла Маркса. Мимо нас проезжали автобусы, летели куда-то на большой скорости маршрутки, но мы ничего не могли понять - ни в какую сторону двигаться, ни - на чем.

Наконец, друзья с трудом вбились в автобус номер 4 на заднюю площадку. Внутри было жарко и тесно.

- Когда будет улица Приморская? - обратился Паумен к пассажирам.

Реакция оказалась потрясающей. Вся задняя площадка внезапно загалдела и заполнилась разнообразными криками. Что-то разобрать в этом шуме было невозможно, слышалось только: "Приморская", "туда-сюда" и т.п. Люди начали спорить между собой, где же находится таинственная Приморская. Увы, это нисколько не приближало путешественников к поставленной цели.

- У меня ощущение, будто я в Киргизии, - шепнул я Паумену. - Только там такое возможно.

Однако, я заблуждался. Это доказала одна туапсинка, очень похожая на чеченку. Устав слушать разноголосый базар, она вынула мобильный телефон и начала кому-то звонить.

- Приморская нужна, - сообщила "чеченка" в трубку. - Частная гостиница, дом 13. Да!

Затем, секунд на двадцать, воцарилась пауза.

- Около СРЗ выходите, - наконец, сообщила женщина. - Налево, а затем - через речку.

Выяснить, где остановка "СРЗ" - оказалось значительно легче. Ведь СРЗ - это судоремонтный завод.

От остановки автобуса до гостиницы - совсем недалеко. Надо только перейти через речку Паук и свернуть чуть-чуть влево и вверх. Там и находится "Приморская". Это - высокий трехэтажный каменный дом. Огорожен железным забором, но калитка - открыта.

Мы зашли внутрь и попросили хозяев. Почти сразу на нас вышла "баба-босс" - таково было мое первое впечатление от хозяйки.

- Почему "баба-босс"? - спросит заинтригованный читатель.

Ну... А как ее еще назвать? Веса в этой женщине было не менее 120 килограмм. Передвигалась хозяйка с трудом, но грозно. Несмотря на ее любезность (неписаное правило - в день сдачи номера любой хозяин на юге - максимально обходителен), в бабе-боссе чувствовалась уверенность, жесткость и сила. Я даже как-то оробел, взглянув на нее.

Первым вопросом хозяйки был такой:

- Где узнали?

- Из интернета.

- Мы разговаривали по телефону, - пояснил Паумен. - Речь шла о двухместных номерах.

Баба-босс вызвала одну из горничных (а проще сказать, из прислуги) гостиницы. Девушка показала нам номер.

Все было "по минимайзу" - две кровати, пенал и табуретка. Ни тумбочки, ни маленького столика. Но зато - чистые обои, дверь хорошо закрывается. Да и цена! Немалое значение имели 120 рублей в день за номер! Одним словом, номер был чистым, автономным и недорогим. Поэтому мы решили снимать здесь.

Кроме того, гостиница "Приморская" имела удобное географическое положение - буквально через сто-сто пятьдесят метров река Паук впадала в Черное море. Там располагался дикий пляж, о чем мы читали в Интернете. (Я еще дам гиперссылки на разнообразные материалы, но если вы добросовестно прочтете мое сочинение - этого будет достаточно: никто не пишет столь подробно о летнем отдыхе, как Гризли!).

В целом, мы остались довольны номером.

Заодно хозяйка сообщила, что у нее есть сейф, где она хранит деньги постояльцев. Путешественники с подобной услугой столкнулись впервые.

- Я вам гарантирую сохранность денег, - заявила баба-босс. - Если вы храните их у меня, это - надежней всего!

Паумен всерьез призадумался.

В конце концов, мы оставили около 70% общей суммы у хозяйки в сейфе.

- Для перестраховки, - объяснил Паумен, когда мы вышли. - Не зря же она предлагает свои услуги?

- А вдруг она исчезнет с нашими деньгами? - предположил я. - Что потом докажешь?

Лучше бы я этого не говорил. Мой друг всерьез занервничал, стоило ли отдавать деньги.

Честно говоря, я до сих пор не знаю, как лучше поступить. Ведь, по нашим меркам, мы взяли в Туапсе весьма немалую сумму - 14000 рублей на 12 дней.

Оформив жилье, друзья отправились на вокзал за вещами.

- Видишь, - стал доказывать я Паумену, - важно не тратить поначалу много денег! Наглый таксист требовал с нас сто рублей, хотя легко можно доехать за восемь на маршрутке. А на городском транспорте - вообще три рубля. Мы бы переплатили в тридцать три раза!!!

- Да, Гризли, - вроде бы соглашался мой товарищ. - А если бы номер в гостинице занял кто-нибудь другой?

Задавая друг другу риторические вопросы, мы дошли до остановки. На нашу радость быстро подошел весьма свободный автобус. Путь до камеры хранения занял не более пятнадцати минут.

Хмурый абрек, потеряв былую важность, вернул вещи и мы вновь поехали в "Приморскую".

- Увы! - стал рассуждать Гризли по дороге. - Всегда в первый день тратишь кучу времени на поиски жилья и переезды!

- Мы уже устроились! - гордо отвечал Паумен.

Пообедали друзья в гостинице. Там имелась небольшая столовая. Заплатив 170 рублей, мы довольны сытно подкрепились (борщ, 2 котлеты с картошкой, компот, хлеб). Затем разложили вещи в номере, помылись в душе (который тоже располагался в гостинице) и отправились на море.

- Все-таки, что-то здесь не так, - стал жаловаться Гризли по дороге на пляж.

- Ну, что не так? - недоумевал Паумен.

- Да, условия жизни мне не очень нравятся, - начал объяснял я. - В любой гостинице существует определенная стерильность: ты не зависишь от персонала, они от тебя. А тут - надо договариваться, чтобы поесть. Постоянно что-то спрашивать у других отдыхающих!

- Гризли, это же юг! - повторил Паумен свою любимую фразу. - Наивно сравнивать здешние условия, например, с Архангельском!

Я кивнул головой, но ощущение неудовлетворенности, все же, осталось.

Море, действительно, было очень близко - минуты три ходьбы. Я еще расскажу и про дикий пляж, и про дорогу, а пока отмечу следующее - море оказалась холодным! Паумен продержался в воде минут пять, Гризли - и того меньше.

- Знаешь, иногда так бывает, - стал объяснять мой товарищ. - Допустим, после шторма. Море перемешивается, его долго болтает, и холодная вода поднимается вверх.

Из-за неприветливого моря и боязни обгореть, путешественники пробыли на пляже недолго. Когда мы возвращались в гостиницу, я краем уха расслышал:

- Вчера была холоднее!

Это сообщила своему знакомому какая-то девчонка.

- Что за странные метаморфозы? - спросил я Паумена. - Мы на юг приехали или на север?

Путешественники вернулись в гостиницу, повесили полотенца и пошли в город. Но вот сейчас я вспоминаю недостатки. Например, простой вопрос - куда повесить мокрое полотенце? Мы нашли место внизу, во дворе - там была натянута веревка. Но на ней уже висела уйма чужих вещей и пришлось сильно тесниться. То есть, коммунальщина, друзья мои, ощущалась.

- Может, пойдем пешком? - предложил Паумен.

Я согласился. Что бы вы думали?

Мы дошли до центра - максимум минут за сорок! Туапсе - маленький город и рассказы наших соседей по купе о передвижении исключительно на такси - воспринимались как идиотская шутка.

Осматривая центр, мы наткнулись на автобусный вокзал. Разумеется, зашли внутрь.

- У нас очень мало времени, Гризли, - частенько повторял Паумен. - Надо каждый день куда-нибудь ездить.

Для читателей, плохо знакомых с географией, сообщу, что от Туапсе начинается железная дорога вдоль побережья, которая идет до Сочи и далее (Адлер, Сухуми, Батуми)... В другую же сторону (Геленджик, Анапа) никакой железки нет - поэтому развито автобусное сообщение. Ближайший поселок - Агой, дальше - Небуг.

Пока Паумен тщательно переписывал рейсы на Агой и Небуг, я смотрел по сторонам. Автобусный вокзал оказался весьма затрапезным. Через пять минут мы вышли из здания и присели на скамеечку покурить. Тут же подъехал рейсовый на Агой. Это был допотопный желтый автобус, в народе именуемый "катафалк".

Он чрезмерно набился народом и двинулся с места. Путешественникам это не очень понравилось.

- Прикинь, по жаре толкаться, - сообщил Гризли. - А рано мы не встанем.

- Ладно, завтра не поедем, - согласился Паумен. - Пошли, еще пошляемся...

Первые впечатления от Туапсе я сообщу позже. Пока лишь скажу, что по Платановой Аллее (куда ведут все дороги в городе), мы дошли почти до железнодорожного вокзала и посетили кафе, где неплохо поели.

Компания местных отмечала чей-то день рождения. По этому поводу играла музыка и была еда. Нас несколько удивило, что на курорте кафе настолько не пользуются спросом. Мы плотно поужинали и послушали музыку; даже светомузыку понаблюдали на потолке. Поначалу я возражал против столь дорогого кафе, но переубедить Паумена не удалось.

- В первый день экономить на еде недопустимо! - категорически заявил мой товарищ.

Дальнейший путь лежал в направлении разливочной "Вина Кубани". Тут следует сделать небольшое отступление. Перед поездкой, которую путешественники обсуждали, не будет ложью, где-то с Нового Года, у нас не раз вставал вопрос о вине.

- Я хочу попить на юге сухого вина! - восклицал Паумен.

- Какого вина? - скептически морщился Гризли. - У нас же - антиалкогольная политика!

- Да это же - сухое вино! - еще более громко восклицал Паумен. - Где ты видишь алкоголь?

- Да знаю я такие уверения! - бычился Гризли и разговор грозил перерасти в ссору.

В итоге, автор данных строк, выбрал новую тактику.

- Паумен, - официально начал я очередной разговор, - давай договоримся насчет вина.

- Как это? - недоверчиво осведомился Паумен, ожидая подвоха.

- Надо решить, сколько раз мы на юге выпьем, - продолжил я. - Все равно этого не избежать.

Паумен призадумался. Потом мой товарищ, очевидно, понял, что какие-либо предварительные договоренности все равно ничего не значат и пошел мне навстречу. Паумен начал с семи пьянок (а у нас было 12 дней), а я с трех. Три часа интенсивной дискуссии привели нас к мысли, что пьянок (локальных выпивонов) будет пять.

Гризли на этом успокоился, решив: пять так пять! Паумен тоже, ибо понимал: ничего не значит эта предварительная цифра...

- Вина Кубани, - прочел Паумен.

- Ага, - без особого восторга согласился Гризли.

Надо сказать, что я уже давно заметил эту надпись.

- Зайдем? - спросил Паумен.

- А надо?

- Надо!

И мы вошли.

Дабы больше не интриговать читателя, сразу скажу - я сдался, осознав, что бороться за каждый стакан - невозможно и попросту вредно.

- Будь как будет, - махнул лапой медведь.

И когда Паумен предложил взять по стаканчику портвейна, я отказываться не стал. Друзья выпили и пошли по городу. Отвыкший от спирта организм среагировал по-боевому: "давай, мол, еще"! Это почувствовал и Паумен, и Гризли.

- Что-то я переборщил с портвейном, - нахмурился Паумен. - Эмоции типа "давай, мол, еще!" меня не прельщают.

- Да, честно говоря, - добавил я, думая о своем. - Дело говоришь, точно подметил.

- Что ты несешь? - возмутился Паумен.

В это время путешественники шли по какой-то незнакомой улице.

- Слушай, - внезапно переключился мой товарищ. - Это же улица Ленина!

- Ну и что? - не понял я. - Как Ленин связан с портвейном?

- У тебя что, мысли теперь только о портвейне? - разозлился Паумен. - Я читал в Сети, что на улице Ленина находится дешевая столовая "Диета".

И точно! Неподалеку от центра друзья в первый же день обнаружили столовую. Без интернет-наводки (знаю по опыту) искали бы несколько дней.

Вывод - меньше пейте и больше читайте интернетовские описания (в частности, это).

- В будущем будем пить только сухое вино! - категорически решил Паумен.

- Согласен! - ответил Гризли. - Но и сухим злоупотреблять не следует!

Дело шло к вечеру. Путешественники пешком вернулись в гостиницу и позвонили на Историческую Родину. Кроме всего прочего, нам хотелось проведать, как там Малышкас. Оказалось, наша псина без нас тоскует и отказалась идти на озеро, что сильно расстроило моего товарища.

Перед сном друзья вышли из дома подышать свежим воздухом и покурить (ибо в номере курить нельзя - большая-пребольшая неприятность). На реке Паук совершенно диким образом квакали лягушки. На том берегу находится СРЗ и написано "Зона таможенного контроля". Таким образом, лягушки осуществляют таможенный контроль.

Мы еще немного постояли, наблюдая за засыпающим городом, и тоже отправились спать.

2. Осмотр города

Второй день! Куча эмоций и впечатлений! Но, чтобы быть честным, вначале расскажу о неприятном, иначе забуду.

Итак, признаюсь, что с утра и под вечер (а также периодически в течение дня) я нудил, куксился и, как выразился мой товарищ, "капризничал". А связано это было с довольно-таки плохими условиями проживания, хотя другие на юге - практически невозможны.

- Что именно не нравится? - спросите вы.

Легко перечислю!

Например, меня очень раздражает, что в номере нет тумбочки или столика для письма. Маститому писателю типа меня столик для письма - необходим! Удручает, что в комнате нельзя курить. Печалит, что во дворе нашей "гостиницы" играет музыка, причем крайне дебильная.

Вечером, когда на город Туапсе опускается тьма, баба-босс включает магнитофон. И весь двор оглашают звуки "старинных" песен: Нана Брегвадзе "Снегопа-а-ад, снегопа-а-ад, если женщина про-о-о-осит", или композиции 10-летней давности "Я буду долго гнать велосипед", "Ягода-малина, нас к себе манила" и т.п. Видимо, хозяйка считает эти музыкальные произведения наиболее мелодичными и приобщает к культуре отдыхающих.

Кроме того, в "гостинице" есть определенные (и немалые!) проблемы с туалетом. А мне - личности, склонной к запорам (но только не в творчестве), такая ситуация противопоказана. Да и душевая, надо сказать, частенько переполнена.

Но, отходя от дома, и, в особенности, купаясь в море, раздражение от плохих бытовых условий отступает и временами становится очень даже хорошо. Выход один - меньше бывать дома. Но где и когда писать эти записи? Это - больной вопрос.

Паумен, надо сказать, морально более крепок, чем Гризли. Я, например, с утра заявил, что здесь - погано и противно. Мой товарищ до такого не опускался. Он только постоянно беспокоится за деньги, но это - его обычное состояние.

Впрочем, закончу свое сбивчивое вступление и попробую повествовать по порядку.

Проснувшись, Паумен и Гризли осознали, что раз поселились в гостинице "Приморская" надолго, то надо обживаться. Поэтому, вместо осмотра достопримечательностей, путешественники совершили рейд по магазинам за товарами первой необходимости.

Во-первых, надо было купить тройник или удлинитель. Дело в том, что в нашем номере установлена только одна электрическая розетка. Это нас бы вполне устроило, но... розетка повернута на 90 градусов! Что это значит? Объясню популярно.

Если вы хотите поставить на ночь фумигатор, то втыкая его в "повернутую" розетку, обнаруживаете, что он встал боком и никак не может выполнять свои функции.

- Баба-босс специально так поставила розетки! - догадался Гризли. - Чтобы никто не включал фумигатор.

- Ничего, мы ее обдурим, - мстительно промолвил Паумен. - Купим тройник и будем пользоваться не только фумигатором, но и кипятильником! Кстати, хитрость хозяйки мы оценили по достоинству в первую же ночь. Беспечно открыв окно, друзья стали свидетелями массового нашествия комаров, которых пришлось убивать "вручную". На идеально белом потолке появилось множество следов от комариных тел, которые потом я тщательно пытался замазать. Зачем? Ну, просто я - скромный и непритязательный человек.

Вторым следовало купить маленький чайник.

- А это-то зачем? - удивится читатель.

О, мой друг! Не все легко понять в так называемых "частных гостиницах", к классу которых самовольно причислила себя "Приморская". Объясняю в деталях.

Во дворе, рядом с туалетом, находится кухня с электрической двухкомфорочной плитой. Между делом замечу, что эта кухня - одна на пятнадцать номеров. Там постоянно тусуется человек пять-шесть, и по очереди пытаются соорудить себе нечто съестное. Кроме того, на кухне - один или два электрических чайника.

- Вы всегда можете вскипятить себе чайку, - заявила баба-босс, забирая наши паспорта. - Никаких проблем с этим не будет.

Выяснилось, что никаких проблем, действительно, нет. Когда мы пришли на кухню в надежде попить чайку, то чайников там не оказалось.

- Их постоянно забирают в номера, - объяснила нам тетушка, которая что-то варила на плите.

Путешественники пожали плечами и удалились восвояси.

- Мы купим свой собственный маленький чайник, - мудро решил проблему Паумен.

- Жаль, что нельзя купить свой собственный туалет! - посетовал Гризли.

Также надо было сделать еще ряд покупок: тапки Паумену (старые в первый же день порвались), полотенца (нам выдали очень короткие) и кое-что "по мелочам".

Завершая надоевшее описание бытовых проблем, добавлю, что вставать ночью (по маленькому) и тащиться во двор - крайне неудобно. Поэтому мы решили отработать давнишний прием "писанье в номере".

Для этого следовало приобрести какую-нибудь тару (в итоге, наш выбор остановился на пластмассовой бутылке, которой просто-напросто отрезается горло).

Итак, путешественники вышли из гостиницы в весьма деловом настроение. Должно быть поэтому купили билеты на экскурсию.

От гостиницы на пляж идет довольно узкая дорога вдоль реки Паук. С одной стороны она ограничена набережной, с другой - вертикальным сверхпрочным забором, за которым находятся частные дома. На этой узкой улочке, в самом начале расположена будка, где продают билеты на экскурсии.

Паумен, который уже второй день интенсивно мечтает куда-нибудь поехать, долго и внимательно изучал предлагаемый ассортимент. В конце концов, мой товарищ выбрал экскурсию на водопады.

Она оказалась не только самой дорогой (путешественники заплатили по 400 рублей), но и самой экзотичной из предлагаемых.

- Послезавтра едем, - важно сообщил Паумен. - Готовься!

Подробности похода по магазинам я описывать не буду. Скажу лишь, что купили все, что хотели.

Затем друзья зашли в удачно найденное кафе "Диета" и, в весьма хороших условиях, позавтракали-пообедали. Нельзя сказать, что в "Диете" - смехотворные цены, но кормят вполне приличной столовской едой, да и народа - относительно немного. Недостаток один, как и в любой столовой на юге, раннее закрытие.

Уже после трех или даже полтретьего рассчитывать на это кафе не стоит.

Гризли сильно загрузил покупками свой черный рюкзак, однако возвращаться домой, чтобы выложить вещи - не хотелось. Вместо этого мы посетили центральный пляж города. Искупавшись в море, друзья пешком вернулись в центр.

- Пойдем в кафе? - спросил Паумен.

- Не! - закапризничал Гризли. - Надо деньги экономить. Итак много тратим!

- Что же ты предлагаешь? - насупился Паумен.

Я призадумался. Таскаться и дальше по городу с переполненным рюкзаком не хотелось. Возвращаться в гостиницу, оставлять там вещи и вновь ехать в центр города - тоже.

- Давай поедем в гостиницу, - наконец, сказал я, - а около автобусной остановки - зайдем в магазин. Купим на вечер какой-нибудь супхай и поедим на пляже. Мы же так делали в Анапе!

Паумену мое предложение не очень понравилось, но он решил не возражать.

Поэтому мы сели на автобус и поехали домой. Купили по дороге сладкие булки и кефир. И, действительно, аппетитно поели на диком пляже.

- Почему так поверхностно идет описание? - возмутятся бывалые читатели записок Гризли. - Где столь характерные подробности?

Успокойтесь, уважаемые! Мне и самому это непривычно. Просто в тот день я написал довольно приличный кусок о Туапсе и решил его вставить сюда без особых изменений.

Не возражаете? Тогда так и поступим. Итак, перед вами - первые впечатления о городе Туапсе.

Туапсе - это нечто новое в нашей туристской практике. Город пытается совместить две функции - быть курортом и промышленным центром - одновременно. По-моему, ему удается с этой амбивалентной ролью справиться, но все-время видны контрасты. Самый яркий из них - вдоль набережной, где расположено несколько аттракционов, время от времени маневрирует внушительный железнодорожный состав, которые выезжает с территории порта. Соседство, прямо скажем, уникальное и производит неизгладимое впечатление.

Кроме этого, вся центральная часть города у моря - занята производственными территориями. Сначала - морской порт, потом - небольшой участок набережной, где расположена буквально пара аттракционов, а далее - тянется длинная территория СРЗ. Уже практически за городской линией - справа и слева существуют два пляжа - дикий и городской. Сегодня мы были на обоих, поэтому можно смело сказать, что Туапсе - очень маленький город, пройти который "насквозь" не составляет труда. Правда, здесь весьма гористая местность, но об этом я еще скажу отдельно.

Пока опишу пляжи. Начну с дикого. Второй день подряд мы ходим на дикий пляж. Честно говоря, ничего интересного там нет. Просто он расположен близко от дома. Мы привыкли с Пауменом к Анапе (путешествие 2000-го года), к торговцам, кафе и прочим "сервисным услугам". На диком пляже ничего подобного нет. Может быть, это и к лучшему. А вообще этот пляж - очень маленький - небольшая бухта метров 800, где достаточно узкой и плотной полоской сидят люди.

Эти пляжники - совершенно автономны. Они ничего не покупают, а просто плавятся на солнце. Из услуг пляжа - самая лучшая - душ, за пять рублей можно помыться после соленой воды. Также стоят урны для мусора, что уже здорово.

С другой стороны, водоросли, которые временами выбрасывает на берег, никто не убирает. Они мирно себе гниют прямо на пляже и люди сидят среди этой "зелени". На диком пляже расположено три кафе, но в них совершенно нет посетителей. Самый крупный пивняк с надписью "Эфес Пилснер" безнадежно пустует, стулья перевернуты и никогда не расставлялись. Еще раз подчеркну: это пляж для бедных отдыхающих. Зато много местных и собак, причем, собаки - совершенно разнообразные. Так, ближе к вечеру, когда мы сидели на берегу, девушка выгуливала кавказца (он посрал прямо на пляже, рядом с отдыхающими и чинно пошел дальше). Никто не обратил на это особого внимания.

Теперь о центре Туапсе - первый взгляд. Центр составляет две улицы - Карла Маркса и маршала Жукова. Они идут перпендикулярно морской набережной, а уже на них "нанизываются" кафе, магазины, булочные, кофейни и прочие прелести курорта. Роль главного "шампура удовольствий" берет на себя Карла Маркса - это широкое авеню с платановыми деревьями. Местные жители называют его "Платановая Аллея", но я, как бывалый турист, придерживаюсь картографических терминов. Иногда называю улицу - "Кырлы Мырлы". Здесь находится масса магазинов и хороший книжный. В нем мы купили две карты Туапсе, обе - весьма подробные и каждая - по-своему интересная.

От книжного магазина - недалеко до железнодорожного вокзала. Рядом расположен городской пляж, но добираться туда несколько муторно. Надо идти довольно долго через рынок либо по шоссе, огражденном с одной стороны морским портом, а с другой - заборами различных контор и предприятий; либо узкой дороге вдоль железнодорожных путей. Потом пересекаешь по мосту речку Туапсе и через небольшое зеленое пространство, уставленное всевозможными киосками, выходишь к пляжу. Это - эпицентр курортной жизни города, в масштабе 1 к 5 повторяющий Анапскую ситуацию. На городской пляж можно добраться и на маршрутке, но мы пока не сориентировались как.

Если вы устали от описания, то я рискну рассказать вам историю, как Паумен покупал себе очки для плавания.

Мой товарищ испытал сильный душевный подъем, когда мы стали подходить к городскому пляжу. По этому поводу он решил совершить какой-нибудь поступок. На пути расположено немало ларьков; в одном из них Паумен увидел множество очков для плавания.

- Гризли, я хочу купить очки! - заявил мой друг.

Я, честно говоря, решил, что это - шутка. Однако, Паумен был настроен весьма решительно. Он начал внимательно рассматривать разнообразные очки и, главное, цены. Наконец, приметил самые дешевые.

Далее произошел такой разговор.

- Дайте мне вот эти очки, за 15 рублей.

- Вы уверены, что они вам нужны?

- Ну, разумеется, нужны, я хочу в них плавать!

- Понимаете, они - детские.

Тут Паумен немного смутился и добавил:

- Ну, тогда давайте за пятьдесят...

Одним словом, теперь у нас Паумен в очках и гордо заявляет, что будет нырять. Я несколько скептически отношусь к подобным обещаниям, но время покажет.

Возвращаясь к городскому пляжу, можно смело сказать: с него открываются замечательные перспективы. Поверху идет железная дорога - и в сторону Сочи далеко-далеко простирается песчаный пляж. Ощущения - самые светлые, ибо, наконец-то, чувствуется присутствие на море. На диком пляже этому мешает какая-то замкнутость и местнячество.

Кстати, сегодня вода абсолютно прогрелась и ничем не напоминала о вчерашних холодах. Тем не менее, в море стало плавать много медуз. Паумен об одну даже обжегся.

Напоследок пару слов о названии города. Слово "Туапсе" переводится как "две реки". Действительно, город находится между речками Туапсе и Паук, причем, Паук ранее назывался "Паукпсе". А читателей я могу поздравить с началом изучения адыгейского языка: "ту" по-адыгейски - "два", а "псе" - "река".

Что еще? Транспорт в городе ходит довольно прилично: в основном, это автобусы. Сразу понять, что перед тобой: маршрутка за семь рублей или рейсовый за три - довольно сложно. Но, с нашим количеством денег, такие проблемы не возникают, что подходит - на том и едем.

Еще в Туапсе присутствует немало "странных кавказцев". Мне кажется, что это - абхазцы, а Паумен подозревает, что - адыгейцы. Сегодня трое из них сидели на пляже и кидали в воду арбуз. Таким образом они его охлаждали.

Гризли подобное соседство не понравилось, а Паумен защищал кавказцев.

- Они здесь живут, - доказывал мой товарищ. - И они - мирные.

- Почему это мирные? - не соглашался я.

- Они помогли отдыхающим вытащить иномарку, которая застряла в гальке, - объяснял Паумен. - И вообще, ведут себя доброжелательно.

Гризли же все равно куксился и говорил, что абрекам - не место на юге. Был, разумеется, не прав.

3. Скала Киселева

Часть 1.

Раннее утро сложилось для путешественников крайне удачно. В 6-30 нас разбудил местный злобный мелкас, который почему-то решил долго лаять. Проснувшись в сей неурочный час, Гризли неудержимо потянуло в туалет. Там я и провел время от 6-40 до 7-15, пугая унитаз небывалыми размахами предприятия. Мой запор перерос в понос, и это оказалось к лучшему. Что именно?

Ну, понимаете, гораздо лучше пробудиться в утренний час, когда все постояльцы спят, и спокойно посидеть в туалете, чем занимать очередь в середине дня и сидеть там не более пяти минут, ибо иначе в кабинку начнут сурово и требовательно стучать.

Затем мы все-таки заснули. В связи с тем, что я, наконец-то, покакал, мое настроение значительно улучшилось.

Встали путешественники уже пол-одиннадцатого. Небо было затянуто тучами. Мы приняли душ, и выпили вечерне-заваренного кофе из термоса. Затем Гризли сходил за помидорами. Купить их оказалось сложно: Паумен дал мне сто рублей одной бумажкой - для местных торговцев это было непреодолимым препятствием.

Чтобы приобрести килограмм помидор, пришлось сначала у какой-то хитрой и расчетливой девицы купить мороженое, ибо просто так менять сотню торговка не хотела.

- А зачем вам с утра помидоры? - спросит не в меру любознательный читатель.

Все очень просто. Дело в том, что сегодня путешественники решили совершить длительную прогулку вдоль моря под кодовым названием "За пределы дикого пляжа", в сторону скалы Киселева.

- А что такое "скала Киселева"? - спросит другой читатель.

Гммм... Почесав в затылке, понимаю, что придется подробно рассказать об этой скале, ибо она того заслуживает.

Не мудрствуя лукаво, приведу обширную цитату из путеводителя. Зря, что ли, читал его бессонными ночами?

"В четырех километрах к северо-западу от Туапсе, между мысом Кадош и устьем реки Агой, высокий берег вдается в Черное море трехгранным каменным утесом. Это скала Киселева. Неизгладимое впечатление производит ее необычный фасад, обращенный к морю, - гладкая, словно бетонная, стена высотой 43 метра, отвесно спускающаяся в морскую пучину. На плоской вершине утеса, под широколиственным лесом сохранились остатки морских отложений с галькой и окаменевшей фауной.

У подножия скалы небольшой пляж, который возник оттого, что волны постепенно разрушают боковые склоны скалы. Но основной фасад прочен и уверенно противостоит стихии.

Скала получила свое название в честь художника Александра Александровича Киселева. Уникальный уголок кавказской природы нашел в Киселеве своего поэта.

Со скалой связана старинная адыгейская легенда. В стародавние времена на территории Кадоша было много фруктовых садов, которыми владел богатый князь Акуача. У него была дочь - красавица Гуаш. Однажды Гуаш влюбилась в джигита из аула, расположенного в районе современной Джубги. Джигит Дышеекь посватался к Гуаш, и она назначила место, откуда он должен был ее тайно увезти. Это была скала. Она сказал, что найти ее можно будет по горящему огню.

Гуаш ждала любимого, но решила его в последний раз испытать. Поставила она светильник на бревно и оттолкнула его в море.

Дышеекь приехал к скале в богатой одежде, под которой была кольчуга. Понял он хитрость своей невесты. Спустился он на коне к морю и повел его в воду к огню. Когда стало глубоко, конь поплыл, но быстро выдохся в волнах. А огонь все манил.

Когда конь ушел под воду, Дышеекь успел только сбросить бурку. Силен он и ловок, но одежда и кольчуга тянут ко дну. Вот добрался он до огня и схватил его, но доплыть обратно сил уже не хватило. Любил он красавицу Гуаш больше всего в жизни, а честью дорожил больше самой жизни. Видела Гуаш, как бросился в море джигит, как погас огонек.

Стала ждать она его возвращения. А море бурило и бесновалось, о скалу разбивались огромные волны. Долго, но напрасно ждала красавица своего жениха.

С тех пор тихой стала Гуаш, и подолгу стояла у обрыва, глядя в морскую пучину. Там пела она песни и лила реки слез. Оттого и прозвали скалу - Скалой Слез.

Как-то сидела Гуаш на обрыве и вязала, но вот клубок убежал от нее вниз с обрыва.

Поняла Гуаш, что не может жить без любимого и с обрыва бросилась в море. Там волны похоронили ее вместе с любимым".

Вот, заодно привел адыгскую легенду, которыми просто кишит путеводитель, и захотелось мне ее прокомментировать. Кому скучно, читайте дальше.

Вышерассказанная история, как и многие другие, связана со смертью. Все эти легенды - чрезвычайно кровавы, перед нами - еще весьма мирная. Очевидно, адыги не воспринимали банальных житейских историй - герой либо становился счастлив (обычно убивал чудовище), либо умирал.

Конечно, возникает ряд вопросов по конкретной легенде. Во-первых, зачем Гуаш решила "в последний момент" проверить любимого? Мотивации недостаточно. Еще хуже поступил джигит с непростым именем "Дышеекь". Ведь сказано в легенде "понял он хитрость невесты". Ну, а раз понял, зачем тогда полез в воду?

Но, оставим эти вопросы на совести либо адыгов, либо неверных пересказывателей древних легенд, и обратим свой взор в век нынешний, а именно, в третий день туапсинского путешествия Гризли и Паумена.

Итак, около двенадцати, друзья тронулись в путь. Надо сказать, мы хорошо подготовились к прогулке. Наш багаж состоял из термоса (впервые взяли за все южные путешествия, удобно в жару носить холодную воду); подстилки, фотоаппарата, литературы для чтения и еды.

В итоге, рюкзак Гризли оказался переполненным.

- С таким рюкзаком идти..., - привычно начал жаловаться я, но тут же был остановлен возмущенным Пауменом.

- Значит, так, Гризли! - заявил мой друг. - Я больше не собираюсь слушать твои причитания!

- Да просто хотел сказать, - попытался промямлить я что-то в свою защиту...

- И слышать не хочу! - вновь перебил меня Паумен. - Больше жалоб слышать от тебя не желаю!

Пристыженный автор данных строк осознал, что, действительно, чрезмерно часто сетует на свою судьбу.

- Больше не буду! - пообещал я товарищу и пытаюсь сдержать слово.

На деле получается плохо.

По дороге к морю мы наполнили термос холодным квасом и заодно купили минералку. Мой рюкзак стал совсем тяжелым, но Гризли мужественно промолчал.

Друзья быстро миновали дикий пляж. Поначалу дул ветер и было по-настоящему холодно. Поэтому путешественники шли, во-первых, бодро, а во-вторых, несколько напряженно. Я беспокоился, не стоило ли захватить побольше теплых вещей, и просто переживал - вдруг пойдет дождь? Попасть под дождь на морском побережье, где негде укрыться - довольно неприятная переделка. Но постепенно дымка рассеялась, и ветер ослаб.

Думаю, читатели представляют, как выглядит берег Черного моря в диких местах, но, для пущей важности, еще раз поясню. Начиная от Анапы, где еще много степей и равнин, и далее, все увеличиваясь в размерах, простирается Кавказский Хребет. А это значит, что к морю подходят высокие горы. Между горами и морем существует узкая полоска суши. Иногда она более проходима, иногда - менее, но подняться наверх практически невозможно, над тобой нависают скалы.

Пройдя широкий пляж, мы завернули за мыс Кадош и город Туапсе скрылся из поля зрения. Тут возможно, было бы уместно привести какой-нибудь диалог путешественников, но мы не разговаривали. Гризли шел впереди по тропе, вытоптанной многочисленными пляжниками, а Паумен шагал следом. Так как мы постоянно чуть-чуть поворачивали вправо, ветер все-время менялся.

Где-то через километр после окончания пляжа, друзья увидели стекающий с гор ручей и выход в лес.

Там мы повстречались с немногочисленными ныне представителями дикого туризма. Разумеется, им необходимо жить у воды. Но, на мой взгляд, кроме дешевизны, такой вид отдыха на юге имеет ряд недостатков. Во-первых, жить в палатке - жарко, во-вторых, ты к ней привязан и не можешь никуда отлучиться.

Тем не менее, этот древний вид путешествий еще приветствуется населением, хотя с каждый годом подобных энтузиастов становится все меньше.

После ручья идти стало труднее и народу попадалось все меньше. Затем тропа, как таковая исчезла. Именно в этих местах (километра два-два с половиной от дикого пляжа) нам стали встречаться нудисты или по-простому, "народ голый". Эти "голыши" обычно полулежали-полусидели в специальных расчищенных местах, ибо больше на этой узкой полоске суши приютиться было негде.

На мой взгляд, организовать такое лежбище - чудовищный труд. Наверное, нудисты готовили себе лежанки в начале отпуска - а затем приходили каждый день в одно и то же место. Так они и лежали в своих "берлогах". Через несколько минут и нудисты почти перевелись. Напоследок нам встретились две голых девицы, и метров через двести - два голых мужика.

- Это - гомосексуалисты, - заявил Паумен про мужчин.

- А девицы, что, лесби? - спросил я.

- Девицы - не лесби, - с видом знатока сообщил Паумен. - А вот у мужиков так лежать не принято.

В ответ я лишь покачал головой, поражаясь столь глубоким познаниям своего товарища.

Затем дорога пошла просто никакая - то крупные камни, то каменная гряда, по которой надо было пробираться чуть ли не на корячках. Так как мы постепенно огибали мыс, суша по-разному омывалась морем и внешний вид береговой линии быстро менялся. Народу уже не попадалось, разве что несколько людей прошло нам навстречу.

Но путешественники настроились на долгую и изматывающую прогулку и трудности нас не пугали. Мы последовательно преодолевали препятствие за препятствием, и только километра через три после дикого пляжа, решили перекурить.

Друзья присели на камни.

- Какое-то чувство нереальности - признался Гризли. - Еще недавно были в гостинице.

- А сейчас сидим среди дикой природы, - согласился Паумен.

- Человек так редко бывает в полнейшем одиночестве на открытом пространстве, - продолжил я свою мысль. - К сожалению, по настоящему начинаешь это ценить, когда все заканчивается.

- А я живу сегодняшним днем, - сказал мой товарищ. - Потому так и жду твоего летнего отпуска.

Путешественники на несколько минут замолчали.

- Хорошо бы покупаться, - произнес Паумен.

- Да, какое там! - ответил я. - Волны.

Действительно, береговая линия оставляла желать лучшего. Так, кстати, часто на косах бывает - море мелкое, камни острые, песка нет. Если есть хоть какая-то маломальская волна, войти в воду практически невозможно. А волна в тот день была ощутимая.

Через полчаса впереди показался старый, полуразрушенный причал. Как позднее выяснилось, он назывался "БР "Кадош" и имел некое военно-стратегическое значение.

- БР - означает "боевой расчет", - предположил Гризли. - Стало быть, мы вступили на тропу войны. Тут явно кто-то что-то охраняет.

Так и оказалось. Выше в горах расположен маяк Кадош, который до сих пор стерегут военнослужащие.

Когда мы подошли поближе, то увидели на причале кунг и несколько солдат.

Сразу объясню для неслуживых, что "кунг" - это "кузов унифицированный", то бишь, грузовик, в котором перевозится аппаратура или военнослужащие. Одним словом, он выполняет какое-то военное задание. Солдафоны по очереди плавали в аквалангах на резиновой лодке с мотором. Очевидно, проводились какие-то плановые тренировки, а может, солдаты так отдыхали.

Около пирса к морю с горы спускалась дорога, по ней грузовик и приехал.

Одно в причале оказалось замечательным - он уходил глубоко в море. С него было легко нырнуть в морскую пучину, не рискуя ободраться об камни. Так путешественники и поступили. Мы подошли к краю пирса и (о чудо!) увидели вдали скалу Киселева.

- Такая же, как на фотографии, - констатировал Паумен.

- Добрались! - обрадовался Гризли. - А наши сокупейники утверждали, что по берегу до скалы Киселева дойти невозможно.

- Мы с тобой - бывалые путешественники, - важно ответил Паумен. - Нас надо слушать, а не нам - слушать других. Мы сами добудем и информацию, и впечатления. Обязательно напиши об этом!

Выполняя просьбу друга, еще раз хочу объяснить всем читателям, желающим увидеть скалу Киселева собственными глазами. Это, возможно, друзья мои! Все интернетовские описания, которые мне попадались, предлагают, в крайнем случае, просить частника подбросить до скалы Киселева обходным путем. Все это - ерунда!

Идите пешком по берегу и дойдете!

После купания мы стали пробираться дальше. Скала Киселева была видна, как на ладони. Это, действительно, крайне странное образование.

Гризли выдвинул свою гипотезу возникновения удивительного феномена.

- Полагаю, что художнику, - начал я, - просто нечего было рисовать. Пребывая в творческих муках, Киселев часами слонялся по побережью в поисках приличного пейзажа. А, как известно, у художника был очень чувствительный нос, в узких кругах называемый "турбохрон". В одну из прогулок турбохрон Киселева чрезвычайно зачесался. Не зная, как избавиться от назойливой чесотки, живописец стал тереть нос об камни, но и это не помогало. Нос чесался все сильней.

Тогда с диким криком "Нас не догонят!", Киселев бросился своим турбохроном на скалу и - о чудо! - обвалил громадину в воду, срезав огромный горный пласт. Чесотка тут же прекратилась, а художнику открылся прекрасный пейзаж для рисования...

- Неужели эту чушь ты собираешься включить в записи? - скептически осведомился Паумен.

- Так точно, - ответил я. - И пусть хоть кто-то скажет, что это бред!

- Скажут, скажут, - уверил меня Паумен.

- Ну и пусть! - я был непоколебим. - Критику в свой адрес я просто не буду слушать!

По дороге к скале, мы еще остановились в замечательной бухте. Удобное месторасположение позволяло без проблем войти в море, а вода оказалась столь чистой и прозрачной, что просто дух захватывало. - Обязательно придем сюда еще, - заявил Паумен.

- Непременно, - согласился Гризли.

Увы, сейчас можно констатировать, что этого не получилось.

Но бухту советую посетить всем активным туристам, желающим увидеть красивую природу. Это место находится примерно за полкилометра до скалы Киселева.

У самой скалы было немало народа. Очевидно, многих подбросили на маршрутках, попутках, а кое-кого и втридорога довезли частники. Столкнувшись с многолюдностью, хотя и весьма относительной (человек 50), путешественники почувствовали себя менее уютно.

Мы расположились подальше от людских масс и поели.

- Чувствуется усталость, - признался Паумен.

- И чем дольше сидишь, тем больше, - добавил я.

Отдохнув с полчасика, друзья решили возвращаться. Оставалось только выбрать один из вариантов: идти назад по пляжу или забираться вверх по тропе и пытаться доехать на маршрутке.

- По пляжу, разумеется, надежней, - принялся рассуждать Паумен. - Но если пойдем поверху, то увидим новые места.

- Конечно, давай поверху, - согласился я.

И тут обнаружилось, что Гризли не взял с собой карту.

- Ну что же, ты! - принялся распекать меня Паумен. - Она ведь нам точно понадобится!

Я угрюмо молчал, понимая, что провинился.

- Ладно, - принял решение мой товарищ. - Пойдем без карты. В конце концов, мы не в джунглях.

Заметив, куда уходят люди, друзья тоже пошли по тропке вверх. Дорога оказалась не из легких. Однако, натянутые вдоль тропы стальные тросы значительно облегчали подъем.

А наверху новые впечатления захлестнули путешественников. Во-первых, открывался красивейший вид на море, во-вторых, вокруг простирался диковатый южный лес, где росли дубы и грабы. Для несведущих объясню, что граб - это дерево с облезлой кожей, очень запоминающееся.

В это время меня вновь одолел понос. Гризли немедленно углубился в зелень, дабы поближе ознакомиться с интереснейшим лесом. Увы! Листва под ногами шуршала со страшной силой, что сильно подпортило отправление естественных надобностей. Мало того, мне показалось, что я видел змею.

Вскоре выяснилось, что по лесу перемещалось огромное количество ящериц. Временами они выскакивали прямо на дорогу, и стремительно уносились вперед. Весь путь от скалы Киселева до шоссе мы не встретили ни одного человека, что с избытком компенсировалось обилием пресмыкающихся.

Наконец, друзья вышли на шоссе. Перед нами была извилистая асфальтовая дорога, на которой не наблюдалось ни людей, ни машин.

- Гризли, нам бы очень пригодилась карта! - горько посетовал Паумен. - Куда теперь идти?

К сожалению, этого я не знал. Не долго думая, путешественники направились в ту сторону, откуда пришли по пляжу. В конце концов, у нас еще было много сил. Поэтому друзья неспешно побрели по забытому богом шоссе, которое петляло подобно волне или синусоиде.

Впоследствии, рассматривая карту, я обнаружил, что дорога действительно напоминает функцию синуса. А если выразиться более романтично, трасса изгибалась подобно змее, которая встретилась мне в грабовом лесу.

Автор данных строк, чувствуя свою вину за отсутствие карты, пытался каким-то образом разрешить сложившуюся ситуацию. И когда, спустя двадцать минут, мимо нас проехал микроавтобус, я попытался его проголосовать. Увы, автомобиль промчался мимо.

Зато вторая машина, легковуха, остановилась. Там сидели русские - мужчина и женщина.

- Вы не подбросите до города? - спросил я.

- Город в другую сторону, - ответила женщина за водителя.

- Ну, до Туапсе, мы там пешком дойдем, - уточнил я несколько наугад.

- Садитесь.

На машине все оказалось гораздо быстрее. Дорога стала еще больше петлять, поэтому километраж здесь наматывался двойной. Если бы мы добирались самостоятельно, то, скорее всего, вышли на бетонку и по ней спустились к пирсу, где тренировались солдаты.

Водитель же знал эти места как свои пять пальцев. Мы проехали, наверное, километров восемь, постоянно петляя, а он ни разу серьезно не сбросил скорость. Гризли и Паумен за всю дорогу не произнесли ни слова, а просто смотрели по сторонам - тем более, что в салоне гремела музыка.

- Останови их у лестницы, - сказала женщина водиле.

Через пару минут машина свернула в какой-то закуток.

- Вот по этой лестнице спуститесь прямо в город, - объяснили наши спасители. - Здесь недалеко.

И тут случилось самое грустное. Я сказал: "Спасибо" и путешественники вылезли из машины. Автомобиль развернулся и тут же уехал, а мы остались на дороге.

- Гризли, почему ты им не заплатил? - спросил Паумен. - Это - некрасиво!

- Сам не знаю, - принялся оправдываться я. - Они меня об этом не просили. Я подумал, может, так здесь принято? Вдруг они обидятся, если я предложу им деньги?

- Ерунда, - остался недоволен моим ответом Паумен. - Вечно ты поступаешь некоммуникабельно! Тебе помогли, а ты поступил как последний скряга!

- Да мне самому неприятно! - не на шутку расстроился я. - Ведь мне совершенно не жалко было денег, просто так получилось!!!

Пользуясь случаем, хочу принести свои крайне запоздалые извинения водителю, который, наверное, уже и забыл об этом случае. А я еще помню!

Ну, прости меня, дружелюбный незнакомец! В свое оправдание могу лишь сказать, что теперь ты навеки останешься в литературе как образ глубоко положительного героя, безвозмездно помогающего путешественникам.

