Медведев Михаил: другие произведения.

Алушта или От Малоречки до Севастополя (2010)

Сервер "Заграница": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 26, последний от 07/09/2015.
  • © Copyright Медведев Михаил (medvgrizli@yandex.ru)
  • Обновлено: 19/02/2018. 375k. Статистика.
  • Дневник: Украина
  • Иллюстрации: 8 штук.
    • Оценка: 6.51*11  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    2010

    • Путешествия
    Гризли и Паумена

    Коктебель (2017)
    ~~~~~
    Русский Север (2016)
    ~~~~~
    Рыбачье (2016)
    ~~~~~
    Калининград (2015)
    ~~~~~
    Тихвин (2014)
    ~~~~~
    Псков, Пушгоры (2014)
    ~~~~~
    Анапа (2014)
    ~~~~~
    Балаклава (2013)
    ~~~~~
    Нижний Новгород (2012)
    ~~~~~
    Судак (2012) (Коктебель, Новый Свет)
    ~~~~~
    Старая Русса (2012)
    ~~~~~
    Байкал (2011)
    ~~~~~
    Ярославль и Владимир (2011)
    ~~~~~
    Крым (2010)
    ~~~~~
    Новгород (2010)
    ~~~~~
    Тверь (2009)
    ~~~~~
    Рыбинск (2008)
    ~~~~~
    Выборг (2008)
    ~~~~~
    Новгород (2007)
    ~~~~~
    Агой (2006)
    ~~~~~
    Тула (2005)
    ~~~~~
    Вологда (2005)
    ~~~~~
    20 часов в Харькове (2004)
    ~~~~~
    От Дагомыса до Нового Афона (2004)
    ~~~~~
    От Туапсе до Адлера (2003)
    ~~~~~
    Смоленское путешествие (2002)
    ~~~~~
    Два дня в Петрозаводске (2002)
    ~~~~~
    Один день в Москве (2002)
    ~~~~~
    Псковское путешествие (2001)
    ~~~~~
    Белое путешествие (Архангельск, Северодвинск 2001)
    ~~~~~
    Анапа (2000)
    ~~~~~
    Ейские записки (1997)
    ~~~~~

    Фотоальбомы
    с описаниями

    Внимание, трафик!
    Соловки (2016)
    ~~~~~
    Из Петрозаводска в Кемь (2016)
    ~~~~~
    Кижи (2016)
    ~~~~~
    Петрозаводск (2016)
    ~~~~~
    Калининградский зоопарк (2015)
    ~~~~~
    Калининград (Светлогорск, Зеленоградск, Янтарное, Балтийск) (2015)
    ~~~~~
    Тихвин (2014)
    ~~~~~
    Пушгоры (2014)
    ~~~~~
    Псков (2014)
    ~~~~~
    Анапа (2014)
    ~~~~~
    Балаклава (2013)
    ~~~~~
    Н.Новгород (зоопарк) (2012)
    ~~~~~
    Нижний Новгород (2012)
    ~~~~~
    Судак (2012) с оглавлением
    ~~~~~
    Коктебельский дельфинарий и Кара-Даг (2012)
    ~~~~~
    Арпатский водопад и Веселовская бухта (2012)
    ~~~~~
    Меганом, Гравийная бухта, купание в открытом море (2012)
    ~~~~~
    Новый Свет и тропа Голицына (2012)
    ~~~~~
    Генуэзская крепость и тропа на горе Алчак (2012)
    ~~~~~
    Старая Русса (2012)
    ~~~~~
    Ярославский зоопарк 2011
    ~~~~~
    Ярославль, Владимир (2011)
    ~~~~~
    Байкал, Ольхон, мыс Хобой (2011)
    ~~~~~
    Байкал, Ольхон (2011)
    ~~~~~
    Байкал, дорога на Ольхон (2011)
    ~~~~~
    Кругобайкалка (2011)
    ~~~~~
    Байкал, Листвянка (2011)
    ~~~~~
    Байкал, Большие Коты (2011)
    ~~~~~
    Иркутск (2011)
    ~~~~~
    Новгород, Старая Русса, Валдай 2010
    ~~~~~
    Алушта и Крым от Малоречки до Севастополя 2010
    ~~~~~

    Походы
    Гризли и Паумена

    Маршрут 3: Приозерский плес (2004 год)
    ~~~~~
    Маршрут 2: По озерам и порогам Выборгской погранзоны (2003 год)
    ~~~~~
    Маршрут 1: По разливам Вуоксы (2002)
    ~~~~~
    Походные тезисы
    ~~~~~
    Автор заранее предупреждает, что данные заметки является наблюдениями непосвященного, и ни в коей мере не должны обижать местных жителей или знатоков края при неточностях, недомолвках или даже злонамеренном искажении информации об описываемых местах.
    Я не претендую на звание краеведа или беспристрастного исследователя, а лишь излагаю свои впечатления, которые могут быть бесконечно далеки от объективной реальности.

    Алушта или от Малоречки до Севастополя (2010)

    0 | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14

    (Алушта, поиск жилья, Рабуголок | Алушта, центр, Рабуголок | Малоречка | Партенит | Алушта, восточные пляжи | Ялта | Алушта, восточные пляжи 2 | Экскурсия в пещеры | Севастополь | Ботанический сад | Форос | Алупка | Прощание с Алуштой | Симферополь, Севастополь-2 )

    0. Перед поездкой

    Я (Гризли) и мой друг (Паумен) - широко известные в узких кругах путешественники. Предлагаю вам рассказ о нашей очередной поездке. К сожалению, я слишком поздно приступил к его редактированию и оформлению - на носу уже следующее лето. Поэтому "Крымское путешествие" получилось не столь проработанным и содержательным, как большинство моих записок. Приношу извинения читателям, и обязуюсь впредь быть более пунктуальным.

    1. Первые впечатления. 26 июня, суббота, вечер, ночь и 27 июня, воскресенье

    1.1 Путь до Алушты
    В аэропорт мы приехали на такси. Добрались за 45 минут. Как объяснил водитель, могли бы и за 30, но был закрыт один переезд. Последнюю часть пути шел непрекращающийся ливень. К аэропорту теперь просто так не подъехать: шофер такси вставил билет в специальный турникет, зажегся зеленый огонек, и машину пропустили.
    Под проливным дождем друзья (так я буду иногда называть себя и Паумена, дабы не употреблять постоянное "мы") ввалились в здание аэропорта, в первое попавшееся помещение. Толпа выходцев из Средней Азии встречала своих друзей и родственников (чуть не сказал "соплеменников"). Только что прибыл очередной самолет, из-за чего среди встречающих воцарился страшный гвалт. Под этот гомон я с чемоданом встал у стенки, а Паумен отправился на разведку.
    На самолете мы не летали с 1995 года, поэтому всё было как в первый раз. Мой друг даже слегка занервничал, но потом путешественники (так я тоже буду называть себя и Паумена) выяснили, что следует делать перед отправкой. Заполнили таможенные декларации. Нашли стойки регистрации (от 11-ой до 20-ой). Оказалось, ко всем этим стойкам - единая очередь, и ее можно было занять заранее. Мы этого не знали, и, как законопослушные граждане, "встали в строй" только в 22-40, за два часа до взлета. Процедура оформления тянулась и тянулась, и я сформулировал тезис: "Любишь летать? Люби и в очередях стоять!"
    Потом утомительного стояния и сдачи багажа последовало муторное ожидание паспортного контроля. Какой-то человек, отправлявшийся в Бухару, стоял перед нами. Он болтал много глупостей, общаясь с женой и ребенком, а нам пришлось эту ахинею слушать. Мне в голову лезли тревожные мысли: "А не должник ли я? Выпустят ли меня за пределы Российской Федерации?" Но, слава богу, контроль мы прошли благополучно. Родина отпустила своих отпрысков, Гризли и Паумена, заграницу!
    Путешественники оказались в зоне ожидания, она же - беспошлинной торговли. Зашли в "Дьюти Фри", но ничего не выбрали: безалкогольного пива там не было, а всё остальное стоило весьма дорого. Затем подъехала развозка. Мы сели в автобус с большим количеством стоячих мест и покатили по посадочной полосе. По пути я узрел надпись "Город-герой Ленинград".
    Поднялись в самолет. Тем, кто часто летает, дальнейшие подробности ни к чему; а тем, кто не может себе этого позволить, и подавно. Мы же были очень рады оказаться в новых условиях! Правда, нам не досталось места возле иллюминатора, там примостился какой-то блатняк-толстяк.
    В любом случае, сам полет был - сплошная фантастика, особенно взлет! (Время отправления - 0:40). Я даже слегка испугался. К сожалению, летели в облаках, поэтому в иллюминатор ничего не было видно. Когда самолет принял горизонтальное положение, наступило время борьбы с аэрофобией: всё время полета пассажиров пичкали едой, дабы они беспрестанно жевали и не беспокоились о возможном падении лайнера.
    - Неплохой метод! - одобрил я.
    - Питание входит в стоимость билета, - уточнил мой друг.
    Кроме всего прочего, "Аэрофлот" еще и поил задарма пассажиров, что стало для путешественников нелегким испытанием.
    - Может, выпьем? - предложил Паумен.
    Но я мужественно сжал зубы, и коляска со спиртными напитками проехала мимо. А ведь мы могли бесплатно выпить виски!
    - Вечно предлагают, когда не надо, - сквозь зубы процедил я.
    - Пусть непьющим выдают деньгами, - придя в себя, отозвался мой товарищ.
    Самолет назывался - аэробус А-319, вместимость - 128 человек. Полет прошел без малейших нареканий. Нам понравилось, как стюардессы обучали пассажиров поведению в нештатных ситуациях. Мы узнали, как надеть кислородную маску и пользоваться спасжилетом.
    Среди наглядной агитации имелся ласкающий глаз рисунок: женщина в спасжилете с умиротворенным, практически довольным лицом, качается на волнах. Судя по всему, сразу после авиакатастрофы.
    - Такое практически невозможно, - сказал я.
    - Рисунок называется "Голубая мечта Аэрофлота", - пояснил Паумен.
    Мы сидели рядом с аварийным выходом. Один из плакатов изображал человека, легко и непринужденно открывающего этот выход.
    - Если бы всё было так легко, - произнес я.
    - Зато выглядит одобряюще, - ответил мой друг.
    Путешественники благополучно долетели до Симферополя. Приземление прошло без проблем, в два часа тридцать минут. Как только шасси коснулись земли, раздались аплодисменты. Мы недоуменно переглянулись.
    - За пятнадцать лет мы сильно отстали от жизни, - признал Паумен. - Такова, видимо, новая традиция.
    - А если самолет падает, - поинтересовался я, - принято свистеть?
    - Об этом история умалчивает, - ответил мой товарищ. - Слишком мало выживших.
    Завершая рассказ о полете, отмечу уровень достатка пассажиров. Люди напротив пили виски из "Дьюти Фри". Сосед-толстяк смотрел по айфону фильм. Половина салона уткнулась в ноутбуки.
    - Летайте самолетами Аэрофлота! - произнес мой друг, и мы покинули лайнер.
    В полете мы заполнили миграционные карты. Вот образец из интернета. Там нужно указать адрес принимающей стороны. У нас уже возникали трудности с этим делом (см. 20 часов в Харькове), поэтому друзья написали более-менее правдоподобное - "Алушта, улица Горького, дом 6".
    В Симферополе тоже шел дождь, но слабый. Температура +18, холодновато для юга. Нас отвезли в здание аэропорта. Путешественники встали на контроль к пограничникам.
    Сразу отмечу разницу между Украиной и Россией: на таможенном контроле для украинцев - отдельный проход. А россияне (в аэропортах Москвы, Питера и других городов нашей страны) стоят в общей очереди!
    Как и шесть лет назад, разыгралась известная история: пограничник спрашивал у каждого въезжающего:
    - Назовите фамилию того, к кому вы приехали?
    С властями спорить опасно, поэтому мы не стали утверждать, что собрались в гости к нашему старинному другу ЧерезЗаборНогуЗадерищенскому, а назвали нейтральную фамилию "Гончарова".
    Пройдя контроль, отправились за вещами. Получив багаж, вышли из аэропорта.
    Я поначалу надеялся договориться с кем-нибудь из пассажиров нашего рейса и поехать на такси вскладчину. Но желающих не оказалось: многих встречали с табличками, кто-то брал такси самостоятельно, никаких маршруток не было. Поэтому, когда какой-то мужчина предложил поехать, я только спросил:
    - Сколько?
    - 500 рублей или 100 гривен, - ответил водитель.
    Мы не стали торговаться, и поехали на железнодорожный вокзал. (Кстати, аэропорт в Симферополе на ночь закрывается, поэтому оттуда надо уезжать в любом случае).
    На трассе, через каждые пятьдесят метров, висели однотипные плакаты: "Янукович - надежда Крыма". Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как он вступил в должность президента. Я отметил, что много надписей на русском языке. Друзья промчались мимо какой-то гостиницы. Паумен взглянул на нее с сожалением. (Поначалу мы хотели сутки провести в Симферополе, чтобы не иметь бессонной ночи. Но затем решили, что жалко терять целый день вдали от моря).
    Таксист попался навязчивый. Узнав, что нам надо в Алушту, он предложил поехать прямо туда за 2000 рублей.
    - Мы на вокзале ночь переждем, - ответил я.
    - А вы там были? - спросил таксист. - Знакомы с нашими бомжами? Будем надеяться, что к лету их вывезли.
    Я промолчал. Вскоре шофер понял, что давить на нас бесполезно. Он повздыхал-повздыхал и уткнулся в свою баранку. Конечно, это гнусный прием - запугивать приезжих. Но что не сделаешь ради прибыли?
    Путешественники добрались до площади перед вокзалом в три часа 15 минут. Заплатили водиле обещанные 500 рублей. Шофер нас высадил на скамейке, и я тут же принялся разматывать пленку с нашего чемодана; так этим увлекся, что не заметил памятник Ленину-отдыхающему. А ведь он есть!
    - Посмотришь утром, - утешил Паумен.
    Друзья потопали в зал ожидания. Мы знали из интернета, что там имелся платный зал.
    - А почему вы сразу не поехали в Алушту?! - воскликнет любознательный читатель.
    - Нет смысла попадать туда в такую рань, - легко отвечу я. - Придется всю ночь отбиваться от "разводящих" (те, кто показывают жилье отдыхающим, крымский сленг).
    Тут уместно привести цитату из Пашко. Здесь и далее я буду ссылаться на сайт http://www.alushta.org/ и их форум. (Кстати, там есть и я!)
    "Ездили мы вдвоем с женой, поезд наш приехал в Симферополь, где-то в часа в три ночи... когда приехали, на автовокзал Алушты, стали ждать когда откроется камера хранения (она с 8.00) за это время к нам подошло человек 50 разводящих, все они орали перекрикивали друг друга, предлагали жилье от 80 гривен за комнату. И фыркали когда я им говорил, что мы сами будем искать жилье, а иногда даже хамили. Я спокойно сидел на лавке с женой в окружении их, и просил чтобы бы они одновременно не орали, я брал у них визитки на всякий случай, и говорил что возможно позвоню. Когда отходил за водой они подбегали к моей жене, и уговаривали ее хотя бы проехать посмотреть. В 8.00 часов открылась камера хранения, и мы кинули вещи"...
    Чтобы не попадать в похожую ситуацию, мы решили провести ночь в Симферополе.
    На железнодорожном вокзале, действительно, оказался платный зал. Вход - 6 гривен. Паумен обменял 1000 рублей на 240 гривен (курс завышенный). Туалет стоил полторы гривны.
    Мы зашли в этот зал, сели на свободные сиденья, но там было довольно грязно, душно и некомфортно. Два экрана - на одном крутили фильм, на другом - шла без продыху реклама. Достаточно громко, не уснуть. На столе у тетки, собирающей плату за вход, стояли четыре бутылки пива с указанием цен. Над потолком летали воробьи. Всё напоминало Россию девяностых годов.
    Мы просидели примерно час. Около четырех сделалось совсем тоскливо. Какой-то мужик вдруг закричал: "На @#й! Пошли в @#$ду!" Оказалось, он настолько пьян, что ему не встать, и крики следует расценивать, как просьбу о помощи. Подошла тетка, помогла ему подняться.
    Фильм закончился; началась передача о певце Потапе, юноше в кепке, таинственным образом связанного с какой-то Настей. Путешественникам открылся новый пласт информации.
    Паумен заметил мужчину, который вошел в помещение с кофе. На стаканчике был лейбл "Макдональдса". Мой друг приободрился и отправил меня на поиски божественного напитка. Я обнаружил "Макдональдс" уже за автобусной остановкой. Павильон был закрыт, но работало окошко для автомобилистов.
    Я купил два кофе и на обратном пути посмотрел расписание троллейбусов. После кофе настроение улучшилось. Мы еще раз сходили в туалет. Мужской назывался "чоловичий". А фамилия в иммиграционной карте - "прызвище".
    Полшестого пришел поезд из Минска. Выяснилось, что из Беларуси прибывает немало отдыхающих: вокзальная площадь тут же заполнилась народом. А друзья взяли билеты на троллейбус (отправлением в 5-45) до Алушты. Вскоре он подошел и открыл двери.
    Сначала я не знал, куда девать чемодан. В итоге, просто засунул под сидение. Затем нам попортил нервы водитель: никак не желал отправляться, а всё набирал пассажиров. В результате его причитаний: "Садитесь, ребята, садитесь!", троллейбус основательно забился. Загруженный так, что несколько человек стояли, он пошел по маршруту.
    До Алушты рогатый добрался строго по расписанию - за час сорок. Первую половину пути шел дождь, начавшийся за пару минут до нашей посадки. Поливало и в Питере, поэтому казалось, что мы привезли с собой плохую погоду.
    По дороге мы невольно разглядывали рекламу. В Крыму она примечательная. То на украинском, то на русском. Иногда на русском, а рядом - перевод на украинский мелкими буквами, или наоборот. Я узнал новое слово "увага". Означает "внимание". А "рух" - "движение". Во время перестройки была такая партия "Народный Рух Украины". Вроде, и сейчас существует.
    Затем троллейбус выехал в сельскую местность. "Перевальное" и "Дружное" - названия сел, теперь были написаны по-украински. Минареты и татарские дома - периодически встречались по пути.
    Я вспомнил про референдум в Швейцарии, в результате которого в стране запретили строить минареты. Сторонники такого решения выходили на улицы с плакатами, где минареты были стилизованы под крылатые ракеты.
    - Странная нетерпимость для Европы, - скажет читатель сомневающийся.
    - Значит, Украина демократичней Швейцарии! - отвечу я.
    Но, в первую очередь, путешественники любовались красивой природой - то, за чем большинство туристов отправляются в Крым, - живописными склонами холмов, высокими горами, рядами пирамидальных тополей и огромным количеством разнообразной зелени.
    Троллейбус всё катил и катил, и после бессонной ночи нас клонило в сон. Наконец, вдали показалось море, и рогатый начал медленно спускаться к месту назначения, городу Алуште. Вскоре друзья были на автовокзале.
    На выходе из троллейбуса одна из встречающих старушек обратилась ко мне:
    - Анатолий?
    Следовало ответить: "Почему бы нет?", но я лишь отрицательно покачал головой.
    1.2 Первые шаги по Крыму
    Оказалось, камера хранения на автовокзале работает с семи (а мы думали, что с восьми!), на что я возопил: "Будь ты проклят, Влад!", имея в виду не Влада Сташевского, а Влада с форума сайта - http://www.alushta.org/. Конечно, проклятье носило шуточный характер. Друзья сдали вещи за двадцать гривен и отправились на поиски жилья.
    У нас имелась схема, которую я сделал в результате многочасового исследования сайтов Crimea.ua и travels-ua.com. На центр Алушты (снимок из гугла) нанес прямоугольники (частные гостиницы) с указанием цен. Я выделил только приемлемые для нас варианты, получилось около двенадцати. Мы решили их обойти и выбрать наиболее достойный. От автовокзала по улице Горького (которую указали в декларации), завернули на Гвардейский переулок и очутились на Гвардейской же улице. Там, согласно моему списку, находились частные гостиницы "Летучая мышь" и на Гвардейской 10-б. Мы уже видели в Сети, а теперь рассмотрели воочию эти трех- и четырехэтажные красивые здания-особняки: где номера - с балконами, а во дворах - бассейны. Часы показывали половину восьмого.
    В "Летучей мыши" мы долго звонили в дверь. Наконец, вышел молодой парень и заявил, что свободных мест нет.
    - Не похож он на хозяина, - скептически заметил Паумен.
    - Пошли обратно! - предложил я.
    Дело в том, что по пути мы уже приметили одну приличную частную гостиницу, но сначала хотели действовать строго по списку.
    Путешественники вернулись. Но сколько мы не звонили в треклятый звонок, никто не открывал.
    - Им же хуже! - решили друзья и отправились дальше.
    В следующей гостинице с надписью "Свободные номера" нам открыла хозяйка (Гвардейская, дом 4) и весьма уверенно ответила, что номеров нет. Во дворе дома я разглядел надпись "Круиз".
    - А Круизы-то все заняты, - обеспокоенно произнес я.
    (Это - самые рекламируемые частные гостиницы: "Круиз 1" и "Круиз 2". О них я читал только хвалебные отзывы, но там всегда требуют предоплату).
    - А зачем они надписи вешают? - возмутился мой товарищ.
    Тут же дам первый совет путешественника: если написано, что есть свободные номера - это ничего не значит. Многие вывешивают эту табличку еще в январе и забывают о ней навсегда.
    Но мы не стали расстраиваться, а продолжили поиски. Они вывели нас на улицу Береговую (по нашей схеме там была еще одна частная гостиница). В конце улицы, в тупике, их оказалось целых две. Но никаких надписей. Мы рискнули и вошли.
    - Мест нет! - заявила администратор.
    - Больше в дома без надписей не входим, - постановил Паумен.
    Ситуация складывалась неблагоприятная. Кто бы мог подумать, что все гостиницы заняты? Нам, конечно, советовали бронировать номера, но всё в душе восставало против идеи платить за кота в мешке.
    Теперь отступать было некуда. Друзья вернулись на улицу Горького и стали заходить во все частные гостиницы, где висела табличка "свободные номера" или "сдается жилье".
    На этот раз обойдусь без подробностей, ибо везде нам говорили: "Мест нет!"
    Во "Фламинго" (она была в нашем списке) номеров тоже не оказалось.
    - А зачем табличка висит? - спросил Паумен.
    - А иногда бывают, - неопределенно ответила администраторша.
    - Это из-за длинных трехдневных праздников, - посетовал мой товарищ. - Они отмечают День Конституции, понедельник - тоже выходной. Многие на эти три дня едут к морю.
    В одной частной гостинице хозяйка сказала, что у нее есть номер без удобств, но через пару дней освободится номер с удобствами. Когда мы отказались, она лишь недоуменно пожала плечами.
    Настоящий облом произошел, когда не оказалось свободных мест в гостинице "Москва". На нее мы особенно рассчитывали! Там было несколько крутых номеров, и даже люксов (вплоть до 1000 гривен в сутки), которые, как нам казалось, занимают лишь в самый разгар сезона. Но свободных мест не было нигде!
    - Еще не всё потеряно! - бодрился Паумен. - У нас в запасе есть улица 15 апреля.
    И мы направились туда. Путь лежал через набережную, с множеством кафе и сувенирных лавок, но лучше бы мы там оказались после съема жилья. Пока ни на что смотреть не хотелось.
    Паумен выступил в роли проводника, но от усталости (последствия бессонной ночи) пропустил поворот на 15 апреля. Вместо этого друзья свернули на улицу Ленина. Там и вовсе не было частных гостиниц, только новые дома, в которых еще продавались квартиры, а также парк и пансионаты.
    - Покупать квартиру в Алуште я пока не готов, - заявил мой товарищ.
    Тут выглянуло солнце, и мы начали обливаться потом. В итоге, залезли в карту и поняли свою ошибку. Тогда друзья пошли вверх, к храму, полное название которого звучит так: "Церковь Святого Феодора Стратилата и Всех Крымских Святых". К сожалению, в тот момент нам было не до экскурсий и церкви, хотя храм новый и красивый. Оттуда лилась проникновенная музыка, но мы думали о другом: "Кто захочет снимать номер рядом с таким источником звука?"
    На улице 15 апреля снова стали попадаться частные гостиницы.
    - Пошли в сторону набережной, - предложил я.
    - Лучше искать жилье подальше от моря, - возразил Паумен. - Больше шансов, что оно не занято.
    И мы отправились "от моря". Зашли на второй этаж какой-то гостиницы. Девушка болтала по телефону, и ей очень не хотелось прерывать разговор. Наконец, она всё же снизошла до общения с нами. (Такая ситуация - типична. В гостинице "Москва" за стойкой сидели три админа-девицы, и увлеченно беседовали. Заметив нас, одна из девиц бросила через плечо: "Мест нет". Мы-то хотели поговорить, возможно, снять дорогой номер, но, после такого обращения, сразу ушли).
    - Вы насколько? - спросила девица, с трудом оторвавшись от телефона.
    Это - тестовый вопрос. Чем дольше возможный период проживания, тем лучше отношение разводящего.
    - На две недели, - ответил Паумен.
    На лице девушки отразился интерес.
    - У нас свободных номеров нет, - объяснила она, - но могу показать за пожарной частью, 380 гривен в сутки.
    Мы пошли по каким-то закоулкам. Номер произвел двойственное впечатление. С удобствами там всё было в полном порядке, но вот с безопасностью... Номера выходили прямо на улицу. Никакого забора, хозяина, охраны. Мало того, что возникает чувство незащищенности, так ведь даже и окно не открыть - не то, чтобы посидеть на улице.
    - Как у доктора Хауса, - сказал я.
    - Хаус живет в Нью-Джерси, - возразил Паумен, - а здесь Крым.
    Мы сказали, что подумаем, но пошли дальше. Слишком стремное место, поэтому и не все номера сдали, хотя в четырех из шести жили отдыхающие.
    - Подальше от песнопений! - добавил Паумен.
    Эти номера находились на улице Владимира Хромых. Когда она закончилась, мы очутились на Советской площади. Частного сектора здесь уже не было. Сначала друзья хотели спуститься по круто уходящей улице Багликова, но затем решили не жертвовать набранной высотой, и отправились по улице Партизанской. Но там стояли одни пятиэтажные дома. Путешественники вспомнили, что этой дорогой мы спускались к морю 14 лет назад. Тогда друзья жили в квартире, снимая комнату у хозяев. С 1996 года всё изменилось! Алушту просто не узнать!
    На многоэтажной Партизанской мы совсем приуныли. Куда теперь идти?
    - Может, махнуть в Севастополь? - предложил Паумен.
    Но на фоне чудовищной усталости этот план казался утопическим.
    - Или выйти на вокзал, - продолжил мой товарищ, - и обратиться к разводящим?
    Но и этого не хотелось. Подниматься дальше по Партизанской представлялось бессмысленным, поэтому мы спустились вниз по Первомайской. Эта малопривлекательная улочка, по всей длине которой торгуют фруктами, тоже была нам известна с 96 года.
    В итоге, путешественники очутились там, откуда начали поиски жилья - на улице Горького.
    - Теперь давай смотреть любые приемлемые варианты, - сказал Паумен.
    Так мы и поступили. Увидели первую калитку с надписью "Свободное жилье" и позвонили. Дверь открыл человек славянской внешности, лет сорока пяти, с бородой.
    - У вас есть номера? - спросил Паумен.
    - Есть!
    - С удобствами? - уточнил я, ибо это был частный дом, а не гостиница с десятками номеров.
    - С удобствами, с удобствами, - успокоил бородач, и повел нас на второй этаж.
    Открыл дверь в комнату. Мне сразу всё понравилось, кроме отсутствия кондиционера; но в углу помещения стоял вентилятор.
    - У меня и дома, на первом этаже, кондиционера нет, - пояснил мужчина, представившийся Андреем. - Здесь и так прохладно.
    В номер действительно задувал свежий ветер с гор: дом находился недалеко от холмов, как раз на углу улицы Горького и Гвардейского переулка.
    Остальное нас полностью устраивало: холодильник, большой шкаф, телевизор (Андрей сказал, что есть кабельное, более 70 каналов), большая ванная (правда, не душевая кабинка, но тоже ничего).
    - Мы забыли о самом главном, - сказал я. - О цене.
    - 250 гривен, - сказал Андрей, - или 1000 рублей. Мне все равно, в какой валюте.
    Мы подумали и решили: "Надо соглашаться!" Все частные гостиницы - заняты, силы - на исходе. Конечно, всегда возможны неприятные неожиданности, из которых главной мне представлялась духота, а второстепенной - шум, но, в конце концов, это в два раза дешевле, чем мы рассчитывали, ориентируясь на частные гостиницы.
    И друзья сделали свой выбор...
    Подытоживая тему "поиск жилья", следует признать, что нашей ошибкой стало чрезмерное увлечение интернетом. Я выписал себе те частные гостиницы, которые были широко представлены в Сети. Естественно, что на них имелся спрос и свободных мест там не было. На деле, в Алуште частных гостиниц значительно больше, а частный сектор - по уровню сервиса - приближается к частным гостиницам. Поэтому совет: не ищите ничего заранее, просто приезжайте и идите по городу, реагируя на все надписи "Сдаю жилье".
    - Рассматривайте все варианты! - добавляет Паумен.
    Тогда вы потратите куда меньше, чем мы, времени на съем жилья!

    ***

    После вселения в номер, оплаты за две недели вперед и разборки вещей, мы завалились спать. А проснувшись, поехали в Рабочий Уголок. Хотя на всех картах и форумах он именуется "Профессорским", я буду называть его, по старинке, "Рабочим". Тем более, что в расписаниях транспорта на остановках он указан именно так.
    Наше новое жилье имело удобное местоположение: до автовокзала меньше пяти минут ходьбы, а до остановки троллейбуса на Рабочий Уголок - всего минута. Пока неизвестно, насколько соблюдается расписание, но наш троллейбус подъехал ровно в 17-00, как и было указано.
    Билет стоил 1 гривну, то есть, 4 рубля.
    - А у нас в Питере - 19! - сравнил Паумен.
    - Почувствуете разницу! - отозвался я.
    Путешественники ехали минут двадцать. По пути мне запомнился музей Сергеева-Ценского. Сверху по дороге мы видели какие-то частные гостиницы, но они были слишком удалены от трассы.
    - Там цены ниже, - предположил я.
    - Попробуй сначала туда добраться, - ответил Паумен.
    Впрочем, наши проблемы с жильем разрешились, и путешественники чувствовали себя пристроенными, а это - очень важное ощущение в любой поездке.
    Троллейбус N2 шел полупустым, зато навстречу на всех видах транспорта ехал народ: отдыхающие возвращались в Алушту из Уголка. Конечной остановкой была Комсомольская площадь. Путешественники вышли и, по улице Комсомольской, отправились к морю.
    Навстречу нам, отряд за отрядом, протопали не меньше сотни подростков. Очевидно, из какого-то детского лагеря.
    - Плотность отдыхающих здесь велика, - заметил Паумен.
    Путешественники пребывали в хорошем настроении, и я даже загнусавил с кавказским акцентом бессмертную песню "Иванушек":
    - А и на небе тучи-и-и-и!!!
    Тут же они и появились. Чтобы не искушать природу, я петь перестал, но небо уже плотно заволокло.
    А мы вышли на набережную Рабочего Уголка. За 14 лет она изменилась до полной неузнаваемости. Раньше там не ездили машины, поэтому передвигаться было удобней.
    Перед нами стояла задача - скорее искупаться, поэтому друзья не стали искать бесплатный пляж, а подошли к первому попавшемуся. (Кстати, в первый день мы ни одного бесплатного не обнаружили, хотя Влад утверждал, что таких - целых семь).
    Вскоре состоялся диалог между мной и работником пляжа:
    - Сколько стоит проход?
    - 10.
    - А за пять не уступите?
    - Проходите!
    Я понимал, что выгадал всего лишь сорок рублей, но в Крыму везде так: надо торговаться. Эту истину я усвоил, опять-таки с форума.
    Друзья покупались в море. Оно было замечательным, немного холодноватым, но только поначалу, чистым, глубоким и хорошо держало. Несмотря на поздний час (около шести) и полное отсутствие солнца (вечером в Рабочем Уголке его заслоняют крутые горные склоны), а также достаточно прохладную погоду, народа на пляже было много.
    - Что же здесь бывает в хорошую погоду? - риторически спросил я.
    Мы обсохли и пошли гулять. Отлично поели в "Столовой по-домашнему", которую следует назвать "Столовая по-ресторанному", а затем совершили большую прогулку по Рабочему Уголку до центра города. Это - очень приятное времяпровождение. Особенно - не в жару! Я на юге спокойно отношусь к непогоде, особенно в первые дни путешествия.
    Хотелось бы подробней остановиться на увиденных достопримечательностях, но всё слилось в памяти. Запомнились электромобили, они идут почти от улицы Комсомольской до начала Октябрьской, и сесть можно только на кольце, а по пути они не останавливаются. Расстояние не очень большое, можно пройти и пешком, но каждый день это делать утомительно. Мы еще прокатимся.
    - Если бы мы были традиционными отдыхающими, - сказал Паумен, - то так бы и проводили всё время: утром в Уголок на троллейбусе, а оттуда - на электромобиле в центр.
    - Но у нас другие планы, - отозвался я. - Мы будем путешествовать!
    По дороге особо запомнились - аквапарк (шикарное здание с дельфинами-статуями) и роскошный отель при нем.
    Все пляжи огорожены от простого люда, везде сидят охранники. Интересно, удастся ли в Крыму позагорать в одиночестве? А еще наши планы сильно зависят от погоды: наступит жара, передвижений станет меньше.
    Друзья вышли в центр города; туда, где шатались утром в поисках жилья. В Алуште - невероятное количество народа! Просто не знаю, что будет в августе. Все столики в кафе в центре города заняты, атмосфера праздности и веселья. Паумен, правда, до сих пор остро реагирует на разливные вина, поэтому мы купили банку безалкогольного пива "Оболонь".
    - Лучше, чем "Балтика-0"! - заявил Паумен.
    - Проведем здесь экспертный анализ местного пива, - постановил я.
    С этой целью друзья приобрели еще безалкогольную "Рогань", но пока еще не пробовали. Заодно купили на набережной нужные вещи - прищепки (Андрей нам выдал сушилку для белья), карту Алушты и путеводитель. Кроме того, здесь отличный виноградный сок "Биола"!
    Мы еще немного прогулялись по набережной. Так великолепно поужинали в "Столовой по-домашнему", что ни шашлыки, ни десерты не прельщали. Прошли мимо главпочтамта. 14 лет назад, когда мобильной связи не существовало, это здание называли "телеграфом". Здесь всегда стояла огромная очередь, чтобы позвонить домой, и поменьше, чтобы послать телеграмму. Теперь, когда восторжествовали мобильники и вокруг понастроили новых зданий, телеграф смотрится инородным телом, бедным родственником и возникает крамольная мысль: "А не снести ли его вовсе, чтобы не мешал?"
    Напоследок путешественники купили персики, два эклера, воду, сок и отправились в номер.
    Заодно Паумен приобрел соль для ванн местного производства в одном из павильонов.
    - Раз уж у нас есть ванная, - заявил мой друг, - необходимо ее использовать!
    Дома я кое-что надиктовал своему четырехугольному другу.
    - Это еще кто такой? - удивится читатель.
    - Цифровой фотоаппарат с функцией диктофона! - без тени смущения отвечу я. - В связи с покупкой новой техники, я начал осваивать альтернативные методы сохранения информации. В частности, наговариваю некоторые запомнившиеся эпизоды на фотик. Называю его прямоугольным или четырехугольным другом.
    Затем мы попили чай, и я посмотрел матч "Аргентина-Мексика". Особо тут ЧМ-2010 не посмотришь, матчи в 18-00 (а по местному в 17-00), но надеюсь увидеть хотя бы вечерние встречи. Перед финалом мы уезжаем, так что победителя узнаем уже в Питере.

    ***

    1.3 Бытовые подробности.
    Разница между нашим номером и хорошей частной гостиницей всё же чувствуется: нет прищепок, не очень большие полотенца, не хватает тумбочек возле кровати. Но столик на свежем воздухе у нас отличный, и пока нет соседей (комната рядом пустует), а это - два грандиозных плюса.
    Опишу номер. Он - очень новый. Кажется, зимой делали ремонт. Обои, потолок, двери - всё находится в безукоризненном состоянии. Широкая двухместная кровать - справа холодильник (нам бы подошел и в три раза меньший), слева - вместительный шкаф. Все наши вещи, в том числе и чемодан, туда влезли. Напротив кровати - небольшой круглый столик и два пуфика. Я как раз сижу на пуфе и пишу за столиком; не очень удобно, но я приспособился. Это один из немногих недостатков - маленький стол, отсутствие стульев. Но многим ли отдыхающим они нужны?
    Справа от стола, в углу - телевизор на тумбочке, слева - шкаф с посудой. По телеку пришлось смотреть футбол на "Першем", слушать комментаторов - ужасно. Савик Шустер говорит по-русски, остальные - по-украински, у одного комментатора любимое слово - "зараз". Видимо, оно означает "сейчас", но он вставляет его через каждые пять слов. В итоге, я выключил звук и получил большое удовольствие от просмотра в тишине.
    Вообще, смесь русского и украинского поражает. В итоге, на телевидение все говорят на "среднем" языке. Что касается футбола, суть я понимаю. Например, "штрафной майданчик" - это "штрафная площадка", так как "площадь" - "майдан". Всё остальное - скорее, нет. Наглядная агитация в Алуште трубит о любви к России. На деле - Крым зависит от русских туристов. Европейцы сюда пока не поедут - не тот сервис. Поймут ли они платные пляжи? Да и вообще, слишком большая скученность отдыхающих, это не для западников. Крым - слишком маленький. Я имею в виду ЮБК, как здесь пишут, южное побережье Крыма. В сезон оно перенаселено.
    Вернусь к быту. Окно нашего номера выходит на помойку. Не пищевую, а строительных и прочих отходов (хотя иногда туда бросают и пищевые). Стоят четыре прямоугольных контейнера. Иногда в них сбрасывают тяжелый или "громкий" мусор - банки, бутылки, ящики. При этом раздается такой грохот, что поневоле проснешься. Мусор увозят в шесть утра специальные машины, пропустить этот шум тоже не получится. Кроме того, к утру неизбежно становится душно, а вот сейчас, допустим, залаяла собака: без посторонних звуков на юге не обойтись.
    Так что, отсутствие кондиционера сказывается. Однако шум и духота - главные враги туриста или, если вам угодно, отдыхающего. Если бы не помойка, условия здесь были бы и вовсе замечательные, так как нет никаких кафе и музыки - все развлечения находятся ниже по улице Горького.
    Еще из нашего номера открываются прекрасные виды на горы Чатыр-Даг и Демерджи.
    Лозунг дня - больше кадров!
    Напоследок скажу, что мы восхищены "Столовой по-домашнему". Это сеть столовых. Больше нигде питаться не следует. Огромный выбор - салатов, мясных и рыбных блюд. Всё - дешево, всё - свежее.
    Итак, первый день удался. Осталось еще тринадцать!

    2. Изучение Алушты. 28 июня, понедельник

    Проснулся я без десяти шесть, словно на работу. А ровно в шесть перед нашими окнами остановилась машина по сбору мусора, и стала громко и основательно вытряхивать содержимое бачков себе в утробу. Процесс шел следующим образом: два мусорщика подтаскивали бак к машине и закрепляли его в специальные пазы. Затем третий, который стоял рядом с мусоровозом, нажимал кнопку: бак приподнимался и опорожнялся в машину. После этого запускалась система отсоса мусора, и именно она издавала столь неприятный будящий шум, длящийся около минуты. Бачка четыре, поэтому процедура долгая, и не проснуться - практически невозможно... Изучив работу мусорщиков, я приступил к запискам о первом дне путешествия.
    Паумен встал полдесятого. Друзья позавтракали персиками, выпили кофе и отправились окунуться. Сначала хотели уехать с автобусного вокзала, но никаких маршрутов там не обнаружили. Тогда спустились на улицу Горького, сели на троллейбус N2 и доехали до кольца. Оттуда до набережной - рукой подать. Вся территория ниже троллейбусного кольца и до городского бесплатного пляжа была заставлена шатрами-палатками развлекательно-торгового применения. В районе Морского вокзала (неподалеку от отписываемого вчера телеграфа) стоял безымянный фонтан, а вокруг него - бассейн, установленный прямо на асфальте. Сам фонтан, кстати, не работал, потому что не приносит сиюминутной прибыли. Ради интереса я взглянул в путеводитель по Алуште: там изображен совсем другой город (ни одной торговой палатки или лотка!), поэтому там куда больше пространства.
    Посмотрели мы и на главный архитектурный символ - мальчика с рыбой, фонтан 1951 года.
    - Его стоило назвать "Мужик словил осетра", - предложил я.
    Памятник стилизованный, художественной ценности, на мой взгляд, имеет мало, но больше, чем ларьки с сувенирами.
    Тут мы подошли к бесплатному пляжу.
    - Лучше бы он был платным, - изрек Паумен. - То есть, за посещение каждому бы давали по 10 гривен.
    Мы туда даже не пошли, ведь это издевательство над морем. Наверное, там обитают отчаянные экономы, но картина воистину удручающая. Народу столько, что яблоку негде упасть, а море - кишит человеческими телами.
    С обеих сторон от "халявы" расположились пляжи за деньги. Мы было сунулись в один. При этом в руке я сжимал две десятки и чувствовал себя странно - бедным родственником, который должен просить у какого-то дяди разрешения на купание. Но нас отшили.
    - Это пансионат, - заявил качок в плавках. - Здесь только по карточкам.
    - А за деньги можно? - задал я глупейший вопрос.
    - Нет, - ответил сторож пляжа, и на этом разговор закончился.
    Тогда мы отправились на другой пляж, расположенный через волнорез от первого. Эти загоны устроены так: от волнореза до волнореза - один пляж, затем - другой, и так весь берег разбит на кусочки-пляжи. Очень удобно! Те, кто в свое время проектировали и устанавливали волнорезы, как защиту от морской стихии, даже и не предполагали, что предприимчивые местные жители будут использовать эти сооружения в качестве границ пляжной территории.
    И на каждом отдельном пляже - свои (как бы их назвать?.. охранники, сторожа, смотрящие?.. или вперед смотрящие?). На форуме Влад корректно называл этих личностей "работниками пляжа". Мне больше нравится слово "хапуги". Для оригинальности буду именовать их "вахтерами".
    - Мест нет, - сообщил парень-вахтер. - Пляж переполнен.
    - А мы заплатим по десять гривен с человека, - предложил я. - Нам бы только покупаться.
    - Ну, если вы найдете себе место, - пожал плечами вахтер.
    Я сунул две десятки в прорезь какого-то ящика. Всё это напоминало сбор пожертвований, но шло, в итоге, в чей-то карман.
    Так мы очутились на пляжной территории. Сразу скажу, что она никоим образом не была благоустроена. В конце пляжа находилась самодельная переодевалка (прямоугольник, замотанный какими-то тряпками), а спуск к гальке обтянули зеленым сукном. Кстати, до тряпичной переодевалки было не добраться; вся территория (тут вахтеры не соврали) была плотно утрамбована телами отдыхающих.
    []
    Мы просто пошли на волнорез, расстелили там подстилку и сели. Странно, что никому в голову не пришла такая мысль; на волнорезе путешественники находились в одиночестве.
    Возможно, читатель решит, что я слишком брюзжу. "Ведь знали, куда ехали!" - злобно процедит недоброжелатель. Отвечу так: "Я передаю свои эмоции, а выводы делайте сами".
    Друзья по очереди искупались. Вода нам понравилась, да и погода тоже. Над горами висели облака, в небе присутствовала небольшая дымка, но никакого намека на дождь не было и в помине.
    Пока Паумен плавал, я изучал вахтеров и их имущество.
    []
    Итак, что требуется вахтеру, чтобы снимать с отдыхающих деньги? Перво-наперво - оградить вход. Затем - мегафон-матюгальник (для солидности), аптечка (пакет неизвестно с чем, для проверяющих), ящик с прорезью для сбора денег и табличка, на которой указаны температура воздуха, воды и количество баллов шторма (пока всегда "0"). И еще стул. Если у вас всё это есть, вы - потенциальный вахтер. Осталось лишь найти неокученный кусок пляжа и можно собирать дань с отдыхающих.
    Искупавшись, мы направились на автовокзал.
    - Зачем? - спросит любознательный читатель.
    - Просто в этот день, - отвечу я загадочно и исчерпывающе одновременно, - нам очень захотелось побродить вокруг автовокзала Алушты.
    Мы решили пойти в центр по улице 15 апреля - там, куда не сумели попасть вчера. Выяснилось, что она названа в честь дня освобождения Алушты от немецко-фашистских захватчиков, а я раньше думал, что это какая-то украинская дата-праздник.
    Конечно, по пути нам попалось немало частных гостиниц с надписями "Есть свободные номера".
    - Что теперь толку? - сказал я.
    - Автоматически обращаешь внимание, - объяснил Паумен.
    Улочка шла сильно вверх, поэтому метров через сто мы вспотели, словно и не купались. Путешественники миновали санаторий "Северная Двина". С левой стороны увидели знаменитую башню Алустон.
    - Я читал, что она находится в частных владениях, - сказал Паумен.
    - Абсурдная ситуация! - отозвался я. - У нас бы ее либо купили у хозяев, либо отобрали по закону в пользу города.
    Вечером я прочел в путеводителе про Алустон (башня называется "Ашага-Куле" - "нижняя башня"). "Сегодня пространство бывшей крепости тесно застроено жилыми домами. Местами остатки крепостных стен до сих пор используют по своему первоначальному назначению: пристраивают к ним свои жилища и хозяйственные помещения".
    Хоть создатели путеводителя и пекутся о защите авторских прав (копирование текста книги только с их разрешения), процитирую еще один фрагмент в качестве рекламы данного издания (хоть он не об Алуште, но очень душевный). "От поселка до моря 3 км... Удаленность моря компенсируется наличием в поселке винзавода "Приветное", производственного объединения "Массандра", который выпускает множество сухих и крепленых вин, в частности Мадеру Крымскую. Так что в Приветном есть чем заняться и без водных процедур".
    А мы пошли дальше. Улица 15 апреля оказалась богатой на достопримечательности. Друзья миновали старые, времен застоя, кассы Аэрофлота, а также осмотрели минарет и церковь, о которых я упоминал вчера.
    Прошли путешественники и мимо номеров за 380 гривен; варианта жилья, от которого мы вчера отказались.
    Сегодня номера показались мне более уютными. Во-первых, я понял, что улочка, на которой они находятся (даже не Владимира Хромых, а маленькое ответвление), достаточно тихая. Во-вторых, обнаружил надпись "Ведется видеонаблюдение".
    - С другой стороны находится "Столовая по-домашнему", - возразил Паумен. - Такое соседство всегда неприятно. Будут или запахи, или шум - можешь поверить!
    - Верю, - ответил я. - К тому же, у Андрея мы сняли гораздо дешевле!
    Путешественники вышли на площадь Советскую. Она полностью соответствовала названию. Там была городская администрация и единственный в Алуште универмаг с оригинальным названием "Алушта". Всё сохранилось со времен застоя.
    При описании пляжа я забыл упомянуть о ротонде, которую назвал бы симбиозом триумфальной арки и беседки. Энциклопедический словарь объясняет это слово так: "круглая в плане постройка (храм, мавзолей, павильон, зал), обычно увенчанная куполом". Алуштинская ротонда больше подходит под мое определение.
    В 2007 году ротонду отреставрировали и с нее исчезла надпись "Алушта-Курорт", так утверждает путеводитель. А еще пропала фраза из Конституции "Граждане СССР имеют право на отдых". Это мне уже рассказал Паумен.
    - Почему не могли исправить на "граждане Украины"? - возмутился я.
    - Потому что местные отдыхают не здесь, - загадочно ответил Паумен.
    Кстати, о местных. Население Алушты составляет 37000 жителей. Я думал, около ста пятидесяти. Полагаю, что в сезон здесь собирается не менее миллиона человек. Среди них примерно сто тысяч - обслуживающий персонал, который приезжает сюда со всего Крыма.
    После площади Советской наш путь лежал по улицам Партизанской и "рыночной" (то есть, Первомайской).
    На Партизанской друзья сошли по лестнице и решили идти к автовокзалу дворами. Здесь мы спускались 14 лет назад; жили в многоэтажке неподалеку. Путешественники миновали множество заброшенных зданий: в годы застоя там находились производственные или научно-исследовательские объекты.
    - После перестройки все переключились на курортников, - заметил я.
    - А наука и производство - погибли, - отозвался Паумен. В итоге, друзья вышли на автовокзал. В зале находилась касса с расписанием. Пройдя здание насквозь, мы очутились на площади с рейсовыми автобусами и маршрутками-микроавтобусами.
    Завтра мы собрались ехать в Малоречку. В этом селе Паумен с родителями отдыхал многие годы, да и мы в 96 году жили там около недели. Поэтому хотели провести разведку боем на предмет транспорта. Выяснилось, что в Крыму всё очень сложно: нам предложили поехать на маршрутке в 13-05, хотя этот рейс не был указан. В итоге, "левый" микроавтобус стартовал не по расписанию с двумя пассажирами на борту.
    Так что ясности не наступило.
    - Завтра разберемся! - решили путешественники.
    Попили безалкогольного пива в кафе через дорогу и вновь побрели вниз - обедать. Увы, в два часа дня в "Столовой по-домашнему" на набережной - огромная очередь, поэтому друзья заглянули в кафе "По-украински". Там всё оказалось невкусным и холодным, хотя за ту же цену.
    Пообедав, мы отправились домой спать. Мне же не спалось, поэтому я читал детектив Хэммета "Кровавая жатва".