Еще раз прости, и еще раз спасибо!!!

Выяснилось, что нас подвезли очень удачно. По длинной железной лестнице, которая не указана ни на одной из двух карт Туапсе (вернее, в одной отмечена, но крайне непонятно), мы в тени листвы неспешно спустились прямо в город.

- Прогулка получилась очень удачной, - признался Паумен. - Мы бы своим ходом еще часа три добирались.

Я целиком разделял мнение товарища. Вдобавок друзья оказались как раз в район гостиницы "Приморская" - издалека была видна ее высокая синяя крыша.

После лестницы последовали какие-то задворки, безлюдные узкие улочки. Складывалось впечатление, что кроме исконных местных жителей, никто не посещал эту территорию. Правда, на многих домах висели объявления "Сдаю жилье" - но уж больно высоко предлагаемое жилье находилось!

В любом случае, спускаться было нетрудно. Минут через пятнадцать усталые путешественники ввалились во двор гостиницы.

В номере друзья поспали пару часиков (вернее, спал Паумен, а Гризли составлял данные записи), а затем собрались на прогулку в город. Но я, пожалуй, не буду сегодня говорить о вечернем Туапсе, а отложу этот рассказ на середину повествования.

Не обижайтесь - я ведь хочу, чтобы вам было интересней читать! ...

Часть 2.

Однако, после долгих размышлений, я передумал...

Дело в том, что последовательное описание событий имеет свои преимущества. Не буду забивать вам голову, уважаемые читатели... Скажу лишь, что правдивое изложение фактов удается мне значительно лучше художественной выдумки. Поэтому не буду ничего объединять или переносить на следующий день.

Писатель, как говорится, решил придерживаться исторической правды в своем сочинении. Что-то мне подсказывает, что это - верное решение.

Итак, Паумен и Гризли вышли из автобуса на Платановой Аллеи. Не знаю, как других, а нас постоянно тянет начать прогулку именно с этого проспекта. Так как путешественники уже ходили по левой стороне Кырлы Мырлы (ближе к вокзалу), то на этот раз решили прогуляться по правой.

- Надо бы сходить в кино, - предложил Паумен, пока мы чинно топали вдоль авеню. - Помню, в Анапе на подобные развлечения у нас просто не было денег.

- Да, - вспомнил Гризли. - Тогда в кинотеатре крутили "Брат-2", а мы не могли его посмотреть.

- Думаешь, я просто так об этом вспомнил? - спросил мой товарищ. - Вот реклама кинотеатра висит... Только сам он расположен дальше...

- Так говоришь, будто там уже был, - подивился я.

- Просто надо разбираться в нумерации домов, - объяснил Паумен, - а не быть таким рассеянным, как ты.

- А вот голословных обвинений не надо, - нахмурился я. - Лучше пойдем к кинотеатру.

Через пару кварталов друзья остановились. Перед нами висела долгожданная афиша.

- "Скорость 2", - прочел Паумен.

- Нет, только не это! - активно запротестовал Гризли. - Лучше я побегу с огромной скоростью от этого кинотеатра! Более тупого фильма трудно найти: всю ленту группа подростков пытается остановить автобус.

- Чем заканчивается? - поинтересовался мой друг.

- Все остаются живы, а автобус врезается в самолет! - печально пояснил я.

- Какой бред! - констатировал Паумен. - А что идет еще?

И мы стали пристально изучать репертуар. К сожалению, не нашлось ни одной картины, которая бы заинтересовала путешественников.

- Если будет скучно, то пойдем, - подвел итог исследованию Паумен. - Пока что лично мне не скучно.

- Мне тоже, - согласился Гризли.

Неподалеку от кинотеатра, на площади Ленина находился... как вы думаете, кто? Или, вернее, что? ...

Правильно, памятник Ленину!

- Как тебе местный Ильич? - спросил Паумен.

- У меня уже столько описаний Ленина-монументального по всей России, - пожаловался я, - что даже не знаю, чем этот отличается от остальных?

Гризли взглянул на Ульянова повнимательней.

- Что можно добавить? - я вошел в роль исследователя. - Туапсинский Ильич сделан в стиле "мейнстрим", то есть, "глыбализма". Хоть он и не стоит на трибуне, но рука и нога выходят из глыбы. Полуглобализм обыкновенный. Индивидуальная черта, пожалуй, одна - Ленин стыдливо прячет свою кепку, отводя руку за спину. Обычно, в каноническом исполнении, вождь мирового пролетариата ее интенсивно мнет.

- Вот-вот, - добавил Паумен. - Непонятно, как после такого "мятья" он надевает свалявшуюся кепку на голову?

- А он и не надевает, - пояснил Гризли.

- Почему? - не понял мой друг.

- Потому что Ленин - памятник, - развел я руками.

- А я считаю, что Ильич Туапсинский - постовой, - заметил Паумен. - Можно сказать, Ленин-гаишник.

- Объясни почему, - стал настаивать я. - Никакой полосатой палочки он не держит.

- Присмотрись внимательней, - продолжил Паумен. - Вождь стоит на трассе и проверяет проезжающие машины. Видишь, какой у него суровый вид!

- А мне кажется, что Ленин - мечтатель, - не согласился я. - Если его тщательно изучить, то можно заметить - Ульянов задрал глаза куда-то вверх и смотрит на вершины близлежащих холмов...

- Нет, гаишник! - не согласился мой друг. - Проверяет машины!

- Мечтатель! - я пошел на принцип. - В конце концов, мне писать записки. Как напишу, таким он и будет.

- Лучше пиши правду, - от всего души посоветовал Паумен. - Так - всегда вернее будет.

На том и порешили.

Обходя вождя мирового пролетариата со всех сторон, мы обнаружили еще и интернет-клуб "Глобус".

- Здорово! - обрадовался Гризли. - После Смоленска у нас возникла новая традиция - ходить в интернет в других городах. Постепенно я соберу такую же коллекцию описаний интернет-клубов, как и памятников Ленину.

Друзья ненадолго заскочили в интернет и послали ББЦ приветственное письмо. Профессор многих наук, обладатель правительственных наград Базен Базенович Цыцарский был растроган.

- Ну до чего приятно получить мейл из Туапсе! - моментально наколотил он по клавиатуре. - Надеюсь, и записки на эту тему будут?

- Почему ко мне многие пристают с записками? - задумался Гризли. - Неужели это, действительно, кому-то нужно?

А путешественники, тем временем, продолжили прогулку.

- Пора бы и поесть, - заметил Паумен. - Какие будут планы?

- Пошли где мы были в первый день, - предложил я.

- Может, выберем что-нибудь другое? - засомневался мой друг.

- Нет, я - консерватор, - стал отчаянно сопротивляться Гризли. - Обязательно пойдем туда, где в прошлый раз ели.

Однако умная пословица гласит: "Нельзя дважды войти в одну и ту же реку".

Путешественники привычно спустились по лестнице в полуподвальчик, но обнаружили следующее: ни музыки, ни светомузыки, ни посетителей.

За знакомой стойкой стояла какая-то девушка, а перед ней - очевидно, ее приятель. Двое молодых людей о чем-то болтали. Судя по всему, уже достаточно давно.

- Вы работаете? - спросил я девушку.

Она взглянула на меня, как на досадное недоразумение.

- Кто ты такой? - читалось в отсутствующем взоре...

- А что вы хотите? - раздался более чем равнодушный вопрос.

- Хотелось бы что-нибудь поесть, - ответил я. - Мясо, допустим.

- Нет, у нас ничего нет, - категорично ответила девица, будто я спрашивал, готовят ли они крокодилов по-японски.

Без лишних слов путешественники вышли на улицу.

- Что за странные порядки? - возмутился Гризли, когда мы прошли полквартала. - Позавчера мы здесь ели, а сегодня - обслуживать не хотят!

- Очевидно, в тот день кормили своих, - пояснил Паумен. - Вот, и нам перепало.

- "Перепало", - недовольно пробурчал я. - А зачем они вообще работают? Зачем там сидят?

- Если бы ты хотел выпить, тебе бы налили, - спокойно ответил мой товарищ. - Что ты нервничаешь? Найдем себе пропитание!

И путешественники отправились на поиски другого кафе.

Они были недолгими. Пройдя буквально сто метров по Карла Маркса в сторону моря, друзья обнаружили кафе "Фламинго".

- Пошли! - заявил Паумен. - Теперь уж я буду общаться с персоналом.

"Фламинго" оказалось вполне приличным заведением с абхазской кухней. Путешественникам там понравилось. Мы заказали по вкусной отбивной с соусом и порцию корейской морковки на двоих.

Обслужили нас и быстро, и вкусно. Правда, затем принесли счет на 236 рублей.

- За все хорошее надо платить, - был вынужден признать Гризли. - Но вкусно, даже очень.

- А в первое кафе мы больше не пойдем, - добавил Паумен. - Кстати, не пиши о нем в записках вообще ничего.

- Не буду, - пообещал честный Гризли.

А путешественники продолжили осмотр вечернего Туапсе.

- Должен сказать, - заметил Гризли, - что здесь предложение явно превышает спрос. Во "Фламинго", например, большинство столиков были свободны. А здесь, в кафе под открытым воздухом, из семи - занят один.

- Да, непривычно, - поддержал Паумен. - Но, возможно, ближе к августу, ситуация изменится.

- Наши попутчики говорили, что здесь так и в августе, - вспомнил я соседей по поезду.

- Нашел кого слушать! - саркастически хмыкнул Паумен.

Как я уже писал, проспект Карла Маркса заканчивается выходом на набережную. Последним зданием со стороны вокзала является кафе "Европа плюс". Путешественники посетили "Европу" в первый же день (выпили по кофе) и нам там совершенно не понравилось. Громкая музыка, медленное обслуживание и какая-то "механистичность". Я имею в виду, что кафе - совершенно безликое, стандартные столики, невыразительные зеркала по бокам и даже пепельницы - одинаково убогие.

- Кафе соответствует названию, - прокомментировал Паумен. - Это и есть европейский стиль - унификация. Все в этом мире должно быть функционально... по мнению западных дизайнеров.

Сразу за кафе мы наткнулись на маленький бюстик неизвестного ученого с бородкой.

- Откуда известно, что он - ученый? - спросит читатель. - Возможно памятник установлен художнику или писателю.

Мне кажется, вряд ли, - не тот типаж лица. Круглые очки, бородка колышком. Нет, это определенно был ученый!

- Ученый-безымянный, - окрестил его Паумен.

- Точно! - воскликнул я. - Верно подмечено! Перед нами - памятник Неизвестному Ученому (по аналогии с Неизвестным Солдатом). Он символизирует безграничное уважение потомков ко всем непризнанным "рабам науки", отдавшим свою жизнь...

- Хватит болтать! - прервал мой словесный поток Паумен. - Пусть он будет Неизвестным Ученым - и достаточно...

Таким и останется в моей памяти почтенный старец; седенький, аккуратненький бородач. Если будете в Туапсе, обязательно принесите цветов к его монументу. А лучше - сфотографируйтесь на фоне героя.

Рядом с набережной располагалась непонятная конструкция, которая привлекла внимание путешественников. На самом шикарном здании в городе находилась высокая и могучая "башня". Я уже давно смотрел на странную композицию, пытаясь понять - что же это такое? Честно признаюсь, так и не понял.

- Одно знаю, - в качестве компенсации сообщил Гризли. - В северных городах (Мурманск, Петрозаводск) самое помпезное здание - всегда Морское пароходство. А, допустим, в Ухте (это город на севере России) - головная контора "Севергазпрома", в Сургуте - "Сургутгазпрома".

- Ты уже наскучил своими перечислениями, - признался мой друг. - Подойдем поближе, посмотрим, чем порадует Туапсе.

- Как всегда - Морское пароходство, - разочарованно заявил Паумен, когда мы добрались до цели.

- А что, лучше было бы - резиденция Бен Ладена? - опять стал "шутить" я. - Или центральный офис Аль-Кайды на юге России?

Роскошная табличка, прикрепленная к зданию, гласила: "Капитан торгового морского порта". Золотые буквы блестели на отшлифованном мраморе.

- У моряков - как у вояк! - презрительно заявил Гризли. - Всегда расшаркиваются перед начальством. Ну, спрашивается, что за персона такая "Капитан торгового морского порта", чтобы строить такие апартаменты?

- Тем не менее, для кого-то он - царь, - отозвался Паумен. - Казнить нельзя помиловать, запятую ставит начальник. Такова специфика ментальности России.

- А лучше так - такова ментальность специфики России, - передразнил я друга.

- Ты закончишь болтать глупости? - нахмурился мой друг...

Что еще из туапсинских достопримечательностей запомнилось?

Я уже говорил, что участок набережной в центре города - небольшой. Да и отдыхающих там - немного. В отличие от Анапы, здесь курортники ходят не толпами, а группами. То есть, диких скоплений народа не наблюдается. Так как спрос - практически отсутствует, то и развлечений, соответственно, немного.

Одно из них - играющий на саксофоне абхазец. Ближе к вечеру он выходит на набережную, как на работу, и чарующие звуки оглашают площадь и прилегающие к ней кварталы. Абхазец исполняет довольно интеллектуальную музыку - тихую и задумчивую, и пользуется у отдыхающих большим успехом.

Напоследок отмечу еще одну интересную деталь. На улицах или пляже часто можно встретить отдыхающих в футболках с надписью "ЛДПР".

- Откуда здесь столько любителей Жириновского? - возникает законный вопрос.

По пути следования домой (прямо перед въездом в Морской порт, на подступах к улице Горькова) расположено симпатичное четырехэтажное здание 19-го века. На входе надпись - "Коллегия адвокатов". Так вот, с балкона коллегии свешивается флаг ЛДПР. Догадайтесь, почему?

Разумеется, в честь профессиональной солидарности, ведь Жириновский, по специальности, юрист.

- Я решил загадку с футболками! - заявил Паумен.

- С чем? - не сразу понял я. - Ты про Жирика?

- Конечно! - Паумен удивился моей непонятливости. - Помнишь, на этих футболках было написано: "Возьми вторую"?

- Да, - вспомнил я. - Меня это еще удивило, одной, что ли, мало?

- Судя по всему их раздавали именно здесь! - поделился открытием мой друг. - Футболки-то бесплатные!

- А ведь ты - прав, - задумался я. - Кто же за деньги купит футболку с надписью "ЛДПР"?

- Я бы на месте лидера ЛДПР и деньги доплачивал за ношение, - добавил мой товарищ.

Кто знает? Может так и поступают? (Перед вами - не прямая речь, а риторический вопрос).

Между тем, время приближалось к одиннадцати, и путешественники побрели в гостиницу. Пешком, по улице Горького, друзья дошли до остановки СРЗ, а оттуда до гостиницы оставалось совсем чуть-чуть.

Еще пять минут мы были там, а через час - уже спали.

4. 33 водопада

К сожалению, практически все экскурсии на юге начинаются слишком рано. Эта традиция восходит своими корнями к периоду глубокого "застоя", когда считалось, что турист-познающий непременно обязан быть еще и жаворонком, то есть, вставать на любые культурные мероприятия ни свет, ни заря. Теперь, спустя десять лет после перестройки, идеология довольно сильно поменялась, однако "экскурсионный стереотип" сохранился.

Наша экскурсия начиналась в 8 утра. Путешественники не знали, ходят ли в такую рань автобусы, и встали в 5-40 по электронному будильнику. Опаздывать на столь дорогостоящее мероприятие не хотелось.

Вокруг было темно; дом еще спал. Друзья беспрепятственно посетили туалет (единственный плюс раннего пробуждения), кое-как помыли лицо, продрали глаза, оделись и вышли на улицу. С утра было довольно зябко. Паумен поначалу даже хотел взять с собой куртку, но передумал.

Оказалось, что автобусы ходят. Поэтому мы минут на 50 раньше положенного срока прибыли на место сбора всех туристических групп - площадь перед железнодорожным вокзалом.

Если в Туапсе покупать билет на экскурсию, то обязательно услышишь: "Место сбора - у обелиска на площади". И действительно, такой памятник существует - серый аккуратный каменный столбик. Но кому и зачем он поставлен - совершенно неясно, так как сбита мемориальная доска.

- Наверное, возвели специально для сбора туристических групп, - соригинальничал я.

Паумен отнесся к моей шутке весьма прохладно.

Около загадочного обелиска уже стояло несколько экскурсантов. Лица у всех были весьма помятые. Мне прекрасно знакомо это ощущение. Сколько раз мы с большим воодушевлением брали билеты на всевозможные познавательные мероприятия, но когда дело доходило до раннего пробуждения, весь энтузиазм куда-то испарялся.

Занятый этими мыслями, я стал рассматривать будущих соседей по экскурсии.

- Гризли, а ты взял фотоаппарат? - на всякий случай спросил Паумен.

Надо отметить, что мой товарищ всегда очень ответственен при сборах и сильно беспокоится. Я же особо не нервничаю, ибо несколько рассеян. Обычно, добираясь до экскурсии, лишь одна мысль приходит мне в голову:

"А есть ли ценности, ради которых стоит вставать в такую рань"?

Гризли полез в рюкзак, долго там рылся, пока, наконец, не выяснилось, что фотоаппарат-то я не взял!

Мой друг не на шутку опечалился. Возвращаться за фотиком было поздно, что еще более усилило тоску Паумена.

- Вот, всегда так, - сокрушался он. - Одна-единственная экскурсия, и фотоаппарат забыли.

Я всеми способами пытался утешить друга, но никакие доводы не действовали.

- Паумен, - наконец, произнес я. - Все-таки, мои записки - гораздо важнее фотографий! Они полнее отражают суть происходящего с нами! Можно сказать, что во время путешествий я делаю такие объемные снимки нашего времяпровождения, которые невозможно заснять никаким фотоаппаратом!

Моя пламенная речь имела определенный успех. Паумен на несколько секунд задумался и промолвил:

- Кстати, и об этом тоже напиши...

Тем временем, злоключения туристов-жаворонков продолжались. Часы показывали без пяти восемь. К площади подъехал "Икарус", из которого вылезла энергичная контролер-посадчик и стала собирать экскурсантов "на Аше". Половина толпы у памятника с радостью поспешила к автобусу.

- У нас экскурсия на 33 водопада, - забеспокоился Паумен. - Ведь это не Аше?

- Наверное, нет, - неуверенно ответил я.

Мой друг достал наши сверхдорогие билеты и стал внимательно изучать.

- "Аше", - наконец, прочел он.

Тут мы занервничали вместе.

- Скажите, а "Аше" и "33 водопада" - это не одно и тоже? - спросил Паумен у посадчика.

Тетка посмотрела на нас, как на умалишенных, и покачала головой. Тогда мой товарищ протянул ей билеты, однако надпись "Аше" никак не подействовала на матерого контролера.

- Придет ваш автобус, - только и молвила она, и поспешила в свой "Икарус".

Вскоре он отъехал от площади. Мы же остались ждать "водопадов".

Наконец, с 15-минутным опозданием, на площади остановился шикарный автобус "Мерседес". Мы на таких еще не путешествовали. Благодаря багажному отделению внизу, он выше "Икаруса", поэтому панорама из окна - более зрелищная. Волнующихся экскурсантов впустили в салон - среди них первыми были Паумен и Гризли.

Выяснилось, что продавщица выписала нам билеты на 33 водопада, но по глупости накалякала на них "Аше". Слава богу, ее ошибка не повлекла за собой неприятных последствий.

Да, друзья мои! Может, вы и считаете нас особо нервными туристами, однако я ответственно заявляю: на экскурсиях надо быть очень осторожными! Дам один ценный совет - всегда старайтесь влезть в автобус первыми. Почему?

На юге частенько продают два билета на одно место и действует железное правило: кто первый сел, тот и прав. Это мы знаем еще со времен крымского путешествия 1996 года.

Паумен подготовился к экскурсии чрезвычайно тщательно.

- Меня будет укачивать, - авторитетно заявил он. - Поэтому надо купить таблетки от тошноты.

И путешественники приобрели в аптеке супер-современное средство "Драмина".

Усевшись на место, мой друг тотчас полез за заветным препаратом, ибо лекарство действует через полчаса после приема.

- Гризли, достань воды, - попросил Паумен.

Но только мой друг проглотил таблетку, как к нам подошла возмущенная парочка. Оказалось, у них на билетах указаны те же места, что и у нас. Несчастный Паумен, так и не запив таблетку, был вынужден срочно вступить в переговоры.

Как поступает в таких случаях экскурсовод? Она посадила пришедших позже на свободные места.

Частые инциденты подобного плана происходят вот почему. В курортных городах с разных точек продают билеты на одну и ту же экскурсию. Распространители заранее делят между собой места в автобусе, но тут в дело вмешивается человеческий фактор - продавцы рассеяны и невнимательны. Поэтому двойные билеты воспринимаются как норма.

В итоге, желающих поехать на экскурсию оказалось даже больше, чем мест в автобусе. Это сильно напрягло экскурсовода. По дороге к Лазаревскому к нам еще подсаживались люди, которые приобрели билеты в поселках близ Туапсе. Так, три человека сели в Дедеркое (ближайшем селении), а вот в Шепси одну женщину не взяли, хоть и билет у нее имелся. Нет свободных мест и все тут!

Мне бы очень хотелось, чтобы ни с кем из читателей не произошло подобной истории. Поэтому на экскурсии, особенно в самом начале - будьте бдительны!

Перед тем как автобус тронулся, экскурсовод изрядно напугала путешественников.

- Наш путь, - сообщила она, - пройдет по горным тропам и перевалам. Если вы не можете переносить качку, лучше сразу приготовьте пакеты, дабы нам не делать лишних остановок и не отвлекать водителя.

Пассажиры настороженно переглянулись, но никто почему-то пакетов не достал.

Паумен по такому поводу решил принять еще одну таблетку "Драмины". Слава богу, я его отговорил. Для будущих потребителей популярного препарата сообщу принцип действия - "Драмина" обезвоживает организм.

Каким образом? Правильно, сильно хочется писать.

Экскурсия, тем временем, началась. Автобус переехал по мосту железнодорожный вокзал и направился в сторону Сочи, а экскурсовод повела свой неспешный рассказ.

Что можно сообщить про экскурсовода? Мы наблюдали яркий пример гида-самоучки, со слабоватым знанием и материала, и русского языка. Например, мне запомнилась такая фраза: "решение двух сторон было двухсторонним".

Ритуальные обряды наша ведущая называла "ритуальными сборищами", а слово "историки" ей было незнакомо, поэтому исследователей Краснодарского края она именовала "археологами", а иногда, как синоним, "архивариусами". Кроме того, в описании истории (которая у экскурсовода почему-то начиналась с 1917 года), было много ссылок на произведение Серафимовича "Железный поток" и на сочинение Брежнева "Малая Земля". Видно, что девушка готовилась по каким-то застойным методичкам.

Тем не менее, она оставила вполне приятное впечатление какой-то близостью к народу. Можно сказать, что в ее лице мы ознакомились с местными жителями. Я узнал, что население Туапсе составляло 80000 человек, но со времени перестройки значительно сократилась. Этот, некогда промышленный город, ныне переживает экономический кризис. Здесь хорошо работать в порту или на нефтебазе (предприятие "Грознефть").

Раньше машиностроительный завод делал башенные краны, но сейчас - обанкротился. Поэтому проблема с работой стоит остро. Как и в других приморских городах - главный приработок для жителей - обслуживание отдыхающих. Летом население Туапсе возрастает вдвое (приезжают из близлежащих городов), а многие устраиваются работать в пансионаты.

А вот климат портится. Раньше город был закрыт от ветров, но лет пять назад срезали на карьер какую-то важную скалу (хоть экологи и предупреждали об опасности этого шага). Поэтому сейчас ветров дует больше и зимы становятся холодней. Заранее извиняюсь перед читателями за столь примитивное изложение материала - увы, именно так нам рассказала экскурсовод.

Интересные факты я узнал и о Великой Отечественной Войне. Выяснилось, что под Туапсе происходили ожесточенные бои с фашистами, погибло много людей с обеих сторон. Но во времена правления Брежнева эти факты позорно замалчивались, а все материалы проходили под грифом "для служебного пользования".

Ни для кого не секрет, что в СССР очень любили переписывать историю "под себя". Значение обороны Туапсе намеренно принижалось, чтобы подчеркнуть особую роль Новороссийска. Ведь среди защитников Малой земли был и Леонид Ильич Брежнев.

- Сейчас документы рассекречены, - добавила экскурсовод.

- Это уже мало кого интересует, - цинично подумал я.

Минут через пятьдесят автобус неожиданно остановился. Экскурсовод еще немного поговорила о природе края и замолчала.

- Ну, вот, - по-простому сообщила она. - Похоже, опять жесткая проверка.

Оказалось, мы встали, не доехав километр до поста ГИБДД, расположенного между Сочинским и Туапсинским районами. Перед нами застыла длинная вереница машин.

Паумен после принятия "Драмины" почувствовал резкое обезвоживание организма. "Мерседес" все стоял, поэтому мы отпросились у экскурсовода и пописали (я больше за компанию). После этого можно было ехать дальше, но ожидание затянулось. Наш автобус продвигался каждый пять-десять минут метров на двадцать. Контрольного пункта еще видно не было, впереди лишь красовались другие автомашины: и легковухи, и грузовики, и рейсовые автобусы, и экскурсионные "Икарусы".

Водитель периодически вылезал из кабины и уходил выяснять ситуацию. Через несколько минут он возвращался, безутешно размахивал руками и экскурсанты понимали: "Дела плохи". Таким образом, мы простояли на трассе не меньше часа. За это время почти все пассажиры успели справить нужду в близлежащих кустах.

Никто не мог понять причины столь длительной задержки, пока в наш автобус не заглянула руководитель другой экскурсионной группы. Она сообщила, что, оказывается, завтра в Краснодарский край должен прилететь министр обороны Иванов. В честь высокого гостя по всему побережью устроили операцию "Вихрь-Антитеррор".

- Из-за таких операций у меня самого возникает желание убить Иванова, - признался я Паумену.

Мой товарищ придерживался того же мнения.

- Напиши в своих записках, - довольно жестко сказал он, - что Иванов - тупая, самовлюбленная скотина, а местные начальники - типичные продажные сволочи.

Я с удовольствием выполняю просьбу товарища. Что и говорить - мы столкнулись лоб в лоб с российской глупостью. Командующий Южным военным округом не знал, как лучше выслужиться перед начальством, но очень хотел это сделать. В итоге, доблестный вояка поступил наиболее глупо - устроил отвратительную проверку на дорогах.

Через полтора часа мы, наконец, добрались до ДПС. Проверка происходила следующим образом: бдительный гаишник останавливал машину, производил малополезный внешний осмотр, читал документы водителя, а затем - пропускал автомобиль. То есть, если бы террористы тщательно замаскировали свой груз (например, в кабине грузовика) подобная проверка ничего бы не обнаружила.

Наш "Мерседес" въехал на "контрольную полосу". Усталый "оборотень в погонах" заглянул в салон и попросил экскурсантов приготовить паспорта. Разумеется, паспортов ни у кого не оказалось.

Это ничуть не смутило гаишника. Он велел всем выйти из автобуса, зашел в салон, быстро по нему прошелся, а затем пригласил туристов назад. Ради этой бесполезной процедуры мы потратили полтора часа!

Общий вывод: наше государство, как обычно, не заботится о гражданах своей страны. Вновь оно выступает в привычной для себя роли - мешает жить, подтверждая исконный лозунг Советской власти: "не государство для граждан, а граждане для государства".

- Не беспокойтесь, - сказала экскурсовод, когда мы проехали ДПС. - Вся программа будет сохранена, только сдвинется по времени.

Но столь долгое ожидание подействовало утомляюще. Программа экскурсии сдвинулась, но самые свежие впечатления и эмоции, увы, пришлись на стояние в пробке. Тут уместно заметить, что в салоне "Мерседеса" работал кондиционер, поэтому мы находились еще в весьма приличных условиях.

Из разнообразных пейзажей за окном более всего запомнился поселок Лазаревское, особенно - внушительный ряд ларьков с разнообразными товарами, который вытянулся вдоль трассы километра на полтора. В Лазаревском много пансионатов, аквапарк, а также обилие надписей "Сдам жилье. До моря 100 метров" или "Жилье, море - 3 минуты".

- Стоимость жилья определяется близостью к морю, - проницательно заметил Паумен.

Как сообщила экскурсовод, поселок получил название в честь командующего флотом во время войны за Кавказ адмирала Михаила Петровича Лазарева. На волне перестройки местные адыги потребовали переименования. Но так как их всего 2% населения, затея с треском провалилась.

Узнав множество разнообразной информации, (например, что самшит - тонет в воде), мы доехали до населенного пункта Ахынтан. Тут "Мерседес" остановился, открыл переднюю дверь и измученные длинной дорогой пассажиры поспешили на выход.

На вытоптанной предыдущими экскурсиями поляне нас ждали адыги-виноделы. (Прим. от 2 мая 2007. Я получил письмо от Вадима, который пишет: "На 33-х водопадах рулят не адыгейцы (они себя адыги называют), а черкесы". Что-то менять в тексте 4-хлетней давности сложно. Я решил просто вставить сюда это замечание). Прямо под открытым небом, в месте широкого разлива полноводной реки Шахе, была организована дегустация вина.

Всю группу подвели к длинному столу, который просто ломился от обилия бутылок. Адыгейка раздала желающим пластмассовые стаканчики и стала представлять разные сорта вин. Все они оказались исключительно хорошими. Перечислю марки: "Медовый месяц", "Ежевичное", "Гранат" (100 рублей за 1.5. литра), "Мускат с персиком", "Мускат Золотистый" (120 рублей), "Кинзмараули", "Лидия", "Мадонна" (150) и гвоздь сезона "Черный Лекарь" (180). Я сразу называю цены, ибо после дегустации эти вина можно было купить.

Последней была представлена 60-градусная чача. Группа попалась умеренно пьющая, поэтому многие от чачи отказались, но мы с Пауменом рискнули попробовать, хоть и прочли немало литературы общества "Анонимные Алкоголики".

Напиток на вкус оказался просто великолепным и крепости совсем не чувствовалось.

- Если бы мы пили как раньше, - сообщил я Паумену, - следовало бы на все деньги купить чачи.

- Если бы мы пили как раньше, - эхом откликнулся мой друг, - мы бы сюда не приехали.

Впрочем, не будем о грустном. Справедливости ради скажу, что Паумен и так приобрел немало вина.

Сначала - "Черного лекаря", затем - бутылку "Муската Золотистого".

- Может, еще взять? - всерьез задумался мой друг.

Дело в том, что иногда Паумена одолевает потребительский азарт и ему становится трудно себя контролировать. В итоге, мы взяли еще бутылку "Мадонны", и общий винный груз составил 4.5 литра.

Таким образом, бесплатная дегустация себя окупила. Практически каждый экскурсант приобрел бутылку или две вкуснейшего вина. Будете в Шахе - тоже рекомендую затариться!

Путешественники оставили спиртосодержащий груз в автобусе и приготовились к главному мероприятию - гонке на грузовиках.

Впоследствии выяснилось, что мы попали на самую модную южную экскурсию 2003 года. Какой-то пиар-менеджер отработал программу по развлечению с истинным знанием дела: сначала туристов слегка поют вином, а затем устраивают мощную прогулку.

Вскоре к автобусу подъехало два грузовика ГАЗ-55. Эти мощные машины, широко используемые в армии, способны преодолевать почти любые препятствия. В открытом кузове находится три скамейки: две по бокам и одна - посередине. Места по бокам - более комфортные. Туда и полезли воодушевленные вином экскурсанты.

Мы с Пауменом устроились посередине, ибо несколько замешкались. Всего в кузов залезло не менее тридцати человек. После этого водитель закрыл борт и направился в кабину. Взревел мотор...

То, что произошло дальше, напоминало забаву для новых русских. Внедорожник резко сорвался с места и помчался к разливу реки. Второй грузовик последовал за ним.

Общая схема забавы такова: ГАЗ-55, урча, несется по сильно обмелевшему руслу Шахе, временами пересекая то один, то другой рукава реки. Надо сказать, что Шахе - самая полноводная артерия на участке от Туапсе до Сочи. Весной она обильно разливается, а летом взгляду туриста открывается русло метров на триста, по которому течет несколько бурных потоков от трех до двадцати метров шириной.

Грузовики мчатся на весьма приличной скорости, поэтому пассажирам приходиться держаться за поручни. Определенная "утрамбовка" экскурсантов играет положительную роль - выпасть из машины весьма непросто.

Местные шоферы хорошо знают трассу. Коронный номер водителя - резко развернуться на потоке, чтобы ледяная вода обрызгала пассажиров. Кроме того, машины соревнуются в скорости - то одна выходит вперед, то другая. Одним словом, получаются самые натуральные гонки по пересеченной местности.

Впечатления - незабываемые! Всем читателям, собирающимся на побережье Черного моря, советую обязательно испытать эти острые ощущения.

Пока нас трясло на крутых поворотах и каменном русле, а пассажиры весело вскрикивали при очередном обливе, мне пришла в голову на редкость философская мысль.

- Самое лучшее, - подумал алкан со стажем Гризли, - иметь возможность осуществлять умеренное питье. Такое, что может улучшить настроение (алкоголь в башку ударит), но при этом не будет побочных эффектов (тяжелое похмелье, психический отходняк и т.п.). Подобное состояние доступно только избранным. И я не уверен, что могу попасть в их число...

Через несколько минут грузовики свернули с русла и выехали на дорогу. Вскоре показались долгожданные 33 водопада. Однако путешественников ожидало крупное разочарование - там было слишком много людей!

Ведь данный маршрут организован с небывалым размахом. Ежедневно десятки экскурсий (от Геленджика до Адлера) приезжают поглазеть на водопады. Через каждый двадцать минут новые ГАЗ-55 привозят сюда свежие толпы и увозят наглядевшихся. Поэтому возникает ощущение масштабного, непомерного человеческого пастбища.

Впрочем, чтобы попасть на водопады, надо сначала пройти сквозь строй торговцев вином. Устроители нашей экскурсии в этом вопросе не прогадали. Перед проведением дегустации экскурсовод заявила: "Там, на водопадах, вам тоже будут предлагать вино. Но здесь качество вина я вам гарантирую. А что будут предлагать там, я не знаю".

Подобная позиция, на мой взгляд, верная. Действительно, адыги-дегустаторы отвечают за качество своего товара. Экскурсии приезжают постоянно и виноделы кровно заинтересованы в новых покупателях. Любая жалоба может испортить отношения с экскурсионным бюро.

Что же касается продавцов вина на водопадах, то тут - бабушка надвое сказала. Я уверен, что 95% их алкогольной продукции - отличного качества. Но за оставшиеся пять - ручаться не берусь.

В любом случае, наша экскурсия равнодушна прошла мимо виноторговцев. Местные коммерсанты протягивали стаканы, кричали, зазывали - но все было бесполезно. Мне даже показалось, что матерые торгаши испытали определенный шок.

Но если мимо вина все прошли спокойно, то от вкуснейших чебуреков мало кто отказался. Паумен и Гризли с большим аппетитом съели чебурек с мясом и чебурек с сыром. Они оказались очень вкусными.

Перед самыми водопадами у нас проверили экологический сбор. Это - типичный пример обдираловки, которые повсюду практикуют местные власти. С каждого посетителя (помимо экскурсионной цены) взимается еще 45 рублей. Спрашивается, за что?

- Деньги никому не помешают, - привел я один из вариантов ответа. - А причины всегда найти можно.

- Да, - согласился Паумен. - Например, уборка территории, уход за водопадами, расширение экспозиции. Другое дело, что столь колоссальные суммы просто невозможно на это потратить. Поэтому часть средств идет в местный бюджет.

- Скорее, в местный карман, - уточнил я. - Ибо кто контролирует количество проданных билетов?

- И кто устанавливает цену именно в 45 рублей? - добавил Паумен.

Итак, что представляют собой 33 водопада? Расскажу еще одну адыгскую легенду, но не из путеводителя, а от экскурсовода.

В стародавние времена одно из адыгских сел терроризировал злой великан. Он долгое время наводил ужас на местных жителей, разорял их дома, убивал, а иногда и поедал - словом, вел себя чрезвычайно нелюбезно.

Терпели адыги супостата, терпели, но и их терпению пришел конец. Решили местные жители любой ценой избавиться от великана. Когда тот в очередной раз потребовал каких-то жертвоприношений, хитрые адыги выкатили изуверу огромную бадью хмельного меда.

Злобный великан не почуял подвоха и стал жадно пить вкусный, но весьма коварный мед. Вскоре хмель зашумел в голове, дрема одолела террориста и он заснул. Тут же к месту событий подлетели верные адыгам дикие пчелы. Они начали без устали жалить сонного великана, да так крепко, что бедняга проснулся. Он побежал, куда глаза глядят, но пчелы преследовали его и жалили, жалили, жалили! Там, где ступал великан, он проваливался по колено, и на этом месте образовывался водопад.

А на 33-ьем шагу самый сильный адыг подбежал к супостату и огромным мечом срубил ему голову. В этот момент злодей провалился под землю и оттуда полилась вода.

Так и образовались 33 водопада.

А называется это место Джегош.

Возможно, что-то из древней легенды я и спутал, но одно остается верным - здесь действительно существует цепочка водопадов - лестница из небольших перекатов. То есть, водопад практически один - через скалы течет поток воды. Однако временами он ненадолго (метров на пять-десять) переходит в бурное течение, а где-то образует водопады от трех до семи метров высотой. Все это немного напоминает Большой Каскад в Петродворце.

Вдоль водопадов организованы пешеходные тропы, фактически - деревянные "леса". Наверное, за возведение этих дорожек и берется экологический сбор. Снизу положены доски и сделаны поручни, чтобы держаться при подъеме и спуске.

Так оформлено только 12 нижних водопадов, но какие-то работы наверху ведутся. К следующем году обещают открыть еще один участок.

Честно говоря, представленных водопадов экскурсантам вполне достаточно, ибо времени на осмотр дается не так уж и много. Это связано с большим количеством посетителей. Ведь водопады, образно говоря, представляют собой конвейер, через который ежедневно проходят тысячи людей. Как увеличить "выработку"? За счет уменьшения производственного цикла. Поэтому время осмотра намеренно сокращают.

Путешественники, по сильному настоянию Паумена, окунулись в три-четыре водопада. Вода там, действительно, очень холодная и освежает, но лично я бы один не стал купаться. Объясню почему.

Меня сильно раздражало большое количество народа. Толпы экскурсантов, толкая друг друга, поднимаются и спускаются по лесенкам плотной массой. А у водоемов другая напасть - девушка в купальнике (а то и две, три, пять) лезет в водопад и там разнообразнейшим образом позирует, а молодой человек (два, три, восемь) долго снимает ее на фото или видео.

Паумен лез купаться именно в те водопады, где кто-то кому-то постоянно позировал.

На этой почве мы чуть не поссорились.

- Гризли, не обращай внимания на дураков, - заявил мой друг, залезая в очередной водопад.

- Лучше ты заканчивай свое затянувшееся купание, - хмуро отвечал я.

- Сколько хочу, столько и купаюсь, - обозлился Паумен. - А ты вечно все портишь! ...

В итоге, путешественники немного подулись друг на друга и помирились.

Надо сказать, что купание в холодной воде отнимает много сил. По крайней мере, мы почувствовали усталость. Наверное, сказалось все - и раннее пробуждение, и переизбыток впечатлений, и стояние в пробке.

Напоследок Паумен захотел купить меда у колоритного деда. Этот пчеловод продавал свою продукцию весьма недешево, одна банка стоила сто рублей. Однако, продавец утверждал, что у него - особый, сверхценный "цветочный мед" и демонстрировал несколько сертификатов качества.

Вид у старца был столь солидный и напыщенный, что мы ему поверили на слово. Однако мед купить так и не смогли. А причина прозаична: у путешественников осталась только одна 500-рублевая купюра. А ее спесивый дед разменять не смог.

Мой товарищ сначала расстроился, а потом - обрадовался.

- Мы столько денег потратили на экскурсию и покупки, - заявил он, - что сэкономленная сотня - только на благо!

Да, уважаемые! Вы, наверное, уже устали читать о нашей экскурсии, а ведь не прошло еще и половины! Я же, признаюсь честно, утомился писать. Действительно, из-за насыщенной программы, дальнейшая этапы воспринимались не так свежо. Полвторого нас опять загрузили в грузовик и мы поехали вверх в горы - на этот раз обедать.

Питание, как и все в этом мероприятии, было оформлено с размахом. Кроме оплаченных шашлыков предлагалась еще свежая форель. Путешественники не смогли удержаться и заказали себе по порции этого блюда.

А выглядела процедура кормления следующим образом. На поляне организовали кафе - деревянный домик-кухня и ряд беседок со столиками. Обычно, когда готовят шашлыки, приходиться долго ждать. Здесь же к нашему приезду уже было готово шестьдесят порций шашлыка и чуть меньше - форели.

Друзья взяли две рыбины, два шашлыка и побрели к столику, а вскоре - натуральным образом объелись. Все было чрезвычайно вкусно, колоссально дорого, и очень питательно. Вылезая из-за стола, я испытывал лишь одно желание - закончить экскурсию и завалиться куда-нибудь поспать. Однако, не тут-то было.

На грузовиках путешественники вернулись к "Мерседесу" (вновь проехав по руслу Шахе, но без былого азарта) и уселись в автобус.

- Сейчас мы отправляемся на дегустацию чая, - радостно объявила экскурсовод.

- Мне уже все равно, - сказал я Паумену. - Чай не поможет...

- Крепись, Гризли, - ответил мой друг. - Мы же - опытные туристы.

После этой фразы Паумен непроизвольно зевнул...

Где-то через полчаса путешественники очутились на чайных плантациях. Они простирались с правой стороны шоссе. "Мерседес" остановился и экскурсанты стали неспешно покидать автобус.

Выйдя на плантацию, мы узнали, что перед нами - самые северные посадки чая. Это - чрезвычайно важно, ибо чай в таком климате получается более ароматным. Подробности технологии сбора я подзабыл, но главную мысль усвоил: собирать и выращивать чай - очень трудное и кропотливое занятие.

Выяснилось, что мы находимся неподалеку от села Головинка. Здесь, в основном, проживает кавказская национальность "шапсуги". А чайную плантацию содержит семья Ачмизовых. Около шоссе располагалось их внушительное жилище.

- Подождем немного на плантации, - сказала экскурсовод. - У Ачмизовых сейчас - другая группа.

Наконец, "чаеводы" освободились. Тут путешественники и познакомились с весьма колоритной личностью - Айсой Ачмизовым. Все-таки, о нем следует рассказать подробней.

Начну с того, что Айса напоминал многостаночника, ибо в день принимал до тысячи туристов. Речь, жесты и мимика Айсы были продуманы, заучены и профессионально отработаны. Где надо, он делал эмоциональные паузы, где надо - жизнерадостно улыбался, но создавалось впечатление, будто хозяин дома постоянно думает о чем-то своем.

Так, во время пауз Айса стрелял глазами в направлении дома (не вышла ли оттуда другая экскурсия?), а когда смеялся над своей очередной шуткой, пытался оценить количество слушающих (хватит ли на всех столов?).

- Послушай! - возмутится нетерпеливый читатель. - О чем же, все-таки, рассказывал Айса?

Ну, как о чем? Разумеется, об адыгах...

Вообще-то, семья Ачмизовых - чаеводы. Они взяли в аренду чайную плантацию несколько лет назад. И во всех туристических бюро поездка к ним трактуется, как "дегустация чая". На деле - мероприятие посвящено знакомству с обычаями и традициями адыгов. Можно смело сказать, что Айса - главный популяризатор "адыгсва" в мире.

Хозяин дома встретил нас прямо у шоссе. Мы остановились и тут же Айса произнес вступительную речь. Если коротко, ее можно назвать "байками про адыгов". Общий смысл сводился к следующему: "Лучше адыгов никого на свете нет".

Обычаи этого малочисленного народа - действительно, самобытны. К тому же, лектор обладал ярко выраженными актерскими способностями. Он говорил эмоционально, жестикулировал, улыбался и весь лучился каким-то напускным дружелюбием.

Что я запомнил? Во-первых, у адыгов в доме две двери (одна - для тещи, другая - для зятя). Айса упорно доказывал, что это позволяет избежать множества конфликтов. Во-вторых, адыги отдают своих детей на год в другую семью. Это вырабатывает у подростков самостоятельность и независимость.

Под конец, Айса уверил всех присутствующих, что адыг всегда поможет другому адыгу в беде. Для пущей убедительности лектор прочел длинный стих под названием "У адыгов обычай такой". Это стало кульминацией выступления. Отработав положенную программу, популяризатор пригласил экскурсантов в дом.

Там туристов ждала чайная церемония. Все расселились за столики и нам налили чай (самый, надо сказать, затрапезный). С речью перед гостями выступила дочка "чаевода" Света.

Она тоже говорила про адыгов. Причем, девушка столь часто пересказывала один и тот же текст, что выучила его наизусть. Мы увидели свадебные флаги, оригинальные музыкальные инструменты, какие-то древние кувшины. Я осознал, что "адыг" - это, в первую очередь, воин.

Кульминацией лекции стала демонстрация генеалогического древа семьи Ачмизовых - в семь поколений.

После выступления Светы была организована распродажа; путешественники приобрели внушительный пакет листового чая за 50 рублей. Интересно, что люди просто клали деньги на стол и брали чай - хозяева рассчитывали на честность экскурсантов.

- Этот Айса слишком много из себя строит, - скептически заметил Гризли.

- Да, эта поза, - согласился Паумен. - На его плантации в поте лица работают друзья-адыги. Однако, не у каждого - такой большой дом. Думаю, платит он весьма скромно.