    ***

    Около половины шестого мы вышли из номера и отправились в Рабочий Уголок. Цель - максимально далеко уйти от Алушты по берегу моря. На этот раз друзья сели на 10-ый автобус. Перед ним на остановке стоял набитый 24-ый, а 10-ка была пустой. Мы проехали мимо высотной гостиницы "Алушта", в которой занято не более десяти номеров.
    - А откуда вы знаете, сколько именно? - спросит любознательный читатель.
    - Вечером гостиница хорошо видна из нашего номера, - легко отвечу я. - Горят огни, дай бог, в пяти-шести номерах...
    []
    Десятка подвезла нас ближе к морю, чем троллейбус N2. И шла она в два раза быстрее. Возможно из-за этого (выше подпрыгиваешь на ухабах) стало ясно, что последний раз на дороге, ведущей к Рабочему Уголку, клали асфальт еще в годы застоя, а потом только изредка ставили заплаты.
    - Что за скупердяйство? - возмутился я. - Почему у Алушты такой скромный бюджет?
    - У некоторых слишком широкие карманы, - пояснил Паумен.
    Путешественники вышли на улице Комсомольской, а автобус покатил дальше, на улицу с затейливой фамилией Глазкрицкий. (Оказалось, в честь М. Глазкрицкого - партизана, погибшего в Великую Отечественную войну).
    А мы отправились на набережную. Опять попали в противофазу с основным потоком отдыхающих - шел отток народа с пляжа; после 18-00 в Рабочем Уголке невозможно загорать, солнце заслоняют горы.Кстати, о названии. Оно появилось в конце 19-го века из-за профессорских (их всего-то было две!) дач. В 1923 году все дачи (к тому времени - около шестидесяти) конфисковала Советская власть. С тех пор уголок получил новое прилагательное "Рабочий". Я, в принципе, не против возвращения исторического названия, но с одной оговоркой - уж тогда всё делайте до конца! Но в маршрутах городского транспорта и на остановках написано "Рабочий уголок". Что это за затянувшийся переходный период? Пока не поменяете надписи, буду называть уголок "Рабочим".
    От улицы Комсомольской в сторону удаления от города первые пятьсот метров - очень трудно идти! Плотные ряды ларьков сделали проход очень узким, а пешеходов - много! Да еще туда-сюда снуют машины, некоторые - на весьма большой скорости.
    - Вместо того, чтобы рассматривать пейзажи, - заметил я, - следишь за тем, чтобы не попасть под колеса.
    - И не столкнуться лбом с встречными отдыхающими, - добавил мой товарищ.
    Мимо проехал черный тонированный джип с местными бандитами. Один из них выставил в окно свою заднюю лапу. Это мне сильно напомнило Джубгу: повадки у братвы - что русской, что украинской - не сильно отличаются.
    Путешественники шли и шли вперед, наблюдая лишь огороженные пляжи. Наконец, народу стало совсем мало. Мы завернули на какой-то, уже полупустой пляж, "Политехник". По-моему, он всегда бесплатный, только днем там нет свободного места...
    Только что я рассматривал фотографии из путеводителя, и меня возмутило лицедейство составителей. Снимают пустые пляжи! Безлюдная набережная! Зачем вы обманываете потенциальных туристов? Напишите правду: "Алушта и Рабочий Уголок в сезон просто кишат народом!" Тут мне позвольте небольшую пафосную речь. И весь этот народ едет не покупать ваши сувениры и есть в ваших кафе, ночевать в ваших частных гостиницах и перемещаться на ваших маршрутках. Это лишь аксессуары, необходимые дополнения. Народ едет к морю! Ради моря! А вы сделали море недоступным! Граждане СССР имели право на отдых, а туристы Алушты имеют право на море! А вы это право наглым образом узурпировали. Вообще, ситуация с пляжами - самый большой минус Алушты. Прислушайтесь к мнению мудрого человека - сделайте их бесплатными! Хватит потакать обогащению кучки людей.
    Влад на форуме популярно объяснял мне, что у города нет средств, дабы убирать пляжи. Всё это ерунда! Если собирать адекватный налог со всех владельцев павильонов, кафе, сувенирщиков - вполне хватит денег. И даже останется! Не такое уж это и трудное дело - уборка пляжей, как вы нам тут представляете. Где это видано: центральная набережная и полупустой закрытый пляж для каких-то пансионатчиков?! Не должно быть такого! Закрытым может быть крайне ограниченное количество пляжей (как, например, в Дагомысе, один из всех в Краснодарском крае), но в центре города всё должно быть открыто.
    И что за глупейшая манера: закрывать пляжи после восьми вечера (цифра колеблется от пяти до девяти)?! Так не пойдет! Море - не ваша собственность, оно должно быть доступно круглосуточно! И кстати, в 96 году таких тупых вечерних запретов не было. Почему в Адлере в 2005 году мы спокойно купались вечером на городском пляже, а в Крыму не можем?! Я абсолютно убежден в своей правоте и счастлив, что в Краснодарском крае подобной глупости нет!...
    Море в Рабочем Уголке, конечно, очень хорошее. Правда, плавало небольшое количество медуз, но они нам не мешали. Я где-то слышал, что они появляются в спокойной воде. Так что друзья неплохо покупались в "Политехе". Там стоит два больших камня, и народу не очень много.
    Затем отправились дальше по пляжу. Наткнулись на несколько полулегальных кемпингов в кустах. Затем потянулись "люксы на море" (так их рекламировали в Краснодарском крае), дома для автомобилистов, их еще называют "эллингами", ибо звучит красиво. В Рабуголке это выглядело так - цементная полоса, поделенная на отсеки: снизу гараж, сверху номер и отдельный выход на пляж. Через каждые десять метров сидела своя компания за столиком: у каждой - одинаковый, вплоть до цвета, столик и шатер над головой.
    - Не шибко впечатляет, - заметил я.
    - Ты - не автомобилист, - отозвался Паумен.
    Друзья поднялись наверх, так как дорога вдоль берега закончилась. Открылись красивые панорамы. Чего только стоят крымские сосны!
    На отшибе Рабуголка было тихо и величественно. Много скамеек, где можно посидеть. Тупик заканчивался пансионатом "Лазурный". В конце находилась смотровая площадка. Ее построили еще в годы застоя, а лет десять назад она пришла в негодность. Вместо ремонта ее просто закрыли.
    - Ничего, кто-нибудь отреставрирует и сделает платной, - пообещал я. - Тогда эта панорама обретет вторую жизнь.
    - Зато здесь снова станет шумно, - добавил Паумен.
    На панорамной площадке стояли парень и две девицы, но проход туда был закрыт металлическими решетками. Перелезать не хотелось, и путешественники почти распрощались с раритетом застоя. В этот момент подростки вылезли - чрезвычайно легко - через один из фрагментов решетки.
    Тогда мы последовали их примеру.
    Долго находиться там страшновато; конструкция дышит на ладан, поэтому друзья вскоре ретировались, и отправились обратно в Алушту.
    - Где лучше жить, - спросил я, - в Алуште или в Рабуголке?
    - Минус Рабочего Уголка только один - удаленность от города, - отозвался Паумен. - Но при наличии машины проблема снимается.
    - К тому же, транспорт в Крыму за последние четырнадцать лет стал гораздо лучше, - подключился я. - Так что, Рабугол выигрывает.
    Только снять там жилье непросто. Многие номера - весьма дорогие, заниматься в одиночку поиском - сложно. Впрочем, серьезно мы этот вопрос не изучали. Просто видели двух мужиков, которые искали жилье паре, приезжающей через два дня.
    По пути назад захотелось в туалет, но при всем великолепии некоторых пансионатов, общедоступных сортиров не обнаружилось. Миновали лишь один биотуалет - редкостная дрянь за две гривны. В Питере подобного безобразия уже не встретишь, а здесь - навалом.
    Но не все так плохо: рядом с пирсом для морских прогулок мы обнаружили бесплатный пляж. В связи с поздним временем (полвосьмого) и полным отсутствием солнца, там было мало народа. Пляж работал с 7 утра до 9 вечера.
    - Кому нужны эти временные рамки? - спросил мой товарищ.
    - Они, по крайней мере, не драконовские, - ответил я.
    На пляже - очень мелкая галька, практически песок: надо долго сохнуть после моря, зато удобно заходить в воду.
    Во всех кабаках уже начала играть живая музыка, и я окунулся под песню:
    Давай быстрее, брат, налей,
    За бизнесменов и врачей...
    "Врачи" в перечне появились только для рифмы к слову "налей"...
    А потом еще долго фотографировал разные камешки. Увлекательное занятие!
    К причалу подошел пассажирский катер.
    - Когда мы отправимся на теплоходную прогулку? - спросил я.
    - В ближайшие дни, - исчерпывающе ответил мой друг.
    Еще немного посидев, путешественники направились домой. Я предложил отведать пиццы в "Амиго" (сеть пиццерий), но, к нашей радости, обнаружилось, что "Столовая по-домашнему" в Рабуголке работает до девяти вечера. И мы замечательно поужинали!
    До центра, как и планировали, друзья добрались на электромобиле. Довольно дорого по здешним меркам - десять гривен с человека. Всего этих мобилей на набережной - девять штук. Они отправляются не по расписанию, а по мере заполнения.
    Водитель долго ссорился с отдыхающими из-за десяти гривен, и мы минут пятнадцать сидели и ждали, чем это закончится. Наконец, стороны пришли к разумному компромиссу, и мобиль стартанул.
    Большинство отдыхающих воспринимало катание, как забаву. Часть пассажиров по приезду к центру тут же пересела, и помчалась на электромобилях обратно. Когда же мы ехали, одна женщина спросила: "А почему нет музыки?" Водитель тут же включил задушевную композицию, под которую мы и катили в темноте.
    Но я и мой товарищ, в первую очередь, видим в электромобилях удобный способ передвижения.
    - Было бы лучше, - добавил Паумен, - если бы существовало расписание и время работы - от и до.
    - В любом случае, мобиль нас выручил, - ответил я. - Снова идти от Рабуголка до центра Алушты - долго, скучно и тяжело.
    А так друзья за пять минут оказались в центре. По пути еще раз убедились, что аквапарк и одноименный отель образуют единый архитектурный ансамбль. Называется "Миндальная роща".
    По прибытию в Алушту Паумен чрезвычайно увлекся повсюду развешанными объявлениями о лекциях. Пришлось мне сфотографировать афишу.
    []
    "4 июля в 15-30 в воскресенье состоится лекция "Мои мысли - мои скакуны". "Система охраны здоровья "Турийя" - лекция и практическое занятие. Лекция стоит 10 гривен, а занятие - 30.
    Как обуздать назойливые мысли?
    Что делать, что бы мысли приходили вовремя?"
    "Какое-то мракобесие", - подумал я, но не стал расстраивать друга.
    - Если на первый вопрос (Как обуздать назойливые мысли?) у меня есть ответ, - сказал я, - а именно - заняться делом, то со вторым мне не понятна даже формулировка.
    - Гризли, мне просто интересно, как построено занятие! - пояснил Паумен.
    - А мне интересно, почему "что бы" написано раздельно? - продолжил я. - Может, делая орфографические ошибки, автор объявления отгонял от себя назойливые мысли?
    Адрес - Рабочий Уголок, набережная, дом 8, санаторий "Морской уголок", 3 этаж, тел. 095-406-47-12.
    Забегая вперед, скажу, что мы так и не выбрались на увлекательную лекцию, проводя все дни в поездках по Крымскому побережью. Но если кто-то из читателей побывал на этом волнующем мероприятии, напишите свои впечатления в комментарии.
    А друзья знакомым путем добрались до кольца на улице Горького и, в третий раз за день, прокатились на троллейбусе N2. Надо сказать, он ходит весьма часто. Перед сном я наговорил свои впечатления на фотоаппарат (новое вечернее хобби). Между прочим, проговоренная информация куда лучше усваивается в голове!
    Затем посмотрел фрагмент матча "Бразилия-Чили", где у последних не было и шанса. Смотрел я без звука, ибо язык футбола - международный.
    А потом друзья легли спать. Соседи по комнате у нас так и не появились, поэтому мы - балдеем!

    3. Малоречка. 29 июня, вторник

    И снова я встал рано, аж в 5-15! Сделав скромную зарядку, принялся строчить записки путешественника. Затем, ближе к 9-30, стал изучать путеводитель по Алуште, и пришел от него в восторг. Даю выходные данные: "Алушта. Краткий путеводитель. Большая Алушта: от Аю-Дага до Приветного", издательство "Библекс", 2008".
    В одиннадцатом часу проснулся Паумен. Есть нам было нечего, поэтому друзья быстро собрались и вышли на улицу в начале двенадцатого.
    Путь лежал в Малоречку или, если быть точным, в село Малореченское. Сначала мы, как культурные люди, привыкшие передвигаться цивилизованно, обратились в кассу, чтобы купить билеты. Кассирша ответила: "Да полезайте в маршрутку, там и заплатите!"
    "Зачем тогда кассы?" - подумал я.
    Как бы то ни было, путешественники вышли на площадь за вокзалом. Там стояли два автобуса на Рыбачье (селение за Малоречкой): микроавтобус типа "Газели", только покрупнее, с высоким потолком, и большой, типа ПАЗа, автобус, который назывался "Богдан" (украинского производства). И этот "Богдан" был набит под завязку, сидячих мест не осталось. Тем не менее, шофер долго уговаривал нас поехать. Когда мы трижды отказались, он недоуменно пожал плечами и отправился в путь, а друзья сели в соседнюю "Газель-М" (Газель-Макси, термин мой) на хорошие места под номерами 1 и 2 (первые в салоне, сразу за водительским креслом). Мне было неудобно держать рюкзак на коленях, поэтому я засунул его на полку, которая имелась в маршрутке.
    Вскоре подошел контролер-посадчик, о чем-то поговорил с водителем и, не обратив внимания на пассажиров, отошел.
    - Его функции столь же непонятны, как и билетных касс, - прокомментировал Паумен.
    Деньги за проезд мы отдали шоферу. Цены такие: до Солнечногорского - 11 гривен с человека, Малореченского - 12, а Рыбачьего - 13.
    Минуты через две "Газель-М" тронулась в путь. Мы развернулись, и по улицам Горького и Багликова, выехали на Советскую площадь. Потом по восточной части Алушты: квартал по Ленина, затем по Красноармейской (множество пансионатов по обе стороны дороги) - очутились на Судакском шоссе. Кстати, некоторые бабушки в нашей маршрутке ехали до поворота на село Генеральское (перед самой Малоречкой).
    По пути я делился с Пауменом информацией, почерпанной из путеводителя.
    - Алушта произошла от слова "ольховый"... - выстреливал я короткими фразами. - Памятник Грибоедову поставили перед Госсобранием... На Советской площади в 2002 году... Также поставили памятник Пушкину... Хотя последний в Алуште отродясь не был...
    - А был ли вообще Пушкин? - перебил Паумен.
    - Может, и не было вовсе, - нашелся я, - зато Пожарские котлеты готовили всегда!
    Вскоре "Газель-М" выехала на трассу. Это было однополосное шоссе, обгон запрещен. Около двадцати пяти километров, но преодолеть их можно только за час. (По прямой от Алушты до Малоречки - пятнадцать километров). Одни повороты, дорога сильно петляет, а иногда - идет серпантин.
    Красивые виды на море, виноградники, пирамидальные тополя вдоль дорог, склоны гор и холмов. Стояла дымка, поэтому путешественники чувствовали себя комфортно. Погода для поездки выдалась отличная.
    - Непогода на юге, что может быть прекрасней?! - воскликнул я.
    Паумен кивнул с пониманием. Во время южных путешествий мы так часто попадали в плохую погоду, что это стало привычным.
    Проехали село Солнечногорское. Паумен обратил внимание на фигуры около трассы, а я их не рассмотрел. Будете проезжать, обратите внимание, они находятся слева. С 1969 года считаются памятником природы!
    Мы въехали в Малоречку. Мой товарищ внимательно следил за дорогой. Затем попросил остановиться на улице Виноградной. Водитель притормозил, мы выскочили, а маршрутка помчала дальше. Я стал оглядываться по сторонам, пытаясь вспомнить события 14-тилетней давности, и тут понял, что забыл в машине рюкзак. А маршрутки и след простыл!
    - Что там было ценного? - первым делом спросил Паумен.
    - Ничего, - ответил я. - Фотик при мне. Сам рюкзак.
    Сначала мы хотели дождаться "Богдана" (который по пути наша "Газель-М" обогнала), но он всё никак не появлялся. Мы простояли секунд сорок, пока старушка рядом не посоветовала: "Берите такси!" И путешественники бегом рванули к входу в парк, где вереницей стояли три-четыре машины. Нас вызвался вести бравый дед, и мы рванули в погоню за "Газелью".
    - Сколько это будет стоить? - спросил Паумен, пока машина выворачивала на трассу.
    - Сорок, - отозвался водила. - Туда и обратно.
    Старче изо всех сил жал на газ, но мы настигли "Газель" только в Рыбачьем. Пассажиры из маршрутки уже вышли, а микроавтобус стоял на трассе.
    - Этот? - спросил водитель такси.
    - Да! - Я узнал физиономию шофера и приоткрыл дверь, чтобы выйти.
    В этот момент бравый дед прибавил газу, да так, что я царапнул открытой дверью бок "Газели", да еще и сам чуть не вывихнул ногу.
    - Куда лезешь?! - ругнулся шофер. - Сейчас встанем и выйдешь!
    Получилось, что я во второй раз тормознул: мы ведь встали на трассе, перегородив всё движение, а останавливаться там (тем более, выходить!) категорически запрещено.
    В итоге, дед отъехал; я выскочил из машины, подошел к "Газели" и, со словами "Мы забыли вещи", залез в салон. Рюкзак лежал на месте, никто на него не покушался.
    Однако тот факт, что я чуть не сломал дверцу машины, деморализовал меня сильнее, чем забытый рюкзак. Всю дорогу назад я молчал, да и в Малоречке первые минуты приходил в себя. Вдобавок никак не мог открыть дверь такси, когда мы приехали, решив, что, на самом деле, ее сломал. Поэтому, важный совет - никогда никуда не спешите!
    Сейчас мне, конечно, ясно, что потеря рюкзака обернулась приключенческой погоней. И сорок гривен - ерунда даже по сравнению со стоимостью рюкзака, не говоря о наших полотенцах, подстилке и плавках.
    Вскоре я пришел в себя. Началась прогулка под названием "По местам боевой славы". Мы были в Малоречке в далеком 1996 году, а до этого Паумен туда ездил почти каждое лето с родителями.
    - Меня здесь каждый камень знает! - провозгласил мой друг.
    Мы и начали с осмотра камней, а именно - развалившегося кинотеатра, который в застойные годы был центром культуры в этом поселке. Ныне кинотеатр по-прежнему заброшен, но к нему сделали пристройку, где расположилась парикмахерская.
    Затем друзья вышли на рыночную площадь и лицезрели магазин, в котором Паумену в годы перестройки, когда было туго с продуктами, не продали баклажанную икру. Эта история осталась в памяти моего друга, как пример хамского обращения с отдыхающими.
    - Теперь всё иначе, - добавил я, дабы придать оптимизма повествованию.
    Вдоль левой границы парка (если встать лицом к морю) построили целый ряд новых домов, большинство из которых - частные гостиницы. В Малоречке можно снять жилье со всеми удобствами и пока без проблем - народу не очень много, большинство номеров пустует.
    Вот, кстати, отличная карта Малоречки, где парк так и называется "парком" без всяких расшифровок.
    Путешественники вернулись на трассу, и вдоль шоссе прогулялись до дома, где Паумен в далеком 1991 году жил с друзьями юности. На месте их бывшей халупы возвели вполне приличную постройку, а хозяйский дом остался без изменений.
    А мы спустились к морю по главной улице Парковой. Раньше там на каждом углу стоял местный житель с бутылкой портвейна "Красный крымский" - в 96-ом году работникам винзавода выдавали зарплату продукцией предприятия. Ныне многие дома переделали под невысокие, но комфортабельные, частные гостиницы.
    Перед самым выходом к морю друзья наблюдали активную торговлю пляжными аксессуарами.
    Пляж в Малоречке небольшой, но свободные места имелись. И, слава богу, бесплатный! Ближе к Рыбачьему построили большую частную гостиницу "Слон" (на стенах нарисованы слоны), но не обнесли забором свою пляжную территорию.
    Кстати, один фрагмент пирса несколько лет назад рухнул, и малореченцы заменили его железными балками с деревянным полом.
    - Даже ради одного бесплатного пляжа стоит приехать в Малоречку! - заявил Паумен.
    Друзья по очереди искупались. Дул ветер. Погода портилась. Из-за волны вода перемешалась, и не была такой чистой, как обычно. Мы направились в столовку прямо перед пляжем. Паумен решил, что она - хорошая, ориентируясь на количество посетителей - остальные заведения оставались полупустыми.
    []
    Столовая оказалась так себе; после "Столовой по-домашнему" трудно ставить другие оценки. Кроме того, там очень медленно обслуживали. Это действовало мне на нервы.
    - Ты взял ложки? - спросил Паумен.
    - Да! - ответил я.
    Мой товарищ потянулся за ложками.
    - Взял!!! - на три тона выше воскликнул я.
    - Мужчина, что вы так нервничаете? - вмешалась тетка-тягомотина. - Вы на море, отдыхайте.
    - Да, Гризли, - молвил Паумен, как всегда совершенно верно. - В тебе слишком много невротизма, которым ты меня заражаешь.
    - Здесь время словно остановилось! - оправдывался я.
    - Такова жизнь маленьких поселков, - объяснил мой друг.
    После еды мы потопали вдоль берега; налево, если стоять лицом к морю, по камням.
    К памятным местам, где Паумен с родителями строили себе "лежбище". Это была целая церемония: сначала искали крупные камни, чтобы закрепить палки для тента, затем расчищали место и устраивали лежанку. Чужое лежбище занимать было не принято, а если кто-то это делал, разгорался крупный скандал. Теперь эта традиция исчезла, лежанок никто не делает, просто берут с собой надувные матрасы.
    - Ушла в никуда целая культура! - сокрушался Паумен.
    - Когда-нибудь и мы с тобой уйдем, - печально добавил я.
    Друзья продолжили путь в сторону от пирса. Паумен поначалу отставал, ибо был обут в тапки.
    - Ты же - бывалый малореченец! - возмутился я. - Должен летать по родным пенатам с закрытыми глазами!
    Мои слова подействовали: мой друг тут же стал необычайно ловок в ходьбе по камням.
    Многое с 90-х годов изменилось. Сверху построили церковь. В связи с масштабным строительством провели работы по укреплению грунта. В результате метров двадцать нам пришлось преодолевать почти на карачках. Далее последовала очень узкая полоса берега, где лежбище сделать просто невозможно.
    Путешественники упорно пробирались вперед. Наконец, вышли на нормальный берег. Народу было очень мало: два каких-то кавказца с подстилкой, мужик с ружьем для подводного плавания и одна компания в удалении. Свою роль в этой малолюдности сыграли и непогода, и ранний сезон (конец июня).
    Вскоре друзья обнаружили памятный камень Паумена и его родителей, возле которого они устраивали лежбище. Там мы сделали привал.
    - Вокруг ни души! - воскликнул я.
    - Вот зачем надо ехать в Малоречку! - объяснил мой друг.
    - Мы очень удачно сняли номер в Алуште, - добавил я. - Рядом с автовокзалом, а близко к морю и не надо - там негде купаться!
    Зато в Малоречке береговой линии было больше, чем достаточно. Одна неудача - пошел дождь! Правда, несильный. На всякий случай я спрятал наши вещи под накидку (полиэтиленовые дождевики на юге - вполне привычная для нас вещь).
    Паумен отправился купаться, а я искал место, где можно укрыться от дождя. Обнаружил, что под выступами скал почти не капает.
    Мой товарищ вылез на берег, и я отправился в воду. Всё хорошо, только вход плохой. Пришлось забираться на карачках. Зато море замечательное!
    Когда я вылез, дождь закончился. Мы наблюдали, как пляж покидают испуганные погодой отдыхающие, и вскоре остались совсем одни.
    Но и нам пора было двигать. Путешественники собрали вещи и рванули вслед за кавказцами. Во время купания я заметил, что они поползли куда-то вверх по скале.
    - Раз они могут, то и у нас получится! - решил Паумен.
    И мы начали восхождение. Несколько десятков ступенек преодолеть было сложно, а потом мы оказались на плато-поляне, идеальном месте, чтобы поставить палатку.
    Куда идти дальше? Вскоре друзья нашли дорогу к церкви: перед тем, как ее построить, велись работы по укреплению грунта, строительная техника проложила себе дорогу, по которой мы и пошли.
    - Раньше с пляжа забраться наверх было невозможно, - заметил Паумен.
    - Значит, не все перемены к худшему, - отозвался я.
    Путешественники выбрали одну из дорожек наверх, и когда казалось, что мы уже у цели, нарвались на заросли травы и колючек. Пришлось возвращаться. Тогда друзья отправились по нижней тропке и вышли: сначала к строительным вагончикам, а затем - на шоссе. Очень устали, но совершили героическое восхождение. Тут же, по асфальтовой дороге, дошли до церкви.
    В путеводителе она указана как "Храм-маяк Покрова Пресвятой Богородицы" и написано: "в дальнейшем, в цокольном этаже храма планируется создать музей морских катастроф ХХ века, экспонатами которого станут предметы, поднятые с морского дна, а также с кораблей, потерпевших крушение".
    Несколько секунд я просто гордился Украиной: какой шикарный храм они отгрохали! Но вскоре выяснилось (из таблички у входа), что храм возведен на деньги трех человек с русскими фамилиями (скорее всего, наши "авторитеты"). К тому же, другой стенд гласил, что Храм относится к Московскому Патриархату.
    - Может, оно и к лучшему, - заявил Паумен.
    Церковь - самая красивая из всех современных православных построек, которые я видел. К тому же, очень оригинальная - церковь, музей и маяк одновременно. Тут мы переходим к главному - музей уже построили!
    Вход - сорок гривен, весьма дорого, но мы заплатили и не пожалели.
    Это - уникальный музей, поэтому всем советую его посетить. Он состоит из восьми залов. Каждый рассказывает о какой-то известной и трагической морской катастрофе. Оформление - похожее, залы стилизованы под морское дно; за стеклом находятся ил, раковины и ржавые якоря.
    Сначала про катастрофу рассказывал экскурсовод, а затем он включал проектор и группа смотрела ролик об этом событии. В каждом зальчике имелись сидячие места, но желающих было больше, чем стульев, поэтому мы первое время стояли. Каждый ролик шел около пяти минут.
    Первый зал был посвящен гибели "Титаника". Эта история всем известна, я повторяться не стану. Во втором - о цунами 2004 года. В третьем - о крушении в 1986 году теплохода "Адмирал Нахимов". Совершенно нелепом: "Нахимов" налетел на сухогруз только потому, что ни один из кораблей не хотел уступать дорогу - типично русское раздолбайство и безалаберность.
    В четвертом зале мы услышали потрясающую историю про теплоход "Армения". В 1941 году немцы наступали. Когда они перешли Перекоп, Крымский полуостров оказался отрезанным от наших войск. Началась эвакуация из Крыма, а полуостров можно было покинуть только на корабле. За несколько недель из Ялты, Алушты и Севастополя вывезли около миллиона человек. Суда шли, в основном, в Туапсе. Все они были переполнены, люди садились даже в трюмы, а на палубах не оставалось свободного места.
    Теплоход "Армения" не стал исключением. Он перевозил в Туапсе всех военных медиков, которые работали в Севастополе. По каким-то причинам погрузка на корабль затянулась - сначала в Севастополе, затем - в Ялте. Обычно такие пассажирские суда выходили ночью, а тут - из-за ряда задержек, в обход правилам, "Армения" вышла в Черное море с утра. Это было как раз 7 ноября 1941 года. В тот день состоялся исторический парад на Красной площади, когда прибывшие из тыла сибирские дивизии прямо с Красной площади с именем Сталина на устах уходили на фронт.
    А в это время, за тысячу километров от Москвы, в Черном море буднично произошла ужасная трагедия. Через полтора часа ходу "Армению" обнаружил фашистский торпедоносец. Дальнейшее точно неизвестно: то ли с немецкого корабля был произведен залп, то ли с подводной лодки, но больше о теплоходе "Армения" никто не слышал. В порт города Туапсе он так и не пришел.
    Говорят, затонул в течение четырех минут, хотя доподлинно ничего не известно, ни одного свидетеля не осталось. Никто не знает точно, сколько было пассажиров на борту. Одни считают, что семь тысяч; другие, что десять, но никак не меньше шести.
    Даже неизвестно, где точно потонул теплоход. Вот такая морская катастрофа.
    Еще в двух залах рассказывали о наших подводных лодках "Курск" и "Комсомолец". Немного расскажу о "Курсе". Версия гида: "Курск" случайно столкнулся с иностранной подлодкой (шпион на маневрах), а команда другой иностранной подлодки (тоже шпион) решила, что это - нападение и нанесла ответный удар. Путин не хотел, чтобы информация вскрылась (международный конфликт), поэтому хладнокровно дал подводникам "Курска" умереть. В ролике говорилось, что норвежцам понадобилось всего двадцать минут, чтобы открыть люк подлодки...
    Возможно, так оно и было. В России эта информация засекречена, а здесь, на Украине, в свободном доступе. Правда, когда я коллегам по работе рассказал эту историю, то услышал в ответ такое количество разных гипотез, что пора закрыть тему.
    Седьмая история была о том, как во время войны немцы разгромили американо-английский конвой, который вез в Советский Союз продовольствие и оружие по ленд-лизу. Из 36 судов спаслись только два, остальные - потопили. У конвоя в результате трагической ошибки не было защиты, и немцы беспрепятственно бомбили их в течение двух суток.
    Последняя история - о Маринеско, командире советской подлодки, который потопил фашистский суперлайнер "Вильгельм Густлов", где тоже находились на борту не менее пяти тысяч человек. Подробности читайте здесь. Маринеско сразу стал мне менее симпатичен, потому что хладнокровно отправил на тот свет множество людей.
    - Гризли, тогда была война, - объяснил Паумен.
    - Всё равно! - упорствовал я. - Не могу назвать это геройством.
    "Вильгельм Густлов" шел без охраны, так как немцы считали, что в этом районе моря нет наших подлодок. А Маринеско каким-то образом туда зашел, увидел вражеский корабль и потопил.
    На всякий случай, назову правильную последовательность залов: 1 - "Титаник"; 2 - цунами 2004 года; 3 - "Нахимов"; 4 - расстрел конвоя; 5 - "Армения"; 6 - "Вильгельм Густлов"; 7 - "Комсомолец"; 8 - "Курск".
    Главный плюс музея - оригинальность темы. Слушать о морских трагедиях - интересно, захватывает дух от масштабности произошедшего.
    То, что информацию подают с помощью видеороликов - простительно. Хуже другое. Ролики - ворованные; на одном из них я разглядел логотип "Рен-ТВ". Музей с входным билетом в 40 гривен вполне бы мог разориться на собственные ролики хорошего качества, а так - через проектор гоняют затертые и ворованные ави-файлы.
    - Или могли бы купить эти фильмы у телеканалов, - предложил Паумен.
    Осмотр экспозиции занял у нас около часа. После восхождения и долгого стояния мы устали, поэтому последние истории слушали сидя. Но нас и осталось гораздо меньше; не все посетители осилили столь информативную экскурсию, и некоторые ушли раньше.
    Еще в музее имелись павильоны с водолазным оборудованием, а также зал, где под траурную музыку титрами шел бесконечный список затонувших кораблей. Очень хорошие: и идея, и реализация!
    Путешественники вышли на улицу, обогащенные новыми знаниями. Рядом с музеем на солнышке грелась кошка с котятами. Мы долго любовались этим зрелищем.
    За церковью сделали специальную обзорную площадку, стилизованную под парусник. Там можно посмотреть в бинокль и даже в подзорную трубу. Виды открываются потрясающие.
    После осмотра всего комплекса друзья спустились к улице Больничной, и по ней дошли до дома, где Паумен (да и я в 1996 году) провели немало времени. На удивление, там до сих пор ничего не изменилось!
    Путешественники еще побродили по памятным местам, а затем вернулись на шоссе. Настала пора возвращаться в Алушту.
    - Махнем в Рыбачье? - неожиданно предложил Паумен.
    Мне эта затея сразу понравилась: маршрутки на Алушту проходили через Малоречку набитые. Не долго думая, друзья поехали в Рыбачье. Там на пляже было больше народу, но, в целом, гораздо чище. Мы расположились на чьих-то брошенных лежаках и по очереди искупались.
    Но дело уже шло к вечеру. Парень на надувной горке зазывал желающих прокатиться. Осознав, что это - бесполезно, он стал сдувать свою конструкцию.
    Мы пошли в поселок, и мой друг обнаружил "Столовую по-домашнему"! Значит, это - сеть кафе по всему побережью. Мы в очередной раз прекрасно перекусили. Кстати, там была и семга, запеченная с сыром, но мы ее поздно заметили.
    - Надо будет в Алуште купить! - постановил мой друг.
    И путешественники поехали домой. Просто сели в маршрутку, хотя кто-то где-то и продавал билеты. Но мы даже не стали узнавать, где касса. Водитель взял деньги, микроавтобус постепенно заполнился, и в 19-15 мы отправились.
    Как только поехали, пошел дождь, временами сильный. Он не прекращался до самой Алушты; в наш номер мы добирались под дождем, поэтому не зашли в магазин, только купили шоколадку, печенье и абрикосов за 20 гривен.
    Вечером я надиктовал свои записи на фотик (провел традиционную вечернюю беседу с четырехугольным другом), посмотрел последнюю 1/8-ую встречу "Испания-Португалия", где испанцы выиграли 1:0, а затем путешественники завалились спать.

    4. Партенит. 30 июня, среда

    На этот раз я встал в 8-33, жутко поздно. Сделал подобие зарядки, и тут же принялся писать. Занимался этим делом часа два, а потом проснулся Паумен. Путешественники съели абрикосы, выпили кофе и сок, а затем отправились на остановку возле дома: оттуда шли автобусы на Партенит.
    Выяснилось, что они ходят довольно редко. В ожидании транспорта мы купили местную газету "Алуштинский вестник", более подробную карту города и гелевую ручку для моих писательских нужд; а автобус всё не подходил.
    - Поехали на такси! - предложил Паумен.
    После некоторых колебаний я согласился. Пара машин стояла прямо возле остановки. Я подошел к ближайшей.
    - Партенит? 100 гривен, - сообщил шофер.
    - Едем. - Я был краток.
    На сайте Алушта.орг писали, что цены на такси во всех городах Крыма - четыре гривны за километр. "До Партенита примерно 25 километров, - подумал я. - Значит, нормально".
    Друзья сели в машину, и с ветерком в буквальном смысле, ибо окно было открыто, понеслись вперед. Шоссе "Алушта-Ялта" напомнило мне трассу "Сочи-Адлер"; по ней можно мчать быстро, как по автобану. Стройка Советских лет. Что удивительно, машин было мало, а еще меньше - маршруток. За всю дорогу до Партенита мы встретили одну маршрутку из Ялты, и обогнали два троллейбуса на Ялту. Редко ходит междугородный транспорт, и это грустно.
    По побережью, в сторону Ялты, за Алуштой следуют: поселок Утес (после мыса Плака), Карасан, дом отдыха "Айвазовское", Партенит и ЦКиР "Крым". По трассе же, которая идет выше, мы проехали поселки Виноградный, Малый Маяк и Пушкино. Затем такси повернуло на Партенит. Я попросил водителя подъехать к автостанции. Мы ориентировались на схему из путеводителя, однако справочник слегка наврал, и пришлось корректировать планы на ходу.
    Водитель остановился у автобусного кольца, но оттуда было далеко до моря. Тогда я сказал: "Нам бы поближе к пляжу". И путешественники поехали вниз. Путь оказался долгим; пешком мы бы добирались больше часа. Наконец, шофер заявил, что мы приехали, а к пляжу от площади идет дорожка налево. Друзья расплатились и вышли. И тут же обнаружили Центр курортологии и реабилитации (ЦКиР) "Крым".
    Подошли ближе. Вход туда был по пропускам. У ворот сидел грозный охранник.
    - А за деньги можно? - задал Паумен глупый [но не в Крыму(!)] вопрос.
    - Касса за углом, - махнул рукой страж порядка.
    Так и оказалось. Билет стоил 20 гривен. Мы заплатили 40, и нам выдали пропуск на двоих. На сутки, 30 июня 2010 года.
    Путешественники прошли в парк. Внутри всё оказалось очень шикарно. С одной стороны пляж ограничен красивой горой Медвежонок (Кучук-Аю), с другой - величественной Медведь (Аю-Даг).
    - Мне стоило сюда приехать, - воскликнул я, - чтобы стать третьим в этой медвежьей компании!
    - А я, что, сопровождающий? - обиделся Паумен.
    - Нет, зверек необыкновенной породы, - объяснил я.
    Однако, назвать Партенит малолюдным язык не поворачивался. По красивым аллеям с пальмами бродило немало отдыхающих, а большинство - сосредоточились на пляже.
    - Но это не сравнить с Алуштой или Рабочим Уголком, - уточнил мой друг.
    Два огромных крытых пространства с лежаками предназначались для местных пансионатчиков. Мы прошли по аллее вдоль всего пляжа, спустились за пирс (под ним был проход) и отлично устроились на гальке. Но тут выглянуло солнце и стало так отчаянно жарить, что наше место тотчас превратилось в пекло. Очевидно, даже в дымку (которая стояла до этого момента), в середине дня солнце растапливает облака и обрушивает всё свое тепло на землю. Паумен отправился купаться, а меня спасла лишь панама друга. Потом я и сам побежал в море по горячим камням.
    Море в Партените - восхитительное! Во время застоя здесь располагался какой-то пансионат для избранных, куда не мог попасть простой смертный. Сейчас за деньги многие ворота открылись, и это - скорее, хорошо, чем плохо.
    Искупавшись и еще минут десять полюбовавшись пейзажем, путешественники направились в парк. Сели на скамеечку. Паумен посвятил меня в тайны крымской ботаники, показав платан, ель, пирамидальный кипарис и крымскую сосну. Парк был тоже очень шикарный, и всё перечисленное там присутствовало.
    За парком, в сторону Ялты, просматривался сплошной высокий забор, отделявший также и пляжную территорию.
    - Кто оттяпал столь лакомый кусочек? - поинтересовался я.
    Мой друг замешкался с ответом.
    - Министерство обороны Украины, - раздался голос сбоку.
    Оказалось, женщина с ребенком, которая сидела рядом на скамейке, услышала мой вопрос.
    - Хорошо устроились, - порадовались мы за украинских генералов.
    Весь в восторге от увиденного (красивейшая природа, экзотические деревья) я расслабился и слегка размяк душой, чем не преминул воспользоваться предприимчивый мальчик. Он подошел ко мне и сказал:
    - Дяденька, помогите мне залезть на дерево. Я шишки собираю.
    Не заметив подвоха, я пошел с мальчуганом. Выяснилось, что посадить его на дерево - не так уж и легко; мне пришлось использовать свои руки в качестве опоры для его ног.
    Посадив мальчугана, который тут же принялся собирать шишки, я, испачкавшийся, но довольный благородным поступком (помог ребенку!), вернулся к Паумену.
    Проходящая мимо супружеская пара (местные пансионатчики) взглянула на меня осуждающе.
    - Тут вчера охрана снимала одного, - сказал мужчина.
    - Так его и снимала, - добавила женщина.
    Пансионатчики уставились на меня с немым укором.
    - Он меня попросил, - стал оправдываться я. - Надеюсь, меня не арестуют, как пособника террориста?
    Увы, моя шутка не сработала.
    - Он их срывает на продажу, - сообщил мужчина, смерив меня презрительным взглядом.
    На это мне было нечего ответить: не снимать же теперь парня насильно с дерева! Под негодующее перешептывание пансионатчиков мы удалились.
    Паумен поддержал критику в мой адрес:
    - Он же наносит вред природе! А ты руки испачкал! Эх, не проследил я за тобой!
    Я шел и оправдывался:
    - Меня попросили! Я помог ребенку! Может, из него вырастет гениальный предприниматель, и он напишет в книге воспоминаний: "В тот день, когда удача отвернулась от меня, и я уже был готов бросить любой бизнес, судьба подарила мне встречу с одним дядей, который забросил меня на дерево. Те собранные шишки послужили стартовым капиталом, который позволил мне..."
    В итоге, мой друг полил мне на руки минеральную воду из бутылки. Затем мы сняли Доску Почета по-украински.
    Этот санаторий вообще был украиноязычным: мы видели девушку с ребенком, которая разговаривала по мобильнику на украинском. Уже вечером я прочел, что это - санаторий МВД Украины.
    - Надо быть местным ментом или воякой, - обобщил я, - чтобы в элитных условиях отдыхать к Крыму.
    - Или иметь много денег, - отозвался Паумен.
    Наш план был таков: отыскать пешеходную тропу на Аю-Даг, о которой я прочел в путеводителе, и пройти по ней хотя бы пару сотен метров. Любознательным читателям сообщу, что если приехать в Партенит рано утром, прихватив с собой спортивную обувь и железное здоровье, то можно самостоятельно или вместе с экскурсией вдоволь прогуляться по этой тропе и даже выйти на дикий пляж, который носит имя Раевского. Подробности смотрите здесь.
    - Много бы я отдал за то, чтобы искупаться на девственном пляже! - мечтательно произнес Паумен.
    - Тогда надо еще целый день потратить на Партенит, - более практично высказался я.
    - Давай для начала найдем выход на тропу, - рассудил мой товарищ.
    И мы начали восхождение. По жаре это оказалось крайне утомительно. Сначала друзья просто шли вверх по дороге, затем - поднимались по ступенькам к двум высотным зданиям. В итоге, добрались до лифтоподъемника, его самой высшей точки. Побродили вокруг, но никакого указания на тропу не обнаружили.
    - Поехали вниз, - предложил я.
    Из лифта как раз вылезли несколько человек с чемоданами. Мы вместе с какой-то девицей зашли в кабинку. Девица привычно нажала кнопку, и лифт поехал вниз. Уже в пути я обнаружил, что имелась промежуточная кнопка, второй этаж (а мы ехали с третьего на первый). Может, там и находится начало туристической тропы? Как бы то ни было, мы ее не обнаружили. Но, все равно, увидели немало интересного.
    Друзья вышли из лифта, и очутились в прохладном длинном коридоре.
    - Вот это размах! - поразился я. - Кто-то не поскупился и сделал в горе целый тоннель!
    - В годы Советской власти, - добавил Паумен.
    Как только друзья оказались на свежем воздухе, вновь стало жарко. Рядом находилось отделение для регистрации вновь прибывающих пансионатчиков. В лифт забилась новая порция людей с чемоданами и сумками - они уезжали.
    У нас же были совсем другие планы. Путешественники сели передохнуть рядом с большим зданием, на котором было написано "Дельфинарий". Напротив обнаружилось нечто под названием "Цветомузыкальный фонтан Прометей". Правда, цвет и музыка отсутствовали; фонтан не работал. Самого же Прометея ваял скульптор, завидовавший Церетели (вернее, размерам его творений), и ни черта не смысливший в анатомии.
    Человек, укравший огонь для людей, был покрыт бугристыми мускулами в самых неподходящих для этого местах. Особенно меня поразил ряд мышц на колене. На корпусах санатория мы и раньше видели огромные несуразные барельефы-лепнины, но Прометей стал высшей ступенью в творчестве скульптора.
    Наш путь лежал к "Музею шедевров нашей планеты и ее древностей". Его вовсю рекламировал путеводитель, да и на территории пансионата имелось немало табличек со стрелками в музей шедевров.
    Путешественники, дойдя до выставки, внезапно осознали, что было бы неплохо сначала посетить другое заведение. На скамейке перед шедеврами сидела женщина.
    - А здесь есть туалет? - спросил я.
    - Нет, - ответила она.
    - А при музее?
    - Этот музей был сделан из старого сарая, - отчеканила дама, и я догадался, что она имеет непосредственное отношение к шедеврам.
    - Но в ваших же интересах иметь здесь туалет, - сказал я.
    - А мы не нуждаемся в ваших советах, - последовал ответ, наглядно демонстрирующий гостеприимство в крымском стиле.
    Уже сейчас можно сказать про крымчан: многие из них в погоне за прибылью - беспардонны и грубы. Я бы не сказал так о Владе с форума или нашем хозяине Андрее, но они - исключения из правила. Яркий пример - кондукторша в автобусе, на котором мы возвращались из Партенита (простите, что забежал вперед). Одна туристка хотела провезти своего сына бесплатно, хотя мальчику было явно больше семи лет.
    Кондукторша сказала ей: "Девушка, я всё понимаю, вам хочется проехать дешевле, но почему я должна терять свои семь гривен с человека?" Эта цитата - жизненное кредо большинства жителей Крымского побережья. Я понимаю, что на то есть объективные причины - низкие зарплаты, отсутствие рабочих мест, но разве отдыхающие в этом виноваты?
    Нам же пришлось ретироваться. Туалет мы нашли в соседнем павильоне и вернулись в музей; во-первых, долго искали, во-вторых, нельзя отказываться от намеченного плана!
    - Незавершенный гештальт! - добавил образованный Паумен.
    А вот о самом музее рассказывать нечего. Он бы понравился моему другу Тимохе - любителю камней.
    - Да что же там было?! - воскликнет требовательный читатель.
    Очень просто: витрины заполнены маленькими экспонатами - их, действительно, в зальчике разместили около четырех тысяч, о чем вам обязательно напомнит любой путеводитель. Но эти экспонаты, природные камни, слишком мелкие; их утомительно рассматривать. Создатель выставки утверждает, что в каждом из них можно обнаружить что-то особенное.
    - Если присмотреться, - проворчал я, - в любом предмете привидится нечто удивительное. Но сколько можно приглядываться? Насколько хватит внимания?
    Нам хватило на первый десяток камешков.
    - Если бы их можно было купить за символическую плату, - сказал Паумен, - я бы выбрал себе экземпляр.
    - Тогда разглядывание шедевров приобрело бы смысл! - согласился я. - Но музей бы быстро исчерпал свои ресурсы.
    Многие стенды сопровождались плакатами с длинными стихами, которые я не стал читать из-за лени. Но сразу скажу, гениальных среди них не было. Уже несколько лет назад, в Вологде, я понял, что меня нельзя назвать музейным человеком. "Шедевры нашей планеты" лишь подтвердили этот тезис.
    Душой выставки являлся седовласый господин Александр Кулиш. О нем наверняка можно найти информацию в интернете. Его стихи и были развешаны повсюду. Он также настойчиво предлагал купить DVD-диски собственного изготовления. Там был Кулиш, музей и стихи - всё в одном флаконе. Осознав, что покупать DVD мы не собираемся, Александр переключился на других посетителей.
    Безусловно, Кулиш - оригинал и сподвижник, не буду говорить о нем ничего плохого, а то случайно прочтет и обидится. Просто его выставка - не моя тема.
    По возвращению домой я поискал стихи Александра в интернете, и пришел к выводу, что он их прячет от широкой публики, а значит - очень ценит. Так что с его творчеством можно ознакомиться, только купив соответствующий DVD.
    Но для читателей нашего путешествия я всё же приведу цитату, а вы уж сами решайте, насколько вам близко такое искусство:
    Зажгите в женщине костер,
    И, окунувшись в его пламя,
    Засейте радостью простор,
    Поставив свадебный шатер
    Под сводом радуги сиянья.
    После музея путешественники вышли по парку к морю. Следовало где-нибудь перекусить. Это было вдвойне актуально, так как с гор несло грозные тучи, и в любой момент мог начаться дождь.
    По дороге мы заглянули в одно из пансионатских зданий, и купили там подробную схему Партенита. А когда добрались до набережной, в зоне прямой видимости нарисовался только один дорогой ресторан, а также пиццерия на три столика, где не было свободных мест.
    - Может, зайдем в дорогой? - предложил я.
    Мой друг не возражал. Путешественники гордой походкой проследовали за свободный столик (в ресторане сидела только одна компания) и углубились в изучение меню. Всё стоило очень дорого! Какое-то блюдо из баранины предлагалось и вовсе за сто гривен, когда мы в "Столовой по-домашнему" никогда не тратили больше ста гривен на двоих!
    Друзья переглянулись, встали из-за столика и вышли на улицу.
    - Зачем тратить 400 гривен на обед? - спросил я.
    - Незачем, - отозвался Паумен.
    Мы пошли дальше. Метров через двести, под навесом, обнаружили кафе-столовую. Пока друзья стояли в очереди, хлынул дождь. Крыша в заведении оказалась весьма хлипкой (всё кафе - разборная конструкция), поэтому внезапно на Паумена вылилось несколько литров воды: прямо над его головой прорвало навес. В итоге, мой доблестный товарищ серьезно промок.
    Когда дождь перешел в ливень, кафе быстро заполнилось. Заведение стало делать недельную выручку. По неистребимой совдеповской привычке посетители принялись заранее занимать места. В итоге, половина народу стояла в очереди, половина - караулила столики, поэтому, когда мы взяли заказ, сесть было уже некуда. Пришлось мне с боем искать свободное место, разгребая чужую посуду и грязные подносы.
    Попутно скажу, что (на мой субъективный взгляд) в Крыму - больше советских пережитков, чем в России. Например, на одном из пляжей Профессорского Уголка написано: "Курить запрещено".
    - Кто проверит? - скептически осведомился я.
    - Они хотят быть похожими на европейцев, - предположил мой друг.
    - А мне кажется, им просто лень убирать хабарики, - ответил я.
    Ливень быстро закончился. Мы перекусили и вышли на свежий воздух, но купаться больше не хотелось. Во-первых, сделалось достаточно прохладно, во-вторых, в море тек мутноватый поток под названием Аян-Узень: после разгула стихии скромный ручеек стал шире раз в десять.
    Мы все же заглянули на пляж около прекрасной скалы Медвежонок. Я даже на нее залез, но не до конца, а Паумен остался внизу из-за неудобной обуви. Чтобы взобраться на Медвежонка, надо идти по специально сточенным темным камням. Если смотреть только под ноги и не отвлекаться, это не доставит больших сложностей. Но стоит поднять голову, как сразу захватывает дух и становится страшно.
    Друзья решили возвращаться домой. Правда, беспокоил вопрос с такси: взять обратно машину не так-то легко. Да и Партенит мы толком не осмотрели.
    - Гризли, хорошего понемножку, - объяснил Паумен. - Уставать в мои планы тоже не входит.
    Я в очередной раз согласился со своим мудрым другом. Когда мы вышли из пансионата, никаких такси не обнаружилось, кроме современного "Мерседеса" с шашечками.
    - На него нам денег не хватит, - сказал Паумен.
    Но повезло: на площади стоял автобус "Партенит-Алушта", хотя они ходят редко. Мы туда забрались и, заплатив всего 14 гривен вместо 100, отправились домой.
    - Всё же таксист запросил слишком много, - сказал я по пути, - ведь до Партенита не 25, а 15 километров.
    - Предлагаешь найти его и разобраться? - спросил мой товарищ.
    Народу в автобус набилось немало, кое-кто стоял. Многие просили подвести их до автовокзала (там дорога идет круто в гору и подниматься пешком тяжело) или до трассы (Пушкино, Запрудное). Путешественники добирались до Алушты чуть дольше, чем в Партенит - таксист довез за 18 минут, а тут ехали 25. Но это ерунда по сравнению с разницей в деньгах.
    По пути многие пассажиры выходили, и в Алушту автобус въехал полупустым. Мы сошли на нашей остановке. Она называется "У Бриза", так как рядом находится одноименный магазин. Через пять минут друзья были в номере. Паумен поспал, а я писал путевые заметки. Это был первый день без футбола, что, кстати, оказалось здорово.

    ***

    Вечером мы отправились на прогулку. С гор подул ветер, стало прохладно; я даже взял для Паумена кофту. В качестве иллюстрации приведу фотографию, на ней также можно видеть магазин "Бриз".
    А в Питере наоборот установилась жара, что меня не удивляет. Почти всегда, когда на юге - непогода, в Северной Пальмире (или Исторической Родине) светит солнышко.
    Путешественники проехали до кольца на троллейбусе N2, а затем прогулялись по набережной. Обнаружили, что центральная "Столовая по-домашнему" работает до 24 часов. Я хотел сводить Паумена в "Амиго" - эта сеть пиццерий, но мы никак не могли ее найти. Наконец, обнаружили в самом начале улицы 15 апреля, но пиццерия работала до 21-00, а была уже половина девятого. Но нам хотелось сначала искупаться, и друзья направились на бесплатный пляж.
    - Помнишь, мы указали в декларации адрес "улица Горького, дом 6"? - внезапно спросил Паумен.
    - Ну и что?
    - А то, что это - адрес клуба "Пещера"!
    - Может, придти к ним и потребовать вселения?
    - Боюсь, там слишком шумно, - ответил мой друг.
    Клуб "Пещера" - одно из самых крутых мест Алушты. Вечером перед входом там всегда стоят две-три полуобнаженные девицы и заманивают посетителей. Желающим ознакомиться с Пещерой предлагаю виртуальный тур.
    Наш же путь лежал на бесплатный пляж. Перед входом мы поглазели на аттракционы. Один из них собрал много зевак, и назывался "Ракета". Сначала ракету медленно поднимали вверх, а затем - с ускорением опускали. Толпа с нетерпением ожидала волнующего момента падения, но он длился меньше секунды и был прозаичен до банальности. Тем не менее, удовольствие стоило 20 гривен, и не было отбоя от желающих стать космонавтами.
    Мы искупались на бесплатном пляже. Народу в столь поздний час там было мало. Все сидели парочками или компаниями со своей выпивкой.
    - Большое песчаное кафе для самых бедных отдыхающих, - прокомментировал я.
    - Самые бедные уже спят, - отозвался Паумен, - чтобы с утра занять здесь лучшие места.
    - А самые-самые бедные не могут уснуть от голода, - сгустил я краски.
    Тут мы заметили, как один подозрительный тип умыкнул с пляжа чьи-то полотенца. Судя по всему, люди забыли их и ушли - вещи лежали без присмотра рядом с бутылкой минеральной воды.
    - Не просто забыли, - подчеркнул мой друг, - а преизрядно выпили и собирались "на бровях".
    Путешественники прогулялись дальше по набережной. Парк, конечно, превратили в барахолку. На аллеях - плотные ряды сувенирных лавок. Мы дошли почти до речки Демерджи, и повернули назад возле ресторана "Пекин". Он славен тем, что его рекомендует дурная книжка под названием "Крым" из серии "Оранжевый гид". Паумен купил ее в Питере перед поездкой, надеясь почерпнуть оттуда ценную информацию. В итоге, созрел совет - ни за что не покупайте "Оранжевого гада"!
    - Такая глупость и снобизм - рекомендовать "Пекин"! - возмутился мой друг. - Это же самый дорогой ресторан в городе. Неужели больше поесть негде?
    - Оранжевый гид объелся апельсинами, - добавил я. - И заработал диатез в самой запущенной форме. Что можно ждать от больного автора?
    Возле "Пекина" стояли зеваки и фотографировались на фоне китайской символики. В самом ресторане сидела всего одна пара. При том, что по соседним аллеям бродили толпы отдыхающих.
    "Оранжевого" - в помойку! - подытожил я.
    На площади возвышался "Столп памяти Таврической СССР" - обелиск на братской могиле членов правительства республики Тавриды. Тавридская Советская Социалистическая республика просуществовала в Крыму меньше двух месяцев. Члены Совнаркома Таврической ССР решили бежать в Тамань, но были схвачены у села Биюк-Ламбат и расстреляны. В путеводителе не написано, но рядом с обелиском я разглядел еще пару могил. И совсем рядом с захоронением - веселье в полном разгаре: дети катаются на машинках, взрослые жарят шашлыки, гремит разудалая музыка.
    - Странное соседство, - заметил я.
    - Я уже читал об этом в "Алуштинском вестнике", - отозвался Паумен.
    - Не рассказывай, я сам прочту, - попросил я.
    Путешественники снова вышли на набережную.
    - Все вокруг веселятся, а мне как-то невесело, - признался мой друг.
    - Невесело или не весело? - уточнил я.
    - Не весело. Нормально.
    - Предлагаю для веселья купить безалкогольного пива.
    - Думаешь, подействует?
    - Хуже не будет.
    Друзья приобрели бутылку "Стела Артуа". Впервые пили это бельгийское пиво, чтобы соответствовать атмосфере и окунуться в праздность с головой.
    - Так что же вы видели на набережной? - спросит любознательный читатель.
    Перечисляю: парень исполнял трюки с огнем и главное - выдувал изо рта огромное пламя. Многочисленные отдыхающие фотографировались в костюмах светских дам девятнадцатого века. Имелись и более смелые предложения. Например, на мотоцикле в военной форме. Вы бы стали так фотографироваться? Я бы - ни за какие деньги! А люди соглашались! И сами платили!
    Итак, композиция - мотоцикл 40-х годов. Мужик переоделся в военную форму времен Великой Отечественной, сел на мотоцикл, через плечо ему нацепили автомат. Его жена тоже нарядилась в гимнастерку. И вот, их фотографируют: мужик из всех сил давит на воображаемый газ, а баба сзади вопит и размахивает гранатой.
    - Кому это нужно? - спросил Паумен. - Это же паноптикум.
    - Вся набережная, в некотором роде, большой паноптикум! - философски ответил я...
    Караоке - на каждом углу, оглушительная музыка - со всех сторон, постоянно слышишь три-четыре мелодии одинаковой громкости. Короче, ночная Алушта зажигала, но мы никак не могли попасть в такт.
    Напоследок, возле причала, увидели совсем неприятную картину: парни за деньги предлагали сфотографироваться с барсуком и двумя щенками хаски.
    - Им же жарко, - расстроился Паумен.
    - Ненавижу фотографии с животными, - отозвался я.
    Увы, в России, да и в Украине, не принят закон о наказании за жестокое обращение с животными. Боюсь, в ближайшее время и не примут, а зря.
    - Староваты мы как-то для этого праздника, - в конце концов, признал я.
    - К тому же, не пьем, - справедливо добавил Паумен.
    Друзья глазели по сторонам, но увиденное не доходило до души. А главное, на всей этой набережной - шумной и красочной - нигде не продавалась туалетная бумага, которая в тот день была нам просто необходима!
    Путешественники отправились ужинать в "Столовую по-домашнему". Там оказалась большая очередь. Друзья решили не стоять, а поесть дома: благо, у нас был сыр.
    Проходя по улице Горького, мы вспомнили про заведение "Киви-Киви", рекламу которого нам дали на улице.
    - Зайдем? - предложил мой друг.
    Сказано - сделано. Мы вошли в сад, добрались почти до самых дверей "Киви", и тут нам навстречу вышел парень.
    - Это ночной клуб, - заявил он.
    - Ну и что? - спросил я.
    - Вы можете сидеть здесь до шести утра, - объяснил парень.
    - А зачем нам это? - спросил Паумен.
    После целого ряда уточняющих вопросов выяснилось, что вход в "Киви-Киви" стоит двадцать гривен.
    Нам захотелось уйти. Дело было не в деньгах, просто зачем платить заранее?
    - Может, пройдете в нашу летнюю часть? - предложил парень.
    Без особого энтузиазма мы проследовали в часть под открытым небом. Кстати, в самом "Киви-Киви" не было ни одного посетителя.
    - Что за публику они там собирают? - спросил Паумен.
    - Бандитов и торговцев наркотиками, - шепотом предположил я.
    Мы сели за столик. Принесли меню.
    - Какой здесь большой выбор кофе? - возмутился мой друг. - Всего три сорта!
    - В следующий раз не верь местной рекламе, - посоветовал я.
    Кроме того, всё оказалось слишком дорого. Мы посидели-посидели, да решили уходить. Вот так, дважды за день, друзья ушли из ресторана, не сделав заказа.
    - Потому что я не привык переплачивать! - ответил Паумен цитатой из рекламы сигарет "Вайсрой".
    Путешественники заглянули в магазин на улице Горького, за квартал до дома, но там почти ничего из продуктов не было.
    - В Алуште с магазинами - завал! - пришлось признать мне.
    - И вкусной "Биолы" нет нигде! - добавил Паумен.
    В итоге, мы купили оливки, безалкогольного пива и отправились домой. Неплохо поужинали на нашем балкончике-веранде.
    Стало холодно, задул ветер, и мы впервые за путешествие заснули без вентилятора.
    - Главное, чтобы на море не разгулялся шторм, - сказал Паумен перед сном.
    - Всенепременно! - зачем-то добавил я.

    5. Восточные пляжи. 1 июля, четверг

    Этот день я начну с обзора местной прессы. Вернее, газеты "Алуштинский вестник". А когда еще это сделать, если я только вчера ее прочел (N25 (1006) от 25 июня 2010 года)? Кому это скучно, жмите сюда. Для самых стойких продолжу. Итак, новости, страница 1: "В будущем на Ялтинской трассе планируют перейти исключительно на троллейбусное обслуживание пассажиров... после того как Крымское республиканское производственное предприятие "Крымтроллейбус" возродится... Но надо еще учитывать мнение людей, которые хотели бы пользоваться альтернативным транспортом - автобусами".
    Полный бред! Во-первых, с чего они взяли, что "Крымтроллейбус" возродится? Во-вторых, зачем запрещать автобусы и иной "альтернативный" транспорт? Это в Питере на Лиговском проспекте сделали выделенную линию для городского транспорта, потому что проспект был перегружен частными машинами. Трасса Алушта-Ялта, на мой взгляд, вполне свободна.
    Страница 3. Движение "Русское единство". Звучит впечатляюще и выглядит устрашающе, словно два орла с российского герба сорвались и устремились в полет. Движение не желает объединяться с регионалами ("Партия Регионов", которую возглавлял Янукович) и выступает за самостийный путь Крыма. Но насколько "рус-единцы" имеют реальную силу?
    Страница 4. "С 19 июня прекращена подача горячей воды населению... Алуштинский филиал АП "Крымтеплокоммунэнерго" находится в крайне тяжелом финансовом положении. Подача воды в нашем городе производилась один раз в неделю и по праздничным дням. О том, когда горячее водоснабжение будет восстановлено, на предприятии не сообщили".
    Бедные алуштинцы! А отдыхающие, в том числе и мы, горячую воду имели и имеют. Андрей сказал, что у него газогрей. До сих пор не пойму, почему город такой бедный? Пора бы ему брать деньги в свои руки - я имею в виду супер-доходы от отдыхающих.
    Страница 18. Перечислены фамилии должников (сумма долга более 500 гривен) среди жителей Малого Маяка и Нижней Кутузовки. Самый большой долг у Потапенкова А.Ф. с улицы Утренней дом 10, квартира 59 - 3984.03 гривен. Выскажем и мы свое решительное возмущение этим зарвавшимся должником!
    Украшением номера явилась статья "Шашлычок у обелиска или Дурно пахнущая тема". Я уже об этом писал: возле обелиска расстрелянным членам Совнаркома Таврической ССР (один из которых, кстати, Тимофей Багликов), а также рядом с могилами воинам и партизанам Великой Отечественной войны, идет оживленная торговля и жарят шашлыки.
    Приведу избранную цитату: "Был уголок парка, куда люди приходили с особыми, трепетными чувствами. А что здесь сегодня? Буквально "нависают" над могилами увеселительные заведения. Здесь же, по сути - на кладбище, в трех-пяти метрах от могил бойкие торговцы предлагают вино и пиво на розлив и на вынос"...
    Какой тут может быть комментарий? Либо обнесите территорию оградой и поставьте десять милиционеров, либо перенесите кладбище, либо смиритесь. Это - лакомый кусочек для торговцев и, естественно, они будут туда "залезать". Моральным давлением ситуацию не изменишь.
    Смешная фраза: "К сожалению, в мае многие отдыхающие не приехали к нам, потому что было холодным море - информация об этом прошла по всем каналам "Интернета".
    Сразу видно, что автор с трудом представляет себе Всемирную Паутину, а также кто именно виноват в малом количестве отдыхающих: холодное море или многоканальный интернет?
    Еще в газете есть важный подраздел под названием "По "главной процедурной" - без оркестра". Статью можно посмотреть здесь. Общая суть - пляжи должны оставаться платными. Так вот: я категорически не согласен!
    1) У городского пляжа должна стоять милиция и бомжей изолировать! А не кричать, что платные пляжи лучше! К тому же бомжи - удобная страшилка для популяризации платных пляжей. Зачем бомжам купаться? Они же специально ходят грязными, чтобы их не трогали менты!
    2) Пляжи не должны быть закреплены за санаториями! Эту порочную практику требуется отменить! Повторяю еще раз: "Море - общее!" И нечего цену на пляж вбивать в стоимость санаторной путевки. Это - не ваше море!
    Пишут, что большие дома (имеются в виду частные гостиницы типа "Круизов") приносят большие деньги, которые идут мимо бюджета. Ну, сделайте так, чтобы законы работали! Введите контрольные проверки!
    Интересная цитата: "в среднем отдыхающий тратит в Крыму 400 долларов за две недели (без питания и жилья)". Откуда они взяли эту цифру? Мы тратим меньше.
    И еще по частным гостиницам. Конечно, их надо облагать налогом. Разработайте закон и претворяйте его в жизнь, а не жалуйтесь! Это всем пойдет на пользу! Идея с коммунальными пляжными картами - хорошая, у меня уже было подобное предложение, только лучше - сделать единые карты по три гривны за проход на любой пляж Алушты и продавать их, как маршрутные карточки в Питере. Стоит ввести месячные, десятидневные, недельные абонементы. Я даже предлагаю установить на пляжах турникеты! И не смейтесь - это окупится, это - цивилизованный подход к решению проблемы. А у многочисленных санаториев и пансионатов в черте города и в Профессорском Уголке - пляжи отобрать! Как? Очень просто - ввести непосильный налог. Сами отдадут! Пусть останется семь-десять элитных пляжей по цене в пятьдесят гривен. Пусть там отдыхают богатые! А остальные - за три гривны! Вот так-то!
    А частными гостиницами надо заняться всерьез. Принять закон, пусть даже на уровне города, но лучше, конечно, общекрымский... Вычислить эти гостиницы элементарно, они массу объявлений дают в интернете. Дерзайте! Если всем ясно, что не хватает денег на ремонт дороги до Рабочего Уголка, введите целевой налог со всех торговцев, пансионатов и ларечников, использующих это место.
    Заканчивается статья на минорной ноте - мол, налоговая милиция плохо работает. Вот мы и докопались до сути проблемы. Все вопросы - решаемы и небезнадежны, но нынешнее положение дел - и с пляжами, и с частными гостиницами, всех устраивает. Под "всеми" я подразумеваю не редакцию "Алуштинского вестника" и рядовых отдыхающих Гризли и Паумена. Скорее всего (предполагаю, но не утверждаю!), все ответственные лица, администрация, милиция и прокуратура города имеют неплохой процент от колоссальной выручки пляжной и гостиничной мафии. Поэтому ничего и не меняется.
    А теперь перейду, собственно, к дню пятому. Я проснулся в 8-13 и до 10-30 писал. Затем встал Паумен. Выяснилось, что у моего друга всю ночь болел желудок из-за вчерашних маслин.
    Я сходил в аптеку напротив автовокзала, и купил там "Малоокс", "Ранитидин", а также заменитель "Амальгеля-А" - "Гавискон-форте". Вернулся в номер, мы стали рассматривать аннотацию к лекарствам, а там - всё на украинском языке!
    - Трудности перевода, - пробормотал мой друг и углубился в изучение описаний.
    В результате мозгового штурма мы всё же разобрали, что "швидко" - это "быстро", а также, что "Ранитидин" надо принимать по две таблетки в день. Мой товарищ заглотил усиленную дозу медикаментов, и ему стало лучше.
    Затем друзья позавтракали печеньем. В связи с состоянием Паумена решили на день отложить поездку в Ялту. Вместо этого направились в восточную часть Алушты.
    С утра наблюдалась переменная облачность. Дул ветер с моря, поэтому было не слишком жарко. Мы дошли до нашей остановки, и тут же сели на автобус до центра. Они идут одной дорогой - по Горькова до Багликова, и по Багликова до Советской площади. Наш номер, скорее всего, находится по адресу: улица Горького дом 72. Кстати, по Багликова никому не советую подниматься, зато спускаться - одно удовольствие!
    - Всё потому, что Багликов - крут! - пришло мне в голову. - Крутой подъем в честь героя!
    Самое простое - топать на набережную по Горького, она ровная; потому там всегда - много народа.
    На Советской площади друзья посмотрели рейсы на Партенит. Оказалось, туда ходят автобусы, а на площади - кольцо. Затем путешественники отправились в Сбербанк на улице Владимира Хромых. Этот банк фотографировал Влад, о нем писали на форуме. Там - лучший курс в городе. (Конечно, это не Сбербанк, а какой-то банк Украины, но они пользуются сбербанковской символикой для привлечения российских туристов).
    Мы отстояли небольшую очередь. Перед нами гривны на доллары менял местный торговец. Мы так решили, потому что он принес много мелких купюр.
    - Выручка за вчерашний день, - предположил Паумен.
    - Человек обслуживает туристов, - согласился я, - и раз в сутки заходит в банк, дабы перевести заработанное в твердую валюту...
    - А потом жить на нее оставшиеся восемь месяцев, - добавил мой друг.
    Разменяв деньги, путешественники пошли дальше по Хромых.
    - Похромали, - поправил Паумен.
    Миновали "Столовую по-домашнему". Об этой точке не все знают, поэтому там меньше народу. А мы, как и договаривались, направились на восточные пляжи. От главного храма по улице Калядина, пересекли Ленина, и по переулку Ревкомовскому вышли к речке-говнотечке Демерджи. Простите мне этот термин, но пахла она ужасно.
    Далее мимо ЛОЦ (лечебно-оздоровительного центра) "Демерджи", и очутились в месте, где на карте Алушты - белое пятно. Указана только автомобильная дорога, по которой мы не пошли, а поднялись наверх и принялись рассекать по каким-то богом забытым местам.
    Очевидно, во время застоя здесь располагался пансионат с парком, но с тех пор всё пришло в негодность, а восстанавливать полуразрушенные объекты никто не желает.
    - Нет спроса, - пояснил Паумен. - Отдыхающих в Алуште на сегодняшний день достаточно, чтобы справляться имеющимся количеством санаториев, пансионатов и частных гостиниц. Если количество турья внезапно возрастет, алуштинцы займутся и этой территорией...
    Выше места, где мы шли, располагалась база отдыха "Каскад". Кстати, если бы мы проследовали по дороге, обозначенной на карте, то очутились бы и на вовсе бесплатном пляже, но вряд ли там удобно купаться. Мы видели его сверху, там много волнорезов.
    В итоге, друзья в прямом смысле слова спустились с гор, и оказались в районе пляжа "Ветеран".
    Каково общее впечатление от восточных пляжей? Там куда меньше всякого сервиса - кафе, торговцев с ларечниками и совсем нет продавцов пахлавы. Всё очень чинно и благородно: один загон с вахтером сменяет другой с другим вахтером. Бесплатных пляжей мы не обнаружили.
    Друзья шли и шли, удаляясь от центра, и с каждым новым волнорезом народу становилось всё меньше. Мне приглянулся пляж санатория "Спартак", но Паумен решил двигать дальше. Наконец, мы остановились возле пляжа санатория "Славутич".
    Доподлинно не известно, есть ли такой санаторий в природе, но если и есть, то с постояльцами у них в этом сезоне ни к черту. В том смысле, что их почти нет. И это нам было на руку.
    Между мной и вахтером состоялся концептуальный разговор:
    Я (протягивая двадцатку): Здравствуйте!
    Вахтер (забирая двадцатку): Здравствуйте!
    Так мы и поговорили, а заодно прошли на территорию пляжа. Там даже оказался душ!
    Друзья искупались - я подольше, а Паумен, не очень хорошо себя чувствовавший, ограничился коротким заплывом.
    - Сегодняшний день будем считать разгрузочным, - постановил мой товарищ.
    Я, тем не менее, плавал много: дважды доплыл до буя, а один раз, несмотря на надписи "За буи не заплывать", отправился дальше. Ибо речь шла о нескольких буях, а я заплыл всего за один.
    В тот далекий заплыв я увидел, что через три пляжа после нашего начинаются эллинги. Может, еще сходим туда посмотреть - как это дело устроено.
    Солнце светило вовсю, но со стороны Малоречки тянуло какую-то хмарь, которая медленно затягивала небо. В итоге, добралась и до Алушты.
    - Но мы сегодня впервые за пять дней позагорали, - изрек я.
    - Около получаса, - добавил Паумен.
    Часа через полтора путешественники решили уходить. Назад возвращались через тоннель. Нам объяснили, что он находится напротив пляжа пансионата "Нева". Найти тоннель оказалось легко, к нему вели все дороги. Странно, что четырнадцать лет назад мы через него ни разу не проходили.
    - Потому что из ста отдыхающих Алушты девяносто никогда не были на восточных пляжах, - объяснил Паумен.
    Ну и зря! Мой совет читателям - обратите свои взгляды на Восток! Вот вам фотография практически пустого пляжа!
    И, заметьте, светит солнце! На центральном бесплатном пляже в это время отдыхающие лежат как тюлени - тушка к тушке. Неужели людям жалко десять гривен в день? Все-таки, это принципиальный вопрос, на котором я бы не стал экономить...
    Мне тоннель понравился, а у Паумена вызвал приступ клаустрофобии. Там, действительно, темно - освещение очень тусклое. Тоннель сделали во времена застоя, и сегодня никому нет никакой личной выгоды от качественного освещения. А раз нет, оно остается никудышным.
    - Если тоннель сделают платным, освещение будет идеальным, - заметил я.
    А что? Такое вполне возможно! Через пять лет сами в этом убедитесь...
    Еще хотел добавить, что в восточной части немало недостроенных и заброшенных зданий. Например, очень приметное, треугольником выделяющееся на склоне. Надо спросить у Влада, что это такое?
    []
    А интернет-клубов в Алуште я нигде не видел. Может, их нет вовсе, а в моде только "WF" (вай-фай)? Тогда надо покупать нетбук; подумаю об этом на досуге.
    Тоннель вывел нас на улицу Перекопскую, и мы пошли от моря, думая, что там находится ЛОЦ "Демерджи". В итоге, стали удаляться от центра Алушты, считая, что к нему приближаемся. Правда, наткнулись на хозяйственный магазин, где купили вожделенную туалетную бумагу. Ну что за напасть, уважаемые друзья? В городе практически невозможно найти этот весьма необходимый товар!
    Постепенно Алушта становилась всё менее курортной: например, нам попался магазин под названием "Кафель". Кстати, в хозтоварах друзья обнаружили, что карты для оплаты телефонных разговоров на 30 единиц "Билайн" там стоят 50 гривен, а мы в первый день путешествия купили ее за 60.
    - Думаю, есть места, где эти карты продают по номиналу, - предположил Паумен.
    Простите, что не сказал об этом раньше, сообщу сейчас: для связи с Питером мы купили местную сим-карту "Билайн". Оформить покупку элементарно и даже паспорта не требуют. Покупайте либо "Билайн", либо "МТС", и с мобильной связью в Крыму у вас не будет проблем...
    Наконец, мы поняли, что точно идем не туда, и прекратили долгий путь вдоль Демерджи. Свернули влево и очутились на улице Ленина, возле дома 46, далеко от центра города. Нам открылась повседневно-будничная Алушта. Перед входом в парадные пятиэтажек кое-где висели объявления: "Сдается комната, 2-3 человека, обращаться в квартиру такую-то". На улицах встречались отдыхающие с пакетами картошки.
    - Значит, готовят дома, - догадался мой друг.
    - Кто желает дешево снять жилье, - заявил я, - тому дорога на Восток!
    Мы же развернулись, и по Ленина отправились к центру. Сначала встали на остановке, хотели дождаться маршрутки или автобуса. Но тут к нам подошла странная женщина и начала рассказывать грустную историю, как у нее украли кошелек. Рассказ показался мне подозрительным; я сделал рожу кирпичом и решил, что это Бог советует нам прогуляться пешком.
    И мы двинули пехом. В какой-то момент показалось, что заплутали, но тут впереди открылась площадь Советская.
    - Вот и прошвырнулись по новым районам! - подытожил Паумен.
    Небо, между тем, становилось всё более хмурым. Когда до "Столовой по-домашнему" на улице Владимира Хромых оставалось метров сто, закапал дождь, быстро перешедший в ливень. Последнюю часть пути друзья преодолели бегом. На этот раз повезло: в столовой было мало посетителей. Зато за нами образовался внушительный хвост. Путешественники поели, как обычно, очень вкусно.
    Кстати, у "Столовой по-домашнему" куча рекламы развешана по всему городу, и я всё думаю: зачем? Сюда и так стоит один раз зайти и уже ни на что не променяешь. Но реклама висит - и на троллейбусах, и огромная растяжка на Комсомольской, перед входом в Рабочий Уголок.
    - Им следует повысить цены процентов на двадцать, - предложил я. - Беднота отпадет, а богатые, которых отпугивают очереди, вернутся.
    - Гризли, ты сам - беднота, - ответил Паумен. - Все, кого я видел, берут в этой столовке много еды и деньги не считают. А экономные - готовят дома.
    Поев, мы отправились в "Фуршет" на Советской площади, универсальный магазин, о котором много читали на форуме. Его все хвалят, и многие отдыхающие из тех, кто готовит дома, там закупаются.
    Ну, что сказать? Хороший универсам; особого восторга у нас не вызвал, но для Алушты - предел мечтаний. Впрочем, заходить туда каждый день - накладно, довольно далеко. Мы купили хлеб, сыр, рыбные консервы, молоко, печенье.
    - Будем иногда дома ужинать, - постановил я.
    На автобусе, с двумя пакетами покупок, путешественники отправились домой. Я забыл написать, что от восточных пляжей ходит автобус 8Д, который проезжает мимо нашей остановки на улице Горького.
    * * *
    После сна мы поехали в Рабочий Уголок. План был такой: искупаться на бесплатном пляже, поесть, пешком пройтись до центра, потому что набережная уже надоела.
    На двойке (троллейбусе N2) друзья добрались до Уголка. Может, мне так его и называть, без прилагательного? Дошли до "Столовой по-домашнему". Часы показывали 20-15, закрывалась она в 21-00. Мы решили поесть, дабы у Паумена снова не заболел желудок. Таким образом, пляж сам собой отменился.
    Да и погода выдалась "нелетной": небо затянуто, ветер, прохладно. Лица у людей, прогуливающихся по набережной Уголка, были невеселы. Многие надели свитера. Музыки словно стало меньше.
    Друзья перекусили и решили не идти пешком к центру, а подброситься на электромобиле. Снова слышали, как шофер разъяснял пассажирам, что поедет только когда весь салон заполнится; а это занимает десять-пятнадцать минут. Но тут хлынул дождь, и сразу нашлись желающие ехать. Мобиль забился народом, и водила быстро рванул.
    Отдыхающие, словно тараканы, разбегались по кафе, а мы с включенной музыкой под низвергающиеся потоки дождя рассекали по набережной. Но вскоре и наша "минута славы" закончилась: друзья, прямо с мобиля, бросились в ближайшее кафе, чтобы переждать непогоду.
    Но дождь полил всерьез и надолго. Таких как мы, застигнутых стихией, оказалось предостаточно. Друзья, отстояв очередь, заказали по чашке капучино. Выпили за столиком.
    - Что дальше? - спросил я.
    - Ждать особо нечего, - ответил Паумен.
    Тогда путешественники надели накидки и, как два желтых привидения, в полиэтиленовом облачении дошли до троллейбусного кольца. Кстати, в этот день я больше ни у кого полиэтиленовых накидок не видел. Может, теперь у нас появятся последователи?
    Дождь изрядно подпортил настроение отдыхающим, свел на нет бизнес многих торговцев и ларечников, зато месячную кассу сделали кафе и дорогие рестораны, куда в иные дни невозможно зазвать посетителей. Даже тир набился под завязку.
    Прошествовав в накидках до улицы Горького, друзья сели на кольце в троллейбус N2. Накидки снимать было некогда, поэтому мы так и ввалились в салон, пугая пассажиров желто-полиэтиленовым обличием.
    Паумену досталось свободное место, а я встал возле кабины водителя; благо, ехать только одну остановку.
    Шофер костерил на чем свет стоит машины, парковавшиеся на обочине улицы Горького и мешающие движению. Сразу за Багликова один из частников начал выходить из своей тачки, на что водитель троллейбуса пробурчал: "Я тебя сейчас собью к черту вместе с дверью!" Уверен, он бы выполнил свою угрозу, если бы мужик пулей не ретировался.
    Шофера троллейбуса можно понять: платят мало, работа адская, а еще и с троллейбусами никто из автомобилистов не считается. Поневоле озвереешь.
    А путешественники вышли возле дома, и через минуту были в номере.
    Каждый занялся своим делом: Паумен смотрел телевизор, а Гризли надиктовывал на фотик случившееся за день.
    Затем друзья очень неплохо попили чайку перед сном.
    - Надеюсь, завтра погода будет лучше, - пожелал я.