- А ты видел тощего кота Айсы? - добавил я. - Это же просто дистрофик!

- Очевидно, сам себе добывает пропитание, - грустно констатировал Паумен. - Вот они, адыгские традиции!

- У адыгов обычай такой, - поправил я товарища.

В целом, посещение дома Айсы произвело неплохое впечатление - некая популяризация национальных традиций. Да и семейство оказалось уникальным - часто было интересней на них смотреть, чем слушать.

Но вообще, идеализация любой национальности кажется мне вредной вещью. Часто за красивыми национальными идеями следуют некрасивые национальные конфликты.

В заключение скажу, что среди казенных, стандартных, а часто и бездушных "познавательных" мероприятий "чайная" экскурсия выглядела оригинальной. Именно в этом - ее безусловное достоинство!

После посещения Айсы мы осознали, что способность воспринимать новое - полностью утрачена.

- Я очень устал и наелся, - честно признался Паумен. - Хочу домой.

- Хорошо бы вместо дальнейшей культурной программы нас вывезли к морю, - ответил Гризли. - Мы бы покупались.

Увы! Экскурсия продолжалась по запланированному графику.

- Нас ждет встреча с тюльпанным деревом, - сообщила экскурсовод. - А потом мы посетим старинный дольмен.

- Этого я не вынесу, - поморщился Гризли. - Что за дерево такое? Зачем дольмен?

Есть у меня ощущение, что и читатель несколько устал от столь продолжительного описания. Поэтому поступлю так - про дольмены расскажу в другом месте, а о тюльпанном дереве - приведу информацию из путеводителя. Но на этот раз - никаких легенд, только исторические факты!

"На берегу реки Шахе, в полукилометре от станции Головинка растет тюльпанное дерево - лириодендрон, из семейства магнолиевых. "Лирио" - лира, "дендрон" - дерево. Дерево-лира. Названо так потому, что форма его листьев очень похожа на старинный музыкальный инструмент. А поскольку его крупные обильные цветки похожи, в свою очередь, на тюльпаны, назвали дерево еще и тюльпанным. Причем, двойное название закрепила и специальная литература. Не часто так бывает!" ... Так поэтически повествует о тюльпанном дереве путеводитель.

На деле же, друзья мои, вы ощутите следующее - пыль, духота и запах выхлопных газов от множества автобусов. Посреди этого безобразия стоит огромное дерево, огороженное основательным заборчиком-решеточкой. Какой формы его листья - понять невозможно, ибо листва находится где-то очень высоко, а ствол так плотно облепила беспокойная людская масса, что к экспонату просто не пробиться. Каждый экскурсант считает своим долгом коснуться дерева, ибо оно, как твердит каждый экскурсовод, приносит счастье.

Мы с Пауменом настолько устали от экскурсии, что вместо тщательного изучения дерева бросились к киоску и купили минералки. Более всего запомнился вкус газированной воды.

Но, возможно, тюльпанное дерево - это чрезвычайно интересно, а мы - просто переполнились впечатлениями? В таком случае стоит рассказать историю этого восьмого чуда света.

Как известно, в нашей стране абсолютно все связано с именем Пушкина. Думаете, шучу? Никоим образом. Друг Пушкина, Николай Раевский явился "отцом" лириодендрона-гиганта.

В 1837 году генерал-майор Н.Н. Раевский был назначен начальником Береговой линии Черноморья. Он высаживал десанты, возводил или восстанавливал укрепления - Геленджик, Новороссийск, форты Лазаревский и Головинский. Основанные Раевским поселения становились очагами торговли и культуры. По указанию генерала на побережье завозили домашнюю живность, семена огородных культур, пчелиные ульи.

Солдат и генерал, Н.Н. Раевский был одновременно увлеченным садоводом. Он основал Сухумский Ботанический сад. В один прекрасный момент наш герой решил сажать на Кавказе экзотические деревья - хинное и тюльпанное, ибо (цитирую) "влажный лесистый мир Черноморья таил в себе смертельного врага - малярию. Справиться с нею помогал отвар из коры и листьев дерева-лиры. И вот, поднялись вокруг русских фортов привезенные из Крыма саженцы".

Экземпляр тюльпанного берега, выросший на берегу реки Шахе - самый мощный в России. Это - исполин высотой 35 метров с двухметровым диаметром ствола. О головинском памятнике южной культуры сообщали еще дореволюционные источники. Как гласит путеводитель: "в народе этот экземпляр известен как "дерево Раевского". От себя добавлю, что рядом с деревом установлена мемориальная доска "Здесь были декабристы".

Разумеется, ни Раевский, ни его "друзья-декабристы" дерева не сажали, и даже не видели. И никто гигант-лириодендрон "деревом Раевского" не называл. Просто этот вид стали выращивать на Кавказе благодаря Раевскому. Однако, нет никаких документальных источников - кто, когда и зачем посадил именно это дерево.

Но доверчивым экскурсантам необходимы легенды. Это делает посещение других мест более привлекательным.

- Интересно, почему в Питере, - хочется спросить профессионалов музейного дела, - на каждом доме не висят надписи: "Здесь были декабристы"? Ведь они, в свое время, наверняка исходили весь центр нашего славного города! Где же памятные доски?

- Знаешь, что напоминает эта надпись? - сказал мне в автобусе Паумен. - Классическую: "Здесь был Вася".

Интересно, что еще в начале прошлого века "пиарщики от культуры" осознавали ценность экспоната. Вновь процитирую путеводитель:

"... Оно неоднократно горело. Исполин, растущий посреди речной долины, является прекрасной мишенью для молний. Однажды сильным ветром его даже расщепило надвое, но ствол стянули канатами и дерево срослось. Огромное дупло заделано битумно-опилочной мастикой, приготовленной по специальному рецепту".

Тюльпанное дерево чем-то напоминает мне фигуру древнего мира, которая уже давно отжила свой срок. Лишь благодаря чужеродному и насильственному удерживанию, оно продолжает безрадостно существовать.

- Отпустите тюльпанное дерево в мир иной! - хочется сказать мне. - Ну что оно вам плохого сделало?

В заключение экскурсии мы осмотрели древний дольмен. Но сегодня я больше не буду мучить читателей описаниями. Скажу лишь, что экскурсия оказалась одной из самых насыщенных в моей жизни...

На обратном пути водитель включил музыку. Путешественники наслаждались красивыми южными пейзажами под аккомпанемент Пугачевой и Агутина. Кстати, именно в этом автобусе я первый раз услышал песню Глюкозы "Невеста".

Одним словом, экскурсия удалась! А рассказать про все - просто не хватает сил.

Иногда я даже думаю: может, это и не нужно?

Мы вернулись в город только в семь часов, чрезвычайно усталые. Вечер прошел так - домой, по магазинам, на дикий пляж и домой. В Туапсе днем был дождь. К хозяйке заселилась куча народа; я насчитал в столовой и по головам где-то около 50 человек.

В номере напротив поселилось шесть подростков (разный возраст, есть и просто дети). Скученность колоссальная. Ребятня во дворе играет в прятки и создается ощущение, будто мы - в пионерском лагере. В связи с этим я называю соседских подростков "пионерами".

Впрочем, об этом я еще напишу. До завтра!

5. Музеи

Дождь льет с пяти утра. В восемь меня разбудили громкие разговоры, а Паумена - нет, ибо он засунул в уши беруши. Пишется так, ибо "береги уши!". Надо бы и мне на следующую ночь последовать примеру товарища.

Так как скучно, а будить Паумена - неудобно, два часа читал путеводитель по побережью. Пришел к выводу, что он - неплохо написан. Материалы изобилуют многочисленными легендами, которые я первое время (чтение в поезде) пропускал. Сейчас думаю, что легенды - запоминаются, делают материал интересней и стоит их вставлять в гризли-повествование.

Плохая погода не явилась для меня новостью или бедой - я предполагал подобное развитие событий. Вчера, когда мы стояли в пробке перед ДПС, по радио объявляли о предстоящих дождях. Следует признать, что погода на юге нас принципиально не балует.

Пол-одиннадцатого я разбудил Паумена, мы выпили кофе из термоса, и стали думать, что делать дальше. Поливало основательно, но настроение было светлым. В итоге, Гризли достал зонтики, уложил их в мешок и друзья отправились на "культурную программу".

Уважаемые читатели, дам бесплатный совет: если на юге вы попали в ненастье, не стоит расстраиваться - смело шествуйте на выставку, экспозицию, в кино или театр. Знайте, погода дает вам передышку - нельзя целыми днями только валяться на пляже и загорать! Используйте свой шанс приобщиться к культуре!

Поэтому друзья потопали в краеведческий музей. Он располагается прямо за Горкой Героев. Признаюсь, мне всегда резало слух это словосочетание. По мне, уж если "Героев", то "Гора". Назвали бы еще "Холмик Героев"!

Однако когда я на эту горку забрался, здравая мысль посетила автора: "Если вокруг возвышается огромный Кавказский Хребет, как еще назвать эту скромную возвышенность"?

Горка Героев оформлена довольно стильно, это - небольшой парк с множеством лестниц и скамеек. Укрыт густой листвой, уютный и тихий. На самом верху расположен Вечный Огонь.

- Здесь хорошо пить, - верно охарактеризовал ландшафт Паумен.

Музей находился слева от Вечного Огня - добротное двухэтажное каменное здание. К сожалению, его посещение оказалось несколько скомканным, ибо мы прибыли незадолго до обеденного перерыва. Но кое-что, разумеется, запомнилось.

Первый зал занимали морские ракушки самых разнообразных размеров, звезды и кораллы. Тетушка-музейщица сообщила, что большинство из них - из других морей, о чем можно прочесть на соответствующих табличках.

- Зачем их тогда в краеведческий музей Туапсе засунули? - подумал я. - Своих, что ли, не хватает?

И недоумевающие путешественники быстро перешли в следующий зал.

Там был представлен животный мир региона, а также рыбы и птицы. Среди рыб я сразу выделил известного еще по Анапскому путешествию "думкаса". В сочинении "Анапа-2000" я даже разработал целую теорию об этой рыбе. На деле думкас оказался обыкновенным бычком.

Интересными формами выделялась морская лисица, весьма устрашающего вида. У нее - ромбовидная спина, и она похожа на воздушного змея.

Не могу обойти вниманием и морского дракона. Вдумчивому читателю небесполезно знать, что дракон является самым опасным для человека обитателем Черного моря. Это - небольшая серенькая рыбка длиной 25-30 см, с острыми ядовитыми шипами на спинном плавнике и жабрах. Морской дракон обычно не встречается в местах купания, но может попасться на удочку. Если неопытный рыболов возьмет его в руки, то острые шипы вопьются в ладонь и впрыснут сильнодействующий яд. Возникнет острая боль, нарастающая за полчаса до максимума. В наиболее тяжелых случаях наступает смерть.

Поэтому берегитесь морского дракона и не рыбачьте на Черном море!

Среди животных выделялись крупные дикие кабаны. На фоне довольно тощего зайца, неестественно застывшего на задних лапах и потрепанной маленькой лисицы, они выглядели внушительно. Я высказал свое скептическое отношение к правдоподобности заячья стойки (в музеях часто устанавливают животных в совершенно дикие, хоть и привлекательные для глаза, позы). Однако тетушка-музейщица стала меня отговаривать, уверяя, что подобная поза для зайца - вполне естественна.

Я надеюсь, что читатели не обижаются на меня за фамильярное обращение "тетушка-музейщица". Да, можно было бы сказать "сотрудник музея", "служитель", "смотритель зала". Мне известны и другие слова - "музейный работник", "ответственный за экспозицию" и т.п. Но перед нами была именно "тетушка-музейщица", коих немало в культурных заведениях нашей страны. Впрочем, поговорим о самой экспозиции.

Я долго рассматривал змей, особенно, гадюку. Это была маленькая, сухая кавказская гадюка. У меня закралось подозрение, что именно такую я и видел в лесу рядом со скалой Киселева. Кстати, вчера на экскурсии, Света рассказывала, что чай собирают в резиновых сапогах и плащах, так как в жару в плантациях прячутся ядовитые змеи и пауки.

Так что, кроме морского дракона, опасайтесь еще и змей! Они еще на юге встречаются!

Следующий зал был историческим. Однако толком я его осмотреть не смог. Дело в том, что надоедливая музейщица стала зачем-то объяснять про гигантские экспонаты-сосуды. Местные жители, за неимением холодильников, закапывали их в землю, дабы хранить там продукты. Этот навязчивый сервис (внеплановая экскурсия от сотрудника музея), скорее, мешал, чем помогал.

- Причем, заметь, ориентируются на простого человека, - верно подметил Паумен. - Рассказ про холодильники весьма близок домохозяйкам и не требует напряжения мысли.

- Да, - вздохнул я. - Не могу похвастаться уникальными знаниями, но люблю получать информацию самостоятельно и избирательно.

Однако, нам не повезло. Путешественники пришли в музей за двадцать минут до закрытия, и сотрудница хотела быстро показать главные достопримечательности и удалиться на законный перерыв.

Разумеется, в зале присутствовали фотографии дольменов, но так как осмотр "подгонялся", ничего особо не запомнилось. Но про эти памятники старины рассказать надо. Поэтому - читайте внушительный пассаж про дольмены, почерпнутый из путеводителя и изрядно мной подкорректированный!

- - - ДОЛЬМЕНЫ - ЗАГАДКА ИСТОРИИ - - -

Дольмены принято относить к мегалитам ("большим камням"). Это - огромные сооружения из блоков дикого или грубо обработанного камня, распространенные по всему миру, кроме Австралии, преимущественно в приморских областях. Слово "дольмен" пришло из бретонского языка и означает каменный стол. Но больше всего дольмен похож на гигантский ящик или улей. Сходство с ульем усиливает круглое отверстие, проделанное в передней стенке сооружения.

Дольмены бывают очень разных размеров. Самые маленькие - сравнимы с собачьей конурой, а только одна плита гузерипльского дольмена-великана имеет габариты 2.45 метра в длину, 2.1 метра в высоту и 0.57 метра в ширину. В камне проделано отверстие диаметром 48 сантиметров; к нему прилагается каменная 100-килограммовая пробка. Вес же самой плиты составляет около 40 тонн!

Подсчитано, что один крупный дольмен должны были строить 150 человек в течение двух лет.

Ученые подразделяют дольмены на 4 группы: плиточные, составные, корытообразные и монолитные. Самыми распространенными, красивыми и сложными являются плиточные. Они же и самые древние. Составные сложены из более мелких плит, корытообразные выдолблены в скале и закрыты сверху одной плитой, а монолитные полностью высечены в породе...

Как вы думаете, сколько дольменов находится на Кавказе? Один, десять или, может быть, сто? А вот и не догадались! На территории от Тамани до города Очамчири в Грузии их насчитывается 2038! И это только найденные и описанные постройки.

С дольменами связана масса загадок. Перечислю самые очевидные.

Во-первых, удивительно, что все дольмены появились на Земле примерно в одно и то же время. Непонятно, что заставило людей, заселявших Британские острова, Дальний Восток, Фракию и Пиренейский полуостров, одновременно сооружать похожие друг на друга постройки.

Во-вторых, до сих пор нет единого мнения о целях, для которых построены дольмены.

В-третьих, непонятно, почему самые древние дольмены по своей конструкции являются самыми прогрессивными. Почему постройки архитектурно деградировали от плиточных к монолитным, а не эволюционировали?

На большую часть этих вопросов мы (Гризли и путеводитель) постараемся ответить.

Широкое распространение дольменов по всему миру и их тяготение к берегам морей и океанов заставляет думать, что "идея" дольмена привнесена на Кавказ извне. Скорее всего, случилось так. Строители дольменов, отправляясь в плавание, даже не знали, что где-то существует Кавказ. Просто, в один прекрасных день, они случайно высадились на его берегах и осели. Откуда такая уверенность?

Дело в том, что наиболее близкие черты кавказских дольменов можно найти в древних постройках Пиренейского полуострова (Португалия, Испания), на Корсике и на ближайших островах Средиземноморья, в Северной Африке, Палестине. А особо похожи дольмены на территории доисторической Фракии (Лалапаша) и на Кавказе.

Все эти места расположены вдоль морских течений. Они идут от Гибралтара вдоль северного побережья Африки и заворачивают в Черное море, омывая сначала Кавказ. Судя по всему, именно эти течения принесли строителей дольменов на берега Кавказа.

Далее "пришельцы" начали осваивать побережье, продвигаться вглубь гор, конкурировать за территорию с племенами майкопской культуры. Победителем в миграционном процессе всегда оказывался сильнейший. Но часто победители затем "растворялись" в побежденном населении, воспринимали культуру друг друга и, в итоге, делались одним народом.

В таком случае становится понятной причина деградации строительной технологии дольменостроителей. Если ранние плиточные дольмены строили сами пришельцы, то последующие (составные, корытообразные и монолитные) - уже их потомки, которые не пересекали моря и которым ближе были пещеры и гроты Кавказа, нашедшие свое выражение в монолитных дольменах.

На вопрос о целях строительства дольменов ответ получить сложней. Одна лишь аксиома объединяет всех исследователей: дольмены - сооружения, связанные с ритуальными действиями.

О поклонении их создателей солнцу говорит ориентация дольменов на местности. Большинство исследованных памятников обращено фасадами на юг. На некоторых - нанесены солярные знаки и знаки, похожие на волны.

Но для чего именно предназначались дольмены - понять очень сложно. В те времена любой завоеватель считал своим долгом разорить могилу врага, выбросить чужие кости и подготовить себе место для загробной жизни. Многочисленные перезахоронения и разграбления привели к тому, что археологические находки в дольменах скудны, а найденные вещи принадлежат различным эпохам, и по ним нельзя установить точно, кто же первым занимал столь почетное место.

В начале века возникла версия, по которой дольмены представляли собой специальные погребальные столы, на которых древние обжаривали своих умерших. Версия совершенно дикая. Ее единственное подтверждение видели в том, что в некоторых дольменах находят угли костров.

Так как научные версии истощились, приведу еще народные и мистические гипотезы о происхождении дольменов.

1) Адыгейцы, которые 4000 лет выступали в роли хранителей дольменов, называют их "испун", что означает дом испунов (карликов).

2) Черкесы, которые появились на Кавказе позже, рассказывают, что эти своеобразные монументы были построены "гигантами" с целью укрывать от непогоды малорослое племя людей, у которых не хватало сил, чтобы построить себе жилице.

3) Самая мистическая гипотеза возникла совсем недавно. Ее приверженцы считают, что дольмены построены не 4, а 10 тысяч лет назад. Строили их другие люди, носители высшего знания. Их цивилизация погибала и, поняв неизбежность собственного угасания, они решили передать свои знания потомкам.

Человек строил дольмен, затем, чувствуя приближение смерти, уходил в него еще живым и закрывал за собой каменную пробку. После смерти его интеллект впитывался стенами сооружения и изменял саму структуру камня. Теперь любой, кто хотел, мог подойти к дольмену, приложить к его стене голову и вступить в прямое общение с носителем высшего знания.

Так что, при желании, каждый дольмен можно считать живым. Представляете какие мучения испытывает живой мозг, когда туристы выбирают на древних камнях собственные инициалы?

Тут мне стоит привести цитату из путеводителя: "Никакая новая надпись не может украсить архитектурное сооружение, возраст которого сравним с возрастом самого человечества".

Раз уж я здесь заговорил о дольменах, то добавлю, что памятник архитектуры, который мы видели на экскурсии, был просто испещрен всевозможными надписями. Особо мне запомнилась такая "Мурманск 1998". Кроме того, экскурсовод рассказала случай, когда один из дольменов просто взорвали.

Преступников-вандалов, разумеется, не нашли. Дольмены сохранились до наших дней только благодаря своей массивности. Но свою загадку, похоже, унесли в вечность. Слишком много времени прошло с тех пор и слишком быстро менялись главенствующие племена на Кавказе в то непростое время.

С 1930 года все дольмены нашей страны находятся под охраной государства. Уважаемые читатели! Присоединюсь к просьбам путеводителя: не пишите ничего на несчастных дольменах! Они и так практически напрочь исписаны!!!

Теперь вернемся к краеведческому музею. Во втором историческом зале демонстрировалась большая панорамная фотография Туапсе 1910 года. Порта в те времена еще не было. На единственном ровном месте (где сейчас находятся улицы Карла Маркса и маршала Жукова) - располагались двух и одноэтажные деревянные строения. Население города составляло около 2000 человек.

В том же зале были представлены предметы быта адыгейцев. Лично мне запомнились странные деревянные туфли. Почему-то они были на очень высоком подъеме и, скорее, походили на коньки.

- Не понимаю, как в них можно ходить? - спросил я Паумена.

Однако, мой товарищ сосредоточился на осмотре фотографий. Музейщица тоже вопрос игнорировала. Зато она объяснила, что "черкес" по-адыгейски означает "воин".

"Где-то я это уже слышал", - подумал Гризли.

- Читал у Кастанеды про путь воина? - внезапно обратился ко мне Паумен.

- Разумеется, - ответил я, ибо являюсь давнишним поклонником Карлоса.

- Воин должен уметь ходить в чем угодно, - объяснил Паумен. - Даже в неудобных деревянных коньках.

Таким образом, загадка с обувью разрешилась.

А мы проследовали на второй этаж. Он был посвящен современной истории. Сначала я весьма бесцельно рассматривал коллекцию холодного оружия с 19-го века по настоящие дни. Кинжал из Грузии, шашка казака, немецкий штык-нож 1939-1945... Эти экспонаты, возможно, привлекли бы внимание узкого специалиста, но я их осмотрел, скорее, из чувства долга.

- Профессор Цыцарский пришел бы в восторг, - заметил Паумен, зная страсть нашего друга к холодному оружию.

- Как бы не зарезал кого, - глуповато пошутил я. - Ну, скажем, барана или свинью...

- Или медведя, - добавил Паумен. - Японского...

Сразу за кинжалами разместилась выставка-продажа предметов народного промысла (всевозможная бижутерия и фигурки из камня). Однако цены оказались настолько высокими, что путешественники даже не стали ее внимательно осматривать.

Тема "Революционное движение в Туапсе" не вызвала особого интереса. Данная экспозиция оформлялась еще в годы застоя, когда считалось, что в каждом городе следует откопать несколько десятков революционеров и почтить их светлую память отдельным музейным залом. Иногда, на мой взгляд, "революционеров" просто выдумывали.

Здесь роль главного "борца" играл товарищ Полетаев, фигура вполне историческая. Правда, в современной энциклопедии он не указан, зато широко почитаем в Туапсе. Именем Полетаева назван краеведческий музей; памятник герою стоит и во дворе. (Как выяснилось позже, это - могила).

В "революционном" зале, кроме прочих вещей, представлена и печатная машинка.

- Зачем она здесь стоит? - спросил я Паумена. - Какой исторический интерес этот тейп-райтинг представляет?

- Ну, как же! - важно ответил мой товарищ. - На ней ведь сам Полетаев печатал!

Что ж, попробуем разобраться: чем прославился Николай Гурьевич Полетаев (1872-1930)? Для этого обратимся к путеводителю.

Там по этому поводу написано немного: "Около музея похоронен Николай Гурьевич Полетаев. Он был соратником В.И. Ленина по революционной борьбе. С 1920 по 1930 годы жил в Туапсе. Именно он выступил инициатором прокладки нефтепровода Грозный-Туапсе".

Согласитесь, звучит очень расплывчато. В те годы любой коммунист являлся соратником Ленина. Может быть, в Туапсе у Владимира Ильича был единственный соратник - Полетаев? Думаю, что Николая Гурьевича ценили исключительно потому, что никого другого не было.

- А как же Грознефть? - может воскликнуть кто-нибудь из читателей. - Ведь Полетаев выступил "инициатором"!

- Что значит инициатором? - хочется сказать в ответ. - Сам он, что ли, в одиночку, трассу прокладывал?

Зал, посвященный Великой Отечественной был вполне стандартен. Первым мы увидели газетный лист с заявлением Сталина о начале войны. Этот экспонат, по моим наблюдениям, является непременным атрибутом всех краеведческих музеев страны. Далее демонстрировались фотографии молодого Брежнева, хоть бывший генсек и сражался под Новороссийском.

- Сказываются последствия замалчивания боев под Туапсе, - сделал вывод Паумен. - Экспонатов очень мало.

- Да, боевые традиции явно позабыты, - согласился я. - Вот, допустим, в Пскове зал был раз в пятнадцать больше.

Общее впечатление несколько скрасил тот факт, что в Туапсе интенсивно работала организация "Поиск", которая отыскала немало неизвестных солдат. Это хотя бы косвенно подтверждает слова экскурсовода о чрезвычайно тяжелых боях в этих местах.

Зал современной истории запомнился больше остальных.

Первые минут пять я рассматривал панораму Туапсе сверху. На фотографии были хорошо видны портовые строения, СРЗ и практически весь город. Моему взгляду предстали объемные нефтяные тумбы, которые раньше я не замечал.

- Паумен, нефть! - восторженно заявил Гризли.

- Ну и что? - подивился мой друг. - Мы вчера, возвращаясь с экскурсии, мимо проезжали.

- Что-то не припоминаю, - признался я.

- Слушай, а давай заберемся на место, откуда была сделана фотография, - предложил Паумен. - Увидим город в полной красе.

- Договорились, - пообещал я.

В последнем зале была широко представлена продукция Туапсинского винзавода. Говорилось и машиностроительном, который ныне обанкротился. Если верить экспозиции, завод процветал до сих пор. Путешественники долго рассматривали помпезные стенды о СРЗ. - Он, что, работает на полную мощность? - недоверчиво спросил я у музейщицы.

- Конечно, нет, - печально ответила она.

Выяснилось, что на заводе происходят крупные сокращения, а весь Морской порт - скуплен "москвичами".

- Мы не из Москвы, - успокоил я тетушку. - У нас - тоже сокращения.

Общий вывод - худо в Туапсе сейчас и с рабочими местами, и с промышленностью. Даже такие очевидные фавориты, как "Грознефть" и Морской порт - приносят прибыль не городу, а дядям с толстыми кошельками из столицы.

Но это никоим образом не отражено в экспозиции. По представлению музейных работников, Туапсе до сих пор живет как в 1982, промышленность функционирует отлично и никаких проблем не наблюдается.

Когда путешественники вышли на улицу, снова закапало. Пришлось идти под зонтиками. Дождь, тем временем, только усилился. По улице Полетаева мы добрались до переулка Майский, очень крутого, по которому ручьями стекала вода. Этой узкой улочкой друзья спустились на Ленина, к уже знакомому читателям кафе-столовой "Диета".

Там мы основательно поели на 180 рублей, а когда вышли, дождь закончился.

- Что будем делать? - спросил я.

- Как что? - удивился Паумен. - Ведь у нас - день культуры! Стало быть, идем в музей Киселева!

Путешественники спустились на улицу Карла Маркса. Паумен решил посетить туалет, который располагался в кинотеатре "Россия", а Гризли присел перед знакомым фонтаном и стал наблюдать панораму курортного города. Полностью уйдя в созерцательность, я запомнил эту картинку на всю жизнь.

Фактически, это место можно назвать самым центром Туапсе. Напротив "Родины", через дорогу, на аллее расположен фонтан - уже упоминаемая красавица с дельфином. В тот день перед фонтаном сидел абрек-саксофонист, которого мы несколько раз вечером встречали на набережной. Абрек наигрывал какую-то грустную мелодию.

Если кто-то из читателей будет в Туапсе, обратите внимание на важную деталь. Рядом с "Родиной" расположен небольшой газончик. Там стоят две скульптурки улиток - одна побольше, другая - поменьше. Я сразу решил, что это - Гризли и Паумен. Пусть сейчас мы далеко от этого южного города, наши двойники продолжают оставаться в Туапсе.

Перед моими глазами в мельчайших подробностях встает то место. Светит солнце, тепло, не меньше 25 градусов. По Платановой Аллее в разные стороны бредут беспечные курортники. По загару совсем несложно определить, кто сколько времени провел на юге. Периодически проносятся полупустые автобусы и маршрутки, ибо большинство отдыхающих из-за утреннего дождя остались дома.

Я приметил и молодых туапсинских бандитов. Они выехали на Карла Маркса из какого-то двора и остановились рядом с киоском. Один пошел покупать сигареты "Мальборо" и там встретил знакомого. Двое "крутых" обсуждали какие-то свои проблемы, ибо каждое кафе или магазин здесь имеют крышу.

Яркое солнце, светлое настроение и непередаваемое чувство отдыха не позволили надолго сосредоточиться на "бандитах". Гризли перевел взгляд на знакомого саксофониста и стал слушать музыку.

Впрочем, перейдем к музею Киселева. Чтобы попасть в него, следует пройти несколько кварталов по Карла Маркса, удаляясь от моря. Фотографию домика мы видели в путеводителе, адрес знали, поэтому заблудиться было практически невозможно.

В музее оказался выходной день, но служительница была на месте. За 30 рублей (входная плата с человека) и экскурсии (25 рублей за двоих) она прочла нам увлекательное повествование о Киселеве.

Но я думаю, что перво-наперво, стоит рассказать о самой заведующей музея, нашем экскурсоводе. Ведь о ней, кроме меня, вряд ли кто-нибудь напишет. Эта женщина - из той породы людей, кто, растворяясь в чужой личности (обычно талантливой), находит смысл жизни, ощущает свою причастность к Культуре, Искусству, Поэзии.

В Питере, по мнению Паумена, таких людей - довольно много, и им нелегко выделиться, стать заметными. Туапсе - город маленький, энтузиастов - значительно меньше, поэтому и добиться внимания со стороны окружающих - проще.

Надеюсь, вы понимаете, о чем я толкую? В огромном городе - очень легко затеряться. Мегаполис давит на личность: ты - один из миллионов, ты - никто. В маленьком городке каждый его житель - на виду. А для большинства лучше быть первым среди десяти, чем вторым из сотни.

Создание музея Киселева, таким образом, стало личной инициативой заведующей. Очень многое ей пришлось сделать, дабы музей "родился": доказывать, объяснять, писать, требовать, спорить. Наконец, музей, все-таки, "прописали" в доме, где раньше жил Киселев. До этого экспозиция размещалась в одном из залов краеведческого.

Но и сейчас - проблем более, чем достаточно. Ведь музейное дело - нерентабельно и держится исключительно на спонсорах и энтузиазме рядовых работников. Тут я немного уйду в сторону, и замечу, что мое собственное творчество (в частности, периодичное (вот уже лет пять) описание поездок по городам России) тоже, несомненно, нуждается в спонсорстве. Но спонсоров надо искать, а я к этому - непривычен. Вот и творю на свой страх и риск без всякой финансовой поддержки.

Но книга - отнюдь не музей. Свой текст я могу преспокойно выложить в Интернете. Если его прочтет сотня человек, а не тысяча - не так уж и страшно. Но музей "вещественных документов" - виртуальным никак не сделаешь. Материальная композиция требует непременного вложения денег.

А где деньги - обязаны быть спонсоры.

Тем более, заведующая избрала принципиальную позицию - не водить в музей толпы туристов, а превратить его в "очаг культуры". Действительно, комнаты в музее маленькие; перед посещением надо надевать тапки. Да и атмосфера, скорее, интимная, чем публичная.

Если делать место прибыльным, надо оформлять экспозицию иначе - во-первых, договариваться с экскурсионным бюро, во-вторых, кардинально менять стиль (паркет затягивать коврами и пускать народ в обуви).

Но заведующая отказалась от мысли сделать музей Киселева источником обогащения. Совсем не это ей было нужно!

В результате такой благородной политики многие заезжие, да и местные художники тянутся к музею, ощущая дефицит общения. Картины единомышленников, переданных в дар заведению, составляют значительную часть экспозиции. Среди них и московский художник Юрий Медведев, передавший три своих картины. Более чем пейзажи, мне импонирует фамилия автора.

Кроме разрешения постоянных проблем с содержанием музея в образцовом порядке (о чем нам было поведано подробнейшим образом), заведующая издала книгу писем Киселева А.А. и воспоминаний сына художника. Интересно, что спонсором явился Президент Адыгейской республики; этого человека заведующая часто хвалила. Она написала Президенту Адыгеи письмо с просьбой спонсировать хотя бы часть книги, а он - полностью оплатил издание. Я, конечно, не знаю, что это за человек: может, прогрессивный, может - отъявленный негодяй, но от себя лично за книжку тоже скажу спасибо.

Пожалуй, напишу и про Киселева, ибо узнал о нем много и его личность показалась мне симпатичной.

Первый раз художник увидел известную скалу с моря, когда добирался до Туапсе на турецком судне (а в те времена других путей в город не было). Выяснилось, что Киселев не срубил скалу турбохроном, а просто влюбился в нее на всю жизнь. Впоследствии Александр Александрович даже приобрел участок земли, на котором находилась скала. Таким образом, в начале 20 века название "Скала Киселева" лишь констатировало факт, что данная земля является законной собственностью художника.

Умер живописец в 1911 году, избежав всяческих революций и войн, а скала осталась навеки "киселевской". Если бы художник прожил на десять лет больше, его бы, наверняка, раскулачили, а скалу переименовали. И вместо скалы Киселева мы бы нынче имели "Скалу Ленина" или "Скалу Коммунизма".

Как, все-таки, важно - вовремя умереть!

В Киселеве мне больше всего понравилось, что он невысоко ценил свое творчество; считая себя "мазилой" по сравнению с Шишкиным, Серовым или Репиным. Однако его картины - замечательные! В 30 лет он оставил живопись и долгое время проработал на денежной должности в банке уездного города. Вернула его к жизни 2-ая Передвижная Выставка, которая кочевала по провинциальным селениям России. Не обошли вниманием передвижники и город, где жил Киселев.

Тогда художник бросил все, вновь взялся за кисть и одно время был даже секретарем общества. Правда, Паумен сообщил, что на должность секретаря в подобных организациях избирают наиболее бездарных.

- С чего это ты взял? - не поверил я товарищу.

- Вот тебе пример, - не задумываясь, ответил он. - Психоаналитическое общество. Секретарь - Отто Ранк. Хороший человек, но психоанализ никак не продвинул.

Разумеется, я не знаю, насколько передвижники считали Киселева "бездарным". Действительно, он был известен значительно меньше, чем, те же Репин или Серов. Но разве дело в одной только известности?

Будучи писателем только в собственной голове, я прихожу к мысли, что, все-таки, надо верить в свои силы. Хотя, наблюдая литературный процесс на СИ, понимаю, что когда человек скромен в оценке своего творчества, обычно его сочинения - интересны.

В любом случае, жизненная позиция Киселева вызывает уважение. А личность заведующей - несомненное почтение.

Путешественники вышли из музея Киселева часов в пять.

- С музеями на сегодня покончено, - провозгласил Паумен.

И друзья отправились на вокзал - смотреть рейсы.

- Какие еще рейсы? - возможно, спросит один из читателей.

- И где вы таких интересующихся читателей нашли? - спросит другой.

- А у меня - такой вопрос, - заявит третий. - Почему нет описаний вечеров в туапсинских записках?

Отвечу всем, но в обратной последовательности.

- Описания вечеров - будут, в частности, этого дня. Так что - исправлюсь, не беспокойтесь.

- Интересующиеся читатели существуют в моей голове. Их фразы я периодически вербализую.

Ну, и наконец, выскажусь по первому вопросу.

Дело в том, что друзья решили путешествовать по железной дороге на электричке. А для этого следовало знать расписание.

- Завтра едем в Шепси, - сообщил Паумен, когда мы покинули железнодорожный вокзал. - Я списал все рейсы.

- Конечно, - привычно согласился Гризли. - Но вот скажи, а что мы будем делать сейчас?

И, действительно, мне это было совершенно непонятно. Паумен же имел вполне продуманный план действий.

- Мы поедем на окраину Туапсе, - заявил он. - Я хочу осмотреть эти районы.

- А когда тебе эта мысль пришла в голову? - попытался выяснить я.

- Вчера перед сном, - честно признался мой товарищ.

- Да, хорошо тебе! - не в тему обиделся Гризли. - Я все вечера записки пишу, даже подумать некогда. А у тебя полно времени планы составлять!

- А что в этом плохого? - не понял моего недовольства Паумен. - Я - организатор и идейный вдохновитель. Кстати, обязательно напиши, что эта местность называется Калараша.

- Калараша, так Калараша, - ответил я.

Идея Паумена заключалась в следующем - осмотреть город с высоты. Поэтому, на улице Жукова друзья сели на маршрутку номер 22 и направились в таинственную Каларашу. 22-ой проехал мимо нашей гостиницы (вернее, остановки СРЗ) и медленно, вдоль Паука, начал забираться в гору.

Все это время мой товарищ внимательно изучал карту, а я - глазел по сторонам. Но затем маршрутка столь резво запетляла по новым районам, что Паумену стало не уследить за ее перемещениями.

Тогда он отложил карту и мы вдвоем уставились в окно.

- До кольца поедем, а там - будь что будет, - объяснил Паумен.

К сожалению, на самую "верхотуру" путешественники не забрались - кольцо маршрутки оказалось несколько ниже. Но и там стало ясно, что идея - осмотреть город с высоты - весьма наивная и малореальная. Оттуда, максимум, можно увидеть море - да и то - только с верхних этажей зданий, а забираться в чужие дома и шастать по парадным как-то не хотелось.

Тем не менее, в моей памяти осталась улица Судоремонтников, дома 31 и 33, с типичными южными окнами (их частенько завешивают фольгой, а на мини-балкончиках всегда сушится белье).

- Может, выпьем по стакану вина? - предложил мой товарищ.

Я не возражал, но и не выразил одобрения.

Мы зашли в универсальный магазин "Мария", где крупными буквами было написано "Разлив вина". Усталая от безделья продавщица налила нам по стаканчику и путешественники вышли на свежий воздух.

Но, боже мой! Едва Паумен сделал глоток "Шардоне", как гримаса ужаса перекосила его лицо. Тогда попробовал я и, (спаси и сохрани!!!), тихий ужас пробрался мне в сердце!

Это было никакое ни "Шардоне", а самый настоящий уксус!

- Об этом районе, конечно, писать нечего, - напоследок мстительно произнес Паумен. - Одно только, Гризли, обязательно отрази в своих записях. Напиши так: "Если судьба вас забросит на улицу Судоремонтников, дом 33 - ни за что не покупайте в магазине "Мария" вино "Шардоне" по 60 рублей. Да и вообще - никакого вина не покупайте".

- Твои сочинения пользуются успехом в Сети? - осведомился мой товарищ.

- Да, не очень-то, - пришлось признаться мне.

- В любом случае, читатель не пойдет в противный магазин, - решил Паумен. - А это - уже немало!

Путешественники, тем временем, совершили прогулку, которую можно назвать "По следам 22-ой маршрутки". Ни в одном путеводителе подобной экскурсии вы не найдете, так что - читайте внимательно!

Район южных новостроек - особое место, на которое отдыхающие никогда не обращают внимания. А вот и зря - открывается новый пласт южной культуры. В этих кварталах вы не встретите объявлений "Сдаю жилье", ведь здешнее население - не сумасшедшие. Все понимают, что пять километров от моря - слишком далеко для избалованных курортников.

По дороге мы зашли в ряд магазинов, ибо собирались поужинать на пляже. В одном друзья приобрели "находку дня" - копченый адыгейский сыр - тонкие, примерно сантиметр в диаметре сырные палочки, которые надо крепко жевать; соленые и очень вкусные.

Какие еще подробности запомнились? Подробности-то есть, но вот в чем загвоздка! Повествуя столь детально о незначительном, я рискую разогнать своих немногочисленных читателей. Ведь кому интересна суета и обыденность? Таким образом я разведу на страницах сочинения скуку и пустопорожнюю болтовню. Поэтому - резко ускорю повествование.

О прогулке сообщу лишь один уникальный факт: проходя под мостом (это новая объездная дорога), путешественники обнаружили надпись "Здесь Коля е**лся с Таней". Это оказалось гвоздем программы в экскурсии "По следам 22-ой маршрутки".

А путешественники направились на дикий пляж. Там мы довольно долго сидели и пили "экскурсионное" вино с адыгейским копченым сыром. Птицы летали стаями, на море разгулялась волна.

С Паука стекло большое количество всякой грязи. Экскурсионный теплоход не ходил из-за шторма, на берег выбросило много водорослей. По небу шли облака, временами - просветы, но хмарь все тянуло и тянуло со стороны Сочи.

- Знаешь, в последнее время меня не волнует плохая погода, - сообщил Паумен. - Я еду на юг не за погодой.

- Ну, как же? - не согласился я. - Если так, то почему бы нам следующим летом не отправиться на Северный Полюс? На худой конец, в КОМИ АССР?

- Во-первых, никаких АССР уже не существует, - поморщился Паумен. - Во-вторых, нельзя воспринимать мои слова столь буквально! Я имел в виду, что дожди меня больше не пугают! Дожди, а не снег и морозы двадцатиградусные! Просто, в последнее время, я все меньше внимания уделяю пляжу, загару, отдыху, если под ним подразумевать лежание на одном месте...

- Кажется, дошло! - сообразил Гризли. - Ты хочешь сказать: для южных путешествий жара не нужна!

- Вот-вот, - согласился мой друг. - Когда печет, трудно ехать на экскурсию или совершать пешие прогулки... Иногда дымка бывает даже полезной.

- В таком случае, на юг надо ехать осенью, - стал рассуждать я. - В сентябре или в октябре. Не жарко, зато дожди бывают часто.

- Нет, осенью уже нельзя купаться в море, - возразил Паумен. - Так я не хочу. А вот дикой жары, действительно, не нужно. Пусть иногда будет дымка, иногда - дождь. Но ведь не могут на юге лить ливни неделю подряд!?

- Не хотелось бы, - уточнил Гризли. - В любом случае, сегодняшний день, несмотря на погоду, не пропал даром.

- Это точно, - подтвердил Паумен.

С этими словами путешественники поднялись и стали собираться. Через некоторое время мы потопали в гостиницу.

Кстати, там наблюдается страшная перенаселенность и это довольно сложно переносить. Заканчивая растянувшееся описание пятого дня, сообщу о делах бытовых.

Основную неприятность Паумену и Гризли доставляют подростки, которые в количестве шести человек живут в номере напротив нас. Разумеется, они кричат и орут, постоянно ходят из номера на улицу и назад. Все это, увы, хорошо слышно, да и дверь у них обычно - нараспашку. Я даже сделал замечание, только это - бесполезно. Что можно сделать с шестью подростками?

Внизу, на первом этаже, тоже шумно, и частная гостиница больше похожа на пионерский лагерь. Действительно, мы живем не где-нибудь, а в шумной перенаселенной общаге.

Пользуясь случаем, а то забуду - обращусь ко всем, кто собирается летом в Туапсе. Ни за что не снимайте номер в частной гостинице "Приморская"!

Таким образом, вы избежите следующих недостатков:

1) не потребуется слушать каждый вечер песни 10-ти летней давности;

2) не надо будет выстаивать очередь за чайником, в душ, и главное - в туалет;

3) не будете постоянно жить в шумовой завесе, делить ванную для стирки на пятерых, умывальник на шестерых, а коридор - на четыре номера.

Но напрашивается встречный вопрос - а где снимать жилье?

6. Поездка в Шепси

Итак, сегодня состоялось наше первое путешествие по железной дороге в сторону Сочи. Проехали мы недалеко - до станции Шепси, зато прогулялись отлично. Но начну я рассказ с самого утра, вернее, с ночи.

Гризли, наученный вчерашним неприятным пробуждением, вечером засунул в уши беруши. И они спасли мой сон! С берушами мир делается тихим, голоса приглушаются, становятся зыбкими, и постепенно трансформируются в негромкий успокаивающий гул. Самое трудное - первые десять минут привыкать к "комочкам в ушах". Потом о них просто забываешь.

А из всех шумов, беспокоящих путешественников, самыми опасными оказались звуки "побудки". Ведь подростков-пионеров надо как-то будить!

Эти "малолетние преступники" голосили, болтали и бегали по номеру часов до трех ночи, после чего засыпали беспробудным сном. А с утра им следовало вставать на кормежку, ибо стадо "подписалось" на завтраки у бабы-босса.

Поэтому каждый день, около восьми, женщины - руководители пионеров вламывались в наш отсек, дабы поднять своих подопечных. Так как последние вставать не желали, "будилы" ставили на ноги всех постояльцев - кричали "Подъем!", звали подростков по имени-фамилии, колотили в дверь, а затем - откровенно ломились. Через несколько минут такой "усиленной побудки" самый слабонервный пионер, наконец, открывал дверь в номер. И начиналось привычное шастанье туда-сюда.

Сами понимаете, условия для сна - не самые приятные. Но беруши спасали даже от такой шумовой агрессии! Поэтому путешественники встали не в восемь (вместе с подростками), а в 10 по собственному будильнику.

Тем не менее, состояние было сонным. Не завтракая, Паумен и Гризли поспешили на остановку СРЗ, дабы успеть на желанный поезд. Кстати, он отходил в 11-20.

Когда друзья выбрались на перрон, состав уже стоял, хотя до отправления было 25 минут.

- Опять пришли раньше времени, - пожаловался Гризли.

- Зато места хорошие займем, - возразил Паумен. - У меня нет желания всю дорогу стоять.

И, действительно, первые десять минут вагон оставался пустым, а затем пассажиры стали прибывать и прибывать. По поезду начали бродить разнообразные торговцы (минералка, фрукты, газеты и т.д.).

- Гризли, мы не взяли воду! - вдруг вспомнил Паумен.

- Недалеко ехать, - вяло откликнулся я. - Только бы поезд скорее тронулся, надоело ждать...

- Здесь жарко, - не согласился мой друг. - Все-таки, надо купить.

Но не тут-то было. В очередной раз возникла патовая ситуация с неразменной купюрой. Четырех продавцов опросил мой товарищ, и каждая, увидев сторублевую бумажку, махала в расстройстве руками.

- На русский это переводится так, - объяснил я. - Сдачи нет!

- Что за убогий сервис! - возмутился мой друг. - Почему они не заинтересованы в реализации товара?

Я лишь пожал плечами.

- Во всем виновата человеческая глупость, - заключил Паумен.

Сделав столь глобальный вывод, мой мудрый друг уставился в окно. Я последовал его примеру.

А через некоторое время поезд, наконец, стартовал.

Сели путешественники весьма удобно - окна выходили на море, поэтому обзор открывался отличный. Забыв о воде, друзья стали рассматривать новые пейзажи.

Сначала поезд переезжает речку Туапсе, и хорошо видно, как на небольшой косе перед мостом местные ловят рыбу сверхдлинными удочками. А далее, до станции "Весна" следует территория городского пляжа. Там лучше отдыхать, чем на диком: удобней вход в море, можно уйти далеко от города, волнорезы спасают во время большой волны.

Из окна электрички видно, как массы отдыхающих равномерно "размазываются" по пляжу длиной четыре километра.

Народу в поезде оказалось примерно столько, чтобы занять все свободные места.

- Как все-таки дешево стоят билеты! - поведал мне Паумен. - До Шепси - всего 3.50 рубля.

- Да, - согласился я. - Путешествовать на поезде - не только быстрее, но и дешевле. Вспомни, как долго мы ехали на автобусе.

- Потому что надо огибать вершины, холмы, - начал важно объяснять мой товарищ. - А тут - просто двигаешься по прямой вдоль берега.

Погода в тот день была средней - небо затянуло дымкой, а в горах, похоже, шел дождь. Однако путешественников это не смущало. На всякий случай мы взяли с собой полиэтиленовые накидки - и были готовы к любым испытаниям...

Шепси являл собой обычный курортный поселок с очень маленьким центром. Перед самой станцией стихийно организовали небольшую торговую площадь - ряд ларьков с фруктами. Чуть поодаль, вытянувшись вдоль дороги к пляжу в единую линию, несколько продавцов предлагали матрацы для плавания и прочие пляжные аксессуары.

Самым крупным зданием был двухэтажный магазин-гастроном, воплотивший в себе все черты супермаркета. На втором этаже красовалась надпись "Столовая Сюрприз".

- Может, зайдем? - предложил я. - Надо же где-то позавтракать.

- Нет, Гризли, - категорически отмел мой вариант Паумен. - Не нужны мне никакие "сюрпризы". Лучше пойдем в кафе.

- Какое кафе ты найдешь в Шепси? - возмутился я.

- Вот, - лаконично ответил Паумен.

И, действительно, напротив магазина я увидел маленький, столов на пять, кафетерий.

Друзья поели на 60 рублей (кофе плюс горячий бутерброд). Было вкусно.

- С утра, Гризли, - глубокомысленно заметил Паумен, когда путешественники ожидали счет, - необходимо питаться в хороших условиях. Особенно, когда ты рано встал.

- Угу, - я внимательно слушал товарища. - Стало быть, нет - всевозможным "Сюрпризам"?

- Не стоит шутить, - продолжил свою речь Паумен. - Я встаю с утра, не высыпаюсь и еду смотреть новые места. Но ведь поесть-то я должен качественно!?

- Да никто не возражает, - успокоил я друга.

Паумен же вошел в любимую роль учителя-знатока жизни.

- Слушай меня, Гризли, - сообщил он, когда путешественники вышли из кафетерия. - Слушай и запоминай. Все время мне приходится учить тебя жизни, косолапый. Что бы ты без меня делал?

- Если так, то куда пойдем, о, Учитель?! - подыграл я.

- Пожалуй, вперед, - степенно ответил Паумен. - Надо выйти на трассу, где мы на экскурсии проезжали.

Но перед тем, как описать дальнейший путь, хочу сказать пару фраз о кафе.

Практически все закусочные на юге - весьма симпатичны. Имеется лишь один недостаток - традиция долго обслуживать. Связано это с тем, что отдыхающим некуда спешить. Вот они и сидят подолгу в кафе, ждут еды и слушают музыку.

А затем - снова сидят, слушают музыку и ждут. На этот раз: когда с ними рассчитаются...

Наш путь лежал наверх, мимо детского пансионата. Чем выше поднимались путешественники, тем тише становилось вокруг. Вскоре мы вышли на шоссе "Туапсе-Сочи" или, как утверждает путеводитель, "Новороссийск-Сухуми". Эта трасса делит поселок Шепси пополам.

Внезапно Паумен захотел выпить пива.

- С чего это вдруг? - не на шутку забеспокоился Гризли, опасаясь алкогольного рецидива у товарища.

- Безалкогольного! - пояснил Паумен.

- Рецидива безалкогольного? - не понял я.

- Безалкогольного пива! - расставил точки на "i" мой товарищ.

И путешественники зашли в ларек на трассе.

- Да, снимать жилье в Шепси я бы не хотел, - рассуждал Паумен, пока мы шли сквозь поселок.

- Нечем заняться, - соглашался я. - Если вам по душе каждый день лежать на пляже, то милости просим...

- А нам надо путешествовать, - продолжил мой друг. - А тут... куда пойдешь?

Разумеется, из Шепси можно уехать по железке, но это трудно. Вечером поездов очень мало, да и в целом за сутки - только четыре-пять рейсов. Поэтому вместо туриста-познающего в Шепси можно превратиться в туриста-загорающего.

Если читателей устраивает такая перспектива - места для отдыха вам уже найдено! Это - Шепси!

Постепенно друзья дошли до реки. Кстати, она тоже называется "Шепси".

Летом все горные реки имеют широкое русло, по которому протекает маленький ручеек. Речную долину создают обильные весенние паводки, когда льют дожди, а с гор сходят потоки талого снега. Летом дожди иссякают, снега - больше нет; поэтому реки - "вырождаются". Пример такого "вырождения" мы и наблюдали.

- Все-таки путешествовать автономно - лучше, чем с экскурсией, - заявил Паумен, когда друзья перешли мост. - Куда хочешь, туда и идешь!

- Верно! - с энтузиазмом согласился Гризли. - Если я устал, то не пойду смотреть тюльпанное дерево. Зато в одиночку могу забраться туда, где никогда не организуют экскурсию. Главное, я сам выбираю дорогу.

- Разумеется, на экскурсии мы будем ездить, - добавил Паумен, - но самостоятельное передвижение - важней. Например, мне гораздо интересней увидеть обычную горную речку Шепси, чем огромной толпой разглядывать бурную Шахе.

Рассуждая таким образом, мы двинулись в сторону Дедеркоя. По дороге попалась отворотка к морю, но спускаться пока не хотелось. Тем более, что слева открылось небольшое кладбище. Гризли и Паумен решили его посетить.

Путешественники долго рассматривали скромные могилы конца 60-х - начала 70-х годов. Преобладали армянские фамилии: Пашян, Шаумян.

- Кавказ - многонациональное государство, - заявил я. - Но армяне в Шепси всегда держались обособлено.

Прямо за кладбищем уходила вверх какая-то дорога.

- Может, поднимемся? - предложил Гризли.

Путешественники прошли метров сто, но потом - решили не ломать всю прогулку. Небо затянуло тучами и в любой момент мог пойти дождь. К тому же, Паумен надел пляжные тапки, которые не шибко располагали к трудным восхождениям.

Поэтому мы просто потопали по шоссе "Сухуми-Новороссийск", вернее, его участку "Шепси-Дереркой". Путь, надо сказать, предстоял долгий. Теперь, перемещаясь не на "Мерседесе", а "своих двоих", друзья в полной мере осознали, насколько трасса петляет.

- Зато есть преимущество! - нашелся Паумен. - Каким бы серпантином мы ни шли, совершенно не укачивает.

Через пару километров начался дождь. Путешественники решили переждать его на остановке.

К слову сказать, по трассе ходят рейсовые автобусы, но, видимо, крайне редко: остановки существует, но людей мы там не видели. Зато машин по шоссе перемещается немало - и легковых, и грузовиков, и автобусов. Последние, в основном, экскурсионные и часто издалека - Анапа, Геленджик, Новороссийск.

- Все-таки, тяжело долгое время ехать на автобусе, - прокомментировал Паумен.

- Пешком лучше? - спросил Гризли.

- Смотря при какой погоде, - ответил мой товарищ.

Мы просидели под крышей минут пятнадцать. С неба по-прежнему поливало.

- Он не закончится, - был вынужден признать я.

Тогда друзья облачились в полиэтиленовые накидки и продолжили свой путь. Это было не очень удобно, но мы не унывали.

Так путешественники шли минут двадцать, пока дождь не прекратился. Вернее, он еще немного капал, но в накидках уже становилось жарко. Дальнейшая дорога (без накидок) оказалась вообще пустяшным делом.

По шоссе встретилось немало пансионатов, развлекательных туристических комплексов и прочих комфортабельных заведений, которые, увы, нашему кошельку недоступны.

Наиболее впечатляет расположенный между Дедеркоем и Шепси кафе-ресторан "Шереметьево-4". Он предназначен то ли для зажиточных автомобилистов, то ли для vip-персон. Там стоит самый настоящий самолет, преобразованный в кафе и много привлекательных и забавных фигурок.

Друзья сфотографировались на фоне самолета и проследовали дальше.

В одном месте нам перегородили дорогу коровы. На Востоке корова - священное животное, вот их и выпускают на трассу без присмотра. Парнокопытные жуют себе травку, а мимо со свистом проезжают машины. Обыкновенному пешеходу здесь уже не пройти - он лишний в этих "святых" системах координат.

- Как быть? - не на шутку перепугался Гризли. - Делайте, что хотите, а к коровам я не пойду!

Должен признаться, я с опаской отношусь к любой крупной живности. Единственные животные, которых я не пугаюсь, это - бараны.

- Медведь не должен бояться коровы, - частенько учит меня Паумен.

- Не знаю, - с сомнением отвечаю я. - А вдруг она меня боднет?

Долго мы стояли на шоссе, пока не перешли на другую сторону. Коровы, слава богу, за нами не последовали.

Метров через сто открылась красивая панорама на море. Такие мест довольно мало по пути и они - вдвойне ценны. Путешественники хотели спуститься вниз, но это оказалось слишком сложно.

До Дедеркоя было недалеко, он открывался внизу, перед морем. Но трасса в этом месте делала очень большой крюк. Нам пришлось пройти несколько лишних километров из-за "загиба" дороги в сторону гор.

Постепенно путешественники дошли до шикарного пансионата "Зеленый Гай". Таких заведений на юге - достаточно, и, если я редко их описываю, то лишь потому, что большинству читателей не хватит денег на подобные развлечения.

- "Зеленый гай",... - задумался Гризли. - Чем-то похоже на "Голубой гей".

- Это - шикарное заведение для голубых, - предположил Паумен. - Название - маскировка.

- Ведь не назовешь пансионат "Для богатых пидоров", - согласился Гризли. - Вот и мимикрируют организаторы. "Зеленый гай" - что еще можно найти в этом словосочетание?

- Что? - заинтересовался мой друг.

- "Зеленый" - значит, обладающий большим количеством "зеленых" (долларов), - расшифровал я. - А гай... Вообще-то, "Гай" - это римское имя. Но, для неглупого человека, созвучно со словом "гей".

- Объяснил хорошо, - похвалил меня Паумен. - Чушь, конечно, страшная, но принимается...

"Зеленый Гай" занимал просто-таки огромную территорию. Мы шли вдоль него, как минимум, минут двадцать.

- Тут на забор потратили больше денег, - молвил Паумен, - чем во всем Туапсе на очищение пляжей.

- Все схвачено, - подтвердил я. - Но, в любом случае, расходы окупятся ценами за путевки.

Один раз мы остановились и, через изящную решетку долго рассматривали комфортабельные люксы.

- Там все есть, - завистливо заметил Гризли. - И отдельный туалет, и ванная-джакузи, и телевизор. Почему я, талантливый писатель, этого лишен?

- Где талант? - требовательно спросил Паумен. - Предъявите, гражданин, немедленно... Ах, не можете... В таком случае, на что жалуетесь?

Из здания "Гая" в это время вышли две пресыщенных жизнью, дорого одетых тетушки. Еле-еле передвигаясь, они поплелись на пляж.

- Черт с ними! - сделал правильный вывод Паумен. - Разве они знают, что такое счастье?

Через некоторое время открылась надпись "До Дедеркоя 2 километра".

- Не так уж и много, - утешил я Паумена.

- Нас не догонят! - ответил мой товарищ, у которого в тот день было замечательное настроение.

На спуске от трассы к поселку располагался небольшой магазин-кафе, явно предназначенный для автомобилистов. Путешественники заказали там по банке "Миринды", посидели в тени широкой крыши и двинулись дальше.

По пути Паумен и Гризли смотрели по сторонам. Справа и слева от дороги раскинулся частный сектор. На домах частенько попадались надписи "Сдаю комнаты". В некоторых хижинах обосновались постояльцы-отдыхающие.

- Одна и та же картина, - безрадостно заметил Паумен. - Частник желает получить как можно больше денег, а предложить - как можно меньше услуг.

- Разумеется, - философски отвечал я. - Это - нормальное состояние российского турбизнеса. По крайней мере, в связке "хозяин-постоялец".

- Да, но и в частных гостиницах не лучше, - продолжил Паумен. - Я считаю, если ты сдаешь дом на двадцать номеров, то обязан обеспечить, по крайней мере, три туалета. Нет, пять туалетов!

- А их нет, - печально добавил я. - Один, да и тот - всегда занят.

- Вот именно! - вошел Паумен в роль обвинителя. - Их нет! Так зачем же вы везде пишете "сдаются номера со всеми удобствами"? Где удобства!?

- Систему нужно менять! - пламенно продолжил мой друг. - Я вижу, что на побережье возникают новые частные гостиницы. Это правильно! Людям, которые едут на юг, совершенно не хочется снимать у хозяев и ощущать себя "просителем", зависимым от каких-то конкретных "дядей" и "тетей". И когда будет возведено достаточное количество гостиниц, из-за конкуренции их владельцы начнут снижать цены.

- Нет, цены они не снизят, - возразил я. - Но будут улучшать условия жизни.

- Вот-вот! - согласился Паумен. - Последние несколько лет на Черноморском побережье увеличивается количество туристов: не столько из-за растущего благосостояния россиян, сколько из-за потери Крыма и Абхазии. Когда, наконец, для наших сограждан будут созданы нормальные условия для отдыха? Дождемся ли мы этого благодатного времени? ...

Нашу беседу хорошо иллюстрировали панорамы вокруг. Очень много до сих пор строится коттеджей, новых кирпичных домов. На кого рассчитаны эти новостройки? Разумеется, на отдыхающих.

Таким образом, сервис в этих местах только развиваются. Можно сказать, у туристов - все еще впереди!

Наконец, друзья добрались до станции. Общий путь составил более 10 километров. Так как до ближайшей электрички оставалось еще полтора часа, мы перешли через железнодорожные пути к морю и искупались. Пляж оказался хорошим. На море наблюдалась небольшая волна и народу практически не было.

К сожалению, мы миновали, а теперь, наверное, никогда не посетим безлюдный участок пляжа от Дедеркоя до Шепси с мелкой галькой. Предлагаю читателям обязательно съездить туда по железке!

Мой ценный совет надо срочно занести в свою летнюю записную книжку и снизу приписать "рекомендовано Гризли и Пауменом".

Покупавшись, друзья вернулись на платформу Дедеркой. Там мы сели в полупустую электричку и доехали до остановки "Весна". Выяснилось, что свое название станция получила из-за одноименного пансионата, который находится рядом. От "Весны" легко добраться до города. По сравнению с пройденным за день расстоянием - совсем недалеко.

Таким образом, завершилась наша первая продолжительная прогулка "в сторону Сочи". Все было - вновь, все было - здорово! Путешествовать, куда глаза глядят, не ориентируясь ни на время, ни на экскурсовода, что может быть лучше?

Участок от Туапсе до Сочи очень подходит для этих целей. Здесь часто ходят электрички, что для туриста-познающего является серьезным плюсом. Поэтому советую всем обязательно прокатиться по пляжной местности.

Надо только выйти на любой, богом забытой станции, и пойти прямо - куда глаза глядят!

По дороге с пляжа мы наткнулись на оригинальную забаву для бедных: усовершенствованную модель анапской кувалды. Общий смысл - игрок платит деньги, берет кувалду, и со всего размаха бьет по специальному "резиновому пню". Пень регистрирует силу удара, после чего электронный механизм ставит оценку.

Так как прогресс идет вперед семимильными шагами (особенно, в области электроники) с 2000-го года в аттракцион введены новшества - шкала оценок расширена - прибавились "крендель", "чурбан", "крепыш", а оценку голосом произносит аппарат.

- Что будет с кувалдой через десять лет? - попытался представить Гризли. - Очевидно, бьешь по "пню", затем возникает твой трехмерный виртуальный облик, генерируемый аппаратом. Он имитирует твой голос и говорит: "Послушай, брат родной, ну до чего же ты слаб! Получаешь оценку "крендель"!

Самое интересное, что именно так и будет. Не верите? Тогда давайте поспорим!

В самом начале городского пляжа расположены душевые, где очень удобно смыть с себя соленую воду. Помывшись, путешественники решили пообедать в одном из пляжных кафе. Вернее, рассмотреть гипотетическую возможность питания.

- Мне кажется, там - грязно, - признался мой товарищ, известный своей брезгливостью. - Ведь трудно на пляже организовать хорошие санитарные условия.

- Давай зайдем и посмотрим, - предложил я. - Понравится - останемся.

Кафе оказалось вполне презентабельным. Паумен преодолел свою брезгливость (в этом весьма помогло чувство голода), и путешественники заказали по порции котлет с картофелем. Все это обошлось нам в 113 рублей.

- Очень неплохо, - признался мой друг, когда мы поели. - Правда, вино брать здесь не следует - слишком дорого.

- Вино в больших количествах - вредно, - поправил я товарища. - Вне зависимости от стоимости.

По дороге с пляжа, перед мостом через речку Туапсе, расположился большой торговый рынок. Везде продавали "хит сезона" - лубочные фигурки синих дельфинов. Их было очень много - большие и маленькие; один и несколько; совсем синие и бледно-голубые.

- Кому нужна эта аляповатость? - принялся рассуждать мой товарищ. - Это, как наш друг-менеджер Деметрий Громов приехал из Анапы в 2002 году и притащил "поделку": досочка, на ней дельфин, две пальмы и написано "Анапа". Разве это сувенир на память?

- Согласен, - подключился я. - Такой сувенир, равно как и голубые дельфины - является, по сути своей, безличностным. Его можно привести и с Кубы, и из Америки. Даже просто фотографии города - куда более ценное приобретение.

Не успел я произнести до конца эту фразу, как мы увидели семейную пару, покупающую дельфинов.

- Напиши об этом, Гризли, - только и смог произнести Паумен. - Вот она, людская ограниченность!

Спустя несколько кварталов, уже по дороге через рынок, друзья увидели ларек с разливным вином.

- Выпьем! - решительно заявил мой товарищ.

- Надо как-то аккуратнее с вином, - вновь завел свою пластинку Гризли.

- Давай договоримся, что в день будем пить по три стакана вина, - внезапно предложил Паумен.

- По три стакана? - задумался я. - Это - довольно много!

- Если бы я предложил два, - не на шутку разозлился мой товарищ, - ты бы тоже сказал - много!

- Хорошо, согласен, - признал я справедливость слов Паумена. - Только, чур, так! Ни грамма больше, чем договорились!

И друзья торжественно приняли "Решение О Трех Стаканах", скрепив его рукопожатием.

По одному, к большой радости Паумена, мы выпили уже на рынке.

- А еще я хочу винограда! - добавил мой друг. - Только, наверное, уже не сегодня.

Минут через двадцать Паумен и Гризли добрались до гостиницы. В тот день заряд бодрости у путешественников оказался весьма основательным, поэтому друзья помылись в душе, переоделись и стали вновь собираться в город.

- На вечернюю прогулку! - объясню для непонятливых.

Паумен долго и тщательно принаряжался и при этом имел вид чрезвычайно важный.

- А ты, Гризли, обязательно надень брюки, - обратился он ко мне. - Сколько можно в шортах ходить?

- А затем это нужно? - спросил я.

- Что нужно? - не понял Паумен.

- Ну, вот так принаряжаться, - пояснил я. - Какой в этом смысл?

Мой товарищ надолго задумался, а затем произнес:

- Опиши это в своих записках.

Похоже, эта фраза стала для Паумена ответом на любые каверзные вопросы.

Вскоре мы поехали в центр...

Для начала друзья посетили интернет-кафе "Глобус". Более всего нас интересовала погода на ближайшие дни. К сожалению, ничего хорошего метеорологи не обещали - по всему побережью намечалась основательная дымка.

- Не будем переживать, - решили путешественники. - Главное, чтобы настроение было хорошим!

Настроение, действительно, было вполне приличным. Мы посидели минут двадцать, а затем - поспешили на улицу. Всемирная Паутина, тем временем, функционировала, но не она привлекала путешественников - реальность манила куда сильнее любых виртуальных прибамбасов.

- О чем задумался? - спросил Паумен. - Неужели, опять о "Самиздате"?

- Нет, - честно признался Гризли. - Размышляю о феномене "путешественника-познающего".

После интернета последовал разливон "Вина Кубани". Со времени принятия соглашения о "Трех стаканах" с алкоголем стало значительно проще: знай, загибай себе пальцы! На сегодня у нас оставалось "по два стакана".

Путешественники взяли каждый свое: Гризли - "Лекаря", Паумен - "Каберне".

- Мне нравятся полусладкие вина, - отметил я. - А сухое, уж прости, кажется кислятиной.

- А я хочу продегустировать разные марки, - заявил Паумен. - Тем более, есть из чего выбрать.

- И время подумать, - добавил я. - В очереди всегда человека три-четыре. Пока ждешь, весь ассортимент пересмотришь...

Надо сказать, что фирменный магазин "Вина Кубани" никогда не пустует. Но только мы и, разве что, местные, покупают здесь вино стаканами. Большинство затариваются бутылками, а чаще - пятилитровыми канистрами. В основном, люди приобретают портвейн.

Зная особенность покупателей брать "помногу", в магазине продают и пустые пластмассовые бутылки.

У местных принято, проходя мимо разливона, опрокинуть стаканчик. Такие "догонялы" очень не любят стоять в очереди. Например, один колоритный "коренной житель" категорически отказался ждать своего стакана.

- Я просто хочу выпить, и идти дальше! - откровенно заявил он.

И его пропустили без очереди.

Судя по всему, разливное вино в Туапсе - самое дешевое на побережье. Два стакана любого сухого стоят приблизительно 25 рублей. Поэтому всем читателям советую - пейте вино в разумных количествах! Это - и дешево, и полезно!

Ну и еще, как алкоголик с богатым опытом и стажем, могу заверить сомневающихся: сухое вино (по крайней мере, в "Винах Кубани") всегда столь свежее и качественное, что никакого похмелья не испытываешь. Поверьте мне, это заявление чего-то, да стоит!

- Я думаю, что в нем - меньше градусов, - предположил Паумен.

- Вполне возможно, - согласился я. - Разве это плохо?

Купив по стаканчику, мы вышли из заведения и уселись на скамейку. Дело, разумеется, происходило на Платановой Аллее.

- Да, все-таки, это - приятно, - заметил Паумен.

- Что именно? - решил конкретизировать я.

- Ну, просто отдыхать, видеть новые места, пить сухое вино, - объяснил мой товарищ. - Понимаешь, испытываешь какую-то необыкновенную легкость. Особенно это ощущаешь в начале путешествия, но и сейчас, в середине поездки. Объяснить словами это сложновато. Лучше - давай чокнемся.

- Давай! - поддержал я друга, и мы чокнулись.

Потом отпили по глотку.

- Здесь все так тихо и спокойно, - продолжил свою мысль Паумен. - Нет блеска и шикарности, массовости, как в Анапе. Но в этой определенной "скупости" я вижу целый ряд преимуществ - низкие цены, свободные кафе, отсутствие толкучки.

- Да, я читал ряд интернетовских описаний, - включился я в разговор. - Все жалуются: море грязное в Туапсе, неприятно лежать, когда над тобою гремят поезда. Какая откровенная чушь!

- У людей еще с застойный времен сложился устойчивый стереотип, - объяснил мой товарищ. - Туапсе - значит, близко к порту и грязно. На деле, городские власти уже сделали все, чтобы защитить пляжную территорию. Организовали очистные сооружения в акватории порта. Но предубеждения - страшная вещь!

- Надеюсь, мои записки пробьют первую брешь в кирпичной стене предрассудков о Туапсе! - в запале заявил я.

- Пробьют, пробьют, - успокоил меня Паумен. - Только если ты будешь более ясно выражаться. Читателю, знаешь ли, не очень нужны высокопарно-образные фразы, как предыдущая. Ты что, хочешь блеснуть умением выражаться витиевато?

- Как ты ловко перешел с обсуждения города на обличение моих недостатков! - надулся я. - Сказал и сказал, что тут такого? В конце концов, не так уж я замысловато выразился. Кто захочет, поймет.

- Разумеется, - ответил Паумен. - Тут важно другое. Главное, чтобы ты, действительно, описал атмосферу отдыха и новый тип отдыхающего - туриста-познающего. Представителей этого класса пока крайне мало среди курортников. Вот главная цель - привлечь внимание к путешествиям, показать читателям на наглядном примере, насколько важен отдых активный, познавательный, а не просто равнодушное лежание на пляже!

- Если человек воспитан дебилом, - с грустью произнес я, - то ему не поможет никакая литература.

- Выражайся яснее, - поморщился Паумен. - Ты имеешь в виду не "дебил", а "ограниченный", "примитивный"?

- Точно, точно, - поправился я. - Так вот, этот "примитивный" будет считать, что главное на море - окунуться, а вечером - выпить старой доброй водочки.

- Или винца, - опять влез Паумен. - Иначе получится, что ты обвиняешь пьющих людей.

- Человек "примитивный" может и вообще не пить, - согласился я. - Главное, это его приоритеты. Если ему важно поспать до двенадцати, поиграть в дурака, пройтись по кафе и все... Если ему неинтересно видеть новое, то никакая ученая книжка не поможет. Литература еще никого не сумела перевоспитать, на мой взгляд. Она подходит читателю и он воспринимает произведение, либо - наоборот, книга летит в сторону. А в случае с моими записками - текст не читается, а файл удаляется с винчестера. Или просто не скачивается, вот и весь сказ...

- А как часто это происходит? - задумался мой друг. - Насколько часто людям не нравятся твои записки?

- Не знаю, - ответил я. - По-настоящему разгромных рецензий я не встречал. А с другой стороны, как их можно разгромить? Один человек оставил комментарий: "Так способен написать каждый, это - не литература". Что тут ответишь?

- Да, ничего не надо отвечать, - насупился Паумен, - хоть это и явная глупость. Если бы все писали как ты, было бы замечательно! Сколько я не смотрел в интернете туристических описаний, а я их, поверь мне, пересмотрел немало... Большинство - из рук вон плохо!

- Ладно, пойдем к морю, - прервал я Паумена. - По пути и договорим...

Путешественники еще пошлялись по центру, а затем Паумен потащил меня в "Кафе-кондитерскую". Оно располагалось на центральной площади. Друзья решили тряхнуть стариной и съесть по мороженому.

К сожалению, конкретных цен я не запомнил, но общая сумма "выброса" составила 118 рублей.

- Все-таки хорошо, что здесь мало отдыхающих, - стал рассуждать Паумен.

- Конечно, - подтвердил Гризли. - В кафе можно спокойно посидеть, поболтать.

- А мороженное я не ел года два, - продолжил свою мысль мой друг.

- Как же, мы в городе едим мороженое! - стал энергично возражать я.

- Глупый Гризли, я имею в виду в кафе! - поправился Паумен. - А что ты все время придираешься?

Этот странный вопрос привел меня в замешательство, и я промолчал.

- Приятно вспомнить детство, - продолжил мой друг. - Вот так, в полупустом заведении посидеть.

Как только мой товарищ произнес эту фразу, дверь распахнулась. Кафе стало быстро заполняться новыми посетителями. Вскоре к нам за столик подсела женщина с ребенком.

- Все ясно, - догадался я. - После девяти закрывается много кафе и магазинов. Народу некуда деваться, поэтому наша кондитерская в одночасье стала пользоваться успехом.

Мой товарищ, тем временем, доел мороженное и задумчиво уставился в окно.

- О чем мечтаешь? - спросил я, пытаясь вывести Паумена из созерцательного состояния.

- Пошли, Гризли, - односложно ответил мой друг.

- Куда? - не сразу понял я.

- Как куда? - удивился мой товарищ. - В "Вина Кубани", разумеется. Пить третий стакан.

Удобно, что популярный разливон работает до одиннадцати. Если вы не выпили раньше времени свой третий стакан, то до глубокого вечера есть, чем заняться.

На этот раз путешественники взяли два "Черных лекаря".

- Так и не могу понять, какое вино лучше? - признался Паумен.

- Попробуем все сорта и разберемся, - ответил Гризли. - Какие проблемы?

- Хорошая идея! - согласился мой друг.

Мы вновь уселись на скамеечку.

- Трех стаканов, должен сказать, мне вполне хватает, - стал философствовать Паумен. - Глупое человечество!

- Что это ты от вина ко всему миру перешел? - заинтересовался я.

- Ну, я же - философ, - скромно ответил мой друг. - Мне лишь хотелось подчеркнуть, что все людские беды происходят оттого, что никто не понимает - что ему нужно? Плохо приживается в мире теория разумной ограниченности. И здесь пример "трех стаканов" - чрезвычайно уместен.

- Это почему же? - не сразу понял Гризли.

- Очень просто! - продолжил Паумен. - Я и не отказываюсь полностью от вина - никто меня не сочтет аскетом, не обвинит, что я лишен удовольствий в жизни. И в то же время, если следовать логике "трехстаканья", я никогда не перепью, то есть, не нанесу себе вреда. Разве это - не мудрость?

- Конечно, мудрость! - ответил я. - Но, как и в любой мудрости, в "трехстаканье" есть свои подводные камни, так называемые "подстаканья". Ведь трудно все время, изо дня в день, пить именно три стакана. Настанет день и час, когда захочется выпить четыре. То ли в этот день ты встанешь не с той ноги, то ли солнце будет палить особенно сильно, то ли - что-то еще. И выпив четыре стакана, ты нарушишь свой уговор, а далее - история может развиваться совершенно различным образом. Может, ты вновь перейдешь на три стакана, а может, будешь пить по четыре каждый день, пока не выйдешь на новый, пяти-стаканный уровень...

Внезапно мой товарищ засмеялся.

- Ты что, меня не слушаешь? - обиделся Гризли.

- Слушаю, слушаю, - успокоил меня Паумен. - Просто вспомнил фразу из фильма "Криминальное чтиво": "Мы с тобой говорим о свинье и собаке, как о французских женщинах". Ведь тема "трехстаканья" - практически неисчерпаема.

- Согласен, - подтвердил я. - Должен сказать, у Тарантино - просто отличные диалоги. Как ему удавалось их сочинять?

- Да, диалоги - вещь сама в себе, - задумался Паумен. - Здесь чрезвычайно сложно не скатиться на примитив. Знаешь, у кого еще отличные диалоги?

- У кого?

- В фильме "Осенний марафон", у Володина. Самые лучшие диалоги в отечественном кинематографе... Ну, что, ты допил вино?

- Да.

- Я тоже. Давай выкурим еще по одной и пойдем на набережную...

Напоследок мы прошлись по вечернему городу. Вновь мое внимание привлек маневровый состав - основная достопримечательность Туапсе.

- Я придумал, что с ним можно делать, - сообщил Гризли. - Его стоит раскрасить, иллюминировать и катать отдыхающих.

- За умеренную плату, - добавил Паумен. - Или сделать кафе "Товарняк-маневрирующий". Уверяю, отбоя не будет от желающих!

Часы показывали около двенадцати вечера, поэтому путешественники, не спеша, побрели в гостиницу. Паумен остался очень доволен сегодняшним днем.

- Завтра снова поедем по железке, - сказал мой друг. - Путешествие из Шепси в Дедеркой мне очень понравилось.

- Да, здорово, когда вдоль моря существует дорога, - согласился я. - Это надо использовать.

- Странное дело! - внезапно воскликнул Паумен. - Ведь сегодня мы прошли километров десять, да еще и вечером гуляли.

- Ну и что? - не сразу понял я.

- Усталость совершенно не чувствуется, - пояснил мой товарищ. - Вот что значит - летний отдых!

- Совершенно верно, - подтвердил я. - Летний отдых и еще - дружба путешественников!

- Ну, об этом нельзя забывать, - согласился мой товарищ. - Дружба - была и остается на первом месте!

7. Лазаревское

Пишу на пляже, между Шепси и Магри. В первом слове - ударение на второй слог, а во втором - на первый. Мы с Пауменом все время произносим наоборот. Вдоволь накатавшись, находившись и нанаблюдавшись на Черноморском побережье, хотелось бы тематически порассуждать о данном явлении. Впрочем, начну с начала.

Путь наш с утра по проверенной схеме лежал в поселок Лазаревское.

Дорога прошла удачно, разве что электричка отошла от Туапсе на 15 минут позже, потому что случилась "сбивка" в движении поездов дальнего следования. Этот фактор (возможность задержки) следует учитывать предприимчивому туристу-путешественнику.

В вагоне два молодых парня с гитарами устроили импровизированный концерт. Они весьма громко пели: сначала "Кино", затем Чижа, а потом - совсем неизвестные мне песни. Честно говоря, мешали обозревать панораму.

Ближе к Лазаревскому зашли два контролера - мужик и баба - и начали проверять у пассажиров билеты. Выяснилось, что у музыкантов билетов нет (проезд от Туапсе до Лазаревского стоит всего 9.5 рублей, зато штраф - 100). Гитаристы закончили пение+бренчание и стали пререкаться с контролерами. Скандал продолжался до самого Лазаревского.

В итоге, с них взяли по полтиннику. Советую читателям брать билет на железку, во-первых, это дешево и не является большой тратой, во-вторых, контролеры на трассе - свирепствуют и просто так от вас не отвяжутся. Зачем рисковать?

Приморские поселки: Магри - Буревестник - Спутник - Макопсе - Дружба - Смена - Голубая Дача - раз. Водопадный - Аше - Мамедова Щель похожи друг на друга и являются копией Дедеркоя и Шепси. Различаются лишь многочисленностью да ландшафтом. Путь от Лазаревского до Туапсе нами изучен, здесь есть и дикие места, и один (на все побережье) закрытый пансионатский пляж, где-то около Аше. Существует два небольших тоннеля.

А вот Лазаревское - отдельный разговор. Если коротко - это курортное пастбище, со всеми своими плюсами и минусами. Хоть Лазаревское и считается поселком, отдыхающих там значительно больше, чем в Туапсе.

Курорт выгодно вытянулся вдоль моря и, по сути дела, представляет из себя одну магистраль, которая незамысловато называется улица Лазарева. Разумеется, есть и длиннющий пляж, который плотно утрамбован загорающими. Как мне кажется, перед нами - маленькая копия Сочи.

Мы вышли из электрички (и вместе с нами - полпоезда) где-то в 12-30. Перейдя построенную еще в сталинские годы могучую лестницу, путешественники зашли в кафе, абсолютно пустое. С утра наблюдалась обычная сонливость, но мы знали, что вскоре она рассеется.

С самого утра светило солнце и на небе не было ни тучи. По сравнению с вчерашним днем стояла жара. Это ощущалось и путешествовать было труднее.

Кафе оказалось частным, хозяин куда-то уехал, заказы принимал его сын. У меня сложилось впечатление, что в кафе питаются одни местные, парень постоянно с кем-то разговаривал, и две яичницы, а затем и кофе мы ждали довольно долго. Помогла скоротать время бутылка безалкогольного пива.

Позавтракав на 84 рубля, путешественники двинулись дальше.

Еще на "водопадной" экскурсии мы проезжали мимо огромной линии ларьков, называемых в Лазаревском "бутиками". Мой товарищ, так и не записавшийся в библиотеку, хотел приобрести здесь какое-нибудь чтение, ибо по вечерам не знал, чем заняться. Я-то, понимаете, вечерами, (если удается), веду эти записи, а вот Паумен-мудрый - почитывает.

Увы! Среди порядка 70 павильонов, где продавали, в основном, одежду, но встречались и магазины игрушек, целебных лекарственных растений, даже машинного масла, оказался только один книжный. Но и там выбор был ужасен - огромное количество дамских романов, книги типа "33 способа понравиться женщинам", какая-то фантастика и прочая дребедень. Паумен, чтобы не расстраиваться, присмотрел увесистую книжку по грибам, но тут уж я взбунтовался.

- Зачем тебе на юге грибы? - заявил я. - Этот кирпич весит два килограмма!

- Но я должен что-то читать, - возражал мой друг.

- Тогда тащи книжку сам! - привел я последний аргумент и он стал решающим.

Ибо рюкзак и так был набит: полуторалитровая бутылка воды, контейнер с лавашем, колбасой и сыром, фотоаппарат, вино 0,5 литра, подстилка, купальники и еще по мелочам килограмма на два. Не знаю, как путешествуют другие, а у нас с Пауменом - одна проблема: как поместить все вещи в рюкзак Гризли? Паумен собирается купить себе рюкзак, чтобы справедливо распределять тяжести, но все откладывает покупку. А в руках ничего носить нельзя - так учил великий Дон Хуан, если верить достопочтенному Кастанеде.

Кстати, по поводу вина. Так как мы строго выполняем "заповедь Трех Стаканов", то решили брать с собой на прогулку по пол-литра вина "экскурсионного". И не прогадали, так как в Лазаревском все дороже, чем в Туапсе. Разливное вино - не исключение.

Пройдя бутики, друзья направились к пляжу. Путь лежал через Лазаревский парк, довольно красивый. Там росли экзотические пальмы и магнолии. Судя по всему, парк разбили еще в советское время, а затем - организовали чернобыльскую аллею, о чем свидетельствовал небольшой обелиск. Другая гранитная плита призывала почтить память участников защиты Кавказа 1941-1943 года.

Все это плохо сочеталось с общей курортной атмосферой. Зато, ближе к пляжу, располагались аттракционы.

Паумен зажегся идеей покататься на колесе обозрения, довольно маленьком, но, увидев цену в 40 рублей, передумал. Возвращаясь назад, мы все-таки решили "обозреть" Лазаревское, но к тому времени аттракцион уже не работал. Как объяснили в кассе, "проблемы с тросом".

- Вот, так всегда, - констатировал Паумен. - Денег готовы содрать побольше, а техника - старая.

- Хорошо, что не поехали, - подытожил Гризли. - Целее будем... А то порвался бы трос, когда мы находились на самом верху.

Не дойдя до пляжа метров сто, Паумен пошел в туалет, а я длительное время рассматривал аквапарк перед самым побережьем. Его можно назвать мини-аквапарк, но, несмотря на малые формы, от желающих прокатиться отбоя не было. Водные развлечения сейчас становятся все более популярны; аквапарки на побережье растут, как грибы после дождя. Допустим, в Анапе в 2000 году не было ни одного, а сейчас - есть и не один.

Признаюсь, сам я в аквапарке ни разу не был, но это не значит, что призываю читателей следовать моему примеру. Просто обычно, аквапарк - весьма дорогое удовольствие, и народу там - слишком много. Даже в этом "малыше" (а есть еще большой, "настоящий" - в центре Лазаревского), люди выстаивались в длинную очередь, чтобы один раз скатиться. На мой взгляд, овчинка выделки не стоит!

Завершая обзор, сообщу, что самый крутой аквапарк "Дельфин", находится в Небуге.

Поверьте, это так!

Для наиболее сомневающихся приведу короткую справку из путеводителя:

"В Небуге разместился самый большой в России аквапарк "Дельфин", занимающий территорию в 4 гектара. Расположен он довольно далеко от моря. Высота самой крутой водяной горки составляет 15 метров. Она называется "Камикадзе". А есть еще "Космический цилиндр", "Анаконда", "Гейзер". Действует водная дискотека, аттракционы, гидромассаж.

А вот еще информация:

Аквапарк "Дельфин"

Пос. Небуг, т/ф. (86167) 9-70-28, 9-70-29".

"Самый крупный в России аквапарк расположен в 15 км от Туапсе, в поселке Небуг. В вашем распоряжении различные водные горки: от самой скоростной и высокой (18 м) "Камикадзе" - до малышовой в "лягушатнике" (не более 2 метров), бассейны, масса аттракционов (комната смеха, картинг, комната игровых автоматов). Следует знать: чтобы попасть на самую популярную горку "Анаконду", иной раз нужно простоять длинную очередь. Поэтому лучше приехать рано и начать с самых популярных. Для самых маленьких - детский бассейн и городок сказок. Вечером аттракционы более доступны. Открыты ресторан, кафе и бары, где всегда есть несколько сортов бочкового пива, а для детей - большой выбор коктейлей и мороженного. Аквапарк действует с июня по октябрь. Входная стоимость достигает своего пика к августу, для детей - скидка почти вполовину". Это с сайта - http://www.ariadnat.ru/

Выйдя на пляж, мы столкнулись со знакомой каждому курортнику картиной, которой, тем не менее, все эти дни были лишены. Перед нами в полной красе открылся знаменитый, переполненный и перенабитый, пресыщенный всевозможными развлечениями, аттракционами и забавами, пляж. Начнем с того, что там практически не было свободного места. С большим трудом путешественники устроились среди груды загорающих.

В море тоже наблюдалась изрядная перенаселенность. Через гигантское скопление человеческих тел переступали, проходили рядом и горланили многочисленные продавцы: чучхеллы, пирожков, копченой рыбы (форель) и т.п. Один продавец рыбы практически волочил ее по камням, что, тем не менее, не отбивало охоты у пляжников этот товар покупать.

Неподалеку, в тени расположились гамачники (каждый стойко и бдительно караулил свое место). За ними обосновался массажист; он предлагал свои услуги всем желающим.

Но самое интересное происходило в море.

Я впервые увидел новое развлечение под названием "прогулка на парашюте". Человека (по-моему, на такую роль мог решиться только камикадзе) привязывали на длинном тросе к катеру. Затем катер разгонялся, трос натягивался и человек с парашютом взлетал весьма высоко, метров на сто.

- По-моему, очень страшно, - признался я Паумену.

- Вот-вот, - подтвердил мой друг. - А ведь они еще за это и деньги платят!

Мы некоторое время наблюдали за парашютистами, которых было три-четыре в зоне видимости. Заканчивалась забава так - катер сбавлял ход и человек медленно садился в море.

Другое распространенное развлечение, которое практикуют и в Лазаревском, и в Туапсе, катание на банане. Людей сажают на большое, надутое воздухом бревно из очень плотного материала, а затем прицепляют к катеру, моторке или водному мотоциклу. После этого, на большой скорости, вывозят в море. Высшим пилотажем считается на обратном пути банан опрокинуть, чтобы все кувырнулись.

Иногда на банане устраивают продолжительные катания вдоль побережья. Так, мы когда сидели между Шепси и Магри, к нам приплыл невесть откуда банан и долго перед нашими глазами разворачивался. В Лазаревском банан стоил 70 рублей и, чтобы испытать удовольствие, требовалось отстоять немалую очередь.

Не знаю, может быть, банан - и прикольно, но что-то раздражает меня в этой массовой забаве. Хотя, возможно, я просто староват для подобных развлечений.

- Ты - индивидуалист, Гризли, - объяснил Паумен. - Любое коллективное действие тебя раздражает.

- Тогда я бы путешествовал один, - возразил я. - Но мы ведь поехали вместе.

- Ну, тут большая разница, - не согласился мой друг и мы вступили в затяжную дискуссию.

Но я лучше продолжу описывать пляжные прелести.

В Лазаревском существует и экстрим-банан. В спасательный ботик (прямоугольник почти квадратной формы с крышей), сажают трех человек, а потом на моторке тащат в открытое море. Сервис на высоте - плати 100 рублей - и экстримь себе на здоровье! Многие так и поступали.

А завершали картину сервиса-изобилия обыкновенные водные мотоциклы и велосипеды.

Пляжная атмосфера крайне негативно подействовала на Паумена. Мой товарищ предложил искупаться и срочно возвращаться в Туапсе с автобусного вокзала (ибо до ближайшей электрички было еще часа три). Мне же обстановка не показалась чрезмерно неприятной - мы приехали взглянуть на курорт, взглянули, ужаснулись... и обрадовались тому, что поселились в Туапсе.

Пока путешественники решали, что делать дальше, над горами нависла суровая туча. Судя по всему, на Лазаревское надвигалась гроза. Кстати, мы читали об этом и в интернете - сегодня обещали переменную облачность. Вскоре солнце совсем скрылось, однако дождь не начинался. Мы съели на пляже колбасу, купленную в "Торесе" и адыгейский сыр.

В итоге, взвесив все "за" и "против", путешественники решили прогуляться по Лазаревскому.

Каковы впечатления?

По уровню сервиса Лазаревское опережает Туапсе. Здесь - настоящий, типичный, традиционный, стандартный курорт, где все ориентировано на отдыхающих. Но и цены процентов на двадцать выше. Очень большое разнообразие экскурсий, огромное количество столовых (дешевых, больших по площади и, тем не менее, с длинными очередями). Когда мы проходили мимо кинотеатра, то обнаружили ночной сеанс на 23-00 (в Туапсе ничего подобного нет).

Много ларьков с всевозможными сувенирами. В одном Паумен приобрел браслет за 30 рублей. К сожалению, уже на обратном пути, мы обнаружили, что браслет красится.