    6. Ялта. 2 июля, пятница

    Я встал около девяти и ничего не писал; устроил себе разгрузочный день. Вместо этого прочел большое интервью с Главой Крыма, но подробностями поделюсь с читателями позже или никогда. Увы, на всё не хватает времени!
    Около десяти проснулся Паумен. Мы позавтракали и, в тот момент, когда я брился, вырубили электричество. Сразу сделалось грустно и тоскливо. Продукты в холодильнике - что с ними делать? Без вентилятора в комнате станет душно... Мой товарищ, сидевший на улице за нашим столиком, сообщил, что к хозяину заходили два "конкретных" человека; разговор шел об электричестве и они, наверное, "перекрыли кислород".
    Через несколько секунд к нам поднялся сам Андрей и объяснил, что к нему приезжали поляки, хотели снять жилье, но их не устроило, что во дворе нет автостоянки.
    - Я им говорю, что платная в пяти минутах ходьбы, - пожал плечами Андрей. - Не захотели.
    - У них был такой солидный вид, - сказал мне потом Паумен. - Зачем им здесь селиться?
    - Солидный, потому что на всем экономят, - важно объяснил я. - Богатство и скупость рядом ходят...
    Насчет электричества Андрей сообщил, что его отключили во всем микрорайоне; он проверил. Все рубильники у него включены, и он сейчас будет звонить, кому надо. На этих словах хозяин ушел.
    - Не люблю бытовые проблемы! - опечалился Паумен.
    У нас к тому же пропала горячая вода, и стало попахивать газом. Как выяснилось позже, Андрей кипятит бак с помощью электричества: поэтому без тока нет горячей воды.
    В расстроенных чувствах друзья отправились на автовокзал. Паумена всё беспокоил запах газа в ванной. К тому же, во всех магазинах и кафе по дороге электричество было! Это, с эгоистической точки зрения, не радовало. Тут мы обнаружили, что забыли в номере панаму Паумена и решили вернуться. И правильно сделали!
    Андрей с улыбкой сообщил нам, что ток дали, и мы с чистой совестью и шляпой моего друга отправились в Ялту.
    На автовокзале прямо с улицы "укрупненные Газели" (на шестнадцать мест, с высокими потолками и явно не "Газели", а марку я не запомнил) отправлялись в Жемчужину Крыма. С самого начала мне захотелось сравнить Ялту с Сочи, ибо эти два города давно ведут между собой негласное соревнование.
    В путеводителе по Крыму особо отмечено, что в Ялте на сто солнечных часов больше, чем в Сочи. В качестве контраргумента сообщу, что шоссе Адлер-Сочи все-таки солиднее, чем от Алушты до Ялты, потому что его строили к Олимпиаде-80.
    Поездка до Ялты заняла у нас сорок минут. До Партенита шли знакомые места, а дальше мы проехали мимо горы Аю-Даг. Затем в бухте показался Гурзуф, маленький симпатичный городок. Друзья там были 14 лет назад. Ныне Гурзуф ассоциируется у меня исключительно с воспоминаниями Макаревича.
    Следующая остановка - Никитский ботанический сад (или Никита, ударение на второй слог). Маршрутка притормозила, чтобы высадить пассажиров.
    - Я заснул на чужой простыне..
    - донеслась песня из салона встречного авто.
    - А проснулся в своем же дерьме!
    - продолжил я, -
    Хоть чужая была простыня,
    Не спасла от поноса меня...
    На площади перед Никитой - троллейбусное кольцо, маршрут из Ялты.
    Затем путешественники миновали Массандру. От Алушты до Ялты - 41 километр согласно путеводителю, а если верить Википедии, 37. В город шел поток автомашин; по мере приближения к автовокзалу он увеличивался. Пару минут (три-четыре раза) мы двигались со скоростью пешехода.
    Ялту окружают величественные горы. Но они - слишком высокие, и нашим фотиком их толком не заснять.
    Первая мысль при взгляде на автовокзал: "Ну, наконец-то, в город приехали". В Алуште всё значительно меньше. Я сфотографировал рейсы на Форос и Севастополь. Правда, потом мы вышли на площадь перед автовокзалом и увидели, что маршрутка N28 просто набирает людей на Форос.
    И друзья направились в город. Хватило ума доехать до набережной, а не идти пешком. Четырнадцать лет назад мы были в Ялте: пошли от автовокзала, и, пока добирались до центра, сильно устали. Тогда нас поразили высокие цены в кафе и трудности с возвращением в Алушту. Билетов на троллейбус не осталось, маршруток еще не было, а такси стоило запредельные деньги. Нам просто повезло: подошел человек и тихо сказал: "Машина за углом". Мы проследовали за ним. Это оказался частник, скрывающий свою деятельность от таксисткой мафии; он довез нас до Алушты относительно дешево. Вот такие были времена!
    Сейчас всё обстояло иначе. Путешественники сели в маршрутку N30, и проехали три остановки до набережной. Оплата на выходе. Посередине дороги застряли минут на пять. Возможно, пробки - частое явление в Ялте: парень в маршрутке объяснял соседу, что когда он едет в центр к десяти утра, то постоянно опаздывает.
    "В Питере пробки круглый год, - подумал я, - а в Ялте только летом".
    Маршрутка шла по улице Киевской, вдоль реки Дедеркойки (что означает "Быстрая"). В городе течет еще Учан-Су ("Водопадная"). Дедеркойка в самом начале совсем заросла, всё русло в зелени, а чуть пониже - появилось течение.
    Друзья вышли в центре; но до набережной было еще далеко. Подозреваю, что на площади Советской. Оттуда перешли на Московскую и вскоре очутились на улице Рузвельта.
    - Рузвельт? - удивился я.
    - Вспоминаем Ялтинское соглашение, - подсказал Паумен.
    - А где, в таком случае, улица Черчилля?
    - Черчилль - идеологический противник, Сталин - кровавый тиран, - объяснил мой друг. - Один лишь Рузвельт остался в истории города.
    Трудно описать первые впечатления от Ялты: много солнца, зелени, старые дома, яркие вывески, фонтаны и толпы народа. Когда всё незнакомо, трудно сосредоточиться на чем-то конкретном.
    Паумен решил, что первым делом надо выкупаться, и мы направились влево от Морского вокзала. Вскоре вышли на Массандровский пляж; правда, названия тогда еще не знали. Хотели пойти дальше, но остановились. Некуда! Везде вповалку лежали люди, а напротив - находился элитный пляж с рядами лежаков и тентов; перед ним три парня с важным видом о чем-то переговаривались.
    Я обратился к юношам с глупым вопросом, типа: "А что это вообще здесь у вас такое?", но троица меня просто проигнорировала. Преизрядно вспылив, я отправился дальше, а за мной - Паумен. Было очень жарко, пот тек по телу, и хотелось только одного - выкупаться.
    На следующем отсеке пляжа стоял другой парень. Рядом висели таблички - 80 и 100. Тут Паумен проявил инициативу, взяв быка за рога, и спросил: "Что же, все-таки, означают эти загадочные цифры?"
    Оказалось, это цена за вход на пляж.
    - Но нас здесь хоть чем-нибудь обеспечат? - продолжил допытываться мой товарищ.
    - И чем восемьдесят отличается от ста? - вклинился я.
    - Здесь просто народу меньше, - ответил парень, - а обеспечат шезлонгом и комфортабельным местом.
    Мне подобная трата казалась безумием: платить 200 гривен? За что?! Но Паумен столь выразительно на меня посмотрел, что я достал из кошелька две стогривенных купюры (почти стоимость нашего суточного проживания!) и расплатился.
    Молодой человек тут же изменился в лице, улыбнулся и произнес самым сердечным голосом:
    - Добро пожаловать!
    В его устах это прозвучало, как "Добро пожаловать в семью!" Нас временно записали в ряды богачей-транжиров, коих в Ялте предостаточно.
    - Люди в черных футболках вам всё объяснят, - добавил молодой человек, и надел каждому из нас на руку "браслет" - бумажку-обруч цвета морской волны.
    Эти браслеты прочно закрепились у нас на запястьях.
    - Их не смоет морской волной, и они не отклеятся, - объяснил парень. - Зато они будут у вас вместо пропуска. Вы можете уходить с пляжа и приходить сюда до семи часов вечера, никто ваши места не займет.
    "Его мир делится на людей с браслетами и без них", - подумал я.
    Ошибочно причисленные к элите современного туризма, друзья спустились по лесенке. Как и предполагалось, нас встретил мальчик в черной футболке. Вскоре выяснилось, что этот сегмент пляжа назывался "Habana beach" и все работники ("гаванские пляжники") ходили в черных майках, с названием пляжа на спине.
    - Чтобы не спутать с посетителями, - объяснил Паумен. - Кому придет в голову явиться на пляж в черной футболке?
    С помощью мальчика мы выбрали два лежака и столик между ними в совершенно пустом ряду. Паумен подложил себе на лежак (или по-модному "шезлонг") подстилку, а я просто лег голым телом, так как полотенце оставил дома (зачем много с собой таскать?).
    Друзья по очереди искупались, и осмотрелись по сторонам. Море было так себе; но, по ялтинским меркам, приличное: вблизи немного грязное, ближе к буйкам - чистое. Сначала плавало много медуз, но затем подул ветерок, пошла небольшая волна, и "студни" смыло.
    Я пытался осмыслить происходящее.
    - На Востоке, в странах типа Ирака, Ирана или Афганистана, - пришло мне в голову, - если проходят выборы, избирателям ставят крест на ладонь несмываемыми чернилами, дабы дважды не могли проголосовать. Мне эти браслеты напоминают нечто подобное..
    - Ерунда! - возразил Паумен. - На Западе такие браслеты тоже приняты - только не бумажные, а пластмассовые.
    Я обиженно засопел, но встречных аргументов не придумал.
    Поначалу купаться с этим браслетом было боязно: я всё опасался, что он отклеится и уплывет восвояси. Но потом убедился, что обруч крепко сидит на руке и беспокоиться не о чем.
    Мы взяли с собой очень мало воды, поэтому купили прямо на пляже два стакана сока. Я пошел к стойке, а мне навстречу спешно направилась девушка в черной футболке, на ходу уверяя, что всё принесет. Избыточный сервис царил во всем: Паумен курил, так после каждой выкуренной сигареты пепельницу тут же меняли. А мне за два стакана сока пришлось оставить еще две гривны чаевых.
    Через полчаса мне наскучило лежать в шезлонге.
    - Может, пойдем город смотреть? - предложил я. - Мы уже достаточно посидели.
    - Успеешь, Гризли, - возразил Паумен. - Надо же "отбить" потраченные деньги!
    В итоге, мы решили побыть на пляже до трех, а пришли в половину первого.
    Между тем, погода портилась. Минут через сорок солнце ушло в дымку, а затем небо полностью затянуло тучами.
    Перед нами сидели молодые парни, которые общались с украинским акцентом, из чего я заключил, что они из Киева. Хотя, возможно, и ошибаюсь. Эти типичные представители золотой молодежи вовсю сорили деньгами. Достаточно того, что они курили "Парламент". Затем юноши заказали надувной матрас за двадцать гривен и отправились на нем кататься.
    - Мажоры, - пробурчал я.
    - Пусть каждый отдыхает, как ему нравится, - отозвался Паумен.
    Затем мое внимание сосредоточилось на иностранцах, которые тоже посетили наш пляж. Они пришли вместе с сопровождающим, который решал все их бытовые вопросы. Как обычно, иностранцам оказали повышенное внимание, и проводили на первый ряд шезлонгов. Видимо, ряд у моря считался наиболее престижным.
    В какой-то момент мне совсем надоело сидеть на пляже. Я уж и нафотографировался. Кстати, кадры берега нуждаются в пояснении - это частные гостиницы: очень дорогие вперемешку с халупами. В Ялте в разгар сезона сдают всё, что имеет крышу.
    Затем я купался до изнеможения, под конец стало довольно холодно. В итоге, мне пришло в голову - выйти и прогуляться по пляжной набережной. Я дошел до ее конца (это оказался главный вход на Массандровский пляж). Посмотрел схему: там всего шесть отсеков: три платных и три бесплатных. Следующий платный отсек был еще и с бассейном.
    Кроме того, предлагали "бунгало": на один час за пятьдесят гривен в полное распоряжение предоставляется декоративная хижина, где можно и спать, и спрятаться от публики, а рядом с бунгало - лежаки. Конечно, нам стоило снять бунгало на три часа (получилось бы даже дешевле), но мы до них не дошли метров сто. Платно/бесплатная система показалась мне перспективной или, по крайней мере, жизнеспособной, но именно для пляжей Ялты, а не Алушты.
    Когда я гулял по набережной, народу на бесплатных пляжах было не так уж и много, мы вполне бы смогли занять там места. Но нельзя забывать, что стало пасмурно, а над Ялтой, чуть ближе к центру, вообще нависла лиловая туча. Кто-то из прохожих обронил: "Программа развлечений та же: после обеда - дождь".
    Кстати, о вчерашней грозе в Ялте мы знали из отдельных реплик попутчиков в электромобиле, когда катались вечером по набережной Рабочего Уголка. Дождь был и в Гурзуфе; непогода обрушилась на всё побережье.
    Смотреть, как стихия "накрывает" Ялту, было крайне интересно. Облака прорывались через высокие Ялтинские горы и хлопьями проникали в бухту; однако большинство туч оставались за скалами. Недаром в Ялте на сто часов больше солнца, чем в Сочи; горное полукольцо преграждает путь облакам.
    Вернувшись, я вновь отправился купаться. Паумен, тем временем, наслаждался пребыванием на платном пляже. Я вылез из воды и продолжил наблюдать за противостоянием туч и горных вершин. Постепенно вся хмарь с неба рассосалась, с моря подул сильный ветер, и на поверхности воды появились барашки.
    Когда же друзья собрались уходить, вновь выглянуло солнце. Паумен еще принял горячий душ; эта услуга стоила десять гривен.
    Затем мы сделали исторический кадр под названием "Загорающая собака", и эта фотография стала лучшей за всю поездку.
    Я вспомнил, что вчера в районе Ленина дом 46, мы видели стафордширского терьера, который лежал на траве и очень тяжело дышал. Местный климат не для породистых собак. В Алуште мы встретили еще только белого ретривера рядом с незагорелым человеком.
    А друзья направились изучать Ялту. В сувенирном ларьке купили карту города, и стали лучше ориентироваться.
    Вновь очутились на Рузвельта.
    - Есть ли где-нибудь еще на постсоветском пространстве улица с таким названием? - спросил я.
    - Только в Нью-Йорке, - ответил Паумен.
    По пути мы заглянули на Морской вокзал. Кроме двух колоритных котов, там не было ничего интересного. Никаких рейсов не намечалось, и только в далекой перспективе планировалась отправка теплохода в Стамбул.
    - А раньше здесь жизнь кипела, - печально заметил Паумен.
    - Хорошо еще, что вовсе не снесли, - ответил я, и сфотографировал на память схему эпохи застоя.
    Затем путешественники вышли на Ялтинскую набережную. Она, действительно, очень красива и является главной достопримечательностью города. Ее первый участок состоял из огромного открытого пространства и фонтана.
    Впереди показался самый замечательный квартал - несколько домов девятнадцатого века на фоне пальм. Я загляделся на красоты, а Паумен обнаружил вход на канатную дорогу.
    Ялтинская канатка получила широкую известность после фильма "Асса", а мы на ней ни разу не катались - четырнадцать лет назад она была закрыта на реконструкцию. Со времен фильма ничего не изменилось - я имею в виду хрупкие кабинки для просмотра. Мы ожидали внушительной очереди (как было в свое время в Сочи, из-за чего друзья так и не попали в Дендрарий). Но нет, в Крыму всё обстояло иначе. Билет стоил 30 гривен, и это многих отпугивало, поэтому очередь отсутствовала. Путешественники заплатили 60 монет, и по очереди вскочили в шатающуюся кабинку, закрыли дверь и опустили сиденья.
    Только метров через сто, находясь на ощутимой высоте, я осознал, что дверь следует закрыть на защелку с профилем швеллера: из этой хлипкой конструкции можно запросто вывалиться. Женщина на посадке, продававшая билеты, не сочла нужным нам это сообщить.
    - Техника безопасности на низком уровне! - возмутился я.
    - Давно никто не выпадал, - объяснил Паумен.
    Сногсшибательного впечатления канатка не произвела. Безусловно, интересно взирать с высоты на город, но канатка - низкая, да и смотреть особо не на что. А страшно было только первые пару минут.
    Любопытно поглазеть на людей, которые снимают номера в непосредственной близости от канатки. Нравится ли им это соседство? Мы видели только что вселившуюся семью, за которой одновременно наблюдали два десятка катающихся.
    - Просто в Ялте сдают всё, что могут, - пояснил я. - Эти отдыхающие будут просыпаться под скрип кабинок.
    - Им надо дать скидку на проезд по канатке, - предложил Паумен.
    Вскоре друзья добрались до самого верха. Продолжительность поездки - двенадцать минут. На последних метрах открылся полномасштабный вид на город и море.
    Путешественники вышли с трудом: сначала выскочил Паумен, из-за чего вагончик накренился и зашатался, а затем я, рюкзаком зацепившись за дверцу, и судорожно пытаясь его отодрать. Чертовы хлипкие кабинки: уже давно пора их модернизировать!
    Написано, что "промежуточный выход обязателен". (Наверху надо выйти, сразу вниз ехать нельзя).
    - Почему? - возмутился я. - Неужели кабинка заезжает в святые святых всех Ялтинских тайн?
    - Скорее, из соображений безопасности, - рассудил Паумен. - Нечего туристу решать - выскакивать из кабинки или нет?
    - Да здравствует единообразие! - согласился я. - Нет вольнодумству турья в Крыму!
    Совершив такой глобальный (пусть и спорный) вывод, друзья осмотрелись. Имелся проход на холм Славы, но мы решили туда не идти: внизу бы успеть всё осмотреть. Полюбовались видами города со смотровой площадки.
    - Кабинки, конечно, допотопные, - сказал я, не в силах отвлечься от экстремального выхода.
    - На Ай-Петри четырнадцать лет назад были основательные вагончики, - вспомнил Паумен.
    - Предлагаешь снова туда поехать?
    - Нет, в Крыму будем смотреть только новое!
    Дожидаясь очереди на посадку, путешественники наблюдали, как сходят другие "канатчики". Почти все спрыгивали косолапо.
    - Дождутся они несчастного случая, - пробурчал я.
    - Тебе надо работать инструктором по технике безопасности, - посоветовал Паумен.
    - Я уже выбрал специальность! - Мне захотелось пафосности. - Я - путешественник и писатель!
    - Тогда лезь в кабину, писака! - не растерялся мой друг.
    Обратный путь прошел более буднично. Мы видели мужика с двумя девицами, которые только что сняли номер в доме под канаткой; отдыхающие недоуменно таращились на проезжающие кабинки.
    - Интересно, какие в Ялте цены на жилье? - спросил я.
    - Разные, - отозвался Паумен. - В любом случае, дороже, чем в Алуште.
    - Может, есть и дешевые варианты, - стал рассуждать я, - но на окраине, или надо долго искать.
    - В следующий раз поживем недельку в Ялте, - сказал мой друг. - Тогда на эту тему прошерстим весь интернет!
    Думаю, порядок цен в полтора-два раза превышает Алуштинский. Зато здесь сдают самое разнообразное жилье - от пятизвездочных отелей за тысячу долларов в сутки до убогих халуп, сохранившихся со времен застоя. Кстати, на автовокзале к нам несколько раз обращались с лаконичным предложением: "Жилье!", но объявлений на домах мы не видели.
    Друзья спустились вниз. Перед путешественниками остро встал вопрос: "А где тут поесть?" Как всегда, столкнулись две точки зрения. Я предлагал пообедать скромно и дешево в какой-нибудь столовой, а Паумен настаивал на кафе. Иными словами, я играл роль скряги и жмота, а Паумен - кутилы и транжиры.
    Сначала мой друг предложил зайти в рыбное кафе прямо на территории канатной дороги, рядом с кассами.
    - Ты, что, решил шестьсот гривен потратить? - с благоговейным ужасом вопросил я.
    Паумен поморщился, но от рыбного кафе отказался.
    Затем я предложил товарищу столовую: надо было только чуть-чуть пройти вглубь от набережной и подняться на второй этаж. Паумен, скорее из вежливости, согласился на осмотр. Визуальная оценка была произведена, и мой друг от столовой отказался.
    За четырнадцать лет Ялта кардинально изменилась! Раньше по набережной лишь стояли кафе и рестораны (все с официантками, дорогие) и больше поесть было негде. Сейчас спектр предложений значительно расширился.
    - Воспользуюсь избитым штампом, - начал я, - но город не узнать!
    - Ты мне зубы не заговаривай, - перебил Паумен. - Есть где будем?
    Что и говорить, голод ощущался остро. Это и решило дело. Мой друг увидел "Пиццерию" прямо на набережной, и мы туда заглянули. Ну, а раз зашли, то там и остались.
    - Хоть это и дорого! - добавил я.
    - Гризли, это - Ялта! - возразил Паумен.
    Беззлобно переругиваясь, мы сели за столик. Кроме нашего, был занят еще один, остальные - десять-пятнадцать пустовали. Друзья принялись ждать: какими новыми ритуалами порадуют в этом кафе? Но всё прошло достаточно буднично.
    Мы выбрали большую пиццу на двоих, зеленый чай и коктейль Паумену.
    Когда мой друг заказал коктейль, официантка спросила:
    - А второй вашему другу?
    - Друг обойдется, - ответил я.
    Наверное, со стороны я был похож на скупердяя, но меня подобные вопросы не радуют. Я, в конце концов, просто зашел поесть, а не принять участие в шоу "Раскрути клиента на полноценный заказ".
    И еще одна особенность этой пиццерии: как только что-нибудь съел, мигом уносят тарелку. Кажется, что обслуживающий персонал желает лишь одного: чтобы клиент побыстрее уничтожил всё заказанное и освободил столик. В любом случае, всё оказалось вкусно и питательно. Пицца неплохая, с морепродуктами: креветками, мидиями и кальмарами; не очень большая, как раз на двоих.
    Это удовольствие обошлось нам в 150 гривен и 5 гривен чаевых.
    - Цена двух обедов в "Столовой по-домашнему", - счел своим долгом заметить я. - За что мы заплатили остальное?
    - За месторасположение, интерьер и обслуживание, - ответил Паумен. - Аренда на Ялтинской набережной, особенно в ее начале, стоит дорого.
    Здание, действительно, примечательное, 19-го века. Всё помещение пиццерии - три сквозных зала, мы сидели во втором. По пути в туалет надо пройти через третий зал, а затем подняться по старинной каменной лестнице на третий этаж.
    - Вот это наиболее и запомнилось! - сделал я жизнеутверждающий вывод. - Пошел в пиццерию, а полюбовался дорогой в туалет! Какая там солидная лестница и высокие потолки!
    Кстати, в 2005-м году в Сочи мы столовых не видели. В этом смысле Ялта выигрывает.
    А путешественники отправились дальше по набережной; глазели на достопримечательности. Шикарная яхта с девицами в купальниках рекламировала какой-то ночной клуб. Девицам было во всех отношениях некомфортно, но они с честью выполняли свою работу.
    Мы миновали памятник Чехову и Даме с собачкой.
    - Антон Павлович написал немало рассказов, - заявил я. - Например, "Дама с собачкой", "Господин с котом", "Дядя с попугаем", "Тетя с черепахой", а также наиболее известный - "Внучатый племянник с гремучей змеей"...
    Удручает, что домик Чехова в Ялте на всех городских указателях фигурирует как "Будинок Чехова". Боюсь, Антон Павлович не обрадовался бы, узнав, что стал знаменитым украинским писателем...
    Путешественники посидели на скамеечке. Вдоль набережной протянулся пляж. Несмотря на уверения путеводителя, что купаться там нельзя, он был заполнен загорающими и купающимися гражданами. Везде стояли цветы в кадках с лаконичной надписью "Не рвать! Штраф 100 гривен".
    - Такое сложное название у цветов, - предположил я.
    Временами попадались очень роскошные отели. Например, "Villa Sofia".
    Друзья вышли на ялтинский пирс, который глубоко вдавался в море. Открылась красивая панорама города. Наше внимание привлек молодой человек с крупной собакой породы "дворсон". Парень вышел на самый конец пирса, надел ошейник на причальный кнехт (для швартовки судов), и отправился плавать. Пес чувствовал себя неуютно без хозяина и грустно смотрел по сторонам.
    - Мы бы Малого так никогда не оставили, - сказал я.
    Сделалось очень печально. Не так давно, всего лишь 22 марта 2010 года, ушел из жизни наш любимый ротвейлер Малышкас. Дворняга лобастостью и профилем носа напомнил нашего любимого друга, и стало тоскливо и муторно, хоть мы и находились в солнечном и прекрасном городе Ялта.
    Путешественники с трудом побороли приступ душевной боли, и еще раз согласились с тем, что никогда бы не оставили Малышкаса одного, привязанного к чему-либо.
    - Потому что собака - верный друг, - сказал Паумен.
    - А о верном друге заботишься больше, чем о себе, - добавил я.
    Милый наш Малышкас! Пусть тебе будет хорошо в той, заоблачной, жизни! Мы верим, что ты где-то там, на небе, по-прежнему бегаешь по лесу, перепрыгивая с камня на камень, купаешься в озере, плывешь с палочкой в зубах. Пройдет много или мало времени, но наступит тот час, когда мы с тобой там встретимся. Я в это верю, и мысль об этом меня немного утешает.
    А мы проследовали дальше. Миновали кафе "Арго" в виде легендарного древнегреческого корабля.
    - Что ты знаешь об аргонавтах? - спросил Паумен.
    - Была такая рок-группа в 70-е годы в Питере, - ответил я. - Лучше спроси об алконавтах.
    - Аргонавты - род моллюсков отряда осьминогов, - со знанием дела сообщил мой друг.
    Тут путь по набережной преградила стройка. Друзья увидели переполненный пляж, затем памятник Горькому и вскоре вышли в Приморский парк имени Гагарина.
    Среди деревьев легко дышалось. Путешественники еще посидели на скамеечке, пересекли площадь и вышли на небольшой, но сильно мутный, пруд.
    Над ним возвышались две современные гостиницы: одна - недостроенная, а другая - действующая, голубого цвета.
    - И вовсе не для гомосексуалистов, - пошутил я.
    - И для них тоже, - поправил Паумен. - Не будь гомофобом!
    За прудом открылись тенистые аллеи. Мы ожидали увидеть прототип Сочинской Ривьеры, но были разочарованы. Видимо, это - не самый шикарный парк в Ялте.
    Зато друзья обнаружили огромного ротвейлера. Наверное потому, что чуть раньше думали о Малышкасе. Но этот кобель был не похож на Малого. Куда крупнее, просто исполинских размеров, ротвейлер-производитель, которого хозяин содержал в идеальной форме: не толстый, еще молодой. А перед ним лежал любимый мячик.
    Мы издали поглазели на собаку: она была очень стройной, но ни на какие пробежки неспособной - все-таки, днем на юге очень жарко.
    - Я бы его сфотографировал, - сказал я, - но издали неудобно.
    - Но и к хозяину обращаться не хочется, - отозвался Паумен.
    Так мы и ушли, толком не сфотографировав чудо-собаку, но она сохранилась в нашей памяти. А теперь - и в этих записках.
    Дорога вела куда-то наверх от набережной и мы, не особо рассуждая, по ней проследовали. В итоге, забурились в район жилых домов.
    - Раньше здесь был парк, - сказал Паумен, - а теперь живут богатые ялтинцы.
    Всю территорию парка застроили. Наши попытки выйти успехом не увенчались; крутые частные гостиницы сменились крутыми жилыми домами. Мы дошли до тупика, развернулись и отправились назад.
    Спустились к морю. Обнаружили надпись "Пляж дома писателей имени Чехова".
    - Я видел Чехова! - нашелся я, вспомнив памятник на набережной. - Мне можно без документов.
    - А я писатель, бля, типа Чехова! - Паумен процитировал Довлатова.
    Народу было мало, никаких вахтеров.
    - И в Ялте при желании можно искупаться, - заметил я.
    Видимо, после пяти вечера вход на пляж делают свободным; на наших глазах берег стал наполняться народом.
    - Бразилия - Голландия: 1-0! - сообщил кто-то из вновь прибывших.
    Как раз начался первый четвертьфинальный матч.
    - Голландцы в пролете! - загудела пляжная публика...
    Искупавшись, друзья осмотрелись. Ближе к центру находился еще один пляж, вроде бы платный, обозначенный на карте Ялты как "пляж Крымспецстроя". Перед калиткой надолго застряла крупная бездомная овчарка. Пес всё раздумывал, проходить ему без пропуска или нет.
    А мы той же дорогой отправились к центру - вновь мимо пруда, а также аллеи с пышными пальмами.
    Там еще был бювет, но у нас не нашлось пустой бутылки, чтобы набрать воды.
    Когда путешественники вновь очутились на набережной, счет был уже 1-2 в пользу Голландии. Мало того, встреча так и закончилась. Из многочисленных кафе выходили футбольные болельщики, недоумевая, как же бразильцы в очередной раз умудрились вылететь?! За сотни километров от Ялты раздался гудок паровоза: "Я в шоке!", ибо таинственный Па-Ро-Воз тоже не понимал: каким образом пятикратные чемпионы мира сумели так рано покинуть мундиаль?
    Мы же прошли мимо сувенирной торговли, и купили Паумену смесь эфирных масел "Хорошее настроение".
    - Действительно улучшает! - заявил мой друг.
    Возле кинотеатра "Орландо" путешественники свернули на улицу Пушкинскую, протянувшуюся вдоль реки Учан-Су (с другого берега - улица Гоголя). Там оказался пешеходный променад; отдыхающие толпой валили к набережной на вечернюю прогулку, а мы - шли навстречу.
    - Снова попали в противофазу, - заметил Паумен.
    Я сфотографировал мост и речку Водопадную, а также здание напротив.
    - Красивый город Ялта! - воскликнул я.
    - Хорошо бы вечером здесь прогуляться по набережной, - отозвался мой товарищ.
    Если сравнивать Ялту с Сочи, то российский город выглядит помпезней и основательней. Сочи представляется более масштабным, но Ялта - элегантней. В Сочи расположены два огромных парка - "Дендрарий" и "Крымская Ривьера". В Ялте ничего подобного мы не обнаружили. С другой стороны, в Сочи всё значительно дороже. В 2004 году друзья не могли себе позволить сходить в кафе на набережной Сочи.
    - Хоть я и уважаю Краснодарский край, Крым мне милее! - заявил Паумен. - С Ялтой связано много детских воспоминаний. Когда мы с родителями ездили из Фороса или Малоречки в Ялту, это всегда был праздник!
    - И мне Ялта нравится больше! - признался я. - Но, справедливости ради, Сочи тоже неплох!
    Тут нам улыбнулась фортуна, друзья набрели на "Столовую по-домашнему". Она находилась за вторым мостом. Перед ним еще был памятник Пушкину, который путешественникам не очень понравился.
    - Мне прислали отзыв на Тверское путешествие, - вспомнил я. - Там была фраза: "Хотя, если для вас Пушкин, - "Кудрявый Александр", то видимо, воспитаны вы на иных героях".
    - Иронизировать над Пушкиным по-прежнему опасно, - согласился Паумен. - Ведь это наше всё!
    - А в чем заключается ирония? - начал кипятиться я. - Он, что, не Александр? У него волосы не вьются?
    - Вьются, - успокоил меня Паумен. - Но об этом надо писать с трепетом!
    "Столовая по-домашнему" сняла все проблемы с едой. Судя по всему, это прекрасное кафе в Ялте недавно, и отдыхающие к нему еще не привыкли. По крайней мере, очереди не было.
    - А может, в Ялту приезжают богатеи, чтобы покутить? - предположил Паумен. - Тогда им не с руки питаться в "Столовой по-домашнему", ведь там много денег не потратишь...
    После еды мы прошли дальше вдоль реки. Видели красивые особняки, где сдавали номера за баснословные деньги. Миновали Римско-Католический храм, и вскоре улица Пушкинская закончилась.
    На площади друзья сели на маршрутку, идущую к автовокзалу. На этот раз платить следовало при входе. Кто-то не дал деньги, и пассажиры долго препирались с водителем, который не хотел никого везти, пока не наберет нужную сумму. Есть в Крыму такая неприятная особенность - из-за десяти гривен здесь готовы спорить часами.
    А путешественники поехали по улице Кирова, переходящей в Садовую, а затем - в Карла Маркса, но из маршрутки толком ничего не увидеть. Пробки на этот раз отсутствовали, поэтому друзья быстро добрались до автовокзала.
    Я еще раз полюбовался на окружающие Ялту высокие горы: очень красиво!
    В Алушту мы возвращались на маршрутке с Очень Веселым Водителем (ОВВ). Шофер непрерывно шутил, поэтому казалось, что он изрядно выпил. Слава богу, опасения не подтвердились.
    Под шуточки-прибауточки ОВВ собрал полную маршрутку, и рванул по трассе с космической скоростью. Стандартная цена за проезд - десять гривен с человека. Мы всю дорогу в темноте слушали музыку, и домчали до Алушты за 23 минуты, кое-где подпрыгивая на небольших горках. Это был последний рейс Весельчака; мы подкатили к алуштинскому автовокзалу в 20-18.
    После "полета" Ялта-Алушта стало ясно, что крымский троллейбус - крайне тихоходное средство и ехать на нем, к примеру, из Ялты в Симферополь, я бы никому не посоветовал.
    На нашем автовокзале мы купили на понедельник билет в Севастополь на 10-50. И направились в номер.
    - Посещение Ялты запомнилось и понравилось, - сказал я напоследок.
    - Хотелось бы еще! - добавил Паумен.

    7. Восточные пляжи-2 и морская прогулка. 3 июля, суббота

    После содержательного Ялтинского путешествия мы решили остаться в городе, и снова поехать на восточные пляжи. Проснулся я около восьми, а Паумен - без десяти десять. Друзья поели, и отправились на автобус 8Д, который, согласно расписанию, отходил от нашей остановки в 11-32.
    Вышли, купили минералки и благополучно сели на маршрутку. Успели занять два свободных места. У 8Д - длинный маршрут. Автобус доезжает до троллейбусного кольца, разворачивается, по Багликова идет до площади Советской, а затем совершает огромный крюк по Судакскому кольцу. После этого вновь выезжает к санаторию "Демерджи", едет по трассе вниз, и проходит вдоль всех восточных пляжей. Дорога занимает минут сорок.
    Таким образом, путешественники осмотрели новый район Алушты. В частности, обнаружили винзавод, ныне нам совершенно ненужный.
    - Но пусть читатели знают! - решил Паумен.
    Проезжали виноградники, пансионаты... Заехали за пансионат "Славутич", там открылись другие дома отдыха. Вывод: Алушта - весьма большой город, и в восточной части немало санаториев.
    - Раз уж мы едем, давай до конца! - постановил мой друг.
    Мы миновали на 8Д все пляжи, и остановились в начале первых эллингов.
    - Что значит "первых"? - спросит любознательный читатель.
    - За первыми, через метров пятьсот, начинаются вторые, - отвечу я.
    - А есть ли третьи? - осведомится уж и вовсе невесть кто.
    - Не знаю, - снова отвечу я. - На мой взгляд, и двух районов эллингов - достаточно.
    Как я уже писал, эллинги - дома у моря. Это слово вошло в обиход лишь лет десять назад. Энциклопедический словарь 97 года гласит: "ЭЛЛИНГ (от нидерл. helling), в авиации сооружение, предназначенное для постройки, ремонта, технического обслуживания дирижаблей. Строятся в основном из металлических материалов. Самый большой эллинг был построен в 1929 в г. Акрон (США). В судостроении эллингом называется помещение для постройки или ремонта судов на берегу". Как видите, к туризму это слово отношения не имеет. Но кто-то с творческой жилкой и коммерческой хваткой решил так называть люксы у моря. Его примеру последовали остальные, и слово прижилось.
    Дорогу, по которой ехал наш автобус, совершенно размыло. Каким-то чудом водитель нашел чистое место и высадил пассажиров.
    - А как быть тем, кто идет на пляж пешком? - спросил я. - Им же не перейти грязную жижу!
    - Снимаешь обувь, становишься грязным, и тут же - бежишь купаться! - популярно объяснил мой друг. - Значит, вчера в Алуште шел дождь.
    - Главное, что сегодня с самого утра светит солнце! - оптимистично провозгласил я.
    Оказавшись на максимальном удалении от центра города, путешественники решили прогуляться за эллинги. Эти комфортабельные дома, построенные недавно, почти все пустовали. То ли еще не начался сезон, то ли их построили в расчете на будущее, то ли цены были слишком высокие.
    - Если ты не на машине, в эллингах делать нечего, - заявил я. - Полная оторванность от города. Последний 8Д приходит в 19-45, а как потом сюда попасть?
    - Минусов больше, чем плюсов, - согласился Паумен. - А цены, я полагаю, немалые.
    Друзья шли за некоторыми пассажирами автобуса, которые, выйдя из салона, тут же целеустремленно потопали вдоль берега.
    - Они-то знают, куда идти! - уверял я друга.
    Мы миновали платный пляж при эллингах, и очутились на бесплатном. Сюда-то и направлялись наши попутчики.
    Однако моя идея (следовать за народом) оказалась провальной. Путешественники по очереди искупались и выяснился прискорбный факт: море здесь - грязное и кишит медузами. Неподалеку находилась свалка мусора, что не способствовало приятному времяпровождению.
    - Вечно, Гризли, ты заводишь меня не туда! - воскликнул Паумен.
    - Ну кто же мог знать?! - оправдывался я, но тщетно.
    Пришлось всю вину брать на себя. В итоге, дам совет: не всегда надо брать пример с других отдыхающих! Действуете по ситуации!
    - Эти люди - экономы, - объяснил Паумен. - Большинство их собратьев толпится на бесплатном пляже в центре Алушты, а они предпочитают отдыхать в грязи, но в относительном уединении.
    А мы решили возвращаться в сторону тоннеля. Я, напоследок заплыв в море, вглядывался в далекие восточные очертания. Обнаружил там еще один участок эллингов, а за ним - еще один. Но идти туда совершенно не хотелось. Оставлю эти изыскания будущим кропотливым исследователям города. Надеюсь, что фундаментальный труд "Эллинги восточной части Алушты" уже пишется.
    Кстати, за кучей мусора имелась надпись "Нудистский пляж". Далее тянулась гряда камней. Там, в тяжелых условиях (проходимость ниже средней), обитали голые люди. С гордостью они демонстрировали всем открытость новому и неизведанному, но, честно говоря, смотреть было не на что.
    - В чем прелесть нудизма? - спросил я. - Неужели в голом виде становишься ближе к природе?
    - Кому-то очень важна загорелая задница, - объяснил Паумен.
    А мы вернулись к цивилизации. Вдалеке виднелся пляж пансионата "Славутич". Метров за двести до него Паумен обнаружил безымянный закуток, фрагмент берега метров на тридцать, отделенный от других участков волнорезами. Там лежала всего одна компания.
    - Пошли сюда! - решил мой друг.
    Мы спустились. Паумен отправился купаться, а я начал обустраиваться на камнях, расстилая подстилку.
    Вдруг сверху раздался голос:
    - Мужчина! А что это вы вот так зашли сюда? Все тут платят, а вы...
    Я почувствовал себя мошенником, застигнутым на месте преступления. Голос принадлежал "вахтеру" пляжа, которого в дальнейшем мы именовали "абрек", ибо он был, как принято говорить, кавказской национальности (хотя таковой и не существует).
    Будучи человеком мирным и неконфликтным, мне захотелось сразу найти компромисс.
    - Мы никого не видели, - объяснил я. - Если пляж платный, то заплатим.
    Абрек спустился и подошел ко мне. Я протянул ему двадцать гривен; и счастливый вахтер удалился с деньгами.
    Минут через десять из моря вышел Паумен.
    - Тут приходил абрек, - сообщил я. - Я ему дал двадцать гривен.
    - Это еще за что? - нахмурился Паумен.
    - Он сказал, что этот пляж - платный.
    - И за что здесь платить? - возмутился мой друг. - Зачем ты отдал ему деньги?
    - Знаешь ли, я - такой, какой есть! - привел я беспроигрышный аргумент.
    - Надо было со мной посоветоваться!
    - Ты был в море! Что мне советоваться? Если не нравится, вообще сейчас уйдем.
    - Зачем теперь уходить, если ты заплатил?
    Дело грозило обернуться ссорой. Кстати, этот случай еще раз подтверждает - нельзя делать пляжи платными! А если и делать, то строго официально, с единой таксой и турникетами. Иначе происходит сплошная партизанщина, и даже верные друзья - Паумен и Гризли - могут на этой почве повздорить.
    Пока путешественники выясняли отношения, на горизонте показался абрек. Гнев Паумена переместился на него.
    - За что мы вам заплатили двадцать гривен? - спросил мой друг. - У вас здесь нет ни переодевалок, ни лежаков, ни душа!
    Абрек изменился в лице и важно сообщил:
    - Почему же? У нас всё есть! На соседнем пляже - переодевалка и душ, а лежаки я вам сейчас принесу.
    - Уж будьте любезны, - сказал Паумен.
    Абрек уковылял, и вернулся с лежаками. Мой друг был доволен локальной победой, хотя остальные составляющие сервиса оставляли желать лучшего. Из-за вчерашнего дождя в переодевалку (она находилась рядом с дорогой), невозможно было зайти, не испачкавшись. А насчет душа абрек заявил: "Если надо, я его включу", однако кому и зачем будет надо - осталось неясно.
    - Но лежаки здесь необходимы! - вставил мой друг.
    Полностью подтверждаю! Лежать на этих камнях мы бы долго не смогли. Дело в том, что на пляже была не галька, а щебень. Кто-то предприимчивый решил, что покупать гальку в наши дни - слишком хлопотно. А главное - дорого. Поэтому привезли пару самосвалов щебня, высыпали на пляж: авось море само обточит. Пока что это время не наступило; зато за лежаки можно драть деньги...
    В общем, пляж нам попался специфичный. Судя по всему, он - последний из платных, до него почти никто не доходит, а желающих полежать на халяву абрек сурово гнал восвояси.
    Так, к нам заявились парень и девушка с маленьким ребенком. Только стали расстилать подстилку, как подскочил абрек.
    У молодых имелся такой аргумент:
    - А мы местные! Нам бесплатно.
    В "Алуштинском вестнике" написано, что вышло распоряжение, согласно которому местных жителей пропускают бесплатно на пляжи, но сначала надо показать паспорт с пропиской. Парень с девушкой паспорта не показали.
    Поначалу юноша резво качал права:
    - Мы местные, нам всё по барабану! Вам что-то не нравится? Вызывайте милицию!
    Но и абрек имел опыт укрощения строптивых. Он подозвал с соседнего пляжа вахтера, и они сумели усмирить "псевдо-местного".
    Огрызаясь, молодые отправились дальше, под причитания абрека:
    - Ты вот у меня гость, а ведешь себя не очень хорошо...
    В общем, дележка и окучивание пляжной территории порождали неизбежные конфликты и выяснения отношений.
    Минут через сорок абрек сам подошел к нам и заявил:
    - Приходите завтра, будет вам скидка 50 процентов.
    Паумен благосклонно кивнул. Грустно, и смешно, как люди на ничейной территории зарабатывают деньги!
    - Ты его сегодня озолотил, - заметил Паумен. - Двадцать гривен - наверное, половина его суточной выручки.
    - Поощряю частную инициативу, - ответил я.
    Около волнореза расположилось семейство; лежаки у них были получше, чем у нас. Наши следовало бы причислить к классу "отстой" или "дрова". Если выстроить некую "линейку" лежаков, ялтинские будут на самой вершине, а "от абрека" - на самом дне. Семейка заняла удобное место; также у них имелся пляжный зонт-тент. Похоже, эти люди пришли сюда не в первый раз, и являлись привилегированными посетителями.
    - Если бы мы никуда не ездили, - сказал Паумен, - то могли бы постоянно отдыхать "у абрека". Дешево, народу мало, море чистое.
    - Мне больше нравится путешествовать, - возразил я.
    - А смысл условных предложений тебе понятен? - поинтересовался мой товарищ...
    Друзья залегли на пляже около полпервого и пробыли до полтретьего. По нашим меркам, очень долго. Самое удивительное, что при этом светило солнце, но как только мы собрались уходить, оно скрылось в дымке.
    А путешественники не стали дожидаться автобуса 8Д, а отправились вдоль пляжей к тоннелю. Проходили мимо очередного "загона", когда пансионатчиков с обеда привезли на пляж. Народ выскочил из автобуса и, расталкивая друг дружку, бросился занимать лучшие лежаки.
    - Здравствуй, детство золотое! - прокомментировал я. - Как в пионерском лагере!
    - Им осталось только ходить строем, - отозвался Паумен, - и подносить ложку ко рту по команде.
    - А почему пансионат захапал себе часть моря? - Я завел любимую пластинку. - Они бы еще оградили сеткой часть воздуха!
    - Скоро додумаются, - пообещал мой товарищ.
    Далее друзья обнаружили колонию кемпенгистов. В частности, забавные домики. Я бы в них жить никому не посоветовал. Днем там очень жарко, а вечером - достают насекомые. Правда, за домиками, под деревьями, вообще стояли палатки.
    - Всё познается в сравнении, - пояснил мой товарищ.
    По пути мы купили роман Ирвина Шоу "Ночной портье", ибо мой товарищ прочитал всё, взятое из Питера.
    - Очень хорошая книжка! - с жаром объяснял продавец. - Не пожалеете!
    - Мы читали, - ответил я.
    Торговец книжками взглянул на меня с неподдельным изумлением. Наверное, подумал: "Как можно два раза читать одну книгу?!"
    Путешественники добрались до тоннеля, прошли под землей, и на выходе взяли билеты в пещеры. Нас уже давно грела мысль съездить на экскурсию, но друзья всё присматривались. В итоге, прошла половина путешествия и времени на размышления не осталось. Продавец Виктор не вызвал особого доверия, но сегодня на эту тему я распространяться не буду - завтра съездим, и тогда всё опишу детально.
    От тоннеля друзья направились правильным путем: сначала до Ленина вверх по ступенькам, затем - по Кудряшова. Надо немало времени подниматься вверх. Зашли в "Столовую по-домашнему" в центре города. Народу было немного, потому что трудно дойти с пляжа. Поели, как всегда, очень вкусно - и в этот момент пошел дождь.
    Сначала мы надеялись его переждать, но он лишь становился сильнее. Тогда мы плюнули и пошли к Советской площади, ровно квартал, под дождем. Сели в автобус совершенно мокрые, зато вскоре приехали домой. Была уже половина пятого; вскоре начинался матч "Германия-Аргентина". Дождь всё не заканчивался, и я запечатлел эти водные потоки.
    Стянув с себя шорты и футболку, я обнаружил, что сильно обгорел за время лежания на пляже "У абрека". Ноги и спина покраснели, и я стал напоминать вареного рака.
    - Это же бред! - начал жаловаться я. - Уже седьмой день на юге, и вот - обгорел! Ну что за напасть?!
    - Зато мы сегодня взяли от солнца всё, - возразил Паумен. - Оно и светило всего два часа!
    Путешественники посмотрели матч. Аргентина меня разочаровала: немцы выиграли 4-0. Я последними словами костерил проклятую неметчину, но пришлось смириться с результатом. Марадона выглядел расстроенным, но это была ерунда по сравнению со мной!
    Затем друзья слегка перекусили и отправились на вечернюю прогулку. На выходе из дома пришли к грустному выводу: у нас появились соседи.
    - Главное, чтобы не шумели, - сказал Паумен.
    - И не мешали мне задиктовывать записки на фотик, - добавил я.
    Забегая вперед, скажу, что соседи вели себя образцово - тише воды, ниже травы. Практически нам не мешали. Надеюсь, и мы им.
    В кои веки путешественники дошли пешком по улице Горького до троллейбусного кольца. Наблюдали последствия дождя: с кустов и деревьев до сих пор капало. А на набережной обнаружилось затопление: возле морского вокзала из люка хлестала вода. Этот процесс сопровождался неприятным запахом.
    - Не приспособлена Алушта для таких ливней! - пришлось признать путешественникам.
    Огромная лужа образовалась возле пирса, а затем всё стекало в море. А что вы хотите: ведь во время дождя улица Горького превратилась в речку! И это только на нашем участке, практически в начале улицы. Представляете, что было внизу?
    Друзья вышли на пирс, и тут услышали объявление, что прямо сейчас состоится морская прогулка.
    - Поехали! - решил Паумен.
    Путешественники спешно помчались в кассу за билетами, а оттуда - на пирс. Пройти туда оказалось сложно, из очередного люка хлестала вода, пришлось обходить разлив за торговыми ларьками.
    Выяснилось, что мы зря спешили. Рекламное "прямо сейчас" было очередным надувательством. Мы купили билеты на теплоход "Шторм" на 20-00, а до этого отходил "Константин Паустовский". Прогулка на "Паустовском" стоила в полтора раза дешевле, потому что это был рейс "от порта". Но мы же об этом не знали!
    - Таковы крымские реалии, - произнес Паумен. - Не всё золото, что блестит.
    - Доверяй, но проверяй, - ответил я избитой банальностью.
    Мужчина, проверявший билеты у пассажиров "Паустовского", бывалый моряк с обветренным лицом, объяснял разницу между коммерческими поездками и "от порта".
    - Каждый день в девять утра идет рейс от Алушты до Алупки, - сообщил он. - Стоит пятьдесят гривен, а коммерческая поездка по этому маршруту - сто восемьдесят гривен. Чувствуете разницу?
    Я поначалу оживился, услышав о такой дешевизне, но затем понял, что девять часов для нас - слишком рано, сколько бы это не стоило.
    Вскоре "Паустовский" отошел, а бывалый моряк отправился домой. К пирсу причалил наш "Шторм".
    - Неудачное название, - заметил Паумен.
    "Шторм" уже был основательно заполнен, потому что первыми сажали пассажиров от Рабуголка, а на "Паустовском" - наоборот. Так что совет читателям: прежде чем покупать билеты на морскую прогулку, исследуйте обстановку. Не берите билеты в коммерческой кассе, а покупайте в кассе порта. Выйдет и дешевле, и народу будет меньше, так как экскурсии от порта практически не рекламируются. Мы же заплатили 100 гривен на двоих.
    Но нам всё равно морская прогулка очень понравилась. Хоть народу набилось много, мест хватило всем. Мы сидели на скамеечке и глазели по сторонам. Я сделал несколько кадров заката: Чатыр-Даг и Демерджи были свободны от облаков, что в последние дни - редкость.
    "Шторм" прошел весь Рабуголок и обзорную вышку, на которую мы залезали во второй день путешествия. Затем гора Кастель, которую я называл "Костыль"; а дальше последовали неизвестные пансионаты.
    Миновали любопытное место - недостроенный санаторий. Зрелище захватывающее: на берегу стоит почти готовое здание, одинокое и заброшенное.
    Добавлю, что морской вояж организовали грамотно - не под блатную музыку, как часто бывает в России на речных прогулках, а с комментариями экскурсовода. Правда, их было плохо слышно, ибо аудиосистема на судне сохранилась с советских времен. Динамики - как в пригородных электричках Питера - хрипы, шумы, скрипы и невнятное бормотание.
    Экскурсовод сообщил, что рядом с недостроенным санаторием сохранился один из немногих естественных крымских пляжей.
    - Вот бы там искупаться! - мечтательно произнес Паумен.
    Если кто-нибудь из читателей знает, как это сделать - пишите в комментарии к моим запискам.
    Благодаря экскурсии мы увидели, как сильно застроено побережье. Немало новых зданий в районе Рабуголка, причем, почти доделанных. Одно здание стоит полностью готовое, но не горит ни одного огонька. Наверное, делают внутреннюю отделку.
    "Шторм" дошел до Санта-Барбары. Так называют коттеджный поселок за роскошные, по местным меркам, строения. Действительно, с моря открывается красивый вид. Я сфотографировал, но уже стемнело, поэтому вышло расплывчато.
    На подходе к Санта-Барбаре "Шторм" начал разворачиваться. Паумен заметил дельфина, а я прошляпил, занятый неуемным фотографированием. Вскоре теплоход отправился назад, в Алушту.
    Еще мы видели пару яхт с рыбаками в открытом море. Потом они вместе с нами возвращались к берегу. В экскурсионных ларьках вам всегда предложат такую рыбалку. Конечно, было бы неплохо искупаться в открытом море, но мы - не фанаты лески и крючков. Ехать только для того, чтобы выкупаться - накладно, придется всё оставшееся время следить за чужими поплавками.
    "Шторм" сначала зашел на пирс Рабочего Уголка, высадил часть народа, а потом отправился в Алушту. Под вечер похолодало, а на теплоходе было вдвойне холодно, а мы почему-то не взяли с собой куртки. Поэтому идея зайти в какое-нибудь кафе и отведать шашлыка с треском провалилась: сидеть на открытом воздухе было слишком зябко.
    Зато друзья нашли место, где продавали отличный кофе. Заказали у мужчины "Крем" и "Амбассадор". "Крем" стоил 15 гривен, а "Амбассадор" - 12. С большим удовольствием отведав божественного напитка, путешественники отправились дальше. Немного поискали место, где готовят шашлыки, но не нашли ничего подходящего. Около десяти часов вечера поели в "Столовой по-домашнему".
    Когда мы выходили оттуда в 22-15, очередь была даже больше, чем когда мы пришли.
    За едой Паумен рассказал, как он вместе с друзьями юности провел ночь в Алуште в далеком 1994 году.
    Они жили в Малоречке, а приехали в Алушту погулять. Тогда между этими населенными пунктами существовало теплоходное сообщение, в день - несколько рейсов. Однако "гуляки" опоздали на последний теплоход, и им пришлось остаться на ночь в Алуште.
    Сначала они сидели на морском вокзале. Потом с двенадцати вечера до трех ночи катались на водной горке, какой-то абрек за десятку пустил их на этот аттракцион. В три часа стало совсем холодно, и Паумен с друзьями отправились на телеграф (об этом здании я писал в первый день путешествия). Телеграф в те годы был центром цивилизации. Там гуляки выпили вместе с какими-то, также застрявшими на ночь, бедолагами водки с помидорами, а затем - направились в троллейбусный парк, где попытались заснуть, но безрезультатно. А автовокзал на ночь закрывался. Затем Паумен с друзьями вернулись к причалу, где и прождали теплохода до семи утра.
    - Видишь, Гризли, как с тех пор всё изменилось! - закончил Паумен. - Раньше Алушта ночью вымирала.
    - Зато сейчас десятки кафе работают круглосуточно, - отозвался я.
    - А на бывшем телеграфе сейчас интернет, - добавил мой друг.
    После "Столовой по-домашнему" путешественники отправились домой. Даже умудрились проехать остановку на "двойке".
    - Спасибо городскому транспорту, - заявил я, - который ходит до позднего вечера!
    Пол-одиннадцатого мы были в номере. Я посмотрел второй тайм матча "Испания-Парагвай". Испанцы, все-таки, выиграли.
    - А я обгорел! - пожаловался я перед сном.
    - В пещерах солнце не светит, - объяснил Паумен. - Спи!

    8. Пещеры. 4 июля, воскресенье

    Сегодня нам предстояла экскурсия в пещеры: первая имела сложное название "Эмине-Баир-Хосар" (для простоты я буду именовать ее "Хосар"), а вторая называлась "Мраморная". Друзья позавтракали, а затем Паумен читал купленного Ирвина Шоу, а я писал о поездке в Ялту. К половине второго мы собрались и вышли из дома.
    Продавец билетов Виктор еще вчера показался мне тормознутым типом: не мог толком объяснить, откуда отходит автобус, и что именно будет в пещерах. Мы взяли у него экскурсию лишь потому, что иначе бы вовсе никуда не поехали - трудно купить билеты на мероприятие, которое состоится на следующий день. Договорились, что я позвоню ему в 12-00: узнать, какой именно автобус нас повезет. Я позвонил. Виктор ответил, что перезвонит. Перезвонил и сообщил сверхценную информацию: пока диспетчер не знает, какой будет автобус: Виктор мне позвонит в 13-30.
    Друзья пришли на остановку (напротив нашего дома), мимо которой должен проезжать наш экскурсионный автобус. Прождали десять минут, но никакого автобуса не подошло.
    - Так и знал, что не надо связываться с экскурсиями! - воскликнул Паумен. - Организация еще та!
    - В любой момент можем на нее плюнуть! - энергично отозвался я. - Правда, деньги потеряем.
    - Плевать на деньги, просто день пропадет! - объяснил мой товарищ. - Звони снова этому Виктору!
    В 13-45 я позвонил. Виктор ответил: "То ли ЛАЗ, то ли Икарус, стойте за остановкой метрах в десяти с билетами".
    Мы продолжили стоять. Тут Виктор снова перезвонил и сказал, что точно будет ЛАЗ с синей полосой. От этих уточнений мне сделалось тошно.
    Так путешественники прождали часов до двух. Несколько раз порывались уйти, плюнув на дурацкую экскурсию, но удерживало лишь то, что вчера мы обгорели, поэтому пляж нам был противопоказан.
    Наконец, в 14-05 показался "ЛАЗ", правда, не с одной, а с множеством голубых полосок. Автобус пролетел мимо.. и мы, как резвые спортсмены, за ним побежали. В итоге, ЛАЗ остановился не за, а перед остановкой, и не в 10-ти, а в 30-ти метрах! И там, оказывается, еще стоял народ, который садился на эту экскурсию в пещеры!
    - Виктор-непутевый, чтоб тебе было неладно! - в сердцах выругался я. - Объяснять надо более толково!
    Ну, что поделаешь? Летом, в период массового приезда отдыхающих, все местные жители работают на курортный сервис. Не каждый имеет к этому способности, встречаются и тормозы типа Виктора. Причем, не скажешь, что он - раздолбай, просто парень оказался не на своем месте.
    Слава богу, наши места - 35 и 36 - были свободны, а то Виктор что-то бубнил о том, что в пещеры пойдут два маленьких автобуса. Места располагались почти в самом конце салона. Удовлетворенные путешественники бухнулись на них, и стали приходить в себя.
    - Экскурсия начинается! - отдышавшись, выдохнул я.
    ЛАЗ заехал на троллейбусное кольцо, развернулся, крутанул вверх по Багликова до Советской площади, а затем по улице Красноармейской, мимо санатория "Золотой Колос" до пансионата "Магнолия". А начинали собирать экскурсантов с Рабочего Уголка.
    Экскурсия была организована фирмой с дурацким названием "Фурор" и не менее дурацким слоганом:
    Приезжайте, отдохните,
    Полюбуйтесь на простор!
    В этом деле вам поможет
    Предприятие "Фурор".
    Хотя в энциклопедическом словаре написано, что "ФУРОР (от латинского "furor" - неистовство), шумный успех, вызывающий всеобщее восторженное одобрение". Может, не такое плохое название?
    - Стихи точно плохие! - вмешался Паумен. - Я еду не "любоваться на простор"!
    Приезжайте, отдохните,
    Только с этих самых пор,
    Стороною обходите
    Предприятие "Фурор!"
    - предложил я альтернативный вариант.
    [Не подумайте, что фирма "Фурор" - плохая; она нам вполне понравилась. Претензии лишь к рифмованной рекламе].
    Киоски и лотки, где продают билеты на экскурсии, расставлены по всему городу. В этом деле "Фурор" не одинок; есть еще ряд "сетевиков". Например, ООО "Турград" или частный предприниматель Русина Л.И. "Мир Приключений". Но я о них ничего не знаю, кроме названий. Существуют и экскурсионные отделы при пансионатах. Обычно они не набирают полный салон, тогда продают оставшиеся места "дикарям". Уже сейчас можно сказать, что мы поступили неправильно: надо было ехать на экскурсию в первые три дня путешествия (день на третий), и брать билеты рядом с домом, чтобы популярно разъяснили, где именно место посадки. Недостаток практически всех экскурсий - плохие автобусы, старые, наши и без кондиционеров, я читал об этом и в некоторых отзывах. Встречаются хорошие басычи, но обычно в крутых пансионатах, куда трудно попасть простому смертному.
    Вернемся к нашей поездке. Возле Судакского кольца посадчик обошел салон и вместо билетов выдал плотные ламинированные карточки с фамилией экскурсовода. На наших билетах было написано "Долг 200 гривен", их я посадчику и заплатил. Система такая - часть суммы платишь распространителю (в нашем случае, Виктору), а большую часть - на месте. Всего наши билеты стоили 300 гривен.
    Автобус заполнился практически весь, разве что сзади остались три места. Кроме нас, в последний момент взяли билеты девушка и одна молодая пара, которую посадчик с извинениями пересадил в конец салона, ибо на места, занятые молодыми, пришли законные обладатели билетов. Так что все сидели на своих местах, за что "Фурору" - глобальный респект, ибо нет ничего хуже, чем пустить этот процесс на самотек.
    Но! Посадчик у Судакского кольца почему-то задержался, и мы парились минут пять в автобусе под лучами палящего солнца. Это было ужасно! В салоне - невыносимая духота, и становится легче только во время движения; из системы кондиционирования - только два люка. Хорошо еще, что мы сидели напротив заднего.
    И вот тогда, обливаясь потом, я воскликнул:
    - Будь проклята эта чертова экскурсия! Больше никогда никуда организованно не поеду!
    На этих словах автобус тронулся в путь, экскурсовод сел на свое место, и мероприятие началось.
    Нашего гида звали Зильбершер Лев Арнольдович. Найти такого в интернете не составляет труда. К сожалению, кроме домашнего адреса (зачем он мне?) о Льве во Всемирной Паутине ничего не написали. Значит, я буду первым! Лев - просто отличнейший мужик, знающий тему и толковый в организационном плане. Так что, огромное спасибо за экскурсию!
    Именно Арнольдович рассказал, как позавчера тетушка из Судака после экскурсии захотела сесть в автобус из Партенита, совершенно не разбираясь, где эти места находятся. В любой экскурсии очень важны организационные моменты, и толковые объяснения в этом деле весьма помогают. Так что с гидом нам повезло! Любимый девиз Льва: "Легко и просто", так он и провел наше мероприятие. Я даже тайком его сфотографировал: вот он, лучший экскурсовод сезона!
    Пока мы добирались до Ангарского перевала, Арнольдович рассказал массу интересного. Оказывается, на Чатыр-Даге более двухсот пещер, и с каждым годом пещерный туризм набирает обороты. Есть и экстрим-туры, но они от пятисот гривен. Например, в нижнюю часть Красной пещеры, где есть сифонный тоннель, который надо переплывать под водой с аквалангом.
    Мы проехали мимо Демерджи и Долины Приведений. Я в начале Крымского путешествия сам туда рвался, но потом остыл - ни одного восторженного отзыва. В путеводителе фотографии очень примечательные, но, на деле, всё выглядит обыденно и невыразительно.
    Выяснилось, что Демерджи переводится как "Кузнец". Рядом с горой находился поселок кузнецов, который однажды завалило. После этого власти предприняли ряд попыток переселить поселок, но кузнецы активно сопротивлялись. В итоге, переселение прошло директивно в 1927 году; тогда это умели делать, под контролем НКВД (вспомним хотя бы историю создания Рыбинского водохранилища).
    Узнали мы и о высокогорных троллейбусах. В Крыму находится самая протяженная трасса в мире, но парк уже более тридцати лет не обновлялся. Оказывается, эти троллейбусы делали чехи на заводе "Шкода". Пару лет назад они приезжали в Крым, и с удивлением рассматривали детище своих рук, а потом заявили, что уже давно такие не выпускают.
    Еще Лев сообщил, что в Алуште не так жарко, как в Ялте, потому что воздух не застаивается. Постоянный сквозняк Алуште обеспечивает Холодная Балка, по ней идет дорога из Симферополя.
    В Крыму много родников: некоторые - очень мощные. Например, Аянское водохранилище с расходом воды пятьсот литров в секунду. В 1927 году (похоже, именно тогда власти всерьез взялись за Крымский полуостров) родник перекрыли и образовалось водохранилище. А в Ялте подача воды устроена так: в горном массиве Бельбек сделан гидротоннель протяженностью семь с половиной километров; по нему собирается вода для города.
    Пока Лев излагал эти занимательные факты (я перечислил лишь самую малость), автобус съехал с трассы в село Заречное. Путь занял сорок пять минут.
    Вдоль асфальтовой дороги вытянулись деревенские домики.
    - Ты хотел бы здесь жить? - спросил я.
    - Нет. До моря далеко, - ответил Паумен.
    - А недельку? - упорствовал я.
    - Недельку согласен. Здесь есть сады и склоны.
    За селом с левой стороны открылись северные склоны Чатыр-Дага. Название переводится как "Гора-шатер". Ориентиром для нахождения пещеры Хосар явился мраморный карьер - 908 метров над уровнем моря. С другой стороны дороги, справа, открылось озеро. Сразу за ним находилась страусиная ферма, и мы даже видели несколько страусов.
    - Страусы в Крыму - новая модная тема, - объяснил Лев. - Но мы сосредоточимся на традиционном.
    И ЛАЗ устремился к пещерам.
    Вскоре асфальтовая дорога закончилась, и началась без покрытия. ЛАЗ, урча и завывая, а также мелко подпрыгивая (имитация работы с отбойным молотком), медленно поехал в гору.
    - Раньше и такой дороги не было, - с гордостью объяснил наш гид, - и экскурсанты преодолевали восемь километров пешком.
    "Это не для меня, - подумал я, порадовавшись развитию инфраструктуры. - Потом ведь еще и восемь километров обратно!"
    Лев добавил, что когда сюда возят иностранцев, они испытывают чувство, похожее на счастье - не привыкшие к таким дорогам (в отличие от русских и украинцев), заморские жители воспринимают тряску как уникальный, совершенный и экзотический экстрим!
    Паумен, наблюдавший в окно, заметил предупреждающую табличку "Осторожно, в лесу клещи!" и слегка занервничал.
    - Это в лесу, - объяснил я. - А мы едем в поле!
    - Думаешь, клещи знают разницу? - спросил мой друг.
    - Там уже сотни экскурсий побывали! - привел я решающий аргумент. - На всех клещей не хватит! А мы никуда с дорожки сходить не будем!
    Тем временем, Лев сообщил, что эту дорогу в свое время сделали для воинской части под проект "Буран" (космический корабль). С Чатыр-Дага хотели организовать станцию слежения, а в Симферополе - запасную посадку, но с развалом Союза все работы были заморожены. Но дорога пригодилась!
    Друзья тряслись не менее получаса, проезжая эти восемь километров, а вокруг открывались красивые панорамы. К сожалению, при такой тряске невозможно фотографировать. Мы миновали буковый лес, видели поваленные ураганом деревья. Арнольдович объяснил, что лесники разбирали это место, но часть завала на склоне осталась.
    В горах - много грибов; мы видели парня с ведром, карабкающегося по склону. Но Лев предупредил, что крымские грибы - очень опасны; особенно для тех, кто здесь не родился. Они совершенно не похожи на грибы Средней полосы, поэтому возможны (и случаются!) серьезные пищевые отравления.
    Наконец, ЛАЗ прибыл на место. Около стоянки находился грот, о котором рассказывал Лев, но мы его не осмотрели. Вышли, сходили в туалет и устремились к пещере Хосар. Еще видели красивую панораму с видом на водохранилище, обеспечивающее пресной водой население Симферополя.
    На наше счастье, очереди в пещеру Эмине-Баир-Хосар не было; а то в некоторых отчетах я читал, что люди стояли по два-три часа в ожидании прохода. Нашу экскурсию разбили на две части, и мы вошли в первую группу. Перед входом организаторы повесили массу прикольных надписей.
    Мы уже имели опыт посещения пещер (Новоафонские (Абхазия), Воронцовские (Краснодарский край), Саблино (Ленинградская область)). Главное отличие Хосара - глубина. С помощью извилистых ходов спускаешься вниз почти на шестьдесят метров. Наиболее поражает естественный вход в пещеру. Из глубины он выглядит фантастически.
    Кажется, что открылся проход в другую цивилизацию, где краски - ярче, цвета - богаче, а ощущения - многогранней. Кстати, когда смотришь с поверхности земли в пещеру, ничего подобного не испытываешь. Запомнился и огромный зал, где играла музыка, а в центре находилась сталактито-сталагмитовая композиция в виде алтаря. Поразило подземное нижнее озеро, а также высохшее озеро, от которого осталась лишь глубокая впадина.
    Я убедился, что фотографировать в пещерах - бессмысленно; лучше попытаться сосредоточиться на собственных ощущениях. Я же слишком много отвлекался на щелканье, а хороших снимков не получилось: вдаль снимать бесполезно, а наиболее красивы - панорамные кадры. Я приспособился и сделал несколько снимков стен, но это не настолько интересно, чтобы выкладывать в отчет. Смотрите фотогалерею снимков; там я выложил всё, что было возможно.
    Недостаток осмотра - много узких проходов, а из-за желающих фотографироваться на каждой смотровой площадке возникал затор. Временами со стен капала вода и приходилось мокнуть, дожидаясь, пока экскурсанты вволю наснимаются.
    Кроме этого, нам попалась "душная" женщина-экскурсовод. Информацию она сообщала словно нехотя, и каждые две минуты делала кому-нибудь замечание. Было заметно, что женщину раздражают туристы, маршрут следования по пещере ей надоел, и она просто отрабатывает зарплату.
    - Таких людей не должно быть в пещерах, - рассудил Паумен. - Она занимает чье-то место.
    - Ничего, и на нее найдется Черный Спелеолог! - пошутил я.
    Экскурсоводы в пещерах - обычно энтузиасты своего дела и вызывают у нас глубокое уважение. Эта же женщина не испортила осмотр, но и не украсила.
    Не обошлось и без инцидента, что часто бывает при групповых посещениях. Как говорится, в семье не без урода. Такой уродец нашелся и у нас. Сначала он завалил Льва бестолковыми вопросами (например: "А в пещере не темно?"), а затем и сам отличился. Активный экскурсант залез ногой за ограждение, чтобы удобней было фотографировать кости мамонта.
    Этот скелет является гордостью спелеологов Крыма. История его сохранения примечательна: мамонт провалился в пещеру, а выбраться не смог, потому и погиб, а его скелет идеально сохранился. Но тут появился наш уродец, едва не затоптавший уникального мамонта.
    Это заметила экскурсовод. Узрев покушение на святыню, она на несколько секунд впала в ступор, а затем заявила, что сейчас выведет всю экскурсию. Нарушитель клялся и божился, что подобного не повторится, и мы, с горем пополам, продолжили осмотр.
    - Люблю ходить один, - заметил Паумен. - А в группе всегда ощущается стадность.
    В остальном всё прошло просто замечательно! Пещеры - увлекательный мир, куда невозможно проникнуть простому смертному, а так хочется!
    После Хосара путешественники залезли в автобус. Лев объявил, что собирает по 30 гривен с желающих посетить Мраморную пещеру, а остальные в это время могут погулять по окрестностям.
    Я решил, что Паумен слишком устал для еще одной пещеры.
    - Пойдем! - возразил мой друг. - Раз уж мы сюда приехали, что толку слоняться по склонам?
    И мы, заплатив, отправились в Мраморную. По ней нас вел молодой человек, который постоянно шутил. На этом был построен весь осмотр.
    - Видите два лица? - спрашивал он.
    Экскурсанты всматривались в наплывы на стенах.
    - Это братья Гримм! - объяснял проводник. - Нет, спутал! Братья Кличко после боя.
    На одном из поворотов наш гид остановился и, указав на красивые сталактиты, проникновенно сообщил:
    - А этот алтарь осветил сам Николай Николаевич.
    И, после короткой паузы, проследовал дальше. Наконец, один из экскурсантов спросил:
    - А кто такой Николай Николаевич?
    - Как кто? - делано удивился балагур. - Это наш электрик!
    Научно-популярной информации при осмотре не было, но мы к ней и не особо стремились. Сказывалась усталость после Хосара. Во многих заметках я поднимал тему новой науки - экскурсологии. Так вот, одно из ее перспективных направлений - активное использование юмора!
    Нас поразил своими размерами Зал Перестройки. Пещера Мраморная по объему занимает двадцать процентов от всех крымских пещер. Длина зала - 250 метров, а некоторые глыбы весят до 300 тонн. Раньше здесь протекала подземная река, и общая структура зала напомнила своды Новоафонской пещеры.
    Как всегда, имелись и недостатки. На этот раз роль урода в семье сыграл малолетний мальчик из нашей группы: он шумел, капризничал и не слушался родителей.
    Мраморная была открыта в 1987 году, и сразу стала очень популярна. В сезон (с весны до осени) туда стояли многочасовые очереди. Надо было срочно организовать "спутник"; второй туристический объект неподалеку, чтобы разгрузить Мраморную.
    С этой целью и стали делать экспозицию в пещере Хосар. На удивление спелеологов, обнаружилось так много интересного, что к 2010 году пещера Хосар вышла на первый план, а Мраморная выступает "на разогреве", как дополнительный пункт программы.
    Не исключено, что где-то рядом находится уникальнейшая пещера, многократно превышающая по красоте и геометрии и Хосар, и Мраморную. Но, увы, ее увидят только наши далекие потомки. Исследование пещер происходит спонтанно: какая более доступна - туда и лезут. А деньги на разработку дают лишь при условии дальнейшей окупаемости.
    Бизнес и спелеология - две неразрывных понятия в Крыму, да и, пожалуй, во всем мире. Хосар и Мраморная находятся на самоокупаемости, а еще две пещеры закрыты для просмотра, просто включены в Крымский заповедник. Правда, Мраморную до сих пор посещают больше туристов (хотя объективно экспозиция Хосар интересней), потому что к Мраморной проложена асфальтовая дорога. Ее стали класть от пещеры, сделали километр, а затем - закончилось финансирование...
    Лев Арнольдович увлекательно и по датам рассказал, как готовили для туристов пещеру Хосар. В частности, в 2006 году зимой сделали 500 метров нижней галереи, что значительно расширило экспозицию. Ведь то, что мы видим, когда нас ведут по пещере, не результат творения природы. Спелеологи расширяют лазы и спрямляют проходы, а затем их укрепляют и проводят подсветку. Это - крайне трудоемкая, но творческая работа. Экспозицию Хосара продолжают дорабатывать, и к следующему сезону планируют открыть новый проход.
    Приятно, когда экскурсовод много знает. Для Льва спелеология - вся его жизнь; он может говорить о пещерах круглые сутки. Мы узнали лишь малую часть, но надеюсь, самую интересную.
    - Да здравствуют спелеологи! - провозгласил Паумен.
    - И все увлеченные люди, создающие что-то для общего блага! - добавил я.
    Переполненные впечатлениями, путешественники сели на автобус, и поехали обратно. Остановились внизу, на грунтовой дороге, возле кафе "Привал".
    Это - распространенная практика, когда экскурсоводы рекомендуют то или иное общепитовское заведение. Совет Льва оказался стоящим: "Привал" нам очень понравился. Арнольдович сказал, что там очень вкусный лагман, суп из баранины за 25 гривен. Мы его и отведали. Объедение!
    - Приятно навернуть горячего супа после холодной пещеры! - добавил Паумен.
    С сытыми желудками друзья заняли свои законные места в ЛАЗе и, минут через десять, отправились в Алушту.
    На Ангарском перевале автобус заглох, перегрелся мотор. Мы долго стояли на солнцепеке, пока остывал двигатель. Насмотрелись на близлежащие панорамы.
    Около восьми вечера друзья были на Алуштинском автовокзале. По дороге домой купили кекс и персики. На следующий день предстояла важная поездка в Севастополь, поэтому путешественники вечером никуда не пошли.
    Экскурсия удалась на славу и всё - благодаря Льву Арнольдовичу.
    - Побольше бы таких отличных экскурсоводов! - провозгласил я перед сном.
    - И новых поездок! - отозвался Паумен.
    А еще путешественники поставили будильник на 9-20, ибо автобус на Севастополь отправлялся завтра в 10-50.

    9. Севастополь. 5 июля, понедельник

    Сначала мы проснулись в шесть утра: кто-то выбрасывал осколки стекла в мусорный бак напротив нашего номера. Бросали долго и упорно, так что пробуждение гарантировалось. Но, так как мы сильно устали после экскурсии, то вскоре заснули вновь.
    Я встал около семи. На скорую руку описал вчерашний день. В 9-20 по будильнику проснулся Паумен. Друзья позавтракали и в половине одиннадцатого выбрались на улицу. Дошли до автовокзала. Там стоял пустой микроавтобус с табличкой "Рыбачье, Алушта, Ялта, Севастополь".
    Я решил, что это - не наш, потому что в моем представлении автобус, отправляющийся в Севастополь, должен был быть "Икарусом" или, на худой конец, ЛАЗом. На всякий случай, я подошел к продавщице билетов на автовокзале и спросил:
    - Автобус на 10-50 уже прибыл?
    - Нет, - последовал ответ, укрепивший меня в собственной правоте.
    Так путешественники простояли до 10-45 с билетами на руках, ожидая нашего автобуса. Паумен несколько раз пытался отослать меня к микроавтобусу "Рыбачье, Алушта, Ялта, Севастополь", дабы я спросил, куда тот направляется. Подобные предложения я встречал в штыки.
    - Почему я должен всем задавать совершенно идиотские вопросы? - упрямился я. - Мне надоело быть абсудристом-вопрошателем! Вот увидишь, приедет большой автобус, и мы в него сядем!
    В 10-46 моя уверенность пошатнулась. Я вновь подошел к кассирше и спросил:
    - А автобус на Севастополь будет большим?
    - Нет, маленьким, - ответила женщина.
    И тут я осознал свою ошибку! От касс побежал к Паумену, и мы поспешили к микроавтобусу. Забрались в салон. Поначалу казалось, что все места заняты, но именно наши остались свободны. А затем одна добрая тетушка предложила с нами поменяться, и мы с Пауменом ехали до Севастополя рядом.
    Мой друг даже не стал меня ругать за проявленное упрямство, только бросил несколько выразительных взглядов. Мне же было крайне стыдно. Таким образом, я в очередной раз доказал свою глупость, а Паумен - мудрость.
    - Всё это обязательно запиши, Гризли, - велел мой товарищ.
    До Ялты добрались без приключений. Всю дорогу светило солнце. Правда, когда маршрутка останавливалась, сразу становилось жарко. А еще я был в брюках и ботинках, потому что до сих пор болела кожа, обгоревшая позавчера. В таком облачении жара переносилась тяжелее.
    Пашко на форуме писал: "Вы простоите полчаса в Ялте". И он был совершенно прав! Мы приехали туда в 11-25, а отправились дальше - в 11-45, хотя рейс был проходящий! С одной стороны, можно сходить в туалет, что мы и сделали, с другой - зачем так долго торчать на автовокзале?
    К тому же, нам попался нервный водитель. В Ялте он беседовал по мобильнику с женой, приговаривая: "Ах, это я тебя завел? И чем я тебя завел?" Получив ответ, шофер повторял: "Нет, это ты меня с утра завела! Ты!" Опасно, скажу я вам, ехать по горным серпантинам с водителем, которому с утра испортили настроение. Уважаемые девушки и девчонки, а также прочие представительницы слабого пола, у которых мужья - водители общественного транспорта. Не ссорьтесь с супругами по утрам, умоляю вас! Ведь это - опасная работа, где требуется хладнокровие!
    Наш шофер нервно выкурил сигарету, выехал на пять минут позже положенного, да еще и попал в небольшую пробку - "Мерседес" столкнулся с "Жигулями".
    "Наверное, водителя Мерса тоже жена с утра завела", - подумал я.
    В итоге, из-за необязательных проволочек маршрутка шла до Севастополя два часа сорок минут.
    После Ялты открылось много прекрасных видов: бухты и склоны, а далеко внизу - величественное море. Почти не было ветра, поэтому поверхность воды казалась зеркальной. С другой стороны дороги нависали могучие горы; временами они чередовались со склонами, покрытыми лесом. По пути встречались и всевозможные кафе с магазинами, но они выглядели бледно на фоне Крымской природы.
    - У нас возле трассы неизбежно появляются горы мусора, - заметил я. - Кто-то выбрасывает пакеты или банки, бумажки всякие. А тут растительность так бурно прет из-под земли, что весь мусор скрыт за пышной зеленью.
    - Но сорить все равно не стоит! - отозвался Паумен.
    Населенных пунктов мы почти не проезжали. Они все остались внизу, в бухтах; скрытые либо склонами, либо листвой. Мы даже Ай-Петри не заметили - ни по дороге туда, ни по дороге обратно.
    Здесь же стоит рассказать и о пути назад, из Севастополя. Мы возвращались на высоком автобусе, и наша полоса шоссе была ближе к морю. Поэтому удалось лучше рассмотреть берег. Видели Форос, довольно большую Алупку, симпатичный Симеиз, и, непонятно куда ответвляющиеся, дороги. Никаких указателей, просто безымянная развилка. Короче, сплошная партизанщина!
    Ехать от Ялты до Севастополя примерно час сорок; из них около часа десяти - вдоль моря. Очень красивое место - бухта Ласпи, за которой автобус сворачивает в глубь материка. Там открываются потрясающие панорамы.
    После Ласпи с обеих сторон потянулись холмы. Мы миновали еще два озера: одно - совсем заросшее, другое - вполне приличное. На самом подъезде к Севастополю проезжали заброшенное строение, возле которого красовались афиши, что 23 августа здесь состоится супербайк, где в качестве почетного гостя выступит Гарик Сукачев.
    - Думаешь, читателям это интересно? - спросил Паумен.
    - Я же не виноват, что больше ничего не запомнил, - пришлось защищаться мне.
    Наконец, мы оказались в Севастополе. Быстро проскочили красивые городские постройки и высадились на автовокзале. Согласно плану, друзья собирались поехать в Херсонес. Кстати, за план тоже спасибо Пашко!
    Но первым делом следовало купить обратные билеты. Мы зашли на автовокзал, отстояли небольшую очередь.
    - С сегодняшнего дня билеты стоят не двадцать, а тридцать гривен! - заявила кассирша. - Будете брать?
    Путешественники переглянулись.
    - А какие есть варианты? - спросил я. - Остаться в Севастополе?
    - Дожидаться снижения цен? - подхватил Паумен. - Конечно, берем!
    И мы купили билеты до Ялты на семь часов вечера. Может, очередь была маленькой из-за подорожания?
    - Как поедем в Херсонес? - спросил я, когда мы вышли на улицу.
    - Может, взять такси? - предложил мой друг. - Впрочем, спроси для начала.
    И я, искупая вину за сцену на автовокзале Алушты, бросился расспрашивать прохожих. Первая же тетушка дала мне настолько подробный ответ, что было просто неловко им не воспользоваться.
    Цитирую жительницу Севастополя: "Садитесь здесь на любой троллейбус. Проезжаете две остановки. Первая остановка - железнодорожный вокзал. Вторая - площадь Суворова. Там выходите. Напротив видите здание милиции. Его надо слегка обогнуть, и там увидите автобусную остановку. Вам нужен троллейбус номер шесть. Он идет как раз до Херсонеса. В Херсонесе у него кольцо".
    Под конец тетушка спросила: "У вас еще есть вопросы?", вызвав у меня приступ восхищения, граничащий с изумлением.
    - Спасибо огромное! - воскликнул я. - Больше вопросов нет!
    И отошел обалдевший. И вот теперь заявляю на весь интернет: "Севастополь - культурная столица мира!" По крайней мере, Крыма.
    Я сообщил Паумену об удивительном разговоре; мой товарищ за это время купил карту города.
    - А почему "жительница Севастополя"? - запоздало вклинится любознательный читатель. - Может, севастополька? Или севастопка?
    - Женского рода - нет! - гордо отвечу я. - Только - севастополец! И баста! Или - жительница Севастополя! Это - город моряков, в конце концов! Здесь нет места женским слабостям и слезам!
    Подошел троллейбус. Мы влезли и поехали, согласно инструкции. Платить надо было водителю. Билет стоил 75 копеек. Исключительно дешево; в России подобных цен (три рубля) уже не осталось.
    - Ты помнишь, когда в Питере проезд на троллейбусе стоил хотя бы десятку? - спросил я.
    - Лет пять назад, - ответил Паумен.
    - А три рубля?
    - Такого вообще никогда не было!
    Сначала друзья проехали по мосту, а внизу находился железнодорожный вокзал. Взглянули на поезда и порадовались, что возвращаемся самолетом. Следующая остановка оказалась фантастически длинной. Дорога шла по набережной (на карте обозначена как "Троллейбусный спуск"). Открылся прекрасный вид на Севастопольскую бухту. Тут же сообщу любителям сравнительной географии, что она - самая большая на Черном море, и занимает третье место в мире по удобству после Гонконгской и Сиднейской. Мы ехали и глазели в обе стороны: с одной - старинные дома, с другой - военные корабли.
    На площади Суворова путешественники вышли. Добрались до остановки троллейбуса N6. Там стояло немало народу. Я и здесь спросил, как добраться до Херсонеса. Выяснилось, что шестерка недавно отошла, а ходит она редко.
    Застрять на остановке в наши планы не входило.
    - Может, какая-нибудь маршрутка идет до Херсонеса? - спросил я пожилую женщину.
    - Что-то не припоминаю, - задумалась жительница Севастополя.
    В этот момент мимо проходила маршрутка 22А. Причем, совершенно пустая. Мы уточнили у водителя, идет ли она на Херсонес. Оказалось, идет!
    - Местные жители не пользуются маршрутками, - догадался Паумен. - Слишком дорого!
    На этот раз проезд стоил две гривны с человека, оплата на выходе. Друзья удобно расположились в салоне. Каждый занялся своим делом: Паумен схватил в руки карту и старался "привязать" маршрут, а я - смотрел по сторонам. Мне Севастополь очень понравился. Если в нашей жизни всё будет хорошо, мы еще здесь неоднократно побываем! Что, кстати, и вам советую, уважаемые читатели!
    Старинные здания 19-го века, широкие проспекты - что еще требуется для любознательного туриста?
    - Севастополь - город белых домов, - сказал я.
    - И жителей в белых рубашках с короткими рукавами, - добавил мой друг.
    Маршрут на Херсонес я не запомнил. Сначала ехали по улице генерала Петрова, а затем по улице какого-то адмирала. Главное, что через полчаса мы были на месте. Вышли и почти сразу оказались перед раскопками-развалинами.
    У меня не было никакого желания вникать в эту древнюю историю.
    - Что тут смотреть, Паумен?! - крайне невежественно заявил я. - Всё, что могло, уже развалилось. Какой смысл разглядывать развалины?
    Нельзя сказать, что в моих словах имелся здравый смысл, но в тот день стояла сильная жара, путешественникам очень хотелось выкупаться, поэтому мои аргументы подействовали на товарища. Рискуя прослыть махровым невеждой и редкостным недоумком, скажу: "Меня совершенно не интересует эта древность!"
    В будке перед входом путешественники купили билеты по двадцать гривен и прошли на территорию. Причем, опередили многочисленную группу туристов, которые никак не могли решить, какие именно билеты приобретать. На наших же значилось "свободное посещение без экскурсионного обслуживания".
    - Я - сам себе экскурсовод! - воскликнул я. - Мне лишь необходимо свободное посещение!
    Возможно, часть читателей после этих слов перестанет знакомиться с моими записками. Подождите! Дайте объясниться! Когда стоит ужасная жара, хочется только одного - выкупаться! Как можно что-либо рассматривать, когда по телу течет пот, а море - в нескольких сотнях метров?
    [Вернувшись в Питер, я ознакомился со статьей о Херсонесе, изложенной в путеводителе. Я понял, что город, основанный как колония богатого греческого полиса Гераклеи Понтийской, долго хранил эллинскую культуру и обычаи, а в дальнейшем - имел интереснейшую многовековую историю. Но в тот день нам было не до того! А сейчас, задним числом, вносить исправления в путешествие я считаю неправильным. Поэтому - любители истории, простите! Этот рассказ о Херсонесе - не для вас].
    Путешественники прошли по центральной аллее, интуитивно выявили пляж - и, как только увидели море, задул свежий ветерок, и сразу стало очень хорошо!
    Мы спустились к берегу. Море в Херсонесе - фантастическое! Вода - чистейшая! Правда, пляж узкий и вход в море плохой. Я понял, что об этом пляже мало кто знает: среди загорающей публики туристов не было вовсе, только местные жители. Люди приезжают сюда изучать древности, не замечая под самым носом уникальной природы!
    По пути к пляжу имелись различные забавы, например, фотосъемка с доспехами на фоне колонн. Всё это - нелепая имитация старины, а сам пляж, по меркам создателей музея, не являлся достопримечательностью. Хотя он, как раз таки, фантастический!
    Паумен взял в Севастополь очки для подводного плавания; они были куплены еще в Туапсе. И отправился в море походкой знатного аквалангиста.
    - Гризли, я видел много разных рыбок! - сообщил мой друг, возвращаясь на берег.
    Воодушевленный подобным признанием, я напялил волшебные очки, и отправился на морскую экскурсию. Однако меня ждало горькое разочарование! Сколько я не пялился на морское дно, ни одной рыбки не разглядел!
    - Просто рыбы боятся медведей, - объяснил Паумен. - Или ты не туда смотрел!
    А в целом, мы отлично покупались. Берег Херсонеса - очень природный: много водорослей, дно в камнях.
    - Он - не менее древний, чем эти развалины! - гордо провозгласил я.
    Путешественники немного посидели на берегу. Дальше открывались неизведанные просторы, но сил идти туда не было. К тому же, меня беспокоила обгоревшая кожа.
    Вместо дальнего похода по берегу, друзья прогулялись по Херсонесу. Прошли мимо колокола, колонн и арок, посмотрели древние постройки. Порадовала надпись "Камни в колокол не бросать".
    - А железки можно? - поинтересовался Паумен. - Или, допустим, стеклянные бутылки?
    Не удержусь и сообщу, что этот колокол называют "туманным". В древности, когда на бухту опускался туман, корабли ориентировались в пространстве по звукам колокола. В те суровые дни никому и в голову не приходило бросать в него камни! Думаю, такого хулигана на месте бы этими самыми камнями и забили.
    Но - всё течет, всё изменяется. Теперь возле колокола многие фотографируются. Выглядит это примерно так.
    Паумен потащил меня к древним раскопкам. Мне такая перспектива не сильно понравилась.
    - Что тут смотреть? - отбивался я. - От древних строений ничего не осталось.
    - А это что? - возражал мой друг, указывая на целые районы раскопок.
    - Но здесь нет ничего по-настоящему ценного! - настаивал я. - Всё разграбили! И так - везде! Вон, в Алуште от целой крепости осталась лишь башня Алустон. А где остальное? В таких случаях всегда говорят "древние строения были использованы местными жителями для постройки своих жилищ". А стоит назвать вещи своими именами: "были варварски разграблены"! Или "украдены местным населением ради наживы".
    Кстати, исторические раритеты в Херсонесе не пылятся под открытым небом, а предусмотрительно спрятаны за решетку, дабы хотя бы они сохранились, а не повторили судьбу своих предшественников.
    Средневековый отдел музея путешественники пропустили, хотя вполне могли туда пройти по нашим билетам.
    - Настроение неисторическое, - исчерпывающе объяснил я.
    Зато осмотрели Монетный Двор. Это точно не новодел, потому что выкопан из-под земли. Такие массивные плиты "местному населению" было никак не унести.
    Устав, мы присели на скамейку. Наблюдали за парочкой - дедушкой и внуком.
    Ребенок клянчил:
    - Деда, можно я еще поиграю?
    Седовласый старик отвечал:
    - Нет, дискуссия по этому вопросу закончена.
    - Не уверен, что ребенок знает, что такое "дискуссия", - заметил я.
    - Может, вырастит профессором? - предположил Паумен.
    Было заметно, что дедушку тяготит крикливый внучок, но ему навязали это чадо. И основное желание старца - закончить дискуссию, диспут, а также обмен конструктивными мнениями с внуком на веки вечные.
    А друзья, насладившись новыми впечатлениями, решили уезжать из Херсонеса. Вернулись к кольцу маршрутки.
    - Смотри! - заметил Паумен. - 22А!
    Путешественники бегом устремились к автобусу, но радость была недолгой. Оказалось, там нет свободных мест.
    Состоялось небольшое совещание: ехать или нет? Но такси рядом не обнаружилось, поэтому друзья сели на 22А.
    - На трассе выйдем, - решил Паумен, - и пересядем на что-нибудь еще.
    Но этого не понадобилось. На второй остановке кто-то встал, и Паумен занял свободное место. Путешественники проехали несколько остановок и вышли, если не ошибаюсь, на улице Большой Морской. Там еще была схема города прямо на стене дома.
    - Одобряю инициативу севастопольцев! - похвалил я.
    - Здесь не заблудишься! - согласился Паумен.
    Мы еще прогулялись по центру. Прошли пару кварталов и получили огромное удовольствие. Город - приятный во всех отношениях.
    Обнаружили пиццерию "Пицца Челентано", это тоже сеть закусочных. Но есть, по-моему, только в Севастополе.
    Вернувшись домой, я глянул интернет. Ну, конечно, не только в Севастополе! Это - сеть пиццерий по всей Украине и даже в Молдове, просто в Ялте и Алуште мы таких не видели. Вот их сайт. Всем рекомендую!
    Мы купили два салата с морскими деликатесами. Названия, к сожалению забыл. Помню лишь, что очень вкусные! Там же попробовали пиво "Черниговское" безалкогольное. Достойная вещь!
    Всего путешественники потратили 47 гривен.
    - Севастополь - самый дешевый город Крымского побережья, - сообщил Паумен. - И еда, и транспорт...
    - Может, и жилье?
    - Хотелось бы...
    Кроме того, в Севастополе много интеллигентных людей. Это заметно и по речи прохожих, и просто по лицам. Немало седых благообразных старичков, обычно незагорелых. Местные жители работают на заводах, в порту, преподают в институтах. Когда им отдыхать, а тем более - загорать? Только в выходные.
    - Город южный, но не курортный, - объяснил Паумен. - В этом его отличие от Ялты.
    В Севастополе много старинных зданий, широкие проспекты и масса достопримечательностей.
    - А куда мы идем? - внезапно спросил Паумен.
    - Не знаю, - чистосердечно признался я.
    Выяснилось, что мы шли в сторону железнодорожного вокзала, хотя нам был нужен проспект Нахимова. Это как с Венечкой Ерофеевым: "когда я ищу Кремль, я неизменно попадаю на Курский вокзал".
    Эту ошибку мы осознали возле гостиницы "Украина" и здания, на котором висел российский флаг.
    Друзья пересекли проспект и сели на маршрутку, идущую до Нахимова. Спросили у парня в салоне:
    - Когда платить - на входе или на выходе?
    [Это - крайне важный вопрос, который обычно опускают в путеводителях. Так в Петрозаводске я долго пытался заплатить при входе, а пассажиры смотрели на меня, как на идиота. Оказалось, надо платить на выходе].
    Вместо ответа последовал вопрос:
    - А вы из Питера?
    Пришлось признать, что, да, мы из Питера.
    Парень в маршрутке просто расцвел.
    - Я учусь в Питере! - сообщил он. - Мне этот город очень нравится!
    Мы еще немного поулыбались друг другу и вышли неподалеку от памятника Нахимову.
    - Так когда же платить, - вклинится читатель-неуемный, - на выходе или на входе?!
    Увы, этого я не запомнил.
    - Все так стремятся в Питер, - сказал Паумен, - а мы с большим удовольствием оттуда уезжаем.
    - Башлачев писал, что Питер - от слова "пить", - отозвался я.
    - Видимо, мы свое отпили! - закончил мой товарищ.
    Речь в Севастополе иная, чем в остальном Крыму. Более отрывистая, похожая на питерское произношение. Может, так парень опознал своих?
    - Севастополь - город-побратим! - решил я. - Да здравствует дружба во веки вечные!
    - Он чем-то похож на Северодвинск, - добавил Паумен.
    Город напоминает и Новороссийск, но куда более культурный. В Новороссийске царит простота, на улице легко встретить пьяного гопника, а в Севастополе ничего подобного мы не наблюдали. В этих городах очень похожи районы возле железнодорожных вокзалов; и там, и там - виадук и троллейбус.
    А путешественники устремились в центральный парк, он еще называется "Приморский бульвар". Кстати, памятник Нахимову, расположенный в центре площади, мы так и не осмотрели. Была жара, поэтому друзья поспешили в тень от листвы деревьев. Затем вышли ближе к набережной.
    Полюбовались памятником затонувшим кораблям. Мы его видели и 14 лет назад, когда приезжали в Севастополь на экскурсию. Тогда друзья пробыли в городе всего три часа: посетили диораму, дельфинарий и еще нам дали полчаса свободного времени, мы немного побродили по центру. Тогда и видели этот символ города.
    Сейчас возле памятника купался народ. Уверен, что местные, а не приезжие.
    В парке рос отличный тис, и я очень жалею, что его не сфотографировал. Какой-то мужик закрывал собой обзор, а я не стал ждать, пока он отойдет.
    - Тис - ядовитое, но интересное дерево! - сообщил Паумен. - Его возраст составляет от двух до четырех тысяч лет.
    Мне очень понравился этот представитель вечнозеленых хвойных, старожил нашей природы! Надеюсь еще где-нибудь его увидеть.
    В парке имелся и сортир. Между прочим, с умывальником - в отличие от биотуалетов в Алуште.
    Путешественники заметили вдалеке пляж, и направились к нему, как вдруг возле набережной обнаружили большое количество яхт.
    Паумен обрадовался и заявил:
    - Пойдем, покатаемся!
    Пока я прикидывал наши финансовые возможности, к нам устремился мужчина с мегафоном.
    - Прямо сейчас эта великолепная яхта, - последовал взмах рукой в сторону бухты, - отправляется на прогулочную экскурсию! Всего за пятьдесят гривен вы увидите...
    Мы забрались на яхту в полной уверенности, что прямо сейчас стартанем. Но это оказалось рекламным ходом. Друзья еще минут десять наблюдали, как зазывала приставал к случайным прохожим, стремясь сделать их нашими компаньонами.
    Кроме нас, на яхте находились супружеская пара и еще один пассажир. Человеку с мегафоном требовалось как минимум шесть экскурсантов. Наконец, он уговорил какого-то молодого парнишку. Юноша впрыгнул на борт, и мы наконец-то отчалили.
    Прогулка по Севастопольской бухте стала кульминацией поездки. Она продолжалась полчаса. Яхта шла относительно медленно, и это было классно и восхитительно! Только для шестерых: полный эксклюзив, плюс собственный гид-рассказчик.
    Молодой человек хорошо провел экскурсию. Правда, я, как обычно, маниакально увлекся фотографированием и всё пропустил мимо ушей. Но выложу хотя бы пару снимков.
    Не пожалейте денег, заплатите 50 гривен с носа, и прокатитесь по протяженной Севастопольской бухте! Любители городов увидят прекрасные ракурсы, знатоки судов - изучат военные корабли. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать!
    - Гризли, не надо доставать читателя банальщиной! - вмешался Паумен.
    - Тише едешь, дальше будешь, - отозвался я. - Куй железо, пока горячо!
    А те, кто в ближайшее время в Севастополь не собирается, смотрите фотографии.
    Полные впечатлений от прогулки, путешественники высадились на сушу. Но на этом посещение Севастополя не закончилось. Друзья отправились на пляж, который назывался "Воронцовский".
    - Когда в городе стоит такая жара, - заявил я, - надо купаться и купаться!
    - Слава богу, есть такая возможность, - поддержал меня Паумен.
    В тот день солнце изрядно припекало, постоянно хотелось пить, и мы периодически заливали в себя минеральную воду.
    До пляжа друзья добрались в обход. Покупались. Воронцовский пляж - специфичный: один бетон, ни грамма песка. Сразу глубоко. А за пляжем возводят здание, современный жилой комплекс.
    - Наверное, квартиры стоят дорого, - предположил я.
    - Зато можно прямо с балкона нырнуть в море, - отозвался Паумен. - Если будет попутный ветер.
    Чтобы выйти из воды, через каждые пятьдесят метров установлены лестницы. Но по ним поднимаются, а спускаются по-старинке, просто прыгают в воду. Я последовал общему примеру. В итоге, ушел под воду метра на полтора. Искупавшись, вернулся к товарищу.
    - Когда ты нырнул, плеск был слышен по всему пляжу, - сообщил Паумен. - Даже бывалые севастопольцы содрогнулись.
    - А жительницы Севастополя?
    - Они отнеслись к твоему прыжку философски.
    После Воронцовского пляжа мы вышли на Большую Морскую.
    - Пора решать, куда поедем следующим летом, - сказал я.
    - Почему бы не в Севастополь? - отозвался Паумен.
    Этот город - одна из наших приоритетных целей. Но не стоит загадывать наперед.
    Друзья прошагали квартал по Морской. Обнаружили столовую "Как дома". Достойная альтернатива "Столовой по-домашнему".
    - В Севастополе, скорее всего, "Столовой по-домашнему" нет, - предположил я. - Это заведение рассчитано на туристов, а местные жители питаются дома.
    Так и оказалось! По возвращению домой я нашел их сайт. Обнаружилась примечательная вещь - мы питались во всех существующих "Столовых по-домашнему"!
    - Может, потребовать гонорар за рекламу заведения? - задумался я.
    - Не за награды! - отрезал Паумен. - Наше творчество лишено коммерческого подтекста!
    - Лишь бы творческого не было лишено, - осторожно добавил я.
    А друзья прошли еще остановку и очутились на площади Суворова. Круг замкнулся. Мы сели на троллейбус и поехали в сторону вокзалов.
    В начале дня у нас была идея прогуляться по набережной Севастопольской бухты, но не хватило ни времени, ни сил. Сейчас, проезжая мимо, Паумен заметил на тротуаре лежавшего человека.
    - Вряд ли это жертва разбойного нападения, - предположил я. - Наверное, ему просто стало плохо...
    - Он лежал с открытыми глазами, - сказал Паумен.
    - Значит, сердечный приступ, - пришло мне в голову, хотя о медицине я знаю лишь по сериалу "Доктор Хаус".
    - Все равно неприятно, - расстроился мой друг. - Здесь почти не ходят люди...
    Несчастный севастополец так и остался лежать, дожидаясь помощи. А целый троллейбус, наполненный пассажирами, промчался мимо!..
    Теперь я начинаю сомневаться: насколько безопасно гулять по Троллейбусному спуску? Почему там совершенно нет прохожих? Кто знает, напишите в комментарии.
    На рогатом мы добрались прямиком до автовокзала. Даже переехали метров двести. Там я запечатлел уникальное дерево, уходящее кроной на балкон второго этажа. Для любителей конкретики добавлю, что это - дикий виноград...
    Пришли на автовокзал. В 18-40 отходил автобус на Ялту, незаявленный в расписании. На нем возвращаться было удобней, но билеты не поменять...
    Друзья сходили в туалет, купили воду в дорогу, и тут я в ларьке обнаружил очень классного Бегемота. Он стоил смехотворные 20 гривен, и мы его тут же купили.
    - Это Бегемот Бывалый, - объяснил Паумен.
    - Из Севастополя, - добавил я. - Прожженный моряк.
    Вечером мы познакомили Бегемота с Белячком, и я эту встречу сфотографировал.
    Друзья сели в наш автобус. Так как мы купили билеты одними из первых, то заняли хорошие места. Сегодня был первый день подорожания, и водитель решил использовать это на полную катушку.
    - Вы встаньте за угол, - уговаривал он пассажиров-безбилетников, - а я вас посажу. Не надо платить в кассу 30 гривен, лучше заплатите 20 мне.
    Пассажиры смотрели на него с опаской, и лишь некоторые соглашались.
    - Вот странные люди! - не унимался водитель. - Вы же экономите десять гривен!
    Нас подобные речи не обрадовали.
    - Типичный пример заработка по-крымски, - сказал Паумен.
    - Можно подумать, это его личный автобус, - отозвался я. - Если это сделка между водителем и пассажиром, пассажир должен заплатить 15 гривен. Именно такую сумму он сэкономит, и столько же получит шофер.
    До Ялты друзья добирались час сорок пять, потому что жадный водила экономил бензин и вверх поднимался на пониженной скорости. Постепенно накатывала усталость. Мы въехали в город без пятнадцати девять; по пути наблюдали очень красивый закат.
    Возле автовокзала стояла маршрутка на Алушту. Мы туда сели. В салоне сидели пять человек; а вместе с нами вышло семь. Дожидались заполнения машины минут десять. Наконец, тронулись в путь. И поехали по ночному, уже темному, шоссе.
    (Паумен просит написать, что он - значительный. С радостью выполняю просьбу друга).
    Фонари на трассе "Ялта-Алушта" не горят. Некоторые места - все же освещены (перед магазинами или у дорог к пансионатам), но их - крайне мало. Все должны ориентироваться на собственные фары. Это относится и к пассажирам, читать в пути - невозможно, никто свет в салоне включать не собирается.
    Мы обогнали только один троллейбус в сторону Алушты; он тоже ехал в полной темноте.
    - Разве можно и ехать, и читать? - прокомментировал мой друг. - Выбирайте что-нибудь одно.
    - Лучше ехать в темноте, чем читать на обочине под фонарем, - добавил я.
    Кстати, трасса "Сочи-Адлер" всегда была идеально освещена.
    Водитель довез нас за полчаса. Друзья вышли, и отправились в "Столовую по-домашнему" на набережной, потому что она работала до 24 часов. Около десяти путешественники были там.
    Я заказал морского окуня, который потянул на пятьдесят две гривны, потому что была указана цена за сто грамм - 15 гривен, а рыбина весила 350 грамм. Зато окунь оказался крайне вкусным, и я поделился своей порцией с Пауменом.
    Затем друзья отправились к знаменитому кофеману, которого обнаружили позавчера. Этот мужчина варит лучший кофе в Алуште, а его прилавок расположен неподалеку от столовой "Смак".
    На этот раз продавец нас узнал, и мы разыграли истинных ценителей кофе. Я снова заказал "Амбассадор черный" за 12 гривен, а Паумен выбрал "Ванильный Микс" за 15. Известный кофевар выдал нам пепельницу, и мы отлично устроились за столиком.
    - Я олицетворяю традиционное начало, - пришло мне в голову. - Льет ли дождь или светит солнце; независимо от настроения, я каждый вечер пью чашку "Амбассадора черного". Традиции - основа нашей жизни; вечные ценности, которые не меняются!
    - Я же нахожусь в постоянном поиске нового вкуса! - отозвался Паумен. - Без перемен не будет движения! Лишь одни застывшие формы!
    Тут нам принесли кофе. Продавец всем видом показывал, что он нас узнал и ценит постоянных посетителей. По этому поводу мы решили заходить сюда ежедневно.
    - Кофе - классный! - заявил я.
    - А микс - великолепный! - отозвался Паумен.
    Традиция и новаторство пришли к компромиссу.
    Так мы сидели и пили отличный кофе, хотя все вокруг глушили пиво, вино, а некоторые - водку с коньяком. А два отважных друга, которые вышли из дома пол-одиннадцатого утра, продолжали путешествовать и в пол-одиннадцатого вечера. Мы сидели и сидели, и это было волшебно! А затем отправились домой...
    По пути купили "Черниговского" безалкогольного, оно приглянулось нам в Севастополе. Заодно Паумен решил почтить Саакашвилли, приобретя две стеклянные бутылки "Боржоми", потому что в России этот напиток запрещен.
    - Одна пол-литровая "Боржоми" стоит две бутылки пива безалкогольного! - воскликнул я. - Вот и решайте: почем грузинский фунт лиха?
    На подходе к дому у меня вырубился фотоаппарат: слишком много кадров сделал за день. Да и наши батарейки были на нуле. Сейчас полпервого ночи, я заканчиваю наговаривать заметки. До завтра!