- Что ж, покупка соответствует цене, - сделал вывод мой товарищ.

Очень разочаровал магазин "Мир книги", ибо там просто нечего было купить. Единственное, что мы смогли найти - неплохой путеводитель "Отдых в Сочи". Сейчас я составляю данные записи, а Паумен лежит и читает эту книгу.

- Главное, Гризли, - заявил Паумен, - что нам здесь было бы скучно.

Полностью разделяя мнение товарища, я бы не советовал туристам-познающим селиться в этом поселке. А вот туристам-курортникам, приехавшим исключительно загорать, такое место отдыха подойдет. Но, боюсь, эти люди не станут читать мои записки.

В 15-43 мы сели на электричку и поехали в сторону Туапсе. Особых планов не было. Поезд почему-то не остановился около Мамедова Ущелья, хотя станция указана. Сей странный факт я объяснить не могу, но на всякий случай предупреждаю об этом читателей.

Довольно спонтанно путешественники вышли в Магри. Туча, что пугала друзей в Лазаревском, прошла мимо. По крайней мере, везде, где мы были, дождь не шел. Вскоре стало опять шпарить солнце.

Магри оказалось самым диким местом на участке Лазаревское - Туапсе. В забытом богом селении функционировал только один магазин. Там путешественники купили бутылку "Пепси", ибо больше никакой воды не продавалось. Затем отправились к морю.

По направлению к Шепси следует несколько кемпингов. Далее идет совершенно непроходимый пляж, который облюбовали бакланы. Он пуст, девственен и совершенно неприспособлен для отдыха.

- Кто бы мог подумать, что еще существуют такие места! - воскликнул я. - Где же хваленая российская предприимчивость?

- Где ты слышал о такой? - подивился мой друг. - Все говорят лишь об разгильдяйстве.

- Ну, знаешь ли! - насупился Гризли. - Мне не хочется плохо думать о нашей бескрайней стране. Наоборот, есть желание видеть позитивные примеры, признаки обновления и государства, и курорта. В будущее стоит смотреть с оптимизмом!

- Что-то раньше я не слышал о тебя подобных речей, - покачал головой Паумен. - Ну, найди в этом безлюдном пляже позитивное для государства.

Честно говоря, сделать это было нелегко. Пляж пребывал в основательном запустении. Всюду лежали крупные камни и беспорядочно установленные волнорезы. Похоже, их просто привезли к морю и сбросили, где попало. Расставить должным образом ни у кого не хватило сил.

- Ну, что ж, - начал я. - Перед нами - поднятая целина!

- С чего это? - удивился мой друг.

- Вернее, которую следует поднять, - поправился Гризли. - Уверен, найдутся комсомольцы-добровольцы, и переделают этот, ныне безрадостный, пляж в лучший курорт Черноморского побережья. Ведь эти места однозначно свидетельствует: новому поколению россиян есть куда приложить свои силы! Пляж зовет - преобразуй меня! Да здравствует союз рабочего класса, трудовой интеллигенции и заброшенных пляжей! Поднимем Россию с колен!

- Тебе надо работать в политической газете! - подивился Паумен моему красноречию. - Способен писать передовицы!

Тут мы поравнялись с надписью "Не входить! Территория базы такой-то".

- Очевидно, база развалилась после перестройки, - печально констатировал Паумен. - А приказ выполняется: никто не заходит.

- Да и так капитально развалилась, - добавил я, - что и пляж окончательно деградировал.

- Где же твой оптимизм? - стал дразнить меня Паумен.

- Забыл на пляже, - парировал я. - Но все таки, поводов для оптимизма хватает!

Дальше идти вдоль берега стало практически невозможно. Поэтому путешественники поднялись наверх. Но и здесь местность становилась все более дикой. Тропа заросла колючками и кустарником и превратилась в тропку. С каждой новой сотней метров она делалась менее заметной.

- Куда мы зашли? - воскликнул я. - Скоро начнется непролазная чащоба!

- Не хнычь, оптимист! - упорный Паумен вел меня вперед. - Если забредем на дикое место, будет здорово!

- А вдруг здесь змеи? - стал опасаться Гризли. - Я с ними в напряженных отношениях.

Мой товарищ молча преодолевал все новые метры пути. Очевидно, ему надоела "оптимистическая" беседа.

- Вышли! - наконец, обернулся Паумен. - Конец колючкам!

Действительно, диковатая местность закончилась. Причем, произошло это внезапно. Заросли куда-то исчезли и мы очутились на вполне приличном пляже. До Шепси оставалась еще пара километров.

Возле моря практически не было народа, только два мужика метров за шестьдесят лежали под навесом. Очевидно, они пришли сюда с самого утра. Девица поодаль, с другой стороны, загорала в чем мать родила; надеясь, что кто-нибудь обратит на нее внимание.

Таких любопытных на всем побережье не нашлось, поэтому "загорала" откровенно скучала.

Вокруг было немало больших плоских камней. Я устроил себе удобное место для письма (ибо везде, где есть хоть малейшая возможность, составляю эти записи), а Паумену соорудил достойное местечко, где мой товарищ принялся читать газеты, купленные в Лазаревском. Вход в море оказался приемлемым, поэтому друзья покупались и прекрасно посидели в одиночестве.

Это было втройне приятно после переполненного пляжа Лазаревского.

Так мы просидели пару часов - Паумен читал газеты, а Гризли составлял данные записи. Временами друзья делали перерыв и купались. Солнце светило сквозь дымку, поэтому обгореть было невозможно.

До Шепси путешественники добрались быстро и даже полчаса (наша обычная болезнь приходить раньше времени) болтались по уже знакомой станции. В последнее время не было ни одного по-настоящему солнечного дня - каждый день или дымка, или дождь. Так, дождь немного покапал в Лазаревском.

А когда мы сидели на пляже между Шепси и Магри, случайные капли иногда попадали мне прямо в тетрадку, мешая составлению записок. Затем все трансформировалось в плотную, затяжную дымку.

Наконец, подошла электричка и путешественники поехали домой. Весь этот день нам попадались полупустые электрички и мы всегда сидели у окна. Таким образом, можно ответственно заявить, что железнодорожное сообщение - колоссальный плюс данных мест.

На этот раз мы решили не выходить в "Весне", а ехать до города. Время было позднее, а путешественникам хотелось поесть.

Увы, в Туапсе практически все оказалось закрыто. После долгих поисков друзья обнаружили в начале Карла Маркса кафе "Лакомка" и заказали по две сосиски. Однако назвать это трапезой можно было с большой натяжкой.

- Сегодняшний ужин причислим к неудачным, - констатировал я. - Ладно, купим что-нибудь в гостиницу и вечером сожрем.

- Что ты имеешь в виду? - переспросил мой товарищ.

- Ну, булочку какую-нибудь или кекс, - пояснил я. - Мы в Смоленске так частенько делали.

- Да, тут мы слишком привыкли к "Фламинго", - согласился Паумен. - Поэтому "Лакомку" никому не рекомендую. Как можно наесться двумя сосисками? Пусть даже заплатив за две порции больше ста рублей!

- В "Вина Кубани"? - спросил Гризли.

- Конечно, - ответил Паумен. - У нас же в запасе еще два стакана.

Этот фирменный магазин стал нам родным. Что интересно, в заведении работает кондиционер, а на входе висит внушительная табличка "Закрывайте двери!" Разумеется, всегда находится подвыпивший деятель, который данное объявление игнорирует. Поэтому две трети своей энергии кондиционер расходует впустую.

В Туапсе сейчас много подобных магазинов, но вот проблема - как изменить российский менталитет? Ну, не желает никто двери закрывать!

Путешественники, со стаканчиками в руках, устроились на скамеечке и закурили. Первый же глоток вина подействовал положительно. Я почему-то вспомнил строчки Гребенщикова и запел вслух:

- Когда-то я был воспитан,

Хотя и не без потерь,

Если со мной были дамы,

Я всегда открывал им дверь...

Но если б я был вежлив сейчас,

То это была бы ложь...

И нам всем будет лучше,

Когда ты уйдешь...

- Лучше бы спел что-нибудь более содержательное, - прокомментировал Паумен.

- Не знаю, - задумался я. - Мне всегда Гребенщиков нравился. Я и сейчас к нему хорошо отношусь. А вот у Кинчева тексты, в основном, тупые. Типа "Новая кровь" или лозунговая песня "Время менять имена".

- А я никогда не любил хиппи, - ответил откровенностью на откровенность Паумен. - Для меня Гребенщиков - олицетворение "хипанства". А во времена моей молодости все хиппи увлекались Гребенщиковым. То ли дело - Кинчев. Сейчас я понимаю, что многие его тексты - примитивные, но в свое время это было очень мощно.

- Лично на меня за последние десять лет наибольшее влияние оказали Летов, Лимонов и Довлатов - именно в такой последовательности, - заявил я. - В сущности, по сравнению с ними и Кинчев, и Гребенщиков - отдыхают. У Кинчева есть хороший альбом - "Энергия", песня "Мое поколение". И кстати, "Мы вместе" - вот, послушай текст.

- Дубль! Сначала! Мяч в игре!

Поиски контактов, поиски рук!

Я начал петь на своем языке,

Уверен, это не вдруг...

Я пишу стихи, для тех, кто не ждет,

Ответов на вопросы дня,

Я пою для тех, кто идет своим путем,

Я рад, если кто-то понял меня...

- Да, - согласился Паумен. - Написано не идеально, но видно, как Кинчеву хотелось выплеснуть наружу что-то свое. И как это отличается от последних альбомов "Алисы"! Самая ходовая песня ныне - "Веретено", в ней есть мелодия, но нет души...

- А Шевчук? - перебил я.

- Что Шевчук..., - махнул рукой Паумен. - О нем вообще говорить нечего: "Чуть поело, и скатилось по золе"... Ну, куда это годится?...

Продолжая затянувшийся разговор о рок-культуре, друзья пошли к морю. Мне кажется, я еще не описывал толком площадь, которой заканчивается Карла Маркса и начинается набережная. Ну, что ж, настало время и для этого геройского поступка.

Итак, площадь никак не обозначена на карте. В центре композиции возвышается высокая стела, сделанная в форме трехгранного штыка. С каждой стороны высечены барельефы с одинаковой надписью "Борцам за власть Советов", но с разными картинками. На одной - красногвардейцы, с совершенно идиотскими (не побоюсь этого слова) перекошенными рожами, куда-то грозно смотрят.

Если будете в Туапсе, обязательно подойдите к этому произведению искусства. Приглядитесь к красноармейцу снизу (их всего на барельефе трое). Он чрезвычайно похож на Ленина-безумца, фанатика.

Прямо, ни дать, ни взять - сумасшедший Ильич.

- Объясни, кому понадобилась такая пафосность? - попытался выяснить я у друга. - Неужели нельзя обойтись без потрясающей самоотверженности, граничащей с безумием?

- Ну, в революцию было много фанатиков, - флегматично отозвался Паумен. - С другой стороны, идеология...

- А элементарный здравый смысл ты не учитываешь? - спросил я.

Паумен взглянул на меня с укоризной.

- Тебе не кажется, Гризли, - молвил мой друг, - что и в застое, в советском умеренно-тоталитарном обществе был некий, весьма глубокий смысл? Что правители, которые насаждали этот, с твоей точки зрения, тупой патриотизм, прекрасно понимали его недостатки. Но, тем самым, создавалась модель ограниченного общества. Да, советский человек был весьма примитивен от столь активной пропаганды, но зато и не подозревал, как живут на Западе. У советского человека были чрезвычайно развиты социальные нормы поведения - он знал (и не по наслышке), что в принципе, почти все люди равны. Он знал, что колбаса стоит три рубля пятьдесят копеек. То есть, сейчас мы вполне дошли до такого уровня сознания, чтобы не говорить - в застой все было плохо; даже если это касается идеологии.

- С одной стороны, ты прав, - ответил я. - С другой, все-таки приятно, что сейчас можно почитать и Лимонова, и Довлатова. В застой - не удалось бы.

- Кто знает, кто знает? - неопределенно ответил Паумен.

Возвращаясь к "Ленинской теме", сообщу, что в Лазаревском мы тоже наткнулись на памятник Ильичу. Там Владимир Ульянов в одной руке держит харизматичную кепку, а другую причудливо изогнул, растопырив ладонь. Этот жест можно трактовать следующим образом: вождь мирового пролетариата с кем-то спорит и, в качестве последнего аргумента, заявляет: "Так, ты недоволен? А чем, позволь тебя спросить"?

Я назвал данный памятник "Ленин спесивый". Впрочем, продолжу о площади.

За стелой расположены два фонтана, а чуть левее (если смотреть на море) пристроилось караоке. Далее следует приморский бульвар, параллельно идут железнодорожные пути. По ним постоянно маневрирует то один, то другой товарный состав. Отсюда рельсы уходят прямо в проходную Морского порта.

Еще вчера я предлагал Паумену сделать шоу "Товарняк маневрирующий", раскрасить состав гирляндами и возить в вагонах отдыхающих. Однако сегодня, когда мы минут пять не могли пройти, потому что дорогу перекрыл очередной состав, я понял истинные цели этого симбиоза.

Маневровый состав намеренно отрезает отдыхающим путь к отступлению с развлекательной площадки. Курортники понимают, что им не уйти, и поэтому сидят в кафе, катаются на аттракционах или поют караоке.

А на набережной находится много кафе. В частности, кафе-корабль "Лазурит", которое вполне можно назвать рестораном. Паумен все-время тянет меня в это заведение.

- Дорого, и народа много, - возражаю я.

- Зато оригинально и запомнится, - спорит мой товарищ.

Рядом - несколько аттракционов, в том числе и "бешеные цепочки" - на них мы планируем прокатиться в конце путешествия. И еще - туалет.

Около "Лазурита" красуется надпись "Купаться запрещено". По этому поводу местная ребятня там постоянно ныряет.

- Такова натура русского человека, - прокомментировал Гризли. - Если написано, да еще и большими буквами, что нельзя...

- Именно здесь надо делать то, что запрещается, - добавил Паумен.

Возвращаясь домой с набережной, мы всегда проходим мимо двух кафе, где звучит живая музыка. Часов в 9-10 вечера там очень мало народа. Нам нравится в дальнем из них "человек-оркестр". Этот молодой человек, похоже, работает сам для себя (ибо кафе - практически пустое). Он играет на синтезаторе, очень профессионально, и самозабвенно поет, пританцовывая.

Обычно в это время уже темно, народу попадается мало - поэтому мы ориентируемся по свету фар от проезжающих машин. На улице Горького только два магазина - "Афганец" и "Катюша". Иногда путешественники там что-нибудь покупают.

А напоследок - пара кварталов без всяких примечательностей: с одной стороны продолжительный забор "СРЗ", за которым пустеют забытые богом производственные помещения, с другой - типовые городские постройки. Вскоре появляется проходная СРЗ, потом - наша остановка, а затем - поворот налево и мост через Паук.

Ну и напоследок о быте.

Очень шумно здесь. Так, сегодня нас осаждали с двух сторон: во-первых, по коридору бегали и кричали "пионеры", во-вторых, под окном встал автомобиль с местными и они врубили музыку на полную катушку. Так, в двухсторонней осаде, мы провели время примерно до двенадцати. Наконец, местные устали, закрыли машину и ушли.

- Теперь надо и вечером в номере находится в берушах, - посетовал я.

Только я открыл окно, ибо в комнате - очень сыро, как в номер влетел большой мотылек. Пришлось его убить и снова окно закрыть.

- Надо соблюдать спокойствие, - учит меня Паумен. - Все равно ничего не изменить, поэтому ситуацию надо воспринимать отстранено.

- Сказать так легко, а вот как на деле выполнить? - задаюсь я непростым вопросом.

Да, переполненность ощущается постоянно. Так, пионеры до сих пор бесятся, шумят, постоянно выходят из комнаты во двор и назад. Пора надевать беруши и спать.

Только это написал - за окном залаял пес-мелкас. Это - очень шумный экземпляр, я его знаю, однажды видел в окно. Пес лаять прекратил, зато кто-то заходил. Так, значит, местнячество собралось обратно в автомобиль и концерт продолжится.

Что тут скажешь? Условия, надо сказать, страшные, но мы держимся и бодримся, ибо других альтернатив - нет. А портить себе отпуск - не хочется.

И еще коротко опишу свой путь от номера до туалета. Он - довольно короткий, но непростой. Надо выйти из коридора, затем - начинаю перечислять по шагам.

Первый - огибаешь ванную для стирки.

Второй - ставишь ногу на железную лестницу, которая ведет на чердак.

Третий - пригибаешься и пролезаешь под лестницу.

Затем - ставишь ногу на одну ступеньку, далее - на другую, спрыгиваешь вниз и оказываешься у туалета.

Все это требует определенного акробатического мастерства, но постепенно движения доводятся до автоматизма. Со стороны кажется, будто обезьяна ловко лазает по деревьям. Но нет, это Гризли особой тактикой быстро пробирается в туалет.

8. Пляж, морская прогулка

Устроился на камне, но неудобно. Еще раз убеждаюсь - тяжела ноша писателя, тем более - непризнанного. Пишешь, пишешь в свободное от работы время, а каков результат? Да, собственно, никакого!

Отвлекшись от этих грустных мыслей, перейду к привычному повествованию. После двух дней путешествий по новым местам, друзья решили сделать основательный перерыв. По этому поводу мы предприняли марш-бросок в направлении скалы Киселева. Взяли с собой еду, минералку и вознамерились хорошенько отдохнуть.

- Надо дойти до бухты, - провозглашал Гризли на первых метрах пути. - Там, все-таки, очень красиво!

Если пройти по берегу минут 20 (по окончанию дикого пляжа), то выходишь на небольшой палаточный городок. Там живут самые неприспособленные и отчаянные любители отдыха. Далее - вверх ведет тропа. Именно по ней осуществляется общение "полудиких" туристов с цивилизацией.

- Лично я - серьезный походник, - поделился своими соображениями Паумен. - Но на юг с палаткой никогда не поеду.

- Совершенно согласен, - подтвердил я. - Здесь надо отдыхать и видеть новые места. А с палаткой ни то, ни другое - невозможно.

- Не исключено, что людей на путь дикого туризма толкает элементарное отсутствие денег, - несколько витиевато выразился мой друг. - А на самом деле, они вполне готовы жить в пансионатах.

- Причем, шикарных, - добавил я. - С джакузи и спутниковым телевидением...

Так и не выяснив истинных причины "дикости", мы пошли дальше.

Что интересно, первым сдался Гризли, который поначалу предлагал дойти до бухты.

- Любым образом! - хорохорился я. - Через "не хочу"!

Однако, только друзья вступили на труднопроходимый участок, накатило непреодолимое желание искупаться.

- Не пойдем дальше, - пошел я на попятную. - Все-таки, очень трудная дорога.

Мой товарищ не возражал. В итоге, мы расположились где-то на полпути между бухтой и диким пляжем. Тоже, кстати, неплохое местечко.

С нашего места виден далекий пирс, от него - меньше километра до скалы Киселева. По крайней мере, мы знаем, что знаменитый утес - рядом.

- Я бы дошел, - напоследок подчеркнул Паумен, - но всегда интересно посещать новое место. А в бухте мы были; дорога к ней - знакомая, да к тому же - обратно тем же путем возвращаться.

- Сегодня - день отдыха, - справедливо добавил я.

На нашем месте особых удобств не обнаружилось, вокруг только одни большие камни. Кое-как мы на них устроились, но "лежанкой" это назвать сложно. Зато вода - спокойная, поэтому в море зайти легко.

Солнце сегодня светит со страшной силой, поэтому надо периодически окунаться и прекращать повествование.

Да, любопытная деталь!

Путь к дикому пляжу лежит вдоль Паука. На другой стороне реки - территория СРЗ, везде красуются надписи "Зона таможенного контроля". Сразу после моста через Паук, в самом центре "таможенного контроля" находится небольшое здание. Оттуда почему-то всегда звучит восточная музыка, какие-то адыги-абхазы пьют вино и временами танцуют. Получается этакий "шалман при СРЗ".

Видимо, завод сдал кафе каким-то весельчакам, или сами работники предприятия, где ожидают больших сокращений, развлекаются перед увольнением.

Я бы на месте администрации накупил коек, тумбочек, постельного белья и сдавал незадействованные производственные площади отдыхающим. Получился бы неплохой бизнес. Кстати, часть территории СРЗ вполне можно использовать как привилегированный пляж. И назвать - "пляж таможенного контроля".

Паумен устроился читать, а я - пишу свои традиционные записки. Солнце палит вовсю, поэтому мысли путаются. Почему-то в памяти всплывает чаевод Айса.

В частности, его утверждение, что адыги имеют трех Президентов - Адыгейской Республики, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкессии. А в путеводителе по Сочи написано, что адыги - племена, населявшие Кавказ, а сейчас - адыгов нет, а есть адыгейцы.

Я больше верю справочнику, чем Айсе.

Но в целом, проблема национальностей - интересная и малопонятная. Так, мы давно заметили в Туапсе обилие странных местных жителей. Кто это? Обсудив проблему, мы решили, что - абхазцы. Спустя еще пару дней стали склоняться к версии, что - адыги, хотя полной уверенности в этом нет.

Например, Айса внешне вполне похож на русского и произношение у него - практически без акцента. Стало быть, адыги - ближе к русским, чем, скажем, к грузинам?

Однако я понимаю, что мое заявление - дилетантское и может породить межнациональные конфликты, поэтому спешно извинясь перед всеми народами Кавказа и России.

Чтобы закончить с этой волнующей темой, сообщу, что слово "адыг" в современной литературе практически не используется. Приведу сведения из энциклопедического словаря:

АДЫГЕЙЦЫ (самоназвание - адыге), народ в Российской Федерации, главным образом в Адыге (9,5 тыс. человек). Численность в Российской Федерации 123 тыс. человек (1992). Живут также в Турции (5 тыс. человек) и арабских странах. Язык - адыгейский. Верующие - мусульмане-сунниты.

АДЫГИ, общее название многочисленных в прошлом родственных племен Северного Кавказа; в европейской и восточной литературе со времен средневековья называются черкесами. К адыгам принадлежат современные адыгейцы, кабардинцы и черкесы.

Таким образом, Айса вел речь, скорее, об адыгейцах, чем об адыгах. Но какой национальности коренные жители Туапсе? Эта загадка до сих пор нами не разгадана.

Раз уж начал рассуждать о национальностях, освещу еще один исторический вопрос, о котором читал в путеводителе и слышал от экскурсовода на "33-х водопадах". Речь идет об освоении Черноморского побережья после окончания Кавказкой войны.

Для начала - коротко о самой войне. Как известно, до России Черноморское побережье принадлежало Турции. Кавказская война между двумя супер-державами длилась с 1817 по 1864. Подробности я опущу, скажу лишь, что хотя война официально закончилась в 1864 году, а основные силы капитулировали еще раньше, очаги сопротивления продолжали тлеть еще долгие годы.

Для окончательного решения кавказской проблемы правительство приняло решение о переселении жителей непримиримых аулов. Некоторые "кавказцы" согласились переехать на Прикубанскую равнину. Но большая часть предпочла покинуть родные берега и переселиться в Турцию.

По официальным данным, в период с 1858 по 1865 год было перемещено 407753 человека. Задумайтесь об этой цифре!

Впрочем, это еще не все...

Последний всплеск насилия произошел во время Балканских войн. В 1878 году Россия вступила в очередную схватку с Турцией. Тогда, воспользовавшись благоприятным моментом, горцы подняли восстание, заранее обреченное на поражение. Последовала очередная депортация. Теперь в Турции нашли спасение около 70 тысяч человек.

За теми, кто не покорился и не ушел, велась настоящая охота. Все задержанные были отправлены в Сибирь.

Что говорят проницательному читателю эти факты? Во-первых, что земли Кавказа опустели и их следовало заселять. Об этом я еще порассуждаю ниже. Во-вторых, лично меня поразила цифра депортированных. Более полумиллиона человек и это - 140 лет назад!

Здесь уместно привести цитату из путеводителя:

"И сейчас в горах можно забрести на заброшенные виноградники и сады. Местные жители называют их "черкесские". Что ж, их цивилизация стала только одной из многих цивилизаций, унесенных ветром".

Мне эти строчки своей циничностью напоминают известную детскую песенку:

"Маленькой елочке холодно зимой,

Маленькую елочку взяли мы домой".

В данном стихотворении факт "убийства" дерева выглядит благородным поступком по согреванию елки. Также и фактическое уничтожение, геноцид коренного населения, представлен как "унесение ветром".

С другой стороны, я не являюсь поклонником Турции и крайне рад, что часть Черноморского побережья ныне принадлежат России. Я только вот о чем задумываюсь...

Получается, что иного, кроме депортации, выхода не было? Так что же? Так и надо решать проблему с Чечней? Или есть другие выходы из сложившейся ситуации?

В любом случае, факт депортации огромного количества населения полтора века назад - остается фактом. И что интересно, даже после такой депортации - в Чечне остались люди, отстаивающие свою независимость.

Есть ли вообще выход из этого тупика?

Но я лучше расскажу о проблеме, с которой столкнулась Российская Империя, когда Кавказ опустел. Ведь надо было как-то заселять его русскими!

Увы! То, что сейчас является курортом и крайне привлекательным местом для отдыха, в те времена представляло собой не очень-то благоприятную территорию. Во-первых, по всему Кавказу свирепствовала малярия. Поэтому проводились фундаментальные работы по осушению территорий и изменению флоры и фауны. В частности, посадка тюльпановых деревьев являлась крупицей в огромной программе по улучшению климата.

Во-вторых, строились дороги, порты и прочие линии связи, чтобы обеспечить сообщение с "Большой Землей". Все это давалось с неимоверным трудом.

Но самым нелегким делом оказалось привлечь население России к этим местам. Югу требовались человеческие ресурсы!

Как рассказала экскурсовод, заселение земель проводилось в три этапа. Сначала правительство звало на юг, привлекая льготами, дешевой землей, устраивая агитационные кампании. Затем - сюда отправляли ссыльных. (Подобная практика часто использовалась нашим государством, но обычно - в отношении Севера).

В конце концов было принято единственно верное решение - раздавать земли всем желающим. Именно этот шаг явился решающим в деле освоения Кавказа. Сюда, в связи с тяжелой экономической ситуацией в стране, хлынули тысячи переселенцев. Так, постепенно, и был заселен этот уникальный край.

Разумеется, я изложил историю в самых общих чертах и на популистском уровне. Наиболее заинтересованных отправляю к историческим документам и в очередной раз выражу признательность составителям путеводителя.

А теперь - вернемся к путешественникам. Так как солнце светило просто нещадно, мы посидели у моря не так уж долго.

Дело в том, что разыгралась совершенно невиданная жара. Где-то часа в два вдруг появилось огромное количество мошек. Они стали садится на руки и на ноги, изрядно донимая путешественников. Пришлось срочно лечь в воду - спасаться от насекомых.

Когда же спустя десять минут мы вылезли из воды, оказалось, что мошки - исчезли.

- Смотри, - воскликнул Паумен, - они все умерли!

И, действительно, тысячи безжизненных мошек плавали в море.

- Во время природных катаклизмов, - мудро заметил Паумен, - происходят случаи массовых перемещений насекомых. Помнишь, как мы в жуткую жару отправились в поход?

И, действительно, был такой случай. Тогда на Ладоге друзья стали свидетелями нашествия гигантского количества божьих коровок. Они летали огромными тучами, подобно саранче под нещадно палящим северным солнцем.

Около четырех путешественники неспешно побрели в гостиницу.

Путь растянулся минут на сорок пять, и в "Приморской" мы очутились уже около пяти.

- Помнишь, что у нас вечером? - спросил Паумен, когда друзья ввалились в номер.

- Морская прогулка, - ответил я.

- Это - чрезвычайно важное мероприятие, - подчеркнул мой товарищ. - Мне перед этим необходимо поспать.

- Боюсь показаться неоригинальным, - в тон другу ответил я, - но хотелось бы последовать твоему примеру. Все-таки, я немало написал на пляже и заслужил сон.

Путешественники часок (с пяти до шести) подремали, а затем - направились в центр города. Нас ждала захватывающая морская прогулка!

Так как мы с Пауменом - перестраховщики, и всюду приходим заранее, то прибыли к кассе Морского вокзала за 50 минут до рейса. Вообще-то рейсов несколько, но мы выбрали последний - восьмичасовой. Он - наиболее интересен, ибо полдевятого темнеет, на берегу зажигают огни и эта сверкающая панорама выгодно смотрится с моря.

Кстати, и в Анапе мы ездили на морскую прогулку вечером.

В кассе, которая располагалась на пирсе, сидел какой-то прожженный моряк и читал газету. На вопрос о билетах он сухо ответил: "Я - не кассир". Когда же я поинтересовался, придет ли кассир за полчаса до рейса, "морской волк" снисходительно кивнул головой и продолжил увлекательное чтение.

От человека в будке веяло морской романтикой, а его недоступный вид свидетельствовал о важности занимаемой должности. Впоследствии выяснилось, что роль мужика - такова: он отдавал швартовые и принимал трос, когда буксир причаливал к берегу. Все остальное время "великий мореплаватель" отдыхал.

- Главное, вести себя соответствующе, - прокомментировал Паумен. - Недоступный вид и все такое...

- Да, замашкам "швартового" позавидует сам начальник порта, - согласился я.

Где-то за полчаса, действительно, пришла кассирша. Степень ее недоступности была значительно ниже.

Женщина продала нам билеты, (друзья оказались вторыми из желающих), потом - еще семи или восьми туристам, а больше нетерпеливых не обнаружилось.

Один билет стоил 100 рублей, что является вполне стандартной ценой за часовую морскую прогулку. В 2000 году в Анапе такая же прогулка стоила 50 рублей. С учетом инфляции, все осталось на своих местах. Заодно пообещаю, что сравнения с Анапой на этом закончатся.

Перед прогулкой предусмотрительные путешественники посетили знакомый туалет "у цепочек", а затем законопослушно встали у пирса.

- Когда же будут пускать? - спросил Гризли.

- За десять минут до рейса, - ответил Паумен. - Я прочел в "Правилах проведения морских экскурсий".

- Не слишком ли много правил? - разозлился я. - Мы, что, в армии находимся?

Надо сказать, что мероприятие от начала до конца было организовано "по уставу".

- Но почему? - воскликните вы.

Очень просто! Судно, на котором проходила экскурсия, приписано к какой-то морской службе. Поэтому план морской прогулки составлял какой-то важный морской начальник, в простонародье - "дуболом". Еще таких называют - "дубье", "по уши деревянный" или "солдафон неотесанный".

То есть, в дисциплине начальник понимал много, а вот в туризме - совсем не разбирался. Поэтому написал план исключительно "по-армейски".

Что мешало продавать билеты круглосуточно и впускать пассажиров заблаговременно? Это было бы удобно, предотвращало давку, да и на экскурсии побывало больше людей. Туристы любят комфорт, что с блеском доказано маршрутом "33 водопада".

Но тут все было иначе. Армейский порядок! А вернее, извечное правило - чтобы служба медом не казалась! Хорошо еще, что пассажиров не заставляли маршировать при входе на корабль и на контроле отдавать честь.

Даже экскурсионные рейсы сделали "хитро" - 12, 14, 18, 20. Почему не каждые полтора часа? Отчего только с 12-ти? Соображения экономического характера не имели ровно никакого значения, катамаран всегда ходил переполненный.

Просто - подобное расписание соответствовало уставу.

Очередь на катамаран походила на "застойные" толкучки за колбасой. К без десяти восемь на пирсе уже толпилось около ста человек. Задержавшись ровно на тридцать секунд (надо, все-таки, соблюдать статус), к очереди подошел еще один "морской волк", и пассажиров стали пускать на борт.

Однако и тут не обошлось без накладок. Внезапно вперед вылезла какая-то женщина и объявила, что первыми проходят туристы с пансионата "Смена".

- Как обычно, - прокомментировал Паумен, - одни оказываются "равнее" других.

Незаслуженным образом "сменовцы" протиснулись вперед и только потом пошли "обыкновенные" туристы.

Между тем, армейские "условности" продолжались. Так, выяснилось, что и на палубу выйти нельзя! Это можно будет сделать лишь когда разрешит команда. Поэтому экскурсанты, в ожидании разрешения, расселись в просторном салоне "Корсака".

Скажу пару слов и о названии судна.

Катамаран назвали в честь какого-то великого человека, чей портрет красовался в салоне. К сожалению, я не стал вчитываться в текст под фотографией, надеясь потом восстановить информацию по энциклопедическому словарю.

Однако нашел лишь следующее:

КОРСАК, млекопитающее рода лисиц. Длина тела 50-60 см, хвоста 25-35 см. Обитает в степях и полупустынях Евразии, в России - от Сев. Кавказа до Забайкалья (изредка в юго-западных районах Украины). Объект охоты (шкура малоценная).

Бывалые путешественники вошли вместе с толпой и устроились на весьма неудобных местах. Зато близко к выходу на палубу.

- Мы сидеть здесь не собираемся, - шепотом объяснил Паумен. - Следи за публикой!

- Зачем? - тоже шепотом спросил я.

- Увидишь! - лаконично ответил мой товарищ.

Мне это было непонятно и даже неприятно. Сразу же возникло несколько вопросов.

Почему на экскурсии я должен чувствовать себя некомфортно?

Зачем надо стоять в очереди на катамаран?

Почему я должен исхитряться, чтобы первым выйти на борт корабля?

На мой взгляд, все следовало оформить более справедливо - пускать народ сразу же после возвращения "Корсака" из предыдущего рейса. Кто первым вошел на палубу - тот и занял лучшие места.

- Это было бы не по-армейски, - прокомментировал Паумен, выслушав мои соображения.

А мы уселись прямо перед телевизором. Это - еще одна особенность морской прогулки. В салоне, несмотря ни на что, при любых обстоятельствах работает телевизор.

В нашем случае - показывали НТВ, сериал "Улицы разбитых фонарей". В ожидании экскурсии я мутным взором разглядывал Нилина и Дукайлиса, мало вникая в содержание фильма.

- Зачем тут ТВ? - спросил я Паумена. - Может, ты хоть что-нибудь понимаешь?

- Кто-то любит телевизор смотреть, - философски ответил мой друг. - Такой человек не пойдет глазеть на море и берега вокруг, а останется в салоне любоваться ящиком.

И мой товарищ оказался прав! Нашлись туристы, которые весь рейс смотрели сериал про ментов.

Наконец, теплоход тронулся. Тут же с места поднялся парень с бутылкой пива в руке и неторопливо, как бы нехотя, направился к выходу на палубу. За ним, весьма робко, устремились самые смелые отдыхающие.

Мы с Пауменом были начеку, поэтому оказались в первых рядах. Не обращая внимания на большинство оставшихся, мы вылезли на палубу. Через несколько секунд сзади раздался голос кого-то из команды: "Еще рано, можно только после разворота"!

Нарушители порядка (в том числе, и мы) замерли в ожидании репрессий.

- Неужели погонят назад? - подумал я.

Но, слава богу, выгонять нас никто не стал. Таким образом, мы оккупировали лучшие смотровые места - их было около 20 на 104 пассажира.

Возможно, я утомил читателя своими претензиями к организаторам, но вот еще ряд вопросов.

Почему нельзя выходить на палубу до разворота?

Кто ввел это идиотское предписание?

Неужели составители экскурсии боялись, что людей при повороте (очень медленном) выбросит за борт?

Или опасались показать военную тайну - нефтепирсы города Туапсе?

Подозреваю, что никакой логики не было. В любом случае, закончу ругать туполобых начальников и расскажу про экскурсию.

"Корсак" медленно повернул и стал удаляться от Туапсе. Картинка открылась интересная. Выяснилось, что порт защищен от волн высоким волнорезом. Причем, волнорез большим протяженным овалом ограждает всю акваторию города - от нефтепирсов до СРЗ.

Чтобы выйти в открытое море, существуют узкие ворота.

Миновав их, катамаран прибавил ходу и стал стремительно удаляться от берега.

Под углом в сорок градусов к береговой линии "Корсак" уходил в море, поэтому пейзажи на суше стали резко уменьшаться в размерах. Мы двигались в направлении Небуга, но, чем ближе подходили к поселку, тем меньше деталей можно было разобрать.

В самом начале пути два здания над палаточным городком смотрелись довольно четко. Друзья разглядели маяк "Кадош" в вышине и заветную метеостанцию.

Однако, скала Киселева уже оказалась маленькой, поселок Агой - просто крошечным, а здоровенный четырехзвездочный отель в Небуге еле виднелся.

Самым восхитительным было наблюдать за брызгами из-под направляющих катамарана. Судно шло с весьма приличной скоростью, ибо предназначено, скорее, для военных целей, чем для перевозки отдыхающих. И это быстрое передвижение по воде - завораживало.

- Здорово, Гризли, - признался Паумен. - Хотел бы я почаще рассекать морскую волну!

- Да, - согласился я. - Несмотря на явную "военщину", морские прогулки - всегда запоминаются!

- Открываются новые просторы, - развил мою мысль Паумен. - А это всегда врезается в память... Хорошо бы нам еще забраться в горы.

- Мы же залезли на скалу Киселева, - возразил я. - Правда, можно и выше.

- Значительно выше, - добавил мой друг. - Посмотри, какие горы открываются...

Действительно, чем мы дальше удалялись от берега, тем больше величественных гор и холмов появлялось на горизонте...

Поравнявшись с Небугом, катамаран развернулся и пошел назад. Вместо береговой линии перед нами предстало бескрайнее Черное море. В тот момент оно, скорее, было темно-синим. Друзья пытались отыскать в далеких волнах дельфинов, но веселые обитатели морских просторов сегодня плавали в других районах.

Тем временем, устроители всячески пытались испортить настроение туристам. Так, из репродуктора понеслась "старорежимная" вялая музыка в стиле "Господа офицеры". Пел, по-моему, Газманов.

- Не буду обращаться внимания! - решил Гризли. - Лучше попробую запомнить панораму.

Пейзаж открывался замечательный. Солнце садилось в море, оставляя на воде широкий золотистый след. Узкая полоска суши, которая виднелась по ходу движения, медленно темнела.

Где-то там, за изгибом побережья, находился далекий город Сочи. Туда мы собирались поехать завтра.

- Небо светлое, - заявил Паумен. - Значит, погода будет хорошая.

- Откуда ты знаешь? - не согласился я. - От Туапсе до Сочи около семидесяти километров.

- А при чем тут расстояние? - удивился мой друг.

- Ну, ведь Сочи ты отсюда не видишь? - пояснил я. - Стало быть, не знаешь, какая там погода.

- Я вижу небо над Сочи! - категорически заявил мой друг. - И оно - ясное. Значит, в Сочи погода будет хорошая. Еще вопросы есть?

- Нет, - честно признался я. - А у тебя еще есть ответы?

- Сколько угодно, - с подкупающей честностью ответил Паумен. - Но они тебе нужны сейчас? Тем временем, на небе стали зажигаться звезды. Морская прогулка подходила к концу. Катамаран приближался к заградительному волнорезу.

- Похоже, я обгорел, - признался Гризли. - Дико ноги болят.

Увы, это было так. С течением времени боль только усиливалась, и я понял, что виной тому - неуемное загорание.

- А у меня - плечо, - заявил мой товарищ. - Всю прогулку старался об этом не думать, но плохо получается.

Мы еще немного постояли на палубе и отправились в салон. Там любители НТВ досматривали очередную серию "Разбитых фонарей".

Что в целом можно сказать про морскую прогулку? Мероприятие - интересное, но слишком много глупостей.

Однако, отговаривать читателей я не намерен. Гризли и Паумен, наоборот, являются большими поклонниками подобных путешествий. И, тот факт, что передвижение по воде - обычно недешевое удовольствие, не должен отталкивать экскурсантов.

Кстати, морские прогулки - показатель уровня сервиса в регионе. Когда мы были в Алуште в далеком 1996 году, ничего подобного просто не было; причал чуть ли не разобрали, а все суда - списали. Вот так-то!

- Сегодня, Гризли, погуляем по вечернему Туапсе, - заявил мой товарищ, когда мы сошли на берег.

- Согласен, - ответил я. - Куда пойдем?

- В первую очередь, следует хорошенько подкрепиться, - поведал Паумен. - После вчерашней "Лакомки" с двумя сосисками, мне требуется качественное и полноценное питание.

- Намек понял, - с ходу догадался я. - Значит, идем во "Фламинго"!

Да, уважаемые друзья! Феномен Туапсе, который вряд ли можно встретить на других южных курортах, это - относительно дешевые кафе.

- И, вкусное питание! - спешит добавить Паумен.

- Разумеется, - должен поправиться я. - Это - самое главное.

Лучшим кафе Туапсе является "Фламинго". Адрес - рядом с разливоном "Вина Кубани", ближе к морю. Практически в самом центре города.

В Туапсе есть еще три-четыре центральных кафе, но все они - хуже. И даже трудно сказать, что именно им не хватает. В одном - дольше обслуживают, в другом - меньше ассортимент предлагаемых блюд, в третьем - музыка слишком громкая, в четвертом - значительно дороже. Поэтому, чем напрасно выбирать, лучше сразу идите во "Фламинго". Не пожалеете.

Наш нынешний визит отличался от предыдущих тем, что мы попробовали новое блюдо со странным названием "цахтон". Порция стоит 39 рублей, но салат достоин всяческих похвал. Это мясо с сыром и чесноком, уникальное сочетание!

- Я читал про Геленджик в путеводителе, - сообщил Гризли после вкусного ужина. - Интересно место! Хорошо бы туда как-нибудь съездить! Город находится в бухте, поэтому практически не бывает морских волнений.

- Да, я тоже смотрел, - подтвердил Паумен, закуривая сигарету. - Там на побережье специально завезли особый желтый песок. Но главная проблема - туда не добраться!

- Почему не добраться? - не согласился я. - По карте - не очень далеко. Примерно тоже расстояние, что и до Сочи.

- Неужели не понимаешь? - удивился мой друг. - В Сочи - проложена железная дорога. А до Геленджика - автобусное сообщение. Мало того, что будешь ехать в переполненном транспорте, по трассе - немало изматывающих серпантинов. Так что, от Туапсе - часа четыре добираться.

- Почему же Геленджик такой дорогой? - спросил Гризли. - Я слышал, что цены в полтора раза выше, чем по побережью.

- Мало места, - объяснил Паумен. - Городу некуда развиваться. Одна только бухта, там уже расположены санатории да пансионаты. А раз нет лишних мест, то высокие цены отсеивают "ненужных" туристов.

- Вот бы от Туапсе до Новороссийска сделали железку, - пришла мне в голову новая мысль. - Какие бы перспективы открылись!

- В ближайшие полвека подобного не предвидится, - с грустью констатировал мой друг. - Хотя потенциал у твоей идеи колоссальный!

Путешественники докурили, я убрал пачку в карман и мы покинули гостеприимное "Фламинго". Девушка за стойкой улыбнулась нам вслед.

Выйдя на улицу, приняв по стакану "Целителя" и выкурив еще по сигарете, друзья направились к набережной.

Там мы долго смотрели на караоке. Надо сказать, у отдыхающих в Туапсе довольно мало развлечений. Из запоминающихся аттракционов - только цепочки. Поэтому люди, у которых потребность в зрелищах все же сохраняется, воспринимают караоке как аттракцион.

Вот и мы долгое время смотрели на девушку, которая профессионально пела, зазывая толпу. Люди с большим интересом следили за ней, но сами выступать - наотрез отказывались. А мне очень понравилось, как девушка исполнила песню "Желтые ботинки".

- Все ясно, - молвил всезнающий Паумен. - Вокальных данных для живого исполнения не хватает. А для караоке - все на высоте.

- Ей просто не повезло! - стал я защищать незнакомую певицу. - Под караоке может научиться петь любой человек. Помнишь, в Анапе такой был?

И действительно, в Анапе нам встретился юноша, который для привлечения зрителей исполнял одну и ту же песню: "Давай поспорим, что река станет морем". Больше он ничего не разучить не смог, но эту композицию - пел безукоризненно.

- Повторение - мать учения, - молвил тогда Паумен.

- А девушка, - продолжил я, - способна исполнить много разнообразных по вокалу песен. Поэтому она - талантливая!

- Уж не влюбился ли ты часом? - поинтересовался Паумен.

- Нет! - честно ответил я. - Просто я - борец за справедливость.

Именно ради справедливости друзья прослушали еще четыре песни. Все они были исполнены на самом высоком уровне. Караоке каждый раз выдавал 100% успеха, и лишь один раз показал 97%.

- Просто дурацкая машина сломалась, - прокомментировал я. - А Гризли - прав!

- Не знаю, - с сомнением произнес Паумен. - Компьютеру видней.

Мы еще постояли у телевизора, но тут и девушке петь надоело. Поэтому друзья проследовали дальше. Путешественники еще немного пошлялись по городу, а потом повернули домой, ибо чувствовали легкое обгорание.

В гостинице нас ждало неприятное открытие. Путешественники с ужасом обнаружили настоящие солнечные ожоги. Друзья интенсивно намазались всевозможными снадобьями (Паумен взял с собой на юг профилактический крем для загара) и, превозмогая боль, улеглись спать.

Завтра предстоял ответственный день - поездка в Сочи!

9. Сочи

Пишу в электропоезде "Белореченск-Туапсе-Сочи", вагон 2 класса. Сервис здесь избыточный, но какой-то неудобный. Так, мы сидим спиной по ходу поезда и с видом на горы, а не на море. Все блатные места (а их только 16 из 70), заняли еще в Белореченске.

Прямо передо мной - над выходом из вагона - находится электронная "бегущая строка". Там демонстрируются одни и те же объявления, но глаз машинально читает эти казенные призывы, вместо того, чтобы составлять записки.