    10. Ботсад и осмотр Алушты. 6 июля, вторник

    Пару слов о состоянии: некоторая пресыщенность впечатлениями и, в то же время, сильное нежелание уезжать. Осталось всего четыре дня! Мы их уже распланировали, максимально заполнив событиями, надо только претворить эти планы в жизнь.
    Сегодня с утра я не написал ни строчки. В кои веки встал после десяти, и начал лениво пересматривать снятые накануне кадры. Боже, я сделал их больше тысячи! Вот что бывает, когда дорываешься до новой техники. Очень надеюсь, это - не глупая самоцель, и снимки мне еще пригодятся.
    Паумен проснулся в половине одиннадцатого. Друзья позавтракали банкой рыбы, купленной в "Фуршете" (ну не вести же в Питер!), и отправились в Никитский ботанический сад.
    План был таков: туда - на Ялтинской маршрутке, обратно - на какой-нибудь попутке. Только мы вышли из дома, где-то в районе полдвенадцатого, как с неба закапало. С гор гнало обычную хмарь, но такой подлянки, чтобы сразу день начался с дождя, еще не было!
    - Может, переждем? - спросил я, опасливо поглядывая наверх.
    - Дождь несильный, - возразил Паумен. - Пойдем! Не дома же сидеть?
    Путешественники заглянули в аптеку, купили пластырь и "Стрепсилс" (леденцы для рассасывания). Выяснился уникальный факт: "Стрепсилс" с лимоном и медом оказался еще и с перцем!
    Моему возмущению не было предела.
    - Бракоделы! - в сердцах выругался я. - От таких леденцов в горле першит сильнее!
    Под дождем сели в маршрутку. Слава богу, оказались почти последними, и недолго ждали отправления.
    Неожиданность - цены на перевозки взлетели в полтора раза! Еще вчера возвращались из Ялты за десять гривен с человека, а сегодня - уже пятнадцать! Алуштинцы оперативно среагировали на повышение цен по маршруту "Ялта-Севастополь". Не удивлюсь, если в августе поездка от Алушты до Ялты будет стоить двадцать или даже тридцать гривен.
    - Как планировать расходы при таких скачках цен? - пожаловался я.
    - Хорошо, что мы не поехали сюда в августе, - ответил Паумен. - А повышение цен наглядно иллюстрирует, что нет ничего устойчивого и стабильного в этом быстро меняющемся мире.
    Пока я приходил в себя от услышанного, дождь закончился. Возле Партенита уже вовсю светило солнышко. Очевидно, Холодная Балка приносит в Алушту не только приятный сквозняк (как объяснял нам экскурсовод Лев), но и облака, из которых временами проливаются дожди и грозы.
    Знакомая трасса быстро промелькнула перед глазами, и мы единственные выскочили в ботаническом саду. Остальные помчались в Ялту. (Стоит ли говорить, что за проезд до ботсада с нас содрали 30 гривен?)
    В Никите было пусто и безлюдно. С другой стороны шоссе стояла одинокая маршрутка - "Газель" N34. Мы вышли на асфальтовую дорогу. Две далекие фигуры - парень и девушка, тоже приехавшие в парк самостоятельно, топали впереди. Вскоре путешественники остались одни.
    - Больше всего мне нравится отсутствие людей! - признался я.
    - Не забывай про величественную крымскую природу! - ответил Паумен.
    Вчера мой друг настойчиво доказывал, что я приписываю ему массу глупейших мыслей (когда пишу записки о наших путешествиях), в то время как реальные, вдумчивые и мудрые, цитаты Великого Паумена не попадают на страницы заметок. Я отчаянно защищался, что-то твердя про "внутреннего редактора", а также "независимость литературного героя по имени "Паумен" от его прототипа".
    - Тебе твои шутки не нравятся, а читателям - смешно! - привел я жалкий аргумент, когда другие иссякли.
    - Я сам напишу тебе ряд своих умных мыслей, - подытожил Паумен, - а ты включи их в путешествие.
    На том и порешили. Правда, обещания своего мой товарищ так и не выполнил, но сможет это сделать в 2011 году.
    А пока что Паумен рассказал мне о редких деревьях Крыма. Мой товарищ в детстве собирал крымский гербарий, и обладал уникальными познаниями в этом вопросе.
    Друзья шли, изредка поглядывая вверх. Рядом кружились птички. В горах всё было закрыто серой пеленой (шел дождь), и мы гадали - через сколько времени он на нас обрушится?
    Еще беспокоила обратная дорога - маршрутки в Алушту шли набитые, оставался лишь троллейбус "Ялта-Симферополь".
    - Пока мы ехали сюда, их прошло четыре штуки, - сообщил я.
    - Это вызывает сдержанный оптимизм, - отозвался мой друг.
    Путешественники миновали надпись "Ботанический сад - 1100 метров". Впереди показался поселок, состоящий из нескольких домов: двух пятиэтажек и двух девятиэтажек. Раньше там жили исключительно работники сада.
    Мы прошли небольшую площадь и автобусную остановку, где не заметили ни малейших признаков жизни. Стоит сказать, что четырнадцать лет назад друзья здесь уже были - приезжали из Алушты на троллейбусе. Купили бутылку портвейна в местном магазине. Тогда сад пустовал, народ отсутствовал, и друзья с большим удовольствием прогулялись в одиночестве по аллеям. Что же нас ждало на этот раз?
    Перед поселком раскинулся, домов на двадцать, элитный коттеджный городок. Изысканные особняки однозначно свидетельствовали о толщине кошельков их владельцев.
    - Такого в 1996 году не было! - сказал Паумен.
    - Всё это куплено за огромные деньги, - ответил я.
    - Или связи, - уточнил Паумен. - Здесь земля стоит больше любой постройки.
    Внизу открылся красивый вид на Ялту. Город на треть закрыли облака. Над нашими головами пока светило солнце.
    - Что будем делать, если пойдет дождь? - спросил кто-то из нас.
    - Прятаться под деревьями, - последовал ответ.
    Мимо проехала маршрутка N34. Водитель просигналил, предлагая подвести. Друзья благородно отказались, дабы насладиться одиночеством и природой.
    - Теперь я понял, почему он дежурил на трассе, - сказал я.
    - Дождался троллейбуса, собрал народ и помчал вниз, - добавил Паумен.
    Идти вниз было легко. Постепенно появились лестницы; сад становился всё ближе. Порадовала надпись на заборе "Администрация не несет ответственности за укусы собак".
    - А если закусают до смерти? - спросил я.
    - Надо же им ценные породы деревьев охранять.
    - А если всё же закусают?
    - Собакам дадут пожизненное заключение. Отбывать будут в парке.
    В 2004 году мы ездили в парк "Южных культур" под Адлером; он находился в куда более плачевном состоянии из-за близости с Абхазией. Оттуда крупными партиями воровали бамбук на сувениры, сторожевые псы там бы точно не помешали.
    Постепенно друзья дошли до входа в Никиту. Я узнал старое здание.
    На этот раз посетителей было значительно больше. Некоторые люди стояли в ожидании автобуса. Перед воротами расположилась пара кафе, у входа - несколько ларьков с сувенирами, а также около пятидесяти машин - на парковке.
    Проход в сад организовали через турникеты (как в метро), рядом продавали жетоны.
    - Моя идея находит новых сторонников! - вспомнил я о предложении ввести турникеты на пляжах Алушты.
    - Главное - не переусердствовать, - предупредил мой друг, - а то и в сортир будешь ходить через турникеты.
    Взрослые опускали два жетона (18 гривен), дети - один.
    Паумен порывался срочно зайти в парк, я же хотел оглядеться и пофотографировать. В последнее время из-за фото у нас стали возникать нестыковки. Мой товарищ считает, что я слишком много снимаю. Я же боялся повторения Партенита, когда, кроме пансионата, мы ничего не сфотографировали.
    За спорами я забыл на скамейке кепку, но так как она - с "бахромистым" козырьком, на нее не позарились. Эту кепку мы купили два дня назад, возвращаясь с восточных пляжей. Впрочем, избавлю читателей от подробностей: лучше изучайте схему Сада с большой буквы!
    Выяснилось, что прямого выхода на пляж из Никиты нет.
    - Будем проходить сад насквозь! - решил Паумен.
    Я бросился фотографировать основателя сада, русского ботаника, шведа по происхождению (цитирую брошюру, которую мы купили за 10 гривен у входа), Христина Стевена. Разумеется, не его самого, а памятник.
    Парк заложили в 1812 году, но никакой связи с Бородинской битвой не прослеживалось.
    - Будешь догонять! - предупредил Паумен, заметив, что я слишком долго кручусь возле Стевена.
    Я сделал кадр и устремился за другом.
    - В то время, когда все участвуют в сражении под Бородино, - размышлял я на ходу, - горстка отщепенцев в далеком Крыму разбивает ботанический сад. Куда это годится? Где патриотизм, черт побери?!
    Друзья двинулись вниз по крутым лесенкам Никиты. Народу по саду гуляло предостаточно.
    Бессмертные слова из песни Макаревича "В Никитском ботаническом саду"
    ..И в лабиринте древних аллей, <
    Ленивыми стадами бродят толпы людей,
    А так же жен и детей..
    написанные в 70-е годы, вновь приобрели смысл. [Желающие прочесть весь текст песни - жмите сюда].
    - Всё возвращается на круги своя! - глубокомысленно заявил я.
    Ныне сад ежегодно посещает более миллиона человек. Мало того, на базе Никиты созданы ГПДТ (государственное предприятие дом торговли) "Никитский сад", а также Торговый дом "Никитский сад" (можете объяснить, чем они отличаются?). В любом случае, садоводы широко развернулись.
    Кстати, лишь в одном Макаревич не прав. Какой еще "гуляет ветер голубой"? Во-первых, как ветер может быть голубым? Во-вторых, что значительно важнее, где Макаревич нашел в Никите ветер?
    Его в Саду как раз-таки и нет, потому что уникальное парковое хозяйство разбили специально для южных растений. Здешний микроклимат защищен от ветров горными склонами; большинство южных растений и деревьев в других условиях расти не могут.
    В глубине сада друзья обнаружили "Столовую по-домашнему".
    - И здесь она есть! - порадовался я.
    - На обратном пути перекусим! - постановил Паумен.
    Наконец мы добрались до выхода из парка. Охранник объяснил, что пустит назад по предъявлению билетов. И путешественники поспешили к морю.
    По пути миновали гостиницу "Домик аспиранта". Видимо, в советское время они там жили. Но затем наступила пора рыночной экономики. А кто всех важней в таких условиях? Тот, кто может заплатить. Поэтому в гостинице разместили отдыхающих, а где теперь живут аспиранты, можно только догадываться.
    За гостиницей открылся долгий путь вниз. Извилистая дорога для машин, и крутые лесенки для пешеходов. Уже на полдороге мы осознали, что обратный путь будет тяжелым.
    Спустились к морю. Пляж нас разочаровал. Четырнадцать лет назад было лучше! Теперь бОльшую часть берега оккупировал комплекс "Никита".
    Этот пансионат со странным названием "консоль" выглядел пустым, но вход на свой пляж они перегородили.
    - Консоль, - заметил я, - это заделанная одним концом в стену балка!
    - Ты это к чему? - спросил Паумен.
    - Могли бы сделать платный вход для простых отдыхающих, - ответил я и зловеще добавил: - Их самих надо заделать концом в стену!
    Снова подтвердилась печальная истина: запрет на море в Крыму - главный недостаток этих прекрасных мест.
    Рядом с "балкой" разместилась лодочная станция, укравшая еще шестьдесят метров пляжа. Ради чего? Всё огорожено, стоят две лодки, закрытые какими-то тряпками, и ни одного человека.
    Слева от станции метров сто всё же отдали бесплатному пляжу; да и то из-за пирса, с которого отходят теплоходы. Вот места в Большой Ялте, где в последнюю очередь будут взимать входную плату.
    Путешественники отправились смотреть расписание.
    - А я до сих пор обгорелый, - пожаловался я. - А уже путешествие заканчивается!
    - Гризли, не канючь! - отозвался Паумен.
    - А знаешь, почему мы регулярно обгораем? - спросил я, и сам ответил: - Потому что приходим на пляж в период активного солнца!
    - Мне надо выспаться, - парировал Паумен. - А ты всё равно не любишь лежать на пляже.
    Порадовало, что из Никиты идут теплоходы. Маршрут "Алупка-Гурзуф", с заходом в Ботсад, Ялту и Ласточкино гнездо. Конечно, всё крутится вокруг Ялты. Из Алушты отправляется только один рейс в 9-05, что для нас - слишком рано.
    Сейчас нельзя сказать, какой будет ситуация с водным транспортом не только в следующем году, но даже в следующем месяце. Всё зависит от спроса. Может, в августе всё подорожает в два раза, и появится больше теплоходов от Алушты. Одно знаю точно: до сентября морские перевозки не подешевеют.
    Теплоход на Алушту отходил в 17-56. Мы решили, что для нас это слишком поздно. Какое-то время друзья колебались: может, махнуть в Алупку?
    - Будем придерживаться старого плана, - постановил Паумен. - Вчера была поездка в Севастополь, завтра - в Форос: надо же когда-то отдыхать?!
    Путешественники искупались. Море было чистым первые десять метров; дальше царили медузы. Возможно, они активизировались по всему побережью. Вторые сутки штиль, но мы замечаем его только с высоты трассы, а в Херсонесе медуз не бывает.
    Окунувшись, друзья отправились в парк. Это оказалось непросто! На полпути все положительные впечатления от моря улетучились. Очень жарко!
    Забыл сказать, что на берегу мы выпили бутылку безалкогольной "Балтики" за семь гривен.
    - А почему не "Черниговского"? - спросит читатель. - Или "Стела Артуа"?
    Ответ лежит на поверхности: другого не продавали.
    Минут через двадцать мы кое-как добрались до верха. Родился совет путешественника: "В сильную жару лучше не ездить в ботанический сад!"
    - Но если вы желаете сбросить лишний вес, - добавил Паумен, - приезжайте в консоль "Никита", и каждый день ходите от моря к саду и обратно. За неделю лишитесь пятнадцати килограмм!
    - Только надо не есть! - добавил я.
    Войдя в сад, друзья осушили еще бутылку "Балтики-0" в буфете у входа, на этот раз за девять гривен.
    Перед воротами в парк находилась автобусная остановка, но "басычей" не было, поэтому люди сидели на скамейках в ожидании транспорта. Три парня фотографировали всех желающих с орлами. Я бы запретил любые съемки подобного рода - с орлами, барсуками, змеями, собаками и прочей бедной живностью. Это жестокое обращение с животными! За это судить надо!
    Вспомнил, что вчера, в Севастополе, когда мы шли к Воронцовскому пляжу, вдруг заметили молчаливых юношей с девушками: у кого - кошка на руках, у кого - хомяк, кто - со змеей. Причем, эта толпа молча обступала нас со всех сторон: мол, сам остановишь и захочешь сфотографироваться. Так вот, не остановлюсь! Ни на того напали! Правильно сказала одна женщина: "Мучают животных!"
    Друзья еще немного осмотрели парк. Я пофотографировал - заросли бамбука, гигантские секвойи, дерево-бесстыдницу. Паумен экспериментировал с макросъемкой, снимая цветы и рыбок из бассейна. Всё это вы можете увидеть в фотогалерее. Заодно путешественники обнаружили тис!
    Правда, он был совсем маленький, всего лет двести-триста; еще не вырос. Очень красивое дерево тут же сделалось самым моим любимым!
    А затем нас постигло разочарование: "Столовая по-домашнему" оказалась блефом! Ушлые бизнесмены просто скопировали название, а внутри находилась обыкновенная столовка; с меню, не имеющим никакого отношения к популярному бренду! Но раз уж мы туда заглянули, сделав изрядный крюк, то решили поесть. На 67 гривен взяли две солянки, сок и салат.
    - Можно есть, - оценил Паумен, - но разве это может сравниться с "по-домашнему"?!
    После столовой друзья решили ехать домой. Стали спускаться к нижнему выходу. Я успел прочесть брошюру о саде, и делился информацией с товарищем.
    - Они выпускают кучу собственной продукции! - заявил я. - Разнообразные масла, мыло нескольких сортов, соли для ванн...
    - Кстати, мыло надо купить, - оживился Паумен. - Это очень хороший подарок!
    (Забегая вперед, скажу, что мы купили всем нашим родственникам мыла аж на 200 гривен. Но оно - специфическое, с очень сильным запахом, и возможны аллергические реакции. Так что, советую подумать, перед тем как дарить такое мыло друзьям и знакомым).
    - Кроме того, проводятся дегустации, - продолжил я, - предлагают экзотические плоды, выращенные в саду, лечебные варенья и джемы, а также - ароматические свечи, чай, эфирные масла и смеси, ароматизированные соли, духи душистые, натуральные воды, бальзамы... Есть еще музей ботанического сада и кактусовая оранжерея...
    Я перевел дух.
    - Нигде в России ботаника не поставлена на столь высокий уровень! - подытожил я.
    - Речь идет об Украине! - поправил Паумен.
    Всё мы, разумеется, не посмотрели, но желаем это сделать другим путешественникам.
    Друзья вышли из сада. Часы показывали четыре дня. Автобусов не было. Люди терпеливо дожидались транспорта. Одинокая машина с шашечками приветливо манила, а тут еще шофер подъехал практически вплотную.
    - Иди, Гризли, узнай, - послал меня Паумен.
    Я потопал.
    - Вы не заняты? - начал я с идиотского вопроса.
    - Нет, пожалуйста, - ответил шофер.
    - Сколько будет до Алушты?
    - 150 гривен.
    - А за 100 не подбросите? - задал я второй идиотский вопрос.
    - Нет, - отказался водитель.
    Я понял, что на скидки шофер не пойдет, он и так здесь торчит не менее часа. Передал Паумену наш диалог, и мой товарищ постановил: "Поехали!"
    И мы, как истинно богатые люди, рванули в Алушту за шестьсот рублей. Домчались за двадцать пять минут, и полпятого были в номере. Так как сегодняшний день планировался разгрузочным, друзья завалились спать, и проснулись только около семи.

    ***

    Когда мы вернулись домой, небо в Алуште было затянуто, а по улице Горького стекали мутные ручьи. Значит, здесь опять шел дождь. Поэтому родился совет путешественника: "Если в Алуште льет как из ведра, поезжайте в Ялту или Алупку с Форосом: там, скорее всего, светит солнышко!"
    Еще одна особенность нашего крымского визита: солнце всегда светит с утра. Если вы - фанат загара и пляжа, и больше вас ничего не волнует, пробуждайтесь ни свет, ни заря, идите на пляж, днем - спите, а вечером - развлекайтесь в свое удовольствие! Мы же все утренние часы проводили и будем проводить в номере.
    В первый раз за всё путешествие мы не взяли на вечернюю прогулку купальные принадлежности. В Рабочий Уголок было ехать лень, а на бесплатном пляже в центре Алуште после многократных заявлений о том, что там купаются бомжи, плавать расхотелось.
    Закрытые вечером пляжи - позор курорта! Сколько раз, после ужина, нам хотелось просто окунуться, полюбоваться лунной дорожкой, но не тут-то было!
    - Если вечером пляж не приносит денег, мы его закроем, - рассуждают местные любители наживы.
    Страсть крымчан к легким деньгам, желание на всем заработать - требуют отдельного рассмотрения. Печально, что средняя зарплата в Крыму - меньше 1500 гривен, около шести тысяч рублей. Это очень мало. Но погоня за сиюминутной выгодой всё равно удручает. Всё тебе стараются продать.
    Общественный транспорт воспринимается водителями, как свой личный. Отдыхающие - неотъемлемый и прочный источник дохода. Нас уже не считают за людей, а относятся как к кошелькам, из которых можно вытянуть деньги. Я понимаю, что всё это - крайне субъективно, что есть и другие примеры: наш хозяин Андрей, энтузиасты с сайта alushta.org, но тенденция чувствуется. Никто своими доходами не желает делиться с государством, поэтому инфраструктура не развивается.
    Вчера вечером Паумена серьезно придавило дверью троллейбуса. Никто не виноват, просто этот троллейбус эксплуатируется уже тридцать лет, техника понемногу выходит из строя, а денег на ремонт нет. Вот ее, с травмоопасными дверями, и выпускают на трассу. И водитель не виноват, дверь сама закрылась, но ведь больно и обидно всё равно! А откуда взять деньги на ремонт троллейбусов, если каждый тянет одеяло на себя? Пусть в августе цены на троллейбусные билеты поднимут в два или три раза. Это не поможет! Разница в цене все равно уйдет в чей-то карман, но никак не в бюджет, а тем более - не на ремонт автопарка.
    Жалуются, что Киев не давал дотаций Крыму. По крайней мере, при Ющенко. Надеются, что с Януковичем будет лучше. Но вы уж сами, на своем автономном уровне, попытайтесь собирать местные налоги! Киев можно понять: Крымское побережье - не дотационный район, он должен приносить прибыль! Зачем ему давать дотации? Почему он вдруг по документам считается убыточным? А всё потому, что колоссальная прибыль оседает в карманах малого количества людей. Рядовые крымчане не так уж и много получают, зато пашут без выходных, иногда по четырнадцать часов в сутки! Взять, к примеру, "Столовую по-домашнему". Девушки там - одни и те же, постоянно на ногах, великий конвейер. Не думаю, что они много зарабатывают, а труд - адский.
    Паумен услышал строчку из песни, дословно не помню, но общий смысл таков:
    "Нам всё равно, Москва или Киев,
    Если зарплата - тысяча гривен".
    Ну, это - позиция временщиков, а вы ведь на своей земле живете!
    Думаю, страсть к наживе обусловлена и самой сущностью курорта. Зимой здесь - запустение, а летом город наводняют толпы людей с кошельками. Местным жителям обидно! Они, вроде как люди второго сорта, вынуждены обслуживать толстосумов. Отсюда - скрытая неприязнь к отдыхающим, компенсирующаяся желанием ободрать курортника. Иногда доходит до смешного - водитель на электромобиле спорил до хрипоты с отдыхающими из-за 10 гривен, хотя за это время вполне сделать рейс и заработать 150 монет.
    Правда, есть и исключения - тот же продавец кофе. У нас с ним сложились теплые отношения. Каждый раз, когда мы к нему подходим, он приветствует нас, словно родных. Правда, что он о нас думает про себя, откуда мне знать?

    ***

    Перейдем к вечеру десятого дня. Ради разнообразия мы поехали на Советскую площадь - надоело одной и той же дорогой спускаться по улице Горького. И не прогадали!
    Прошлись до конца по улице Василия Хромых, она очень красивая. Обнаружили панорамную площадку, о которой я давно читал в путеводителе.
    "Столовая по-домашнему" работала до восьми, а мы проходили мимо в 7-40 и решили не останавливаться.
    Небо заволокло тучами, поэтому было приятно походить по верхотуре. Путешественники видели с панорамной площадки совсем бедную хижину, а рядом - гостиницу "Крым".
    Взглянули и на мечеть, минарет установили уже в последние годы.
    В этом районе сдают много жилья, и я рекомендую здесь снимать. Просто не все сюда доходят. Это же на горе! С другой стороны, каждый раз подниматься вверх с пляжа - обременительно. Хотя, лишний вес наверняка скинете.
    Видели старые дома, изучили очень интересный район.
    - Выкупить бы у бедняков их дома, - размечтался я, - провести раскопки, и восстановить в полном виде старую крепость!
    - Скорее, эту территорию скупит бизнес, - возразил мой друг, - и здесь будут одни частные гостиницы.
    Этот процесс и так уже идет. В Питере из центра города давно уехали последние бедные жильцы. Теперь это ждет Алушту. Здесь тоже, только в меньших масштабах, идет переселение бедноты из центра на окраины. Претворяется в жизнь тезис "сколько зарабатываешь, там и живешь".
    Друзья спустились вниз к морю. Прошлись по набережной до "Столовой по-домашнему". Около половины девятого там была внушительная очередь, которая к девяти полностью рассеялась. Возможно, из-за полуфинала Уругвай - Голландия.
    А мы обнаружили новую услугу: отдельная касса работала "под заказ". Если заранее выбрать блюда и оплатить через эту кассу, не надо стоять очередь; обслужат гораздо быстрее. Надо бы этой формой воспользоваться; подобный сервис существует только в столовой на набережной.
    - Они открыты всему новому! - обрадовался я и решил сфотографировать эти правила.
    Увы, кадр вышел нечетким, поэтому размещать не буду.
    - Гризли, хватит всё снимать! - сказал Паумен.
    - Я заразился болезнью бесцельного кадра, - ответил я.
    Мои телодвижения заметила девушка из персонала. Она подошла и сказала:
    - У нас нельзя фотографировать.
    - Почему? - спросил я. - И если так, то почему не висит объявление "Съемка запрещена"?
    Такой вопрос был для девушки слишком сложным. Она лишь объяснила:
    - Так начальство сказало.
    Вот уж воистину отговорка на все случаи жизни!
    Паумен же отправился изучать грамоты и учредительные документы "Столовой по-домашнему", висевшие в другой половине зала. К моему другу тоже подошла девушка и спросила:
    - Вам что-нибудь нужно?
    - Нет, - ответил мой товарищ, но от стенда отошел.
    - Что они скрывают? - стал гадать я.
    (Из учредительных документов мы выяснили, что владелец сети - Заровная Татьяна Викторовна. Сейчас попытаюсь найти ее в Сети. Увы, никакой информации не обнаружил).
    - Да ничего они не скрывают! - Паумен устал от моей подозрительности. - Просто у них - тупой менеджер по экономической безопасности, запугал девушек до смерти.
    - Даже если "Столовая по-домашнему" - база террористов или притон наркоманов, - пришло мне в голову, - я буду обеими руками голосовать за эту сеть! Они полностью решили вторую по значимости проблему для туриста - питание. Первая, как известно, жилье.
    Еще один совет от Гризли: "В августе очереди в столовые станут длиннее, осваивайте технологию заказа вслепую".
    А путешественники заглянули к знакомому кофеману, и вновь отведали замечательный кофе. Я традиционно остановился на "Амбассадоре", а мой товарищ заказал еще неисследованный "Баварский шоколад". Затем друзья прогулялись по набережной.
    В 21-30 началась битва Уругвая с Голландией. Народ скопился в кафе с большими телевизорами. Не знаю, за кого болели люди, я же переживал за любимого Диего Форлана. Увы, на этот раз нападающий не выручил уругвайцев.
    Но мы вместо футбола посетили маленький кусочек "старой Алушты", которую знали четырнадцать лет назад. Самое начало улицы Ленина сохранилось без изменений. Только на месте "Ривьеры", Алуштинской четырехзвездочной гостиницы, в то время находилась больница, а здание с балкончиками (старинное, самое красивое в городе) полностью было частным, а теперь - выкупили второй этаж.
    Затем путешественники вышли на набережную. Стали вспоминать, как здесь всё было устроено в 1996 году.
    Тогда, по вечерам, самое начало Рабочего Уголка было совершенно пустынно: в бетонной конструкции находился лишь одинокий ресторан, как последний форпост цивилизации. Примерно там, где сейчас - остановка электромобилей. Дальше набережная не освещалась, и в темноту никто не решался заходить. Зато все пляжи были открыты для купания!
    А кафе выглядели так: никаких современных павильонов, просто ларек, а перед ним - пластмассовые столики и стулья. Они отличались только цветом, поэтому казалось, что находишься в одном огромном кафе на несколько сотен столиков. А вот с туалетами была реальная засада: два-три бесплатных сортира в ужасном состоянии; отдыхающие привычно ходили в кусты, следовало только дождаться наступления темноты.
    - Как всё изменилось, Гризли! - воскликнул Паумен. - И сколько времени прошло!
    - А больше всего изменились мы, - отозвался я.
    - Но главное осталось? - спросил мой друг.
    - Конечно! - ответил я, и произнес три слова.
    Паумен ответил двумя...
    Напоследок путешественники свернули на набережную. Посмотрели причал и расписание теплоходов. Потом слегка прогулялись по толкучке, и отправились домой.