Ко всему прочему, в поезде - неудобные кресла, на которых толком не откинуться.

Возможно, столь пессимистичный взгляд вызван тем, что я сильно обгорел, не выспался и вот уже третий день меня мучает запор, что в путешествии крайне неприятно.

Вчера мы сидели на пляже с 13-00 до 16-00, но было очень жарко, время активного солнца. Наверное, поэтому у Паумена жестоко обгорела шея и плечо с правой стороны, до ожога, а у меня ноги покрылись какими-то красными пятнами. Мой товарищ называет это странным словом "крапивница".

Так вот, сижу я - глаза слипаются, писать неудобно, да еще и ноги ощутимо болят. Но ничего, как-нибудь перетерпим все неудобства.

В поезде оказался еще один прокол - не работает туалет. Это, надо сказать, совершенно не радует. Я же пока расскажу про эти самые поезда "повышенной комфортности".

Вообще их на участке Туапсе-Адлер две штуки. Как выяснилось, один - с биотуалетами, а другой (наш) - без. Поэтому только и остается смотреть на "бегущую строку", где написано, что туалеты открыты по всей зоне прохождения и осознавать, что информация не соответствует действительности. В этом, очевидно, и заключается "повышенная комфортность".

В таких поездах существует три класса вагонов. Второй имеет по два "самолетных кресла" в каждом ряду. В первом (я смотрел фотографии на ж/д вокзале в Туапсе) еще есть телевизор в вагоне и на каждые четыре места имеется столик.

Билеты в первый класс - страшно дорогие, да и во второй - недешевые. Однако, если путешествие долгое, поездка в хороших условиях спасает от усталости.

После Лазаревского начались новые места. Но Паумен заснул, а я составляю эти записи, поэтому не слишком слежу за дорогой. Выяснил лишь, что в Лоо разрабатывается, и весьма интенсивно, новая услуга - "люксы на пляже". Подобная инициатива получает все большое развитие.

То есть, прямо на пляже, метрах в пятидесяти от воды возводят комфортабельные однотипные строения. "Люксы" - потому что там предполагаются в номерах туалеты и ванные, и даже, по-моему, кондиционеры. Местные власти планируют застроить люксами значительную часть побережья.

Что тут скажешь? Инициатива, конечно, неплохая, но среднему курортнику - не по карману. Вторая напасть - скоро, в таком случае, диких участков пляжей не останется. Впрочем, последнее предположение отнесем к области фантастики.

Да, еще один недостаток у люксов - сильно мешает шум проходящих поездов.

Еще около Лоо мне запомнился пансионат с интересным названием "Магадан".

- Это для зеков, - сразу решил Гризли. - Бывает, надоест зеку на зоне сидеть, баланду хлебать... Он стучит миской в стенку и вызывает начальство.

- Отдохнуть требуется, - заявляет зек. - В пансионат "Магадан" хочу.

Или, допустим, ведется следствие. Подозреваемого вводят в кабинет.

- В Магадан хочешь? - сгибается над ним дознаватель.

- Нет, только не это! - в страхе кричит невинная жертва.

- Странно, - пожимает плечами следователь. - А я хотел предложить вам съездить в санаторий.

- Вставай, Паумен, подъезжаем! - принялся я будить товарища спустя минут сорок.

Действительно, Сочи был не за горами. Поезд вошел в длинный тоннель, вынырнув из которого, тут же очутился в городе. Вернее, мы проследовали почти подряд два тоннеля. Для меня они слились в один.

Так как Гризли был в Сочи впервые за долгие годы (не считая каких-то детских визитов), то внимательно смотрел по сторонам. Поэтому хорошо запомнил район однотипных красивых коттеджей с правой стороны на подъезде к вокзалу.

Вскоре поезд прибыл. Толпа вынесла путешественников на перрон и по подземному переходу потащила дальше. Остановились мы только у расписания, чтобы изучить рейсы.

- Надо подробней осмотреть город, - настаивал я. - Уедем позже!

- А я не хочу возвращаться на ночь глядя! - возражал Паумен. - Мы и так все успеем осмотреть!

В итоге, я согласился с доводами товарища. Паумен купил обратные билеты и друзья вышли в Сочи.

Правда, перед этим Гризли не менее двадцати минут просидел в туалете Сочинского вокзала, справляя свои немаловажные дела. Каковы впечатления?

Про туалет могу сказать - неплохой, добротный, старомодный. Кабинок - достаточно много, чисто и белым-бело. А вот про состояние своего кишечника я ничего говорить не буду.

Ограничусь цитатой из заезженной песни:

"Не сыпь мне соль на рану"!

Лучше поговорим об известном южном городе...

За один день Сочи не осмотришь. Наш визит стоит расценивать лишь как "пробежку по верхам" или "взгляд из окна проходящего поезда". Но и в таком подходе есть определенные преимущества.

Наверное, стоило сразу же сесть на маршрутку и поехать в центр. Но после долгой поездки хотелось пройтись пешком. Поэтому, хоть мы и собирались в Дендрарий, решили поначалу слегка прогуляться.

Каково самое первое впечатление от Сочи? Единственный крупный южный город, который я видел в этом путешествии. Здания здесь - довольно массивные, сталинские дома. Ощущается определенная помпезность. Кстати, сообщу, что мы следовали по улице Горького.

- Надо бы поесть, - сказал мой товарищ, - чтобы потом на это не отвлекаться.

- Главное, кофе попить, - высказался я. - Интересно, как здесь с кафе?

Выяснилось, что вполне приемлемо. Буквально метров через сто Паумен обнаружил кофейню "Семь футов". Заведение располагалось в подвале (разумеется, хорошо оборудованном). Этим, очевидно, и было обусловлено название.

Сочинская кофейня оказалась достаточно дорогой. Впрочем, если мыслить по-туапсински.

Путешественники с интересом почитали меню, выбрали две пиццы и кофе. В итоге, заплатили 190 рублей. Кофе был очень вкусным (арабика), а вот пиццы - большими, но с изрядной составляющей мучного.

- Зато питательно, - заключил мой товарищ.

- Как-то здесь не по-домашнему, - пробурчал Гризли. - Цены высокие, а ощущение - как в "Макдональдсе".

- Если бы у нас было много времени, - стал оправдываться Паумен, - мы бы нашли и дешевое, и вкусное питание. Но потратили на это полдня.

- Да я не возражаю, - ответил Гризли. - Просто делюсь впечатлениями.

Вскоре после кафе "Семь футов", друзья дошли до Курортного проспекта. Тут, видимо, не помешает вставить пассаж из путеводителя.

Курортный проспект.

Подлинным украшением города является Курортный проспект. Когда-то это был лишь участок шоссе Новороссийск-Сухуми. Теперь, оказавшись в черте города, он превратился в красивую зеленую улицу. Проспект протянулся вдоль берега моря от Ривьерского моста через реку Сочи до моста через реку Мацеста. Длина его превосходит десять километров - это одна из самых длинных улиц в мире. Курортный проспект считается главной магистралью Сочи, его парадной улицей.

Мосты и виадуки, ажурные павильоны на автобусных остановках, архитектурно оформленные спуски и подъемы проспекта находятся в удивительной гармонии с его изумрудным нарядом из пальм и кипарисов, магнолий, криптомерий, серебристых акаций, эвкалиптов, инжира, олеандров, плакучих ив, бамбука, благородного лавра, сосен. Зеленые изгороди из лавровишни, розмарина, мирта, камелий и других кустарников, а также лужайки, клумбы, альпийские горки освежают воздух. Вблизи проспекта не чувствуется запахов выхлопного газа, гари, пыли.

- Послушай, по этому проспекту мы можем идти часа четыре, - с грустью заявил я товарищу. - Это, конечно, интересно, но в Дендрарий точно не успеем.

- Надо садиться на маршрутку, - принял верное решение Паумен. - Знать бы только - в какую?!

Дойдя до остановки, мы застопорили первую попавшуюся "Газель". Оказалось, именно она нам и нужна.

Водитель попался чрезвычайно любезный. Он непрестанно шутил и объявлял все остановки.

- В Сочи, что, все такие разговорчивые? - спросил я у друга.

- Здесь маршрутка на два рубля дороже, чем в Туапсе, - пояснил мой товарищ. - Правда, и расстояния длинней. Но все равно, водители отрабатывают разницу за счет интенсивного общения с пассажирами.

После этой фразы Гризли надолго замолчал, ибо не сразу понял, что это - шутка. Когда же понял, маршрутка уже доехала до Дендрария. Рядом располагалась гостиница "Светлана", а через дорогу - большое здание цирка.

Перед Дендрарием стояла внушительная очередь. Оказалось, туда надо забираться по канатной дороге. Я встал в конец, а Паумен пошел к началу - выяснять ситуацию.

Вернулся мой товарищ грустным.

- Там перерыв, - сообщил он. - С 12-45 до 13-45.

- А сейчас сколько? - спросил я.

- Примерно час, - ответил Паумен.

- Нет, меня это не устраивает! - заявил Гризли. - Если мы будем стоять в очереди, то наш визит превратится в сплошное стояние. Я не для того на юг приехал, чтобы простаивать в очередях!

- А мы потом не пожалеем? - задумался мой друг. - Ведь вчера настраивались на Дендрарий.

- Не пожалеем! - категорично ответил я. - Мне глубоко плевать на этот Дендрарий!

Сейчас я могу сказать, что таксист подвез путешественников несколько "не туда". Маршрутчик высадил нас у кассы на канатную дорогу. Обычный же вход в Дендрарий располагался через квартал и был открыт. То есть, друзья вполне могли посетить это уникальное место при ином стечении обстоятельств. Но, как получилось, так и получилось.

Чтобы у читателей не сложилось впечатление, будто они совершенно напрасно читают этот текст, приведу информацию о Дендрарии из путеводителя. В конце концов, это - интересно!

Дендрарий.

Любителям экзотической флоры доставит удовольствие посещение Дендрария - ботанического сада, где собраны растения со всего света. Дендрарий представляет собой уникальный памятник садово-паркового искусства республиканского значения, опытно-показательный образец Кавказского филиала Всероссийского НИИ лесоводства и механизации лестного хозяйства.

Дендрарий состоит из двух частей: нижней, равнинной и верхней, расположенной на крутом горном склоне. Обе соединены туннелем, проходящим под Курортным проспектом. Центральная часть парка создавалась по образу и подобию итальянских садов и насыщена архитектурными сооружениями. Здесь множество своеобразных декоративных лестниц, ротонд, беседок, скульптурных композиций на мифологические сюжеты. Большая часть территории являет собой типичный английский пейзажный парк, но можно увидеть и мексиканскую горку и оказаться в японском садике.

Нижняя часть дендропарка представляет собой естественный парк с прудами, где плавают лебеди и утки, и тенистыми аллеями. Посреди одного из прудов установлена скульптура Нептуна. Вблизи нее находится морской аквариум, в котором посетителей могут увидеть 27 видов рыб из акватории Черного моря.

В верхний парк можно попасть по канатной дороге от цирка. Со смотровой площадки, расположенной на холме, открывается панорама на близлежащие горы и Главный Кавказский Хребет.

- Думаю, нечего забивать свою голову музеями, - рассудил я. - Времени для осмотра - немного, всего пять часов. Логично просто совершить пешую обзорную экскурсию.

- Может, в музей истории Сочи зайдем? - засомневался Паумен.

- Никакой истории! - отмел Гризли это предложение. - Скажи еще - в Литературный музей имени Островского!

- Но ведь ты же - литератор, - возразил Паумен.

- Я читал об этом музее, - сознался автор данных строк. - Там только про одного Островского. А кому он сейчас интересен?

- Есть такие люди, - не согласился Паумен. - Например, профессор Цыцарский. Его любимые строки:

Нас водила молодость в сабельный поход,

Нас бросала молодость на Крондштатский лед....

- Нельзя объять необъятное, - подвел конец литературной беседе Гризли. - Все в Сочи за день осмотреть невозможно. Поэтому - обойдемся без музеев.

И путешественники тронулись в путь - куда глаза глядят.

Но глаза, в связи с жарой, смотрели в сторону моря. Поэтому прямо от касс Дендрария мы направились к побережью.

По пути Паумен приметил дегустационный зал. Мой товарищ всерьез заинтересовался мероприятием, но дегустации проводились только раз в час и все билеты раскупили.

- А можно устроить индивидуальную дегустацию? - обратился Паумен к человеку за стойкой.

Я же в этом время тыкал друга в бок, недвусмысленно возражая против этой затеи.

- Увы, - вздохнул мужчина, чей крупный нос выдавал профессионального винодела. - Индивидуальные только после пяти.

- Придем, придем, - заверил я дегустатора и потащил Паумена из заведения.

- Зачем тратить лишние деньги? - спросил я уже на улице. - Свои три стакана мы всегда выпить успеем...

Паумен что-то хотел объяснить, но затем махнул рукой.

- Для начала следует искупаться, - изрек он. - Тогда и голова будет соображать лучше.

Кстати, совсем забыл сказать о погоде. К нашей большой удаче небо затянуло дымкой. Это спасало от палящих лучей нашу обгорелую кожу. Но определенная духота уже чувствовалась.

Через пару кварталов друзья вышли к морю. Место оказалось незамысловатым; трудно сказать, являлось ли оно городским пляжем.

- Скорее всего, да, - прочел мои мысли Паумен. - Ибо находится на территории города!

Скажу лишь одно: путешественники долго присматривались к какому-то сточному ручью, что вливался в море метрах в десяти от купающихся.

- А, ерунда! - наконец, воскликнул Гризли. - И не в таких условиях плавали!

Друзья по очереди окунулись и отменно освежились.

Народу, по неизвестным мне причинам, на пляже было совсем мало. Скорее всего, мы забрели на непопулярное место, да и дымка разогнала потенциальных "загорателей". К тому же, пляж был шириной не больше десяти метров. Далее возвышалась внушительная гранитная набережная.

- Куда будем путь держать? - спросил я.

- Сейчас глянем, - ответил Паумен и полез за схемой Сочи. - Вообще-то, у меня есть желание посетить парк Ривьера.

- Так это "пилить" через весь город! - присвистнул я.

- Ты хотел устроить большую прогулку? - спросил мой товарищ. - Вот и прогуляемся!

Но для начала путешественники приобрели по стакану вина "Маленькая Изабель". Около набережной располагалось большое количество всевозможных разливонов и мы не преминули этим воспользоваться.

Что можно сказать насчет "Малышки Беллы"? К сожалению, ничего хорошего. Вино настолько не понравилась туристам, что мы часа через два отказались и от "Прекрасной Изабель".

- Кто знает? - справедливо заметил Паумен. - Может, эти марки чем-то связаны?

Приободрившись вином, посвежевшие от купания путешественники продолжили осмотр. Мы вышли на какую-то улочку и прямо по ней устремились насквозь Сочи.

- Что ты пишешь, Гризли? - возмутится один из читателей-критиков. - Что значит "насквозь" по отношению к Сочи?

- А то, - отвечу я словами какого-то рекламного ролика. - Перед вами - словарная находка! "Насквозь Сочи!" - именно так следует назвать нашу прогулку! И вообще - не перебивайте, уважаемый!

Пройдя около километра по набережной, мы наткнулись на супер-монстра, гостиницу "Жемчужина". Как я выяснил, ее называют "гостиница-сарай" и не напрасно. У нас в Питере подобные строения кличут "муравейник".

Для интересующихся сообщу про цены в гостинице на 2002. Информация почерпана отсюда "Жемчужина", где проживают гости "Кинотавра", - отель высокого уровня. Там цена зависит от этажа - чем выше, тем дороже. Обычный номер стоит примерно 1.600 рублей, апартаменты - 20 тысяч".

Разумеется, путешественники даже не рассматривали возможности в этой гостинице остановиться. Она, скорее, привлекала своими размерами.

Через некоторое время мы вышли на дорогу вдоль моря, которая проходит по парку и на высоте. Одним словом, идешь среди пальм и кипарисов, а внизу, метрах в ста, плещутся волны...

- Что за путаница в голове у автора? - воскликнет придирчивый читатель. - Как можно ничего не запомнить?

- Значит, недовольны? - воскликну я. - Да мы были в Сочи совсем недолго! И, кстати, увидели такое - о чем никто никогда не писал!!! Слушайте...

Путешественники пересекали очередной городской парк. Вдруг Паумен остановился.

- Смотри! - удивленно воскликнул мой товарищ.

- Вот тебе на! - поддакнул я. - Кого же угораздило?! ...

Рядом с одной из многочисленных скамеек, в цементную тумбу (чье предназначение я запамятовал) была вмонтирована аккуратная табличка. На ней красовалась надпись, выведенная каллиграфическим подчерком: "Нести добро. Толик".

Несколько секунд путешественники рассматривали произведение искусства.

- И какое добро Толян принес своей надписью? - наконец, осведомился я. - Кому оно здесь сдалось?

- Это призыв к массовым хищениями собственности, - предположил Паумен. - Анатолий призывает сограждан выносить государственное и частное имущество.

- То бишь, перед нами - лозунг матерого вора? - не поверил я.

- Точно, - подтвердил мой друг. - Замаскирован под бытовой альтруизм.

- Сильно! - подивился я познаниям товарища.

Затем нам попался военный санаторий "Лазурный берег".

- Меня всегда поражало словосочетание "военный санаторий", - признался я. - Сразу представляются вояки, которые по уставу "отдыхают". То есть, строем ходят на обед, по плацу каждый день маршируют, а вечером - возвращаясь с ужина, горланят одну и ту же песню: "Лазурный берег может спать спокойно"!

- А где же отдых? - скептически поинтересовался Паумен. - Ты описал образцовую воинскую часть.

- Да, что-то не стыкуется, - опечалился я. - Фантазия понеслась в неверном направлении...

- Гризли, - устало заметил мой друг, - а тебе не кажется, что твоя фантазия слишком часто уносится не туда? Как читатели смогут одолеть твои фантастические записки?

Гммм... Вопрос моего товарища остался открытым. Чтобы исправиться хоть каким-нибудь образом, приведу-ка я цены на сочинские гостиницы и санатории. Все они почерпнуты отсюда

Итак, слушайте!

Вот что пишет Юлия Зорина в статье журнала "iностранец" (N26 от 23.07.2002):

"Ну, а к услугам тех, кто привык ни в чем себе не отказывать, 300 номеров современной 20-этажной гостиницы "РЭДИССОН-Лазурная", а кроме того, коттеджи и президентские виллы. Самый дорогой сочинский отель - четырехзвездочная Radisson SAS "Лазурная" - пока единственный в городе, входящий в международную отельную сеть и сертифицированный по международным стандартам. Начальная цена за двухместный номер - 185 долларов.

Можно снять и так называемую виллу - отдельный роскошный домик, с массой всяческих удобств, но ни много ни мало за $1.055 в сутки. Кому мало, тот должен учесть еще $15 - за шведский стол на одного человека"...

- Ничего себе здание! - поразился Паумен, когда мы проходили мимо "Лазурной". - Вот отгрохали! Они что, оборзели?!

- Юг должен быть для простых людей, - справедливо обозлился Гризли. - Всяким "западникам" и так есть куда податься. А вот куда деться российским труженикам? Благодаря этой навороченной гостинице с иностранным названием мы здесь себя чувствуем людьми третьего сорта.

- А ты, спроси читателей, - зажегся новой мыслью Паумен. - Кто-нибудь, кроме управляющих "Лазурной", доволен постройкой гостиницы? Кому, кроме хитрых менеджеров нужны в Сочи новые богачи?

- Разумеется, спрошу, - энергично согласился я. - Если у вас есть мнение на этот счет, высказывайтесь здесь!

А я пока сообщу еще о санаториях (из той же Юлии Зориной): "В санаториях среднего уровня - в "Заре" или имени Мориса Тореза - цена путевки, в которую включена цена лечения, питания и культмассовых мероприятий, колеблется от 600 до 1.600 рублей в день. Дешевле всего номера с удобствами на этаже.

Есть санатории классом выше - например, "Сочи" (от 1.800 до 3.600 рублей в сутки), "Россия" (от 1.500 рублей). Путевку можно заказать на полный срок (3 недели), а можно только на половину срока. В отличном санатории "Заполярье" путевка стоит в среднем 25.000 рублей за 21 день. А прибрежный пансионат "Светлана" за 22 дня берет 18.000 рублей с полным пансионом.

Многие санатории в городе - профильные, то есть нацеленные на излечение определенных заболеваний. Так что если вы, скажем, сердечник, - выбирайте санаторий, который работает именно с сердечниками".

От себя лично (проверенная информация на июль 2003 года) добавлю - одноместный номер в гостинице "Москва" стоил 800 рублей, а двухместный - 1200 рублей. Это объявление с ценами мы видели на Морском вокзале, и я не преминул списать ценные данные в свой походный блокнотик...

Тем временем, путешественники миновали памятник Островскому.

Что можно сказать об этом поэте? Начнем с того, что именно ему принадлежат известные строки: "Жизнь дается человеку один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жег позор за подленькое и мелочное прошлое..."

- Ты ощущаешь мучительную боль? - осведомился я у Паумена.

- Это ты о чем? - переспросил мой товарищ, чувствуя, что Гризли "понесло".

- Просто про ожог спрашиваю, - решил я не донимать своего друга дурацкими вопросами.

- Болит, - чистосердечно признался Паумен. - Правда, не мучительно, но все же...

А я на всякий случай приведу координаты музея: Литературный музей им. Н. Островского - ул. П. Корчагина дом 4.

Лучше бы звучало так: "Литературный музей им. П. Корчагина - ул. Н. Островского дом 4".

Кстати, по возвращению на Историческую Родину, я просмотрел свою обширную электронную библиотеку. Увы! Не нашлось среди тысяч разнообразных книг ни одного стихотворения Николая Островского. Зато были иронические замечания по поводу Островского Венедикта Ерофеева и Юза Алешковского. Но если я начну их цитировать, то уйду слишком далеко от предмета исследования.

Лучше сообщу, что на той же площади (где установлен памятник великому советскому поэту) практически все было увешано рекламными плакатами новой программы Филиппа Киркорова "Чикаго".

- И здесь этот урод? - весьма нелицеприятного отозвался о Филиппе Гризли. - Надоела его улыбающаяся физиономия!

- Одно я в Сочи безоговорочно одобряю, - заявил Паумен. - Это - туалеты. Они - бесплатные и чистые!

- Верно! - согласился я. - А то читаешь всяческие описания отдыхающих, но никто не упомянул чрезвычайно важную тему "туалетной чистоты". Может быть, Сочи стоит назвать городом туалетов, в самом лучшем смысле этого слова?

- Я - Туалетный Сочи, - пропел Паумен на мотив песни "Шоколадный заяц".

Затем мой товарищ неожиданно стал серьезным.

- Твои глупости, Гризли, - заявил он, - действуют на меня заразительно. Или это все происки жары и духоты?

Наверное, Сочи можно назвать почти как угодно. Вполне подойдут эпитеты - "город пансионатов и санаториев", "город зелени", "город парков", "город музеев". Лично у меня Сочи ассоциируется с Москвой, но эти соображения я, с вашего разрешения, выскажу позже.

Правда, иногда буду называть город - южной столицей.

Когда путешественники подходили к Морскому вокзалу, нам ненадолго открылся выход на пляж.

- Пошли, Гризли, еще искупаемся, - предложил Паумен.

Честно говоря, сознание к тому времени стало постепенно затуманиваться. Все-таки очень сложно долго ходить по перегретому городу. К тому же, солнце уже вылезало из дымки. Опережая события сообщу, что вскоре оно стало печь с жестокой яростью. А ходить, не купаясь, по плавящемуся асфальту, обгоревшим, да еще и в длинных брюках - тяжеловато.

- Попробуем, - согласился я.

Однако, не тут-то было. Мы попытались пройти к пляжу, но... Как вы думаете, кого мы увидели?

Первым нам встретился предприимчивый мужчина на открытом "Кадиллаке". Водитель был одет в безукоризненный смокинг, а на отполированной машине красовалась надпись "Провожу экскурсии". Элегантный мужчина откровенно скучал.

- Сразу понятно, - оценил ситуацию Гризли, - этот тип ничем не лучше таксистов на вокзале. Парень раздобыл где-то "Кадиллак" и теперь ждет по-настоящему богатого клиента. Ведь он не проведет экскурсию за 1000 рублей? Думаю, меньше трех тысяч не запросит.

- А за две с половиной принципиально не согласится, - подтвердил Паумен. - Лучше весь день просидит за рулем, парясь на солнце.

Далее путешественникам попались улыбчивые негры с попугаями. В этом путешествии я еще не писал об отвратительной забаве последних лет - сниматься на пляже вместе с неграми, да и вообще - всячески задействовать чернокожих.

Причем, ниггеры используются примерно так же, как попугаи - всем интересно поглазеть на экзотическую диковинку.

- Вы, что, в Африку приехали? - так и хочется спросить жизнерадостных туристов, фотографирующихся с неграми. - Зачем вам нужна такая фотография?

Дальше путешественники решили не идти. Внезапно друзья осознали, что забрались на территорию пансионатских пляжей и нет никакой уверенности, что можно будет где-нибудь выйти к морю.

И правильно сделали. Приведу еще одну информацию о пляжах на 2002 год:

"Если у вашего санатория или отеля есть собственный пляж, то ваши проблемы решены. Если нет, придется искать самому. Некоторые не очень претенциозные санатории (например, "Авангард") недорого оформляют пропуска на свои пляжи. Здесь всегда чистенько и спокойно.

В аквапарк "Маяк" вход для взрослых - 500 рублей, для детей - 250. Дети резвятся в своем городке с маленькими горками и качельками, взрослые низвергаются с крутых горок и носятся по внутренностям перекрученной трубы. Дух захватывает, но потом начинает надоедать. Одного дня в аквапарке хватит по уши.

Самый неухоженный и многолюдный пляж - бесплатный городской. Здесь вам за полтинник дадут напрокат топчан или шезлонг. Возьмите, не жадничайте: камушки на пляже разнокалиберные, ровной лежанки вы себе не сделаете".

Кстати, прочитал я эти, весьма короткие записки девушки, и подумал: "Ну, за что ее вообще напечатали? Мое сочинение - гораздо более подробное! Даже о Сочи, где мы практически не были"!

- Не переживай, Гризли, - ответил внутренний голос. - Такова, медвежина, твоя судьба.

- А я и не переживаю, - насупился автор данных строк. - Просто констатирую факт.

Мы же направились на Морской вокзал. Солнце уже шпарило вовсю. Огромный диск завис над городом и тени в южной столице почти не осталось.

Острошпильное здание Морского вокзала можно назвать типичной постройкой сталинского времени. На фоне моря оно смотрелось неплохо. Друзья, спасаясь от солнца, тут же поспешили в билетные кассы. Там предлагались и часовые экскурсии на теплоходах, и более продолжительные - вплоть до поездок в другие страны.

Забыл сказать, что в небольшой гавани, кроме теплоходов, стояло еще не менее двадцати шикарных и очень шикарных яхт.

- Плотность богатства на душу населения явно превышает норму, - констатировал Паумен.

- А некоторые цены просто шокируют! - пожаловался Гризли, рассматривая "прейскурант морских путешествий", вывешенный на стенке.

- Например, поездки в Турцию, - согласился Паумен. - Плати тысячу долларов и отдыхай!

- Мы лучше в Ривьеру пойдем, - насупился я. - Как-нибудь без Турции обойдемся.

- Вот именно, - добавил мой товарищ с неподдельным патриотизмом. - Зря, что ли, с басурманами воевали?

Дальнейший путь пролегал по улице Орджоникидзе. До долгожданной Ривьеры оставалось не больше километра. Путешественники дошли до реки Сочи и тут между друзьями произошла небольшая ссора.

- Почему же небольшая? - потрет руки от удовольствия читатель, падкий до всякого рода мерзопакостных сцен. - Небось, до мордобития дошло? Сколько пролилось крови? Кого доставили в госпиталь?

- А вот и не дошло! - честно отвечу я. - Дело было вот в чем...

Представьте себе: вы уже третий час "конно-педалируете" (по выражению профессора Цыцарского); то есть, из последних сил все идете куда-то резвым шагом, осматривая достопримечательности. Солнце печет "с жестокой яростью". Мало того, у меня за спиной тяжеленный рюкзак. Асфальт плавится, обгоревшее тело болит, голова - ничего не соображает...

Одним словом, представили?

И вот, когда мы поднимались на мост, (а подъем оказался тяжелейшим - ступеньки крутые, пот течет ручьями), Паумен вдруг захотел сфотографироваться. В ответ я самым наимрачнейшим образом насупился и заявил: "Давай сначала до твоей дурацкой Ривьеры дойдем, а там уже сфотографируемся".

Разумеется, мой товарищ жестоко оскорбился.

Напрасно Гризли делал робкие попытки извиниться. Во-первых, я сам был весьма раздражен и нормально попросить прощения не мог. Лишь пробурчал: "Кончай, Паумен, на меня дуться", но вряд ли это могло исправить ситуацию.

Во-вторых, Паумен был весьма зол и утомлен. В таком состоянии путешественники, крайне недовольные друг другом (а я и сам собой), прошли мост и, метров через триста, наконец-то ввалились в долгожданную Ривьеру...

Для начала приведу описание парка из путеводителя.

Парк Ривьера

Излюбленное место отдыха туристов и отдыхающих. Расположен в самом центре города и утопает в зелени и цветах. Здесь есть летние киноконцертные, спортивные и танцевальные площадки, тир, аттракционы, шахматный павильон, библиотека, бары, кафе, в летнее время можно пользоваться многоцветьем благоухающих розовых кустов и укрыться в прохладной тени сосновых и каштановых аллей.

Парк находится на правом берегу реки Сочи, недалеко от моря и Ривьерского моста в западной части Курортного проспекта. В парке есть несколько прудов. Один из них имеет форму Черного моря в миниатюре.

Ривьера - парк культуры и отдыха. Именно отсюда почти 100 лет назад начинался курорт Сочи.

Одна из достопримечательностей парка - "поляна Дружбы". По традиции каждый почетный гость города получал право посадить здесь магнолию. В итоге на аллее в парке можно увидеть деревья, посаженные прославленными гостями города, государственными и общественно-политическими деятелями.

Войдя в парк, я первым делом сбросил с себя ненавистный рюкзак.

- Боже, как я задолбался! - подумал Гризли и стал осматриваться по сторонам.

По центральной аллее дефилировало приличное количество людей, а ближайшие скамейки были заняты. Я стер пот со лба, и отдышался.

Паумен же пошел за лимонадом, ибо срочно требовалось что-нибудь выпить.

- Прости меня, - обратился я к товарищу, когда тот вернулся с двумя банками "Миринды". - Это все - жара.

Вместо ответа Паумен дал мне банку и я стал неистово сосать желтую жидкость. Она тотчас стала выходить потом.

Подобное поведение Паумену не понравилось.

- Ну, что ты, Гризли! - в раздражении заявил мой друг. - Не можешь, что ли, до скамейки дойти?

- Да нет здесь ни одной свободной скамейки, мазер фака! - обозлился я в ответ. - Пить охота, что тут такого?!

Тут путешественники чуть натурально не подрались, но вовремя вспомнили, что они - неразлучные друзья.

Стиснув зубы, я подобрал ненавистный рюкзак и мы отправились на поиски скамейки.

Вскоре, надо сказать, нашли свободную.

- Что все-таки делает жара, согласись? - спросил я Паумена через пару минут. - Просто дуреешь, и все тут.

- Согласен, - ответил мой товарищ. - В тени, с лимонадом, значительно лучше.

- Теперь надо осмотреть "поляну Дружбы", - заявил мой друг, когда мы окончательно пришли в себя.

- Да, это же - чушь на постном масле! - выразил я свое категоричное мнение.

- Чушь - чушью, а осмотреть надо, - Паумен был неумолим. - Мы туристы-познающие. К тому же, что за странная формулировка "чушь на постном масле"?

Я внимательно посмотрел на своего друга.

- Хочешь подробностей? - осведомился я. - Не надоела моя болтовня?

- Да, желаю подробностей! - ответил Паумен на первый вопрос, а второй - проигнорировал.

- "Поляна Дружбы" - исключительно идеологическая задумка, - начал я. - Это - мертворожденное образование, ибо в самой идее нет ничего живого. Организация и развитие "поляны" насаждались сверху, КПСС, стремящейся упрочить свое господствующее положение в обществе, ибо ...

- Довольно! - прервал меня Паумен. - Жара действует на тебя так разнообразно...

- Тогда пойдем смотреть поляну, - предложил я.

"Дружная" композиция была оформлена в хорошо узнаваемом советском стиле. На небольшой площади (100 на 300 метров) красовалась сотня-другая магнолий. Их посадили в годы застоя разные известные люди - лидеры компартий Вьетнама и Северной Кореи, американский певец Робсон (симпатизировал СССР) и космонавты, известные художники и поэты. Всех этих бедолаг добровольно и насильно привозили в Ривьеру, давали в руки лопату и заставляли копать.

Таким образом, на самом высоком уровне, боролись за "дело дружбы". Борьба шла с переменным успехом. Безымянным прокоммунистическим деятелям-марионеткам из стран третьего мира помогали обрести статус известные Гагарин и Титов.

Одним словом, мы столкнулись с одним из ярких примеров коммунистической пропаганды, где ковалась, разумеется, не дружба, а крепился фундамент для продвижения в мир "советского образа жизни".

- Всю эту застойную идеологическую чушь надо было бы отменить в 21-ом веке, - сообщил Гризли. - Это, все же, не Аллея Звезд в Голливуде.

- А с чего ты взял, что сейчас нет идеологии? - удивился Паумен. - Путиновскому правлению, наоборот, очень полезны сочинские "дружеские символы". В ближайшие годы они будут даже больше востребованы, чем во времена Леонида Ильича.

- Поживем-увидим, - ответил я.

Скажу лишь, что проблемам дружбы (которых, на мой взгляд не должен касаться такой социально-культурный монстр, как город) уделено в Сочи слишком много внимания.

Так, здесь существует Дерево Дружбы. Думаю, читателям будет интересно об этом прочесть. Вновь воспользуюсь путеводителем.

Дерево Дружбы

На территории НИИ горного садоводства и цветоводства находится Дерево дружбы. К нему ведет пальмовая аллея, завершающаяся бамбуковой беседкой, скрывающейся среди зарослей бамбука в так называемом бамбуковом зале.

С целью создания более морозостойких сортов цитрусовых в 1934 (а по другому источнику в 1932) Федор Михайлович Зорин посадил в саду маленькое деревце дикого цитруса и привил в его крону японские мандарины, итальянские лимоны, американские грейпфруты, испанские апельсины, китайские кинкады.

У дерева 12 корневых систем и один ствол. Всего сделано 627 прививок (по другому источнику 1300) выдающимися людьми из 150 стран. Среди людей - Гарагни, Хо Ши Мин, Герман Титов, Ворошилов, американский певец Поль Робсон, мексиканский художник Сикейрос.

Рядом посажено еще 60 деревьев с многочисленными прививками.

После Парка Дружбы, путешественники решили еще побродить по Ривьере. Конечно, за час, который у нас оставался, обойти даже часть огромного парка было невозможно. Поэтому мы лишь "пробежались по верхам".

Первым делом друзья наткнулись на выставку "Движущиеся восковые фигуры". Выяснилось, что экспозицию привезли из Питера. Один экспонат, выставленный для всеобщего обозрения я запомнил - это был супер-паук, совершающий примитивные движения лапами. Стоило это удовольствие (посещение выставки) 80 рублей с человека, то есть, чрезвычайно дорого.

Впрочем, это можно назвать вполне "сочинскими ценами".

- Может, заглянем? - предложил Паумен.

- Ты что? - накинулся я на товарища. - Зачем за примитивных пауков платить 160 рублей?

- Как хочешь, - пожал плечами мой друг. - Я просто хотел разнообразить нашу поездку.

- Здесь хорошо вечером, - стал рассуждать Паумен. - Парк - большой, места на всех хватит. Можно спрятаться в тени и посидеть в свое удовольствие.

- Наверное, как и в Анапе, жуткое количество народа, - представил я. - И в дорогих кафе нет свободных мест.

- Да, за вечер в Ривьере из карманов праздной публики утекает несколько миллионов рублей, - согласился мой друг. - Типичная индустрия развлечений. Вот, кстати, еще один ее элемент...

Действительно, путешественникам открылись "навороченные" американские горки. Подобные мы когда-то видели в Питере. Маленькая трасса обеспечивала пару-тройку очень крутых спусков.

- Прокатимся? - на это раз предложил я.

Увы! Цены слишком кусались. Выяснилось, что один билет стоил сто рублей. Это было слишком дорого для двух минут удовольствия.

- Я не скряга, - начал рассуждать Гризли. - Но на 200 рублей мы можем вдвоем перекусить в кафе. А тут - просто кидаешь деньги на ветер.

- Да, нам эта забава - малодоступна, - произнес мой друг. - Если бы мы жили в Сочи, то, конечно, нашли и дешевые места для пропитания, и недорогие удовольствия. Но на "американских горках" так и не прокатились.

Совершив небольшой круг почета по Ривьере, друзья направились к выходу. Напоследок еще минут пять постояли у общей схемы парка.

- Здесь еще гулять и гулять, - проницательно заметил Паумен.

Путешественники покинули Ривьеру, пересекли широкий проспект, и тут мой глазастый товарищ заприметил уютное кафе-разливон. На наше удивление, там никого не было. Друзья заказали по стаканчику "Ласковых Сетей" и сели за одинокий столик в тени.

Кстати, в Сочи всем рекомендую попробовать вино "Ласковые Сети". Оно целиком соответствует названию. Поэтому следует не увлекаться и ограничиться стаканчиком. Вкус - очень приятный.

С нашего места открывался красивый вид на реку Сочи. Находясь в тени, с вином, в покое и комфортабельно, путешественники впервые за долгое время почувствовали себя уютно.

- Славное кафе! - поделился впечатлениями Гризли. - Значит, и в Сочи можно найти немноголюдное место.

- Все возможно, если захотеть, - философски ответил Паумен. - Правда, сейчас нам, скорее, повезло.

Я перевел взгляд на проспект, по которому двигался транспорт. На остановке пассажиры ждали автобуса. Вот он подошел и люди начали вбиваться внутрь.

- Забавно смотреть на незнакомый город, - произнес я. - Ты еще ничего не знаешь, скоро отсюда уедешь. Все, что ты видишь - не совсем реальность.

- Свежий взгляд хорош тем, что надолго остается в памяти, - откликнулся Паумен. - Почему он менее реален, чем привычный? Просто он - другой.

- Если бы я знал Сочи, - продолжил Гризли, - то автобусная остановка вписалась в общую картину города. Я бы смог предположить в какой район эти люди собираются ехать, да и другие дополнительные детали. Этот образ - остановка, не был бы вырван из контекста, а являл собой часть одного единого целого. А сейчас он существует сам по себе. Понимаешь, о чем я говорю?

- Я-то понимаю, - со вздохом согласился мой товарищ. - Но поймут ли читатели? Вернее, даже так - нужно ли читателям знакомиться с подобными рассуждениями?

И путешественники углубились в еще более глобальный спор, который я пожалуй, приводить здесь не буду...

Покинув кафе, друзья перешли мост и по набережной медленно направились с сторону вокзала. Приближалось время отъезда.

Городская река была похожа на все южные речки - посередине широкого русла плещется серый и мутный ручеек. Зато гранитную набережную отгрохали основательную. Вдоль нее росло большое количество платанов.

- Да, в Сочи всего с избытком, - заявил Гризли. - Вот в Туапсе - платанов мало, дерево это - редкое. Поэтому они растут лишь на Карла Маркса и высоко ценятся. А в Сочи - встречаются на каждом шагу и это никого не трогает.

Интересно, что район набережной сильно отличался от остальных. Мало того, он чем-то напоминал Питер. - Здесь меньше приезжих, - обратил внимание Паумен.

- И больше местных, - зачем-то добавил я.

Так мы дошли до улицы Московской. По ней же и вернулись на вокзал. Дорога запомнилась обилием разнообразнейших бутиков. К определениям южной столицы добавилось еще одно "Сочи - город бутиков".

Там продавался роскошный парфюм, изделия из кожи и, что удивительно, зимние шубы.

- Великолепная шубка из соболя, - представил я себе диалог двух богатых дам. - Где купили?

- Вы, что, не знаете, где продают самые дешевые в мире шубы?

- Не имею ни малейшего представления!

- В Сочи, моя дорогая!

- Это почему же, милочка?

- Просто сочинские дамы не могут шубы носить - очень жарко. Вот и продают по дешевке...

- Этот район бутиков еще раз подтверждает тезис о богатстве здешнего населения, - сказал я вслух. - Однако, кому нужна подобная роскошь?

На этом риторическом вопросе мы подошли к вокзалу. Короткое путешествие по южной столице заканчивалось.

- А что еще здесь можно посмотреть? - возможно, заинтересуется читатель.

Приведу дополнительную информацию.

Во-первых, сведения из путеводителя.

Собор Михаила Архангела

Первый православный храм на территории Черноморского округа. Сооружен в память об окончании Кавказской войны. Начало сооружения собора связывают с прямым указанием великого князя наместника Кавказа Михаил Николаевича.

Здание выполнено в форме четырехконечного креста с вытянутой фасадной ветвью. Ветви креста перекрыты сводами, а центр - куполом.

Музеи

Художественный музей изобразительных искусств - Курортный проспект, 51

Музей истории Сочи - ул. Орджоникидзе, 29

Музей морских обитателей - Курортный проспект, 106

Во-вторых, дам полезные гиперссылки:

http://www.dikar.ru/ - предложения о сдаче жилья

http://www.sochi-info.com/ - портал Сочи

http://rest.sochi.net - портал Сочи

http://www.sochi.ru/ - портал Сочи

http://rw.travel.ru/ - расписания поездов

http://www.poezda.net/ - расписания поездов

Это я взял из источника - http://www.guestbook.ru/phsochi.html

Возвращение в вагоне третьего класса оказалось долгим и изматывающим. В основном, от накопившейся за день усталости. В самом начале прогулки мы планировали на обратном пути где-нибудь выйти и искупаться. Но, как только сели в поезд, захотелось поскорее добраться домой.

Кстати, вагон оказался набит "под завязку". Об этом стоит сказать чуть подробней. В третий класс билеты продают по местам. Однако, никто на цифры внимания не обращает, и пассажиры рассаживаются на свободные. То бишь, процветает принцип "кто успел, тот и съел".

Поэтому, если хотите устроиться около окна, лучше приходите заранее.

Мы устроились "более-менее" - у окна, но не с видом на море.

В этом поезде туалеты функционировали. Правда, Гризли и Паумену они не понадобились. Хоть путешественники и купили в дорогу две бутылки безалкогольного пива, весь благородный напиток вышел потом.

От обратного пути в памяти осталось лишь ощущение долгой текучести времени.

Короткий остаток вечера путешественники провели дома. Описывать его я, пожалуй, не буду. Приведу лишь два исторических предложения из дневника. "Помылись в душе, отстояв очередь, купили персики и кефир плюс булочки. Персики достаточно дорогие - 60 рублей за килограмм, ибо продаются по дороге на пляж".

Расшифровывать эти строчки, на мой взгляд, не стоит. Главное, о Сочи я рассказал подробнейшим образом!

10. Пьянка

Часть 1

Этот день можно по праву назвать провальным, и я даже не знаю, стоит ли включать его в описание? Ибо сегодня, фактически, мы ничего не делали.

- Так что же, в путешествии будет "дырка"? - слышится мне голос заинтересованного читателя.

- Нет, ну что вы! Ни в коем случае! - спохватываюсь я. - Дырка от бублика нам не нужна!

Поэтому начну повествование.

Итак, друзья проснулись только без пятнадцати 12. Путешественники помылись и поехали в "Диету". Там мы вполне сносно поели на 160 рублей.

- Во "Фламинго" кормят вкусней! - заявил после трапезы Гризли.

- Что-то ты стал слишком придирчив, - нахмурился Паумен. - Может, перейти на тушенку с булкой?

- Нет, только не это! - пошел я на попятную. - Питание в "Диете" - очень вкусное!

На деле, после прекрасных ужинов в кафе - столовская пища кажется не самой привлекательной, да и не очень-то дешевой. Во "Фламинго" можно поесть на 250 рублей, а в "Диете" - на 180.

- Тем не менее, - подчеркнул мой друг, - разница есть!

Именно на эту разницу путешественники купили Паумену дорогой спрей против ожогов. Магазин, где продавалось это ценное средство, тоже расположен на улице Ленина.

Погода сегодня - просто плохая, но нам это только на руку. У моего друга серьезно обгорело плечо, а у меня на ногах по-прежнему красная сыпь до колена, поэтому загорать нам противопоказано. Мало того, я постоянно гуляю в брюках, дабы никто не решил, что Гризли болен проказой.

По Карла Маркса мы спустились к набережной, а вскоре и вообще поехали домой. И вот по какому поводу.

Дело в том, что я уже третий день мучился запором. В связи с этой страшной проблемой путешественники и направились на набережную. Там, рядом с цепочками, располагался туалет. В этом заведении автор этих строк надеялся разрешить свои наболевшие проблемы.

Увы! Туалет был, старушка сидела, дымка над городом нависла... Все было, кроме одного - стула! Моя отчаянная попытка окончилась полным провалом.

- Тебе нужно "Сенаде", - пророчески заявил Паумен.

Я принял таблетку и мы поехали в гостиницу.

Тут, друзья мои, разрешите публично покаяться. Ваш покорный слуга в связи со своими физиологическими проблемами пребывал в дурнейшем расположении духа. Можно без преувеличения заявить, что я совершенно неоправданно "бычился" и "куксился".

- Мне - плохо, и вообще, я - несчастный, я - страдаю! - прямым текстом заявил Гризли. - Пока запор мой не пройдет, буду находиться в печали, тоске и трауре!