    11. Форос. 7 июля, среда

    Мучимый угрызениями совести из-за вчерашней лени, я встал ровно в семь и добросовестно, практически до десяти, описывал нашу поездку в ботанический сад. Правда, в середине повествования меня зарубило на пассаж о крымчанах, но слова из песни не выкинешь. Хотя подозреваю, что из-за этой критики мои записки предадут анафеме или подвергнут публичной обструкции. Но будь, что будет!
    Друзья вышли из дома как обычно, в 11-30. Позавтракали сыром. На автовокзале заплатили по 15 гривен с человека и отправились в Ялту. Стоит ли говорить, что в Алуште с утра были тучи, а как только мы проехали пару километров по трассе, засветило солнце?
    Около Партенита в маршрутку сел местный житель.
    - Сколько до Ялты? - спросил он.
    - Тридцать пять, - ответил я.
    Мужик изменился в лице, и только тогда я понял, что он спрашивал - сколько гривен, а я ему ответил - сколько минут.
    Вскоре друзья прибыли в Ялту. Оттуда до Фороса идет маршрутка N28, она набирает пассажиров на площади перед автовокзалом. Там вообще много рейсов, десятки маршрутов. Подробности смотрите здесь. Несколько рядов автобусов и микроавтобусов - всегда в вашем распоряжении!
    В нашей маршрутке оказалось немало колоритных личностей, в частности, группа ребят из Киева. Они сообщили, что в столице Украины - аномальные дожди, какой-то подземный переход затопило по колено. Молодые ребята не давали пассажирам скучать, обмениваясь шуточками.
    На переднем сиденье разместился бывалый зекан, на груди которого была вытатуирована Богородица. Я тут же вспомнил бессмертное Довлатовское: "*бу тебя вместе с Богородицей!" (Хотите подробностей? Скопируйте эту строчку в Яндекс и жмите "Найти"). Бандюган местного разлива демонстрировал непроходимую тупость - всё время звонил кому-то по мобильнику и объяснял, что у него сломалась машина, поэтому он едет на маршрутке и хочет, чтобы его встретили. Сказать, что это за маршрутка (номер и куда идет), бандит не мог: это было выше его понимания.
    Цены за проезд нас приятно удивили - 12 гривен до Фороса. До Алупки - 7, до Симеиза - 9. Путешественники проехали по уже знакомым местам. Свернули с трассы вниз, и вскоре были на кольце. Добрались до цели за сорок пять минут. На конечной остановке также стоял 70-ый автобус из Севастополя. Форос находится как раз посередине между Ялтой и городом моряков.
    Визитной карточкой Фороса служит церковь Воскресения Христова, построенная еще в 19 веке на обрывистом утесе - Красной скале. Высота над уровнем моря составляет 400 метров.
    Друзья пытались высмотреть ее из маршрутки, но безрезультатно. Скорее всего, с трассы она не видна.
    - Мы с мамой и папой часто поднимались туда, - поделился Паумен воспоминаниями из детства. - Там очень красиво. Но тогда часовня была превращена в сортир, а церковь использовалась как склад.
    Тут стоит заметить, что мы не просто так выбрались сюда. В детстве мой товарищ ездил не только в Малоречку: его родители отдыхали также и в Форосе. Что же касается церкви, то в наши дни туда с трассы подвозят таксисты, уверяя, что идти до храма пешком - шесть с половиной километров.
    Мы же стали спускаться к морю. Вскоре увидели вход в пансионат и парк. И турникет, через который пропускали по карточкам пансионатчиков, а рядом - широко распахнутые ворота: через них на территорию проходили обычные отдыхающие. Мы последовали их примеру.
    Я заметил плакат, что в 17-40 состоится морская экскурсия в Ласточкино гнездо. Сообщаю для информации.
    - Не надо спешить, - периодически советовал я Паумену. - Давай спокойно осмотримся.
    - Гризли, я здесь всё знаю, - отвечал мой товарищ. - Чувствуй себя, как на экскурсии!
    Друзья вышли к главному корпусу пансионата. Во времена застоя оно считалось ультрасовременным и недоступным, отдыхать там могли лишь заслуженные коммунисты - секретари горкомов, директора заводов. Сейчас пансионат выглядел весьма скромно, за последние тридцать лет строители шагнули далеко вперед. Хотя внутри здания, полагаю, всё по-прежнему на высоком уровне.
    Можно с натяжкой сравнить Форос с Дагомысом, хотя в Дагомысе пансионат значительно больше. Лучше, пожалуй, подходит лагерь "Орленок", расположенный между Туапсе и Джубгой. Раньше это был второй пионерлагерь страны, а ныне высотные корпуса "Орленка" кажутся обшарпанными.
    - Если главному корпусу сделать "сайдинг", - ввернул я новое словечко, - он засверкает новыми красками. Нечто подобное случилось с гостиницей "Москва" в Питере.
    Из новшеств в Фороском пансионате можно отметить лишь кондиционеры в номерах.
    А мы через парк отправились к морю. Старинная архитектура, вековые деревья. Путь лежал мимо дворца. Почему я запомнил слово "дворец"? Просто какая-то бабуся, проходя мимо, бурчала:
    - Ну, какой же это дворец?! Это - не дворец! Он весь обшарпанный.
    Устами бабуси глаголет истина: в Форосе многое находится в запущенном состоянии. Перед дворцом расположена огромная чаша с водой бирюзового цвета.
    - С купоросной водой! - поправил Паумен.
    И рядом - величественная крымская сосна. Но она настолько разрослась, что закрыла весь дворец своими ветвями. Никто за этим не следит; и то, что раньше смотрелось красиво - сосна на фоне купоросной чащи - ныне выглядит запущено.
    Вскоре друзья вышли на пляж. Там было просто замечательно! Больше всего меня порадовал ветер. Форос находится на мысу, это - самая южная точка Крыма и всей Украины; в связи с этим здесь частенько дуют ветра. Паумен еще до поездки предупредил меня, что вода здесь всегда холодней, чем на остальном побережье.
    Мы прогулялись по пирсу. На нем установлен памятник. В далекие застойные времена кому-то пришло в голову увековечить простого советского пловца. И всё бы было хорошо, но со временем, под воздействием сильных ветров и соленой воды, пловец покрылся ржавчиной, а в неравной борьбе со стихией потерял еще и руку. Сначала мы назвали его "Однорукий бандит", а затем - "Памятник безвозвратно утраченным мечтам социализма".
    Судя по всему, восстанавливать его никто не собирался, поэтому мечты и получились "безвозвратно утраченными".
    - Хороший символ, - оценил я. - Так и тянет на глобальные обобщения.
    - Только очень грустный, - добавил Паумен.
    С тех пор, как Фороский пансионат являлся местом отдыха почетных партийцев, многое пришло в упадок. Хорошо лишь одно - пляжи здесь бесплатные, и нет проблем с входом и выходом. Во время застоя сюда было трудно попасть.
    Друзья замечательно искупались. Море в Форосе - одно из лучших на всем крымском побережье, чистейшая вода. А то, что холодная, даже здорово. Купание славно освежает! Пребывание на пляже оказалось прекрасным. Народу на пляже было немного. Температура воды - 22, а воздуха - 26. Предыдущие два дня мы потели, а сейчас - чувствовали себя великолепно!
    После купания путешественники отправились в сторону Детского пляжа. Это название из застойных времен, ныне там купаются все, кому не лень. По пути находился прокат лежаков, их выставили на бетонной площадке. Расценки: час - 15 гривен, полдня - 20 гривен, сутки - 25 гривен.
    - Чем валяться на пляже в Ялте за сто гривен, - сказал Паумен, - лучше ехать сюда.
    - С маршруткой туда и обратно выйдет дешевле, - добавил я, - а море здесь - даже сравнивать нечего!
    Работала и камера хранения - ячейки, как в универсальных магазинах.
    - Кому это нужно? - спросил я.
    - Прежде всего, владельцам камеры хранения, - ответил Паумен. - Может, у них больше нет ничего? Вот и торгуют пустыми ячейками!
    Чуть дальше разместился абсолютно пустой пляж, где стоял ряд элегантных шезлонгов, из которых только два были заняты.
    - Прогорают местные бизнесмены, - оценил мой друг.
    - Пока здесь есть куча бесплатных пляжей, - пояснил я, - никто не станет тратиться. Может, в августе всё изменится?
    Путешественники миновали Детский пляж. За ним открылись великолепные виды. Побережье в этом месте плавно изгибается. Лучшие места на камнях заняли чайки.
    Обратите внимание на море! Оно - чистейшее!
    До мыса Сарыч, где расположен маяк, путешественники, конечно, не дошли - это очень далеко. Вместо этого мы поднялись вверх по лестнице.
    - Надо найти Райский Уголок! - объяснил Паумен.
    Это место, которое мой друг помнил с детства. Там несколько ручьев объединены в парко-ландшафтную композицию. Главное, не спутать этот Уголок с Рабочим!
    Стоит отдельно сказать о величественных светло-серых горах, открывающихся практически с любого места в Форосе. Я фотографировал их до бесконечности. Они прекрасны. Больше добавить нечего.
    Забегая вперед, скажу - поездка в Форос стала кульминацией всего нашего крымского путешествия. Если вы хотите отдохнуть телом и душой, если вы - не любитель разъездов вдоль побережья (как мы с Пауменом), а просто хотите позагорать, насладиться прекрасными местами и покупаться - отправляйтесь в Форос! Это - красивейшее место Крыма!
    А путешественники вновь очутились в парке. Там стрекотали цикады. Уже позже я узнал, что таким образом самцы привлекают самок, и этот звук разносится на 800 метров. В первый момент я подумал, что стрекотание по уровню децибел сравнимо с артиллерийским обстрелом. Впрочем, вру, уши не закладывало, но этот звук заполняет всё пространство вокруг. Приезжайте, послушаете!
    Мы прогулялись по аллеям. Заглянули в одно из зданий пансионата. Эти корпуса, в отличие от главного, простенькие, и удобства там в коридоре, а не в номерах.
    Отдыхающие - совершенно простые люди, а путевки, скорее всего, дешевые, но какой колоссальный плюс - великолепное море всего в двухстах метрах от номера!
    Друзья вновь спустились к берегу. Теперь уже в районе Детского пляжа. Там имелась абсурдная надпись в застойном стиле "Вход воспрещен!", и открытая калитка, куда все проходили. Путешественники снова восхитительно покупались, и (попытка номер два) направились в парк.
    - Вся наша жизнь, - пришло мне в голову, - проходит в бесконечных и часто напрасных поисках Райского Уголка...
    - А сейчас есть возможность найти его воочию! - подхватил Паумен.
    Поиски затянулись. Впрочем, так в жизни обычно и бывает.
    Сначала друзья направились влево, если стоять спиной к морю. Добрались почти до конца парка, где встретили гуляющих пансионатчиков.
    - Как пройти к Райскому Уголку? - спросил я.
    Невежественные отдыхающие лишь пожали плечами.
    - Серые обыватели! - воскликнул я, когда они скрылись за горизонтом. - Живут в Форосе, а о Райском Уголке даже не слышали!
    - Может, его уже нет? - забеспокоился мой друг.
    Терзаемые смутными сомнениями, путешественники повернули вправо. Обнаружили разрушенное здание.
    - Это бывшая столовая, - вспомнил Паумен.
    Ее судьба напоминала историю кинотеатра в Малоречке, только хуже. В кинотеатре хотя бы сделали парикмахерскую, а здесь - здание всё больше разрушалось.
    Мы поднялись выше и увидели летний кинозал, а перед ним - открытую площадку для танцев.
    - Раньше здесь находился культурный центр Фороса! - Мой друг пустился в воспоминания. - На площадке во время танцев было не протолкнуться, а взять билет в кино удавалось далеко не всем. И, кстати, сама площадка была значительно больше!
    - Просто ты был меньше, - возразил я.
    Клуб, в отличие от столовой, функционировал. Мы заглянули внутрь. Несколько детей репетировали на сцене.
    - Хоть что-то не разрушено! - порадовался Паумен.
    А друзья пошли дальше, мимо красивых зданий начала прошлого века. Я читал в путеводителе, что сейчас там располагается администрация пансионата.
    - Они своего не упустят! - заметил Паумен.
    Затем путешественники увидели идеально ровное футбольное поле; на горном склоне оно выглядело особо удивительно.
    - Срыли не меньше десяти метров грунта, - оценил я. - И почему советское время называют "застойным"?
    Мы заметили впереди двух милиционеров. Причем, стражи порядка были с пистолетами. Украинские представители власти неспешно шли по дорожке.
    Какой-то человек в гражданке помахал им рукой и прокричал:
    - Старшина вас зовет вниз! Там - двое тюленей!
    - Знаем! - отозвался один из ментов. - Мы только что там были!
    Путешественники переглянулись: что за "тюлени"?
    - Помнишь чаек на камнях? - спросил Паумен. - В годы застоя отдыхающие часто забирались на эти камни, и там загорали. У меня даже фотографии дома есть! Наверное, таких нарушителей и называют "тюленями".
    Меня это объяснение не удовлетворило.
    - Когда мы заходили на Детский пляж, - вспомнил я, - рядом лежали четыре парня. Даже не хиппанского, а полубродяжного вида. У них еще было несколько бутылок пива. Может, их называют "тюленями"?
    Опережая события, замечу, что в Форос частенько забредает полухиппанская молодежь. Юнцы почему-то считают, что если это - Форос, значит, здесь можно жить бесплатно. Когда мы уже под вечер брели по поселку, на парапете сидела длинноволосая молодежь. Один из юношей не придумал ничего лучше, чем подойти к нам с протянутой шапкой и воскликнуть:
    - Спасибо за чистый воздух, за отличное настроение!
    Вероятно, молокосос рассчитывал, что после этого дурацкого возгласа мы дадим ему денег.
    - Откуда в людях берется такая дурь? - спросил я Паумена. - Неужели приятно просить милостыню?
    - Не знаю, - ответил мой товарищ. - Никогда не просил.
    А вопрос с тюленями так и остался открытым.
    Вернемся к милиционерам. Раз доблестных стражей порядка вооружили, значит, парк охраняют. И то хорошо! Не от стихии-природы, так, по крайней мере, от вредительства. После распада Союза отдельные крымские пансионаты и дома отдыха выжили благодаря географическому положению. Допустим, Партенит - из-за близости с Алуштой. Некоторые места "откусили" госслужбы [например, министерство обороны], где всегда найдутся деньги на поддержание объектов для собственного отдыха.
    А пансионат в Форосе, перешедший на самофинансирование, не смог завлечь нужное количество туристов для сохранения имеющейся инфраструктуры. Сначала прокатились тяжелые девяностые, когда отдыхающих, в принципе, было мало. А в новом тысячелетии люди стали задумываться: а стоит ли ехать в Форос? Месторасположение неудачное - равноудален от Севастополя и Ялты. А нынешний отдыхающий не привык жить в маленьких поселках: ему подавай набережную, где море огней и масса развлечений. И если деньги на модернизацию главного корпуса всё же нашлись, то на парк их уже не осталось.
    Не исключено, что местная администрация просто не захотела вкладывать в парк деньги, но мне не хочется плохо думать о незнакомых людях. Ведь..
    - Довольно рассуждений! - вклинится нетерпеливый читатель. - К чему был разговор о милиционерах?
    Увидев стражей порядка, Паумен толкнул меня в бок. Я подошел с уже привычным вопросом:
    - Не подскажете, как пройти в Райский Уголок?
    На ответ я особо не рассчитывал, но он последовал. Вежливые милиционеры (и такие бывают!) подробно описали нам дорогу. Поблагодарив доблестную милицию, мы отправились в путь.
    Правда, и руководствуясь детальным описанием, добраться до этого загадочного места оказаться нелегко. Путешественники несколько раз запутывались, один раз почти решили плюнуть на Уголок!
    Кстати, по пути видели немало "тюленей".
    - Что еще за тюлени? - спросит озадаченный читатель, уставший от бессвязного повествования.
    Сейчас объясню. Например, мы свернули на очередную аллею, в поисках ускользающего Райского Уголка. И тут заметили в тени двух отдыхающих. Они сидели в таком странном месте, словно от кого-то прятались, а при нашем появлении заметно напряглись. Может, я что-то выдумываю? По крайней мере, таково мое субъективное мнение. И подобных "тюленей" мы встретили два или три раза.
    "Уважаемые! - хотелось мне обратиться к ним. - А в ботаническом саду среди бамбука вы полежать не желаете? Вы еще лягте на газон Приморского бульвара в Севастополе! Или в Питере на Марсовом поле подойдите к Вечному Огню и начните жарить на нем шашлыки! Это парковая культура, черт бы вас побрал! Здесь нельзя лежать на траве!"
    Судя по всему, тюленям всё было по барабану. Кто эти неведомые "лежаки"? Возможно, где-то выше находится искусно замаскированная палатка. Или это люди, приехавшие в Форос на один день, как и мы? Но тогда откуда у них подстилки? И зачем они лежат в парке?
    - Фороский парк - загадочное место! - подытожил Паумен.
    - Назову главу "Таинственные тюлени Фороса", - ответил я.
    А мы после долгих поисков все-таки обнаружили Райский Уголок! Это несколько ручьев, объединенных в единую водную систему, вокруг которой растет немало декоративных деревьев. Через водоемы проложены мосточки, а венчает композицию памятник двум оленям, установленный на истоке ручья.
    Здесь должна была стекать вода (имеется на фотографии в путеводителе), но, к большому сожалению, в реальности она отсутствовала. По какой-то причине нарушился водосток. Пруды, которые раньше были проточными, теперь зацвели. Нарушилась хрупкая экосистема. Из-за недостатка воды погибло несколько уникальных деревьев. Например, совершенно засохла гигантская секвойя.
    Гордость парка, обнесенная оградой, еще стоит, но уже мертвая. На чьи головы она обрушится? Из трех крымских сосен одна засохла, а две - очень близки к этому.
    Стоит признать, что Райский Уголок доживает свои последние дни. Если администрация парка не найдет финансовых возможностей, чтобы восстановить этот уникальный образчик парково-ландшафтного искусства, то чудесный уголок природы, сделанный с помощью человеческих рук, останется лишь в воспоминаниях.
    Мы не знаем, в результате чего именно пересох ручей. Скорее всего, существовал искусственный подвод воды. Если это так, его необходимо восстановить.
    А пока что, Райский Уголок, да и весь парк в целом, вырождаются. Многие дорожки размыты дождями. Паумен вспомнил, что раньше в паре имелись указатели различных видов цветов и деревьев. Теперь их практически не осталось.
    На теннисных кортах времен застоя расползлось и испортилось покрытие; их надо попросту демонтировать.
    Без должного ухода парк превратится в заросли! Нужны деньги. Их нет. Что же будет дальше?
    Если за Фороский парка кто-нибудь возьмется, он будет восстановлен. На сегодняшний день это еще возможно. Но через несколько лет будет уже поздно. В государственную собственность, не приносящую сиюминутный доход (прекрасный пример - тоннель в Алуште, выход на восточные пляжи), обычно в Крыму деньги не вкладывают. Исходя из этого, Фороский парк, скорее всего, погибнет. Но будем надеяться на лучшее.
    Изрядно побродив по парку, друзья направились вниз. Вышли к главному корпусу. Обогнув его, спустились к морю по большому количеству лестниц.
    - Понастроили здесь немало, - изрек я, преодолевая вторую сотню ступенек.
    - Еще в шестидесятые годы, - уточнил Паумен.
    Вскоре мы очутились возле самого известного (в застойные времена) Розового пляжа.
    - Здесь почти ничего не изменилось, - заметил мой товарищ. - Только построили первый этаж, люксы у моря.
    - Без них было лучше, - оценил я.
    Проход на Розовый пляж осуществлялся по пропускам. Имелся турникет, как и на входе в парк. Возле него стоял крепкий и плечистый человек в строгом костюме. Поначалу мы даже не знали, что делать. Идти напролом к охраннику казалось слишком наглым. Уходить еще больше не хотелось.
    Тут Паумен заметил, как поступали другие отдыхающие. Напротив человека в костюме находилась закрытая калитка. Люди ее открывали, проходили внутрь, шли до волнореза, и по нему преспокойно спускались на Розовый пляж. Охранник на это никак не реагировал.
    Недолго думая, мы последовали дурному примеру. И, словно в волшебном сне, оказались на Розовом пляже! Там было великолепно! Такого красивого моря в обрамлении прекрасной гальки мы еще не видели!
    - Вот где настоящий Райский Уголок! - воскликнул я.
    Море - чистейшее и освежающее, народу - почти нет. Что еще нужно для счастья?!
    Путешественники по очереди искупались. Это трудно описать словами: ощущения просто божественные! Приезжайте, сами почувствуете!
    - Почему здесь такая галька? - спросил я.
    - Привозная, - ответил мой друг. - Раньше этот пляж был в два раза шире; галька постепенно вымывается.
    Действительно, Розовый пляж сделался до неприличия узким. Впрочем, когда здесь мало народу, это не напрягает. Наоборот, дает иллюзию дикой природы.
    Возможно, через несколько лет здесь совсем не останется розовой гальки.
    - Вряд ли кто-то завезет новую, - добавил Паумен.
    Похожую ситуацию мы наблюдали в Дагомысе: привозная плоская галька была наполовину смыта морем.
    Я снял на память остатки розового великолепия.
    Несколько камешков мы захватили с собой.
    - Сколько розовой гальки разъехалось по свету в карманах отдыхающих? - спросил я.
    - Предлагаешь оставить? - спросил Паумен.
    - Нет, - ответил я.
    Путешественники вволю покупались. Подчеркну еще раз - лучше пляжа в Крыму мы не видели!
    Но всему хорошему приходит конец. Друзья решили уходить. На этот раз отправились другим путем. Прошли вдоль берега влево, если стоять лицом к морю. Видели, как с пирса отправился экскурсионный теплоход на Ласточкино гнездо. Значит, часы показывали 17-40.
    Но выйти на пирс с территории Розового пляжа оказалось невозможно. Для пущей надежности сверху забора еще натянули колючую проволоку.
    - Как это нелепо: прекрасные пейзажи на фоне ограждений! - заметил Паумен.
    Мы еще помучились, пытаясь выбраться с пансионатской территории, минуя турникет. Но, понатыкавшись на всевозможные решетки и заборы, решили идти через охранника.
    - В конце концов, мы выходим! - справедливо рассудил Паумен.
    Пока путешественники приближались к турникету, стало ясно, что смотритель в костюме не очень-то следит за нарушителями режима. Похоже, что пансионатчиков на сегодняшний день - немного, поэтому пляжа хватает и на пришлых отдыхающих.
    Когда до охранника оставалось метров двадцать, мы поняли схему прохода: обладатели вожделенных пансионатских путевок вставляли свои магнитные карты в турникет, загорался зеленый свет, и они проходили; а "дикари" в десяти метрах от турникета просто отодвигали хлипкое заграждение и шли без всяких карт.
    На фоне нарушителей режима законопослушные пансионатчики с их магнитными картами смотрелись глупо.
    - Абсурд! - прокомментировал я.
    - Мы живем в мире абсурда, - отозвался Паумен.
    - А Крым - абсурден вдвойне, - добавил я.
    Простите, если повторяюсь, но в Крыму пережитков советских времен куда больше, чем в Питере. Принцип: "Если написано "Проход запрещен", это означает "Добро пожаловать!" соблюдается неукоснительно.
    В парк формально проходить нельзя, но все проходят. То же и с Розовым пляжем.
    - Но это неплохо! - подытожил Паумен. - Иначе бы мы ничего не увидели!
    Вскоре друзья вышли из Фороского парка, чтобы еще прогуляться по поселку. Пересекли небольшой скверик. Затем выбрались на площадь.
    Я заметил в угловом здании кафе. Оно называлось "Мона Лиза".
    - Надеюсь, за улыбкой Джоконды не кроется злобная гримаса? - витиевато выразился я.
    - Можем в Ялте поесть, - ответил Паумен.
    - Нет! - забеспокоился я. - До Ялты не дотерплю!
    И мы отправились в "Мону Лизу". В итоге, совершили крупный "выброс", потратив 200 гривен. 191 за еду и 9 на чай.
    Заказали два салата "Цезарь", каждый по 45 гривен, и жаркое по 30 гривен, плюс сок. На жаркое принесли вкусную баранину в горшочках. А "Цезарь" оказался странным - в курицу с сыром намешали огромное количество свежей капусты. Паумен съел пол, а я - полторы порции.
    - Теперь наелся? - спросил Паумен.
    - Даже слишком! - ответил я. - В Ялте можно вообще не останавливаться!
    Так что, "Мону Лизу" я вам не рекомендую. Но если очень хочется есть, выбирать не приходится!
    Друзья прошлись по поселку. Паумен посмотрел дома, в которых жил. Мы сфотографировали местный рынок. В поселке имелось несколько частных гостиниц. Со свободными номерами проблем не было.
    - Можно провести неделю в Севастополе, - предложил я, - а затем на несколько дней приехать в Форос. Поселиться здесь легко!
    - Мысль хорошая, - ответил Паумен. - Но нам уже на третий день наскучит.
    - Как наскучит, поедем дальше, - нашелся я.
    В поселке стояли и многоэтажки. Одна была просто утыкана кондиционерами.
    - Думаешь, местные жители о себе заботятся? - спросил Паумен.
    - Скорее всего, сдают квартиры отдыхающим, - ответил я.
    На обратном пути друзья заглянули в туалет. Еще одна достопримечательность Фороса, не описанная в путеводителях. На крыше сортира установили динамик, из которого звучали совершенно "древние", незнакомые мне, советские песни. Две старушки сидели на входе. Одна собирала "дань" (вход - две гривны), а вторая - громко и с чувством подпевала динамику.
    - Живой звук, - оценил я. - За это и три гривны заплатить не жалко.
    - Ретро-туалет по-фороски, - отозвался Паумен. - Кто-нибудь наблюдал похожий феномен?
    - Спрошу у читателей записок, - сказал я.
    Завершив осмотр, мы направились к маршруткам. На площади их стояло целых три. Друзья сели в нужную, прождали еще минут двадцать, пока заполнится салон, и двинулись в путь.
    До Ялты добрались без всяких проблем. Силы еще оставались.
    - Прогуляемся? - предложил Паумен.
    - Конечно! - ответил я.
    На маршрутке N11 мы подкинулись до площади Спартака. Здесь как раз заканчивалась улица Пушкинская. Этой дорогой мы возвращались на автовокзал во время первого посещения Ялты. На этот раз из маршрутки кое-что увидели: проехали под канатной дорогой. Забавно было наблюдать, как вагончики движутся прямо над улицей.
    И отправились по пешему променаду в сторону набережной. Миновали "Столовую по-домашнему".
    - Хотелось бы выпить хорошего кофе, - сказал Паумен.
    - После "Моны Лизы" на еду смотреть не могу, - ответил я.
    Мы шли и крутили головами в поисках достойной кафешки, но ничего подходящего не обнаружили. Вскоре очутились на набережной. Вечерняя Ялта вовсю зажигала. Здесь всё было солидней и масштабней, чем в Алуште.
    - Чувствуется размах, - оценил Паумен. - Уж если выступают музыканты, то целый оркестр.
    Друзья послушали слаженный музыкальный коллектив, исполнявший популярные марши на духовых инструментах.
    Затем четырех женщин, эмоционально наяривавших на струнных - скрипке, контрабасе и т.п.
    - Вот здесь по набережной гулять приятно, - признался Паумен. - Надо бы в будущем пожить в Ялте!
    Но больше всех нам понравился "пришелец" с рюкзаком. Облаченный в фантастические одеяния, он изображал из себя робота. Изобретение, граничащее с гениальностью, которое может прокатить лишь на Ялтинской набережной.
    - Не робота, а заводную игрушку! - поправил Паумен.
    - Но он же двигался, как робот! - возразил я. - Брейк-данс!
    - Заводную игрушку, танцующую брейк-данс, - уточнил мой друг.
    Как только кто-нибудь из прохожих кидал монетку, "заводной человек" начинал дергаться, как знатный брейк-дансист. При этом подыгрывал себе на электроскрипке. Как только "завод" кончался, "робот" замирал в прикольной позе.
    - Я тоже так могу! - заявил парнишка, наблюдавший за роботом. - Получает деньги неизвестно за что!
    - Здесь деньги льются рекой, - прокомментировал Паумен. - А "заводной игрушке" перетекает лишь тонкий ручеек.
    Робота периодически подбадривал кто-нибудь из толпы, и он с лихвой отрабатывал свои монетки.
    - В Ялтинской набережной есть простор, - заметил я. - А Алуштинская из-за закрытого моря превратилась в загон.
    - Да еще заставлена ларьками, - добавил Паумен, - поэтому теснота отдыхающим обеспечена.
    - Страдающим клаустрофобией лучше туда не ходить, - подытожил я.
    Единственный недостаток набережной в Ялте - мы не нашли там достойной кофейни. Поэтому направились в огромное кафе под навесом. В связи с поздним временем (нам надо было еще успеть в Алушту), пришлось поторопить официанта.
    Взяли по коктейлю и чашке кофе. Заказ потянул на сто гривен.
    - Через час здесь не будет свободных мест, - предположил мой друг.
    - Мы этого не застанем, - отозвался я.
    Друзья вспоминали Алуштинского кофемана, которого сегодня оставили без заказа, а он нас - без "Амбассадора" и "Миксов".
    - Скучает, - предположил Паумен.
    - Думает, мы уехали домой, - добавил я. - Но завтра порадуется!
    Пока мы пили кофе, я наблюдал за причалами. Толпы народа отправлялись на вечерние морские прогулки.
    - Вечером здесь хорошо, - заметил мой товарищ. - Вот только днем, в жару, чем заняться?
    Напоследок друзья прошвырнулись по набережной. Особо красив участок, состоящий из трех зданий 19-го века, возле которых растут пальмы. Находиться там - одно удовольствие!
    Путешественники вышли на улицу Московскую. Сели на маршрутку. Оказалось, что до автовокзала четыре, а не три остановки. По пути стемнело. На знакомом месте друзья забрались в маршрутку до Алушты. Почему-то шофер взял с нас по десять гривен.
    Я принялся рассуждать на эту тему, пока Паумен не спросил:
    - Что, заплатишь пятнадцать?
    Вскоре маршрутка стартовала, и мы без всяких приключений добрались до нашего номера. По пути купили три бутылки "Биолы". Здесь и приведу фотографию этого уникального напитка.
    - Лучший виноградный сок! - провозгласил Паумен.
    - Пейте охлажденным! - добавил я.
    И поспешил на второй полуфинал "Германия-Испания". Включил телевизор, и тут выяснилось, что именно сегодня он почему-то не показывает!
    - Дай ему отдохнуть, - сказал Паумен. - Техника тоже устает.
    - Это - культурный шок! - Мне было не до шуток. - Почему именно сегодня?!
    Увы, ответа я так и не получил. Еще минут десять просидел перед темным экраном в ожидании чуда, а затем - отправился мыться.
    Напоследок скажу, что сегодняшний день получился просто фантастическим; даже без полуфинала!
    - Жалко только, что нам здесь осталось всего два дня! - сказал Паумен.
    - Если с последним, то три! - утешил я товарища.

    12. Алупка. 8 июля, четверг

    Наше путешествие подходит к концу. Завтра мы решили сходить в ресторан, дабы устроить достойное прощание с прекрасным Крымом. А сегодня - собрались в Алупку.
    Проснулся я полдесятого. Вентилятор работал на второй скорости, поэтому было душновато. Я вымыл голову, что можно назвать подвигом, а через полчаса встал Паумен. Мы съели две булочки, купленные в Ялте, и отправились на автобусный вокзал за новыми приключениями.
    Сели в маршрутку на первые места. Я оказался рядом с водителем. Шофер звонил по мобильнику своему коллеге.
    - Слышишь, Толик, нас из Алушты прогнали!.. Здесь стояли, в основном, алуштинские, но были и ялтинские... Должен проехать кто-то по трассе, вот и прогнали. Как только проедет, мы вернемся...
    Кстати, за проезд мы заплатили по 15 гривен. Одна девушка сказала:
    - Вчера же стоило 10!
    Разводящий (он же - "зазывала" или "диспетчер") невозмутимо ответил:
    - А мы - внештатные маршрутки для кассовых машин.
    Бессмысленная фраза, я записал ее в своем блокнотике, иначе бы не запомнил. Она отражает философию маршрутчиков - урвать побольше денег в обход всех законов, поэтому и оправдания у них сюрреалистические.
    На этот раз я лучше изучил "кухню" перевозчиков. Когда салон заполнился, разводящий протянул водителю какую-то сумму [мне показалось, 150 гривен за машину], а остальное - взял себе. Мы стартанули. Наблюдая за нашим шофером, я видел знакомую крымскую болезнь - жажду наживы.
    Из разговора по телефону: "Я хотел оставить одно место, взять кого-то на трассе". (Судя по всему, "зазывала" не дал ему это сделать). "Нет, потом я пойду грузиться" (пассажиры - груз, за который можно получить деньги).
    И, конечно, весь этот извоз - совершенно нелегален: в казну государства, полуострова, города или автовокзала не поступит ни копейки. Значит, кому-то на уровне милиции, директора автовокзала и администрации города отстегнут определенный процент разводящие. Ведь бороться с нелегальными перевозчиками - элементарно: пара рейдов по автовокзалам, и все схвачены. Или два милицейских поста: один - в Алуште, другой - в Ялте. Но рейды не проводятся, посты отсутствуют, а выводы делайте сами. Деньги крутятся большие, и водилы, разумеется, всем отстегивают.
    Но кого-то они всё же боятся. Потому что наш шофер, отъехав из Алушты, выставил на окно табличку "Алушта-Ялта". Пока он "грузился", таблички не было. А когда мы подъезжали к Ялте, и в пробке сбавили скорость, шофер табличку снял.
    Мы сидели на передних местах, поэтому было не так душно. Но, в целом, перемещаться тяжело. Вдобавок, из Ялты "кто-то" должен был проехать, и этот кто-то сильно мешал обычным людям. Друзья надолго встали в пробку перед самой Ялтой, первый раз за всё путешествие. Потом навстречу проехало пять милицейских машин. Я подумал: "Ну, наконец-то, увижу эту большую шишку!" Однако за милицией показался троллейбус, и это выглядело комично. Неужели большой начальник ехал на троллейбусе?
    Путешественники вышли в Ялте, посетили туалет, и направились к маршрутке N27 до Алупки. Там имелся свой разводящий, но уже на территории автовокзала. Всё устроено просто: есть автобусный вокзал, огражденный шлагбаумами. Там располагаются официальные перевозчики. А за шлагбаумами открыто, с указанием маршрутов, стоят нелегалы. Ведут эти нелегалы себя крайне легально - по утрам и вечерам орут: "Алушта!!! До Алушты!!!"
    Сегодня с утра стояла сильная жара. Возможно, поэтому дорожные проблемы воспринимались болезненней. В Ялте около дверей маршрутки возник человек и стал приговаривать:
    - Ай-Петри! Кому надо до Ай-Петри?!
    Я прошел мимо, подумав про себя: "От твоих пламенных призывов я не изменю своего решения ехать в Алупку". Что и говорить: тяжело путешествовать в жару. Бывает, и настроение портится.
    А друзья нашли маршрутку N27. Их было две, но в первую уже набился народ, там осталось лишь одно свободное место. Диспетчер маршрута тут же подскочил к нам:
    - Залезайте! Куда вам надо?
    - Мест нет, - ответил Паумен.
    Посадчик оскорбился до глубины души и запричитал:
    - Вы мне режете крылья! Я же вам задал вопрос, а вы мне... Следующая маршрутка будет только через полчаса. Садитесь! Через несколько остановок все выйдут!
    Выяснилось, что в задачу диспетчера входило "забивать" как можно быстрее и плотнее пассажиров в маршрут N27. Но мы не стали потакать его бизнесу и дождались следующей маршрутки. Кстати, по пути она набилась под завязку. Спрашивается, зачем тогда уплотнять маршрутки?! Ответ всё тот же: чтобы получить как можно больше прибыли. Хотя вопросы остаются. Кому нужен такой зазывальщик-набивальщик? Деньги он не собирал, всю сумму мы отдали водителю, он прошелся по салону перед отправлением. А на соседний маршрут пришла девушка-кассирша и собрала деньги с пассажиров. Один автовокзал, а правила - разные. Почему?
    - Зачем там много людей связано с обслуживанием пассажиров? - спросил я.
    - Чтобы усложнить процесс, - ответил мой друг. - На деле, кроме водителя и пассажиров никто не нужен.
    Наша маршрутка быстро наполнилась и отчалила. Из стоящих было два человека. Проезд до Алупки - 7 гривен.
    Сначала всё было еще ничего. Правда, на выезде из Ялты мы снова застряли - видели целое сборище гаишников, человек двадцать. Лучше бы они за порядком следили! Но люди в форме были заняты проездом по трассе какого-то важного лица.
    Затем друзья поехали знакомым маршрутом. В какой-то момент микроавтобус свернул на нижнюю трассу, к Большой Ялте, к Ливадийскому дворцу. На этой схеме хорошо видна нижняя дорога.
    И вот возле этого, трижды проклятого Ливадийского дворца, в салон набилась масса народа! Были открыты два верхних люка и окно у водителя. Верхние люки обеспечивают сквозняк, когда в салоне никто не стоит. А тут в проходе встала публика, и сделалось ужасно душно.
    И мы потащились-поплелись по всей Большой Ялте. Это было тяжелое путешествие. Добирались до Алупки гораздо дольше, чем вчера до Фороса. Возможно, мы миновали замечательные, восхитительные места, но ничего не было видно. Я запомнил лишь какой-то дворец с белыми фигурами, и пансионат "Карпаты", возле которого мы надолго застряли.
    - И Ай-Петри! - добавил Паумен.
    Кстати, маршрутка проехала еще мимо какой-то канатной дороги. Видимо, местного значения, для конкретного пансионата.
    Дорога - узкая, не разъехаться. К тому же, очень много припаркованных машин. И еще маршрутка через каждые сто метров останавливалась: кто-то входил и выходил.
    Как я понял, среди стоявших пассажиров большинство составляли пансионатчики. Эти люди заплатили немалые деньги за проживание и вынуждены передвигаться по Большой Ялте в ужасных условиях!
    - Если "бросил свои кости" где-нибудь в Мисхоре, - добавил Паумен, - рискуешь оттуда уже никуда не уехать.
    Выход в Алупке тоже прошел тяжело. Здесь весь транспорт делает кольцо, поэтому скопилась длинная вереница автобусов, как раз перед входом в Алупкинский парк. Друзьям пришлось еще долго лавировать, прежде чем выйти на нормальную дорогу.
    - Всё, что я видел по пути, - заявил я, когда мы оказались в тени деревьев, - это животы, спины и задницы отдыхающих!
    Тут же созрел насущный совет: "Не катайтесь на маршрутках по нижнему кольцу Большой Ялты!"
    Немного придя в себя, друзья попытались сориентироваться. Нам хотелось выйти на пляж, который, по детским воспоминаниям Паумена, был необычайно красив.
    - А где он точно находится? - вопрошал я.
    - Сейчас выясним, - отвечал мой товарищ.
    Но никакой схемы поблизости не было. И друзья просто зашагали вперед по какой-то бесконечной аллее вместе с другими отдыхающими.
    Вышло как обычно: надо купаться, потому что жарко и путешественники взопрели по дороге, а еще нам был нужен причал, так как мы решили возвращаться на теплоходе. Но ни причала, ни пляжа (ни даже моря!) в обозримой перспективе не наблюдалось. Вокруг раскинулся необъятный Алупкинский парк, разбитый аж в 1834 году.
    Наконец, друзья увидели Воронцовский дворец. Он - красив, но особого впечатления не произвел - просто из-за духоты и тяжелой дороги.
    - Впечатления путешественника - всегда субъективны! - заявил Паумен.
    - И читателям придется с этим смириться, - добавил я.
    Воронцовский дворец чем-то напоминал Гатчинский (пригород Санкт-Петербурга), но исполнен в восточном стиле. Во дворе стояла очередь за билетами [40 гривен - взрослый, 20 - детский], но мы прошли мимо.
    - Ничто не имеет ценности, кроме купания, - сказал Паумен.
    - Мы - туристы-водники, - подтвердил я.
    На скамейке, рядом с кассами, сидели мужчина и женщина, а внизу, распластавшись, лежал их ризеншнауцер. Измученная собака тяжело дышала.
    - Как я ей сочувствую! - воскликнул Паумен.
    - Какие дураки привезли ризена в Воронцовский дворец? - спросил я.
    - Наверное, это - группа, - предположил мой друг. - Все ушли на осмотр, а владельцы собаки - остались.
    Возле Воронцовского дворца мы, наконец, увидели схему. Там были изображены, хоть и весьма условно, причал и море.
    И путешественники начали довольно отвесный спуск по разнообразным лесенкам. Сползая по очередной из них (утомительное занятие!), мы встретили внушительную толпу. Возглавляемые экскурсоводом, люди целеустремленно топали на изучение Воронцовского парка.
    - Масштабы Большой Ялты поражают! - прокомментировал я.
    - Представь, идешь ты по тенистой аллее, - отозвался Паумен, - а навстречу - человек семьдесят. Не очень-то приятно встретить такое стадо.
    Словом, туристическая индустрия здесь задействована на полную катушку, но дороги оставляют желать лучшего. Алупкинский парк вместит и в пять раз больше отдыхающих, но как довести их до этих красот?
    Друзья всё же спустились вниз. Обнаружилось, что до заветного пляжа - еще топать и топать. А раньше к морю не выйти! Я специально сфотографировал один из проходов, на котором цинично висел замок.
    Пришлось упорно идти вперед. Мы ориентировались на причал, где в мегафон зазывали:
    - На 14-10 отправляется теплоход на Ласточкино гнездо!
    Примерно к этому времени путешественники туда и вышли. Миновали трех парней, которые настойчивым образом предлагали мне сфотографироваться с орлом.
    Один из них сказал:
    - Дайте руку! Вы почувствуете тепло!
    Я руку давать не стал, на что парень добавил:
    - Бесплатно! Бесплатно!
    Меня ужасно раздражают такие фотографы. Всех, кто предлагает сняться с птицами, хомячками, собаками и прочей живностью, я считаю садистами и сволочами. Мы видели в Севастополе, и я, скорее всего, это упустил, как в машину грузили двух павлинов (после долгого рабочего дня, состоящего из бесконечных фотосессий). Их паковали самым варварским способом, просто укладывали, прижимая шеи, в багажник "Жигулей". Это мне напомнило фильмы Тарантино, где преступники в багажник кладут своих жертв. Я уверен, что и этих орлов вечером уложат в багажник или еще куда похуже. Мне их очень жалко - и я ни за что не буду фотографироваться: ни с ослом, ни с козлом, ни даже с тараканом.
    - Не надо им потакать! - добавил мой друг. - Смотрите канал "Энимал Плэнет!"
    А путешественники прошли на причал, и посмотрели рейсы. Время отправления из Алупки: 14-10, 14-50, 15-40 до Ялты, а 16-20 - до Алушты.
    В это время на море появились волны, а вдалеке - белые барашки. Паумен забеспокоился, что его укачает. В итоге, категорически отказался от ранее задуманного плана - в 16-20 ехать в Алушту... И друзья отправились купаться...
    Был вынужден отвлечься. Занимался ничем иным, как гонял по номеру малярию! Мы сидели на нашей веранде, пили чай, и я ее случайно запустил. Памятуя, что с утра был страшный духач, я вечером открыл дверь в номер, но сделал это напрасно. Во-первых, пустил малярию, которую хрен убьешь, а во-вторых, жука, которого, в итоге, пришиб - и то хорошо. Как видите, моя любовь к животным не распространяется на насекомых. А "малярия" - огромный комар с длинными ножками; так мы называли их в пионерском лагере...
    Вернемся в Алупку. На побережье стояли два шикарных пансионата. Правда, сейчас такими никого не удивишь: симпатичные, номера с видом на море. Около причала - полузадрипанный пляж, а дальше - "кладбище мертвых негров", а именно - скопление огромных буев-волноломов. Зачем их сволокли в одно место? Кажется, что это сделали в годы застоя, потому что сейчас на такое масштабное перемещение никто не способен. В любом случае, вид совершенно ужасный и, конечно, там не покупаться.
    Друзья стали огибать "кладбище". Над ним пансионат строил себе выносной пирс. Пока сделано мало, но уже есть надпись перед входом "проход нэт опасно для жизн".
    Плакат вызывает улыбку, смешанную с недовольством. И если причина улыбки лежит на поверхности, то что именно вызывает раздражение? То ли само наличие гастарбайтеров, то ли шутки на эту тему.
    А мы, наконец, добрались до пляжа. Там были выставлены лежаки в прокат, но они не пользовались спросом. Друзья спустились вниз.
    - Пансионатчиков, заплативших жуткие деньги за путевку, - заявил я, - подобный пляж не радует.
    - Где же я купался в детстве? - задумался Паумен. - Там всё было очень красиво!
    Нам же пришлось довольствоваться пляжем со щебнем.
    - Может, они специально сыпят щебень? - предположил я. - Чтобы отдыхающие брали лежаки. Ведь здесь без шезлонга лежать невозможно!
    - Просто щебень дешевле гальки, - ответил мой друг.
    Путешественники расстелили подстилку, покупались. Трудно сказать, какого качества море. Довольно много людей, щебень и волна. Солнце то появлялось, то исчезало. Ближе к воде лежали какие-то полотенца, но хозяева отсутствовали. Рядом с нами постоянно кто-то проходил, ибо пляж - очень узкий.
    - В Алупку ехать незачем! - рубанул я с плеча.
    - Новые места всегда интересны, - возразил Паумен.
    Друзья стали решать, когда возвращаться.
    - Может, еще прогуляемся по парку? - предложил я.
    - Устанем, - возразил Паумен. - Сейчас не время совершать лишние телодвижения. Нам ведь еще собираться!
    - Тогда поедем на 14-50 в Ялту, - постановил я.
    К пирсу путешественники подошли около 14-40. Купили билеты по 45 гривен. Название теплохода я забыл. Фамилия какой-то женщины. Судно устроено так: внизу, за стеклом, расположены кондовые совдеповские скамейки, то есть, самые худшие места. Далее, на корме, скамейки получше, и открытое пространство.
    Друзья заняли места на корме. Имелся еще проход на верхнюю площадку, но дверь была закрыта и висела надпись "Только для экипажа".
    Бодрый голос сообщил в громкоговоритель: "На верхней площадке есть замечательные места с круговым обзором. Там вы сможете покурить, сделать уникальные кадры. Спрашивайте у экипажа".
    Тут же рядом с верхней площадкой возник человек.
    - Сказали: "Обратиться к экипажу", - сказал Паумен. - Вот и обратись.
    Я направился к человеку у двери.
    - Пожалуйста, проходите, - ответил представитель экипажа. - 10 гривен.
    Мы заплатили и прошли. Как выяснилось, не прогадали. Кроме нас там сидели всего три человека.
    На верхней площадке тоже находились столики. Весьма аляповатые, туда нелегко протиснуться, по пять с каждой стороны. К столикам прилагался сервис в крымском стиле: проволокой прикручена пластмассовая банка - это пепельница, и на веревке привязана открывашка для пива.
    - Четыре гривны за столик, - подсчитал я, - и по три - за пепельницу и открывашку. Вот он, мир наживы и чистогана!
    Творческая мысль не стоит на месте, и мы начали разрабатывать пути развития подобного бизнеса.
    Родились следующие предложения от команды теплохода:
    - За пятьдесят гривен мы разместим вас в каюте капитана.
    - За сто гривен разрешим покрутить руль.
    - За тысячу гривен изменим маршрут следования. Если желающих будет несколько, объявляется аукцион: кто больше заплатит, туда и пойдем!
    В Крыму за деньги возможно всё. В этом есть и плюсы, и минусы. Платная верхняя площадка говорила о том, что капитан и команда проявили инициативу.
    "Перекроем решетку, накрутим пепельниц, - решили моряки. - Заодно и денег заработаем".
    Но у меня есть вопрос к предприимчивым мореплавателям:
    - Это, что, ваш частный теплоход?
    Заработать любым способом - цель большинства крымчан.
    - Стоит ли за это осуждать? - спросил Паумен.
    - Стремление заработать можно только приветствовать, - ответил я. - Но когда это становится навязчивой целью, для достижения которой все средства хороши.
    - Но ведь тебя не убивают! - возразил мой друг. - Не стоит драматизировать...
    Пока мы сидели, подошел еще один теплоход. И на пирсе появились новые желающие заработать, мужчина и женщина. Она несла на подносе какие-то салаты, он - разнообразную сдобу. Предполагалось, что люди, сойдя с теплохода, сразу захотят есть руками и всухомятку. Однако голодных не нашлось, и предприниматели остались с носом.
    Следующий рейс был экскурсионным. На пирсе столпилось большое количество народа.
    - А в Ялту почти никто не поехал, - заметил я. - Значит, людям больше нравятся экскурсии?
    - Зачем отдыхающим уезжать из места, где они живут? - переспросил Паумен. - А прокатиться на теплоходе хочется!
    И вот, наш корабль тронулся. Горы были затянуты тучами, а внизу светило солнышко. По пути друзья обнаружили тот самый красивый пляж, с которым были связаны детские воспоминания Паумена. И мы могли туда попасть, если бы чуть раньше свернули к морю!
    - Но там много народа, - сообщил Паумен. - А сам он маленький, так что полежать особо негде.
    - Может, он вообще платный, - добавил я. - Или закрытый.
    Но всё-таки, немного обидно. Просто мы очень устали от дороги - когда на тебя облокачиваются стоящие люди, а ты вдобавок потеешь, это весьма тяжело. К тому же, друзья утомились в совокупности: каждый день - поездка. Крымское путешествие приближалось к концу, и задора первооткрывателей почти не осталось.
    Зато у нас получилась отличная морская прогулка до Ялты, занявшая ровно час. Путешественники сидели на очень хороших местах. И хоть на остановке "Ласточкино гнездо" в теплоход влезло много народу, к нам за столик подсели всего два человека.
    После маленького красивого пляжика потянулся район Большой Ялты, многочисленные и разнообразные пансионаты. Я, заразившись болезнью бесполезного кадра, начал всё это активно снимать. Вы можете подробно изучить панорамы в моей фотогалерее. Там есть и немало комментариев, надо только дождаться, когда файл загрузится.
    На остановке в Мисхоре друзья видели памятник Русалке. В путеводителе имелась соответствующая легенда.
    - Она показывает всему миру голый зад, - предположил я.
    - Но мир фотографирует ее спереди, - добавил Паумен.
    Памятник начала 20 века. Русалка держит на руках младенца. Скажу лишь, что легенда - грустная.
    - И почему персонажи легенд так часто умирают? - добавил Паумен.
    Возможно, на нашем снимке и не памятник Русалке. Тогда свои слова беру назад!
    Бесплатный пляж в Мисхоре был изрядно забит. Над головами купающихся велось новое строительство.
    - А где купаться этим новым отдыхающим? - саркастически вопросил я. - Пора создавать второй берег Черного моря.
    Шутки шутками, но эта тема меня волнует. Строительство новых частных гостиниц не прекращается. При этом на пляжах нет свободных мест. На что рассчитывают крымские бизнесмены?
    За Мисхором показался замок "Ласточкино гнездо". В этих местах Говорухин снимал своих "10 негритят". Мы миновали скалистые обрывы, вспоминая этот фильм.
    Ласточкино гнездо - визитная карточка Крыма. В 1927 году оно было разрушено землетрясением, а затем - отстроено заново. Кажется, что подобное может повториться, потому что конструкция - ненадежная, хоть и красивая.
    Друзья не стремились попасть в замок. Надо отстоять внушительную очередь, чтобы затем, толкаясь, попытаться что-то высмотреть с обзорной площадки.
    - Это не для нас! - сказал Паумен.
    - Не дождетесь! - добавил я.
    На побережье мы наблюдали большое количество либо полностью пустых пляжей (государственные дачи), либо тех, где было очень мало отдыхающих. "Дикарем" в Большой Ялте не покупаешься. Только при поселках есть небольшие бесплатные участки берега, плотно забитые народом.
    Я вообще никому не советую брать путевки в район Большой Ялты. Вы будете себя чувствовать словно в клетке!
    - Гризли, не стоит давать столь глобальные рекомендации, - перебил меня Паумен. - Мети свою сторону улицы!
    С удовлетворением берусь за метлу. Пожалуй, мой друг, прав. Нам встречались и очень красивые пансионаты. Вы бы согласились жить в таком? А отдыхать, купаться и загорать на таком пляже?
    Пансионаты за то и сдирают деньги: чтобы на пляже находились лишь одни постояльцы. Всё во мне восстает против подобного подхода. Я считаю, что море нельзя приватизировать, разве что отдельные участки в качестве исключения, и тогда бОльший процент прибыли должен идти в государственную казну.
    Много красивых частных гостиниц на берегу, на любой вкус. Когда смотришь с борта теплохода, хочется там оказаться. Затем понимаешь, что в плюсах таятся минусы - пансионатчикам никуда не выехать.
    Миновали Ай-Петринскую канатку. И еще две маленьких, пансионатских. Одна из них не работала. Эти канатки используют для спуска на пляж. В Большой Ялте имелись и мощные лифтоподъемники.
    - Словом, есть на что посмотреть! - подытожил я.
    - Строители поработали на славу, - добавил Паумен.
    Вскоре показалась Ялта. Город очень хорош и с моря. Друзья снова полюбовались прекрасной набережной. А затем теплоход причалил.
    Путешественники вышли в город.
    - Мы пойдем новым путем! - процитировал я Владимира Ульянова.
    - Даешь исследование Ялты с нового ракурса! - поддержал Паумен.
    Друзья зашагали по улице Чехова. Открылись новые перспективы.
    - Ялта - хороший город, - произнес мой товарищ. - Но чтобы его толком изучить, надо здесь пожить.
    - Можно на следующий год, - зажегся я, - неделю - в Севастополе, а неделю - в Ялте.
    - Не слишком ли много планов? - спросил Паумен. - Может, сначала доживем до следующего лета?
    На Чехова обнаружился ряд интересных особенностей. Например, объявления, висящие на пальмах. После столь варварского обращения деревья чахнут.
    Друзья наткнулись на разрушенное здание, которое никто не желал ремонтировать, хотя оно - очень красивое.
    - Ведь это историческая постройка! - возмутился я. - Таких в Ялте немного!
    - Через несколько лет дом придет в негодность, - объяснил Паумен. - И тогда его можно будет с чистой совестью снести! А пока он является историческим памятником, и на этом месте нельзя строить.
    - То есть, ждут, пока разрушится? - уточнил я.
    На углу мы видели старушек с табличками "Жилье".
    - Думаю, здесь предлагают дешевые варианты, - сказал Паумен. - Но попробуй, забреди сюда в первый день!
    Временами мы заглядывали во дворы. Многие - запущенные и грязные: ничего в них не изменилось с советских времен.
    - Изнанка Жемчужины Крыма, - изрек Паумен.
    Оказалось, в Ялте есть бесплатные туалеты. На один мы наткнулись, но он был закрыт на перерыв.
    А путешественники отправились в "Столовую по-домашнему". В Ялте она не пользуется популярностью. Нам это было на руку; друзья в очередной раз прекрасно перекусили.
    - Напиши, что Ялта - город котов, - велел Паумен.
    С удовольствием выполняю просьбу. Первый кот - медалист, чемпион по мяуканью. Мы его встретили на улице Чехова. Второй - "скамеечник обыкновенный", сидел возле Пушкинского променада, и не боялся прохожих.
    Мы вышли к площади Спартака. Купили Паумену забавную вещицу из Италии. Затем прогулялись наверх по улице Ломоносова.
    Увидели кафетерий.
    - Зайдем? - предложил Паумен, в надежде всё-таки попить в Ялте качественный кофе.
    Увы! Кафетерий оказался разливоном для бухальщиков. Путешественники тут же выскочили наружу.
    Напоследок друзья купили торт за сорок гривен, сели на маршрутку и поехали на автовокзал.
    По прибытию на место привычно пошли к нелегалам. Увы, перед самым носом ушла заполненная маршрутка.
    - Придется долго ждать, - расстроился Паумен.
    Тут прозвучало объявление по громкоговорящей связи:
    - На проходящие рейсы есть билеты на Алушту, на Симферополь, обращайтесь!
    - Хватит кормить этих поганцев! - возмутился я. - Пойдем на легальную стоянку!
    - Предлагаешь выйти из тени? - спросил мой друг.
    Я решительно повел Паумена к кассам. Там была очередь.
    - Мне это не подходит! - возмутился мой друг. - Я ухожу!
    Но в кассу стояло лишь пять человек, и мы эту очередь одолели. Обнаружилась парадоксальная вещь: официальный билет от Ялты до Алушты стоит 7-70! Не 10, и не 15!!! И мы это выяснили только в самом конце путешествия!
    Друзья спокойно прошли на автобус "Форос-Симферополь"; там в салоне имелся кондиционер. Кстати, кроме нас, в Ялте никто не сел. Народ в салоне присутствовал, но оставалось еще пять-шесть свободных мест.
    Таким образом, в отличных условиях и дешево, мы добрались до дома. Высокий автобус, поэтому была прекрасна видна дорога. По телеку возле кабины водителя показывали какой-то ужасный фильм (в главной роли - Илья Олейников, а его жена - Любовь Полищук).
    Кино шло всю дорогу, но к Алуште так и не закончилось.
    - Может, махнем в Симферополь, чтобы досмотреть? - предложил я.
    Но здравый смысл взял верх, и путешественники вышли.
    Дома мы были около семи; так рано обычно не приходили. Тем не менее, вечер прошел быстро. Сначала друзья выпили безалкогольного "Стела Артуа", которое давным-давно купили на набережной. Затем помылись, разложили вещи. Немножко пообсуждали: у нас была идея в последний день рвануть в Евпаторию. Но потом, всё же, решили ехать в Севастополь.
    Потом я сортировал фотоснимки. После этого мы поели торт с чаем. А чуть позже - гоняли по номеру малярию. И вот сейчас около девяти часов. Выпьем чаю и будем ложиться.
    Путешествие подходит к концу. После десяти дней отдыха в моей голове включился счетчик, типа "Пошло дополнительное время!" Ведь в последние годы мы дольше, чем на неделю, никуда не ездили. Но - всё течет, всё изменяется!