Мои мучения (и моральные, и физические) стали практически непереносимы, поэтому я еще и выпил литр кефира. Адская смесь должна была сработать, да она и сработала!

Разумеется, когда мы уже вернулись в гостиницу.

Талантливый писатель Ал Алустон, помнится, учил меня, что адскими машинами называют взрывные устройства. Я же, в свое время, назвал этим термином вертолет. Но, думаю, совокупность кефира и таблетки "Сенаде" обозвать "адской смесью" не возбраняется. Тем более, что, в итоге, получается взрыв!

Три раза в приморском туалете произошло по взрыву. Паумен все это время читал газеты.

В довершении общей безрадостной картины с неба полил дождь, довольно впечатляющий ливень. По этому поводу Паумен вознамерился поспать, а я начал составлять данные записи. Вот, дошел до этого места, а мой друг - все спит.

И это несмотря на то, что напротив постоянно бесятся "подростки-пионеры", которых взрослые оставили без присмотра.

Эти шесть человек буквально доводят до белого каления остальных постояльцев. Сделать с "малолетними преступниками" ничего невозможно. Уже сейчас можно признать, что наши жилищные условия не сложились именно из-за этой компании. Вернее, из-за взрослых, которые поехали с детьми на юг и совершенно не утруждают себя заботой их как-то занять, а также теми равнодушными родителями, которые собственных чад в эту поездку отпустили.

Словом, сегодня - просто потерянный день. Отчасти это вызвано усталостью от предыдущих путешествий.

У меня, например, наблюдается стойкое нежелание куда-либо ехать и даже просматривается определенная неприязнь к новым местам. Похоже, мы на какое-то время перепутешествовали. На юге есть хорошее средство от этого - провести целый день на пляже и восстановить силы. Но из-за солнечных ожогов, да и в связи с дождем, сделать это невозможно.

Так я не узнал и, похоже, никогда не узнаю, где находится злополучный "Горпарк". Там проходят концерты и по всему городу развешаны объявления "Концерт такого-то. Горпарк".

- Даже если очень захочется пойти на выступление, - заявил я Паумену, исследовав карту, - мы не сможет это сделать.

- Почему? - удивился мой друг. - Дорогие билеты?

- Месторасположение "горпарка" засекречено, - ответил Гризли. - Единственное, что я знаю наверняка: горпарк - переводится как "городской парк".

- Да, это ценная информация, - саркастически заметил мой товарищ. - Но в каждом городе должны оставаться свои тайны.

Несколько обидно, что мы второй раз подряд сняли достаточно неудачное жилье. Но кто в этом виноват и что посоветовать читателям, собирающимся на юг, просто не знаю. Как снять хорошее жилье, вот в чем вопрос?

Единственная достойная гостиница в Туапсе "Каравелла", но там двухместный номер стоит около 2000 рублей в сутки. Частный сектор подразумевает неизбежное общение с хозяевами. Мы всеми силами старались этого избежать. Как выяснилось - частная гостиница не является выходом из положения.

Есть и дополнительное неудобство в южных путешествиях на короткий срок (10-14 дней). Загореть за это время сложно, а обгореть - весьма легко. Если поставить целью загореть, то надо ежесуточно рано вставать, идти на пляж, затем днем спать (в наших условиях это звучит как насмешка), а вечером снова отправляться на пляж. Однако, в таком случае, кроме пляжа ничего не увидишь.

Экскурсии здесь - содержательные, хотя весьма дорогие, и, опять-таки, надо рано вставать. Кроме того, один раз съездив на любые водопады, нет смысла посещать аналогичные, а это 80% предложений.

Есть еще такие варианты: поездка в Абхазию (1800 рублей с человека), на озеро Рица (тоже далеко и дорого), на рафтах (цены кусаются и надо вчетвером садиться на рафт (неизвестно какие попадутся попутчики)), а еще поездка на рафтах предполагает новую встречу с Айсой. Замечу, что этот предприимчивый адыг затесался почти во все местные экскурсии.

Обзорной экскурсии по Сочи я не встречал, да и в дельфинарий в Геленджик - предложений не было. Можно поехать в аквапарк в Небуг - многие так и поступают. Если не жалко денег (400 рублей) и вы являетесь большим поклонником водных горок - это предложение для вас!

А вчерашняя поездка в Сочи выявила общеизвестные трудности южного путешествия - жара сильно мешает длительным прогулкам по городу. Понял я еще, что следует быть аккуратней с пребыванием на солнце, раньше как-то всерьез об этом не задумывался. Идеальный вариант - приезжать на юг более-менее загорелыми и на дней 20-25. Если ваше тело приобрело настоящий ровный загар, то пребывание в Краснодарском крае становится более приятным. В жару вы не будете изрядно потеть и перестанете бояться за свою кожу.

Я же, хоть и уже второй день хожу в брюках, постоянно испытываю различные неудобства, ибо щипет и руки, и плечи, а о ногах я и не говорю. Иногда мне кажется, что мы с Пауменом в тот злополучный день на пляже попали в зону небывалой солнечной активности. Ведь, когда мы брали билеты на морскую прогулку (в полвосьмого вечера), городской термометр показывал 28 градусов.

Возможно, получилось пессимистично, но в будущем не хочется переделывать этот кусок. Ведь читателям необходимо знать трудности и сложности, с которыми можно столкнуться в южном путешествии.

Учитесь на ошибках других, будьте мудрыми! А мне, пожалуй, пора будить Паумена.

Часть 2

Вечером, часов в шесть, путешественники все-таки вышли на улицу. Было довольно свежо. Вскоре друзья добрались до знакомой остановки СРЗ.

- Нет, - внезапно заупрямился Гризли. - Мне страшно надоело ходить одной и той же дорогой!

- Что ты предлагаешь? - удивился мой товарищ. - Вернуться в гостиницу?

- Пойдем в другую сторону, - решительно заявил я. - Все равно до центра как-нибудь доберемся.

Друзья развернулись и впервые за много дней направились... в другую сторону.

Тут же открылись незнакомые места. И произошло это не где-нибудь, а на улице Фрунзе. Сначала мы увидели кафе "Галатея", затем - павильон "Торес" из двух отделений. Кстати, советую пользоваться сетью этих магазинов, товары там - качественные и дешевые. Универсальных магазинов мы не нашли, но "Торес" - вполне адекватная замена.

Через квартал друзья решили свернуть на улицу Ленинградская. Она знаменита тем, что с левой стороны расположены многоэтажки, одно из них - общежитие. Наши соседи по купе жили где-то в этом районе и рассказывали о тяжелом подъеме наверх.

Подниматься и вправду оказалось нелегко.

- Куда дальше? - спросил я товарища, увидев развилку.

Мой друг лишь пожал плечами.

- Твоя идея, ты и выбирай, - молвил он.

Следует признать, что изначально Паумен высказывался против "обходной затеи".

- Ты надеешься, что мы заблудимся, - стал подозревать я закадычного друга. - Тогда можно будет сказать: "Гризли, как всегда, совершил очередную глупость - вознамерился идти в обход"! Так вот, не дождетесь!

- Ни на что я не надеюсь! - возмутился Паумен. - Пока ты со мной, ты не заблудишься!

Решив не рисковать, я выбрал дорогу поближе к морю. И друзья, практически наобум, двинулись по улице Володарского.

Вскоре выяснилось, что не зря. С этой тихой и провинциальной улочки открывается хороший вид на соседние холмы и территорию СРЗ. Кстати, именно отсюда снимали панораму Туапсе, которая красуется в краеведческом музее.

- Чтобы увидеть город, как на ладони, - важно промолвил Гризли, - не обязательно ехать в район "Звездная".

- Требуется просто поднять на улицу Володарского, - продолжил Паумен. - Хоть Гризли и случайно набрел на это место.

Сверху открывался красивый вид на море; однако погода в очередной раз не радовала. Вдалеке шел затяжной дождь, гремел гром, а серая туча медленно, но верно, приближалась к путешественникам.

- Я боюсь за мобильник, - забеспокоился Паумен. - Он плохо переносит влажность.

Действительно, путешественники взяли с собой телефон, чтобы в последний раз позвонить на Историческую Родину - сообщить время прибытия. Мобильник был завернут в пакет, тот пакет - еще в один, все это "пакетное хозяйство" располагалось в рюкзаке, однако мой друг все равно нервничал.

Раздался гром.

- Ну все, пропал телефон, - обреченно сообщил Паумен. - Точно сломается.

Вскоре Володарского закончилась и друзья спустились вниз. Тут мы очутились на улице Горькова, по которой все-время ходим из центра в гостиницу.

- Как не пойдешь, - глубокомысленно заметил Паумен, - всегда выйдешь на улицу Горькова...

- И стало быть, в центр, - добавил Гризли. - А там находится краеведческий музей.

- Зачем тебе музей? - удивился мой товарищ. - Мы там были!

- Снова читал путеводитель, - объяснил я. - Во дворе краеведческого расположен дольмен, а мы его не осмотрели. Это досадное упущение необходимо исправить!

- Сдался тебе дольмен! - Паумен был не в восторге от новой затеи. - Он не представляет исторической ценности.

Однако мне очень хотелось собственными глазами "узреть чудо".

- Ладно, если хватит сил, - согласился Паумен. - Но, поверь, зря потратим время.

Не дойдя чуть-чуть до центра, Гризли случайно увидел малоприметную улицу вверх.

- Заберемся здесь, - предложил я. - Выйдем на Горку Героев с другой стороны.

- Ты уверен? - засомневался Паумен. - Что-то я не помню этой дороги.

- Послушай! - возразил я. - Мы сегодня целый день ходим другими путями. В этом есть определенный смысл.

- Да, пожалуй, - после паузы согласился мой друг. - По крайней мере, не надо будет идти в обход!

Путешественники поднялись по крутой лестнице и оказались в весьма странном месте.

Краеведческого музея нигде не наблюдались. Зато в маленьком парке, рядом с незнакомым зданием, стояло немало прилично одетых людей, а также пять-шесть прилично одетых милиционеров.

- Это же и есть горпарк! - через минуту воскликнул Гризли. - Я о нем писал сегодня днем!

- Засекреченный? - вспомнил Паумен. - А кто выступает?

- Не так важно! - воодушевился Гризли. - Значит, мы не зря по незнакомой лестнице подымались!

- Да причем тут твоя лестница! - поморщился Паумен.

- Не говори, - заважничал Гризли. - Сегодня - день открытий, сделанных благодаря мне.

Итак, очередная туапсинская загадка была раскрыта. В здании, укрытом листвой, где еще находилась выставка-распродажа пальто (путешественники на всякий случай уточнили и этот момент), располагался неуловимый "горпарк", а проще говоря, концертный зал. В связи с гористостью местности этот район оказался скрыт от посторонних глаз; обнаружить "невидимку" помогла случайность.

В 7-30 начинался концерт Верки Сердючки. На него спешили и местные, и отдыхающие. Туапсинцы шли прямо со службы, частенько в рабочей одежде. Так, мимо нас прошествовало шесть женщин в форме таможенниц.

- А мы пойдем смотреть дольмен, - заявил Гризли. - Это будет очередным открытием дня!

Увы! Археологическое чудо весьма разочаровало. Дольмен оказался безликим и неинтересным сооружением, размером с собачью конуру.

- Я говорил, - заметил мой друг, - что мы напрасно потратим время.

- Вовсе не напрасно, - насупился я. - Если бы не поиски дольмена, мы бы не обнаружили горпарк!

В это время пошел небольшой дождик. Постепенно он стал накрапывать все сильней. А когда путешественники спускались по Горке Героев, вокруг уже ощутимо поливало.

- Ну, конец телефону, - обреченно произнес мой товарищ. - Дело - труба.

- Да перестань ты беспокоиться! - ответил я. - Лучше пока засядем здесь.

И друзья поспешили на сухую скамеечку.

Значительным преимуществом Горки Героев является густая растительность. Путешественники устроились в тени раскидистой пихты и перекурили. Несмотря на дождь, на нас не капало.

Паумен достал телефон и принялся звонить на Историческую Родину. Увы, там никто не брал трубку.

- Прямо напасть с этим мобильником! - пожаловался мой друг. - Есть возможность позвонить, нет телефона. Есть телефон - никто не снимает трубку!

И мы спрятали мобильник сначала в один пакет, затем - в другой, а потом в рюкзак.

Просидев минут двадцать и переждав основной дождь, путешественники спустились на набережную. Там лихо крутилась знакомая карусель под названием "цепочки".

- Надо развеяться, - решил Паумен. - Мы же собирались в конце путешествия прокатиться.

- Давай, - обреченно согласился я. - Раз договорились, отказываться нельзя!

Друзья заплатили в кассе по 30 рублей и, испытывая определенное волнение, пошли "на цепочки".

Однако, страхи оказались напрасными. То ли туапсинский экземпляр был "слабоват", то ли за время многочисленных поездок мы привыкли к этой карусели.

- Скорее всего, первое, - справедливо признал Паумен.

В любом случае, кататься было совсем не страшно, скорее - весело. Да и настроение заметно поднялось.

Мелкий дождь все продолжался, поэтому после цепочек путешественники направились в кафе "Фламинго". Там мы взяли свинину по-французски, два кофе и салата с сыром. В итоге, истратили 325 рублей - самый крупный "выброс" за все путешествия.

- Ничего, Гризли, - заявил Паумен. - Сегодня гуляем! Плохую погоду следует компенсировать хорошей едой.

- Мы еще неоднократно вспомним это кафе, - добавил я. - Долгими зимними ночами, сидя в холодной квартире, только об обедах и ужинах во "Фламинго" будет идти речь...

- Чего это тебя занесло? - удивился Паумен. - Откуда такая тоска и пессимизм?

- Просто отрабатываю очередной писательский прием, - пояснил Гризли. - Ведь я буду уже дома оформлять туапсинские записки.

- Ну и что? - подивился мой друг. - Причем тут зима?

- До зимы я их точно оформить не успею, - признался я.

- Что я слышу? - не на шутку возмутился Паумен. - Ты собираешься так долго писать о путешествии?

- Но ведь короткие записки надо привести в порядок, - стал объяснять я, - литературно обработать, наконец! На это требуется немало времени.

- Даже слышать не хочу, - мой товарищ был категоричен. - Чтобы, максимум к декабрю, туапсинское путешествие было готово! Иначе я забуду, что с нами произошло.

- Да, постараюсь, - пообещал я. - Тогда холодными и длинными вечерами мы будем перечитывать отчет о нашем путешествии.

- Когда еще это будет! - беспечно заметил мой друг. - И кстати, за новой зимой всегда следует новое лето!

На этой оптимистичной ноте друзья покинули "Фламинго". На этот раз путешественники сидели в кафе особенно долго и все время визита за окном капал дождь.

Когда же мы вышли, он практически закончился.

А мы отправились на железнодорожный вокзал.

Вдумчивый читатель, которому небезынтересны мотивы поступков Гризли и Паумена, может спросить: "А почему был выбран столь странный маршрут"? Отвечу честно: наш путь по городу частенько лежал от туалета к туалету. Пожалуй, отдельную главу отхожим местам я посвящать не буду, но пару предложений напишу.

Хороший туалет расположен на железнодорожном вокзале, там кабинки закрываются. Его мы посещаем чаще других. Рядом, в гостинице "Туапсе", есть еще один сортир - 4 рубля, тоже вполне сносный. Существует клозет и у кинотеатра "Россия", а также у цепочек, но я про него уже рассказывал.

Тамошняя старушка, похоже, делает на нас свою дневную выручку. Я считаю, что мы давно заслужили льготные билеты в это заведение, но подобные услуги, к сожалению, еще не введены.

Заодно от железнодорожного вокзала мы позвонили. Мобильный телефон, слава богу, не сломался, а на Исторической Родине ждали звонка. Таким образом, произошли явные перемены к лучшему.

К тому же, и дождь окончательно закончился.

После вокзала друзья ненадолго заскочили в интернет-клуб "Глобус". В Сети мы смотрели погоду да писали е-мейлы профессору Цыцарскому, откровенно скучавшему в далекой Японии.

Всегда замечал, что в провинциальных городах интернет-клубы более доступны и лучше оформлены. Что интересно - и днем, и утром, и вечером - там мало народа. При этом, компьютеры современные, Windows XP.

- Хотел бы я жить в маленькой городе, - сообщил я Паумену. - Здесь интернет-клубы хорошие.

Затем, по Карла Маркса, друзья пошли в знакомый разлив "Кубанские вина". Мы взяли "Фанагорийского" (полное название для ценителей-аристократов - "Мускат Фанагорийский полусладкий") и "Целителя". Традиционно, с пластмассовыми стаканчиками в руках, мы уселись на одну из скамеек Платановой Аллеи и закурили.

- Сегодня надо устроить прощание с Туапсе, - заявил Паумен. - Я хочу посидеть в кафе и послушать живую музыку.

- Но почему не завтра? - удивился я. - Ведь мы здесь еще два дня.

- Завтра будет не до того, - объяснил Паумен. - Неужели не понимаешь? Надо покупать товары в дорогу, паковать вещи, рано ложиться спать. Когда же ты выберешь время на прощальный вечер?

- Да, Паумен, грамотно объясняешь, - признался я. - Как ты до всего этого додумался?

- Я уже говорил, Гризли, - голос моего товарища стал важным. - Я приставлен к тебе, чтобы руководить и направлять. В свое время эту роль играла КПСС по отношению к народным массам. Вот и я на отдыхе планирую нашу развлекательно-отдыхательную программу, разрабатываю маршруты, контролирую финансовые расходы. А главное - слежу за тем, чтобы мы ничего не потеряли.

- А какова моя функция? - поинтересовался я.

- Ты - летописец, - ответил мой друг, - Но в каждом правиле есть исключения. Частенько и Гризли влияет на выбор маршрута, а важные вопросы мы обсуждаем совместно. Но, в любом случае, я - организатор и вдохновитель, а ты - библиограф... Что-то вроде Шерлока Холмса и доктора Ватсона.

- В целом, я доволен распределением ролей, - признался Гризли. - А по мелочам - мы всегда договоримся.

- Если так, - поймал меня на слове Паумен, - дуй-ка еще за одним стаканчиком вина. Кстати, купи мне тоже "Целителя".

- Давай деньги, - послушно согласился я и поспешил в "Вина Кубани".

На набережную друзья вышли в начале двенадцатого. К сожалению, кафе с фонтанами работало только до одиннадцати.

- Эх, а я на него рассчитывал! - расстроился мой друг. - Там - живая музыка, мало посетителей, тихое место.

- Стало быть, реализовать намеченный план не удастся? - спросил я.

- Но и на следующий день мероприятие не перенести, - справедливо заметил Паумен. - Поэтому оно состоится при любой погоде.

- Погода нам подходит, - не уловил иронии Гризли. - А вот с кафе - ситуация похуже. Ты только посмотри по сторонам!

Ситуация вырисовывалась отнюдь не радужная. Выяснилось, что после одиннадцати жизнь в Туапсе практически замирает. Продолжают работать буквально несколько кафе на центральной площади, а остальные гасят свет и сворачивают свою деятельность.

В центральном кафе (на открытом воздухе) почти все места были заняты.

- Не хочу находиться в центре внимания, - заявил Гризли. - Может, найдем что-нибудь другое?

- Надо что-то решать, - забеспокоился Паумен. - Ведь без прощания, сам понимаешь, нельзя!

В итоге, друзья нашли себе место у караоке-телевизора. Нет, мы не стали сидеть всю ночь напролет в обнимку с "магическим ящиком". Просто неподалеку от караоке, рядом с цепочками, располагалось еще одно кафе под открытым небом. Из динамиков неслась громкая музыка, но у путешественников не оставалось выбора.

- Либо здесь, либо нигде, - констатировал Паумен.

- Пошли, - без лишних слов согласился Гризли.

Вскоре мы добрались до "раздачи". Продавцы за стойкой выглядели усталыми. Их рабочий день подходил к концу, а для путешественников все только начиналось. На лице официанта я даже прочел удивление: как это так? С каких пор ближе к двенадцати приходят трезвые посетители?

- Да, и такие бывают, - захотелось сообщить молодому человеку.

- У вас есть сухое вино? - вместо этого спросил я.

На лице бармена отразилось определенное замешательство.

- А вот, - спустя несколько секунд нашелся он. - Остались "Ласковые Сети".

- Давайте "Ласковые Сети", - я не стал возражать. - Хорошо, хоть что-то осталось...

- Сразу купим бутылку, - предложил Паумен. - Зачем лишний раз за новым стаканом ходить?

Таким образом, соглашение "О Трех Стаканах" было нарушено новой договоренностью "О Прощальном Вечере".

С бутылкой вина путешественники проследовали за столик неподалеку от орущего динамика. Остальные места в кафе были заняты.

- За Туапсе! - произнес Паумен.

И мы подняли пластмассовые стаканчики.

"Ласковые Сети" оказались Темрюкского разлива, то есть, не очень. Подробней о различии Краснодарских винзаводов написано в "Анапском путешествии", но если коротко - Темрюкский разлив отдает "Мадерой" (Кстати, "Ласковые сети", которые мы дегустировали в Сочи, имели совершенно другой вкус).

- А теперь - закурим! - скомандовал Паумен.

- Все-таки, южные впечатления - незабываемые, - мечтательно произнес мой товарищ. - Вот, скажи, как можно в любом другом месте осмотреть так много интересного за столь короткое время?

- Да, ведь не только в интересном дело! - включился я в разговор. - Здесь ты ежедневно купаешься в море, загораешь на солнце.

- И все-таки, главное - незабываемая природа, - продолжил Паумен. - Подумай сам, здесь - совершенно другой воздух. А горы, какие здесь горы! Давай, наливай еще! За юг!

И я налил...

И пусть вокруг гремела музыка, сидели совершенно чужие люди, громко спорили, а иногда и злобно ругались, друзья прекрасно отметили прощание с югом...

Ибо прощание с Черным морем, солнцем, летом - это всегда так трогательно...

- Совсем необязательно здесь пить все, - справедливо заметил мой друг, когда мы расправились с половиной бутылки. - Пойдем в тенек, там и приговорим остальное.

- Пойдем! - обрадовался я. - А то у меня, понимаешь, еще и сигареты кончаются - всего две штуки осталось.

- Где сейчас купишь сигареты? - задумался Паумен.

В нашем кафе сигарет не оказалось.

- Все скурили, - грустно сообщил бармен...

- Ты меня знаешь, Паумен, - заявил Гризли. - Я "стрелять" у отдыхающих не буду. Пошли тогда потихоньку домой.

- Пошли, - согласился мой товарищ.

Когда путешественники проходили мимо кафе с фонтанами, Паумен заприметил в темном ларьке слабый свет. Оказалось, заведение еще не окончательно закрылось.

- У вас есть сигареты? - с надеждой спросил Паумен.

- "Кент" за 59 рублей, - ответили нам.

Под воздействием "Ласковых Сетей" эта цена не показалась нам странной. Мы начали усиленно копаться в кошельке, но указанной суммы не обнаружили.

- Еще есть "Винстон" за 36, - донеслось из ларька.

И путешественники с радостью приобрели "Винстон".

- Наверное, это самые дорогие в нашей жизни сигареты, - заявил я Паумену.

- Возможно, - невозмутимо ответил мой друг. - В таком случае, жаль, что мы не купили за 59 рублей. Эти точно бы стали самыми дорогими!

На улице Рабфаковской путешественники сели на скамейку и продолжили распитие "Сетей".

- Я попал в Сеть и мне из нее не уйти! - пропел я Виктора Цоя.

- Это песня - снова актуальна, - согласился Паумен. - Правда, Цой писал не вовсе об Интернете.

Разговор постепенно перекинулся на музыку. Мы вспомнили, что лидер группы "Кино" умер в 28 лет, а путешественники сейчас - уже значительно старше.

- А мне трудно представить, что Цой - младше меня, - признался Паумен. - Для меня он навечно застыл в том времени.

- Время безжалостно к людям, - заметил Гризли. - Оно несется вперед, и его не обратить; некоторые вещи никак не вернуть, хоть иногда и очень хочется...

- Да, многое прошло стороной, - добавил Паумен. - Вот и с Эльмаром Соколовым нам теперь не свидеться... Хотя казалось очевидным, что он всегда будет рядом... И с ним можно будет посоветоваться, поговорить...

- Я хотел у него взять интервью, - вспомнил Гризли. - Практически договорились... Не успел. И Цыцарский так и не встретился с Эльмаром, хотя их совместная научная деятельность...

Тут Паумен жестом прервал мою речь.

- Не чокаясь, - произнес он и мы еще хлебнули "Сетей".

Ближе к часу ночи, немного покачиваясь, друзья побрели в гостиницу. Погода стояла хорошая. Вечером прошел дождик, потом поднялся ветер. Таким образом, впервые за последние три вечера в Туапсе не наблюдалось ужасающей духоты. Путешественники курили дорогой "Винстон" и рассуждали обо всем на свете.

Роковую ошибку совершил Паумен, когда предложил уже в номере выпить вермута, купленного на водопадах. Вообще-то, мы собирались отвезти его домой.

Гризли возражал, но слабо, больше для вида. Ситуация усугубилась и тем, что у нас появились новые соседи - две девки и парень. Так вот, когда мы, выпив немало вермута, заснули в 3-20, через окно до путешественников доносились взрывы энергичного и заливистого девичьего смеха.

Но нас это уже не беспокоило.

11. Прощание

Часть 1 - - - Утро

Пробуждение оказалось довольно болезненным. Забытое чувство отходняка мучило с раннего утра, не давая нормально поспать. Кстати, оно присутствует и сейчас, когда я пишу эти строки. Только теперь похмельное состояние трансформировалось в туповатую задумчивость. Поэтому, время от времени, я прекращаю писать заметки и бессмысленно, минуты по две, гляжу в пустоту. Это можно назвать "вялотекущей созерцательностью"...

Тем не менее, приступим.

Сегодня путешественники проснулись часов в одиннадцать. Над Туапсе нависла дымка, да и вообще - погода окончательно испортилась. Это было нам только на руку: тело до сих пор чувствует себя обгоревшим.

Вскоре друзья потопали в центр, ибо предстояло много предотъезных дел. Сначала Паумен и Гризли купили билеты на завтрашний экспресс "Туапсе-Сочи" (отправление в 9-34), отстояв внушительную очередь.

Сразу вспомнился интернетовский совет. Раз уж взялся цитировать, сделаю все по-честному: цитата и ссылка на источник. "...У нас богатый опыт железнодорожных путешествий - только с детьми ездим 5 лет - поэтому знаем, что за билетами лучше идти не с утра, а вечером, минут за 30-40 до закрытия кассы. В это время обычно никого нет. Кстати, информация для тех, кто будет покупать или менять обратные билеты на юге - там кассы железнодорожные работают круглосуточно и посещать их лучше всего после 22 часов и до 6 утра - все нормальные отдыхающие спят или ходят по злачным заведениям". (смотри подробней здесь)

(Также цитируйте и данное сочинение. Чтобы было легче, вот вам здешний URL)

- Почему полезные советы вспоминаешь в последнюю минуту? - пожаловался Гризли.

- Отходняк, - наимудрейшим образом объяснил мой товарищ. - Голова ничего не соображает.

С малосоображающими головами мы отправились на городской рынок. Он находился неподалеку. Надо признать, что фруктов здесь мы практически не ели, ибо проблемы с кишечником не располагают к их употреблению.

Предположим, купили вы вкусные персики и тут же слопали. Что дальше?

Через некоторое время кишечник вам скажет: "Что-то мне нехорошо. Хотелось бы воспользоваться туалетом". Но где найти этот самый туалет?

Однако надо было что-то купить на Историческую Родину. Всеми покупками заправлял Паумен, а Гризли использовался в качестве носильщика.

- Что ты хочешь купить? - спросил я по пути к рынку.

- Орехи нужны, - отвечал Паумен. - Орехи в пути не испортятся.

- А что еще? - не унимался я. - Что еще не испортится?

- Помолчи, Гризли, и дай мне собраться с мыслями, - перебил Паумен. - Ведь ты просто так спрашиваешь. Вот ответь, что нам нужно купить?

- То, что не портится, - с трудом вспомнил я.

- А что не портится? - продолжил мой друг.

- Мед, - нашелся я.

- Нет, мед мы покупать не будем, - сообщил Паумен. - А вот орехи - приобретем.

В итоге, на рынке мы купили килограмм фундука и пару сухих приправ.

- Надо поискать "ткемали", - внезапно засуетился Гризли. - Во "Фламинго" было много вкусных соусов - хорошо бы и домой привезти.

- Где здесь найдешь "ткемали"? - задумался мой друг, и мы продолжили хождение вдоль рыночных лотков.

Наконец, Паумен узрел какую-то скромную старушку. У нее мы и купили банку (последнюю) ткемали и, весьма довольные, покинули городской рынок.

- Мы вообще насчет торговли не очень, - хочется объяснить читателям. - Гризли и Паумен - путешественники-пешеходы. А что и где лучше купить, вы лучше у обывателей-туристов поинтересуйтесь. И без обид, пожалуйста!

После "шопинга" друзья почувствовали себя усталыми. Правда, осталось одно важное дело - снять деньги с карточки. Не знаю, как вам, а мне зарплату переводят на карточку "Maestro". Для таких же, как я, сообщу - снять деньги с карточки в Туапсе не составляет никакого труда.

Надо только подойти к банкомату, засунуть в нужное окошко свою карточку, набрать ПИН-код - и снимайте хоть все свои сбережения!

- Сколько будем брать? - спросил я Паумена.

- 1500, - ответил мой друг. - На всякий случай, чтобы дома проблем не было.

Операция прошла быстро и успешно. Последнее, сами понимаете, значительно важней.

Для заинтересовавшихся сообщу, что банкомат находится на улице Карла Маркса, недалеко от Центрального телеграфа. Кстати, никакого другого (банкомата, да и телеграфа) я в Туапсе не видел. Поэтому, если что - сразу бегите туда.

Напоследок путешественники-закупщики посетили разливон "Вина Кубани", где приобрели 1.5 литра "Фанагорийского" - домой и литр "Целителя" в поезд.

Затем проследовали в "Диету". По дороге заскочили в книжный магазин, где купили сборник рассказов Ирвина Шоу.

- Буду в поезде читать, - сообщил мой товарищ.

- А я буду записки составлять, - ответил я. - Иначе, когда все напишешь?

Посетив столовую, мы пришли к выводу, что количество отдыхающих продолжает увеличиваться. Так, например, публики в "Диете" стало намного больше.

- Все-таки, грех жаловаться, - заявил Паумен. - В этом путешествии мы просто отлично питались!

- Согласен, - подтвердил я. - Одна из немногих поездок, когда в кафе мы бывали чаще, чем в столовых. Несмотря на то, что "Диету" обнаружили в первый же день.

- Это - еще одно подтверждение, что Туапсе - некурортный город, - подытожил мой друг.

А в город, действительно, прибывают все новые курортники. Это проявляется практически во всем. В железнодорожных кассах больше народа, на рынке - покупателей, на пляже - меньше свободных мест. Даже наша хозяйка (уже практически забытая "баба-босс") в баре (который иногда функционировал) ныне поставила пять коек.

Поэтому я бы посоветовал всем выбираться на юг не в конце августа. Если, разумеется, передо мной - не миллионер. Нового русского, дочку нефтемагната или мальчика-мажора такие мелочи волновать не должны.

Кстати, на рынке я слышал, как один из покупателей убеждал свою спутницу покупать орехи сейчас, ибо, по его словам, цены еще вырастут.

Путешественники после обеда направились в номер. Рядом с гостиницей "Каравелла" друзья заглянули в кафе - выпить по чашечке кофе (15 рублей). Стояла дымка, было слегка душновато, но главное - прилипчивый отходняк все не хотел отстать.

- Может, кофе поможет? - подумали одновременно путешественники.

Как и обычно, кофе подавали довольно долго, мы ждали около двадцати минут. Но, когда тебя мучает отходняк, бесцельное сидение на одном месте не утомляет.

Вскоре за соседний столик села странная троица, которую я хотел бы описать подробней. Разумеется, это были не Бог-Сын, Бог-Отец и Святой Дух, а также не Воланд, Коровьев и Кот-Бегемот. Тем не менее...

У всех незнакомцев был весьма респектабельный вид, то есть, одежда - стильная и дорогая. Двое имели надменные лица, а третий - скорее, бандитское. Особо мне запомнилось, что все курили "Парламент". Я стал внимательно следить за троицей и обнаружил, что мужчины рассматривают рекламный проспект с продукцией СРЗ.

- Нам вот это важно, - сказал один, ткнув пальцем в рекламу.

- Угу, - деловито согласился второй. - Остальное - шелуха.

Третий, с бандитской физиономией, не участвовал в разговоре, а лишь задумчиво глядел на Горку Героев.

- Это "шишки" из Москвы, - сообщил я Паумену. - Наверняка приехали покупать СРЗ. А рядом - бандит для прикрытия.

- Вполне возможно, - согласился мой друг. - Но нам-то какое дело? Или, думаешь, читателю будет интересно?

- Не знаю, - честно признался я. - Мне - интересно!

В гостинице путешественники помылись и решили передохнуть. Паумен до сих пор страдает головной болью, поэтому лег спать, а я все пишу эти многострадальные строки. Немного утомился.

Наше путешествие хоть и заканчивается, но большого сожаления, почему-то, нет. Есть только страх перед душным поездом.

Еще мы решили в Сочи не ходить в Дендрарий (хотя первоначально собирались), а прямиком ехать в Адлер.

- Лучше мы осмотрим новый город, - заявил Паумен.

К сожалению, последние два дня выдались несколько унылыми: три дня назад - мы сильно обгорели, и это до сих пор чувствуется. А вчера еще и перепили.

Одна радость - подростки в количестве шести человек куда-то смотались. Поэтому в номере необычно тихо. Может, измученные постоянной непогодой, отдыхающие поспешили на пляж? И шумных "малолеток" с собой прихватили? Действительно, сейчас практически впервые за два дня выглянуло солнце.

В гостинице воцарилась идеальная тишина, что бывает крайне редко. Я все прикидываю - поспать или еще что-то написать?

Лучше посплю-ка я, уважаемые читатели. Надеюсь, вы простите автора.

Часть 2 - - - Вечер

Итак, во второй половине дня мы проснулись, оделись и направились в кафе "Галатея", где красовалась надпись "Вкусные обеды". Честно говоря, перед отъездом хотелось аппетитно поесть.

Но в "Галатее" работали какие-то ленивые, с отсутствующими лицами, русские девушки. Если кто-то думает, что Гризли взялся проповедовать русофобию, то серьезно ошибается - я просто называю вещи своими именами. Русские девушки, увы, оказались ленивы!

Путешественники заказали два салата и бифштекса с яйцом, но вместо картофеля фри принесли какое-то пюре из пакетиков. Выяснилось, что кафе не имеет кухни, и все подогревают на микроволновке.

- Нам не подходит, - важно заметил Паумен. - Я привык, знаете ли, к прекрасной абхазской кухне.

- Да, что это такое?! - поддакнул Гризли. - У нас тут кулинария, что ли?

Но друзья, скорее, хорохорились. Пляжный сезон заканчивался и период посещения всевозможных кафе - тоже. Тем не менее, не советую отдыхающим заходить в "Галатею". В Туапсе есть заведения и получше, и подешевле.

Справедливости ради замечу, что "Галатея" оформлена стильно, в духе античности. Потолок и стены украшают всякие ромбические фигуры, а весь интерьер (в том числе и стулья) выдержан в желтом цвете.

Но, как мудро заметил мой товарищ, "интерьером сыт не будешь". Хоть на стене кафе и висит диплом "за лучший дизайн".

- Знаешь, на что это похоже? - призадумался Гризли. - Если бы я написал малограмотные записки о Туапсе, но украсил текст разноцветными заголовками и дал множество несуществующих гиперссылок.

- Все ты об интернете болтаешь, - поморщился Паумен. - Даже на отдыхе...

Что можно добавить о "Галатее"? Помню, "нулевая" Балтика стоила 38 рублей, а "тройка" - 23.

Согласитесь, довольно дорого.

После трапезы путешественники заглянули в "Торес". Он находится через квартал по улице Фрунзе. Этот магазин я в очередной раз готов порекомендовать всем отдыхающим. Кстати, в этом "Торесе" закупались почти все местные. Частенько у магазина останавливалась машина и водитель, потирая руки от приятного возбуждения, направлялся внутрь. Зачем? Купить побольше вкуснятины!

Мы приобрели местной колбасы, нам ее порезали.

Дополнительный плюс "Тореса" - там всегда вежливо обслуживают. Ведь предприятие - одно из самых перспективных в городе. Как выразился Паумен, "близостью к мясу". Да и зарплаты, судя по всему, немаленькие. Поэтому работать продавщицей в "Торесе" для туапсинских женщин - весьма престижно.

(Если анализировать слова "туапсинец", "туапсинка" - мне всегда слышится какая-то "псинка". Поэтому я стараюсь их не употреблять).

Закупив на вечер еще и "Сулугуни", а домой - копченый адыгейский сыр в палочках, мы перешли через мост и вдоль реки Паук, которую уже давно никто не называет "Паукпсе", добрались до гостиницы.

Затем - отправились прощаться с Черным морем.

Оно в тот день выглядело серо-синим.

Хотя в Туапсе дождя не было, в горах он шел. Путешественники сидели на пляже и видели, как грозовые облака несколько раз проходили почти над самым городом. Воды в Пауке значительно прибавилось; все это стекало в море и в прибрежных волнах болталось много грязи.

Интересно, что дикий пляж не чистят, и там до сих пор лежат уже почерневшие водоросли, которые выкинуло во время шторма недельной давности.

На пляже мы столкнулись с продавщицей из "Тореса". Видимо, закончилась ее смена и девушка, вместе с другими местными, принимала активное участие в разведении костра. Эта особенность - устраивать обильные трапезы на берегу - запомнилась мне еще в Анапе. Но если там местные, в основном, отдыхали по выходным, то в Туапсе, на диком пляже, это происходило ежедневно.

Разглядывая румяную, жизнерадостную и крупную девушку, которая уже вовсю резала мясо для шашлыка, я подумал, что перед нами - редкий пример органичного человека.

- Ей просто необходимо работать с мясопродуктами, - убежденно заявил я Паумену. - Близость к мясу - придает ей целостность!

Вернувшись в гостиницу, друзья быстро собрали вещи и решили еще раз попрощаться с Туапсе. Ближе к девяти путешественники проехали по знакомой улице Горького, и вышли на набережную.

Там все было по-прежнему: люди гуляли, поезд маневрировал. Туапсе жил своей жизнью. Центральное кафе города "Лазурит" - сверкало всеми огнями, и, как обычно, было переполнено. Мачта корабля, имеющая иллюминацию, стала на пару часов главной осью развлечений города.

Но нас это уже не "цепляло".

- Я, как тот листок, что уже оторвался от ветки, на землю еще не упал и все кружится в воздухе, - процитировал Гризли чье-то мудрое изречение.

Друзья прошли вдоль набережной к воротам Морского порта. Здесь есть длинный-длинный парапет, на котором вполне удобно сидеть и пить.

Собственно, вся тамошняя публика этим и занималась. У кого-то было вино, некоторые - вливали в себя водку из пластмассовых стаканчиков, у соседской компании стояла раскрытая банка шпрот. Но она являлась не выпивкой, а закуской.

Друзья вспомнили свой анапский опыт. Гризли достал из рюкзака пол-литровую бутылку сухого вина и мы влились в огромный коллектив "отдыхающих".

Кафе за спиной обеспечивало путешественников энергичной музыкой.

Кстати, несколько запоздалый совет - на юге найдите большой густой парк с множеством кафе, скамейками и свободными посадочными местами (не в кафе, а на скамейках). Дождитесь темноты. Возьмите с собой бутылку того, что вы в состоянии выпить без последствий, выберите удобное место (желательно с панорамой на море), и сидите хоть целую ночь, слушая музыку.

За место вы не платите; за музыку - платят те, кто сидят в кафе; за море с вас никто денег не сдерет; а ведь совокупность ощущений - просто бесценна!

Скажу еще пару слов о популярных песнях в Туапсе-2003.

Разумеется, главный хит - "Шоколадный заяц". Две следующие песни - "Вова-чума" и "Я люблю тебя, Сергей". В последней я традиционно добавляю: "Ты - любитель кислых щей". Так она звучит лучше.

Друзья посидели часов до десяти, допивая мускат золотистый, который ранее я несправедливо называл вермутом. Однако, засиживаться было нельзя.

Поэтому, через центральную площадь друзья вышли на Карла Маркса, и в последний раз за путешествие заглянули в "Вина Кубани". По пути нас узнала официантка из "Фламинго".

- Гуляете? - спросила она.

Мы кивнули головой. Было около десяти, "Фламинго" закрывалось, и девушки расходились по домам.

- Не так-то просто попасть на курорт, где тебя узнают, - сказал Паумен, когда мы со стаканчиками вина сели на скамейку.

- Пожалуй, - согласился я. - Нас узнавали только в кафе в Пскове.

- Псков - не курорт, - возразил Паумен.

- Туапсе - тоже не курорт в чистом виде, - добавил я. - Но в этом есть определенная прелесть.

Путешественники надолго замолчали и на несколько минут время остановилось.

Горели две сигареты, медленно пилось легкое сухое вино, шуршали задумчиво платаны и бились сердца.

А затем - время побежало дальше...

Знакомой дорогой мы медленно побрели домой. По пути еще зашли в магазин "Катюша" и купили энергетической колы.

12. Адлер

Вот и наступил последний день нашего путешествия. Я сижу в поезде "Туапсе-Сочи" в вагоне второго класса и составляю данные записи. В последнее время уже вошло в привычку использовать любую возможность для письма.

Комфортабельный поезд - вполне приемлемое место. По крайней мере, лучше, чем скрипучая кровать в гостинице "Приморская", неоднократно служившая мне письменным столом.

Сегодня путешественники проснулись очень рано, а в 7-35 уже окончательно собрались. После этого друзья еще полчаса просто лежали на кроватях.

- Почему? - спросит недоумевающий читатель.

- Да, все потому же! - отвечу с изрядной долей сарказма. - Подвела, как обычно, надоевшая перестраховка.

- Гризли, иди, зови горничную, - наконец, попросил меня Паумен.

И я отправился за горничной.

Сдача номера прошла до смешного просто. Появилась девушка, отдала мой паспорт и сказала: "До свиданья". Никакого осмотра и приема по описи не было.

- А что им проверять? - стал рассуждать Гризли уже во дворе. - Две кровати, пенал, занавески на окнах. Все видно.

- Горничные - разные бывают, - веско возразил Паумен.

В любом случае, мы потопали на автобус. У моего друга с утра все еще болел ожог на плече, и даже вчера вечером, когда мы купались, жгло от морской воды. Поэтому Гризли выполнял роль главного носильщика. Рюкзак у нас получился внушительный, ибо к скарбу добавились две бутылки вина, орехи и чайник. Все это здорово утяжелило багаж.

С трудом мы дотащили свое богатство до остановки.

Интересный факт - стоит нам начать путешествовать с рюкзаком, как это порождает массу нелепых ситуаций. Все принимают путешественников за отчаянных туристов. Когда мы приехали в Туапсе, к нам подскочил бодрый местный с таким предложением: "Поставите палатку у меня на участке и будете жить. Соглашайтесь"!

- Если есть рюкзак, то обязана быть и палатка, - очевидно, рассуждают туапсинцы. - Что еще может быть в рюкзаке?

Любопытные экземпляры встречаются и среди водителей. Так, один, увидев Гризли с рюкзаком, принялся бормотать, как заведенный: "Туристы! Такси!", "Туристы! Такси!"

- Что вижу, то и говорю, - прокомментировал я. - Ответ такой: "Свободен! Автобус!"

Пока мы ждали автобуса, случилось уникальное событие.

Внезапно черный кот прямо на моих глазах совершил акробатический прыжок и убил голубя. Все произошло в считанные доли секунды. Он свернул ему шею, и когда птица умерла, кот с добычей в зубах быстро ретировался.

На меня эта сцена произвела сильнейшее впечатление. Надо сказать, что коты здесь ходят весьма тощие, поэтому и становятся охотниками. Слава богу, пока еще не переквалифицировались на отдыхающих.

Вскоре подошел автобус, и мы довольно быстро приехали на вокзал. Как обычно, до поезда оставалось немало времени. Только путешественники сели на скамейку, как закапал дождь. Пришлось перебираться в зал ожидания.

Надо сказать, что сегодняшнее утро - самое холодное за всю поездку. Вот и сейчас, когда мы только тронулись, поливает вовсю: не завидую тем, кто остался - погода на побережье установилась отвратительная. Совершенно пустой пляж и на километр пути - две, от силы три группки бесшабашных отдыхающих, которые, несмотря на капризы природы, купаются в Черном море.

Проезжали мы и мимо автомобилистов-палаточников. Этим совсем не повезло. Приехать на Черное море и провести отпуск под дождем! Что может быть более грустно?

От записок меня отвлекла девушка-проводница. Она подошла к путешественникам и спросила: "Вам что-нибудь принести? Чай, кофе"? От удивления мы не сразу нашлись с ответом. В это время девушка проследовала дальше.

- Надо было, наверное, кофе заказать, - запоздало заметил Паумен.

- А помнишь проводника из предыдущего состава? - ответил я. - И его фразу: "А некоторые утверждают, будто мы им должны еду разносить".

- Попробуй, пойми эти комфортабельные поезда! - махнул рукой Паумен. - В одной электричке - неприкрытое хамство, в другой - излишний сервис...

- Второе - значительно приятней, - сделал я правильный вывод.

Затем Паумен зевнул и решил немного подремать. Я же продолжаю строчить эти записи. В вагоне - довольно прохладно. На улице - по-настоящему холодно и открывать окно никому не хочется.