    13. Уголок и прощание с Алуштой. 9 июля, пятница

    Проснулись мы, как обычно: Паумен - в десять, я - чуть раньше. Сложили чемодан, а рюкзак - решили собрать завтра утром. Оделись и в половине двенадцатого вышли из дома. Поехали в Рабочий Уголок.
    Довольно долго ждали транспорта, а затем подкатил десятый автобус. Мы влезли, и поехали в жуткой давиловке. Паумену, правда, досталось сидячее место, а я встал рядом, недалеко от кабины водителя.
    Путешественники ощущали себя бывалыми отдыхающими, с некоторым высокомерием поглядывая на других пассажиров. Рядом стояли "новенькие" девицы, только что прибывшие на юг. Они собрались в аквапарк "Миндальная роща", о чем трубили на весь салон, и от избытка энтузиазма сильно толкались. Ехать в транспорте в жару - нелегко. Тем более, в Рабочий Уголок, - дорога такая, что трясет не по-детски.
    Друзья вышли после поворота. Вскоре очутились на набережной. Направились в сторону бесплатного пляжа. Миновали "Столовую по-домашнему".
    - Стоит ли так далеко переться? - спросил Паумен.
    - Там вход в море хороший, - отозвался я.
    - И народу много, - продолжил мой товарищ.
    - Пошли на платный! - согласился я.
    Мы свернули к берегу. На первом пляже было указано "Только по пансионатским книжкам".
    - Не пойдет! - решил я.
    На втором висела табличка "Детский".
    - Каждый из нас в душе остается ребенком, - сказал Паумен.
    - Но знают ли об этом вахтеры? - спросил я.
    И протянул женщине на входе двадцать гривен.
    - Сколько? - спросила она.
    - Двое, - ответил я.
    - У нас - по пять! - с гордостью заявила вахтерша, и вернула десять гривен.
    - Уникальный случай! - воскликнул я, пройдя заграждение. - Чтобы крымчанин отказался от денег? Это ломает всю мою стройную теорию...
    - Может, она приняла нас за детей? - предположил мой друг.
    Друзья расстелили подстилку, хотя места было не очень много. По разу искупались. Буквально двадцать минут пролежали на пляже, как сделалось невыносимо скучно.
    - Мы не пляжники, - вздохнул Паумен. - Как люди проводят здесь целые дни?
    - И каждый раз ходят в одно и то же место, - добавил я.
    - Назови записки о сегодняшнем дне "По пляжам Рабочего Уголка или Мейнстрим", - посоветовал Паумен.
    Путешественники еще раз искупались, и отправились дальше.
    Сегодня - облачно. Когда мы вышли на пляж, солнце еще светило, но уже со всех сторон наползали облака. Затем оранжевый диск скрылся в дымке, и больше оттуда не вылезал.
    Друзья дошли до бесплатного пляжа.
    - Хорошо, что искупались на платном, - сказал Паумен.
    Бесплатник был набит под завязку. Мы туда даже не пошли. Вместо это вышли на пирс, откуда отходят прогулочные теплоходы, а также яхты на рыбалку.
    Пока я фотографировал, мой товарищ рассуждал: прыгать ему или нет.
    В итоге, не стал.
    - И правильно сделал! - одобрил я.
    - Сегодня - день ленивый, - объяснил Паумен.
    Путешественники заглянули на пляж с другой стороны пирса. Там висела надпись: "Вход - 5 гривен". Рядом сидели подростки-абреки: когда я заплатил, они даже выписали мне билет.
    Возможно, кого-то из читателей задевает обращение "абреки". Что ж, приношу извинения! Я - самый что ни на есть интернационалист, и весьма лояльно отношусь ко всем народам земли. Но чем лучше выражение "кавказской национальности"? Ведь такой национальности нет. А абрек, если верить энциклопедическому словарю, "в прошлом у народов Северного Кавказа - изгнанники из рода, ведшие скитальческую или разбойничью жизнь. Абреками также называли одиночек, борцов против царского режима". Борец против режима? По-моему, звучит неплохо!
    Но эти борцы, как обычно, нас подставили. Не стоило туда идти! Выяснилось, что это - и не пляж вовсе, а абреки, как всегда, действуют незаконно. Молодые предприниматели притащили шезлонги, огородили территорию и, без всякого разрешения, стали продавать билеты отдыхающим.
    Территория возле пирса раньше была технической. Возможно, там останавливались суда. Купаться в этом месте - травмоопасно! Сход в воду - две больших ступеньки, о которые можно пораниться.
    Я отправился в воду первым и, с размаха налетел ногой на огромный валун, лежавший на дне. Получив небольшой ушиб, предупредил Паумена, чтобы тот был аккуратней.
    Но, как мы не перестраховывались, Паумен всё же получил мелкую травму. В чем, конечно, обвинил меня. То есть, я сказал ему: "Паумен, дай пройти", а мой друг зачем-то встал, но не удержался на ногах, и опираясь, рассадил себе руку.
    - Во всем виноват Гризли! - настаивал Паумен. - Так и запиши!
    В любом случае, настоятельно рекомендую читателям: ни при каких обстоятельствах не купайтесь на этом пляже!
    Рядом с нами чрезвычайно активная женщина из провинции лавировала среди камней на надувном матрасе.
    - И как он у нее еще не сдулся? - удивился я.
    - Будем дожидаться, пока порежет? - спросил мой друг.
    Но путешественники решили уходить; Паумен отравился мыться в душ.
    На пляже возле пирса - мелкая галька, она липнет к коже и от нее потом не избавиться.
    - Не галька, а песок, - поправил мой друг.
    После долгих споров мы сошлись на определении "галечный песок". Если есть желание, можно всегда прийти к компромиссу!
    В общем, покупались так себе. Пришли к выводу, что широко разрекламированный Профессорский Уголок - страшная туфта! После пляжей в Форосе или в Херсонесе, он выглядит отстойно. Кроме того, появилась волна, поэтому море было не столь чистым, как обычно.
    А друзья отправились в "Столовую по-домашнему". Отобедали там в последний раз. Было много народу, так как мы пришли туда полтретьего. Работали две раздачи, но всё равно не справлялись с потоком.
    - Как отдыхающим питаться в августе? - спросил я.
    - Рано утром и поздно вечером, - ответил Паумен.
    Сначала очередь стояла, так как не было подносов. Затем они появились и, постепенно, мы добрались до еды.
    Поели, как всегда, неплохо. Я, даже в последний день, умудрился заказать новое блюдо, а именно, голубцы с мясом. Так что, ассортимент заслуживает всяческого одобрения!
    Получился крайне ленивый день. После еды путешественники отправились домой. Поднялись вверх от набережной. Сначала у поворота дожидались автобуса, но безрезультатно. Затем пошли на троллейбус. Долго караулили рогатого; за это время ушло два автобуса.
    Когда мы окончательно решили идти на электромобиль, подошел троллейбус номер два.
    - Причем, сразу две штуки, - уточнил Паумен. - По одиночке не ходят, боятся. Только стаей..
    Мы сели в первый, и вполне комфортно добрались до дома. Купили Паумену в аптеке маленькую бутылку "Боржоми", а также перекись и пластырь, дабы залечить пляжную рану.
    Пришли в номер около четырех. Сначала я хотел составлять записки, но затем смалодушничал и принял решение днем вздремнуть.
    Перед сном рассуждали о погоде. Как обычно, нам с ней не повезло. Но я уже привык, что, когда мы на юге, погода плохая.
    Дожди в Крыму начались за четыре дня до нашего приезда, но и за те две недели, что мы здесь, по-настоящему солнечных дней было всего два или три. С другой стороны, жара - тоже не самое лучшее. Когда пекло солнце, я пришел к выводу, что в нашей комнате - душно, и трудно заснуть, несмотря на вентилятор.
    - А если бы жара была постоянной? - спросил Паумен. - Ты бы считал, что с погодой нам повезло?
    По дороге в номер я купил "Спорт-Экспресс" и испытал разочарование. Мало того, что он - старый, так еще и посвящен футбольному чемпионату Украины.
    - Для меня это как телефонный справочник Рио-де-Жанейро на японском языке, - заявил я.
    - Тогда ложись спать! - ответил Паумен.

    ***

    Последний вечер в Алуште ознаменовался походом в ресторан. Перед этим мы прошлись по улице Горького, сфотографировали некоторые подробности. Вот, допустим, наша хижина. Приедете в Алушту, можете там поселиться. И Андрею передавайте привет!
    Также в кадр попали троллейбусное кольцо, памятник Багликову и сама улицу Горького. Кому интересно, смотрите фотогалерею. Там же найдете чье-то эмоциональное воззвание, приклеенное к столбу.
    Мы же завтра уезжали, и настроение было что ни на есть чемоданное.
    Ресторан назывался "Водолей". Друзья долго присматривались и выбрали наиболее удобное географическое положение. Кафе или ресторан на набережной мы сразу отбросили. Там - скученность, и нет простора. Если вы сядете на набережной, то со всех сторон будет нестись разнообразная музыка, а вы, в лучшем случае, пристроитесь где-нибудь под деревом в уединении. То есть, уюта достичь еще можно, а панорамного обзора - никогда.
    Неплохой район кафе и ресторанов находится в начале улицы Ленина, но там везде - закрытые помещения. Возможно, кое-где есть и кондиционеры, но простора вам и там не видать.
    А "Водолей" расположен на берегу моря, надо только чуть пройти от конца Октябрьской улицы по улице Набережной. Впрочем, что это за улица? Это - набережная, начало Рабочего Уголка. С одной стороны, пляжи, с другой - весьма крутой холм. На его склоне и стоит "Водолей".
    Каков интерьер? Симпатичные круглые столики с деревянными столешницами, элегантные стулья и много зелени. Теперь возьму чек и сообщу, что мы заказали: коктейль "Океан" - 85 гривен, салат "Морская быль" - 50 гривен, шашлык из свинины, 500 грамм - 160 гривен; а также безалкогольное пиво "Стела Артуа", сок и кофе.
    Всё это обошлось нам в 359 гривен. Мы там оставили 370. Любопытная надпись на чеке: "вознаграждение официанту приветствуется, но остается на ваше усмотрение".
    Так что, уважаемые читатели, если вам захочется хорошо отдохнуть и потратиться, рекомендую "Водолей". Салаты - очень вкусные, изысканные - с мидиями, рапанами, кальмарами и даже красной икрой. Правда, мы их долго ждали, но никуда не спешили и спокойно отнеслись к двадцати пяти минутной задержке.
    Мы бы, может, посидели в "Водолее" и дольше, если бы не атака насекомых.
    - Какая еще атака? - спросит нетерпеливый читатель.
    Дело в том, что сегодня вечером разыгралось нечто странное: на берегу - безветрие, а на море - шторм. Причем, шторм начался, пока мы сидели в ресторанчике. В связи с этим погодным катаклизмом, как раз когда нам принесли шашлык, ресторан подвергся нападению комаров.
    Кровососущие буквально атаковали путешественников и за столиком произошла настоящая битва. Мы, хоть и оказались покусаны, но уничтожили не менее десятка пискунов. Это несколько подпортило общую картину; но, в целом, поход в ресторан удался!
    Затем друзья чуть-чуть прогулялись. Море разболтало не на шутку. Некоторые валы даже накрывали волнорезы, перекатываясь через них. Это было вдвойне странно, потому что на берегу царило полное безветрие.
    Путешественники постояли в месте, где волны бились о набережную. Несколько раз брызги долетели и до нас. В основном, мы успевали отбежать, но один раз я замешкался, и меня ощутимо окатило.
    - Это потому, что ты - косолапый, - заявил Паумен.
    - Просто я притягиваю волны! - нашел я более достойное объяснение.
    Друзья попрощались с Алуштой. Настроение - сдержанно-грустное. В чем причины сдержанности? Во-первых, мы немного устали от разъездов, а во-вторых, поездка в Крым - только первая половина отпуска. Значит, будет еще одно путешествие!
    В качестве промежуточного итога скажу, что такой содержательной поездки у нас не было уже давно. Она может сравнится лишь с Ейском-1997 или Анапой-2000. Мы много где побывали, немало увидели. Взяли только одну экскурсию, но, может, и к лучшему. В общем, посмотрели почти всё, что хотели.
    - И отдохнули хорошо! - заявил я.
    - А завтра нас ждет еще один день! - добавил Паумен.

    14. Севастополь-2. 10 июля, суббота

    Мы поставили будильник на десять, но встали раньше. Почему-то ночь выдалась душной. Погода в последние дни творит чудеса: вчера - комары и вечерний шторм при полном безветрии, а сегодня - духотища в номере.
    - Алушта делает всё, - объяснил мой друг, - чтобы нам было легче с ней проститься.
    Я проснулся около шести и какое-то время не мог заснуть, да и встал в восемь, а Паумен - в начале десятого. Как только мой товарищ поднялся, я начал собирать вещи.
    В 10-40 в номер постучали. Это был Андрей. Ему хоть и хотелось выглядеть "европейским" или "новым" хозяином, но полностью избавиться от старых привычек он не мог. Я пообещал, что к двенадцати мы съедем, и Андрей успокоился. Нет, он не заводил речи о том, чтобы мы оплатили еще одни сутки, просто вежливо поинтересовался, когда наш поезд.
    - Мы летим на самолете! - ответил я.
    На лице Андрея отразилась сложная гамма чувств. Наверное, он подумал, что мало запросил с нас за комнату. Впрочем, я могу и заблуждаться.
    Утренние сборы прервал еще один инцидент, о котором я хотел бы умолчать, но надо быть объективным. Около десяти мы услышали странные крики и выглянули в окно. По улице Горького в сторону пляжа спускались не меньше пятнадцати парней с голыми торсами, выкрикивая один и тот же лозунг. Я его не разобрал вовсе, а Паумен утверждает, что первое слово - "Уезжайте!" или "Уметайтесь!" Еще мой друг заметил на парнях скинхедовские ботинки, и я, не желая того вовсе, вынужден признать, что это, скорее всего, были скинхеды.
    - Но что скинхеды делают в Крыму? - задумался Паумен. - Здесь же почти нет кавказцев.
    - Им и одного достаточно, - уныло произнес я.
    Тема скинхедов для нас болезненная, ибо однажды мы стали практически очевидцами убийства; в соседнем вагоне электрички такие вот "бойцы" зарезали таджика.
    - На автовокзале в Ялте есть надпись "скинхед", - вспомнил я.
    На этом тема и заглохла. Хорошо еще, что этих парней мы увидели только в последний день путешествия...
    Андрей попросил его позвать, когда мы соберемся. Вскоре я отправился вниз, разыскивать хозяина. Но его нигде не было. Я ходил по комнатам, стучал в двери, но наш бородач как сквозь землю провалился.
    "Может, не хочет, чтобы мы уезжали?" - пришла мне в голову безумная мысль.
    Тут самое время просуммировать наши впечатления о нем. Андрей показался нам одним из самых лучших хозяев, с которыми нас сводила судьба. С чистым сердцем советую всем у него останавливаться. Лучше была только хозяйка из Адлера в 2004 году.
    Андрей не совался в наши дела, не давал советов, что для нас крайне ценно. Еще в первый день хозяин сообщил, что если мы захотим посетить аквапарк за полцены, у него есть возможность нам это устроить, только надо сказать заранее. Мы посовещались и решили, что на "Миндальную рощу" у нас нет времени. Но Андрей (большой молодец!) больше ни разу не напомнил о своем предложении, хотя девять из десяти хозяев делали бы это ежедневно.
    Путешественники общались с хозяином всего два-три раза за четырнадцать дней. Перефразируя известное "Лучший индеец - мертвый индеец", можно сказать, что "Лучший хозяин - это хозяин незаметный". Паумен, правда, тут же стал мне объяснять, что это типично для "новых" хозяев.
    - Совдеповские времена, когда хозяева делали замечания отдыхающим, - заявил мой друг, - давно канули в Лету.
    - У нас, как была "страна советов", так и осталась, - возразил я. - А в Крыму совдеповских пережитков больше, чем в Питере.
    - У меня есть лишь одна претензия к Андрею, - сменил тему Паумен, - что он не поменял нам полотенца через неделю. А белье поменял.
    - И на солнце есть пятна, - ответил я.
    Тут появился Андрей. Оказалось, он был в гараже. Я думал, хозяин проверит номер, но Андрей ничего смотреть не стал. Он только пожалел, что давно не был в Питере.
    - Когда в следующий раз приедете, - добавил он, - знаете, к кому обратиться.
    Мы благодарно кивнули, хотя в следующий раз в Алуште будем нескоро. Нас ждут новые места!
    Рекомендовать же наше жилье читателям я могу, но с одной оговоркой: в последний день было душно, поэтому не знаю, насколько здесь комфортно в сильную жару. Второй недостаток - помойка перед окном. Всё остальное - сплошные достоинства, и главное - прекрасное месторасположение, пять минут ходьбы до автовокзала.
    - Доброго пути! - пожелал нам Андрей.
    - И вам всего наилучшего! - ответили путешественники.
    Нам предстоял последний день в Крыму. Красный рюкзак и синий чемодан составляли немалую тяжесть. Друзья еще вчера решили ехать на такси, если запросят не более четырехсот гривен.
    Я подошел к таксистам там, где мы брали машину на Партенит. Шофер, молодой парень, запросил 250 монет. Мы согласились и поехали. Последний раз взглянули на Алушту с высоты, и устремились в Симферополь.
    Водитель домчал нас за сорок пять минут. По пути запомнилась лишь голова динозавра (какой-то парк аттракционов), да огромное количество гаишников. Таксист сообщил, что вчера у Януковича - день рождения, и президент решил отпраздновать его в Крыму; поэтому все госслужбы (в первую очередь, ГАИ) с утра на ногах.
    Симферополь - весьма протяженный город, из-за большого количества одноэтажных домов. Автобусный вокзал расположен очень далеко от железнодорожного. Стояла жара, вовсю светило солнце, но в такси было вполне комфортно.
    Шофер завез нас прямо на площадь перед железнодорожным вокзалом. Путешественники расплатились и вышли. Я остался с вещами, а мой друг отправился на поиски камеры хранения. Сидя на скамейке и жарясь на солнце, я наблюдал, как таксисты обрабатывают новых отдыхающих. Только что подошел поезд. Бледные люди с чемоданами и сумками шли по тротуару, оглядываясь по сторонам, а их заманивали в такси и автобусы бывалые водители и разводящие.
    Подошел Паумен.
    - До камеры хранения придется топать, - предупредил он.
    И мы потопали. Я тащил наши вещи по перрону в тени, сделав всего одну остановку. Вскоре мы подгребли к помещению с надписью "Камера схову".
    Там было ничего не понятно! Правила - на украинском, хотя все говорили по-русски. Путешественники так ничего и не выяснили, пока не подошла наша очередь.
    - Сколько? - спросил я.
    - 14 гривен за два места.
    - А вы работаете круглосуточно? - вмешался Паумен.
    - Да.
    - А перерывы у вас есть? - спросили мы хором.
    - Нет, - ответил приемщик. - Пытались выбить, но не получилось.
    Удовлетворенные, мы отошли с двумя жетонами. Однако у меня есть вопрос: "Сколько раз за день несчастный приемщик должен повторять одно и тоже сотням пассажиров? Если перерыва у него нет, так хотя бы избавьте его от бесконечных объяснений! Повесьте правила пользования камерой хранения на русском языке!"
    А друзья направились к автобусам. Мы хотели поехать в Севастополь, а вечером - вернуться. Тут случился небольшой облом: на автобус отправлением в 13-00 свободных мест не было. Зато имелась ужасающая очередь в кассы.
    - Откуда так много народу? - возмутился я. - Ведь Севастополь - не приоритетное направление! Туда можно доехать и на поезде!
    - Зато сегодня суббота, - возразил Паумен.
    Путешественники растерялись. Наш план трещал по швам: стоять полтора часа за билетами не имело смысла, тогда бы мы всё время провели в дороге.
    Наконец, я услышал:
    - Одно место на Севастополь! Одно место на Севастополь!
    Выяснилось, что в город морской славы можно уехать и на частной машине. Цена - 100 гривен с человека. Меня слегка разомкнуло, и я направился к человеку, скороговоркой повторявшему:
    - Форос, Алушта, Феодосия! Форос, Алушта, Феодосия!
    - А до Севастополя довезете? - спросил я.
    Человек тут же прервал свой речитатив и заявил, что обязательно довезет.
    - Надо лишь найти еще двух попутчиков, - добавил шофер.
    Водитель отвел нас за здание "Макдональдса" и попросил подождать, а сам исчез, подыскивая вторую пару.
    - Надо было просто заплатить ему 400 гривен! - воскликнул Паумен, простояв пару минут на солнцепеке.
    - Жалко денег! - возразил я.
    - В последний день надо меньше всего думать о деньгах! - ответил мой товарищ. - Это же конец путешествия!
    - Давай еще подождем! - попросил я. - А потом я договорюсь с ним за 400.
    Дело осложнялось и тем, что я плохо запомнил шофера, а разыскать человека в толпе - проблематично.
    - В принципе, я готов ехать в Гурзуф! - заявил Паумен.
    - Давай подождем еще десять минут, - снова попросил я.
    Десять минут истекли. Шофер, искавший нам попутчиков, так и не объявился. Мы не выдержали и отошли от "Макдональдса".
    По пути к толпе случайно увидели "нашего" водителя. На это раз я его запомнил: он был в панаме и имел нос картошкой. Шофер по-прежнему искал двух попутчиков на Севастополь. Вид у него был грустный; никто не откликался на предложение. И тут, прямо на наших глазах, водитель нашел столь нужную парочку!
    Из этой истории следует совет: "Не спешите! Не совершайте опрометчивых поступков!"
    И путешественники поехали. Паумен сел вперед, а мне пришлось делить заднее сиденье с женщиной и маленькой девочкой, а также с человеком с Востока, за всю поездку не проронившим ни слова. Стояла страшная жара, и поначалу в машине было просто невыносимо: она ведь стояла на солнце.
    Шофер с носом картошкой ругал последними словами Януковича. Мало того, что президент решил в Крыму отпраздновать свое шестидесятилетие, так он еще и пригласил сюда звезд российской эстрады. Похоже, что Янукович уже прилетел, ибо в Симферополе возникли страшные пробки.
    Но водитель поехал обходными улицами, и нам открылись задворки города, частный сектор. С горем пополам наш автомобиль выполз на трассу уже вдалеке от центра. Мимо пронеслось несколько машин с мигалками, а затем мы выехали из города. Тут пробки и закончились. За окном потянулся степной Крым.
    Очень бедно живут на этой сухопутной территории. Малая заселенность. На трассе - почти нет машин, хотя дорога соединяет два самых крупных города Крыма. А всего лишь в сотне (а то и меньше) километров побережье усеяно пансионатами и частными гостиницами, где в сезон проживают миллионы отдыхающих.
    "Черное море - волшебная сила!" - решил я.
    Дорога запомнилась смутно. Много просторов. Нет виноградников. Коровы. На полпути миновали Бахчисарай - промышленные здания, одноэтажные дома, около десятка высоток-новостроек. Объехали город слева. Видели вдалеке озеро. Татарских селений и минаретов я не заметил.
    Ближе к Севастополю показались красивые холмы, переходящие в горы. Затем мы проехали под железнодорожным мостом. Миновали огромный указатель "Севастополь", сделанный в советское время, в связи с присвоением звания "город-герой".
    Машина мчала быстро, обгоняя большинство тихоходов, но иногда джипы-иномарки проносились рядом и исчезали где-то впереди.
    - Сколько ехать? - спросил Паумен в начале пути.
    - Час десять, час пятнадцать, - ответил водитель, но, по обыкновению, наврал: мы добрались до автовокзала за полтора часа.
    По пути я задавался вопросом: какой город больше, Севастополь или Симферополь? Уже дома посмотрел интернет: они примерно одинаковые. Севастополь - 380 тысяч, а Симферополь - 365.
    Я заплатил водителю двести гривен, и мы вышли. Стало ясно, что сегодня - наш самый дорогой день Крымского путешествия.
    - Он того стоит! - подчеркнул Паумен.
    Первым делом друзья купили билеты назад. Сначала хотели на последний рейс (уходит в 22-10, приходит в 00-05), но затем перестраховались и взяли на предпоследний (21-30, 23-30). Очереди не было, нам достались пятое и шестое места. Билеты стоили сорок одну гривну.
    Затем друзья направились на троллейбус. Вчера мы читали записки Дмитрия "Дикие пляжи Севастополя", а также путеводитель по Крыму. Там были описаны пять пляжей; и мы выбрали Песочный. Дмитрий всячески его нахваливал: он и маленький, и чистый, и уютный...
    Проверенным путем путешественники добрались до шестерки (две остановки на любом троллейбусе), а там принялись ждать. На наше счастье, шестерка подошла быстро. Мы вновь проехали по Севастопольским просторам. Миновали поворот на Херсонес, где сворачивала маршрутка 22А, и рванули дальше.
    - Смотри внимательно, - предупредил Паумен. - Скоро будут входить пляжники.
    Но таковых не обнаружилось. Только в конце пути в салон вошли парень и две девицы, явно собравшиеся на пляж.
    До самого кольца в троллейбусе оставались свободные места. Друзья миновали кинотеатр "Родина" и пиццерию "Челентано". Через две остановки было кольцо.
    Когда я заплатил за проезд, кондукторша дала мне небольшую вводную по Севастополю. Я всего лишь спросил, доедем ли мы до Песочного пляжа, а в ответ получил справку по городу. В конце речи женщина попросила меня оставить на сиденье билетик. Так поступают и некоторые кондукторы в Питере: затем отдают этот билет другому пассажиру, получается двойная оплата. Разница идет в карман кондуктора.
    По пути кондукторша долго жаловалась какому-то пенсионеру в очках, что зарплату задерживают на три месяца. К тому же, на весь транспорт в городе проезд подорожал, а в троллейбусах так и остался 75 копеек.
    Путешественники вышли, оставив билеты на сиденье. Кондукторша показала нам верное направление. Друзья прошли метров семьсот по парку. Пара памятников, народу мало. С трудом разыскали вход на пляж. Выяснилось, что здесь купаются не просто одни местные, а исключительно жители данного микрорайона.
    Нам пляж не очень понравился. Главный недостаток - много народу. Правда, не стоит забывать, что сегодня - суббота. Да и погода хорошая.
    Часы показывали четыре часа дня. Нам выдался последний шанс, чтобы позагорать. В Алуште разгулялся шторм, а здесь, в бухте, море было спокойным. Казалось, здесь вообще не бывает волнений.
    - Ляжем на подстилку? - предложил я.
    - Нет, надо взять шезлонг! - настоял Паумен.
    Я отправился за лежаками. Узнал, что шезлонг стоит 15 гривен, независимо от длительности использования. Оплатил два лежака (такие же, как в Ялте, только без матерчатых чехлов). Парень из проката поднес их к нашему месту.
    Паумен отправился купаться, а я стал осматриваться. Жизнерадостные крики местных жителей не улучшили настроение. Но сказать, что всё было отвратительно, тоже не могу.
    Мой друг вернулся, а я полез в море. Пляж песчаный и подход тоже. Глубина начинается метров через тридцать, из-за этого море не столь чистое, как в Херсонесе. Так что, если выбирать, нужно ехать в Херсонес: отчет Дмитрия нам только помешал.
    - Зато увидели новые места! - привел беспроигрышный довод мой друг.
    - Если доплыть до буев, то и там неплохое море, - согласился я. - Просто мы уже много где побывали, поэтому и запросы возросли.
    Я сходил в буфет при пляже, купил банку безалкогольной "Балтики". Путешественники выпили, и принялись загорать. Спешить было некуда.
    На пляже находились одни местные. Лежаки брали редко: всё равно везде - песок. Публика только прибывала. С четырех до шести подошло немало народу, а уходить никто не собирался. Рядом располагался закрытый пляж (вроде, назывался Солнечный), но мы так и не поняли, как туда попасть. Похоже, записки Дмитрия устарели, и тот пляж сделали платным. А слева (если смотреть на море) понастроили "люксов на пляже". Сам бы я жить там не стал, но отмечаю данный факт для информации.
    На пляже имелась и спасательная служба: будка, с которой наблюдали за купающимися. Периодически на весь пляж раздавался голос из громкоговорителя:
    - Нет, я просто поражаюсь такой наглости! Мужчина, ну вот куда вы поплыли? Ваш резиновый матрас вполне может лопнуть, а что дальше?
    Всё это напоминало Советский Союз и годы застоя, хотя я не застал подобных деталей. В Севастополе многое сохранилось неизменным с тех самых лет.
    Удивил меня только один, довольно наглый парень, попросивший посторожить его вещи. Юноша полчаса плескался в море, а я ощущал себя добровольным вахтером-любителем.
    Напоследок путешественники совершили по прощальному заплыву, и в начале седьмого отправились в город.
    - До свидания, Черное море! - сказал Паумен.
    - Мы еще вернемся! - пообещал я.
    Я хотел найти парня, который принес нам лежаки, но тот куда-то смылся. В конце концов, мне надоело его искать; и мы ушли: пусть сам разбирается со своими шезлонгами. Вернулись к троллейбусу N6, но сели на первую подвернувшуюся маршрутку.
    - Поедим в пиццерии! - предложил Паумен.
    - Согласен! - ответил я.
    Через две остановки друзья вышли. "Челентано" принял нас гостеприимно. Отличная сеть пиццерий, настойчиво рекомендую всем читателям. Кроме салатов, мы заказали еще и пиццу, а также, как и в прошлый раз, "Черниговское". Кстати, лучшее пиво в Крыму, по нашему мнению.
    Всё было очень вкусно. Правда, пицца вышла дороговатой - около сорока гривен, но, по сравнению с ценами в Ялте, ерунда. Путешественники заплатили, в общей сложности, гривен сто двадцать.
    Вышли на свежий воздух и великолепно посидели. Поглазели на площадь, на местных жителей. Туристов в Севастополе почти нет. По крайней мере, возле кинотеатра "Россия".
    Изрядно наевшись, друзья сели на маршрутку, где была указана площадь Нахимова. И, слегка надоевшей дорогой, поехали в центр. Сначала - по улице какого-то адмирала, потом - по генерала Петрова. Вышли и начали бесцельно бродить по городу. Ноги сами нас вывели к Приморскому бульвару. На этот раз мы прошли по самой набережной. Летний Севастополь - очень приятен!
    Друзья заметили скопление людей в открытом кинозале. Выяснилось, что это - собрание местных коммунистов. Мы сели на скамеечку и некоторое время слушали выступающих. Ораторы ругали "режим Ющенко", когда "любой моряк Черноморского флота был приравнен к врагу". Заодно коммунисты выразили "сдержанный оптимизм" в связи с победой Януковича.
    Кстати, самый популярный плакат здесь - "Янукович - надежда Крыма".
    - У Крыма есть только одна надежда, - перефразировал я. - Имя ей - Янукович.
    На собрании слово получил скучный оратор. Мы двинулись дальше. Спустились к набережной. Нас снова зазывали покататься на яхте, но нельзя дважды ступить в одну реку.
    Вместо этого друзья отправились на рыночную площадь. У нас оставались лишние гривны, поэтому мы купили Паумену футболку с картой Крыма, и полотенце с черноморской символикой. Всё удовольствие стоило 110 гривен.
    - А память - бесценна! - заметил мой товарищ.
    Люди фотографировались с надувными динозаврами, засовывая им в пасти свои головы. Мужик на парапете торговал значками на морскую тематику.
    По пути назад мы увидели кришнаитов. Они, как и полагалось, без устали распевали:
    - Хари Кришна! Хари Рама!
    На севастопольскую публику процессия произвела эффект разорвавшейся бомбы. Все глазели на танцоров с нескрываемым удивлением и фотографировали. Я присоединился к большинству.
    Затем путешественники миновали морской вокзал. Теплоходы ходят по маршрутам "город - Голландия" и "город - Инкерман".
    - Вряд ли они идут до Амстердама, - сказал Паумен. - Это типичная партизанщина.
    Правда, Инкерман мы проезжали на такси. Это - бухта перед въездом в город.
    Затем путешественники вышли к легендарному памятнику Нахимову. Это самый центр Севастополя. На постаменте лежали свежие цветы.
    Друзья проследовали дальше; вдоль аллеи городов-героев. Всего их одиннадцать. Монументальную композицию сделали в эпоху застоя, и от переизбытка пафосности изобразили фантастический персонаж.
    - Его взяли из мультика про космических пришельцев, - предположил я. - Люди жизни отдавали, а солдат, останавливающий рукой снаряды, только дискредитирует память о войне.
    Путешественники немного посидели на скамеечке, собрались с мыслями, и отправились вперед по улице Ленина. В одном из зданий видели квартиру "Партии регионов".
    Затем посетили кафе. Увы, я забыл название. Заказали по кофе и безалкогольному коктейлю мохито. Всё это напомнило монолог Хазанова: "Нам содовую без виски", но коктейль оказался замечательным!
    Позвольте дать последний совет путешественника: "Если вам вдруг захочется выпить что-нибудь оригинального, но не спиртосодержащего, зайдите в первое попавшееся (но приличное) кафе, и закажите безалкогольный мохито. Достаточно всего одного глотка, чтобы ваше настроение резко улучшилось!"
    Кафе работало до одиннадцати, народу почти не было, и друзья отлично посидели за столиком, размышляя, как много всего можно посмотреть в Севастополе.
    Затем продолжили свой путь.
    - Почему в нашу сторону не прошло ни одного автобуса или троллейбуса? - спросил я, когда мы прошли квартала три.
    - Наверное, после девяти общественный транспорт ходит реже, - отозвался Паумен.
    Друзья преодолели еще квартал.
    - Нет, здесь просто одностороннее движение, - догадался мой друг.
    Прогулка по Севастополю приближалась к концу. Заканчивалось и наше Крымское путешествие. Но друзья были полны новых планов и не собирались предаваться унынию!
    Добрались до площади Суворова. Немного подождали на остановке. Подошел троллейбус. Мы сели. Как обычно, приехали раньше, поэтому вышли за остановку.
    Заглянули на железнодорожный вокзал. Отрешенным взглядом посмотрели на поезда и расписание.
    - Хорошо, что нас это не касается, - признался Паумен.
    - Да здравствует авиация! - ответил я.
    Мы прошли вокзал насквозь. Нашли интересную рекламу частной гостиницы.
    - Уезжая из одного путешествия, - сказал я, - надо тут же готовить другое.
    Гостиница "Атлантика", вот ее сайт. Вернувшись домой, почитал отзывы. С первого взгляда, гостиница - не очень.
    Разочаровали и туалеты на железнодорожном вокзале: грязь, как в советские времена.
    - Еще одна черта застоя, - заметил Паумен. - Их в Севастополе много.
    - Слава богу, нет очередей в магазинах, - отозвался я.
    Путешественники разглядели далеко вверху Колесо Обозрения. Несмотря на позднее время, оно еще крутилось. На улице темнело, поэтому снимок вышел неважным.
    - Прокатимся? - предположил я.
    - Не в этом году, - ответил мой товарищ.
    Друзья прошли на автовокзал и долго дожидались басыча. Стемнело. Наконец, автобус подошел. В салоне не было указано посадочных мест, поэтому все расселись на свободные. Мы заняли одни из лучших.
    Шофер отъехал метров сто, и подобрал "экономов", терпеливо дожидавшихся в условном месте. Не знаю, сколько они заплатили, но все расселись: кто - на ступеньках у входа, кто - на месте, где в питерских маршрутках кладут деньги.
    Из-за кромешной тьмы обратную дорогу рассмотреть не удалось. В Крыму умеют экономить электричество! Трасса не освещалась вовсе, а любезный шофер тут же выключил свет. Зато полилась песня из динамиков.
    В полнейшей темноте мы поменялись местами (от бока автобуса почему-то ощутимо шел жар), да так и доехали до Симферополя. Машин на трассе почти не было, поэтому путешественники добрались за семьдесят минут.
    - Быстрее, чем на такси! - отметил мой друг.
    Далее последовали формальности: получили вещи в камере хранения, посидели около часа на вокзале, взяли такси до аэропорта.
    Воздушный порт встретил нас запустением. Всё закрыто, рейсов до нашего не было, и друзья вдоволь нагулялись по пустующим помещениям. Не верите? Вот - фотодокумент:
    - Гризли, пора делать выводы, - сказал Паумен.
    - Это - наше лучшее путешествие за долгие годы! - выпалил я.
    - Лучшее - это то, которое предстоит, - объяснил мой товарищ.
    - Значит, оно еще впереди! - догадался я.
    По этому поводу друзья зашли в кафе при аэропорте, заказали кофе и сделали по огромному глотку:
    - За НОВЫЕ ПУТЕШЕСТВИЯ!!!
  • Комментарии: 26, последний от 07/09/2015.
  • © Copyright Медведев Михаил (medvgrizli@yandex.ru)
  • Обновлено: 19/02/2018. 375k. Статистика.
  • Дневник: Украина
    • Оценка: 6.51*11  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта
    "Заграница"
    Путевые заметки
    Это наша кнопка