Поразительный факт! В Лазаревском ввалилось страшное количество народа. В считанные секунды они заняли все свободные места в вагоне, хотя он был более чем полупустой. Это небывалое событие до сих пор не укладывается в голове. Меня сместили с хорошего места и теперь я сижу в обнимку с огромным рюкзаком, что, тем не менее, не мешает мне писать.

Однако, ситуация - странная. И вот я еду в переполненном вагоне второго класса и думаю: "Какой уж тут чай с кофе! Хорошо, что ничего не заказали".

Постепенно стало ясно, чем вызван наплыв пассажиров. Просто жители Лазаревского встали с утра и осознали, что идет дождь и это - надолго. А без солнца в Лазаревском делать нечего. Поэтому многие решили ехать в Сочи. Наиболее смекалистым это удалось.

Из разговоров пассажиров следовало, что раскупили даже все билеты первого класса! По крайней мере, уезжать в плохую погоду - хорошая примета. Это я о нашем отъезде с юга, а не о стихийных миграциях из Лазаревского.

Еще пару слов о дороге. Самый длинный перегон - от Лазаревского до Якорной Щели. Он составляет примерно половину пути. Для особо заинтересовавшихся сообщу остановки: Лазаревская - Солоники - Волконка - Чемитоквадже - Головинка - Лазурный Берег - Якорная Щель. На этом участке поезд идет значительно медленнее.

Вообще-то, здешняя железная дорога - уникальная, ибо с одной стороны над трассой нависают внушительные горы. Во многих местах они предусмотрительно накрыты большими по площади сетками.

Еще в прошлый визит в Сочи Паумен прочитал в газете, что ситуация на дороге в последние годы сложилась критическая. Во времена застоя тщательно следили, чтобы по всей железке сажали особые сорта деревьев (уж забыл какие), удерживающие своей корневой системой грунт. За последние пять лет часть редких насаждений вырубили новым русским на особняки.

Налицо, так сказать, российское головотяпство!

Особый интерес представляет Дагомыс. И не только из-за 27-этажного роскошного отеля, где имеет апартаменты Владимир Владимирович Путин.

Во-первых, здесь существует внушительный подъемник, то есть, со станции вверх поднимаешься на лифте. Мне, конечно, любопытно, этот лифт предназначен только для Путина или доступен и остальным смертным?

Во-вторых, только в Дагомысе находится законспирированный элитный пляж. Он - единственный на всем побережье скрыт от посторонних глаз аккуратным заграждением, через которое невозможно что-либо увидеть. У меня - еще пара вопросов: заграждение сделано в годы застоя или недавно? И что там прячут - голого ВВП?

Впрочем, пора заканчивать "заметки по ходу поезда". Надо будить Паумена и готовиться к выходу...

Итак, путешественники прибыли в Сочи. Разумеется, тут же выстроилась огромная очередь в туалет. Туристы из Лазаревского (сидевшие рядом с нами) оказались исключительно невежественными людьми. Так, они не знают, что такое Дендрарий, какого класса существуют вагоны в электричках повышенной комфортности и т.п.

У меня сложилось мнение, что в Лазаревском отдыхают курортники, чей IQ (коэффициент интеллекта) не превышает IQ Джорджа Буша (у последнего, как известно, самый низкий показатель из всех американских президентов).

Пока я ждал Паумена у туалета, из вокзального помещения вышла тетушка и объявила в громкоговоритель, что производится продажа билетов на 2-х часовую обзорную экскурсию по Сочи (цена 100 рублей).

Мы очень пожалели, что не знали об этой услуге в прошлый приезд.

Уважаемые читатели! Не допустите нашей ошибки! И если поедите из Туапсе в Сочи ранним поездом, обязательно берите билеты на обзорную экскурсию. Это - самый лучший способ первичного знакомства с Сочи.

Между тем, в южной столице только что закончился дождь. Асфальт и тротуарная плитка (которой был вымощен вокзал) еще блестели на солнце и постепенно высыхали.

Не могу удержаться и процитирую мою любимую Глюкозу:

"Заблестел асфальт, я промокла вся"...

Сегодня все было с точностью до наоборот. Летом на юге солнце днем неизбежно растапливает облака.

Гризли направился искать автобус на Адлер, а Паумен остался с вещами.

Все оказалось предельно просто: надо топать метров 200 вправо (в сторону Туапсе) до остановки 126-ой маршрутки. Микроавтобус типа "Газель" ходит довольно часто (раз в двадцать минут). Особо любознательным сообщу ФИО водителя: Петросян Ашут Азбекович. За отчество, правда, стопроцентно не ручаюсь.

Наверное, вам попадется другой водитель, но одно должно остаться неизменным - проблем на трассе от Сочи до Адлера не существует! Это должен помнить каждый турист!

Но чем ближе к Абхазии, тем сложнее становятся взаиморасчеты с местным населением. Если в Туапсе все проходит строго через кассу, то в Сочи - уже не все, и не всегда. Так, когда мы попытались взять билеты на 126-ой, в кассе объяснили, что платить надо водителю.

В итоге, выявилась странная закономерность: из тринадцати пассажиров шестеро заплатили в кассу, а семеро (в том числе и мы) отдали деньги водителю. Стало быть, существует весьма запутанный договор между водилой, посадчиком и кассой.

Но пассажиров это не должно беспокоить: кому не плати - все-равно 15 рублей! Лишь бы, как говорится, ехал вперед!

И мы поехали! Даже так - ПОЕХАЛИ!!!

Автомобильное шоссе "Сочи-Адлер" - блестящая, современная трасса. Вы спросите: "Чем же она так поражает"?

Самое главное, магистраль сильно выпрямлена за счет многочисленных тоннелей. Не мне вам объяснять, сколько затрат и капиталовложений это требует. Кроме тоннелей, существует ряд участков, где дорога идет вверху в виде моста, а снизу расположены населенные пункты или железнодорожные станции.

Мостов, широких и, главное, длинных, мощных - на участке Сочи-Адлер больше, чем между Сочи и Туапсе. Вот только аэропорт не сумели сделать в южной столице, а так бы этот монстр стал полностью самодостаточен. Я даже удивляюсь, как у прежнего советского правительства не возникло смелого плана разровнять горы (площадку пять на пять километров) под сочинский аэропорт.

Кстати, и Адлеровский не является идеальным. Самолеты могут садиться и взлетать только со стороны моря.

Впрочем, вернемся к трассе. Эта глобальная магистраль лучше иных построек отражает мощь былого СССР, и какую-никакую, но помпезность путинской России.

Я думаю, главные участки строились (или глобально достраивались) к Олимпиаде-80. Во-первых, среди городов, где проводились соревнования, был и Сочи, во-вторых, на сочинском железнодорожном вокзале пол выложен плиткой с олимпийскими символикой.

Город Сочи вызывает у меня прямые ассоциации с Москвой. Одинаково следующее - огромные вливания денег и в Москву, и в южную столицу на протяжении всей истории страны. Ну и следствия типичны - концентрация богатых, помпезность, бросающийся в глаза шик. Каждый москвич, на мой взгляд, ныне должен отдыхать в Сочи, а поезд "Москва-Сочи" олицетворять собой российскую респектабельность.

Ведь в России не модно быть элегантным. У нас "лучшее", "высшее" - то, что "больше", "ярче", "масштабней". Какие-то эстетические характеристики в расчет не берутся.

В Сочи, кстати, существует дача Сталина. Этот известный грузин вложил немало денег и чужих жизней в строительство города. Как, кстати, и в Москву. Поэтому сложилась парадоксальная для юга ситуация - маршрутка от Сочи до Адлера идет двадцать пять минут, куда быстрее, чем скорый поезд.

А в любом туристическом описании вам укажут: если вы в Адлере опоздали на поезд, срочно берите такси и дуйте в Сочи. Есть вероятность, что обгоните свой поезд на полчаса.

Разумеется, трудно подробно рассказать о трассе, по которой мы пронеслись со скоростью ветра. Скажу лишь, что на этом участке расположены три известных курорта: Мацеста, Хоста и Кудепста. Это - привилегированные места с большим количеством элитных санаториев и пансионатов. Так, например, Хоста считается жемчужиной Кавказа и климат здесь даже лучше, чем в Сочи.

- Возможно ли такое? - воскликнет удивленный читатель.

- Все в этой жизни познается в сравнении, - будет мой ответ.

Лично меня поразила какая-то особенная, чрезвычайная респектабельность неподалеку от Сочи. Например, санаторий "Металлург". Как бы это описать? Очень напоминает первый квартал от Красной Площади московского Арбата.

Об этом лучше написано в путешествие "Один день в Москве".

Миновав интереснейшую трассу, маршрутка привезла нас на Адлеровский железнодорожный вокзал.

Первое впечатление - Адлер и Туапсе разделяют не 140 километров, а все 1400! Во всем ощущается мощное влияние Абхазии, а местные абреки - значительно колоритней. Причем, влияние не политическое, а этническое, на уровне "менталитета". Хоть и по карте, и по паспорту, это - российская территория на века!

Нас высадили на каком-то пятачке. Друзья с трудом вылезли из маршрутки с вещами, ибо микроавтобус был буквально атакован желающими ехать дальше. Как мы узнали позже, конечная остановка - адлеровский рынок. А железнодорожный вокзал - промежуточная.

Несмотря на свою "промежуточность", вокзал оказался переполнен. Подобную ситуацию мы наблюдали только на станции "Староминская" во время Ейского путешествия 1997 года.

Но и тут чувствовалась абхазская беспорядочность. Так, в огромный вокзал был очень узкий вход, калитка шириной не более трех метров. Около входа расположились таксисты и менты. Первых было в несколько раз больше, чем вторых.

Милиционеры избирательно проверяли паспорта у входящих пассажиров. У нас, как и у большинства - не стали. Кроме всего прочего, наряды патруля ходят по самой территории вокзала - парочками. Очевидно, начальство боится терактов.

Однако подобные меры предосторожности представляются смехотворными. Вокруг раскинулось, разлилось - огромное людское море; и совершить теракт - элементарно.

- Просто пока это никому не нужно, - гениально сформулировал Паумен.

Местные власти на это и уповают. Дай бог, чтобы в ближайшие десять лет ситуация не изменилась в худшую сторону.

- Очень надеюсь, что кавказская мафия, - заметил Гризли, - которая получает огромные деньги от отдыхающих, найдет способ откупиться от чеченской.

- Откуда тебе известны такие подробности? - удивился Паумен. - Ты, что, мафиози?

Однако я не был расположен шутить на эту тему.

- Все и так ясно, - печально констатировал Гризли. - Вокруг одна лишь мафия, и нет ей конца.

На железнодорожном вокзале имеется презабавная камера хранения, в духе Средней Азии. Никакой цены за одно место не указано. Мужик-приемщик в уме насчитал за наши вещи 79 рублей 60 копеек (к слову сказать, в полтора раза дороже, чем в Туапсе).

- Откуда взялось еще и 60 копеек, уважаемый? - хотел я спросить почтенного абхазца, но потом передумал, ибо "Восток - дело тонкое".

Или, как гласит популярная телевизионная реклама: "Твой аромат - твои правила". И аромат, и правила на этом вокзале были абхазскими.

Тут же приведу еще одну мудрую пословицу, которую крайне любит профессор Цыцарский:

"На Востоке думают одно, говорят - другое, делают - третье, получается - четвертое".

Я неоднократно убеждался в справедливости этого изречения.

Перед зданием вокзала располагалась небольшая забегаловка, рядом - стояла очередь. Чуть поодаль функционировали два-три магазина.

- Поехали в город, - предложил Паумен. - Не будем терять времени!

- А как же еда в поезд? - забеспокоился Гризли.

- На обратном пути здесь же купим, - принял молниеносное решение мой товарищ.

На маршрутке N57 мы поехали в центр Адлера и не прогадали. Дело в том, что вокзал находится в удалении от центра, километрах в семи. Если идти пешком - потратишь слишком много времени.

А у нас в запасе было лишь несколько часов.

Как только мы сели в микроавтобус, магнитофон в кабине водителя взревел с небывалой силой композицию "До-ри-ме", которую часто используют в передаче "Осторожно, Модерн-2". Кроме того, окна в маршрутке были занавешены, что смотрелось крайне непривычно. То ли от этого, то ли в целом от новых впечатлений, сложилась совершенно необычная, я бы сказал, экзотическая обстановка.

А после "До-ри-ме" зазвучала новая в то время песня Верки Сердючки: "Хоп, хей, хоп, хи-га, гоп! Мы весело спиваем"!!!

И авто под разухабистые звуки понеслось по шоссе. Эти волнующие мгновения я запомнил на всю свою жизнь. Вот она, самая что ни на есть, потрясающая прелесть - новые места!

Километра через три-четыре мы свернули с накатанного шоссе. Далее дорога шла на аэропорт - движение было весьма оживленным. Мы же поехали по более "разухабистой" колее (музыка стала соответствовать трассе) и километра через два очутились в центре.

Хоть раньше Адлер и именовался поселком, бурное развитие туризма в регионе сделало его городом. Ныне он растянулся вдоль улицы Ленина на значительное расстояние.

Внезапно Паумен, повинуясь интуитивному чутью, притормозил маршрутку. Водила застопорил авто и путешественники вылезли на улицу.

- Надо перекусить, - сообщил мой товарищ.

Я отметил, что в любой ситуации Паумен сохраняет рассудок и не забывает подумать о важном.

Почти сразу, около санатория "Южное взморье", друзья приметили кафе "У Александра". Я окрестил его "У Александра Львовича" и неспроста. У входа красовались два позолоченных льва, по которым любили лазить дети посетителей.

В итоге, уши у скульптур потеряли свой первоначальный золотой блеск, да и носы прилично пообтрепались от многочисленных поглаживаний.

Мы сели за столик и принялись терпеливо слушать музыку. Кстати, важная деталь - хоть кафе являлось весьма небедным (в частности, официантка разносила фирменные меню), туалет оставлял желать лучшего. Вымыть руки было можно, но из весьма сомнительного краника с тонкой струйкой холодной воды.

Для сравнения - в столовке (еще раз подчеркиваю - столовке) "Диета" имелся весьма внушительный туалет и с холодной, и с горячей водой.

Минут через десять радостное событие все же произошло - на нас обратила внимание официантка. Паумен обнаружил в меню "морской коктейль" и заявил, что герои детективов Марининой его заказывают.

- Что ж, причина - более чем веская, - признал я. - А что это такое?

- Увидишь, - загадочно ответил мой друг.

И мы заказали морской коктейль (порция стоила 60 рублей).

Не прошло и получаса, как нам его доставили.

Это оказалась смесь из мидий, рапанов и креветок. Блюдо, следует признать, замечательное. В сладком розовом молочном соусе плавает что-то экстравагантное и вкусное. Приятным дополнением к коктейлю служила долька лимона и одна оливка.

В итоге, мы оставили в "Александре Львовиче" 264 рубля, но это полбеды. С нас еще сняли 10% налог с общей стоимости заказа за обслуживание. В Туапсе подобное было бы неприемлемо. Но, "в каждой избушке - свои игрушки". Да и посетителей в "Львовиче" было немало.

- Наверное, 10% налог принят во всех кафе Адлера, - пожал плечами Гризли.

- Забудь, - коротко ответил Паумен и путешественники бесшумно удалились.

После еды, друзья по улице Калинина спустились вниз к морю. Оно оказалось совсем недалеко - метров сто от проспекта Ленина. По дороге мы выпили по стаканчику охлажденного вина.

Всего лишь пара кварталов, пройденных путешественниками, неоспоримо свидетельствовали - Адлер совершенно не похож на Туапсе. Здесь очень много "частного" - кафе, гостиниц, столовых, магазинов. Поэтому уровень предлагаемых услуг и товаров - на порядок выше.

Стоимость, по-видимому, тоже.

Друзья покупались в море, которое в тот день ни на шутку раскачалось - была самая сильная волна за все путешествие. В связи с плохой погодой и загорающих, и купающихся оказалось немного. Сам адлеровский пляж чем-то напоминал сочинский - узкая, метров десять, полоска суши, и дальше - дорога.

Когда мы по очереди купались, на несколько минут вышло призрачное солнце. Так как обгорелость путешественников до сих пор не прошла, пришлось путь от одежды до моря преодолевать бегом.

Резвые морские барашки создавали ощущение неукротимой дикости, что в Туапсе никогда не наблюдалось.

- Это из-за отсутствия волнорезов, - предположил Паумен.

- Трудно сказать, - ответил Гризли. - Мы же не купались здесь при спокойной воде!

Друзья еще некоторое время посидели на гальке. Через каждый десять минут на посадку с моря шли самолеты. Мы смотрели на этих железных птиц с плохо скрываемой завистью.

- Хотел бы я полететь домой! - мечтательно заявил Паумен. - Насколько это удобней поезда!

- Нынче самолет - непозволительная роскошь, - вернул я товарища с небес на землю. - Хотя, если поставить себе цель - экономить на отдыхе...

- Мы не можем потратить на дорогу 70% от общей суммы на путешествие! - воскликнул Паумен. - Тогда надо ехать на один день и тотчас возвращаться. Непонятно, кому вообще нужен технический прогресс?

- Вот-вот, - добавил Гризли. - Кому нужны самолеты, если они недоступны?

А путешественники побрели по Адлеру. Пройдя несколько кварталов вдоль моря, мы повернули в сторону проспекта Ленина. Ну, каковы первые впечатления?

Самых сильных - ровно два. Во-первых, в Адлере совершенно иной, чем в Туапсе выбор экскурсий. Их здесь - гораздо больше и они интересней. Очень часто предлагаются обзорные по Сочи за 130 рублей, масса вариантов посетить горный курорт "Красная Поляна". Немало экскурсий в Абхазию, но цены раза в два с половиной дешевле, чем в Туапсе. Вполне доступны экскурсии на озеро Рица, в Новоафонские пещеры, в Гагры и Сухуми.

У Паумена даже глаза загорелись.

- Хочу на следующее лето поехать в Адлер! - заявил мой друг. - Здесь здорово! Мы съездим на экскурсии и погуляем по Сочи.

- Боюсь, здесь намного дороже, чем в Туапсе, - вяло сопротивлялся Гризли. - К тому же, Адлер - поселок.

- Едем! - вынес окончательный вердикт Паумен. - Так и напиши в своих записках!

Второй характерной особенностью Адлера является обилие "частного". Больше всего бросается в глаза разнообразие частных гостиниц. Конечно, среди них есть и очень дорогие.

Допустим, мы видели шикарную гостиницу "Hotel" предприятия Тюменнефть. Во дворе этого "наворота" находились кафе и бассейн. Путешественники прочли прейскурант цен (он предусмотрительно был вывешен на парадном входе) и ужаснулись.

- Самое дешевое мясное блюдо - 120 рублей? - не поверил я своим глазам. - Да от таких цен поневоле в бассейн прыгнешь!

- Может, они потому и повысили цены, - предположил Паумен, - что посетитель может заодно искупаться в бассейне?

Увы, причину узнать не удалось. Я даже не могу сообщить читателям средние цены в частной гостинице. Скажу одно - в Адлере их по-настоящему много. Даже мы за свой короткий визит видели не менее десятка самых разнообразных заведений - и на десять номеров, и на пять, и на двадцать.

- Думаю, что цены, все же, немаленькие, - предположил Паумен.

- Почему ты так решил? - пытался я выпытать у товарища.

- Сердце подсказывает, - честно признался мой друг.

Кое-что о ценах за 2003 год я все-таки раскопал на туристическом сервере "Сто дорог". Цитата из сочинения с сетевым интернет-адресом: http://www.tours.ru/id_country=SCH&id_stories=2592

"Заранее звонили по одному адресу и, договорившись о цене сразу по приезду направились туда. Каково было мое удивление, когда хозяйка сказала, что когда Вы звонили была одна цена (это было 3 дня назад и 300 руб. за комнату), а сейчас из-за наплыва отдыхающих другая в полтора раза больше (450 руб.), так что будьте готовы и к таким казусам. Проблем с жильем там нет. В частном секторе в сторону моря - объявления висят почти каждом доме на любой вкус и достаток, но минимально, что можно найти это 130 р. с человека и в комнатке два на полтора, естественно с удобствами на улице. Выбор самый разнообразный. Частный сектор в центре Адлера компактный (по диагонали пройти минут 15-20), цены приблизительно одинаковые 150 р. за койко-место.

Двухместный номер в миниотеле со всеми удобствами, кондиционером, бассейном во дворе - от 1200 руб. в сутки. Миниотели попроще (без бассейна и кондиционера в 2-х местном номере) - от 500 руб. При наличии карты пояснение - частный сектор в квадрате между улицами Калинина, Ленина, Кирова, Просвещения; рынок на перекрестке Ленина и Демократической".

Еще целесообразно почитать:

http://www.tours.ru/id_country=SCH&id_stories=649

http://www.tours.ru/id_country=SCH&id_stories=807

http://www.tours.ru/id_country=SCH&id_stories=808

http://www.tours.ru/id_country=SCH&id_stories=2335

http://www.tours.ru/id_country=SCH&id_stories=2592

В одном из частных магазинчиков друзья взяли по стакану "Каберне". Путешественники вышли из помещения, сели на ближайшую скамейку и закурили.

- Прекрасная идея - путешествовать в последний день, - воскликнул Паумен. - Просто волна новых впечатлений!

- Этот полезный опыт стоит использовать в будущем, - подтвердил я. - А как тебе вино?

- Кисловато, - после паузы ответил мой друг. - Но это - вкус настоящего "Каберне"!

- А сейчас мы поедем в парк "Южные культуры", - заявил Паумен, когда туристы вышли на Ленина.

- Это что за зверь? - поинтересовался Гризли.

- Я был там в раннем детстве, - объяснил Паумен. - Настало время обновить воспоминания.

Пользуясь Атласом Краснодарского края, который рекомендую всем путешественникам, мы обнаружили месторасположение парка. Он находится километрах в трех от Адлера в сторону Абхазии.

В районе городского рынка, около реки Мзымта, расположился стихийный автопарк. Собственно, "стихийный" и "абхазский" - это синонимы! В лучших традициях партизанщины сюда подъезжают автобусы с разными номерами, берут попутчиков, высаживают желающих и тут же уносятся в неизвестных направлениях. Номера, а тем более, маршруты следования - нигде не указаны.

- Нам нужен парк "Южных Культур"! - сообщал Паумен каждому водителю, пока, наконец, пятый по счету не кивнул головой.

Обрадованные путешественники залезли в автобус. Он резко рванул вперед.

Публика внутри, мягко говоря, оказалась диковата. Наверное, такой взгляд развился после длительного пребывания в Туапсе. В салоне была кондукторша, которая через пять минут дошла и до нас.

- Нам в парк "Южные культуры" - сообщил Паумен. - Скажете, когда выйти?

- Разумеется, - ответила женщина, взяла плату и вернулась к кабине шофера.

А друзья принялись смотреть в окно. Неказистый "Львович" резво рассекал незнакомые просторы.

- Да, вот же "Южные культуры"! - внезапно воскликнула какая-то тетушка. - Проехали уже!

- А! Да! - заволновался автобус.

Мы с Пауменом присоединились к всеобщему возмущению и начали горланить нечто громкое и требовательное. "Львович" тотчас остановилась.

- Немного проехали! - извинилась кондукторша. - Заговорилась... Это - метров триста назад.

Друзья вылезли наружу и очутились в сельской местности.

- Хорошо, что нашелся бдительный пассажир, - молвил Паумен. - А то уехали бы прямиком в Абхазию.

Вскоре мы дошли до бетонного указателя - громадной стрелки с надписью "Парк "ЮЖНЫЕ КУЛЬТУРЫ".

- В застой делали! - с уважением отозвался я о табличке. - А мне казалось, он называется "Южных Культур".

- Это не имеет большого значения, - отозвался Паумен. - Главное, что там растут южные растения - деревья, кустарники, травы. Я ведь в детстве собирал гербарий и мечтал стать ботаником. Поэтому много знаю о природе.

Путь в парк лежал по извилистой дороге, с двух сторон огражденной заборами. Так как Гризли находился в прекрасном расположении духа, то, по привычке, начал разглагольствовать.

- Знаешь, что означает этот извилистый путь? - спросил я Паумена о дороге к парку.

- Ну-ну, - вместо ответа буркнул мой товарищ.

- Он символизирует сложный и многогранный характер южной культуры, - продолжил я. - Ведь мы говорим ни о чем-нибудь, а о социокультурном феномене!

- Дальше-дальше, - подбодрил меня Паумен.

- Изгибы характеризуют трудный путь горца. Горцу всегда приходится путешествовать - вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз!

- Ну и что?

- Это формирует его извилистый, непростой характер.

- Что значит "извилистый характер"? - попытался уточнить Паумен.

- Ты меня не перебивай, - ушел от ответа Гризли. - Лучше слушай дальше... Заборы вокруг - символизируют соседей-врагов. Хочешь узнать, почему?

- Нет, - чистосердечно признался Паумен.

- Из-за традиционной перенаселенности Кавказа, - мне было не остановиться. - Вот такой, непростой психологический портрет получается. "Извилистый забор" - стало быть, рождает новый архетип: вместо "мудрого старца" - "горный джигит".

- Не трогай Юнга, пожалуйста, - попросил Паумен. - Он ни в чем не провинился.

- Не буду, - пообещал я. - Кстати, мы уже у цели...

Можно сразу сказать, что в парк "Южные культуры" посетители не ломятся. "Дикарей" (кроме нас) вообще не оказалось. На площади перед входом стояло два экскурсионных "Икаруса". Чуть поодаль располагался магазин по продаже семян. За все время я ни разу не видел, чтобы туда кто-нибудь заходил.

На вахте нас встретили два скучающих контролера и, без зазрения совести, содрали с путешественников 60 рублей за билеты.

- Ладно, не жалко, - заявил Паумен. - Главное, что мы сюда добрались.

- Проходите, - любезность охранников не знала границ.

И мы, не долго думая, вошли.

Парк "Южные Культуры" заложили давно. Ныне это заведение развивается само по себе - сказывается близость Абхазии. Думаю, грузино-абхазская война не прошла даром для парка, хоть он и находится на территории России. По богатству представленных экспонатов "Южные Культуры" не уступают сочинскому Дендрарию, а по территории - даже превосходят. Но средств и сил развивать эту ценную ботаническую коллекцию у местных властей явно не хватает.

Хорошо, что работники парка еще чистят водоемы (мы наблюдали такую картину), а о большем - даже глупо сейчас задумываться. Все таблички над растениями и деревьями имеют весьма старые даты, а новых - нет и не предвидится. Функционирует только один ларек с мороженым и прохладительными напитками (удлинители тянутся через весь парк). Разве можно это сравнить, предположим, с Ривьерой?

И все-таки, в глубине души я лелею надежду, что парк "Южные Культуры" постепенно будет восстановлен. По крайней мере, пользуясь возможностью, призываю всех туристов посетить это уникальное место.

Уверяю, не пожалеете!

Во-первых, парк интересно расположен географически, на склоне пологого холма. Поэтому, с одной стороны - раскинулось бескрайнее Черное море, а с другой - видны заснеженные горные вершины. Друзья долго наблюдали высокие шапки гор, по склонам которых скользят белые облака.

Во-вторых, мраморные лестницы, хитроумные дорожки, в большинстве своем сохранившиеся, дают возможность гулять по парку хоть целый день. Один район совершенно непохож на другой, а многообразию растений, деревьев и кустарников можно только позавидовать.

В 2001 году в парке "Южные Культуры" прошел смерч-торнадо. Он задел ряд участков и нанес невосполнимый ущерб коллекции. Так, ближе к морю, мы видели огромные поваленные гиганты-платаны, по своим размерам значительно превышающие хваленое тюльпанное дерево, посаженное Раевским.

- Ты видел когда-нибудь более высокие деревья? - спросил Паумен.

- Ни разу, - ответил я. - Мне вообще непонятно, как можно свалить подобного исполина?

Позже выяснилось, что настоящих посетителей (купивших билеты и экскурсантов) в парке - совсем немного. Остальные - отдыхающие, снимающие жилье в ближайшей деревне и проходящие через парк к морю.

Сложившаяся ситуация понятна. Платить каждый день 30 рублей за "выход к морю" никто не будет. Иначе, чем через парк, на пляж не пройти. Кроме того, местные жители заинтересованы в постояльцах, а из местных - наполовину состоит администрация парка.

- Я хочу искупаться! - воодушевился Паумен обилием пляжников.

- А нас пустят обратно? - забеспокоился Гризли.

- Пустят! - уверенно ответил мой товарищ.

И, действительно, на кассе проблем не возникло.

- Покажете билет и проходите назад, - объяснил разговорчивый охранник.

Вдоль моря шла узкая бетонка, что было непривычно после "цивилизованного" побережья от Туапсе до Сочи. Далее располагался заброшенный пирс, от которого остался лишь железный остов. Все волнорезы на побережье - стояли разбитые, да и людей на пляже было мало.

- Здесь все время так пустынно или дымка виновата? - стал рассуждать Гризли.

- И то, и другое, - ответил мой друг.

- А здесь тоже шла война? - задал я новый вопрос. - Уж больно дико! Почему, допустим, волнорезы разбиты?

- Думаю, население покинуло эту территорию на время военных действий, - предположил Паумен. - А где война, там везде - разруха, даже если не стреляют.

Однако сейчас в этих местах жизнь постепенно налаживается. Так, по дороге от ворот парка до бетонки (это метров сто), расположилось одинокое кафе. В нем даже сидело несколько посетителей.

- Скорей бы все окончательно встало на ноги, - решили путешественники. - Ведь нет ничего более страшного, чем разруха!

Вскоре мы вышли на пляж. Задумчивый восточный мужчина попросил у меня огня. Скорее всего, он вылез из автомобиля, припаркованного рядом с бетонкой. Гризли вынул зажигалку и водитель прикурил.

Затем абхазец спросил:

- Как вода? Я в этом году в море еще не купался.

- Да, неплохая, - неопределенно ответил я.

Углубленный в свои думы местный житель сел на берегу в позе "серуна" и начал рассматривать водную стихию.

- Интересно, когда он будет купаться? - спросил я Паумена. - В следующем году? - В середине августа, - проницательно ответил мой друг. - Два раза окунется и хватит. Таковы местные обычаи.

Мы же решили чужие традиции игнорировать.

Тут и произошла незабываемая сцена прощания - море волновалось, провожая путешественников. Вдалеке резвились огромные белые бараны. Паумен два раза зашел в море, а Гризли - один.

Дул сильный ветер, народу почти не было, небо затянуло. Захотелось остаться в Адлере, если не на семь дней, то хотя бы приехать на следующий год.

- Видишь, море волнуется, - сказал я товарищу. - Значит, надеется на новую встречу.

- А я-то как надеюсь! - воскликнул мой друг. - Думаю, это обязательно произойдет!

После купания мы вернулись в парк. Паумену захотелось еще побродить среди разнообразных деревьев. В частности, мой товарищ узнал секвойю и, не без гордости, указал на нее Гризли.

- Известна мне Карелия, - среагировал я. - А на Ладоге, допустим, встречаются такие колоритные и высокие сосны! Никогда не думал, что где-то могут быть более величественные деревья. Однако, выясняется, что южная природа ничем не уступает северной!

Честно говоря, я потихоньку начал нервничать, ибо время нашего отъезда неумолимо приближалось.

Однако Паумен никак не хотел уходить.

- Давай, Гризли, ненадолго углубимся в эти заросли, - предложил мой друг.

И путешественники потопали вперед по малозаметной тропинке.

Вскоре нам вообще перестали встречаться посетители, а парк все тянулся куда-то вперед. Казалось, что он просто не имеет границ.

Ведь территория "Южных Культур" - огромная. Хочу дать читателям один из последних советов: если соберетесь поехать сюда дикарем - выбирайтесь на целый день! И в море покупаетесь, и природу посмотрите!

Уверяю, вы прекрасно проведете время! Только послушайте: "Белые каменные лестницы, красивые водоемы, и удивительное, впечатляющее, захватывающее буйство южной природы - деревьев и растений - просто непередаваемо! И бамбук - высокий, и как башни - кипарисы, и огромные хвойные деревья, величавые платаны великаны, да и секвойя, колоссальное дерево, значительно выше и массивней наших знаменитых северных сосен".

Это - фразы из моего дневника, написанные по самым свежайшим впечатлениям. Неужели они могут оставить вас равнодушными?

Когда друзья шли по извилистой тропке назад, к нам подошел незнакомый мужчина.

- Здравствуйте. У вас билеты есть?

- Есть.

- Извините.

Вот такой состоялся диалог.

- Видишь, он не стал проверять билеты, услышав "Есть", - заметил Гризли. - Перед нами - большой специалист в области психологии.

- А я билеты случайно не выкинул, - признался Паумен. - Все мял-мял в руке, да как-то, между делом, в карман засунул.

Будущие посетители "Южных культур"! Сохраняйте билеты до выхода из парка!

Думаю, что многие отдыхающие, пользуясь правом беспрепятственного прохода через парк, решаются подольше побродить среди вечнозеленых насаждений. Заодно распить на лоне природы бутылочку вина или что-нибудь покрепче, сломать пару веток или оставить после себя мусор...

Во избежание подобных нарушений контроль и происходит.

- И слава богу, - подытожил Паумен. - Хоть кто-то за порядком следит. А то от наших соотечественников всего ожидать можно. Такие и срубить пару-тройку экземпляров секвойи не погнушаются!

Между тем, пора было возвращаться. Через знакомую калитку (более похожую на заводскую проходную, чем вход в парк) друзья вышли на площадь, и по извилистой дороге добрались до трассы. На остановке в сторону Адлера терпеливо стояло несколько местных. Их обветренные лица были безрадостны.

- Пойдем пешком, - решили путешественники и не прогадали.

Дело в том, что "Южные Культуры" находятся на трассе "Адлеровский рынок - река Псоу". На конечных станциях все автобусы, машины и маршрутки забиваются до отказа, поэтому мимо парка транспорт следует переполненный.

А путешественники неплохо прогулялись. Мы прошли около трех километров и почти никого не встретили.

- Странные ощущения, - произнес Паумен. - Кажется, мы в Абхазии.

- Точно! - подтвердил Гризли. - Не покидает чувство, будто граница проходит не по реке Псоу, а по реке Мзымта.

Друзья вспомнили диалог из фильма Тарантино "От заката до рассвета".

- А что в Мексике?

- Мексиканцы.

Примерно то же самое можно сказать об Абхазии.

В итоге, Паумен и Гризли добрались до Мзымты. Миновав длинный мост, друзья вновь очутились в Адлере.

- У нас - еще много дел, - заявил Паумен.

- Каких же? - удивился я. - Сесть в поезд?

- Надо привести фруктов на Историческую Родину, - насупился мой друг. - А у тебя - голова дырявая! Прямо на рынке и закупимся.

Гризли понял, что время беспечного пешехода закончилось и пришла пора играть роль носильщика тяжестей.

Рынок в Адлере оказался довольно маленьким. Когда мы подошли к ларькам, торговля сходила на убыль: продавцы еще не собирались домой, но уже работали вполсилы.

Паумен долго и придирчиво выбирал помидоры покрепче, а затем приобрел еще и крупный южный лук.

- Теперь я доволен, - произнес мой товарищ. - Осталось перекусить, а затем - можно ехать на вокзал.

И друзья побрели по Адлеру в поисках кафе закусочной.

Центр города находится как раз около рынка и простирается от проспекта Ленина в сторону моря. Здесь многолюдно, шумно и жизнь бьет ключом. Судя по всему, Адлер интенсивно отстраивается и в дальнейшем будет только расширяться.

Мой товарищ вместо кафе приметил магазин, где продавали разливное сухое вино.

- Надо еще взять домой! - воскликнул Паумен и устремился к витрине.

Я понял, что возражать бесполезно. Моего друга охватил неистребимый потребительский азарт, который редко, но метко поражает каждого из нас. Вскоре сияющий Паумен появился со своим законным приобретением, полторалитровой бутылкой "Каберне".

Таким образом, багаж путешественников достиг критической массы. Передвигаться дальше в целях "праздного шатания" стало нереально. Поэтому друзья целиком сосредоточились на поиске общепита.

Мы пересекли проспект Ленина и случайно наткнулись на молодежное рок-кафе "Треугольник", эффектно оформленное. На стенах заведения - ромбовидной формы зеркала, спинки кресел - покачиваются, чтобы двигаться в такт "металлической" музыке, которая несется из динамиков.

Путешественники заказали по бифштексу с яйцом и острый соус. Приятная особенность - соус подают в специальном приборе с носиком и им можно (и нужно) поливать еду.

Мы остались очень довольны прекрасным сервисом! А читателям рекомендую записать адрес: "Адлер, улица Кирова, дом 56, тел. 44-37-83". По прибытию - явка в "Треугольник" - строго обязательна!

Последний день оказался на удивление плодотворным. Однако до поезда оставалось не так много времени. Друзья сели в такси "Адлер-Кудепста" и двинулись на вокзал.

Но не тут-то было! Проехав около двух километров, маршрутка внезапно остановилась. Длинная вереница машин впереди означала, что простой может затянуться. Мы вспомнили полуторачасовое стояние на ДПС ГИБДД Сочи-Туапсе. Такого запаса времени у нас просто не было!

Оказалось, дорогу пересекают железнодорожные пути. А когда идет очередной состав, возникают серьезные пробки. В связи с этим часто случаются заторы. Будущие путешественники - будьте бдительны!

Паумен и Гризли основательно забеспокоились.

- Все-таки, следует поступать аккуратней, - начал рассуждать Паумен.

- Вот-вот, - добавил Гризли. - Многим рискуем.

И тут, на наше счастье, маршрутка сдвинулась с места. Постепенно, медленно, толчками, микроавтобус стал продвигаться вперед. Временами я испытывал сильнейшее желание выскочить на улицу и пойти пешком, но, слава богу, сдержался.

Наконец, мы миновали железнодорожный переезд, после чего водитель резко увеличил скорость.

Таким образом, на вокзал мы успели вовремя. Купив еды на дорогу в ближайшем магазине, друзья взяли вещи в камере хранения и пополнили собой огромную армию пассажиров.

Выяснилось, что проход к поездам осуществляется через высокий железнодорожный переход. Поэтому, пока мы добирались до поезда, с нас буквально сошло семь потов.

Поезд "Адлер - Историческая Родина" заполнился почти на треть; остальные две трети подсаживались вдоль всего побережья.

В нашем купе окно вновь открывалось, поэтому путешественники с большим интересом осмотрели незнакомый участок пути от Адлера до Сочи.

Ветер стих и мы в последний раз наблюдали пейзаж спокойного Черного моря, прощаясь с ним на неопределенное время. На побережье неторопливо накатывал вечер, закрывая темный занавес отыгранного дня-спектакля. Но для нас это был занавес путешествия.

Горы и холмы вокруг постепенно темнели, то тут, то там стали зажигаться огни. Водная гладь за окном каждые пять минут изменяла свои тона: от ярко-синих и зеленых до темно-фиолетовых. Ориентирами начали служить мерцающие огни кафе.

А когда путешественники въехали в Туапсе, уже практически стемнело...

Наш путь лежал дальше, значительно дальше на север...

Но события, случившиеся позже, уже не имели никакого отношения к туапсинскому путешествию.

----------------------

Приложения : N1 Ссылки по Туапсе

Лучший (по мнению некоторых) сайт про Туапсе - http://kurorttuapse.narod.ru/

Фотоальбом по Туапсе - http://public.fotki.com/SergBeresteckij/

Еще материалы по поездкам - http://www.hotelshop.ru/

Еще один сайт http://www.tuapse.ru

Туристская фирма "Мицар" (есть адреса и цены нескольких гостиниц) - http://mitsar.tuapse.ru/

N2 Реклама гостиницы "Приморская"!

Частный отель на Приморской - http://hotel.tuapse.ru/

Ради смеха - привожу здесь их рекламное объявление.

"Рады видеть Вас на нашем сайте частной гостиницы !!!

Позвольте предложить Вам отдохнуть в городе-курорте Туапсе, в 120 метрах от Черного моря по достаточно доступным ценам и с приличным сервисным обслуживанием.

Наша гостиница располагает двумя жилыми комплексами и двумя капитальными строениями, что позволяет одновременно принять около 130 человек.

На сегодняшний день мы можем предложить Вам:

- несколько типов комнат

- коктейль-бар

- летний душ

- автостоянку на 20 мест

- столовую с комплексным питанием

- Русскую баню

- Бильярд "Русская пирамида"

Агент экскурсионного бюро предложит Вам посетить экскурсии по живописным уголкам Черноморского побережья Кавказа.

Недалеко от нас находится: Рыбный ресторан "Таверна", Кафетерий "Май", Аптека, Круглосуточный мини-маркет "Торес", Салон сотовой связи "Арсенал", Фитнес-Центр "Спарта", Зал игровых автоматов "Три туза", Ночная дискотека на Пляже.

Кроме того мы встретим Вас с Ж/Д и Авто вокзала.

Добро пожаловать, мы ждем Вас"!!!

Примечание автора: Разнообразные несоотвествия обещаемого и реального вы можете найти на различных страницах данного путешествия. Выводы делайте сами! К сожалению, на сайте гостиницы нет гостевой книги. Как вы думаете, это сделано случайно?

N3 Полезные советы

В таком объемном сочинении любой уважающий себя автор должен сочинить эффектную концовку. Но данные записки - исключительно интернетовское произведение, которое вряд ли напечатают на бумаге. Поэтому на этот раз, вместо заключительного призыва путешествовать (надеюсь, он ощущался во время прочтения) дам полезные интернетовские советы по чтению.

Если хотите поставить этому сочинению оценку - вместо "не читать" выберите на свое усмотрение "замечательно" или "очень плохо".

Если хотите оставить комментарий - нажмите на ссылку "оставить комментарий" в самом начале текста.

Автор будет признателен и за оценки, и за комментарии и просто за прочтение

Если хотите прочесть что-то еще о путешествиях: ищите информацию на сайтах http://world.lib.ru/ и http://turizm.lib.ru/

Неплохо начать с сочинения В.С. Сибирцева Дневник: плато Путорана

Возможно, на сервере "Активный туризм" и "Заграница" Вам будут и попадаться неинтересные сочинения. Не отчаивайтесь - интересных больше!

Тем, кто еще не читал "По разливам Вуоксы - 2002" и "По озерам и порогам выборгской погранзоны (2003)" - еще раз настоятельно рекомендую!

Если нашлись читатели, которым интересно узнать о других приключениях Паумена и Гризли - приглашаю вас в раздел Михаила Медведева на "Загранице", где вы можете ознакомиться с нашими поездками по другим городам:

Ейские записки (1997) 136k

Анапа (2000) 392k

Белое путешествие (Архангельск, Северодвинск 2001) 184k

Псковское путешествие (2001) 150k

Один день в Москве (2002) 47k

Два дня в Петрозаводске (2002) 122k

Вышеперечисленная информация действительна на 01.05.2004, сочинения будут добавляться, поэтому лучше зайти в сам раздел.

На сайте "Самиздат", кстати, находится Смоленское путешествие (2002) 172k - заходите!

А если нашлись читатели, которым просто понравился литературный стиль автора и у них есть желание ознакомиться с художественными сочинениями, приглашаю вас на сайт Михаила Медведева на Самиздате

N4 Уточнения от Славы Сергеева

Никто из местных (по крайней мере, между собой) не называет улицу Карла Маркса "Платановой Аллеей" - это описание самой главной улицы города для отдыхающих, чтобы не перепутали.

И еще немного забавной краеведческой информации: улица Маршала Жукова - единственная переименованная в городе улица за последние тридцать лет. Раньше она называлась улица Фридриха Энгельса (что логично с советской точки зрения на топонимику города). Старик Фридрих пал жертвой Великой Отечественной войны, точнее, празднования пятидесятилетия Победы. Надо было сделать что-то необычное, и власти города решили сменить потускневший бренд Энгельса на немеркнущий лик Жукова. Возможно, оно и правильно: кто из нынешних шестнадцатилетних знает, кто такой Энгельс?

И о местых названиях. Монумент "Борцам за власть Советов" на площади, в которую упирается улица Карла Маркса (кстати, местные жители всегда произносят оба слова имени этого человека), в народе называют "Напильник". Реже (обычно женщины, успевшие многое повидать в своей жизни,) "Мечта Импотента". Находящийся неподалеку огромный шар на высокой ножке (пункт оперативного управления портом), конечно же "Чупа-Чупс". Весь район вокруг речки Паук так и именуется - "Паук" или "Приморье". Окрестности улицы Судоремонтников, которая тоже упоминается - "Барсова Щель". Все окрестности нефтеперерабатывающего завода - "Грознефть". Район возвышающихся над городом девятиэтажек - "Звездная", по одной из улиц на той горе. Все местные знают Полетаева, поскольку есть такая стратегическая для Туапсе улица. Но единицы (кроме работников краеведческого музея) знают, кто это такой. Примерно таже история с Шаумяном. "Какой-то армянин", скажут местные, если их спросить, кто это.

И напоследок о стадионе "Водник": так, по крайней мере, он назывался раньше. Сейчас заниматься в этом месте спортом - эффективно губить свое здоровье. Недавно построенные терминал погрузки химудобрений с одной стороны и элеватор для загрузки зерна с другой, даже без особо глубокого дыхания, заставляют постоянно прокашливаться.

Приятного вам чтения!

Комментарии: 102, последний от 02/02/2018. © Copyright Медведев Михаил (medvgrizli@yandex.ru) Обновлено: 19/02/2018. 395k. Статистика. Дневник: Россия	Оценка: *5.1833** Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта

"Заграница"

Путевые заметки

Это наша кнопка

Медведев Михаил: другие произведения.